Глава 18
Обернулся Оливер действительно быстро. Ханна успела только прибрать в комнате и привести себя в порядок. Девушка с удивлением рассматривала горсть куриных костей, столовый нож, свечу и кучу мусора, явно извлеченную из мусорного ведра.
– Что это?
– Походный набор молодого некроманта, – Оливер рухнул на колени и принялся чертить угольком на полу пентаграмму, время от времени посматривая в учебник. – Нужна старая бумага, вода, огонь и… и еще кастрюля. Кастрюля есть?
– Откуда? Если только внизу посмотреть, в буфетной…
– Тащи. Если что, просто вскрывай дверь!
Девушка бросилась вниз по лестнице. Уже на ступеньках ее догнал крик Оливера:
– Трава нужна!
Какая именно – она уже не слышала, а возвращаться и переспрашивать не хотела.
Буфетная была уже заперта. Собственно, буфетной ее звали потому, что здесь предполагалось устроить что-то вроде забегаловки – чтобы студенты напивались не в городе, попадая потом под стражу, а на территории Колледжа. Но при этом крепких напитков здесь не подавали, и буфетная часто простаивала. Настолько часто, что порой повара из столовой забывали ее запереть.
Вот как сегодня. Распахнув дверь, Ханна ворвалась внутрь. Кастрюлю нашла быстро, а вот с травой… Недолго думая, девушка схватила с полок несколько мешочков с травяными сборами и бросилась обратно.
Оливер как раз закончил чертить пентаграмму. Он благосклонно принял кастрюлю, но по поводу мешочков с различными сортами чая только поморщился. Однако, взял несколько щепоток.
На дне кастрюли юноша разжег небольшой костерок, усадил Ханну в центр пентаграммы и распорядился:
– Когда пойдет дым, сосредоточься и попытайся вызвать свою подругу. Поисковое заклинание написать или так помнишь?
– Напиши, – согласилась Ханна.
Она сильно волновалась и никак не могла сосредоточиться.
Из кастрюльки пошел дымок. Дав огню разгореться, Оливер стал по щепотке бросать в пламя сушеные травы, бормоча заклинание. Ханна вторила ему изо всех сил. Комната наполнилась запахами трав. Последним юноша выплеснул содержимое пузырька. Кровь свернулась, успев испортиться, и он щедрой рукой полоснул себя по запястью, добавляя собственной крови.
– Давай!
Ханна закрыла глаза, сосредотачиваясь и вспоминая Деяну такой, как видела последний раз. В выходном платье, улыбающуюся, идущую по улице…куда?
Образ подруги возник вдалеке, словно в глубине темного туннеля. Деяна уходила, слегка покачивая бедрами, опустив голову, вся какая-то поникшая.
«Деяна!» – захотела окликнуть ее Ханна. Она уже почувствовала рвущийся из груди крик, стиснула зубы, потянувшись за подругой. «Деяна! Где ты? Что с тобой? Куда ты пропала?»
Деяна обернулась. Девушка изумилась, заметив, как изменилась подруга. Куда исчезли молодость и красота? Перед нею стояла изможденная старуха, подточенная болезнью и невзгодами, одетая в платье юной девушки.
«Что же с тобой случилось, Деяна?» – хотела спросить Ханна. К ее удивлению, девушка с лицом старухи покачала головой, словно не желая об этом говорить.
«Где ты, Деяна?» – рискнула она задать вопрос.
Вместо ответа на не волной накатили запахи – камня, железа, плесени, сырости, нечистот, тлена, – звуки – шорохи, шуршание песка, поскрипывание, иногда завывания и слабые стоны – и чувства – отчаяние, страх, бессилие, боль… Такие сильные, что Ханну чуть не затошнило. Одновременно за горло схватило удушье, нос и рот словно забили сырой ватой, а во всем теле оказалась такая слабость, что девушка покачнулась, теряя равновесие, и рухнула на пол, теряя сознание. Лишь в самый последний момент…
Очнулась она на своей постели, от того, что ее хлопали по щекам, кололи иголками подушечки пальцев и вообще изо всех сил старались привести в чувство.
– Ты в порядке? – раздался над нею голос Оливера.
Его силуэт склонялся над девушкой. Комната была погружена во мрак ночи, пахло травами, дымом, жжеными тряпками, горелой кровью. Все это неожиданно напомнило Ханне ее видение, и она всхлипнула:
– Нет…
– Что случилось? – Оливер встряхнул подругу за плечи. – Ты не сумела ее найти?
– Су-сумела, – всхлипнула девушка. – Но она… ей так плохо…
– Она жива? Тебе удалось до нее дотянуться?
– С трудом, – Ханна села прямее, опираясь на руку Оливера и пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях. – Мне кажется, она в каком-то склепе. Или в подземелье. Кругом темнота, тишина. Ее там просто заперли и оставили умирать. Я не знаю, кто и зачем это сделал, но… Она там уже больше седмицы, Оливер!
– Она хотя бы сказала, кто посадил ее туда?
– Нет. Она мне ничего не сказала.
– Но хотя бы что-то! Любая мелочь может оказаться важной!
Ханна сжала руками виски, сосредоточилась. Что-то такое было, в самый последний момент она заметила кое-что еще. Что-то было в том подвале, погребе, подземелье… что-то особенное.
– Ящики.
Вопреки обыкновению, кладбище встретило их распахнутыми воротами. Более того, в глубине аллей, за разросшимися деревьями и живыми изгородями, виднелись огни. Община монахов-«смертников», которая обитала возле местного Храма Смерти, ухаживая за могилами, явно не собиралась отходить ко сну. И, что самое невероятное, хотя и ожидаемое, было то, что у ворот, снаружи, стояла смутно знакомая карета. Двое стражников освещали ее факелами.
