Глава 7
Пробираться в кабинет Северина Одрона нам пришлось чуть ли не на ощупь. Густав поостерегся пробуждать магический шар, плавающий под потолком. И я вполне его понимала. Если кому-нибудь из слуг приспичит прогуляться, то зажженный свет неминуемо вызовет вопросы.
Кстати, интересно, а как Фредерик и Клео добрались до своих комнат?
Густав неожиданно замедлил шаг. Прильнул к одной из дверей, напряженно прислушиваясь к чему-то.
Ага, полагаю, это спальня его возлюбленной. Видимо, решил проверить, не развлекается ли она там с Фредериком.
Но в доме царила мертвая тишина, и Густав с облегчением перевел дыхание. Отправился дальше.
Я семенила за ним, ориентируясь по пятну его рубашки, которое смутно белело во тьме. В отличие от меня, Густаву темнота не доставляла особых проблем. В принципе ничего удивительного. Он ведь живет здесь долгие годы. Наверняка знает все до последней половицы.
И вот наконец мы достигли цели. Густав вошел первым. Следом скользнула я. Плотно закрыла дверь. И тотчас же в воздухе заплясал магический огонек, осветивший письменный стол, заваленный бумагами, несколько книжных шкафов, битком набитых всевозможными фолиантами и папками, удобное кресло.
Я тоскливо обвела эту картину взглядом. Сколько документов! Мы точно проведем не один час, пытаясь разобраться во всем этом.
Густав тяжело вздохнул, должно быть, подумав о том же.
– С чего начнем? – спросила я с нарочитым воодушевлением.
– Я проверю то, что лежит на столе, – предложил Густав. – Если рассуждать логически, то именно там отец должен держать самое важное. Под рукой, так сказать. А ты посмотри в ящиках.
И работа закипела.
Густав сосредоточенно перебирал стопки бумаг. Просматривал листок за листком и откладывал в сторону. Я подошла к столу слева и выдвинула первый ящик. В свою очередь, начала просматривать содержимое.
Счета. Одни счета. И каждый из них – на кругленькую сумму.
Я беззвучно присвистнула, оценив, сколько Северин Одрон отдавал за аренду склада в центре Арраса. Настоящее состояние!
Так, а это еще что такое?
И я взяла в руки конверт, на котором было просто неимоверное количество официальных печатей.
В отправителях числилось главное управление по сбору государственных податей.
Неужели это то, что нам надо?
И я дрожащими руками вытащила документ. Пробежала его взглядом, нахмурилась и принялась читать более внимательно.
– Ничего не понимаю! – невольно вырвалось у меня.
Густав вопросительно посмотрел на меня.
– Здесь сказано, что Северин Одрон и Дуглас Говлор в течение полугода должны уплатить налог на доход, полученный за продажу своей фирмы, – растерянно проговорила я.
– Что? – недоверчиво переспросил Густав. Подошел ближе, невежливо выдернул из моих рук уведомление и в свою очередь прочитал его несколько раз, хмурясь все сильнее и сильнее.
– Получается, фирмы у них вообще больше нет? – спросила я то, что и без того было очевидно.
– Получается, что так, – хмуро подтвердил Густав. Протянул документ мне обратно, ткнув указательным пальцем в мелкие строчки в самом низу страницы. – Смотри, тут написано имя покупателя и цена, за которую была продана фирма.
Я послушно прочитала то, на что указывал Густав. Не выдержала и выругалась в полный голос.
Потому что покупателем был Чейс Одрон. И купил он фирму за тридцать тысяч золотых.
– Вот и наш свадебный подарок, – ядовито проговорила я. – Пятнадцать тысяч каждому из партнеров. Твоему отцу и моему. Якобы подаренных Чейсом на нашу свадьбу.
Густав со свистом втянул в себя воздух. Затем медленно выдохнул его через рот.
– Ну что же, тем лучше, – прошипел он, буквально булькая от бешенства. – Значит, свадьбы не будет. Конец этому глупейшему представлению!
Я кивнула, соглашаясь с ним и стараясь не обращать внимания на то, как сердце невольно сжалось от слов моего несостоявшегося мужа.
Ну и не очень-то и хотелось.
Густав еще неполную минуту смотрел на лист бумаги. Затем с непонятным вызовом свирепо выдвинул нижнюю челюсть вперед.
– Идем! – приказал он. – Закончим все прямо сейчас!
– Ты о чем? – опасливо переспросила я.
– Суну это под нос отцу и потребую объяснений, – решительно проговорил Густав.
– Но он уже давно спит, – попыталась образумить его я. – Быть может, отложим все на утро?
– Ну уж нет! – Густав решительно замотал головой. – Я хочу выяснить все сейчас! Иначе все равно ночью глаз не сомкну.
Развернулся и вышел прочь, тем самым дав понять, что все равно сделает по-своему.
Была у меня мысль плюнуть и отправиться к себе. Как-то не дело присутствовать при чужих семейных ссорах. Но почти сразу я отказалась от этой идеи и поспешила за Густавом. В конце концов, это все имеет самое прямое отношение и ко мне. Поэтому я тоже хочу услышать, что скажет Северин в свое оправдание.
