Как-то под конец второй четверти Алиса выходила из школы. Ежевичка приболела и не ходила на учебу уже три дня. Без подруги находиться в школе было очень тоскливо и даже… Страшно. Страшно передвигаться из кабинета в кабинет, страшно идти до школьных ворот. Кто же подхватит ее, если она споткнется? Алиса так привыкла чувствовать поддержку возле себя, что уже не могла находиться одна. В школе Антон проводил с Алисой немного времени, и просить его сопровождать ее было неудобно, все-таки с ним Алиса была не так близка, как с Ежевичкой.

Но сейчас она выходила из здания воодушевленной – на последнем уроке подруга написала, что уже чувствует себя хорошо и завтра придет в школу. Это сообщение будто дало Алисе крылья, и она почти летела по пути до маминой машины.

У тротуара прямо за воротами Алиса остановилась – на снегу она увидела красные человеческие следы. Они уходили направо по дороге, а машина мамы стояла слева. Алиса неуверенно потопталась на месте и, глубоко вдохнув, направилась по красным следам. Они вели ее недолго – через пятьдесят шагов свернули с дороги и уперлись во временный забор, огораживающий строительную площадку. Здесь не было ни ворот, ни калитки – следы просто упирались в забор. Алиса прошлась вдоль него и, заметив маленькую дырку, заглянула внутрь. Заснеженный пустырь, больше ничего. Никаких красных следов внутри. Девушка снова отошла к следам и увидела рядом маленький предмет на снегу – игральную карту. Девушка подняла ее. Так и есть. Семерка червей. Знак Черно-белых людей. Они идут за ней по пятам, кружат вокруг девушки, как коршуны, но почему-то не видят ее, как и она их, а потому и не могут схватить.

Алиса забрала карту с собой и дома положила ее на обувницу – ей хотелось проверить, видит ли ее еще кто-нибудь? Нужно было убедиться, что карта существует.

– Всем привет! Папа пришел! – раздался вечером бодрый голос отца и громкая возня в прихожей.

Алиса подошла к отцу и поцеловала его в щеку. Владимир наклонился над обувницей.

– А что это у нас тут карта валяется? Выпала из колоды? Алиса, убери ее, пожалуйста, в коробку к настольным играм, она лежит под журнальным столиком в гостиной.

Алиса направилась в гостиную и достала из коробки колоду. Вытащила все карты, стала перебирать их. Вскоре в ее руках оказалась карта семерки червей. Еще одна.

Она рылась в коробке в поисках второй колоды, но так и не нашла ее. Перерыла все вещи в своей комнате – тщетно. Нигде не было второй колоды.

Алиса думала и думала и никак не могла решить эту задачу – откуда на снегу взялась карта? Настоящая, реальная, не плод ее воображения. Возможно, сама Алиса подбросила карту? Сначала купила колоду, взяла оттуда нужную карту, потом выбросила всю колоду, а семерку червей оставила на снегу. И красные следы тоже сделала она. А потом впала в беспамятство, и эти моменты просто стерлись из памяти. Но это слишком сложно… Где она взяла краску? Почему никто не заметил, как она делала красные следы? И когда она сделала это? Ведь это занятие должно было отнять довольно много времени. И как можно забыть такой большой период? Но если это сделала не она, то тогда придется окончательно поверить в то, что Черно-белые люди действительно существуют.

Новый год Вика отмечала вместе с Алисой и ее родителями. Она подарила подруге пижаму-кигуруми в виде Чеширского Кота.

– У меня есть такая же! – гордо сказала Вика. – Только она с пандой!

Алиса подарила Вике палитру помад ее любимого цвета – здесь был весь набор оттенков: от нежно-сливового до темно-фиолетового, все помады были с синевато-серым металлическим отливом. Счастью Ежевички не было предела, она тут же перепробовала все помады, красила одним цветом, тут же стирала и красила другим до тех пор, пока губы не покраснели и не опухли.

