Глава 18
Борден
VIP-зал? Серьезно?
Эмма не из тех девушек, которые настойчиво добивались его и тусовались до упаду. На самом деле он знал ее, уединенно живущей в своей маленькой квартирке, сидящей на своем единственном диване и всю ночь смотрящей идиотские шоу.
Но нет.
Не этой ночью.
Сегодня ночью маленькая мисс Эмма Линн Уорн захотела вечеринку в VIP-зале с парнем, сидящим опасно близко к ней и пялящимся на ее сиськи больше, чем на лицо.
Так вот чем Эмма Линн Уорн собиралась заняться сегодня!
Борден стиснул зубы и фыркнул. Плевать. Если это то, чего она хотела, то это ее гребаный выбор.
Да. Хватит.
Заведение было битком забито. Люди танцевали вокруг своих столов, некоторые мужики подкатывали к танцовщицам на сцене. Мерцали цветные огни, музыка грохотала, а Борден просто стоял в море людей, наблюдая за столиком, где сидела она с парнем, пялящимся на ее грудь больше, чем на лицо.
Он был взбешен. Постоянный гнев не позволял ему остыть. Сейчас было подходящее время выпустить пар. Никто еще не вызывал недовольство Бордена! И это начало реально бесить его. Что случилось с этим городом? Неужели кому-то так трудно разворошить это гнездо и вырвать его из постоянной скуки.
Была ли скука причиной, по которой он стоял здесь?
Мужчина искал неприятностей. Да, да, так и должно было быть. Это была не она. Блядь, нет. Это были не ее карие глаза, каждый день посылающие ругательства в его адрес. Или то, как она облизывала эти невыносимо мягкие губы, когда нервничала в его присутствии. Или то, как плавно она двигалась, не осознавая, блядь, насколько была прекрасна.
Нет. Нет. Нет.
И сейчас Борден последовал за мистером Трах-глаза в туалет, потому что… потому что ему было скучно! Вот и все.
Трах-глаза уже стоял перед писсуаром, когда вошел Борден. Он прислонился к раковине, скрестив руки на груди и наблюдая, как Трах-глаза справляет нужду.
Входящие люди разворачивались и сразу уходили, едва заметив его. Это было хорошо. Сейчас в туалете остались только Борден и Трах-глаза.
— Нравится девчонка, с которой сидишь? — спросил Борден с дружелюбной улыбкой на лице (понятия «дружелюбная улыбка» на лице Бордена не существовало, но Трах-глаза не нужно знать об этом).
Его глаза округлились при виде Бордена.
Господи, неужели это тот тип парней, которые интересуют Эмму? Высокий, худой, с нелепо торчащими в стороны волосами, похожими на швабру и… на мудаке были обтягивающие джинсы? Мужчина… Мужчина в обтягивающих джинсах?
Это будет серьезное оскорбление всей мужской расе, если Борден позволит этому мальчику в узких джинсах уйти домой с женщиной, которой нужен нормальный мужик.
— Очко в твою копилку, — добавил Борден, приподняв брови. — Очень эффектная.
Трах-глаза расслабился и улыбнулся в ответ, пока прятал свой маленький мальчишеский член обратно в узкие джинсы, и застегивал их.
— Да, мужик, она совершенно убивает меня, прикинь? Она будет подо мной всю ночь.
Нет, блядь, не будет.
— Да? Охренеть! Она красотка, правда?
— Клянусь яйцами, да. Я собираюсь сокрушить эту киску.
Борден напрягся. О, было бы слишком просто затащить этого мудака в кабинку и вытрясти из этих узких джинсов.
— Тебе охуенно повезло, мужик, — улыбнулся Борден, когда Трах-глаза уже собирался пройти мимо. — За исключением того, — добавил он, останавливая парня рукой, — что красотка, чью киску ты собираешься сокрушить… моя.
О, это была его любимая часть — реакция окружающих. Сжавшиеся плечи, расширенные глаза, трясущиеся колени и дрожащие губы — обычный результат от встречи с ним лицом к лицу. Улыбка Бордена исчезла, сейчас он жестко смотрел на Трах-глаза.
