11

Библиотека стала моим тайным местом: здесь можно было найти все, о чем ни я, ни моя бабушка и мечтать не могли.

Десять стеллажей занимали книги с историей рода Кощея и его братьев. Еще в нескольких томах во всех подробностях царскими писарями были поведаны истории о жизни каждого из четырех царевичей, начиная с их детства и заканчивая разделом имущества. Меня интересовала только одна книга.

«Жизнь и правление царевича Кощея, Бледного принца». Я взяла ее под мышку и утащила в свою комнату. Василиса и скелеты не появлялись, поэтому, решив, что у них выходной, я надела кольцо на палец, закуталась в плащ Кощея и открыла книгу.

Если от остальных томов пахло только книжной пылью, то здесь чувствовались еще ароматы трав, сырой земли и земляники. Я осторожно вдохнула, но пыль заставила меня чихнуть.

С трудом отдышавшись, я всмотрелась в первые страницы.

«Самый младший из царевичей был наречен Кощеем. Храбрый младенец не плакал, когда его извлекли из утробы матери.

Царица скончалась, когда Кощею исполнилось пять лет. Материнской рукою и заботою служила для него Василиса премудрая, верная подданная почившей царицы.

Рос царевич не по дням, а по часам. Он обошел братьев в искусстве стрельбы, бега и стратегии. В шесть лет Кощей помог царю с планом по поиску новой царицы. Вот только мала она была ещё, и царь решил выждать, чтобы потом взять девушку в жены.

Подданные царя любили царевича больше его братьев. За доброту, ум и светлую улыбку. Но не суждено было царю жениться на выбранной девушке. Он заболел и скончался, поделив наследство на четверых сыновей.

Кощей-царевич пропал, а когда его нашли, то был он на себя не похож: кожа мертвенно-бледная, глаза белые, голос сухой и безжизненный. Поняли подданные, что произошло страшное, предал кто-то их любимого царевича. Собрались люди найти братоубийц и отомстить им. Вот только не суждено нам было…не по силам нам оказалось…»

Запись обрывалась, а последующие страницы были заляпаны кровью. Я вчитывалась в эти строки и понимала, что Ягиня говорила правду. Может, она что-то и утаила от меня, но общая легенда оказалась такой, какой она ее и представляла.

– Любишь читать о других людях? – голос Кощея заставил меня вздрогнуть.

Он стоял возле кровати, склонившись надо мной, и буравил меня взглядом.

– Нет-нет, что ты! – я прижала книгу к груди, стараясь спрятать название руками.

Кощей отобрал ее у меня, не прикладывая никакой силы, встряхнул книгу и закрыл ее.

– Если девушка интересуется историей жизни мужчины, она к нему неравнодушна, – сказал он.

Я вспыхнула. Щеки и лицо залились краской и мне пришлось прятаться за ладонями. Воспоминания о ночных поцелуях вернулись, и я задрожала от стыда.

«Дура! Ты должна была бежать отсюда, а не читать его автобиографию!» – прикрикнул наташкин голос.

– А если девушка приличная, то она не должна показывать свою симпатию столь явно, – добавил Кощей.

Я убрала руки от лица и поправила прическу.

– А если мужчина приличный, он не должен врываться в комнату к незамужней девушке!

В комнате повисла тишина, нарушаемая завываниями ветра в сломанное окно.

– Верно, – Кощей качнул головой, – где мои манеры?

Он развернулся и вышел в коридор. Я смотрела ему в спину, не понимая, что это было.

«Почему он внезапно стал так болтлив со мной?» – крутилось в голове.

– Царевишна, когда ты уже поднимешься? – Василиса ворвалась в комнату, как ураган.

Я вздрогнула и подскочила с кровати.

– Мне снова придется все взять на себя, – причитала лягушка, – скелеты тебя ничему не научили! Царевич по тебе с ума сходит! Уж не знаю, что мне дальше с вами двумя делать!

– Прости…что? – я уставилась на нее во все глаза.