Густав даже не стал стучаться в спальню отца, которая находилась чуть дальше по коридору. Он резко распахнул дверь и щелкнул пальцами, пробудив магический шар. Яркие лучи света мгновенно затопили комнату.
– Что такое? – Северин поднял голову с подушки, и я с трудом удержала улыбку.
Мужчина, которого я привыкла видеть всегда импозантным и изысканно одетым, оказывается, предпочитал спать в смешной сеточке на волосах. Неужели так печется о своей прическе?
– Сынок, это ты? – Северин растерянно хлопал ресницами, явно не в силах сориентироваться после столь резкого и грубого пробуждения. – Мелисса, и ты с ним? Что случилось?
– Вот что случилось! – Густав подошел к кровати и бросил отцу найденный нами документ.
Северин побледнел. Нет, даже не так. Он позеленел от непонятного страха. Круглыми от изумления глазами уставился на лист бумаги с таким испугом, будто сын кинул ему ядовитую тварь.
– Как ты это объяснишь, папа? – зло поинтересовался Густав. – О каких штрафах ты говорил и о каком банкротстве, если фирма уже не принадлежит ни тебе, ни Дугласу? Она – собственность моего деда! И он заплатил более чем щедро за нее.
– А что ты вообще делал в моем кабинете? – перешел в наступление Северин. – Кто позволил тебе рыться в моих бумагах?
– Не переводи тему, папа, – Густав нехорошо ухмыльнулся. – У меня были подозрения, что ты водишь меня за нос. Что в действительности тебя просто не устраивает Клео в качестве моей невесты. И, как выяснилось, я оказался совершенно прав. Так что, дорогой папуля, свадьбы не будет!
– Да, не будет, – подтвердила я, постаравшись, чтобы это прозвучало так же внушительно, как у Густава.
Надо же подать голос, раз увязалась за ним.
– Дети мои, подождите! – взмолился Северин. – Вы все неправильно поняли!
– А как иначе это можно понять? – яростно взревел Густав. – Вы обманывали нас! И ты, и твой друг Дуглас! Фирмы больше не существует. Вы получили за нее целое состояние! Зачем вам эта свадьба? Просто чтобы насолить мне и Мелиссе и заставить нас расстаться с любимыми?
– Что тут за крики такие?
В следующее мгновение в спальню Северина влетел мой отец, комната которого была по соседству. Он так торопился, что даже не успел перепоясать халат, и полы одежды хлопали за его спиной подобно крыльям громадной птицы, а одна тапочка слетела и потерялась где-то по дороге. Благо, что никаких правил приличий мой отец все равно не нарушил, потому что спал во фланелевой пижаме.
– Густав, Мелисса? – удивленно спросил отец, остановившись на пороге. – Это вы так шумите? Что случилось? Я уж подумал, что Северина убивать пришли.
– Они и убивают меня, – горестно провыл Северин. – Морально. Дуглас, друг мой, они все знают.
– Что – все? – Мой отец тут же перестал растерянно улыбаться и посерьезнел.
– Они нашли письмо о продаже фирмы, – продолжил жаловаться Северин. – И теперь не хотят жениться.
– Не хотим, – мрачно подтвердил Густав. – Это бред какой-то! Чейс не даст вам денег в качестве свадебного подарка для нас. Он просто заплатит за фирму. А мы, стало быть, по какой-то непонятной причине все равно должны сыграть свадьбу. Зачем?
– Ох, дела. – Отец всплеснул руками и с непонятной претензией посмотрел на Северина. Произнес с укоризной: – Я же говорил тебе, что твоя идея обречена на провал с самого начала. Надо знать Мелиссу. Она все равно бы докопалась до истины.
– Да и сынок у меня под стать, – поддакнул Северин. – И что делать?
– Прекращать балаган! – рявкнул Густав. – По крайней мере, именно это мы с Мелиссой и собираемся сделать. И сейчас мы выйдем из твоей комнаты, папа, и отправимся к тем, кого действительно любим. А завтра утром покинем имение. Все четверо. Полагаю, в ближайшее время вместо одной свадьбы будут сыграны две. И уже не по расчету, а по велению сердца.
После чего круто развернулся, решив, что сказал достаточно.
– Постой, сынок, – жалобно окликнул его Северин. – Хорошо, мы расскажем вам всю правду. И ни слова лжи! Ты сам поймешь, зачем нам все это понадобилось.
Густав покачнулся было к дверям, но в последний момент передумал. Опять повернулся к отцу и выжидающе скрестил на груди руки.
– У тебя есть пять минут, – сухим бесцветным голосом уведомил он. – Потом я пойду к Клео. И наконец-то сделаю ей предложение.
– А мне предложение уже сделали, – негромко проговорила я, демонстративно не заметив, как отца при этом аж передернуло.
– Мой отец действительно купил фирму, – затараторил Северин, торопясь уложиться в отведенное время. – И завтра он передаст нам деньги. Что насчет свадьбы… Видишь ли, сынок, это реальное требование моего отца. Он хочет, чтобы ты женился в ближайшее время. Причем хочет, чтобы женился именно на Мелиссе.