— Ты хочешь сокрушить киску, принадлежащую мне, сопляк?
Трах-глаза поспешно затряс головой.
— Нет, нет! Я не знал.
— И даже, если бы она не была моей, ты смотришь на нее, как на вечерний одноразовый трах.
Он продолжал трясти головой.
— Нет, нет! Я ничего бы не сделал.
Борден разочарованно вздохнул.
— Я не верю тебе, сопляк. Выворачивай карманы.
Трах-глаза моментально подчинился, выкладывая бумажник и ключи от машины. Борден выхватил одновременно и то, и другое, отложил ключи на стойку и открыл черный, украшенный черепахами, бумажник.
Прочитал имя на водительских правах: Джейк Барнет. Там были две купюры по пятьдесят долларов, кое-какая мелочь и… Борден резко втянул воздух, извлекая два презерватива. Трах-глаза сглотнул, когда Борден швырнул бумажник ему в лицо, перед глазами мелькнули презервативы.
— Так ты не планировал ее трахать сегодня, Джейк? — нетерпеливо спросил Борден.
— Н-нет!
— Зачем тебе гандоны в бумажнике, сопляк?
Трах-глаза ничего не ответил. Его страх увеличился раза в четыре от взгляда напряженно прищуренных глаз Бордена.
— Ты собирался засунуть это в мою женщину?
Трах-глаза сморщился и… заплакал!
— О, мужик, я понятия не имел. Клянусь. Клянусь гребаным Богом, мистер Борден! Я понятия не имел! Пожалуйста! Пожалуйста, не бейте меня! Пожалуйста!
Ноздри Бордена раздувались, когда он смотрел на плачущего долговязого мальчика в узких джинсах. Это было… Это было просто охуенно жалкое зрелище. Конечно, люди его боялись, но обычно им требовалось какое-то время, чтобы сломаться под давлением его взгляда. Этот же мальчик сделал это без колебаний.
Борден почувствовал отвращение.
Правда, Эмма?
Действительно?
Эмма
Я вздохнула.
Сколько нужно времени парню, чтобы сделать свои дела в туалете?
Пока мне не очень нравилась компания Джейка, но это лучше, чем быть одной. Потому что одиночество привлекает нежелательное внимание парней.
Я бы немного развлеклась. Мы с Блайт какое-то время танцевали. Было приятно расслабиться, несмотря на то, что Джейк усердно пытался заставить меня выпить. Я отказала ему несколько раз, в итоге он сдался и самостоятельно проглотил весь алкоголь.
— Полегче с ним, — говорила Блайт касательно попыток Джейка напоить меня. — Он только что расстался со своей девушкой, поэтому сам не свой.
— Так, поэтому он хочет меня напоить?
— Ну, ты смогла бы немного расслабиться, если бы выпила. Ты немного напряжена, детка.
Затем она исчезла со своим парнем, и внезапно все в клубе мне надоело. Возможно, потому что я была единственной трезвой из всех присутствующих. Здесь было слишком шумно, слишком много болтовни. И хотя мы сидели в VIP-зале, все равно было слишком людно.
Наконец, я увидела Джейка, пробиравшегося сквозь толпу. Он выглядел… не так, как прежде. Его уверенное поведение исчезло. Он был бледен и возбужден.
— Ты в порядке? — спросила я, когда он добрался до столика.
Он не сел и неловко отвел от меня взгляд.
— Я собирался трахать тебе мозги, приношу извинения за свои грязные мысли, — внезапно проговорил он, словно робот. — Я уйду домой без тебя, потому что я грязная задница в узких джинсах.
Какого…
Прежде чем я даже попыталась понять его слова, он развернулся и быстро растворился в толпе.
— Какого черта? — прошептала я.
Моя челюсть отвисла. Казалось, я не двигалась целую вечность. Это было неожиданно… и странно. Я понимала, что его намерения не были благородными, но зачем выставлять их напоказ и говорить об этом? Сжав губы, я с отвращением покачала головой. Мужчины! Я имею виду, его не волновало, как я доберусь ночью домой? То, что мне придется делать это в одиночестве?
