Глава 24
Этот лес никогда не закончится!
Стас остановился, согнулся, уперся кулаками в колени и часто с хрипом задышал. После того как он наглотался болотной жижи, у него начались проблемы с легкими. Он наутро после роковой ночи не мог отдышаться и все плевался черной слюной.
– Затрудненное дыхание, друг мой, это не так страшно. Куда страшнее, когда дыхание вообще отсутствует, – слабым голосом попыталась пошутить женщина, которой он был обязан спасением. – Поверьте, покоясь на самом дне болота, вы совершенно об этом бы не думали. Вас бы просто не было.
Когда до него это наконец дошло, Стас перепугался еще сильнее, чем когда барахтался в болотной грязи. И ей понадобилось время, чтобы убедить его предпринять попытку спастись именно в этот день.
– Поверьте, силы иссякнут быстро. Есть здесь нечего. Надо сделать это именно сегодня.
Она питалась кореньями и травой. Целую неделю, с ее слов. Стас был в ужасе. У него диета! У него специально разработанное специалистом питание. Он не может жрать траву.
И в болото он не может лезть тоже. Наверное. Снова лезть в болото! Он несколько раз собирался, подходя к самой кромке суши. Опускал носы ботинок в воду и отступал. Густая грязная жижа масляно поблескивала. Ночью он этого не видел. Ночью он просто провалился, оступившись.
– Я боюсь! – признался он женщине, к которой был привязан веревкой. – Я не могу!
– Вы сможете, Станислав. Это не страшно. Я уже пробовала, – призналась она.
– Почему не спаслись?
– Сил не хватило. И я была одна. – Она осторожно подтолкнула его в спину. – Если сегодня мы с вами не переберемся на сушу, мы погибнем. И наши близкие никогда не узнают, что мы выжили. Что умерли просто от слабости и трусости. Мы не имеем права. Ради них, Станислав.
Живо вспомнилась Лада. Милая, заботливая, сильная. Всю их совместную жизнь она тянула его вперед. Заставляла не трусить, не сдаваться. Что с ней сейчас? Как она? В панике? Побежала к Виктору, к Сереге? Так они наверняка пьяны. И даже не заметили потери бойца, как говорится. Может, даже Лада обратилась в полицию. Чего, на его взгляд, делать не следовало. После того как он вернется, станут задаваться неудобные вопросы и…
А он вернется? Он способен? Способен преодолеть собственную трусость?
– Я готов, – прохрипел он спустя какое-то время, вдоволь насмотревшись на заросшую травой тропу, по которой минувшей ночью он пришел сюда. – Начинаем!
Странно, но вышло все с первой попытки. Он сумел разбежаться, с силой оттолкнуться и далеко прыгнуть. Да, ноги его провалились в болото, но руками он сумел зацепиться за край суши и быстро выбрался. Потом его прыжок попыталась повторить женщина. Но вышло плохо. И ему пришлось ее тянуть за самодельную веревку, которой они были крепко накрепко связаны.
Очутившись на суше рядом с ним, она целовала землю и плакала. И шептала какие-то странные молитвы.
– Не обращайте внимания, Станислав, это мои личные сочинения, – снова попыталась она шутить, поймав его удивленный взгляд.
Отползла от него метра на три и принялась обмываться от грязи, спрятавшись за кустами. Стас, после недолгих колебаний, снял с себя спортивную клетчатую рубашку и отдал ей.
– Не идти же вам в нижнем белье, – проговорил он, помогая обессилевшей женщине вдеть исхудавшие руки в рукава.
И они пошли. Очень медленно. Старательно обходя стороной широкие тропы и держась от территории клуба любителей пейнтбола подальше. Это женщина ему посоветовала.
– Мы совершенно точно не знаем, что произошло ночью. Может, мне привиделось, а может, и нет.
Стас не расспрашивал. Он был уверен, что никто ему зла не желал. Он сам свалился в болото. А голос, который он слышал, ему, как всегда, почудился. Он его даже не узнал. Привидения на этом болоте его всегда преследовали. С тех самых пор. И он молчал. И не задавал женщине лишних вопросов. Чтобы вопросов не задавали ему.
Они долго шли. И, кажется, заблудились. И заночевать пришлось в лесу, уснув в ельнике на мягком мху. Утром, едва проснулись, они снова пошли.