– На мне? – не выдержав, переспросила я. – Откуда он вообще знает о моем существовании? Мы ни разу не встречались.
– Мой отец… – Северин как-то странно скривился. – В общем, его лучше один раз увидеть, чем сто раз рассказать про него. В свое время он был тайным советником короля. И с тех пор у него осталась препротивная привычка собирать полнейшее досье на всех, даже малознакомых людей. А Дуглас, как-никак, мой друг и долгое время был компаньоном. Поэтому ничуть не удивлюсь, если окажется, что люди Чейса какое-то время следили за тобой.
За мной следили?
Это было крайне неприятное известие. Нет, я не вела никакой тайной жизни. Я не водила домой толп любовников и не предавалась разврату и пагубным привычкам. Да и вообще, мое самостоятельное бытие можно охарактеризовать двумя емкими словами: «скучно» и «правильно». Но все равно. Неужели кто-то исподволь наблюдал за мной, когда я шла по улице, например? Или когда беседовала с Ребеккой в ее лавке?
Демоны, а я ведь иногда даже ковыряюсь в носу, когда думаю, что на меня никто не смотрит! И частенько украдкой строю себе рожицы в витрины магазинов. Неужели кто-то скрупулезно записывал все мои привычки?
– Какая гадость! – искренне выдохнула я.
– В общем, Мелисса, мы не обманывали вас, – резюмировал отец. – Да, мы утаили от вас факт продажи фирмы. И никакие рудники нам не грозят. Но мы с Северином просто не сумели придумать другой причины, по которой вам с Густавом необходимо было пожениться в кратчайший срок. Вот и…
– Солгали, – жестко завершил за него Густав.
– Схитрили, – поправил его отец. – Сынок, я понимаю твои обиду и злость. Но пойми и ты: я не мог поступить иначе. Чейс Одрон – не тот человек, который принимает возражения. Впрочем, завтра ты сам его увидишь и убедишься в моих словах.
– Я бы уехал прямо сейчас, – процедил Густав, пристально глядя на отца. – Жаль, что слишком поздно и Клео спит. Но не сомневайся: завтра на рассвете я покину твой дом. И дожидаться приезда деда не буду. Сам с ним разбирайся. Я в его играх участвовать не собираюсь.
– Поддерживаю, – буркнула я. – Мы с Фредериком тоже уезжаем. Деньги за фирму вы получите в любом случае. А выходить замуж по прихоти какого-то совершенно незнакомого человека я не желаю.
И в этот момент раздался мелодичный перезвон входных чар.
Он прозвучал настолько неожиданно, что все присутствующие в комнате как по команде вздрогнули.
– Кого еще притащило в такой час? – удивленно спросил Северин. – Уже за полночь давно.
Мимо настежь распахнутой двери пробежала заспанная служанка, на ходу оправляя накинутое впопыхах платье. Кинула изумленный взгляд на нашу компанию, но тут перезвон раздался вновь – и она поторопилась дальше.
Что-то мне это не нравится. Ночами нормальные люди спят, а не по гостям разгуливают.
Густав грозно сдвинул брови и выскочил из спальни отца. Я поспешила за ним, снедаемая любопытством. Даже мой отец наконец-то вспомнил про распахнутый халат, завязал пояс и вышел вслед за мной.
В коридор выбрался даже Фредерик. По всей видимости, он еще не ложился спать, поскольку был в прежней одежде, в которой заявился в комнату Густава с разборками.
Только Клео не было видно.
– Доброй ночи, Ванесса, – тем временем послышался из холла скрипучий старческий голос. – Прости, что пришлось разбудить. Но в моем возрасте день и ночь частенько меняются местами из-за бессонницы. Где там мой охламон сын?
– Дед, – одними губами прошептал Густав. И в его светлых глазах полыхнуло мрачное зарево бешенства.
Я с сомнением посмотрела на свое измятое платье. Пожалуй, я успею привести себя в порядок, пока царит суматоха встречи. Пусть мы с Густавом и решили окончательно и бесповоротно, что свадьбы не будет, но как-то невежливо предстать перед глазами бывшего тайного советника короля в таком виде.
И я мышкой проскользнула к себе, тем более на это все равно никто не обратил внимания.
Теперь мой выбор пал на скромное шерстяное серое платье с длинными рукавами. Не забыла я и про обувь. Не все же время босиком по дому бегать. И влезла в любимые туфли на низком каблуке.
После чего быстро переплела растрепавшуюся косу. И опять вышла в коридор.
Наверное, я отсутствовала всего минут пять, вряд ли больше. Но за столь короткое время мой отец, Густав и даже Фредерик успели спуститься в холл, откуда гремел голос Чейса Одрона.
Около лестницы мялся один Северин, который страдальчески морщился, не решаясь присоединиться к остальным. Внезапное появление отца настолько поразило его, что он даже не снял сеточку с волос. Но успел накинуть на себя роскошный парчовый халат.
– Густав, мальчик мой, как ты возмужал! – продолжал вещать из холла Чейс. – Я в последний раз видел тебя на похоронах твоей матери. Страшная трагедия! Тогда тебе было двадцать три, но ты походил на растерянного юнца. А сейчас передо мной настоящий мужчина. В твоих глазах я вижу истинный характер рода Одрон!