Невероятно.
В течение нескольких минут я разглядывала толпу, пытаясь уложить в голове его слова.
— Тебе здесь весело, куколка?
Знакомый голос вырвал меня из состояния «полный пиздец в мыслях», и я взглянула на участливое лицо Бордена. Откуда, черт возьми, он взялся?
Он стоял напротив стола, засунув руки в карманы брюк. На нем была белая расстегнутая рубашка, плотно облегающая его мощные руки. Мне пришлось напомнить себе, что я должна смотреть на его лицо, а не на выдающуюся мускулатуру. Парень был просто проклятым танком.
— Хм… вроде того, — удивленно пробормотала я.
Его брови были задумчиво сведены, а полные губы поджаты, пока он разглядывал меня. В противовес своим суждениям, я почувствовала себя лучше, находясь рядом со знакомым лицом, даже если это и было лицо Бордена. «Особенно потому, что это лицо Бордена», — нашептывал мне внутренний голос.
— Хотите присесть? — спросила я, кивнув на место рядом с собой. Это казалось разумным поступком.
Несколько секунд он стоял, обдумывая мое предложение, и я приготовилась почувствовать себя полной дурой, когда он скользнул на сиденье рядом со мной. Наши плечи соприкоснулись, его неповторимый запах окутал меня. Он рассеянно оглядывал зал, а я наблюдала за отражением огней цветомузыки на его лице. Я смотрела на его идеальный профиль, на то, как он облизал нижнюю губу и как от движения головы отдельные пряди его каштановых волос спадали ему на лоб.
Маркус Борден, Эмма. Это Маркус, на хуй, Борден. Не какой-то случайный горячий парень.
Рядом с ним я была маленькой козявкой, и от этого я чувствовала себя немного беззащитной. Это не офис, где я делала все возможное, чтобы не смотреть на него. И он, безусловно, никогда не был настолько близко ко мне. Я этого не допускала даже когда целовала его в щеку, потому что в эти моменты концентрировалась на том, что делаю.
Он достал зажигалку Zippo и начал вертеть ее в руке.
— Вот. Я сел, — сказал он, сверкая на меня своими голубыми глазами. — Что теперь?
Я пожала плечами.
— Не знаю.
— Я мужчина и, вероятно, должен предложить тебе выпить?
— Нет, все в порядке.
— Ах, да, — серьезно сказал он, — ты не пьешь.
Борден пристально посмотрел на меня, а я кивнула и сказала:
— Все в порядке.
Честно говоря, я не ожидала этого услышать, не думала, что он помнил. Это ведь было несколько месяцев назад!
— Почему так категорично? — поинтересовался он. — Ты лечилась от алкоголизма или что-то еще?
Я рассмеялась, настроение мгновенно улучшилось.
— Хм, нет. Хотя мои родители — да.
— Так причина в них?
— Да.
Он кивнул и, к счастью, не стал вытягивать подробности. Я была очень благодарна за это. Подобный разговор сильно испортил бы настроение.
— Где твои друзья? Ты сказала, что придешь с компанией.
— Блайт смылась со своим парнем. А парень, с которым я была, просто… бросил меня.
Я все еще была потрясена и обескуражена неожиданным уходом Джейка.
— Бросил? — Борден поднял брови. — Какого хрена он так поступил?
— Не знаю.
— Разве он не сказал тебе?
— Ну, он объяснил, но это было странно.
— Хмм, — он выглядел задумчивым и немного удивленным. — Ты выглядишь расстроенной. Он тебе понравился?
— Нет, — призналась я, застенчиво улыбаясь, — но он составлял мне компанию, я не очень хорошо чувствую себя в толпе.
