Профилактика — первая ступень новой лестницы жизни, она начинается при рождении или даже еще раньше и в дальнейшем является самым долгим этапом. Многое уже известно о факторах риска, которые ускоряют процесс старения, и о защитных мерах, его замедляющих. Что касается образа жизни, способствующего сохранению здоровья, мы сами полностью несем за это ответственность. Один ведет сидячий образ жизни, ест, курит — другой много ходит, занимается спортом и не злоупотребляет спиртными напитками. Несмотря на все разъяснения, многие все еще недостаточно представляют себе, как могут сказаться на них хорошие и дурные привычки. Я имею в виду также и позитивное влияние на наше душевное состояние. Регулярная мобилизация своих сил приносит чувство удовлетворения. Неумеренное употребление алкоголя идет нам во вред.

В мире изобилия многие оказываются не в состоянии поддерживать свое здоровье вплоть до преклонного возраста. На их поведение оказывают давление люди, руководствующиеся собственной выгодой. Дети и подростки попадают в зависимость от напитков, сигарет и фастфуда. Если они к ним привыкают, им уже очень трудно от всего этого отказаться, что и предполагается специально нацеленной на подростков кампанией. Яркий пример того, как экономические интересы немногих могут подчинять себе более высокие общественные интересы: максимально долго сохранять здоровье людей. Здесь наше время нисколько не отличается от минувшего. Использование детского труда из-за алчного стремления к наживе на заре промышленной революции вызывает у нас сегодня возмущение. Однако зададимся вопросом, действительно ли нынешняя ситуация существенно иная, чем прежде? Конфликт между частным лицом и предпринимателем должен был бы стать достаточной причиной того, чтобы в нашем публичном пространстве дать приоритет профилактике. Мнение, что ответственность за профилактику находится в руках каждого отдельного человека, как уверяют некоторые, не что иное, как вопиющее отрицание фактов.

Для начала жизни имеется служба охраны здоровья матери и ребенка, разработаны программы прививок, урегулировано все до мельчайших деталей. Профилактика в первые годы жизни необходима, но этого недостаточно. Выжить в первые годы жизни сейчас не проблема; хорошее развитие и тела, и духа вплоть до достижения взрослого возраста и далее — вот в чем состоит вызов нашего времени. По весу ребенка можно узнать, что он ест слишком много ненужных вещей и недостаточно двигается. В результате возникает серьезная общественная задача. Если в здании вы не находите лестницу, вы пользуетесь лифтом. Фастфуд обходится дешевле, чем свежие овощи, и оказывается предпочтительнее при скромном бюджете.

Еще хуже обстоит дело с образованием наших детей. Если мы будем и дальше направлять наши усилия на быстрое получение специальности, общество получит людей всего лишь полуобразованных. В отличие от прошлого, сегодня совершенно недостаточно давать детям однократное профессиональное образование. Мы должны иначе оснастить их для жизни. Самое важное — дать им ясно понять, что они доживут до 100 лет и что они сами несут ответственность за то, чтобы верно направлять свой жизненный путь. Нужен новый взгляд: «Старость не снаружи, старость внутри», — который должен быть обращен к собственной жизни. Мы должны готовить детей к тому, что на протяжении всей жизни они должны уметь и формально, и неформально участвовать в жизни общества. Нужно уделять больше внимания воспитанию у них социальных навыков. Учатся этому прежде всего в юные годы, а затем продолжать участвовать в жизни общества вплоть до самого преклонного возраста.

Принятие профилактических мер, связанных с наступлением преклонного возраста, еще не стоит на повестке дня, и выстраивать их нужно с самого основания. Отсутствуют или почти отсутствуют инициативы по поддержанию здоровья людей преклонного возраста. Конечно, делают прививки против гриппа людям старше шестидесяти. Но почему отсутствует эффективная программа скрининга и медицинской помощи в борьбе с гипертонией? Примерно половина случаев гипертонии остается незамеченной. И только в половине случаев диагностированного высокого кровяного давления его снижают до нормального уровня — результат, которым мы не можем гордиться. Сегодня с помощью лекарственных средств врачи могут у каждого пациента поддерживать нормальное кровяное давление. Видеть, что этого не происходит, особенно горько не только потому, что мы знаем, какой вред в среднем возрасте может причинить высокое давление кровеносным сосудам сердца и почек, но и потому, что оно вдвое увеличивает риск наступления деменции.