При появлении некроманта и студента из кареты в сопровождении инквизитора выбрался герцог Ноншмантань. Даже в темноте было заметно, как он бледен.
– Я ждал вас, – сказал он бесцветным голосом. – Из объяснений «смертников» я мало, что понял. Только то, что это как-то связано с моим сыном и наследником…
– А нас вызвали потому, что ночью, на кладбище, лучше иметь под рукой некроманта, тем более такого, который вам чем-то обязан и отказаться не сможет, – кивнул мэтр Сибелиус.
– Я взял на себя смелость пригласить наблюдателя от Инквизиции, – представил своего спутника герцог.
– Что ж, этого следовало ожидать. Мы готовы. Прошу!
Один из стражников с факелом отправился вперед, освещая дорогу. За ним пошел герцог и инквизитор. Некромант слегка приотстал, поманив Рихарда пальцем.
– Я еще не знаю, что нас там ждет, но на всякий случай предупреждаю – держите глаза и уши открытыми.
Рихард кивнул.
Кладбище в самом деле выглядело не так, как всегда – то есть, не так, как должно выглядеть приличное кладбище. Рихард, последний раз побывавший тут всего несколько дней назад, не мог не отметить, что оно активировано. Причем не кем-то снаружи, а как бы изнутри. Саморазупокоивание? Такое иногда бывает, но так редко, что все сии случаи можно пересчитать по пальцам. Обычно нужен толчок извне.
Храм Смерти, выстроенный на искусственном холме, встретил их распахнутыми дверями и слабым светом изнутри. Он был невелик, так что со ступеней можно было видеть в глубине белый силуэт богини Смерти, сейчас ярко освещенный свечами, установленными на постаменте. Несколько монахов топтались на ступенях и у входа. На некромантов они подчеркнуто не обращали внимания, сразу обратившись к герцогу.
– Ваше сиятельство, – один из них выступил вперед, – весьма сожалеем, что пришлось потревожить вас в неурочное время, однако, обстоятельства того требуют. Одному из наших братьев было видение.
При этих словах вперед выступил молодой монашек. Судя по внешнему виду, он был моложе даже Рихарда.
– Я убираюсь на рябиновой аллее, ваше сиятельство, – заговорил он. – Мне вменено в обязанность следить за могилами, сгребать листву, поправлять оградки и порой, если родственники того требуют, приносить покойникам гостинцы или проводить воскурения… Ну, и вообще… выполнять разные поручения. Служба эта не обременительная, я всем доволен и понимаю, что, честно выполняя свой долг, служу нашей богине, – тут он обернулся ко входу в храм и несколько раз поклонился.
– Короче!
– Короче говоря, я стал замечать странные явления. Земля в одном месте была как будто взрыта. Причем взрыта изнутри! Так, словно оттуда пыталось выбраться наружу какое-то…ну…вы понимаете?
– Упырь, – подсказал мэтр Сибелиус. – Самый обычный упырь. Такое порой случается. На каждом кладбище рано или поздно появляется упырь. Иногда и не один. Причин зарождения упырей столько, что я не стану вас утомлять перечислениями.
– Да, наверное, – монашек смутился. – Я испугался и решил обратиться к некроманту…
Герцог посмотрел на преподавателя Колледжа.
– К штатному некроманту! – пояснил монашек. – У нас, изволите знать, есть собственный некромант…
– Однако, он не смог справиться с тем, что вылезло из земли, – резко перебил его мэтр Сибелиус. – Где он? Как его зовут? Я могу его видеть?
– Можете, – с неудовольствием сказал старший «смертник». – Его башня в конце этой аллеи.
– Он там? Почему? Он должен быть на рабочем месте! Пригласите его немедленно! – едва не взорвался мэтр Сибелиус. – Извините, ваше сиятельство, но прежде, чем заниматься вашим делом, я должен побеседовать с нашим коллегой и выяснить, почему он не смог справиться с самым обычным, да еще не до конца созревшим упырем.
– Надеюсь, – в тон ему добавил герцог, – что заодно выяснится, какое отношение это все имеет к поискам моего сына!
Монашек и стражник с факелом побежали к башне, которую занимал штатный кладбищенский некромант. Их не было довольно долго. Мэтр Сибелиус начал нервничать, посматривая на небо. Облака затянули его до половины, и в разрывах туч виднелось лишь несколько звезд, по которым определить точное время было затруднительно. Но далекий перезвон часов на ратуше подсказал, что наступила полночь.
– Мы теряем время! Еще несколько минут, и что-либо предпринимать будет поздно.
В это время вернулись посланцы. Монашек был весь зеленый от ужаса, от него пахло кислятиной, и он то и дело нервно вытирал рот. Стражник, как более привычный, сохранял видимость спокойствия.
– Где некромант?
– Т-там, – стражник махнул факелом. – В башне. В-висит…
Монашек отвернулся к кустам, и его стошнило желчью.
– Сам висит или его повесили? – нехорошо прищурился преподаватель некромантии.
– Не похоже, что сам, – стражник пожал плечами с видом человека, который решил ничему не удивляться. – Там везде какие-то знаки, на полу и… стенах. У трупа все лицо в крови.
Инквизитор издал неопределенный звук.
– Я должен это видеть, – мэтр Сибелиус сорвался с места.
– Погодите, – попытался остановить его герцог, – мы здесь, кажется, по другому поводу?