– Не знаю, что с вами делать, говорю.

– Нет… до этого.

– Царевич сходит по тебе с ума!

Я закачала головой.

– Нет. Этого не может быть. Он сказал мне, что мир мертвых и мир живых несовместимы. Отказался меня принять и сказал бежать прочь!

Василиса посмотрела на меня и засмеялась, квакая.

– Какое же ты дитя, Тая, – сказала она, подошла ближе и крепко обняла. – Пойдем, я расскажу тебе, как это было и что я узнала. И скажу тебе один секрет, о котором даже Яга не знает, будь она неладна!

Василиса идет в покои царевича в безлунную ночь. Она стучит три раза и приоткрывает дверь. Кощей сидит за столом и водит пером по бумаге при свете свечи.

– Царевич, я хотела бы поговорить с тобой, – говорит лягушка.

– Говори, – отвечает он.

Василиса садится на бочонок и смотрит на неподвижное лицо Кощея.

– Мы не можем убить эту девочку. Она слишком живая для этого места. Если другие невесты отличались тем, что шли на это добровольно, то Таю туда и добровольно подпускать нельзя!

– Ты хочешь, чтобы лес умер? – тихо спрашивает Кощей. – Хочешь, чтобы от нас и наших близких ничего не осталось? Тогда иди и выведи ее отсюда прямо сейчас. Чтобы я больше не мучился от этого ужасного чувства.

– Ква? – спрашивает Василиса. – Чувства?

– Я столько раз слышал от тебя эти истории. О мужчине и женщине, что сходятся вместе. Что у них рождаются дети и что они живут долго и счастливо, и умирают в один день. Это все ложь, Василиса. Ведь так?

– Ну, царевич…мой Ванечка… – лягушка опускает глаза и всхлипывает, – эти чувства не ложь, но…если бы я только могла найти его и спросить напрямую.

– Он ведь сбежал с другой женщиной, разве не так? – Кощей смотрит на нее, а Василиса утирает глаза руками.

– Я в это не верю! – выкрикивает она. – Он не мог! Он поступил глупо, когда сжег шкурку, но он бы не сбежал от меня!

– Я дал ей свою смерть…

– Что? Иглу?!

– Да, – Кощей прекращает писать и откладывает перо, – она может уничтожить меня в любой момент.

– Но…но…почему ты мне не сказал, мой царевич?

– Потому, что я устал. Я хочу умереть, – тихо признаётся он, – это моя единственная воля. Мой единственный выбор. И сломать иглу может только царевна, которая будет любить меня так сильно, что позволит себе проявить подобное милосердие.

– И поэтому ты отдал иглу Тае?

– Она сможет сделать это. И освободит эти земли от меня и убийств невинных девушек.

– Почему ты так уверен в этом, мой царевич? – Василиса кладет лягушачью лапку поверх руки Кощея и гладит ее скользким пальцем.

– Раньше я ничего не чувствовал. Мне все было безразлично. Но когда появилась Тая, – Кощей берет руку лягушки и прикладывает к своей груди, – оно забилось. И я не хочу, чтобы она погибла. Я желаю ей жизни. Больше, чем чего-либо еще в этом мире.

– Ты все такой же эгоистичный ребенок, – Василиса вытирает глаза и шмыгает носом, – как же она сможет сломать иглу, если будет безумно любить тебя? Как же она сможет выжить, если твоя смерть разобьет ей сердце? Почему ты не думаешь об этом, мой царевич?

– Потому, что я существую уже слишком долго. И вместо того, чтобы дать юным душам жить, я вынужден их калечить. С моей смертью спадет и проклятие. И все вы останетесь живы. А я больше не хочу сражаться ни за престол, ни за свою никчемную душу, – из глаза Кощея скатывается одинокая слеза.

Василиса гладит его по щеке, убирая большим пальцем соленую дорожку.

– Я понимаю, – говорит она, – я все понимаю.

Я застываю, как вкопанная, хоть и сижу на стуле напротив Василисы. Она смотрит на меня пытливым взглядом, а я чувствую, как у меня дрожат руки.

