Глава 12
Источники силы

Прежде всего они вызвали старину Драгоша и сделали его богаче ещё на пару слёзок, сдав на хранение монетки. Вернее, на этот раз ограничились только проклятым никелем.

– Разговор может затянуться, – пояснила Айви смысл манёвра. – Но главное даже не в этом. Я не хочу светить графа перед нашим противником. Он сильный союзник и пусть до времени остаётся в тени.

– Он один из тех нескольких сотен? – уточнил Николай.

Айви задумалась.

– Да, вы правы. Вне подозрений нельзя оставлять никого. И если Эйхоф наш враг, то нам крышечка. Я, однако, надеюсь, что это не так. Мои долгие и хорошие отношения с графом позволяют рассчитывать на его сочувствие…

…Нынешний визит, поводом к которому послужило возвращение одолженных у графа книг, Айви обставила более строго, заставив Николая надеть старомодный сюртук и такие же брюки, которые откопала в одном из рундуков, стоящих в фургоне. К ним в комплекте шли рубаха с кружевами и лакированные туфли, но они Николаю не подошли, так что с тем и другим пришлось импровизировать. И сюртук, и брюки были ношеными-переношеными, но, видимо, символизировали принадлежность к более высокой категории лиц, нежели к той, на которую тянул до сих пор Николай. А он, в свою очередь, уже соображал, что к чему, не разевал рот, как крестьянин на ярмарке, так что удостоился лёгкого поклона графа Эйхофа в ответ на представление.

В этот раз им не пришлось спускаться в подземелье. Сложив книги в ящик во флигеле, старик пригласил их в беседку, устроенную в глубине парка, где ему, видимо, ещё удавалось сохранять власть, хотя бы по выходным. Зима в этих краях запаздывала, даже осень ещё не вошла в полную силу – листья на деревьях в парке только-только налились закатными цветами; день был тёплый, а несколько бутылок вина – без этикеток, очевидно, из старых запасов замка – придавали вечеру светский характер. Впрочем, Айви не стала ходить вокруг да около, а едва пригубив вино, заговорила о деле:

– Помните, граф, когда я приходила за книгами, вы намекали, что знаете нечто, способное пролить свет на мои затруднения.

– Превосходно помню, моя дорогая Айви, – чуть усмехнулся граф. На свежем воздухе его голос был не таким скрипучим. – Вы тогда, помнится, отмахнулись, а я не стал из вежливости настаивать.

– Я была не права, граф, – девушка положила ладонь на грудь. – И прошу меня простить.

– Пустое. – Граф махнул рукой. – Просто тогда время ещё не пришло ни для вопросов, ни для ответов.

– Теперь оно, боюсь, уходит слишком быстро, – заметила Айви. – До многого мы уже дошли и сами. Но всё же…

– Что ж. Повторюсь. – Граф пригубил вина и спустя некоторое время кивнул то ли собственным мыслям, то ли оценивая качество напитка. – Вы, моя дорогая, не первая, кто столкнулся с подобной проблемой. За последние годы уже два родовых сосредоточия силы оказались скомпрометированы. И ходят упорные слухи, что проблемы возникли не только там. Но про два мне известно категорически. Мохнатый Валун в Шотландии и Поющий Водопад в Андах. Вы, случайно, не знаете их владельцев?

– Нет, не знаю. – Она задумалась, сделала глоток вина.

– Они пропали. – Граф развёл руками с таким сожалением, будто считал своим долгом охранять пропавших. – Достойные люди. И не бедные. Тем не менее их не спасли ни слуги, ни заклинания.

– Вот как? – насторожилась овда. – И с чем это всё может быть связано, граф?

– Увы, никто не знает, моя дорогая Айви. Предположения выдвигаются разные. И всё больше намёками, в приватной обстановке, а потому я не могу называть имён. Говорят, например, что среди нас опять завелись Порченые.

– Порченые? – переспросила она.

– Те сумасшедшие, что пытаются покончить с природными силами как таковыми, искоренить магию или даже приблизить эсхатологическую развязку.

– Да, что-то припоминаю. Но у них, как правило, не хватало знаний, да и мастерства, чтобы выступить против кого-то из нас. Ведь обычно к подобным идеям приходят разного рода неучи, да ещё люди, обделённые талантом и воображением.

– Верно. Но, кто знает, не появился ли среди них наконец подлинный Разрушитель.

Граф замолчал. Выпил вина, проглотил маленький кусочек мягкого сыра, выставленного на стол в простой плетёной корзинке, как было и в случае с вином, без какой-либо фабричной упаковки, маркировки или лейбла. Айви тоже молчала, хотя к вину почти не притрагивалась, а Николай, не желая нарушать камерность, и вовсе держался тише воды и ниже травы.

– Говорят также об Ушедших, – продолжил мерно, точно колодезный ворот, поскрипывать граф. – Тех, что расстались с нашим миром, когда здесь было не столь уютно. Жестокие времена царили, когда устраивались настоящие охоты на наше племя, когда колдунов сжигали на кострах, а ведьм испытывали водой.

– Но ведь Ушедшие покинули нас! – возразила Айви. – Именно поэтому они так и называются. И последние три сотни лет о них ничего не было слышно.

– Но, моя дорогая Айви, мы ведь так и не знаем, куда они ушли и не оставил ли кто из них открытым обратный путь? И что мы знаем об их подлинных возможностях и тех возможностях, которые они могли приобрести на той стороне?

– Были бы какие-то пророчества, откровения, явились бы знаки, – произнесла Айви, впрочем, не слишком уверенно. – Как не бывает дыма без огня, так не может быть и огня без малейшего дыма. Мы бы учуяли.

– Некоторые чуют, моя дорогая Айви. Слухи и разговоры ведь не возникают вдруг. Чем они не дым, предвещающий пламень?

Девушка нахмурилась и некоторое время молчала. Прежде чем заговорить снова, она сделала маленький глоток вина.

– А что им, кем бы они ни были, даст осквернение источника? – спросила она. – Это лишь ослабит меня, но не прибавит силы кому-то другому. А я, если уж честно, не та фигура, которую важно вывести из игры, какой бы сложной та игра ни затевалась.