Я понятия не имела, почему рассказывала это Бордену. Но он снова вел себя нормально, не выглядел пугающим мудаком, демонстрировавшим всем вокруг свою силу. Таким он мне нравился. Это позволяло верить, что мужчина был меньшим психом, чем я думала. Борден был загадкой и, я была абсолютно уверена, что он хотел оставаться таким для окружающих. Он всегда держал дистанцию, но, кажется, в отношении меня потерял ее. Трудно было понять, почему он просто не отпускает меня, не увольняет, не позволяет жить своей жизнью, если бы я не знала его с этой стороны.
Рядом с тобой я вижу цвета. Те слова снова прострелили меня, как это часто бывало, я бы с удовольствием попросила его объяснить мне их. Но с тех пор, как работаю в офисе, интимность и чувственность с его стороны по большей части исчезли.
Он поднял глаза, ощупывая взглядом каждый миллиметр моего лица, а затем отвернулся.
— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — вдруг как-то слишком спокойно сказал он.
Я пыталась скрыть удивление от его комплимента. Он никогда не говорил мне их. По большей части, только критиковал. Вроде того, что мне не шел красный, или что моя блузка похожа на мешок, или вот на прошлой неделе: «Что это за перистая заколка у тебя в волосах. Выглядит нелепо. Ты что, птица? Ты, черт возьми, не птица. Сними это». Когда я сняла заколку, он выбросил ее в мусорное ведро и покачал головой, будто я сошла с ума.
— Сегодня нет ничего неправильного? — с любопытством спросила я.
— Нет, этот белый лоскуток, называемый платьем, тебе идет, — ответил он, слишком внимательно разглядывая мой наряд.
— Лоскуток?
— Не оставляет шансов воображению, не так ли?
Я легко рассмеялась.
— Полагаю, что нет.
— Твоя офисная одежда стала слишком привычной. Я могу заставить тебя носить такие платья раз в неделю, куколка.
Я прикусила губу, подавляя идиотскую улыбку.
— Почему только раз в неделю, а не каждый день, если это вам так нравится?
Боже, внезапно он начал просто трахать меня глазами.
— Потому что так я могу пробовать тебя по кусочкам. Ты покажешь больше, и я потребую весь ебаный торт.
— Весь торт?
Легкая улыбка мелькнула на его губах.
— Блядь, куколка. Вот, о чем я думаю.
— Знаю, Борден.
— А если я тебя трахну, это будет принуждением, так ведь?
— Ну, это будет изнасилованием, Борден. Самым что ни на есть настоящим.
Он пожал плечами.
— Это может стать изнасилованием по обоюдному согласию, правда?
Прежде чем смогла ответить, я ощутила прикосновение пальцев и, опустив глаза, увидела его руку на своем обнаженном бедре. Сердце заколотилось от этого случайного жеста. Спокойный Борден давно исчез, на его место вернулся властный.
Не реагируй, — убеждала я себя. — Играй по его правилам.
Прошло столько времени с тех пор, как он прикасался ко мне. Каждый день я думала об этом, практически жаждала. Окружающий шум для меня исчез. Не замечая никого вокруг, я погрузилась в ощущение близости этого мужчины, сосредоточившись на прикосновении его пальцев, отчего мою кожу покалывало и покрывало мурашками. Сердце колотилось со скоростью сто миль в час, и я просто знала, что дальше не будет ничего хорошего.
— Ты когда-нибудь думала о нашем поцелуе? — его слова с грохотом ворвались в мои мысли. — Никогда не думала о том, как хорошо это было?
Я замялась.
— Думала.
— Когда-нибудь представляла, что могло произойти, если бы я остался?
Я сильно сжала губы, не будучи уверенной в желании признаваться.
— Иногда.
— Как, ты думаешь, это происходило бы? В твоих мечтах я сначала склоняюсь над тобой? Лижу твою киску, прежде чем затолкать в тебя свой член? Или я сразу широко развожу твои ноги на том ужасном столе и погружаюсь в твое влажное тепло, а ты обнимаешь меня руками за шею?
Святой Боже.
У меня нехватка кислорода. Я уставилась в его глаза, все сое тело воспламенилось от его слов, заполняющих мой разум этими образами. Чуть слышно я пробормотала:
— Ноги широко разведены, ты внутри меня, мои руки вокруг твоей шеи.