Встретив Новый год и посидев за праздничным столом пару часов, девушки ушли в комнату. Сделав у елки лежанки из подушек и одеял, обвесившись мигающей гирляндой, подруги стали смотреть на планшете новогоднюю комедию, поедая разноцветное мороженое и споря, кому достанется какая часть.

– Я не люблю шоколадное мороженое! Оно слишком сладкое. И ореховое тоже не люблю! – закапризничала Вика.

– Это почему это? Что за несправедливость?

– Ура! Вот это другое дело! Клубничное я люблю больше, чем ванильное. Согласна взять шоколадное.

В зимние каникулы девушки спорили в комнате Алисы, Вика пыталась уговорить подругу сходить на каток. Та сопротивлялась.

– Да слышала я уже сто раз твои отговорки! – Вика топнула ногой. – Ты ни разу не была на катке, как ты можешь знать, что тебе не подходит это занятие? Мы возьмем с собой Антона, будем вдвоем тебя поддерживать. Ты просто повиснешь на нас и будешь тихонько передвигать ногами. Все будет супер, доверься мне!

И Алиса доверилась. Вика обрадовалась и тут же стала звонить однокласснику.

Девушки оделись потеплее и подошли к спорткомплексу, где их уже ждал Антон. Друзья оставили вещи в раздевалке, взяли напрокат коньки для Алисы. Девушка надела непривычную обувь. Антон резкими движениями плотно зашнуровал коньки Алисы.

– Встань! – потребовала Вика.

Алиса держалась за подругу и еле могла стоять на ковролине.

– Удобно? – спросил Антон.

Девушка пожала плечами.

– Коньки не болтаются? Должны сидеть плотно.

Алиса потрясла ногой, потом с помощью друзей встала на носочки, покачалась, чтобы понять, насколько ей удобно и опять пожала плечами.

– Отлично! А теперь выходим на лед! – скомандовал Антон бодрым голосом.

Троица вышла за дверь и оказалась перед большим открытым стадионом. В центре ледовой арены стояла новогодняя елка, борта украшали светящиеся гирлянды. По кругу быстро катались люди. Перед глазами Алисы мелькали яркие пятна.

– Ты сможешь! – Воскликнул Антон, после чего ребята подхватили Алису по обеим сторонам и вывели на лед. С помощью поддержки с двух сторон девушка плавно заскользила вперед. Сердце сжалось от испуга и восторга. Ноги не слушались и так и норовили разъехаться в разные стороны, но Антон и Вика не давали ей упасть.

Они отъехали подальше от центра к бортам. Вика и Антон стали учить подругу осторожно и медленно катиться и не терять равновесия. Спустя час Алиса вся взмокла и была измотана, но прогресс был налицо – она могла делать несколько шагов без поддержки. Девушка устала раньше друзей и села на скамейку у выхода. Смотрела, как Вика с Антоном быстро скользят по льду. Антон ловко маневрировал, катясь задом наперед. Он дурачился и специально создавал опасные ситуации, тут же ловко выкручиваясь из них. Алиса беззвучно засмеялась, видя, как он проехал на корточках под скрещенными руками двух подружек, при этом здорово напугав девушек.

Каждый раз, делая круг и проезжая мимо Алисы, Вика радостно махала ей, и Алиса поднимала руку в ответ.

Сидя на лавочке и рассматривая скользящих по льду людей в разноцветной одежде, Алиса удивлялась самой себе – никогда бы не подумала, что сможет надеть коньки и выйти на лед, более того – получить от этого удовольствие. Год назад она и подумать не могла, что когда-нибудь снова выйдет из дома, а теперь катается с друзьями на коньках. Вика меняет ее, благодаря ей Алиса снова превращается в ту счастливую девочку, которой была когда-то.

Но она знала, что только обманывает себя. Прошлую жизнь не вернуть. Как она выглядит со стороны сейчас? Ничего необычного. Неприметная, немного грустная девушка, одетая в джинсы, куртку горчичного цвета, серую шапку с помпоном, вокруг шеи повязан толстый вязаный серый шарф, на ногах белые коньки. Что можно сказать по ее виду? Обычный подросток, быть может, выглядит чуть болезненнее и угрюмее, чем другие. Девушка со своими тараканами в голове.