– Повод тот же, ваше сиятельство! Свидетель, который мог пролить свет на тайну исчезновения вашего сына, убит или покончил с собой. Почему? От этого может многое зависеть! Вы ведь, – обратился он к монашку, – наверняка, заподозрив неладное, пригласили некроманта, чтобы он разобрался с увиденным вами?
Тот кивнул, дрожащей рукой вытирая рот.
– И действовали согласно инструкции… Что ж, вы поступили правильно. Но вместо того, чтобы нейтрализовать упыря, ваш некромант предпочел сам покончить с собой. Вагнер, за мной!
С этими словами мэтр Сибелиус направился к башне, где до недавнего времени обитал его коллега.
Она стояла в глубине аллеи, обсаженная буками и ясенями. Поблизости не устраивалось никаких захоронений – ее отделяло что-то вроде полосы отчуждения шириной саженей пять-шесть. К единственной двери вели гравийная дорожка.
Мэтр Сибелиус остановился, не дойдя несколько шагов до двери, поднял руки на уровень груди.
– Вы что-нибудь чувствуете, студиозус Вагнер?
Рихард прислушался к своим ощущениям и кивнул:
– Смерть… И, – поймал вопросительный взгляд преподавателя, – и не только.
– А что именно?
– Присутствие… постороннего?
– Именно. И этот «посторонний» где-то поблизости. Так что будьте предельно осторожны, – добавил некромант, обращаясь к остальным спутникам. – А вы, Вагнер, будьте готовы.
Не прибавив более ни слова, мэтр переступил порог.
– И дайте кто-нибудь свет! – прозвучал изнутри его голос.
Стражник с факелом протиснулся вперед. От его огня мэтр Сибелиус зажег несколько свечей, чтобы вошедшие смогли оценить обстановку.
– Боги, это… кошмар, – герцог Ноншмантань поспешил отвернуться. Вошедшие следом монахи-«смертники» стали бормотать молитвы. Стражник попятился.
Рихард не испытывал такого страха и отвращения, как остальные. Скорее, любопытство.
Довольно просторная комната была заставлена таким количеством вещей, словно некромант жил именно здесь, не используя остальные три этажа своей башни. Два стола, два кресла, лавка, три сундука, три шкафа, четыре табуретки, бельевая корзина, корзина для овощей, висевшее под потолком чучело крокодила… вернее, висевшее когда-то чучело крокодила, поскольку оно было заботливо снято с крюка и валялось на полу. Крюк, который оно когда-то занимало, кладбищенский некромант использовал для того, чтобы покончить с собой. В комнате царил такой беспорядок, тут где попало валялось столько всяких вещей, от рубашек и кальсон до книг и разряженных амулетов, что осматривать все в подробностях никто не хотел.
– Ну, что вы можете сказать об этом деле? – после минутного осмотра поинтересовался мэтр Сибелиус у Рихарда.
– Он мертв, – пожал плечами парень.
– И все? Интересно, чем вы три года занимались у меня на лекциях? Ворон считали? Одна из главных обязанностей некроманта, которого вызвали к внезапно мертвому телу, состоит в… чем?
– Э-э, – студент нервно покосился на герцога и остальных свидетелей его внезапного экзамена. – В том, чтобы установить причину смерти…
– И? – парень промолчал, и преподаватель закончил сам: – И в том, чтобы определить, не представляет ли покойник опасности для окружающих. После чего стоит провести обряд нейтрализации. Надеюсь, это-то вы помните?
– А как же! – ободрился Рихард. – Надо… эликсиром его… против упырей… проверить. А потом, когда… ну… в общем, колени ему подрезать.
– Зачем? – это почти хором сказали сам мэтр Сибелиус и герцог Ноншмантань, только с разными интонациями.
– Чтобы гарантировать, что покойник не встанет после смерти.
– А еще забить в грудь осиновый кол и прочитать соответствующие заклинания, с которыми, думаю, прекрасно справятся присутствующие здесь «смертники», – любезно подсказал некромант. – Итак, что вы можете сказать по поводу этой смерти?
Рихард повернулся к покойнику, заодно окинув взглядом царивший в комнате разгром. Табуретки перевернуты, столы стоят боком, вещи раскиданы, как попало, некоторые порваны и испачканы. На стенах виднелось несколько странных пятен.
– Тут была борьба, – неуверенно промолвил Рихард. – Кто-то ворвался к некроманту. Они… сражались, а потом…
– Да, – мэтр Сибелиус посмотрел на болтавшийся на запястье амулет. Тот слабо мерцал зеленоватым светом. – Нежить. Вероятнее всего, упырь.
– Уп-пырь? – хором проблеяли «смертники». – Но это невозможно! Наше кладбище тихое! Вы же сами тут занимались и… И это ваша вина, что он тут завелся! – внезапно монахов прорвало. – Вы же обещали, что все будет тихо! И вдруг – упырь! Откуда он тут взялся? Вы сами его принесли? Что молчите?
Мэтр Сибелиус спокойно переждал вспышку негодования.
– Откуда тут взялся упырь – сказать мог бы ваш некромант, ибо график практических занятий студиозусов был согласован с ним! – последовал обвиняющий жест в сторону тела. – И это была его обязанность – к нужному дню и часу проверить кладбище на предмет разупокоивания, чтобы не пострадали мои подопечные. Этот упырь – его конкретная недоработка!
– То есть, вы считаете, что на нашего некроманта напал упырь? – изумились «смертники».
– Это видно невооруженным глазом. Мой студент, хоть и не самый лучший на курсе, сможет это определить!