– Да, насчет моего характера… – попытался было вставить слово Густав.
– А что у тебя со лбом? – спросил Чейс, перебив его. – Неужели подрался с кем?
– Пустяки, случайно ударился о ветку дерева, когда гулял в темноте, – ответил Густав. – Так вот, насчет моего характера…
– А где твоя дочь, Дуглас? – как ни в чем не бывало продолжал Чейс, сделав вид, будто не заметил попытки внука вступить в разговор. – Твоя милашка Мелисса? Я слышал о ней столько хорошего и лестного. Просто не терпится познакомиться с ней!
Северин обернулся ко мне. Красноречиво показал взглядом вниз.
Я почувствовала, как медленно, но верно начинаю закипать. Много хорошего Чейс обо мне слышал, как же. Точнее сказать, вынюхивал, как крыса, по крупицам собирая информацию о моей жизни.
Ну хорошо, сейчас мы познакомимся. И я выскажу ему все, что думаю о таких методах сводничества.
И я быстро сбежала с лестницы.
В просторном холле дома Одронов сейчас совершенно не осталось свободного места. Прямо по центру возвышался сухопарый высокий седовласый мужчина. На вид ему было явно больше семидесяти. Шею, руки и лицо покрывали пигментные возрастные пятна. Но стариком его язык не поворачивался назвать – так прямо он держал спину и с таким изяществом на нем сидел черный камзол и темные штаны, заправленные в высокие сапоги.
Удивительно, но от Чейса Одрона веяло такой силой, что около него образовался широкий круг пустоты. Остальные участники встречи предпочитали держаться на почтительном расстоянии от позднего гостя.
Мой отец и Фредерик чуть ли не забились в один из самых дальних углов холла. Только Густав стоял чуть впереди, с вызовом выставив одну ногу и скрестив за спиной руки.
А еще я увидела невзрачного молодого человека поистине мышиной внешности. Скользнешь взглядом в толпе – и даже не запомнишь лица. С равным успехом ему могло быть как двадцать, так и все сорок. На носу очки в тонкой оправе, но с такими чудовищно толстыми линзами, что цвета глаз просто не разобрать. Пепельно-русые волосы, уложенные на прямой пробор и какие-то прилизанные, небольшая сутулость, средний рост, средний вес. Больше, пожалуй, о нем и нечего было сказать. А, забыла. Еще пухлый кожаный саквояж в руках, по всей видимости, битком набитый какими-то бумагами.
«Или деньгами, – исправил меня внутренний голос. – Плата за выкупленную фирму».
Я еще раз посмотрела на очки помощника Чейса и задумчиво покачала головой. Любопытно. Неужели Чейс Одрон так мало платит своим людям? Любой целитель исправит зрение всего за пару сеансов. И не сказать, что это стоит запредельно.
– Вот и Мелисса! – обрадовался Чейс.
В один широкий шаг преодолел разделяющее нас расстояние и вдруг сграбастал меня в объятия. Смачно расцеловал в обе щеки.
Наверное, стоило возмутиться и потребовать от него держать подальше свои клешни. Но… Было что-то в деде Густава. Что-то такое, от чего начинали дрожать колени, а внутри все словно цепенело от непонятного ужаса.
Н-да, непросто нам с Густавом будет сообщить о нашем нежелании жениться.
– Ох, прости старика! – словно опомнился Чейс и отступил от меня. – В моем возрасте тяжело совладать с эмоциями. Но, воистину, ты станешь отличной супругой для Густава!
– Не стану, – неожиданно даже для себя вдруг тихо, но твердо сказала я.
И сама замерла от собственной дерзости. Воистину, Чейсу Одрону было практически невозможно перечить. Однако мне это удалось.
Выцветшие от возраста голубые глаза старика стали еще светлее, пугающе напомнив бельма слепых. Он высоко взметнул кустистые седые брови.
– Что ты сказала, деточка? – проворковал он, но колючие мурашки при этом пробежали по моему позвоночнику. – Сдается, я ослышался.
Больше всего на свете мне хотелось с ним согласиться. Кивнуть, выпалить на одном дыхании, что ничего такого не имела в виду. И рвануть обратно к себе в комнату.
Однако вместо этого я угрюмо, исподлобья, посмотрела на него, не без труда выдержав его тяжелый неподвижный взгляд, который резко контрастировал с приветливой улыбкой на губах.
– Я не стану женой вашего внука, – уже громче повторила я. – Мы с Густавом все обсудили. У меня есть другой жених, у него – своя невеста.
– Мелисса! – простонал мой отец и в отчаянии запустил обе руки в волосы.
Улыбка медленно сползла с губ Чейса. Он выпрямился так сильно, как будто проглотил палку. И внезапно я обнаружила, что он выше всех присутствующих в холле, включая даже Фредерика.
– Не понял, – честно признался он. – Как это?
– Мы все знаем. – Вперед вышел Густав. Встал рядом со мной, и я тихонько вздохнула.
Рядом с ним ослабло гнетущее давление чужой воли. И было уже не так страшно смотреть на Чейса Одрона.