Почему эта девочка такая грустная и почти не улыбается? У нее что-то случилось? Несчастная любовь или проблемы с родителями? Плохие оценки? Вот что можно о ней подумать. И ни один человек не знает правду.

Что подумала бы Вика, если бы узнала тайну Алисы? Она бы отвернулась от нее.

Ребята вскоре тоже устали, и все трое пошли в раздевалку, где сели на лавочку и стали уминать принесенные бутерброды, запивая их горячим чаем.

Алиса пожалела, что ребята не взяли с собой воду. Ей было так жарко, что совсем не хотелось чая, девушка мечтала о глотке ледяной воды.

Немая девушка смотрела на свою подругу, и в голову снова закрадывались мрачные мысли. В своей голове Вика представляет ее хорошим человеком, куда лучше, чем она есть на самом деле. А на самом деле Алиса – убийца. Она убивает будущее людей. А по пятам идут Черно-белые люди. Они кружат вокруг девушки, как коршуны, но не видят ее и потому не могут забрать.

Вот уже месяц, как Алиса наблюдала за Соней через веб-камеру. Время еще больше ухудшило характер девушки. С родителями бывшая подруга общалась грубо и резко, часто скандалила и устраивала истерики. Подруг тоже не ценила. Могла любезно ворковать с одной, но потом тут же разговаривать с другой и поливать первую грязью. Лишь к одному человеку Соня испытывала что-то вроде искренней дружбы. Это был Назар.

Время сделало поведение девушки совсем несносным, но зато с внешностью провело обратные метаморфозы. Соня всегда была хорошенькой, но стала просто удивительной красавицей. Во внешности полностью пропали детские черты, теперь Соня была похожа на прекрасную принцессу из сказки. Девушка это знала. Свою жизнь она не хотела связывать с умственной работой, и это было причиной вечных скандалов между девушкой и родителями. Соня мечтала стать моделью. Она отсылала свое резюме во всевозможные модельные агентства, участвовала в многочисленных фотосессиях, создала обширное портфолио. Но ни одно агентство пока не предложило девушке сотрудничество. Все это Алиса видела по ту сторону веб-камеры. Ей была открыта вся искренняя грусть и тревога девушки, ее злость и истерика, которые Соня выплескивала на близких из-за того, что не получала того, чего хотела.

И снова одно и то же – бесконечные часы записей комнаты Сони, просматриваемые в ускоренном режиме, чтобы найти тщательно оберегаемые тайны.

Алису все это очень утомляло. Она думала о Ежевичке, о чудесном времени, которое они проводили вместе. Алиса хотела жить этими моментами, а не местью. Но Мэд не будет ее слушать. Более того, он может полностью затуманить разум Алисы. Сейчас они действуют на равных, они партнеры, движимые одной целью, но девушка знала, что если она откажется сотрудничать с Мэдом, он может полностью подчинить их тело и мозг себе, окончательно вытиснув Алису из тела. Мэда не остановить. Он дойдет до конца, и никто не сможет встать у него на пути.

Во второй половине января ударили морозы. Выходные Алиса, как и большинство людей, собиралась провести в теплом доме, сидя в коконе из мягких одеял. Но не тут-то было. В квартиру колючим снегопадом ворвалась морозная Ежевика.

– Мы пойдем кататься на ватрушке! – воскликнула девушка с порога. За дверью виднелось что-то огромное и оранжевое. Вика втащила гигантский дутый бублик в квартиру.

Алиса кликала по экрану телефона.

Вика отмахнулась.

– Это всего лишь отговорки! Одевайся! Я помогу. Я взяла термос с чаем, – Вика повернулась спиной, показав Алисе рюкзак. – И добавила туда ликер, – девушка захихикала. – Так что мы не замерзнем!

Сказал за Алису телефон, когда она, одевшись, посмотрелась в зеркало. Несколько свитеров, шапка, две пары перчаток, толстовка с завязанным под горло капюшоном, пуховик, огромный снуд, несколько штанов.