– Такой логики мы все и придерживались, – кивнул граф. – Но после вашего предыдущего визита я отправил следопыта к Мохнатому Валуну. Лучшего следопыта из доступных мне. Разумеется, он проявил максимальную осторожность, чтобы не вызвать своим интересом чужой. Он профессионал, и я ему доверяю всецело. Так вот. Сила камня не исчезла. Стала другой, трансформировалась, но не исчезла вовсе. Как такое возможно? Ответа мой следопыт не нашёл, не его специализация, а я, не имея возможности лично изучить артефакт, не могу сделать верное заключение. Но подумал, вдруг они, кем бы они ни являлись, научились подчинять опустошённые источники и как-то восстанавливать их силу?

– Нельзя превратить фонтан желаний в источник скорби, – возразила Айви. – Как нельзя заставить реки течь вспять.

– Мы не знаем доподлинно, моя дорогая Айви, что можно и чего нельзя, – проскрипел граф. – Не знаем, увы. Но быть может, как раз в этом и дело. Мёртвый источник и Ушедшие-на-ту-сторону, согласитесь, в этом есть что-то общее. А подобное, как известно, тянется к подобному. В любом случае им нужна какая-то жертва. Серьёзная жертва.

Беседа вновь прервалась. На этот раз граф покушал плотнее, прибавив к ломтику сыра кусочек хлеба, который он взял из прикрытой домотканой салфеткой корзинки и обмакнул в белый с зеленью соус. Айви, видимо, утолив информационный голод, тоже попробовала разнообразных сыров и хлебов, так что и Николай не стал изображать из себя скромника и присоединился к пиршеству. Вино оказалось превосходным, соус – в меру острым, а сыр с хлебом и того лучше. Выпив и закусив, Николай набрался наглости, достал сигарету и вопросительно взглянул на хозяина. Тот едва заметно кивнул, а потом словно из ниоткуда достал пепельницу и придвинул к гостю.

– Мы как-то говорили об азиатских колдунах, – рискнул вставить Николай, выпустив в сторону и вверх дым первой затяжки. – Вернее, о колдунах Дальнего Востока.

– Верно, – кивнула Айви. – Мой друг высказал предположение, что они могли предпринять попытку интегрировать нашу магию в свою, подобно тому как в современном мире интегрируются друг в друга культуры, языки и социально-экономические модели.

– Хм, – задумался граф и взглянул на Николая с несколько большим, нежели раньше, вниманием. – Нет, – сказал он спустя минуту. – Даже если проигнорировать полную несовместимость базовых принципов и законов, такая попытка неизбежно оказала бы воздействие на саму природу нашей магии, на ткань мироздания, оставив след на каждой амре и каждом диантане. Всё сообщество уже стояло бы на ушах, а я узнал бы об этом одним из первых. Нет, кто бы то ни был, он плоть от плоти нашего мира. Свой! Тот, кто способен вероломно использовать наши знания против нас же самих. Изгой! Предатель! Порченый, Ушедший или кто-то ещё, но – свой.

Граф, несколько распалённый собственным пафосом, успокоения ради сделал пару долгих глотков вина. Затем задумался, не забывая наблюдать за гостями поверх бокала. Они не решились возобновлять разговор первыми и, в свою очередь, отдали должное винным погребам графа.

– Вас, дорогая Айви, однако, волнует что-то ещё, – пришёл к заключению граф Эйхоф после некоторых раздумий.

– Корона Мерлина, – сказала она. – Что вы о ней знаете?

– Это мощный источник магии, – чуть помедлив, ответил граф. – Гораздо более мощный, нежели любой другой известный мне диантан. Настолько мощный, что не владеть, но хотя бы сдерживать его силу способны только трое самых опытных и сильных наших коллег. Причём все трое вместе. Именно из этой необходимости в своё время и возникла концепция Триумвирата. Любого из них по отдельности, попытайся он овладеть артефактом, тот сожжёт в пепел или уничтожит как-то ещё, что даёт нам некоторую гарантию против узурпации власти. – Тут граф позволил себе усмешку. – Именно поэтому я не думаю, что кто-то станет охотиться за короной Мерлина. Вы ведь это имели в виду, задавая вопрос, моя дорогая Айви?

Девушка кивнула.

– Если только этот кто-то не открыл таких тайн мироздания, которые делают его богом, – решил добавить граф после небольшой паузы. – Но тогда и охота за могущественным артефактом лишается всякого смысла. Бог не нуждается в инструментах.

– Согласна. Мой противник возжелал корону не взаправду, ему на самом деле нужен источник. Так что, думаю, она только повод. Тем не менее хотелось бы знать, что диантан собой представляет?

– Корону, – пожал плечами граф. – Вернее будет сказать, венец. Согласно легендам, Артур охотился за артефактами, связанными с Христом.

– Ну да, Грааль, копьё, что там ещё… – произнесла Айви.

– Венец не значился среди тех мифических артефактов, – неожиданно для самого себя вставил Николай.

– Верно, – одобрительно кивнул граф. – Среди трофеев Артура венец не значился. Но он входил в число наиболее почитаемых христианской церковью святынь. А Мирддин, которого мы больше знаем как Мерлина, имел широкий круг интересов и не ограничивал себя только лишь служением королю Артуру. Кстати, и сам венец принадлежал, возможно, ещё Трееохайру. А Христу его приписали позже.

– Так вы имеете в виду терновый венец, граф? – догадалась Айви.

– В точку, моя дорогая! – засмеялся тот. – В самую точку!

– Но он хранится в соборе Парижской Богоматери, насколько я помню.

– Никто не знает, что именно хранится в соборе, – с деланым сожалением произнёс граф. – Подделка, копия, возможно, похожий артефакт, лишённый силы в нашем понимании. Но всё, что имеет хоть какое-то магическое значение, давно изъято из церковного оборота нашими соплеменниками и подменено превосходными, но лишёнными силы копиями.

К беседке бесшумно подошёл слуга в зелёной ливрее и что-то прошептал хозяину поместья, склонившись к самому уху. Затем протянул ему картонку. Розовую, как не преминул отметить Николай.

– Прошу прощения, молодые люди. – Граф встал. – Вынужден вас покинуть. Срочные дела.

– Мы вам признательны, граф.

Айви поднялась, Николай тоже.

– Не за что, не за что, молодые люди. – Граф отмахнулся. – А вы не спешите. Хорошее вино, хорошая погода. Когда решите уйти, просто ступайте по садовой тропинке.

– Значит, наша корона Мерлина – не что иное, как терновый венец, – задумчиво произнёс Николай, когда граф, сопровождаемый слугой, скрылся за стеной аккуратно подстриженных кустов. – Странно, что вы, колдуны и ведьмы, за которыми в Средние века гонялась Церковь, так цените христианские раритеты и даже используете их.