Деревья, деревья, кусты, непроходимые заросли кустов, овраги, наполненные грязной жижей. Они шли второй час, его часы не пострадали, и он засекал время. Медленно шли, часто отдыхали. Он мог бы идти быстрее, но женщина совершенно выбилась из сил, и ему время от времени приходилось поддерживать ее. Чтобы не упала, чтобы не потеряла сознание. Он же растеряется, он же потом не будет знать, как поступить. Но совершенно точно бросить он ее не сможет.
Она спасла ему жизнь.
Еще один овраг, преградивший им дорогу, был очень глубоким.
– Если мы спустимся, то наверх уже не выберемся, – простонал Стас, внимательно осмотрев крутые склоны, обессиленно опустился на траву рядом с женщиной. – А иначе нам дальше не пройти. Что делать будем, Екатерина Семеновна?
Может, он ждал, что она посоветует оставить ее здесь и пойти за помощью? Может, искренне надеялся, что она именно так и скажет? Или, наоборот, боялся этого?
Оставаться один он не хотел категорически. И ее оставлять не имел права.
И он сказал об этом вслух, заглянув в ее мутные от усталости глаза.
– Мы вместе, Екатерина Семеновна. Только вместе.
– Хорошо, Станислав. Сейчас. Я сейчас. Только тихо. – Она прикрыла глаза, вытянула шею, будто к чему-то прислушивалась. И вдруг улыбнулась. – Вода.
– Что?
– По дну оврага бежит вода. Это хорошо. Мы сможем напиться.
– Вода?!
Стас вскочил на ноги. Спустился на несколько метров по склону и тоже послушал.
Все верно! По дну оврага бежал ручей. Он совершенно точно это слышал. И совершенно точно, во всех подробностях вспомнил план этого места.
Этот овраг, по дну которого бежал ручей, выводил прямо к дороге. Заблудиться было невозможно. Главное – знать в какую сторону идти.
– Пойдем по течению, – решила женщина, съехав на дно оврага на животе. – И пить… Пить… Много пить!
Они напились. Умылись. Женщина, сняв его рубашку, погрузилась в воду по подбородок и блаженно жмурилась солнцу, снова принявшись бормотать молитвы собственного сочинения. Стас разулся. Вымыл ноги, просушил носки, с фырканьем поплескался в паре метров от спутницы, раздевшись догола. Потом оделся, пригладил волосы и скомандовал.
– Идемте, Екатерина Семеновна.
И они пошли по течению.
Он и об этом вспомнил, что идти надо по течению ручья, а не против, и тогда точно выйдешь к дороге. И они добрались. Хвала небесам, услышавшим сумбурный лепет его спутницы! Глубоким вечером, когда уже почти совсем стемнело, они вышли к дороге.
– Никто не останавливается! – возмутился Стас, устав махать руками проезжавшим мимо автомобилям. – Беспредел какой-то!
– Это просто человеческая осторожность, Станислав. – Женщина все время пыталась расчесать свои свалявшиеся волосы пальцами. – Кто остановится ночью на загородной трассе, видя двух сомнительного вида лиц? Хотя бы дали позвонить. Вам есть кому позвонить, Станислав? Кому-то, кого вы не перепугаете своей просьбой?
– Жене. Кому же еще!
– Жене нельзя. Пока нельзя. Пока не выяснено все до конца, – завела она все ту же песню. – Своим я тоже не могу позвонить. Просто вылетели из головы все телефоны. И перепугаю их насмерть. Они же меня наверняка уже… похоронили.
Стас позвонил своему сотруднику из отдела маркетинга. Странно, что именно его номер всплыл в памяти, когда он, стоя на коленях посреди дороги, остановил все же легковушку. Пустить их в машину супружеская пара отказалась наотрез, а вот позвонить позволили.
Сотрудник отдела маркетинга Вадик Гвоздев оказался на редкость сообразительным. Ему не пришлось повторять все дважды. И уже меньше чем через час он подъехал за ними на своем автомобиле, захватив теплые одеяла, какую-то одежду для женщины и нехитрую еду.
– Это горячий чай с мятой, – протянул Вадик кружку с горячим напитком женщине, успевшей одеться в синий спецовочный костюм. – Вам надо пить маленькими глотками. А потом хлеб. Немного.
– Спасибо. Спасибо.