– Мы с тобой как два бублика. Или как две бабули, – Вика, одетая примерно в тот же комплект одежды, встала возле Алисы и посмотрела в отражение.

Девушки дошли до опушки леса, где находился крутой холм. Сюда часто приходили кататься, но сейчас саночная трасса была вся заметена снегом. Девушки сели на тюбинг – Алиса спереди, Вика сзади, – и, оттолкнувшись ногами, покатились вперед, все больше ускоряясь. Подруги не учли важный момент: все утро шел град, трасса стала ледяной, скорость набиралась куда быстрее обычного, а дальность спуска сильно увеличилась. Девушки поняли это слишком поздно. Вика визжала за двоих. Алиса кричала про себя. Тюбинг разворачивало, подруги часто оказывались задом к склону. Ватрушка на скорости пролетела тот участок, где все санки обычно останавливаются. Ничего не было видно – тюбинг поднимал облака снега, который летел прямо в лицо и больно щипал кожу. Вика не помнила, что было впереди – когда она здесь каталась, санки так далеко не уносило. Но, кажется, не стоило ждать ничего хорошего… Она молилась, чтобы на их пути не оказалось деревьев.

Будто прочитав ее мысли, трасса решила напоследок устроить подругам веселый аттракцион. Девушки подлетели на огромной кочке и, перевернувшись в воздухе, упали в небольшой овраг прямо за ней. Две кучи снега зашевелились.

– Алиса, ты где? Ты цела? – спросила Вика, высунув лицо и пытаясь очистить его ледяной варежкой.

Алиса вынырнула из снежной ловушки. Кое-как девушки выбрались из оврага. Плюхнулись в ватрушку и решили с помощью горячего чая с ликером скрасить ситуацию. Вика достала из рюкзака термос и маленькую портативную колонку и включила музыку. Мех на капюшоне Алисы покрылся льдом, девушка стала похожа на снежного человека. Капюшон Вики был без меха, но заледенели все волосы. Они приобрели серебряный цвет и стали будто седыми. Подруги не разговаривали – Вика понимала, что отвечать с помощью программы Алиса в таких условиях не сможет. Одна мысль о том, чтобы снять перчатку в дикий мороз для того, чтобы кликнуть по экрану телефона, приводила в ужас. Подставив лицо колючим снежинкам и выдыхая пар, девушки удобно лежали в огромной ватрушке посреди заснеженной лесной опушки, слушали музыку, практически не ощущали рук и ног, чувствовали только, как горячий чай с ликером разливал по пищеводу приятное тепло и разжигал костер в желудках.

После катания Вика осталась у Алисы с ночевкой. Девушки с удовольствием поели горячий суп, который приготовила мама Алисы. Рита не могла нарадоваться, глядя на дочь, – на бледной коже выступил яркий румянец, глаза светились счастьем. Ноги и руки до сих пор не отогрелись, и девушки решили восстановиться с помощью ванны. Алиса ушла в душ первая. После ее возвращения греться убежала Вика. Горячие водяные струи наконец привели замерзшее тело в норму. Девушка зашла в комнату, на ходу вытирая мокрые волосы полотенцем.

Подруги сели на кровать перед ноутбуком. В комнату вплыл Бося. Он сел возле кровати и замяукал, чтобы девочки взяли его к себе, огромное пузико не позволяло коту запрыгнуть так высоко. Вика подняла Босю и, положив к себе на колени, стала почесывать мохнатое кошачье брюшко.

Девушки собирались посмотреть перед сном фильм, но тут Вика кое-что вспомнила.

– Помнишь, я говорила тебе про карточки? Я подготовила тебе новые слова, – Вика достала из кармана сложенный лист бумаги и развернула его.

Она смотрела на подругу с гордой улыбкой. Алиса заглянула в монитор.

Слов было много, несколько десятков. Алиса нахмурилась – она никогда не будет их употреблять! Эти слова глупые!

– Это еще не все! Я дома подумаю, что можно добавить. Вот, даю тебе домашнее задание – в беседе с родителями употребить какие-то из новых карточек. А в школе расскажешь, какие именно слова тебе понадобились. Уверена, родители улыбнутся, ты сделаешь им приятно. И не спорь. Это не обсуждается.