Нужно всерьез бороться с эпидемически распространяющимся увеличением веса и сидячим образом жизни. Многие полагают, что в пожилом возрасте они наконец-то получили право на спокойную жизнь. Сидячий образ жизни, быть может, и кажется привлекательным, но в длительной перспективе обходится нам очень дорого. Нас всех манят вкусная еда и комфорт, ставшие важной составной частью нашей эволюционной программы приспособления. Но из-за нынешнего изобилия мы боремся с излишним весом, и совершенно очевидно, что нам необходимо победить этот порок.

Анализ сложившейся безрадостной ситуации совсем не сложен. Никто не считает себя морально ответственным за то, чтобы принять необходимые меры. К тому же многие обогащаются из-за наших нездоровых привычек и возникающих затем осложнений. Поэтому очень многие лишаются выгод современного здравоохранения, а именно те, кто входит в группы, находящиеся в неблагоприятных социально-экономических условиях. Из-за недостатка моральной ответственности мы еще очень далеки от ситуации, когда сможем принять действенные меры для улучшения здоровья людей в широком смысле слова — не только в сфере непосредственно здравоохранения, но и в решении социальных проблем.

Один пример ясно показывает, почему это так важно: для старых людей со слабыми социальными связями риск умереть выше, чем для курильщиков, хотя курение является одним из главных факторов риска болезни и смерти. К здоровому образу жизни относится также вклад в семью, в дружеские связи и социальные контакты, чтобы не остаться в старости одиноким. И не только потому, что отсутствие этого грозит сократить нашу жизнь, но и потому, что грустно стареть, когда никого нет с тобою рядом.

Нам несвойственно самим принимать профилактические меры при приближении старости, так как забота о жизни в преклонном возрасте не заложена в наших генах; к тому же мы недостаточно информированы. Работники здравоохранения не проявляют к этому непосредственного интереса и обходят вопрос стороной. Именно общество прежде всего должно взять на себя ответственность за профилактику. Если дополнительные здоровые годы мы сможем — с оплатой или без оплаты — сделать частью достояния общества, тогда и мнимые проблемы старения также исчезнут.

На второй ступени новой лестницы жизни наступает время — благодаря профилактическим мерам позже, чем можно было бы ожидать, — физических или психических сбоев. Тогда в какой-то момент мы идем к врачу. Он выстукивает нас и выслушивает, делает снимки и ставит диагноз. В среднем у 65 % шестидесятипятилетних пациентов врачи обнаруживают две или более хронических болезни; у 85 % восьмидесятипятилетних пациентов устанавливают полиморбидность — современное словечко, которым обозначают сочетание множества одновременных болезней. Почти всегда это хронические заболевания и, как следствие процесса старения, (пока еще) необратимые. В отличие от несчастного случая, жертва которого проходит через весь цикл получения повреждения, операции, восстановления и полного выздоровления, хроническое заболевание не заканчивается. При эмфиземе легких их функция постоянно снижается; при обызвествлении коронарной артерии работа сердца постепенно ухудшается; при остеопорозе кости становятся более ломкими. Так что при первых признаках хронического заболевания необходимо принимать меры как можно раньше, чтобы по возможности максимально замедлить появление физических или психических осложнений.

Развитие нынешней системы здравоохранения было ориентировано на вмешательство при несчастных случаях и внезапно возникших заболеваниях людей, которые прежде были более или менее здоровы. Она нацелена на то, чтобы по возможности эффективно решать ту или иную проблему, после чего предоставлять пациента самому себе. Специализированная медицина хорошо умеет справляться с отдельными болезнями, что радикально улучшает перспективы излечения. Об успешной борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями мы уже говорили. Борьба с помощью антибиотиков с болезнетворными бактериями на слизистой оболочке стенок желудка практически привела к исчезновению язвы желудка. Тонкая комбинация лучевой- и химиотерапии может существенно улучшить прогноз также и при болезни Ходжкина (рак лимфатических узлов). Благодаря современной ингаляционной терапии астма в большинстве случаев протекает гораздо мягче. Есть и немало других примеров, свидетельствующих о подлинном триумфе врачебного искусства. Но его развенчивает картина того, до какой степени плохо врачуют пожилых пациентов, с их одновременно возникающими несколькими болезнями, сколь неудовлетворительно оказывают старым людям поддержку. Здравоохранение и общество в этом совсем или почти не участвуют.