– Ничего странного. Всё, что имеет потенциал, интересует обладающих даром. Не важно, каков источник силы, религиозная жертва не хуже многих иных. Любой такой артефакт можно использовать в своих интересах. А Церкви источники силы давно не нужны, ей нужны символы. Она живёт традицией и властью, а не чудесами.

– Вот как? Но все эти иконы, которые находят в пустошах, или те, что начинают вдруг мироточить…

– Я про это и говорю. Краеугольным камнем волшебного социума и волшебной культуры, если угодно, является обыденность чудес. Ведь магическая энергия подобна иным жизненным силам, она находится всюду, как воздух или вода, хотя извлекать её из среды и воплощать в конкретные явления могут лишь существа (необязательно люди), обладающие соответствующими способностями, или предметы, наделённые соответствующими свойствами.

– Допустим. Тесла тоже что-то такое пытался сделать с помощью своих башен.

– Да, это хорошая аналогия. Важно, что чудеса у нас распространены, доступны, привычны, они в самой матрице нашего мира, в культуре, экономике, технологиях, интригах. Если же чудо становится исключением, то волшебство как таковое исчезает, уступая место религии, где вокруг каждого акта чуда складывается культ. И тогда сила магии заменяется силой власти, церковной иерархии, канонов, традиций. Так проще управлять последователями, и, что не менее важно, это не требует природных способностей к магии.

– Хм. Занятно. А кто такие, эти ваши Ушедшие-на-ту-сторону? Некроманты?

– После алкоголя некромантия у вас на втором месте по навязчивости, – усмехнулась Айви. – Нет ли здесь какой связи? Нет, они не некроманты. Обычные чародеи и чародейки, которые решили отказаться от войны с людьми и отправились на поиски нового мира. Среди моих предков было много Ушедших. Можно сказать, ушёл целый народ, а остались лишь единицы, которые считали себя хранителями источников силы. Источник ведь невозможно прихватить с собой, но и оставить не хватило духу.

– А Порченые? Дайте-ка я угадаю. Какие-нибудь инсургенты, восставшие против порядка вещей?

– Вы же слышали графа.

– Не сказать, что он изъяснялся достаточно чётко в этом вопросе.

– У меня информации не больше, чем у него. Но когда-то были такие наши собратья, что стремились уничтожить волшебство как таковое, считая его то ли злом, то ли сокровищем, которого мы недостойны. Всё это больше похоже на сказки. Кто же вот так просто откажется от силы?

– Ганди, например, – предположил Николай. – Хиппи всякие.

– Ганди отказался не от силы, а от насилия, – поправила его Айви. – Он просто нашёл силу иного свойства.

Николай осмотрел бутылки и решил, что вино непременно нужно допить. Не пропадать же такому добру. Он наполнил бокалы и, не дожидаясь, пока Айви созреет, быстро крупными глотками опустошил свой. Он больше не чувствовал нюансы букета и послевкусия. Зато шестерёнки в мозгу завертелись, как в хорошо отлаженном механизме.

– Если граф прав и враг скорее всего мечтал о том, чтобы заполучить источник, а не скомпрометировать его… Вот же ответ! Источник!

Алкоголь в очередной раз направил его мысль в нужное русло.

– Что? – не поняла Айви.

– То, второе или третье желание, подспудное, истинное, прорвавшееся сквозь формальное пожелание короны Мерлина. Не Варварин с монеткой, не мысль о бутерброде или стаканчике виски, а сам источник!

– И между прочим, это могло бы многое объяснить, – нахмурилась девушка. – Хотя и не представляю, как вывернуться из парадокса, когда нашему оппоненту требуется осквернить источник и он просит об этом у самого же источника. Не забывайте, источник не принял бы совершенно неисполнимого желания. Нельзя пожелать, чтобы, например, Солнце упало на Землю.

– Это невозможно по чисто физическим причинам, – заметил Николай. – Ведь Солнце гораздо больше любой из планет. А вот Земля, да, Земля может упасть на Солнце. И есть даже условия, при каких это возможно. Хотя если интерпретировать грядущее расширение Солнца как падение, то…

– Я не об этом, – оборвала его словоблудие Айви. – Если кто-то загадывает заведомо неисполнимое желание, он наносит удар не по источнику, а по самому мирозданию. А законы природы нарушать не рекомендуется. Если магия желаний вступит в противоречие с самой природой, то мироздание может и не выдержать. Треснуть.

– Так, возможно, этого он и хочет? Либо заполучить источник, либо осквернить, да ещё и трещину в мироздании устроить. Готовый конец света, если я вообще что-нибудь понимаю в концах света.

– Но мироздание может и не треснуть. Оно, знаете ли, способно себя защитить от подобных авантюристов. Посмотрите на тех, кто бросает вызов гравитации, нацепив самодельные крылья.

– Но воздушный шар-то создали, в конце концов, а потом и самолёт, и ракету.

– Использовав законы природы, а не ломая их.

– Так мы ни о чём не договоримся. Я не специалист в ваших магических законах.

– Но любите вставить свои пять копеек, – съязвила Айви. – В общем, если бы злоумышленник хотел создать парадоксальную ситуацию, неразрешимый конфликт, мы бы уже об этом узнали по охваченным пламенем небесам или по его трупу. Таким образом, надо искать иную версию.

– Версии версиями, но у меня есть практическая идея.

– Правда?

– Да. Я думаю, вы должны передать ему источник. Врагу, я имею в виду.

– Да вы с ума сошли, сударь?

Казалось, с её пальца готова сорваться молния, дабы испепелить на месте наглого дилетанта.

– Нет, не сошёл. – Николай машинально прикрылся ладонью. – Нужно ответить хитростью на хитрость. Составить какой-нибудь договор дарения с условием не причинения вреда или что-то подобное.

– Я не могу дарить, продавать, сдавать в аренду источник. Это родовое владение. Я могу передать его по наследству моей внучке, и больше никому.

– Только внучке? – заинтересовался Николай.

– У нас так принято, – отмахнулась Айви.

– Ладно. И вы не можете передать его никому другому. А юридически?

– В смысле? – Она задумалась. – А, понимаю. Нет. Я могу составить какую угодно бумагу, но дело не в этом. Сила источника и магия вообще не подчиняются юридическим нормам.