Алиса хотела возмутиться, но, увидев, как сияют и светятся счастьем глаза у подруги, передумала. Ей не хотелось огорчать Ежевичку.

Прозвенел будильник на телефоне Алисы. Вика наблюдала, как подруга берет с тумбочки разные пузырьки с таблетками, как отсчитывает и высыпает несколько на ладонь. Вика отвернулась к стене. Ее взгляд зацепился за висящую в рамке фотографию, на которой маленькая Алиса была запечатлена сидящей верхом на ослике. Она осмелилась задать вопрос, который ее давно мучил. Девушка повернулась лицом к Алисе.

– Расскажи мне о своей болезни. Что с тобой происходит? Мы дружим уже давно, но я так ничего и не знаю. Она появилась у тебя давно? Или тоже полтора года назад – в то время, когда пропал голос?

Алиса занесла руки над клавиатурой, но какое-то время не прикасалась к клавишам, размышляя.

– И что тогда произошло?

– Ртуть? Я слышала об этом… Ты и сама знаешь, что в школе раньше часто сплетничали о тебе. Версий много – ядовитое озеро, катастрофа, все такое. И часто в этих сплетнях присутствует ртуть. Но я не знала, что твоя болезнь действительно связана с ней. Но… как?

Вика замотала головой, тщетно пытаясь связать поток слов в цельную историю.

– Я мало что понимаю.

Алиса стала что-то искать в ноутбуке и вскоре открыла отсканированную газетную статью, на которой, помимо текста, была фотография женщины и двухлетнего ребенка. Вика узнала Алису и Риту.

Вика несколько раз прочитала статью, отказываясь поверить в то, что узнала, настолько прочитанное удивило и ужаснуло ее.

– Но… Как это возможно? – прошептала пораженная девушка. Вика стала усердно гладить кота на своих руках, чтобы снять нервное напряжение. – Я слышала в новостях о подобных случаях, но всегда считала, что это где-то далеко… Как будто в другом мире. И каждый раз считала, что в новостях говорят правду только наполовину, все накручивают и нагоняют страх специально. И всегда думала, что, когда опасность устраняется, все пострадавшие снова становятся живыми-здоровыми. Как же так?

Алиса решила не прибегать к помощи карточек – хоть с помощью них изъясняться было проще, но сложные слова и фразы программа объяснить не могла. Алиса открыла документ Ворд и напечатала текст:

Вика была поражена. Она очень сильно переживала за подругу и сейчас, как никогда, остро ощущала, что чувствует Алиса. Девушка за короткие мгновения будто прожила всю жизнь Алисы и переняла всю ее боль.

– Но неужели нельзя это все вылечить? Подать в суд на производителя игрушек? Чтобы оплатил какое-нибудь дорогостоящее лечение?

– Это все так ужасно! – сказала Вика с болью в голосе. В порыве душащих ее противоречивых чувств девушка сильно сжала Босю в руках, кот протяжно замяукал, и Вика тут же ослабила хватку. – Ты всю жизнь страдаешь из-за того, как кто-то захотел сэкономить на материалах и набить себе карман побольше. Твое здоровье украла чья-то жадность, и теперь ты должна страдать. Это настоящий ужас.

Алиса печально взглянула на подругу и потянулась к клавиатуре, открыв привычную программу.

Соня Рожкова с тревогой смотрела на часы. Через десять минут придет Урод, и ей придется выполнить свою часть сделки. Мерзкой, грязной сделки, на которую она согласилась, чтобы ее не исключили из школы. Ей тяжело давались точные науки, последнее время двойки так и сыпались. Родители одиннадцатиклассницы еще не знали, что дочери грозит отчисление, а если узнают, то убьют. Урод должен спасти ее, но взамен он просил разрешение сделать с ней, Соней, отвратительную вещь.

Сонина семья находилась в сильном финансовом затруднении, поэтому она не могла просто купить Урода. Ей придется сделать то, что он хочет.

«Всего минута. Это займет всего минуту. Потерпи, Соня», – сказала себе девушка.