Он медленно прикусил нижнюю губу.
— Прямо в точку. Мне нравится, Эмма.
Я не ответила. Просто отвернулась и быстро заморгала, пытаясь замедлить свое сердцебиение, чтобы грудь не разорвало. Господи, его рот.
— Ты собиралась трахнуться сегодня? — спросил он. — Поэтому ты надела это платье?
Вопрос был задан с убийственно серьезным видом. Я почувствовала, как меня скручивает, и ненавидела себя за то, что позволяла ему так воздействовать на меня. Это было несправедливо. Почему бы мне не вернуть должок? Этот мужчина явно питал ко мне слабость, и если он намеренно раздражал меня, то почему бы не сделать то же самое?
— Да, — как можно небрежнее ответила я.
Его глаза распахнулись от удивления, а потом потемнели.
— Это правда?
Естественно, я кивнула.
— Этого не было настолько давно, что ты от безысходности готова трахнуться с долговязым парнем в узких джинсах?
О, Боже.
Это был он. Это он сделал так, что Джейк испуганно сбежал.
Ну, это хотя бы все прояснило.
— Не так уж давно, — спокойно ответила я. — Чуть больше недели.
Он резко убрал руку с моего бедра. Теперь он был зол.
— Чуть больше недели?
— Да.
— Ты лжешь.
— Не-а. Вы думаете, так трудно спрятаться от вашей власти? Усатый хреново выполняет свою работу…
Он вдруг схватил меня за подбородок, поднимая мое лицо вверх и заставляя взглянуть на него. Его хватка была жесткой, но не болезненной. Я заглянула в его грозовые глаза. Спокойный снаружи, он изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться. В нем все кипело.
Все мое тело ожило, адреналин снова захлестнул меня. Я готова была убить себя за чувство… возбуждения.
— Блядь, не смей больше врать мне, — прорычал он. — У тебя никого не было ни на прошлой неделе, ни раньше. Мужчина не прикасался к тебе очень давно, так что не беси меня, Эмма. Это был я, и только я.
Он наклонился так, что мы оказались нос к носу. Его глаза проникали в мои, и мое сердце до боли сжалось, когда он мягко добавил:
— И никто не смеет прикасаться к тебе. Ясно?
Несмотря на его нетерпеливое ожидание, я не шевельнулась.
— Эмма? — с угрозой сказал он.
Я, наконец, кивнула, и он отступил, поспешно оглядев комнату напряженным взглядом. Гнев рвался из него, и ему стоило недюжинных усилий, чтобы сдерживать его.
Я не могла сдержать улыбки. Мне пришлось отвернуться, чтобы он не заметил ее. Что во мне такого, что способно сдерживать его дерьмо? И почему это так чертовски радует меня?
— Ну, это было… интересно. Я должна идти, — сказала я после некоторого молчания. Пора смываться от мистера Переменчивость и возвращаться в свое убежище. Человек-усы, скорее всего, до сих пор околачивается где-то снаружи.
— Я отвезу тебя домой, — ответил он.
— Все нормально, — возразила я, тряхнув головой. — Я позвоню Грэму…
— Это не гребаное предложение, Эмма. Я сказал, что отвезу тебя домой. Вставай и пойдем.
Голос был жестким, а взгляд потемневших глаз наводил ужас, пока он ждал моего ответа.
В итоге я кивнула. Он не отступит, пока не добьется своего.
Я поднялась вместе с ним и быстро одернула свое мини-платье, задравшееся на бедрах от долгого сидения. Игнорировала его взгляд, задержавшийся на моей заднице и ногах.
К счастью, он держался на расстоянии, когда мы выбирались оттуда.
***
Я впервые оказалась в «Феррари». Старалась не показывать своего возбуждения, но внутри готова была лопнуть. Мне было немного неловко, потому что поездка проходила в абсолютной тишине. Мысленно я пыталась сбежать от чувств, которых не должна была ощущать. Вроде защиты. Это последнее, что мог дать мне мужчина, настолько взбесивший меня.