– А что, если в таком случае просто впарить ему фонтан?

– Вы опять за своё? Кажется, я только что объясняла…

– Следите за словами, барышня. Я сказал не источник, а фонтан, – с ухмылкой пояснил Николай. – Фонтан по бумагам принадлежит музею, но в наше время за взятку можно продать хоть Транссибирскую железную дорогу. А я, между прочим, знаю историю, когда один коммерсант в соседней области купил именно фонтан и поставил на его месте ресторанчик. Удобно – водопровод, канализация, всё уже на месте, фундамент отличный. А место бойкое – центр города.

– Да нет, ерунда, – отмахнулась Айви. – Он не сцапает такую наживку.

– Сцапает, если будет считать, что это даст ему власть над источником.

– В том-то и дело, что он сможет так считать, только если это действительно так и будет. И к тому же, чтобы «впарить», как вы выражаетесь, что-то врагу, его нужно для начала найти. А мы даже не знаем, кто он такой. Поэтому заканчиваем трёп и давайте приступать к отработке альтернативных версий.

Как вскоре выяснилось, альтернативную версию Айви надеялась отработать во время посещения некоторых достопримечательностей магического мира.

– Мы должны съездить к Поющему Водопаду или Мохнатому Валуну и посмотреть на месте, что там да как.

– Зачем? Вам мало проблем с собственным источником?

– Мы знаем обстоятельства со слов графа, но и граф отправлялся туда не сам, а посылал подручных. Так что за точность информации ручаться нельзя. Если всё потрогать своими руками, можно обнаружить кое-что пропущенное ими.

– Но граф ведь не просто так не решился сам трогать руками… – остерёг Николай.

Но Айви не слушала его, она уже увлеклась идеей, позволяющей хоть на шаг приблизиться к разгадке…

По сравнению с Кавказом или с Аппалачами Анды производили впечатление величественных, но безжизненных. Во всяком случае, горы, на какие вывела Айви «Транспортёр», напоминали высокие и крутые барханы из чёрного песка или терриконы, ещё не поросшие травой и кустами; из-за гигантских размеров они ничем не походили на привычные Николаю ландшафты из скал, снегов, мхов и леса. Всё вокруг выглядело каким-то инопланетным, чужим. Единственным признаком человеческой деятельности была узкая дорога, по которой они ехали, а также защитные сооружения от обвалов. Вместо привычной каменной кладки они представляли собой металлические сетки, набитые булыжником, но и булыжник был мелким, словно Анды приобрели его остатки на распродаже.

Здесь, где бы они ни находились, начиналось лето. На чистом небе светило солнышко и заметно припекало высунутую из окна руку, но сильной жары, впрочем, не ощущалось из-за прохладного воздуха и набегающего потока. Чили? Боливия? Перу? Эквадор?

Николай подумал, что вместе с Айви посетил никак не меньше полусотни стран, но не смог бы утверждать, что был по-настоящему хотя бы в одной из них. Эдакий глобальный транзит. Только вместо стандартных аэропортов небольшие отрезки дорог.

Через пять минут езды Николай ощутил нехватку воздуха, хотя дышал во всю грудь. Он даже ремень ослабил, перехватив его рукой перед механизмом натяжения, но всё равно чувствовал, будто лёгкие забиты пылью. И лишь потом понял, что так сказывалась высота.

Долина открылась взору внезапно, точно сменился слайд в диапроекторе. Мгновение, и вместо чёрного песка – зелень травы и небольшое ультрамариновое озерцо, куда прямо на торчащие островками валуны падает с высокой скалы вода. Она разбивалась о камни, превращаясь в мельчайшую пыль, которая резала солнечные лучи на спектральные полосы. Несмотря на видимую мощность потока, гладкое зеркало озерца нарушалось лишь небольшой рябью.

Неподалёку от водопада, чуть выше радуги, на уступе скалы сидел старый индеец. Кроме грязного пончо на нём была шапка, отдалённо похожая на будёновку, и засаленные штаны. При этом ноги индейца оставались босыми. Он не шелохнулся ни при появлении фургона, ни позже, когда Айви с Николаем выбрались наружу и подошли к озерцу вплотную. Водопад не зря назывался Поющим. То ли сама вода создавала гул, похожий на пение, то ли она вовлекала в игру воздух, то ли ветер добавлял звучанию объём, но возникало ощущение не инструментальной музыки, а именно пения. Причём пение не выходило монотонным, заунывным. Менялись голоса, менялась мелодия, менялись тембр и высота звучания.

Пение воды оказалось не единственной местной достопримечательностью. Под водопадом, прислонившись хребтом к торчащему из воды камню, сидел человеческий скелет. Возможно, он не сидел, а просто верхняя часть его торчала из воды, а возможно, нижней части и вовсе не было, но ощущение возникало такое, будто скелет сидит. В грудной клетке между рёбрами торчал серебристый кинжал или нож, который за неимением плоти удерживался лишь покрытой мхом трещиной в камне.

– Похоже, вместо монет здесь бросают на удачу людей, – произнёс Николай. – Кто это может быть?

– Не знаю, – сказала Айви. – Но вряд ли костяк слишком старый. Он бы разрушился под напором воды и ветра за несколько лет.

Она что-то крикнула по-испански, обращаясь к босоногому индейцу. Тот не ответил. Тогда девушка заговорила на абсолютно непонятном Николаю языке. Был ли то кечуа – язык инков или какой-то из языков андских племён, Николай определить не смог. Однако язык точно не принадлежал к утраченным, потому что на этот раз старик произнёс пару слов в ответ. При этом он и не подумал вставать или хотя бы сделать приветственный жест.

– Что он сказал? – поинтересовался Николай, потому что Айви, как бывало обычно, не соизволила сама поделиться добытой информацией.

– Сказал, будто ничего не знает о том, что здесь произошло, – ответила овда. – Сказал, что его это не интересует, он вообще пришёл сюда умирать, и мы своим появлением ему помешали.

– Надо бы извиниться перед человеком, – с сарказмом предложил Николай.

Но овда не прореагировала. Ни на сарказм, ни вообще на голос. Она что-то прикидывала в уме, осматривая местность и прислушиваясь к пению воды.

– Теперь давайте вернёмся к машине, – сказала наконец Айви. – И затем, пожалуйста, не мешайте. Мне нужно сосредоточиться, чтобы проверить кое-какие догадки.