И вот – звонок в дверь. Она вздрогнула. С тоской поплелась к входной двери, открыла ее.

Урод стоял на пороге. Безобразное жирное тело, все лицо – в жутких созревших угрях. И, как всегда, от него воняло.

«Почему он никогда не моется?» – брезгливо глядя на своего одноклассника, подумала Соня.

– Проходи, – сказала она без приветствия. Урод разулся, и девушка повела его в свою комнату. Завоняло грязными носками.

Усадив одноклассника за компьютерный стол, девушка стала рыться на книжных полках. Все это время Урод не сводил с нее похотливого взгляда своих маленьких поросячьих глаз. Соня кидала на стол тетради.

– Это химия, алгебра и физика. Нужно сделать к четвергу. И смотри, чтобы почерк не отличался. Будешь делать всю домашку до конца месяца.

– Хорошо, – взволнованно прохрипел Урод и нетерпеливо добавил: – Давай уже, показывай.

Парень сидел на стуле у монитора. Соня стояла рядом. Она с отвращением посмотрела на него, а потом вдруг задрала кофту. Девушка была без лифчика, парень уставился на белую грудь.

– Ого! Какие огромные! И потрогать можно? Мы же так договаривались.

– Да. У тебя минута, – процедила она.

Он вцепился в груди двумя руками, мял их так, как будто месил тесто или хотел лопнуть их как воздушные шарики.

«Раз, два, три…» – девушка отсчитывала про себя секунды. Отвернулась к стене, представила, что это все происходит не с ней, а с кем-то другим.

«Пятьдесят девять, шестьдесят…»

Она шлепнула его по рукам.

– Все. Время.

Соня опустила кофту.

– Я выполнила свою часть сделки. Теперь дело за тобой. Будешь хорошо делать за меня домашки – через месяц продлим договор.

Парень улыбнулся и обрадованно закивал.

– Я понял! Все сделаю! – Он стал в спешке собирать тетради.

– Скажешь кому – убью, – сказала девушка и выпроводила неприятного гостя.

После ухода одноклассника Соня вернулась в свою комнату. Схватила с полки упаковку влажных салфеток, сняла кофту и протерла все места, к которым прикасался Урод. Она извела почти всю пачку, потом брызнула духами. Ей все еще мерещился в комнате запах этой грязной свиньи, и она щедро распылила духи по всей комнате.

– Все закончилось, Сонечка, – сказала себе девушка. – Теперь все будет хорошо.

Самое сложное осталось позади. Она молодец, справилась. Теперь можно расслабиться – Урод будет делать за нее все школьные задания. Она решила проблему. С помощью Урода она подтянет успеваемость. Конечно, это всего на месяц. А потом сделку придется продлевать. Соня поморщилась и потрогала грудь, которая еще немного ныла – грязный извращенец всю ее измял. Но это длилось всего минуту. Она пережила сейчас, переживет и в следующий раз.

В то время, когда человек с никнеймом Mad Hatter не мог следить за ней онлайн через веб-камеру, он делал записи, а затем проигрывал в ускоренном режиме. Девушка появлялась в кадре, раздевалась, одевалась, ложилась спать, садилась за компьютер, занималась гимнастикой. Кроме родителей, к ней в комнату никто не приходил. Человек верил, что однажды ему повезет, он сможет на чем-нибудь ее поймать, обнаружить тайну девушки. И он, наконец, нашел ее.

Просматривая очередную запись, хакер увидел, что в кадр вошли двое – Соня и ее гость – Mad Hatter узнал его. В классе он считался ботаником. От него всегда воняло немытым телом, волосы были слипшимися. Судя по виду, он совсем не изменился.

Mad Hatter знал, что вскоре произойдет что-то интересное, старался не шевелиться и дышать очень медленно, как будто этим мог выдать себя. То, что увидел хакер, превзошло все его ожидания. Месяц работы дал результат, о котором можно только мечтать!

– Все. Время, – сказала девушка в кадре и опустила кофту.

Mad Hatter довольно улыбался. Он все заснял.