Существует множество проблем. Пожилых людей, с их различными болезнями, систематически исключают из научных исследований. И для этого нет никакой иной причины, кроме само собой разумеющейся ориентации на молодых или, во всяком случае, более молодых испытуемых. В англоязычном пространстве такое отношение обозначают словом эйджизм (ageism) — дискриминация исключительно по возрасту, без каких-либо других причин. Для оптимального лечения большинства пациентов ни домашние врачи, ни больницы либо не обладают научными знаниями, либо эти знания далеко не достаточны. Специализированная медицина приводит к путанице не согласованных между собой назначений. Многие пожилые люди вынуждены свыкнуться с длинным перечнем визитов к врачам и постоянно иметь при себе вместительную коробку лекарств. Гораздо чаще, чем нам хотелось бы, принятые методы лечения и прописанные нам лекарства приводят к неблагоприятным последствиям. Менее специализированное лечение часто приносит больше пользы здоровью! Необходимость координации и согласования в лечении пациентов становится все более актуальной, она возрастает и ведет к резкому увеличению числа менеджеров и координаторов по уходу. Но опять-таки, из-за того что каждый из них отвечает за свою собственную проблему, некоторые руководители, чтобы дело пошло на лад, думают о том, как согласовать работу между различными менеджерами и координаторами…

Более интенсивное применение того же самого инструментария не поможет решить комплексную проблематику пожилых людей со многими (хроническими) болезнями. Суть проблемы в том, что нынешний аппарат медицины все еще ориентирован на вчерашние представления о болезнях. Чтобы правильно лечить сегодняшних пациентов, с их комплексными заболеваниями, необходим совершенно новый подход. Нынешнее разделение медицины соответственно отдельным органам и болезням должно быть в значительной мере упразднено. Общемедицинские знания должны снова стать высоким искусством. Комплексная проблематика одновременно возникающих различных заболеваний — в конце концов, в преклонном возрасте это норма.

Кто должен чувствовать себя обязанным заново подойти к требованиям, связанным с полиморбидностью? Вообще говоря, каждый. Врачи, обслуживающий персонал и работники «скорой помощи» должны заново продумать содержание своей профессии. Руководство больниц должно перепрофилировать свои отделения и поликлиники в соответствии с новыми требованиями. Руководители в области медицинского страхования и здравоохранения должны уяснить, что система оплаты, привязанная к работе специалистов, препятствует всеобъемлющему подходу к комплексным проблемам людей преклонного возраста. Нынешняя система взваливает на пациентов бремя предварительного, основного и последующего лечения, что приводит к ненужным процедурам и дорого обходится обществу. Государство стоит перед задачей переместить (финансовые) стимулы и тем самым обеспечить изменения в организации здравоохранения. Инициатива в настоящее время во многом исходит от поставщиков медицинских услуг, которые не испытывают особого интереса к содержательному переосмыслению своей деятельности. Поскольку система сама собой не изменится, пожилые люди должны требовать и добиваться необходимых усовершенствований. Они на себе испытывают отсутствие всеохватывающего медицинского подхода; моральное право на их стороне, и они первые выиграют от улучшений.

На следующую ступень жизненной лестницы пожилой человек поднимается, когда становится уязвимым из-за совместно протекающих болезненных процессов. В этой жизненной фазе незначительные нарушения могут быстро привести к катастрофе. Поэтому очень важно на самой ранней стадии распознать повышенную уязвимость людей преклонного возраста и прибегать к медико-техническому вмешательству с исключительной осторожностью. Меры профилактики направлены обычно на то, чтобы предупредить возникновение болезней; если же болезни уже возникли, то с помощью соответствующего лечения нужно предотвратить или замедлить возникновение хронических осложнений. Но что касается слабых, уязвимых стариков, то прежде всего необходимо делать все, чтобы поддерживать их дееспособность.

Женщина 85 лет, с обширным анамнезом, узнает, что у нее рак. Врач-онколог предлагает ей операцию с последующей химиотерапией. Полное выздоровление невозможно, но, поскольку вмешательство может замедлить процесс, женщина соглашается. Возникают осложнения, и последние месяцы своей жизни женщина прикована к больничной койке. Неужели она хотела именно этого?

Отказ от медицинского вмешательства, как вариант, врачи предлагают достаточно редко. Слишком часто врачи, за неимением лучшего, продолжают следовать плану лечения, который уже проводится в жизнь. Врач-специалист обязан предупреждать, если от возможного медицинского вмешательства ожидается лишь минимальный эффект. Медики должны гораздо в большей степени, чем сейчас, иметь в виду, что задача их в первую очередь состоит в том, чтобы сопровождать уязвимых пациентов преклонного возраста. Многие врачи-специалисты считают, что если специфическое (медицинское) вмешательство более невозможно или уже упущено, то они вне игры. Но реабилитация, адаптация и сопровождение позволяют действенно реагировать на ограниченные возможности и нарушения престарелых людей и тем самым помогать им дольше оставаться дееспособными среди привычного окружения.