Николай проводил её к фургону, а когда она выбрала нужные предметы и вернулась, остался в кабине. Магия Айви, как всегда, оказалась скрытой от его понимания. Вновь сжигание травы (на этот раз на большом серебряном блюде), плавные жесты, непонятные амры. Старый индеец наблюдал за действиями чародейки с таким равнодушием, словно колдовские обряды являлись здесь обычным делом. Надо думать, так оно и было. Но, как выяснилось вскоре, магия Айви пришлась по душе не всем. В самый разгар ведовства водопад запел на октаву выше, в его пении появилось что-то от опер Вагнера, и вдруг всё изменилось.

Четверо, цветом кожи и чертами лица подобные сидящему на скале индейцу, спрыгнули с высоты водопада к его подножию, а потом ловко перескочили с камней на берег. Их пончо когда-то были алого цвета с золотым силуэтом солнца, но теперь краски казались блёклыми, выгоревшими. Сами пончо отсвечивали дырами и вовсе не декоративной бахромой. Такими бывают старые знамёна в музеях. Мускулистые руки воинов сжимали короткие копья, годные и для броска, и для ближнего боя.

Николай выскочил из фургона, затем метнулся обратно и достал из футляра автомат. Но открыть стрельбу не успел – индейцы уже обступили со всех сторон овду, продолжающую читать амру, как будто ничего не случилось. В отличие от самого водопада, девушка так и не сменила тональность перед атакой, а под всё то же мерное пение внезапно выпрямилась, отбросила блюдо с тлеющими травами, без замаха, будто тарелочку фрисби, и почти сразу взлетела сама. Блюдо мелькнуло в воздухе рыболовной блесной, отвлекая противника, рассредоточивая внимание. Айви летела – одна нога прямая, другая согнутая в колене, – а когда ближайший противник оказался на дистанции удара, согнутая нога распрямилась, точно выскочившая из крепления часовая пружина. Носком ботинка Айви ударила индейца под самый подбородок. Что-то, скорее всего челюсть, противно хрустнуло, тело воина отбросило назад, копьецо отлетело в сторону, а изо рта умирающего индейца выбросило веером струйки крови то ли от прокушенного языка, то ли от перебитой жилы. Трое других сразу же отступили (на шаг, не больше) и выставили перед собой копья. Стрелять Николай по прежнему не мог, а выступать с голыми руками против копий он пока не решался, хотя и научился уже кое-чему. С другой стороны, его вмешательство могло помешать Айви вести свою партию.

– Вызвать подмогу? – выкрикнул он, чтобы прояснить ситуацию.

– Не надо, я справлюсь, – сказала она, мягко приземляясь на траву.

Её слову он уже привык доверять и потому больше не переживал за исход стычки. Не гоблины какие-нибудь, обыкновенные люди, а с людьми овда справлялась походя. Тем не менее Николай забрался в «Транспортёр». Пока Айви добивала остальных, он развернул машину по направлению к выезду и сдал задом поближе к водопаду. Николай понял, что не ошибся в напарнице, когда в боковом зеркале увидел ломающееся, подобно спичке, копьё, раскинутые руки и резкие удары Айви в грудь, в голову, в пах. Всё было кончено быстрее, чем рядом с ней остановился фургон.

– Эти люди просто охраняли источник, – сообщила она, забираясь внутрь. – И напали, когда поняли, что я могу узнать лишнее.

На поле боя, вернее, немного выше его, остался лишь тот первый индеец в грязном пончо. Сражение взволновало его не больше происходившего до этого. Он по-прежнему сидел на уступе скалы. А вот Айви теперь бил озноб. Видимо, убийство людей досталось ей тяжело. И не столько физических сил оно стоило, сколько моральных. Николай решил оставить Айви в покое, хотя бы на время, но, перебрасывая рычаг передачи, всё же спросил:

– И каков результат?

– Никакого. – Она обняла себя руками, словно замёрзла. – Они свою задачу выполнили.

– Значит, мы ничего не узнали?

– Мы узнали главное, – возразила она мёртвым, лишённым эмоций голосом. – Источник сменил хозяина. Граф оказался прав. Кто-то нашёл способ подчинять себе чужие владения.

Николай замолчал. Лечить от хандры чародеек он не умел. Тем более он не умел успокаивать девушек, только что записавших на личный счёт четыре трупа. Не было у него такого опыта. И таких знакомых девушек до сих пор не было. Он просто смотрел на дорогу, дожидаясь, когда овда даст знак свернуть на одну из волшебных тропок. Так получилось, что по дороге сюда он видел лишь чёрные песчаные горы и перед носом, и вдалеке. Однако теперь, когда «Транспортёр» выехал из долины и повернул вместе с дорогой вдоль склона, далеко впереди Николай разглядел бескрайнее водное пространство. Его размеры подавляли, горизонт растворялся в дымке, а небо служило лишь зеркалом, в которое смотрелся колосс. Это мог быть только Тихий океан.

– Во всяком случае, мы не в Боливии, – буркнул Николай.

– Что? – встрепенулась Айви.

– Выпить хотите?

– А что у вас есть?

– Коньяк. Дербентский. Но за неимением гербовой…

Он достал из внутреннего кармана плоскую бутылочку, хранимую на самый крайний случай, и протянул ей. Случай как раз и был крайний. Крайнее не бывает. Айви скрутила крышечку и сделала пару маленьких глотков.

Она немного пришла в себя, только когда чёрные горы остались позади и они, совершив несколько коротких переходов, пересекли Атлантику и мчались по безлюдному шоссе среди запорошенной свежим снегом равнины. Контраст цвета, ландшафта и климата окончательно вывел её из ступора.

– Мы в тупике, – сказала Айви. – Ниточки обрываются одна за другой. И ни единой серьёзной зацепки от Погонщика.

– Не скажите, – с преувеличенным оптимизмом возразил Николай. – Осталась ещё та бумажка с адресом в Бостоне, где гоблин встречался с заказчиком. И я на досуге подумал… Как минимум туда неплохо было бы наведаться и посмотреть, что к чему. Если это одноразовая явка, то и чёрт с ней, но что, если нет?

– Верно, – одобрила Айви. – Попытаться стоит. Но ума не приложу, как подступиться? Домушник заходил и ничего не увидел, кроме пыли. Даже если наш противник пользуется квартирой время от времени, его не так-то просто будет в ней накрыть. Можно, конечно, устроить наблюдение, нанять кого-то, того же Домушника, но не факт, что наш враг явится сам или что использует тот же аватар.