– Он…он хочет, чтобы я его убила? – спросила я севшим голосом.

Мне становится жарко, и я беру большой ковш, зачерпываю воду и выпиваю до последнего глотка.

– Поможешь ему? – спрашивает лягушка.

– Почему он не скажет мне это лично? Может, это тебе нужно, чтобы он помер? – меня охватывает гнев. – Почему вы все всегда говорите загадками и через кого-то?!

Я швыряю ковш в стену, а Василиса пригибается.

– Тише-тише, царевна. Я передала тебе его слова не для того, чтобы ты его убила. А для того, чтобы помогла поверить в себя и вернуться к нормальной жизни.

– Как это? После всех убийств?!

– Жизни забирало проклятие, а не Кощей. Девушки соглашались помочь ему, и каждая знала, на что идет. Но только с тобой он хочет расстаться таким способом.

– Да что же во мне такого особенного? – растерянно бормочу я, присаживаясь на стул.

– Я видела каждую из девушек, и ты не такая, как они. Вы все верили в сказки, но только у тебя особое сердце, способное услышать сказочных существ, – Василиса подходит ко мне и гладит по голове. – Если ты сможешь помочь нам, то мы поможем тебе вернуться домой.

– Знаешь, сколько обещаний я уже слышала? – шепотом спрашиваю ее. – Все здесь только и делают, что обманывают меня. Вы подсовываете свои мысли и переживания, чтобы я думала за вас. Но я просто хочу домой!

– Правда? – спрашивает Василиса.

И я понимаю, что вру. Неприкрыто изворачиваюсь, лишь бы не признаваться самой себе в том, что каждое слово Василисы трогает мою душу.

– И…и как я могу вам помочь? Почему вы сами не можете себе помочь? —спрашиваю я.

– Я не могу подсказать тебе всего, милая царевна, – отвечает Василиса, – но я слышала, что Леди-колодец тебе о чем-то говорила.

Я щелкаю пальцами.

– То есть, если я помогу Леди-колодцу, то получится и остальным помочь?

– Возможно, – я собираюсь бежать, но Василиса останавливает меня, – на территории замка действует магия. Она может искажать твое воображение так сильно, что ты поверишь, что с тобой происходит что-то ужасное.

– Что ты имеешь в виду? – вздрагиваю я.

– Соберись с силами и найди книгу «Существа Тихой Рощи». Я знаю, что ты ходишь в библиотеку.

Я отправилась сразу же, как Василиса сказала мне название книги. Я ожидала увидеть что-то вроде бестиария, но это была самодельная книга, с листками бумаги, норовящими вот-вот отвалиться.

Кольцо засветилось и старописание стало складываться в обычные буквы.

Я в недоумении посмотрела на книгу, оглядела обложку, не ошиблась ли? Стиль написания напоминал маленького ребенка, любящего попакостить.

Я вздрогнула и обернулась, когда со стеллажа упало несколько книг.

– Что за… – книга ускользнула из моих рук и взмыла в воздух. – Кто ты?

– Почему ты берешь чужие вещи без спросу? – послышался мальчишеский голос, но его обладателя я не видела. – Я не разрешал!

– Мне Василиса сказала, что можно почитать, – растерялась я, оглядывая библиотеку в поисках мальчишки.

– А если она скажет тебе повеситься, ты тоже повесишься? – спросил он и звонко засмеялся. – Ты мне нравилась, Тая. Пока не стала трогать мои вещи.

Я почувствовала раздражение и помассировала виски пальцами.

– Слушай…кто бы ты ни был, но там очень важная информация. И мне нельзя ее терять. Поэтому… – шумно выдохнула через нос, – поэтому дай мне прочесть эту книгу.

– Не-а, – отозвался мальчик и я увидела, как со стеллажа свисают босые ноги. Он нагнулся и показал свое чумазое личико, на котором изумрудами блестели глаза. – Попроси по-другому и я подумаю.