Она благодарила, пила чай и плакала. Кажется, она даже сама не замечала, что не переставая плачет.
Вадик помог ей разместиться на заднем сиденье автомобиля. Укутал одеялом. Спросил у Стаса, усевшегося на пассажирском сиденье рядом с ним:
– Куда теперь, босс?
– Домой? – спросил он сам у себя.
– Не думаю, что это хорошая идея. – Вадик уже вкратце знал историю, которая случилась со Стасом. – Она может быть не одна.
– В смысле?! – У Стаса сделалось мерзко, холодно и больно в животе. – Ты на что намекаешь?! Что моя Лада?..
– Нет, нет, что вы! – отчаянно замотал головой Вадик. – Она переполох подняла вчера с утра. Искала вас повсюду. Насколько мне известно, вчера была в полиции и оставила там заявление о вашем исчезновении.
– Ого! – Стас присвистнул. – А что мои друзья?
– Вчера, насколько мне известно, – снова сделал оговорку его специалист по маркетингу, – Лада Константиновна никого не нашла. На телефон они не отвечали. Не подумайте ничего такого, босс, просто Лада Константиновна делилась с секретаршей, а та со мной.
– А сегодня?
– А сегодня с утра неожиданно в офис нагрянул Игнатьев. Виктор Игнатьев.
– Я понял. И что он? Учинил допрос? Искал меня? – Стас самодовольно улыбнулся. – Переполошился все же, бродяга.
– Нет. Не переполошился. – Вадик медленно ехал по загородному шоссе. – Он заставил главбуха принести ему все документы, касающиеся Кузьминского отвала, и долго их изучал. Главбух поначалу воспротивился, но Игнатьев сунул ему какую-то бумагу, дающую ему право управления вашим бизнесом в ваше отсутствие.
– Что за бред! – вспыхнул Стас. – Эта бумага касается только нашего загородного клуба. Мы трое – соучредители и…
– Как бы да, – кивнул Вадик, перебивая. – Но главбух рассказал потом, когда оправдывался перед вашим замом, что бумага составлена очень хитро. Формулировка такова, что… Что он запросто может управлять вашим бизнесом, случись что с вами. Конечно, в суде это оспорить можно, там есть за что зацепиться, но сегодня с ним спорить никто не стал. Тем более что он долго не задержался. Просмотрел бумаги по Кузьминскому отвалу и уехал.
– А это ему еще зачем? – Лицо у Стаса вытянулось. – Что за ерунда? Еще один клуб собрался там построить? Земля-то, Вадик, земля бесперспективная. Пустышка.
– Ну да. Он что-то типа этого и говорил, когда прощался с вашим замом. Что-то про инвесторов, которые срочно требуют подтверждения того, что есть в собственности земельные угодья.
– Ох… Ох, Витя… Что ты опять затеял?! – пробормотал Стас, прикрывая глаза. – Ты прав, Вадик. Домой нельзя. Вдруг они там. Все. Ее утешают. Не хочу никого видеть. Пока не разберусь во всем, не хочу. Давай домой к Екатерине Семеновне. Адрес помнишь?
Толковый специалист по маркетингу Вадик Гвоздев не только ее адрес запомнил. Он сходил туда, когда они приехали. Осторожно подготовил открывших ему дверь ее перепуганную дочь с зятем. Вывел их к машине и…
И счастливо потом улыбался и толкал Стаса локтем в бок, наблюдая за тем, как эти трое обнялись и плачут в полный голос. Все! Все, включая зятя.
– Господи! Мамочка! Мамочка! – Дочь целовала ее руки, ввалившиеся щеки, гладила по спутавшимся волосам. – Как же это? Это же чудо!
– Все рассказы потом, детка. Сейчас у нас проблемы другого характера.
Чай ли с мятой так подействовал, или теплое одеяло, или присутствие родных людей, но Екатерина Семеновна как-то очень быстро обрела способность говорить властно, хотя и еле держалась на ногах.
– Артурчик, дорогой, бери этих замечательных молодых людей под руки и веди к нам в дом. Нам надо посовещаться.
– Но как же так, Екатерина Семеновна?! – попробовал возмутиться зять. – Надо же врача. Срочно врача.
– Сейчас не до врачей, – отсекла она его возражения слабым взмахом руки. – Идемте в дом. Надо говорить. Много говорить. О важном…