– Вы выкупили фирму у наших родителей, – продолжил Густав, легонько подмигнув мне в знак одобрения. – Ваш якобы свадебный подарок – это их доля. Никакого банкротства никому не грозит. Поэтому…
– Так, – сухо обронил Чейс, перебив его. – Ты и ты – со мной.
При этом его скрюченный от возраста узловатый указательный палец по очереди показал на меня и Густава.
– Полагаю, мой трус сын не будет возражать, если мы займем его кабинет, – добавил Чейс. – Остальные пока свободны. И пусть слуги сделают нам кофе. Много кофе. Разговор будет долгим и тяжелым.
Ванесса мигом бросилась выполнять распоряжение гостя, скрывшись в глубинах дома. Мой отец и Фредерик переглянулись, но возражать никто из них не осмелился. А Северин так и не спустился в холл, предпочитая наблюдать за происходящим сверху.
Однако и в свою комнату не сбежал. Когда мы проходили мимо него, Северин робко поприветствовал отца:
– Привет, папа!
Чейс не повернул в его сторону и головы, словно вообще не заметил присутствия сына. Но его светлые глаза недобро блеснули, и Северин окончательно стушевался.
В кабинете Чейс тут же прошествовал к письменному столу. Удобно расположился за ним, небрежно смахнув все бумаги прямо на пол.
– Развел тут бардак, – проворчал он. – Сколько раз твердить остолопу, что документы любят порядок. Пусть теперь собирает свои писульки.
Его помощник, бесшумно ступая прямо по белым листам, подошел и встал за его спиной, по-прежнему крепко сжимая в руках загадочный саквояж.
Мы с Густавом переглянулись. Как-то не по себе от таких приготовлений.
Сесть нам Чейс не предложил. И я чувствовала себя при этом провинившейся девочкой перед строгим воспитателем, который вот-вот начнет выговаривать мне за шалости.
– Откуда узнали про фирму? – отрывисто спросил Чейс, глядя поочередно то на меня, то на Густава. – Эти дуралеи проболтались? Приказывал ведь им держать язык за зубами! Досконально расписал, что и как говорить!
Я аж крякнула. Мысленно, правда. Вот ведь… хитрый старикашка! Значит, это он стоял за идеей наших родителей о браке. Ну что же, одно радует. Это не мой отец додумался до такой идеи, это ему подсказали.
– Мы нашли письмо из управления по сбору государственных податей о необходимости заплатить налог, – спокойно произнес Густав, в свою очередь, поморщившись. – Там были указаны покупатель фирмы и цена, за которую ее продали.
– Рылись в документах, стало быть, – резюмировал Чейс. – А почему? По-моему, прежде, Густав, ты в подобном не был замечен.
– Потому что вся эта ситуация казалась нам слишком подозрительной, – поспешила я на выручку своему товарищу по несчастью. – Два партнера долгие годы обворовывали друг друга. И фирма при этом продолжала процветать. Немыслимо! Не настолько большим был их бизнес, чтобы не заметить таких недостач.
– Демоны, – коротко ругнулся Чейс. – Об этом я не подумал. И впрямь моя промашка. – После чего с уважением посмотрел на меня и отрывисто спросил: – И кто из вас это сообразил?
Мы опять с Густавом переглянулись и согласно пожали плечами.
– Так и не вспомнишь, – проговорил Густав. – В разговоре само всплыло.
– Так-так-так, – Чейс довольно кивнул. Положил на стол локти, сплел пальцы и удобно расположил на них подбородок, после чего сказал: – Получается, я не ошибался в вас, дети мои. Вы действительно отличная пара и прекрасно дополняете друг друга.
– Но мы не любим друг друга, – напомнила я. – И у нас есть…
– А, опять твоя старая песня про ваши вторые половины, – Чейс, кисло сморщившись, перебил меня. Прищелкнул пальцами и скомандовал: – Роберт!
Тотчас же его помощник сделал шаг вперед. Аккуратно положил на стол саквояж, раскрыл его и подал старику две тонкие папки.
– Итак, – проговорил Чейс, открыв первую. – Фредерик Иртор. Настоящие имя и фамилия: Урх Хеян.
Урх? Хеян? Я широко распахнула глаза. Что за бред? Это имя больше подходит уроженцу северных провинций Севильона, а Фредерик – южанин!
– Родился Урх Хеян в городке Вексе, – невозмутимо продолжил Чейс. Позволил себе краткую усмешку, добавив: – Хотя городком его назвать можно с огромным трудом. Деревня – она и есть деревня.
Векс? Я думала, шире глаза открыть невозможно, но мне это удалось. Ну да, это город примерно в двухстах милях к северу от Арраса.
– Его отец, Рен Хеян, работает плотником, мать, Васса Хеян, – домохозяйка, – лился голос Чейса. – Помимо Фредерика в семье еще два брата и три сестры. Все они проживают в том же городе, что и родители.
– Его родители живы? – все-таки не удержалась я от вопроса.