– Вряд ли он станет возвращаться в мёртвое тело и расхаживать с теми синюшными пятнами, – согласился с ухмылкой Николай.

– И мы сами не можем поселиться где-нибудь рядом, – продолжила отбрасывать варианты Айви. – У нас дела, и тот же враг на хвосте.

– А нельзя, как с гоблинами, насторожить сеть или маячок какой поставить? – спросил Николай. – Мы могли бы пока заниматься другими делами, а как только сработает, нагрянем туда с кавалерией.

– Неплохая идея. Вот только одна проблема – наш враг в любом случае не гоблин. И даже если нам удастся не наследить, то магический маячок он распознает без труда.

– Обратимся к Погонщику Мёртвых? – предложил Николай.

– Нет. Погонщика, вернее, его души наш враг тем более распознает, а проявив интерес, мы оборвём последнюю ниточку. Нет, он почувствует чужую магию за версту.

– Магию! – вычленил главное Николай.

– Что? – прищурилась Айви.

– Он почувствует за версту магию, вот в чём дело, – пояснил Николай. – А как насчёт обыкновенных средств шпионажа?

– Каких, например?

– Скажем, мы поставим на его конспиративной квартире прослушку, ну, «жучка» подсадим. Обычного такого «жучка» из микросхем, микрофонов, антенн. С питанием от изменения температуры и атмосферного давления. Никакой магии, одна электроника. И ставить прослушку, допустим, будет обыкновенный человек, без магических запахов, или что там у вас? Да хоть этот ваш Домушник. За особый гонорар, разумеется.

– Полагаете, наш противник такой дурак, что не озаботится стандартной проверкой?

– Стандартной! – Николай поднял палец. – В этом всё дело. Вы же говорили как-то, что такие, как наш приятель, не очень интересуются миром обычных людей. Меньше, чем даже вы.

– Это не помешало ему присоединиться к группе туристов. Так что, думаю, о подобных устройствах он что-то, да слышал. И наверняка принял меры. Есть же всякие детекторы, которые сканируют, или охранные компании, способные зачистить квартиру? Впрочем, над вашей идеей стоит подумать.

– У нас всё равно пока нет других зацепок. А если наш парень ограничивается стандартной проверкой, ну вряд ли следует допускать иное, то мы просто должны поднять планку и поставить что-нибудь нестандартное. И нанять хорошего профессионала, который утрёт нос дилетанту.

– И? – Она почувствовала, что он не закончил.

– И так получилось, что я знаю, где можно найти и то и другое.

– Васёк был с детства помешан на всякой милитаристской ерунде, – рассказывал Николай, пока «Транспортёр» пробирался сквозь заставленное автомобилями пространство, считавшееся двором типового микрорайона. – О чём ему ни скажи, всё об одном думает. Он всерьёз полагал, что ЛГБТ – это лёгкий гусеничный бронированный транспортёр, а БДСМ – это бронированная десантная самоходная машина. Так у него голова устроена.

– Гусеничный, значит? – усмехнулась Айви. – Хороший эвфемизм.

– Н-да. А потом кореш его отправился в соседнюю страну по зову, так сказать, сердца, ну и позвал с собою Васька. Тот неделю верещал от восторга, точно малыш от новой игрушки. Говорил, что на его век нормальной войны не пришлось, такой, чтобы идеалам соответствовала, во всяком случае. А тут вот появилась оказия. А руки-то у него золотые, с электроникой с детства на «ты». Такой везде пригодится. Ну и пригодился. Сам-то Васёк всё больше молчит о той поездке, но ребята говорили, что стал он там неплохим сапёром, придумывал всякие хитрые штуки для вражеских коллег. Однако в итоге те его переиграли. В общем, оставил Васёк на той войне и кореша, и идеалы, и ноги. Руки золотые, правда, уцелели. Да и голова на месте. Тем и промышляет теперь. Конечно, взрывными устройствами из принципа или из страха, не знаю, он больше не занимается, но со всякой прочей хитрой электроникой, в том числе и нелегальной, работает охотно. Сам что-то делает, продаёт готовое или даже краденое. Я его и раньше знал неплохо, а потом наши, я имею в виду бомжей, сбывали ему всякие магнитолы или кто чем разживётся. Но он не задавался и выпить с нашим братом не прочь был. Хороший человек…

…Василий жил на первом этаже девятиэтажного панельного дома. Старого приятеля он узнал не сразу, да и не пытался узнать, потому что прикипел взглядом к Айви.

– Может, ты нас всё-таки впустишь? – потребовал Николай.

Василий только теперь пригляделся ко второму гостю.

– Колян? Тебя не узнать. Богатым будешь! Хотя, судя по прикиду, ты и так на коне.

Он ударил руками по колёсам инвалидной коляски и мощно сдал назад – сразу через прихожую до середины комнаты.

– Проходите. Как жизнь? Пить будете?

– Будем, – сразу же ответил Николай, предупреждая возможный отказ Айви.

Василий скатался к холодильнику, перегрузил из него в коляску бутылку текилы и двухлитровую банку с огурцами, затем подъехал к старому серванту и взял три стопки. Всё это перегрузил на стол.

– Мексиканцы закусывают свою текилу лимоном и солью, – рассказывал Василий. – А в наших огурцах есть и то и другое, кислота и соль, я имею в виду, так что эффект похожий. Но сока больше в огурцах, так что я предпочитаю их.

Они выпили по одной, и даже Айви не отказалась попробовать текилу с огурцом. Огурцы были отличные: хрустящие, ароматные.

– Пойдёт, – сказала она.

– Итак? – Василий посмотрел на девушку.

– Нам нужно что-нибудь прослушивающее, – сообщил Николай. – Высшего класса. Лучше всего нестандартное. Чтобы обычными приборчиками не очень ловилось.

– Такое будет стоить немало.

– Деньги не вопрос, – заявила Айви. – И комиссионные в разумных пределах.

– Вопрос в этих самых пределах, – усмехнулся Василий.

– Допустим, ваш гонорар составит пятьдесят тысяч долларов. В том случае, конечно, если предложенное изделие нас устроит.

– Ты куда это устроился, дружище? – Василий разлил ещё по одной. – Работаешь на богатых дамочек?

– Меньше знаешь, крепче спишь, Васёк.

– Тоже верно.