Все взоры обратились на Рихарда, и тот, понимая, что деваться некуда, вышел вперед. Поднял руки, сосредоточился, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, потом потянулся к поясу.
Как и каждый студент Колледжа Некромагии, он еще при поступлении получил учебный нож для проведения ритуалов и жертвоприношений. Второй нож – уже рабочий – ему будет положен в тот день и час, когда, сдав экзамены, он получит диплом профессионального некроманта. Когда арестовали, учебный нож у Рихарда отобрали и назад пока не вернули. Но, как и всякий молодой человек его лет, Рихард часто носил холодное оружие – фальшион, который отбирать никто не собирался. Пусть он и был великоват, но отточен отменно. И острое лезвие чуть-чуть процарапало кожу на ладони.
Одновременно в памяти всплыли строки нужного заклинания, и комната озарилась зеленоватым светом. Воздух уплотнился, потемнел. Рихард смотрел на все словно из-под воды. Предметы начали терять привычные очертания. Он увидел следы и тени, которые ускользнули от взоров остальных людей. Следы отмечали весь путь и оставалось лишь прочитать их, как следопыту.
– Упырь вошел…сам, – медленно заговорил он. – Человек… некромант пытался его усмирить… обуздать… ничего не вышло. Упырь набросился… они сцепились… человек был ранен, но успел… зацепить тварь…Упырь ушел…ушел в окно. А человек…
Красноречивый жест указал на тело в петле.
– Почему? – озвучил общую мысль герцог Ноншмантань.
– Неизвестно. Возможно, от осознания бессилия или из страха перед перерождением, – пожал плечами мэтр Сибелиус. – От яда упыря нет противоядия. Во всяком случае, мне неизвестно, чтобы человек выздоравливал от подобных укусов. А перерождение в упыря при жизни… это слишком мучительно. Но сам его поступок бессмысленен. Ведь он все равно стал бы упырем, теперь уже после смерти.
Рихард озирался по сторонам. Действие чар кончилось, все вокруг опять прояснилось, но парень не мог отделаться от мысли, что что-то упустил. Он сосредоточился, пытаясь вызвать в памяти открывшиеся картины. Размазанные силуэты… почему некромант вообще впустил этого упыря? Почему не уничтожил сразу? Почему позволил на себя напасть?
– Надо допросить труп, – неожиданно для себя, сказал он.
Вокруг все замолчали.
– Браво, студиозус Вагнер, – мэтр Сибелиус хлопнул в ладоши. – Вы делаете успехи. Ну-ка, за работу! А вы, господа, отойдите в сторонку… Впрочем, я бы попросил ваших солдат, милорд герцог, помочь нам. Я старый больной человек, а мой ученик все еще не полностью восстановил свои силы после наказания, и ему вредно напрягать спину.
– Я не понимаю, какое отношение все это имеет к поискам моего сына, – сердито заявил Ноншмантань, но кивнул, приказывая солдатам приступить к работе.
В два счета часть мебели были сдвинута, часть валявшихся тут и там вещей убрана, и показалась стандартная пентаграмма, явно начертанная тут давно и на всякий случай. Снятое с петли тело уложили в центр, зажгли свечи, и мэтр Сибелиус начал начитывать заклинание.
Труп дернулся при первых же звуках, но преподаватель дочитал формулу вызова до конца и только потом произнес:
– Слушай меня, внимай мне, повинуйся мне!
Труп сел. Из-за свернутой набок головы казалось, что он о чем-то глубоко задумался.
– С-с-слушаю, – просипел он.
– Отвечай мне: почему ты себя убил?
– Н-не х-х…не х-хотел…ж-ж-жить дальшш-ш-ше, – с трудом выдавил труп.
– Что заставило тебя уйти из жизни?
– Ош-ш-шибка… с-с-ссам виноват… не дос-с-стоин… не с-с-справилс-сся…
– Ты ошибся, приняв упыря не за того?
– Ош-ш-шибсс-ся, приз-снав упыря…
– Ты что, был с ним знаком раньше?
Труп вдруг резко поднял голову. Движение это было до того неестественным, что вздрогнул даже Рихард, хотя пару раз уже видел, как трупы начинали выделывать подобные коленца.
– Я спросил, – гулким, нечеловеческим голосом проговорил он. – Он ответил. Я узнал имя. И понял, что это смерть. Для меня. Хотел исправить, пока не поздно. Замести следы, уничтожив упыря. Не сумел. Он напитался силой, ранил меня. Ушел. Он на свободе. Он обрел силу. Он опасен. И это все из-за меня. Он не должен был… появиться.
Мэтр Сибелиус переглянулся со старшим монахом-«смертником». Тот побледнел. Видимо, он тоже не понаслышке знал, что такое напитавшийся силой сбежавший упырь.
– Ты ушел из жизни потому, что не сумел остановить этого упыря? – продолжал допрос некромант.
– Да, – был ответ.
– Ты сказал, что спросил его имя. Он его назвал?
– Да.
– Какое это было имя?
– Валентин, – после краткой заминки шевельнулись губы. – Валентин Ноншмантань.
– Нет!
Герцог сорвался с места, кинулся к покойнику и в порыве ярости схватил за плечи, встряхнув:
– Нет! Нет, только не это! Он не мог! Ты солгал! Говори! Признавайся!
Но тело отмякло у него в руках, и, стоило ему разжать пальцы, труп рухнул на пол, чтобы больше уже не шевельнуться.
– Не-е-ет…
Герцог Ноншмантань застыл каменным изваянием, закрыв лицо руками. Никто из свидетелей не шевельнулся, не издал ни звука. Повисла тягостная тишина.