Что касается легко уязвимых людей преклонного возраста, медицинское обслуживание должно быть направлено на улучшение их здоровья в самом широком смысле. Будет полезно, если старый человек сам выскажется о собственной цели. Здесь важную роль играет домашний врач, который совместно с пациентом может выбирать то или иное решение. Домашний врач может решить воздержаться от специальных видов вмешательства и не прибегать к той или иной терапии, а стабилизировать жизнедеятельность и хорошее самочувствие пациента другими средствами. Во всяком случае позиция домашнего врача как «лейб-медика своего пациента» в будущем должна быть усилена.

В главе 8 я указывал на то, что вовремя обнаружить нарушение, возникшее у уязвимого пациента, задача далеко не простая. Также не легко избежать и неожиданных осложнений при медицинском вмешательстве. Но это никак не освобождает медиков от необходимости проявлять здесь особое внимание. Легко уязвимых пожилых людей нельзя рассматривать как обычных, здоровых, хотя и поседевших, взрослых, так же точно, как и детей нельзя рассматривать как маленьких взрослых.

Четвертая, и последняя, ступень новой лестницы жизни — зависимость. Здесь часто имеются в виду престарелые люди, почти инвалиды, вследствие многих нарушений или деменции. В этот период действует обширная сеть профессиональных и индивидуально практикующих работников по уходу. Перед старыми людьми возникает угроза быстро утратить способность управлять своей жизнью. Поэтому так важно, чтобы близкие могли выступать от их имени, чтобы были люди, которые в экстренных случаях могли бы принимать за них ответственные решения. Старики сами ответственны за то, чтобы найти для себя доверенное лицо, пока они еще в состоянии это сделать. Так будет достигнута полная ясность, кому придется говорить от их имени, когда им самим это будет уже не под силу. Все определяется качеством жизни, продолжительность жизни отступает на задний план. Цель состоит в том, чтобы повышать ощущение полноты жизни, а не отдалять наступление смерти.

Две трети врачей в Нидерландах считают, что людей в последней фазе их жизни врачуют дольше, чем следовало бы. Представление о том, чтобы прекратить лечение, идет вразрез с усвоенным в процессе обучения долгом врача: делать все для спасения жизни. Врачи систематически завышают шансы на успех терапии, и у больных создается впечатление, что у медицины на все есть решение. Так врачи и пациенты помогают друг другу оставаться в плену иллюзии, что жизнь поддается контролю. Лечение пациента должно быть неотделимо от перспективы, что он от этого выиграет. Но к немощным старикам необходимо подходить по-другому.

В Нидерландах дискуссии о конце жизни, к счастью, можно вести публично. При наличии полного взаимопонимания между врачом и пациентом лишенное медицинского смысла лечение может быть своевременно остановлено. Иногда это приближает смерть, потому что больше не заботятся о продлении жизни любой ценой. Отказ от продолжения терапии позволяет избежать осложнений, у пациентов улучшается самочувствие. В последней жизненной фазе врач перестает выступать в роли целителя. Вместо этого он должен, отходя на задний план, быть наготове словом, сочувствием и медикаментами смягчать возникающие у пациента приступы боли, удушья и страха.

В фазе зависимости самочувствие уже не связано с тем или иным специфическим заболеванием. Речь идет в первую очередь о надлежащем человеческом участии. Какого именно профессионального ухода требуют немощные люди преклонного возраста, зависит, конечно, прежде всего от их физического и психического состояния, от тех, кто находится рядом с ними для оказания помощи, и от их собственного окружения. Старые люди в конце жизни, как правило, хотят оставаться у себя дома, но избежать переезда в дом престарелых не всегда удается. Многими это воспринимается как катастрофа. Вопрос в том, почему так происходит? Конечно, старые люди испытывают страх перед близящимся концом, но, возможно, их ожиданиям не отвечает то, чем располагает дом престарелых. Звучит парадоксально, но даже в этой фазе зависимости, когда впереди уже маячит скорый конец, для старых людей важнее, чем когда-либо, знать, что их жизнь пока что в их собственных руках или в руках близкого человека. В достаточной ли степени готов обслуживающий персонал домов престарелых прислушиваться к своим подопечным, идти навстречу их пожеланиям? Боюсь, что слишком часто работники таких домов действуют исключительно в медико-технических и юридических рамках и слишком мало полагаются на собственные профессиональные навыки. Таким образом, сами того не желая, они делают то, что не идет на пользу (немощным) старым людям.