Хозяин выпил, отсалютовав стопкой. Николай поддержал. Айви к стопке не притронулась.

– Да, и надеюсь, наша сделка останется тайной, – улыбнулась она. – Очень бы не хотелось принимать меры, знаете ли.

Василий кивнул.

– За себя готов ответить, – сказал он. – Не вопрос. Но обычно за такими приборами приглядывают компетентные органы, сами должны понимать. Я могу даже не знать об этом, потому что посредника, как правило, не трогают. А потом – раз… и вам заламывают руки. Однако именно на такой случай у меня имеется кое-что самодельное. И не стандарт, как заказывали, и никакой истории.

Он отъехал к тому же серванту, из которого доставал стопки, и принялся мудрить над одной из ниш.

– Эта хрень точно не проходит ни по каким спискам спецслужб. И обнаружить её невозможно, пока она сама о себе не даст знать. Думаю, то, что вам нужно. Но стоить будет недёшево, предупреждаю сразу.

– Тебе уже сказали, Вася, что деньги не проблема, – напомнил Николай.

– Вот! – Василий достал из-за фальшивой стенки картонную коробку.

Он подъехал к столу и, сдвинув текилу, стопки и тарелку с огурцами, разложил отдельные компоненты.

– Обратите внимание, дамы и господа, обычная лента скотча. С помощью её можно прилепить устройство практически к любой поверхности, она же играет роль мембраны микрофона. Само устройство разделено на три модуля, каждый размером с булавочную головку, но неопределённой формы для маскировки.

Николай посмотрел скотч на просвет и увидел три пятнышка.

– Сканер эту схему не прозвонит, если, конечно, её правильно установить, – заверил Василий. – Можно прикрепить под кондиционером или к любому электроприбору, хоть утюгу или кофеварке. А детекторы излучения не обнаружат ничего, потому что передавать записанную информацию машинка начнёт только тогда, когда в помещении всё стихнет. Это, конечно, не подходит, если вам требуется прямой эфир, так сказать, но кому он нужен, кроме группы захвата? А для нормального шпионажа небольшая задержка информации не принципиальна.

– Радиус передачи?

– Небольшой, – признал Василий. – Сто метров максимум. Лучше пятьдесят, чтобы с гарантией. Зато даже случайно не засветитесь у спецслужб. Они так плотно не сканируют. И помех не будет всяким там рациям, телефонам и телевизорам.

– Но нам придётся сидеть в фургоне и ждать передачу.

– Необязательно, – улыбнулся Василий и, разлив по рюмкам текилу, показал устройство размером с флешку. – Вставляете приемник в USB порт ноутбука. Я скину программку. Она будет записывать все передачи в аудиофайл.

– А можно будет настроить передачу этого файла по электронной почте?

– Легко, но вам понадобится укромное место, чтобы никто не сунул свой нос, и организовать подключение. Можно через мобильник, но зависит от сервиса в том месте, где вы будете работать.

– Пожалуй, это можно будет устроить, – сказала Айви.

– Ну так что, по рукам? – оживился Василий.

– А можете поставить «жучок» сами? – спросила Айви.

– Шутите? С колёсами вместо ног.

– Ну руки-то у вас на месте. А мы отвезём вас куда надо и после дела вернём обратно.

– А что? Давненько я адреналина не получал. Без ног-то особенно не попрыгаешь…

…Детектив-домушник произвёл разведку и сообщил, что квартиру и правда посещали после его прежнего визита, но кто именно, осталось неясно. Арендатор мог вполне нанять уборщицу. С другой стороны, даже такая малость свидетельствовала, что бросать явку их противник не собирался. На всякий случай Домушник наблюдал за домом около суток, а затем, наконец, дал отмашку.

Они подвезли Василия в фургоне прямо к подъезду, где их уже поджидал детектив.

– Удачи, Васёк! – шепнул Николай, передавая коляску подельнику.

Домушник вкатил её в подъезд и направился к лифту. Увлечённый бейсбольным матчем, портье вопросов не задавал.

Дальнейшее они видеть не могли и дожидались окончания операции на соседней улице. По словам Айви, даже от Николая тянуло магией после долгого общения с колдовским народцем. Зайдя внутрь, он мог оставить след.

Ровно через пятнадцать минут они вновь притормозили у подъезда. Домушник загрузил коляску в «Транспортёр» и распрощался. Выгрузка и загрузка свершились так быстро, что Василий даже не заметил, что посетил другой город и даже другую страну.

– Странная квартирка, – сказал он на обратном пути, вещая через окошко грузового отделения, – американские розетки, иное напряжение в сети. Мы что, в консульство наведались?

– Не бери в голову, Васёк, – ответил Николай. – Меньше знаешь, крепче спишь.

Первая пришедшая на почту запись состояла всего из нескольких фраз: «Слушаю», «Мы же договаривались», «Хорошо, но советую не повторять ошибку». Скорее всего кто-то говорил по телефону, а его адресат не явился на встречу. Они не смогли даже понять, был ли говорящий тем, кто им нужен, или его приспешником.

– Сорвалось! – с досадой произнёс Николай.

– Отнюдь, – ответила Айви, но как-то неуверенно. – Мы узнали, что квартирой время от времени пользуются. Это главное. Нам остается только подождать. Хотя можем и не успеть, время истекает.

Несмотря на закрытие большинства контрактов с монетами и продвижением в деле выслеживания врага, Айви становилась всё мрачнее и мрачнее. Такой Николай не видел напарницу даже после серьёзных передряг.

– Успеем, – попытался успокоить он девушку. – Появится наш упырь. И с Цветковым придумаем что-нибудь. Прижмём пенсионера. Да у его желания и срок неограничен. Остальные, те вообще пустяк. Разгребём!

– Дело не в них, – тихо сказала девушка. – Там, возле Поющего Водопада, после стычки я почувствовала что-то такое, какую-то безысходность. Но сформулировать не могу. Я сперва подумала, что это из-за ненужного убийства бедных индейцев. А теперь сомневаюсь. И ещё кое-что. Мне кажется, я поняла, чей костяк находился в озере.

– Хозяина источника силы? – предположил Николай.

Овда кивнула.

– Бывшего хозяина источника силы, – поправила она после паузы.

Николай замолчал. Что тут скажешь? Какой совет дашь? Чем успокоишь?

– Я должна увидеть Кристину, – решила Айви.

– Кристину? Но до Рождества ещё больше недели.