– Живее всех живых, – убедил меня Чейс и опять опустил взгляд в папку. – В возрасте шестнадцати лет Урх сбежал из дома и отправился сначала в Кергон. Там он пару лет сожительствовал с Абигейл Рон, богатой сорокалетней вдовой. Кстати, она до сих пор его разыскивает, поскольку расстались они без предупреждения. Вернее будет сказать, что Урх смылся, прихватив с собой все деньги, которые сумел найти в доме Абигейл. Потом он несколько лет шлялся по Севильону, выбирая города покрупнее и одиноких женщин побогаче. И вот наконец два года назад прибыл в Аррас.
Я слушала его внимательно, не перебивая, но не могла поверить ушам. Неужели все, что мне рассказывал Фредерик, – ложь? Быть того не может!
– Здесь ему долго не везло с поиском обеспеченной покровительницы, – произнес Чейс. – Оно и понятно. В столице женщины не настолько наивны и бесхитростны, как в провинции. Никто не торопился брать его на постоянное содержание. Но изредка ему удавалось подцепить подвыпившую женщину, которая платила за проведенную вместе ночь. Однако на этом все и заканчивалось. Пока однажды ему на глаза не попалась ты, Мелисса. Ему не составило особого труда навести о тебе справки. Ты отличаешься постоянством привычек. В твоем излюбленном кафе все были в курсе, что ты из обеспеченной семьи, но решила вкусить самостоятельной жизни. И Урх решил, что вытащил счастливый билет. Придумал себе красивую легенду, заплатил студенту художественного училища за твой портрет и познакомился с тобой, ловко вернув при этом потраченные деньги. Или скажешь, что в итоге не купила набросок?
Густав, который стоял рядом, положил мне на плечо руку в успокаивающем жесте. Но я даже не заметила этого, продолжая ошеломленно смотреть на Чейса.
Тот захлопнул папку, отдал ее помощнику, который тут же убрал ее обратно в саквояж, и улыбнулся мне.
Точнее сказать – хищно оскалился. При этом в его бесцветных глазах не промелькнуло и тени каких-либо эмоций.
– Это неправда, – хрипло сказала я. Откашлялась и продолжила более уверенно: – Это полная чушь! Фредерик – художник!
– Ты когда-нибудь видела его рисунки? – перебил меня Чейс. – Хоть один? Быть может, набросок или эскиз? Ну, кроме того, который он продал тебе при знакомстве. Я уже сказал, откуда он его взял.
Невольно вспомнилось, как старательно Фредерик не давал мне взглянуть в его блокнот.
– Да, кстати, насчет того вечера в ресторане, когда он сделал тебе предложение, – жестокосердно добавил Чейс. – Знаешь, где и каким образом он на самом деле заработал деньги на это? У меня есть весьма любопытные магиснимки, которые развеют твои последние сомнения по поводу так называемого жениха. Показать?
– Не надо, – сдавленно проговорила я.
Густав чуть сильнее сжал пальцы на моем плече. И я была ему благодарна за эту молчаливую поддержку. А ведь мог бы напомнить, что советовал мне присмотреться к Фредерику.
– Про Клео тоже нарыл каких-нибудь гадостей? – с сарказмом поинтересовался он, как-то разом оставив вежливый тон. – Сильно сомневаюсь. Она выросла практически на моих глазах. Я все знаю о ней и ее прошлом!
Чейс кашлянул и открыл вторую папку. Густав тут же напрягся. Я почувствовала это по тому, как окаменела его рука, которой он по-прежнему полуобнимал меня.
– Клео Райнс, – вновь начал читать Чейс. – Была взята из детского приюта Маргарет и Томасом Райнс в возрасте двух лет.
– Что? – теперь переспросил уже Густав. – Как это – взята из детского приюта? Она их племянница! Да, ее родители погибли, когда она была совсем маленькой, но…
– Тебе показать метрику из детского приюта? – перебил его Чейс и протянул внуку бумажку, которую вытащил из папки.
Густав шагнул вперед. Взял лист и прочитал его. Затем, не совладав с гневом, разорвал на тысячу мелких кусочков, которые полетели на пол. Причем я была уверена, что Густав лишь в последний момент удержался от того, чтобы не швырнуть обрывки в лицо деду.
– Ничего страшного, эта была копия, – с улыбкой проговорил Чейс. – Оригинал хранится в надежном месте. Но вернемся к Клео. Увы, моим людям не удалось отыскать ее настоящих родителей. Ей было примерно полгода, когда ее подкинули к дверям приюта. Впрочем, не сомневаюсь, если ее мать – какая-нибудь портовая шлю…
– Хватит, – перебил его Густав. – Я не желаю слушать эти гадости. Мне плевать, кем были родители Клео. Главное для меня то, какая она!
Чейс как-то странно хмыкнул и опять опустил взгляд в папку.
– Итак, Клео Райнс, предположительно двадцати двух лет, – проговорил он. – Точный возраст определить невозможно из-за детства в приюте. Работает продавщицей в свадебном салоне под названием «Мечты и грезы». Владелец салона – Руперт Эверот. Пятидесяти лет, с залысинами и лишним весом. Очень любит молоденьких девушек, надо сказать. Его жена, которая формально считается хозяйкой салона, знает про эту слабость супруга, но старательно не обращает внимания на романы, которые постоянно возникают между продавщицами и Рупертом. Браку их уже более тридцати лет, есть и дети, и внуки. И она прекрасно понимает, что не стоит рушить благополучную семейную жизнь из-за мимолетных интрижек мужа, который в остальном практически безупречен. По крайней мере, жадностью не страдает, супругу частенько радует щедрыми подарками, а в отпрысках так вообще души не чает. Благо длятся его интрижки недолго – несколько месяцев, после чего Руперт остывает к своей пассии и увольняет ее. Надо сказать, Клео продержалась пока дольше других. Уже два года она является его постоянной любовницей и…
– Это ложь!