Первым отмер мэтр Сибелиус. Старый некромант сделал шаг и по-простому положил руку на плечо замершему герцогу.
– Ваше сиятельство, – промолвил он. – Я понимаю ваше горе. Но дело надо довести до конца. Надо найти тело вашего сына и… обезопасить его самого и окружающих. Вы слышали показания моего…м-м…бывшего коллеги. Он напитался силой. Будут еще жертвы, которых нельзя допустить.
Валентин Ноншмантань-старший медленно, как через силу, поднял голову.
– И еще надо найти того, кто сделал его, – процедил он, – таким.
В глазах его при этом полыхнула такая ненависть, что Рихард поспешил убраться с дороги, хотя точно знал, что на сей раз тут ни при чем.
– Молодой брат, – мэтр Сибелиус отыскал взглядом того самого монашка, – вы, надеюсь, не откажетесь проводить нас к той странной могиле? А в это время ваши собратья позаботятся о теле…хм…убитого.
Монахи окружили труп, шепотом переговариваясь, в то время как остальные направились прочь.
Почему-то Рихард не удивился, когда они вышли к той самой могиле, возле которой он уже побывал на практике несколько дней назад. Судя по выражению лица его наставника, тот тоже узнал место и сейчас мысленно крыл себя последними словами. Ведь, по всему выходило, что он в ту ночь разговаривал с духом Ноншмантаня-младшего. И один шаг отделял его от разгадки. Если бы тогда они все поняли, все было иначе.
Велев всем оставаться на местах, мэтр Сибелиус обошел могилу трижды, время от времени бормоча заговор и теребя амулет на запястье. Сделав три полных круга, он вернулся к ожидавшим его людям.
– Пусто. Собственно, как я и предполагал.
– Пусто? – холодным голосом поинтересовался герцог. – Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что упырь, напитавшись силой, не отправился на покой в свое логово, а где-то бродит. Что ж… значит, нам самим придется разбираться с происходящим. Инструменты, Вагнер!
Рихард молча сбросил с плеча суму, доверху набитую вещами из лаборатории. Наугад выхватил несколько толстых справочников и какую-то потрепанную тетрадку. Мешочки, пучки трав, какие-то склянки.
– Мел, крапиву, жженые кости, куски серы, – коротко распорядился мэтр Сибелиус, озираясь по сторонам и словно пытаясь запомнить все вокруг до мельчайших подробностей. – Остальное… сами догадайтесь. Не первокурсник, чай!
Рихард торопливо нашел нужное. Сам добавил пару пузырьков, на этикетках которых стояли только цифры – «№ 17» и «№ 26/4». Отвинтил пробку, понюхал – похоже, что угадал. Во всяком случае, некромант кивнул, принимая оба пузырька:
– Этим окропим все вокруг, а вот это держите при себе. В случае чего – два глотка. Залпом. Не помешает!.. Теперь пентаграмму.
– Какую?
– На вызов духа. Помните?
– Стандартного или…
– Зловредного.
Кивнув, Рихард кинулся торопливо чертить на земле линии и знаки, располагая пентаграмму так, чтобы могила пришлась точно в ее центр. Мэтр Сибелиус ему почти не помогал. Только раз или два подал либо уголек, либо жженую кость, чтобы парень уложил их в нужное место.
– Быстрее! Что копаетесь? Огонь добыть не забудьте. И воду!
Огонь – факел – протянул один из стражников, за водой сбегал монашек-«смертник». К тому моменту, когда он вернулся, все было готово.
– Начинайте начитывать заклинание, – бросил помощнику некромант, занимая свое место на вершине пентаграммы. – И постарайтесь не сбиться.
Заклинание нашлось в захватанной тетрадке, на предпоследней странице, заложенное веточкой болиголова. Рихард послушно забормотал, сосредоточившись на том, что делает его учитель.
Тот несколько секунд слушал бормотание, прикрыв глаза и вроде бы как ничего не замечая, потом медленно, словно через силу, достал ритуальный нож и полоснул себя по запястью.
– Тень и тьма, мрак и мгла. Расступись! Дух, явись!
Ему пришлось повторить это трижды, но результатов не было никаких. Все оставалось по-прежнему. Чадили свечки, шелестела листва. Один раз вдалеке крикнула какая-то ночная птица. Никого и ничего.
Помедлив, мэтр Сибелиус шагнул в центр пентаграммы. Опустился на колено, несколько раз с силой вонзил кинжал в рыхлую землю. Кончик ножа слабо засветился, но больше никаких результатов не было. Некромант сделал несколько пассов, шевеля пальцами, словно пытался нащупать что-то невидимое.
– Что там? – не выдержал наблюдавший с безопасного расстояния герцог.
– Ничего не понимаю! – честно признался мэтр Сибелиус. – Либо я где-то ошибся. Либо…
– То есть как?
– Это, несомненно, упыриная лежка – вон следы на кустах. И на лезвии тоже, – выпрямившись, некромант продемонстрировал свой нож. – Но упырь почему-то не отзывается.
– То есть, как – не отзывается? – герцог сделал шаг к нему.
– Очень даже просто. Он должен быть привязан к месту своего упокоения. Я попытался приманить его, но он не отзывается. Упырь где-то гуляет. И в данный момент… да-да, – кивнул мэтр Сибелиус в ответ на изумленные взгляды присутствующих, – он может быть, где угодно. Даже у вас за спиной.
И в этот момент на них бросились.