Я старалась не смотреть на него, но, совсем как моя бабушка, просто бесцеремонно пялилась. Чувствуя свою безнаказанность, я не волновалась о том, что он заметит.
Каждый раз Борден замечал мои разглядывания. Примерно на шестой раз его брови раздраженно приподнялись.
— Кто-нибудь говорил тебе, что так таращиться невежливо?
Я заметила, что ему некомфортно. Либо он ненавидел пристальные взгляды — а кто любит? — либо он не привык к этому. Люди не отворачиваются, находясь в поле его зрения. Это всегда было в соответствии с его требованием — быть в непосредственной видимости.
Я задалась вопросом, почему мне нравится доставлять ему неудобства? Это какое-то странное пристрастие: нажимать на его кнопки, проверяя, как долго он сможет продержаться, не выплескивая своего дерьма. Похоже на то, что он делал со мной.
Я проигнорировала его вопрос.
— Не высаживайте меня перед домом, — сказала я. — Не хочу, чтобы кто-нибудь сделал что-то с вашей машиной. Вокруг слоняется много людей.
— Не волнуйся о моей машине в своем гетто, — ответил он.
— Ах, гетто?
— Как еще можно назвать твой район? Просвети меня.
Я задумалась на мгновение. Это убогий небольшой район, согласна. Здесь скрывается много банд, и они не слишком дружелюбны. Лично меня они не беспокоили: их больше волновала торговля наркотиками, чем девушки, так что не все так плохо.
— Ну да, гетто, — наконец, спокойно согласилась я. — Не все из нас богатые и счастливые.
Это был камень в его огород. Это ничто по сравнению с ощущением, что носишь клеймо бедности, Эмма.
— Я не всю жизнь был таким, — поправил он меня. — На мою жизнь пришлась изрядная доля нищеты, прежде чем я покинул город. Я был в таких местах, в которых твоя квартирка покажется мечтой.
Мои глаза округлились от удивления.
— Я никогда не знала этого, имею в виду, что никто никогда не говорит об этом.
— Потому что никто не знает о моих путешествиях, — незаинтересованно пробормотал он. — Я хотел бы, чтобы так и оставалось.
— О.
Я не была уверена, что могу в это вмешиваться, хоть и желала — и вдруг мне действительно очень этого захотелось.
— Где вы были?
— Далеко отсюда.
— Было страшно?
Он немного напрягся, воспоминания промелькнули во взгляде.
— Да, — правдиво ответил он. — Было.
Машина остановилась перед жилым комплексом. Он посмотрел на дом, затем на привычную мне компанию парней — по-прежнему перед входом, все пятеро. Они еще ни разу не побеспокоили меня, и я была склонна думать, что они неплохие ребята, но Борден при виде их нахмурился. Разумное беспокойство.
— Позволь мне проводить тебя, — сказал он, глуша двигатель.
— Вы не должны, — быстро ответила я.
Он просто смотрел на меня.
Дерьмо.
Мы вышли и направились к входной двери. Рука Бордена обнимала меня за талию, словно помечала перед другими мужчинами. Они услышали наши шаги и повернулись посмотреть. Их глаза ощупали мое тело, один даже негромко присвистнул. Я покраснела и опустила взгляд на тротуар. Они ничего не сказали, но я поймала взгляд Бордена, брошенный в их сторону.
Я открыла дверь и вошла. Мужчина шел слишком близко позади меня. Зайдя в лифт, он с отвращением посмотрел на граффити, покрывающие стены и потолок.
— Это просто грустно, — пробормотал он. — Сколько каждый месяц ты платишь за аренду в этой дыре?
— Скажем так, большую часть моей зарплаты до того, как вы наняли меня, — ответила я не в силах скрыть улыбку.
Мы вышли на этаже и направились к моей квартире. Я остановилась перед дверью и собиралась что-то сказать, когда за соседней дверью раздались крики, а с другой стороны — звуки включенного телевизора. Он посмотрел в том направлении, откуда они доносились.
Я улыбнулась.
— Немного невинного шума, ничего страшного, правда?