Возня с детьми не была моей сильной стороной. Я подрабатывала нянькой одно время и могу сказать, что это было самое худшее, что со мной случалось. А этот маленький демоненок со спутанными рыжими волосами только раздражал.

– Ладно…как я должна тебя попросить? – я подняла руки вверх и сделала пару шагов назад. – Поклониться? – и, не дожидаясь ответа, присела в полупоклоне.

Мальчик захлопал в ладоши.

– Забавно. Может, ты мне и служить начнешь? Ну, знаешь, как Лягушка прислуживает царевичу, так и ты мне. Отмоешь мне лицо?

– А ты сам не можешь?! – процедила я, сжимая руки в кулаки.

– Я тут главный! – мальчишка нахмурился и стукнул кулаком по стеллажу. Он угрожающе зашатался и несколько книг с шумом хлопнулись об пол. – Так что? Отмоешь мне лицо?

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Мы спустились к воротам замка и вышли на площадь. Мальчишка уверенно шагал впереди. В тусклом свете дня я разглядела его лохмотья, грязные руки и ноги, на которых не было обуви. Штаны давно порвались, как и рубаха, у которой болтались завязки в районе груди.

– Как тебя зовут? – спросила я.

– Не все ли равно? – отозвался мальчик. – Сможешь узнать, когда поможешь мне.

Он привел меня к колодцу, и ткнул пальцем вниз.

– Вода, – сказал мальчик.

– Почему бы тебе не сходить в баню? – фыркнула я, за что словила взгляд, полный непонимания.

– Баню? К русалке? Нет уж. Что угодно лучше, чем русалка!

Я ухмыльнулась.

– Что угодно?

– Ага!

И прежде, чем мальчишка успел сообразить, я толкнула его в колодец. Взвизгнув, он упал и плюхнулся в воду. Через мгновение его гневный крик эхом отбивался от стен колодца.

– Как ты могла?! – кричал он, размахивая руками. – Я же плавать не умею!

– А сказочные существа могут утонуть?

– Конечно, могут! Немедленно вытащи меня! – потребовал мальчик.

– Только если скажешь мне свое имя.

Он ушел под воду, потом всплыл и откашлялся.

– Домовой я! Домовой!

Я засмеялась.

– Ладно, мелкий, сейчас скину тебе ведро, – я выполнила свое обещание и вытащила Домового. Он сидел в ведре и дрожал, как осиновый лист. – Отмылся?

– Сама не видишь?! – огрызнулся он.

Я присмотрелась к лицу мальчика, и моя улыбка пропала. Грязь никуда не делась, хотя должна была хотя бы размыться. Я взяла Домового за щеки и потерла ладонями – ничего.

– Видишь? Я же говорил, что ты должна помыть мне лицо! – он потряс головой и холодные брызги попали на меня. – Никто…ни одна из этих проклятых девиц никогда не могли привести меня в порядок!

– А как ты испачкался? – спросила я, хмурясь.

Ситуация со сказочными существами одновременно и прояснялась, и становилась запутаннее. Леди-колодец не может исполнять желания потому, что в ней проклятые монеты. Домовой не может умыться по непонятным причинам. Скелеты ходят по земле из-за того, что тоскуют по своему слепленному ребенку, а Василиса…она не может найти Ивана. Паззл складывался в одно целое и тут же распадался.

– Я сбежал из дома, – сказал Домовой. – А потом вляпался в какую-то грязь. С тех пор она не отмывается.

– Но от тебя ничем не пахнет, – задумчиво сказала я.

– Именно. В том-то и все дело. Но чешусь я так же, как это делают блохастые собаки! – сказав это, Домовой принялся чесать голову руками.

– Подожди, – сказала я, – ты сказал, что сбежал из дома?

– Ну да.

– Но ты ведь должен охранять дом?

– Скажи это моим родителям, – фыркнул мальчик, – они считали, что я слишком молод для такого «великого» дела.

– А кто твои родители?

– Леший и Кикимора, – ответил Домовой.