Упыри всегда нападают молча, но этот ухитрился издать низкий горловой стон за миг до того, как атаковал. Именно этот звук заставил людей обернуться и…
Мэтр Сибелиус действовал, не раздумывая. Упырь еще летел, распластавшись в полете, а он уже ухитрился оттолкнуть в сторону герцога Ноншмантаня и принять низкую стойку. Амулет, ремешок от которого охватывал его запястье, вспыхнул, на миг озарив все вокруг.
– Ара-дда…
На миг все застыли – упырь с раскинутыми, словно для объятий, руками, грязный, с неестественно белой в синеву кожей, под которой тут и там зеленели пятна, слегка распухший так, что черты его лица уже теряли индивидуальность, – стража, оцепеневший герцог, монахи-«смертники». А потом все рванулось, оживая, и время помчалось, обгоняя самое себя.
Мелькнула кисть с растопыренными пальцами – и старого некроманта смело.
– А!
Рихард растерялся, предоставленный сам себе. Потом рванулся к учителю, пытаясь помочь ему встать, но был остановлен слабым жестом:
– Нет! Ты должен… надежда на тебя!
Упырь промедлил лишь несколько секунд – он кинулся напрямик, но напоролся на защитный круг пентаграммы, и его отбросило назад. Однако, он в тот же миг снова вскочил на ноги и с удивительным для его состояния проворством метнулся в обход, не став тратить время и без толку биться о невидимую стену.
Времени было в обрез. Не вставая с колен, Рихард схватил нож наставника и резанул себя по руке так, что боль стрельнула аж до самого уха.
– Стой! Проклятая тварь! Слушай меня, внимай мне, повинуйся мне…
Заклинание еще дочитывалось, а упырь уже пронесся мимо, целясь в застывшего, как статуя, Ноншмантаня. Один из стражников кинулся заслонить господина, выхватил меч, но крепкие пальцы когтями впились ему в руки, вырывая оружие. Еще один рывок – и стражник полетел на землю. Послышался хруст ломаемых костей и перекручиваемых суставов. Человек закричал, но его отбросили, как куклу.
– Бегите, ваше сиятельство!
Но герцог замер, как парализованный, не сводя глаз с уродливой морды, которая еще несколько дней назад была человеческим лицом.
– Валентин…
Упырь резко выдохнул, протягивая руки…
И тут наспех скомпонованное атакующее заклинание ударило его в спину. Миг сверкало яркой нашлепкой на спине, а потом стремительно принялось опутывать тело упыря тонкими нитями энергии.
Упырь завыл, запрокинул голову, бестолково размахивая руками, задергался, рассыпая во все стороны искры.
– Так, – хрипел мэтр Сибелиус, – так его, парень! Так его, сынок!
Рихард стоял, расставив ноги. Из глубокого пореза на руке словно из пожарной кишки под напором хлестала энергия, и надо было ее только направлять. Большую ее часть упырь впитывал в себя, как сухая губка влагу. Но рано или поздно он переполнится, и тогда его можно будет взять.
Однако, этот «сосуд» оказался неожиданно глубокий. Рихард ощущал, как из него уходит сила, а упырь все еще держался. Слабость ударила под коленки, парень пошатнулся – и в этот миг, словно получив какой-то приказ извне, упырь метнулся прочь. Миг – и он пропал за кустами, умчавшись с такой скоростью, что нечего было и думать его догнать.
Несколько долгих секунд возле могилы царила полная тишина – только тяжело дышал Рихард, переживая весьма болезненный разрыв контакта, да застонал искалеченный упырем стражник.
И этот стон как-то сразу вернул всем способность двигаться, говорить, чувствовать.
– Что это было? – прошептал герцог.
– Упырь.
– Это был мой Валентин!
– Как бы то ни было, – Рихард с трудом поднялся с колен, прижимая правую руку к груди. Ощущение было таким, словно он сунул ее в кипяток, – он… ушел.
– Вы его прогнали?
– Не думаю, – парень посмотрел в ту сторону, куда скрылась тварь. – Слишком неожиданно он сбежал. Как будто его позвали…
Проговорил – и осекся, поймав взгляд своего наставника.
– Все это очень странно, студиозус Вагнер, – вполголоса промолвил некромант. – Очень странно и запутано. Надо все хорошенько обдумать. На свежую голову. Завтра.
– А сейчас? – очнулся герцог.
– Сейчас, ваше сиятельство, мы должны отправиться по домам. Полночь миновала, – с помощью одного из уцелевших стражников мэтр Сибелиус встал на ноги, – скоро нечисть начнет искать лежку. Сюда наш общий знакомый не вернется – для него тут все загажено. Он затаится где-то еще…
– Я не могу этого так оставить, – голос Ноншмантаня дрожал и срывался, как у юнца, впервые столкнувшегося со смертью. – Не знаю, как вы, а я видел его лицо. Я никогда не смогу его забыть!
Он глухо застонал и закрыл лицо руками.
Рихард тихо сделал шаг вперед. Чья-то рука коснулась его локтя. Он глянул – мэтр Сибелиус ободряюще кивал головой: «Смелее, парень!» Подошел.
– Ваше сиятельство… я все понимаю. Мы… сделаем все, чтобы найти того, кто сделал это с…с ним. Обещаю!
С кладбища они возвращались в молчании. Герцог шагал впереди, и, глядя на его гордо выпрямленную спину, нельзя было сказать, что происходит в душе этого человека. Никто не решался с ним заговорить, никто не пытался даже поравняться и посмотреть ему в лицо. Словно плотная стена отгораживала Ноншмантаня ото всех людей.