— Правда, — пробормотал он, уголки его губ взлетели вверх. — Если честно, это все вызывает небольшую ностальгию. Когда я был в твоем возрасте, то жил недалеко отсюда.
— Здесь стало намного лучше. Я имею в виду криминал.
Он медленно покачал головой.
— Не намного, куколка.
Я отвернулась от его захватывающих глаз и открыла дверь. Войдя внутрь, включила в коридоре свет.
— Спасибо, что подвезли, — сказала я, поворачиваясь к нему.
Он стоял неподвижно напротив меня, словно ждал чего-то еще.
— И что проводили, — добавила я.
Борден посмотрел мне в глаза, а потом за мою голову в квартиру. Мне потребовалась всего секунда, чтобы понять его намерения.
— Вы можете идти, — сказала я, не зная, как еще намекнуть ему на то, чтобы он уходил.
— Не собираешься пригласить меня? — удивленно спросил он.
— Нет, — быстро ответила я и покачала головой. — Это как погружаться в открытый океан и ждать, когда акулы начнут окружать тебя.
Он молча переваривал мои слова, задумчивый, как никогда.
— Я не такой плохой, — наконец, сказал он.
Мои брови скептически приподнялись.
— Вы престу… — я осеклась. — Мне просто не очень комфортно с вами вне работы. Это подразумевает соблюдение профессиональных договоренностей.
— На хуй профессионализм. В этом нет ничего веселого.
Я вздохнула.
— Это не предполагает веселье.
— Пригласи меня, Эмма.
— Нет. Я еще слишком мало о вас знаю.
— Что ты хочешь узнать?
О, Боже.
— Ну, почему вы так хотите войти? — раздраженно парировала я.
— Меня никогда раньше не отшивали, — он пожал плечами. — Обычно… обычно это делал я.
— И только потому, что ситуация вне вашего контроля, вы чувствуете в себе право третировать меня и пытаетесь убедить впустить вас в мою личную жизнь? И не смейте угрожать мне, потому что вы исчерпали все долбаные штучки, которые годились для этого…
Он прервал меня, засунув руку в карман и вытащив оттуда зажим для денег, полный стодолларовых купюр. Мои глаза округлились.
— Это не контроль, — сказал он, глядя на деньги. — Я просто хочу тебя. Очень долгое время я хочу тебя.
Когда я не ответила, он наклонился, оказавшись со мной на одном уровне, уперся руками по разным сторонам дверного проема так, чтобы находиться близко к моему ошеломленному лицу.
— У меня очень давно не было женщины. Я чист, как младенец, и у меня много денег. В моей руке сейчас несколько штук, если хочешь. Я не прошу больше ничего. Мы можем превратить это в деловую сделку. Никаких проблем, если я буду платить тебе в обмен на…
— Вы в своем уме? — резко прервала я его. Мне хотелось закричать, но я сдержалась. — Я не шлюха.
— Я никогда этого не говорил.
— Вы тычете мне в лицо деньгами, как вы можете после этого спать со мной?
— Мы не будем спать.
— Вы безумнее, чем я думала, — практически выплюнула я сквозь зубы. Не могу поверить в то, что он говорит! — Вы думаете, я настолько в отчаянном положении, чтобы переспать с вами? С вами?
— Ты действительно очень бедно живешь, Эмма.
— Я предпочту питаться крысиным пометом, чем позволю такому мужчине, как вы за деньги растоптать свое достоинство.
— Ты питаешься крысиным пометом? Я начинаю задумываться о степени твоей странности…
— Уходите, Борден.
— Это просто обмен. Деньги в обмен на секс…
Моя злость достигла точки кипения, и я со всей силой, на которую была способна, ударила его по лицу. Снова! Бомба взорвалась. В воздухе висел звон, и я снова воспарила над своим телом, с ужасом наблюдая, что натворила.
После этого было следующее: на его лице было удивление, грудь быстро поднималась и опадала, а в глазах голод.
Моей последней мыслью было «Ох, блядь», а потом Борден сделал шаг вперед и прижался своими губами к моим.