Нет, Густав не закричал и не зарычал. Он сказал это спокойно, но таким тоном, что волосы на моей голове встали дыбом.
– Тебе показать магиснимки? – доброжелательно поинтересовался Чейс. – У меня их полно. И самых откровенных в том числе.
– Засунь эти магиснимки себе в… – Густав покосился на меня, кашлянул и завершил фразу явно не так, как собирался: – В общем, засунь их себе обратно в папку. Я не собираюсь ничего смотреть. Я знаю, что это ложь. Тебе с твоими связями ничего не стоило бы состряпать любую фальшивку.
– Тогда спроси об этом Клео, – вкрадчиво предложил Чейс. – Она более чем эмоциональная девушка. А ты весьма проницательный человек. Обязательно увидишь, если она начнет юлить и выкручиваться.
Густав молчал. Он так сильно сжал губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии.
– В общем, запомни, внучок, – с сарказмом проговорил Чейс. – Руперт Эверот. Просто произнеси это имя при Клео и посмотри, как она отреагирует.
– Обязательно, – процедил Густав. – Но я не понимаю, какое это отношение имеет к нашей свадьбе с Мелиссой. Пусть Клео мне неверна. Пусть Фредерик не тот, за кого себя выдает, и, по сути, обычный аферист. Предположим, мы расстанемся с ними. Но это не означает, что мы тут же воспылаем страстной любовью друг к другу.
– Наивный мой внук. – Чейс опять показал в пугающем оскале все свои зубы, которые, несмотря на его преклонный возраст, были крепкими и белыми. – Открою тебе маленький секрет. Самые крепкие браки заключаются отнюдь не по любви. Что это за чувство такое? Со временем оно остывает и превращается в привычку. Про страсть и говорить нечего. Вспыхнет, как болотный огонек, и так же быстро потухнет. А то и вовсе в ненависть обернется. Нет, дорогой мой. Брак должен строиться на уважении и на общности интересов. Насчет первого пока не уверен, но последнего у тебя с Мелиссой хоть отбавляй.
– Общность интересов? – Густав высоко поднял брови. – И какая же она у нас? Я специалист по торговле между разными странами. Мелисса увлекается свойствами драгоценных и полудрагоценных камней…
– И вместе вы будете прекрасно руководить фирмой, которую я выкупил у ваших родителей, – завершил за него Чейс. – Это и есть мой свадебный подарок для вас.
Чейс Одрон собирается подарить нам фирму? Ничего себе новость!
– Не понял, – после краткой паузы признался Густав. – Ты выкупил фирму, чтобы отдать ее нам? Как это?
– Твой отец, уж прости, идиот, – жестко произнес Чейс. – Отец Мелиссы недалеко от него ушел. Эти два остолопа действительно скрывали доходы от государства. И работали при этом сообща. Но если на первых порах они не жадничали особо, то в последние два года пошли вразнос. Твоего-то отца еще можно понять. Смерть Изабеллы действительно пробила внушительную брешь в вашем бюджете. А Дуглас просто вошел во вкус легких денег. Да и красивую жизнь он со своей женушкой любит. Я успел сделать им предложение буквально за пару недель до проверки, которая обязательно вскрыла бы все их махинации. Свои люди у меня во всех ведомствах имеются еще по старым связям, одна мышка и шепнула, что грядут большие неприятности. Вызвал к себе эту сладкую парочку и красочно расписал, что произойдет, если они откажутся от моего предложения. Ума им хватило не упорствовать, потому что цену я предложил хорошую. Правда, моим условием было, что эти деньги я вручу им как якобы подарок на вашу свадьбу.
– Но мы нарушили ваши планы, – с некоторым бахвальством сказала я.
– Подумаешь. – Чейс пожал плечами с известной долей равнодушия. – Я предполагал такой исход. Точнее сказать, я был практически уверен в нем. Это лишнее доказательство того, что я не ошибся в вас. Вы достойны получить фирму под свое руководство. Не сомневаюсь, что через пару лет она станет крупнейшей во всем Севильоне.
Мы с Густавом переглянулись.
Что скрывать очевидное, предложение Чейса было заманчивым, даже очень. Еще вчера я видела себя в будущем лишь консультантом в лавке Ребекки. Возможно, со временем она сделала бы меня своей помощницей. Но своя фирма… Уже готовая, с налаженными торговыми связями. О, это совсем другое! Я любила камни. Я знала все об их свойствах. И я была уверена, что справлюсь с поставленной задачей.