Точно такая же невидимая граница пролегла и между двумя некромантами и провожавшими их до ворот монахами-«смертниками», но уже по другой причине. С одной стороны, именно в среде некромантов ходила легенда о так называемых Супругах Смерти – мол, именно из их числа в каждом поколении некромантов Смерть выбирает себе любимчика, а все монахи-«смертники» считают себя женихами означенной дамы, почему и ревнуют некромантов. Но с другой стороны без некромантов «смертникам» не обойтись – нейтрализовывать покойников сами монахи не умели, а сегодняшние события и вовсе заставили многих пересмотреть свое мнение относительно представителей этой профессии. Вот и шагали монахи чуть в стороне, усиленно делая вид, что некромантов поблизости нет. Впрочем, кто-нибудь нет-нет, да и бросал в их сторону любопытные взгляды.
– Рихард…
Парень был так поражен непривычному обращению вместо «студиозус Вагнер», что споткнулся. Сухая, но еще крепкая старческая рука цепко ухватила за локоть.
– Осторожнее, сынок! Устал? Иди помедленнее.
Он послушался, сбавил шаг, приноравливаясь к опирающемуся на его локоть преподавателю.
– Вот что, Рихард, задержись.
Он оглянулся, встретился взглядом с мэтром Сибелиусом.
– Ты ведь запомнил его, не так ли? – продолжал тот. – И знаешь, как надо поступить?.. Иди за ним, – рука соскользнула с локтя, в ладонь сунулся амулет. – Иди. Ты сумеешь найти по следам его новую лежку. Скоро рассвет. Ты обязан, – старый некромант посмотрел в спину шагавшего впереди инквизитора, – обязан довести дело до конца. Ты молод, крепок… Я говорил, что ты не гениален? Забудь! Сейчас ты – единственный, кто сможет его отыскать. Иди.
– Но, – парень метнул взгляд на спину герцога и шагавшего рядом с ним инквизитора.
– Я прикрою… Глупец! Как ты мог забыть?
Рихард аж вздрогнул от пронзительного возгласа, в котором прорезались старческие сварливые интонации.
– Дурья голова! Как ты мог забыть амулет у могилы? Хочешь, чтобы он к рассвету поднял половину кладбища?
– Что? – оглянулись в их сторону все присутствующие.
– Этот растяпа ухитрился оставить там активированный амулет! Заключенной в нем энергии хватило бы, чтобы разбудить всю округу! Только этого нам не хватало! Живо отыщи! Одна нога здесь, другая – там! И чтобы на оценку «хорошо» на экзамене не рассчитывал!
Получив ободряющий пинок, Рихард умчался.
– И принеси его сразу ко мне! – крикнул ему вдогонку старый некромант.
– Надеюсь, он успеет, – прозвучал за спиной негромкий голос.
Оглянувшись, мэтр Сибелиус, встретил взгляд инквизитора. Взгляд, в котором светилось понимание. Но ни одного слова сказано не было.
Рихард вернулся на рассвете.
Мэтр Сибелиус ждал его на крыльце главного учебного корпуса и, подхватив еле передвигающего ноги парня, потащил к себе на кафедру. Там они ввалились в лаборантскую – небольшую комнатку, примыкающую непосредственно к лекционной аудитории. Шлепнувшись на стул, Рихард торопливо протянул руки к кувшину с водой, а его учитель тем временем быстро активировал защиту от подслушивания. Жест совершенно лишний, потому что в это время суток даже еще уборщицы не взялись за работу.
– Итак, – промолвил он, внимательно глядя, как студент пьет, захлебываясь и проливая половину на рубашку, – ты его нашел?
Последовал быстрый кивок.
– Молодец! Я в тебе не сомневался! Знание теории, конечно, хорошо, но практика тоже важна. Итак?..
– Я его загнал, – хрипло, все еще никак не восстановив дыхание, сообщил Рихард. – Боялся, что улизнет, и потому старался вымотать…
Он вспомнил свой сумасшедший бег по ночным улицам Зверина. Упырь уходил скачками, ныряя в темные переулки и подворотни. Он играючи перемахивал через заборы и оставленные на дороге телеги. Рихард бежал, стараясь не терять его из вида и не думать о том, что будет, если его вздумает остановить ночная стража.
Ему повезло в том, что ночь давно перевалила за середину, и упырь стал слабеть. Даже напитавшаяся чужой жизненной силой нежить порой нуждается в отдыхе. Кроме того, он действительно пытался найти укромное местечко, чтобы переждать день, и метался из стороны в стороны в надежде отыскать вход в подвал, какие-нибудь развалины или просто кучу мусора, куда можно забиться до рассвета. Однако, преследовавший его некромант раз за разом вспугивал упыря, не давая ему шансов.
Однажды они встретились лицом к лицу.
Упырь забежал в тупик и, недолго думая, стал карабкаться по стене, в надежде добраться до чердака и затаиться в нем. Но дом, как назло, был жилой. На пути нежити попадались окна, за которыми были люди, и Рихард, не раздумывая, разрядил в спину твари амулет.
Яркая вспышка на миг ослепила парня, но и упырю здорово досталось. Оторвавшись от стены, он мешком рухнул на мостовую, но тут же вскочил.
Их разделяла всего пара саженей, и практически впервые Рихард смог рассмотреть своего противника. Белое опухшее лицо с сизыми пятнами, раззявленный рот, сочащийся изо всех отверстий гной и сукровица. Сумрак милосердно скрыл подробности, но все равно парень содрогнулся от отвращения – вот во что превратился герцогский сынок! М-да, врагу не пожелаешь…
Секунду или две упырь сохранял полную неподвижность, а потом бросился.