– Вот именно. И чем ближе к крайнему сроку, тем у нас будет меньше времени. К тому же я не могу знать наверняка, чем всё закончится. Возможно, мы проиграем. Это не страшно само по себе, но мне хотелось бы позаботиться о будущем. Я должна увидеть девочку. Прямо сейчас.

– Воля ваша, прекрасная госпожа, – склонил голову Николай.

Кристина сразу узнала зелёный фургон, стоящий возле школы. Хотя в прошлый раз она пробралась тайно в красный, но в потере старого и покупке нового принимала деятельное участие.

– Ура! – воскликнула она. – Вы приехали за мной?

– Твои родители где? – спросила Айви.

– На работе. Так что мы имеем время до вечера.

– Как там они? – спросил Николай.

Конечно, амрун с Кристиной был закрыт, но всё же он не смог оставаться совсем уж безучастным, как, скажем, напарница.

– Ещё не поругались, – девочка пожала плечами. – Куда поедем?

– Я обещала показать тебе что-нибудь сказочное, – напомнила Айви. – Но дело в том, что сказочных мест в наше время больше не существует. Однако в прошлом они встречались.

– И что-то сохранилось? – догадалась девочка.

– Верно. Не скажу, что там будет весело, но интересно, несомненно. Кстати, ты не боишься летучих мышей?

– Нет, не особенно

– И правильно. Там и без них будет чего бояться.

Пребывание в подземном городе овд Николай запомнил отрывками, как бывает при пробуждении, когда часть сна отпечаталась чётко, а другая быстро ушла в небытие.

Он помнил, что летучие мыши обитали только в первой пещере. Они возбудились, увидев свет факела, но как только Айви прошептала нужные слова, успокоились, повиснув на своих спальных местах. Испражнения на голову посетителей тоже не падали, так что этот рубеж они миновали благополучно.

Вторая пещера оказалась совсем крохотной. Зато её стены были сложены из каменных блоков, а не вырублены в скале.

– Здесь раньше находилась комната привратной стражи, – сообщила Айви.

Она поставила факел в держатель и взяла лук. За долгие годы тетива сгнила, а дерево превратилось местами в труху. Лишь металлические полосы удерживали детали вместе. Но узоры были видны отчётливо.

– Из него уже не постреляешь, – резюмировал Николай. – Но в музей взять могут вполне.

– Отсюда ничего взять нельзя, – строго заявила Айви. – В музей там или не в музей.

Они шли по широкому коридору.

– Нижние уровни затоплены грунтовыми водами, – говорила Айви. – Поэтому всего великолепия мы не увидим. Но кое-что сохранилось и здесь. Этот уровень долгое время тоже был недоступен, но лет пятьдесят назад на соседнем болоте начали торфяные разработки, и уровень вод опустился. Однако вскоре его снова затопит, потому что торфяные разработки теперь заброшены. Так что мы немногие из ныне живущих, кто сможет увидеть заброшенный город.

Посреди очередной пещеры лежал камень. Даже на неискушённый в геологии взгляд Николая, он был чужд породам, из которых состояли стены и своды пещер.

– Это Горячий камень, – сказала Айви. – Моя прабабка притащила его сюда. Откуда – не знаю. Её знакомый чародей нашёл камень где-то в лесах или на болотах, но приспособить к делу не смог. Рассказал прабабке, а уж она такая была – ничего не упустит.

Николай положил ладонь на камень.

– Вроде бы самый обычный.

– А мне он кажется тёплым, – сказала Кристина, коснувшись поверхности.

– Да, – кивнула овда. – Он по-разному реагирует на людей.

– Девочки налево, мальчики направо, – буркнул Николай.

Овда улыбнулась, но лишь на короткий миг. В подземном городе она была серьёзна, как никогда.

– Камень – тоже источник силы, но использовать её пока никто не сумел.

Прежде чем войти в следующую пещеру, Айви прочла короткую амру.

– На всякий случай, – пояснила она.

Здесь со стен и сводов свешивались какие-то верёвки или канаты. Разной длины и толщины, переплетённые, спутанные. В некоторых, точно мухи в паутине, запутались скелеты. Человеческие и звериные, а быть может, принадлежащие иным, неведомым существам.

– Это корни. Вернее, сторожевые корни. Они хватали всякого, кто проникал в город без позволения. Сейчас они в глубоком сне, или даже мертвы, и поэтому неопасны. Хотя кто знает?

В последней пещере (из тех, что отложились в памяти Николая) стояло кресло и висело зеркало. Кресло стояло на возвышении и походило на трон.

– Это не трон, – сказала Айви, словно угадав его мысль. – Но здесь обычно сидела наша, так сказать, лидерка. Или лесная царевна, как называли её тогда люди.

Она достала из ниши в стене платок. Тот не был затронут тлением или гниением, не выглядел даже грязным, чего можно ожидать от предмета, веками находящегося в болотной воде.

– Повяжи себе на голову, – предложила Айви Кристине.

Та повязала.

– Теперь посмотри в зеркало.

Кристина посмотрела в зеркало. То, что произошло потом, память Николая не сохранила.

Они находились в заброшенном городе больше часа, и Николай напомнил Айви, что у них на руках монетка, за которой следят враги.

– Здесь время течёт иначе, чем наверху. Иногда быстрее, иногда медленнее. Зависит от того, какие амры произнести и какие диантаны задействовать. Раньше, бывало, люди заходили сюда на день, а наверху проходил целый век. Это вошло в легенды. Сейчас же время наверху течёт медленнее, и мы вернёмся в город ещё до того, как заклинание поиска сможет нас разыскать.

– То есть мы могли бы и раньше укрываться здесь от погони? Не лучшее место, чтобы отоспаться, но всё же…

– Этому городу чужды проблемы нынешнего мира. Он следует лишь своим желаниям, своему предназначению и сейчас прикрывает нас лишь ради того, чтобы познакомиться с Кристиной…

…Воспоминания начали стираться почти сразу, как только они покинули город. Может быть, поэтому, на взгляд Николая, он не увидел под землёй ничего особенного. Во всяком случае, интересного для ребёнка. Однако Кристина была иного мнения. Её брошенный город весьма впечатлил и даже очаровал.

– Надо будет свозить тебя на фестиваль Рассвета, – сказала Айви, прощаясь с девочкой возле дома. – Вот где тебе точно понравится. Я обязательно заеду и прихвачу тебя.

Уверенности в её голосе не чувствовалось.