Но меньше всего на свете я хотела согласиться на эту сделку. И дело даже не в свадьбе. Дело в Чейсе Одроне. Похоже, он вообще не рассматривает возможность отказа. И такая самоуверенность не просто злила – она раздражала сверх всякой меры. Уверена, этот старик привык всегда добиваться своего и не гнушается при этом никакими средствами. Пойти у него на поводу раз – значит, навечно остаться в его сетях.
Нет уж. Однажды я вырвалась из ловушки обеспеченной жизни, в которой мне требовалось лишь играть по правилам родителей. Второй раз по доброй воле я в эту золотую клетку не вернусь.
Понятия не имею, о чем думал в этот момент Густав. В его бесстрастных глазах не отражалось и тени эмоций. Но почему-то я не сомневалась, что наше решение будет одинаковым.
– И все-таки свадьбы не будет, – практически хором проговорили мы.
– Но почему? – искренне удивился Чейс.
– А зачем нам вообще жениться, чтобы возглавить фирму? – спросил Густав. – Да, я готов попробовать свои силы в руководстве. Я не уверен, но склонен предположить, что из Мелиссы получится прекрасный деловой партнер. Однако для этого нам совершенно необязательно быть супругами.
– Мальчик мой, – Чейс откинулся на спинку кресла и так укоризненно посмотрел на Густава, как будто тот сказал несусветную чушь. – Я ведь четко дал тебе понять: Мелисса – наилучшая кандидатура на роль твоей супруги. Я уже в преклонных годах. Понятия не имею, сколько мне отмерили боги, но, уходя в лучший мир, я хочу знать, что мой единственный внук не женится на какой-нибудь вертихвостке, как та же Клео, и не будет веселить весь Аррас своими ветвистыми рогами. Пойми, я желаю тебе лишь счастья. Пусть сейчас ты не любишь Мелиссу. Но весь мой жизненный опыт кричит о том, что пройдет не так много времени – и вы проникнетесь друг к другу симпатией. Более того, я уже вижу зачатки этого чувства. Недаром ты пытался успокоить Мелиссу, когда я рассказывал ей про ее прохиндея-женишка. И недаром вы то и дело переглядываетесь, а потом отвечаете одними словами. Поверь моему опыту…
– Свадьбы не будет, – тихо, но четко произнес Густав. – Деньги нашим родителям ты отдашь. Фирма куплена честно. А остальное не столь важно. Если хочешь – сам занимайся торговлей. Мы с Мелиссой выходим из этой игры.
– Да, – поторопилась я подтвердить его слова, когда Чейс медленно перевел на меня взгляд. – Мы не собираемся плясать под вашу дудку!
Я думала, что Чейс продолжит уговоры. Но тот вдруг украдкой сцедил зевок в кулак и покосился на окно, за которым царила непроглядная темень поздней ночи.
– Хорошо, – внезапно проговорил он. – Время сейчас позднее, а утро вечера мудренее, как говорится. Отложим этот разговор. Я дам вам возможность переспать с этой мыслью.
– Завтра ничего не изменится. – Густав покачал головой. – Тебе придется смириться с нашим отказом.
– Посмотрим, мальчик мой, посмотрим, – как-то загадочно протянул Чейс. Обернулся к своему помощнику, который за все время беседы не проронил и слова, и приказал: – Роберт, отыщи комнату в этом доме, где я смог бы вздремнуть. Я устал с дороги, и даже старческая бессонница имеет свои пределы.
Густав тронул меня за рукав, и мы вышли из кабинета, не дожидаясь разрешения своевольного и упрямого старика.
Если говорить откровенно, у меня самой глаза слипались от усталости. Слишком долгим и насыщенным на события выдался этот день.
Густав был настолько любезен, что проводил меня до моей спальни.
– Спасибо, – коротко поблагодарила я, уже взявшись за дверную ручку.
– За что? – спросил тот, думая о чем-то своем – так сосредоточенно хмурил лоб.
– За все, – честно сказала я. – Знаешь, мне очень жаль, что все так получилось с Клео.
– А мне очень жаль, что мои опасения по поводу Фредерика подтвердились, – с грустной улыбкой произнес Густав. – Что будешь делать дальше?
– Завтра вернусь в Аррас. – Я пожала плечами, удивленная, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. – Понятно, что тут мне делать больше нечего. Переговорю с Фредериком. – Кашлянула и робко спросила: – А ты?
– Да, наверное, тоже уеду. – Густав тяжело вздохнул. – Клео… Пока не хочу ее видеть. Мне надо все хорошенько обдумать. – Еще раз вздохнул и вдруг предложил: – Захватить тебя с собой? Ты приехала с отцом, как я понял. Тот вряд ли так легко согласится отпустить тебя.
– Буду только рада. – Я улыбнулась.
Повисла неловкая пауза. Густав по-прежнему стоял рядом со мной. И на какой-то миг мне почудилось, что сейчас он нагнется и поцелует меня.
В памяти сама собой всплыла недавняя сцена, когда я перепутала его комнату с комнатой Фредерика. Руки Густава на моей талии, его губы на моей шее и ниже. В груди сладко заныло.
– Доброй ночи, – в этот момент произнес Густав и сделал шаг назад.
– Доброй, – отозвалась я, постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно ровнее.
И наконец-то вошла в комнату.