Рихард отскочил, разрывая дистанцию, и схватился за висевший на боку фальшион. Верное оружие против людей вряд ли пригодилось бы против нежити, но раздумывать было некогда. Парень полоснул себя по ладони, крепко сжал кулак, пачкая в крови амулет, и резко вскинул руку.
Нужные слова сами пришли на ум, как будто он всю сознательную жизнь воевал с упырями. Невидимая волна отбросила нежить назад. Упырь упал на спину, засучил конечностями, корчась в судорогах.
Продолжая говорить, Рихард сделал шаг, другой. Главное – точно рассчитать момент, когда можно будет ударить.
– Что происходит? Ни с места! Городская стража!
Бес! И почему они приходят именно когда не нужны?
– Опусти руки, парень! Колдовать запрещено!
– Да пошли вы…
Он не должен был этого делать. Не должен нарушать концентрацию, но привычка – вторая натура. Невидимые путы, удерживающие упыря на месте, лопнули, и тварь вскочила, бросившись прочь. Сделав громадный скачок, оттолкнувшись от карниза второго этажа, она перелетела через оцепеневших от неожиданности людей и молнией ринулась прочь.
– Это чего такое было? – ошалели стражники. – А ну стой! Запрещено!
– Идите к бесу! – гаркнул им Рихард, срываясь с места.
Он был зол. Зол настолько, что, стреляя вдогонку, разрядил в упыря весь амулет и с досадой швырнул бесполезной подвеской в удиравшего противника. По счастью или несчастью, тот достаточно устал, еле передвигал ноги и, получив подвеской по затылку, споткнулся, едва не падая.
Рихард еле успел затормозить, не зная, как реагировать. И хорошо сделал, ибо упавший упырь внезапно выгнулся и издал звук.
Низкий хриплый вой прокатился по улице, и откуда-то издалека пришел ответ. Волна зова была подобна взрывной волне. Сам Рихард ощутил ужас при этих странных звуках. Он упал на колени, скорчился, мечтая стать маленьким и незаметным, забиться под какой-нибудь камушек и молиться, чтобы его не нашли…
Но упырь, повинуясь этому зову, встал. Выпрямился и зашагал прочь.
Страх парализовал парня, но он все-таки нашел в себе силы подняться и двинулся по пятам за упырем…
…– Зов? – нахмурился мэтр Сибелиус. – Ты уверен, что слышал зов?
– Ув-верен, – даже сейчас Рихарда передернуло при воспоминании о пережитом ужасе.
– Это очень интересно и может служить косвенным подтверждением теории о том, что кто-то нарочно сотворил упыря из Ноншмантаня-младшего. Ибо только сотворенные упыри так реагируют на магический зов. И где он сейчас?
– В логове.
– Я в этом не сомневаюсь. Мне нужен адрес!
– Я лучше напишу. На бумажке.
Рихард взял какой-то листок со стола и быстро нацарапал на нем два слова. Мэтр Сибелиус несколько раз перечитал написанное.
– М-да, – изрек он. – Проблема. Даже не знаю, что делать. Надо подумать.
Однако заняться обдумыванием и решением этой проблемы сразу не пришлось. В Колледж явился инквизитор.
Он пришел посреди лекции, и уже через несколько минут всем преподавателям пришлось оставить занятия и явиться в кабинет ректора.
– Коллеги, – начал ректор, – я собрал вас сюда, чтобы вы… мы все выслушали заявление, которое уполномочен сделать присутствующий здесь пра Михарь, старший следователь от Инквизиции. Прошу!
Тот коротко кивнул, выступая вперед.
– Собственно, у меня не столько заявление, сколько…м-м… сообщение, которое меня просил передать ректор Университета богословия пра Святомир Гордич. Дело в том, что вчера ушел в неизвестном направлении и до сего момента не вернулся слушатель Университета Арчибальд фон Лютц. Про оного нам известно, что упомянутый слушатель фон Лютц был в числе тех, кто входил в так называемую группировку «Воины Света». Члены этой группировки издавна конфликтовали со студентами Коллледжа Некромагии. Мне удалось выяснить, что конкретно Арчибальд фон Лютц испытывал личную неприязнь к одному из студентов, известному Рихарду Вагнеру. И накануне исчезновения весьма резко высказывался по поводу того, что упомянутого Вагнера отпустили, избавив от наказания. Вскоре после этого он пропал. Кроме того, сутками ранее в неизвестном направлении исчез преподаватель экзорцизма и демонологии пра Добраш. И у руководства Университета есть основания предполагать, что их исчезновение как-то связано с Колледжем.
– А как же, связано, – не сдержался мэтр Визар. – Чуть – что, так некроманты виноваты! Между прочим, лучше надо за своими студентами присматривать!
– И, тем не менее, – инквизитор и бровью не повел, – я должен расследовать это дело!
– Вот только сразу хочу отметить, что студиозус Вагнер не причастен к исчезновению слушателя фон Лютца, – вступился за своего студента мэтр Сибелиус. – У него алиби. Вчера весь день он находился среди своих соучеников. До тех пор, пока я не забрал его со студенческой вечеринки, чтобы вместе с ним отправиться выполнять задание его сиятельства герцога Ноншмантаня. К тому моменту, когда мы вернулись в Колледж, ваш Арчибальд фон Лютц наверняка уже исчез без участия моего ученика. И пра Добраш тоже…
– Никто не говорит, что исчезновение этих двоих – дело одного и того же человека, – холодно улыбнулся пра Михарь. – Никто пока никого не обвиняет. Просто есть предписание начать поиски именно отсюда.
