Глава 17
Пригоршня. Путь к Дмитрову

Вышли мы на рассвете. Брюта развязали и велели ему спрятаться, оставили разряженный автомат, три коробки патронов положили в траву возле железной трубы с развалившимся скворечником, а сами зашагали дальше, даже завтракать не стали, решили перекусить, когда появится аппетит. Ржавому я не доверял: вдруг он, как и Брют, в любой момент сойдет с ума? Но отказываться от него не стал, понадобится его помощь, ведь мы с ним вдвоем бывалые, Алеша – нуб, Полковник тоже нуб, хоть и стреляный, – в Зоне все по-другому.

Например, мутанты. Бывало, люди Чечню прошли, а в Зоне упыря увидели – и ступор плюс полные штаны.

Когда мы расположились на привал на открытой поляне, пискнул ПДА: информатор написал, что они тоже выдвинулись, причем находятся близко – от нас километрах в десяти.

Я крепко призадумался. Появился шанс нагнать врагов – и нагнать быстро, достаточно просто срезать путь. На карте места как места – дороги, перелески, вот тут если по проселку вдоль опушки, между двух поселков – вообще хорошо, видимость не плохая… Пометка стоит: какая-то каракатица мигает (значит, инфа не подтверждена) и подписано «не влезай! Толпа мутов! Аномалия п@дец!!!»

Но аномалии – ничего страшного, а мутанты сейчас заняты гоном, и посреди этого гона, видимо, застрял Химик. Окопался и ждет, когда можно будет продолжить путь – и угробить все, что мне дорого.

Так, об этом не время думать. Мы должны позволить им взять нужный арт и отнять его, но гораздо удобнее поджидать врага в определенном месте, а не плестись по опасным дебрям. Значит, не спешим, пусть мои люди отдохнут, наберутся сил.

Моя поредевшая команда как раз готовила завтрак. Ржавый смотрел в кружку с кофе и медленно моргал пятнистыми веками, стараясь проснуться. Алеша, присев на корточки у костра, помешивал палкой гречку в котелке. Полковник пялился в ПДА, словно в утреннюю газету.

– Поворачиваем на юг, – объявил я. – Срежем до Дмитрова.

– Гиблые места, – проскрипел Ржавый.

Может быть, ему выгодно, чтобы мы шли подольше, чтобы подольше добирались до горла Химика – и опоздали? А может, он правда здесь ходил и знает.

– Я от одного кента слышал, – продолжал Ржавый, глядя в кофе. – Что оттуда живыми не выходят. Там мутанты толпой.

– А кент как вышел? – поинтересовался я. – Тем более, прошел всплеск и гон, теперь все по-другому.

– Мое дело – предупредить. – Ржавый пожал покатыми плечами и пальцем постучал по экрану ПДА. – Видите? Кто-то там уже побывал и оставил метку, что опасно. Впрочем, как ты скажешь, так и пойдем.

Алеша вскинул брови:

– Ты сказал, был гон. Был гон – и мы его не заметили? Это как так?

– Мутанты отсюда бежали в другую сторону, потому мы так легко сюда добрались. Проблема, что мы не знаем, где эти мутанты осели. Хотя бы не на нашем пути!

У Алеши и Полковника права голоса в этом вопросе пока что не было, а я уже все решил – и нежелание Ржавого идти вперед только укрепило меня в решении.

Мы доели завтрак, собрали лагерь.

– Проверьте оружие и аптечки, – посоветовал я. – У всех все в норме? Идти надо будет быстро. Есть информация, что мутантов мы на пути не встретим, но это временно, и лучше ускориться.

Алеша был каким-то сероватым и подавленным. Конечно, последние события и потеря боевого товарища на нуба подействовали не лучшим образом. А вот Полковник оставался в прекрасной форме: проверив тщательнейшим образом оружие, он подошел ко мне со своим ПДА и попросил уточнить маршрут.

– Вот, сейчас выдвигаемся отсюда, – объяснил я. – По шоссе идем быстро, там никаких неожиданностей быть не должно. За Максимково уходим с Большого кольца, срезаем напрямик и выходим к Автополигону.

– Хорошие тут места были, – с ностальгией заметил Полковник. – Дач много…

– Ага. Вот, смотрите: к Зубово идет дорога, не шоссе, но не грунтовка, приличная асфальтовая дорога. По ней мы шустро двигаемся. От Зубово – на Таракановское шоссе… Странное какое-то шоссе, двухполосное, ну да ладно. За Григорьевским уходим в поле, срезаем. Мишнево, Боблово, за Боблово – лес, через лес пройдем – и рукой дальше подать. За день легко сделаем.

– Сколько тут, километров пятнадцать-шестнадцать от Максимково? – прищурился Полковник. – Легко сделаем, даже учитывая возможные аномалии и неожиданности.

Ржавый слушал наше обсуждение с непонятным выражением лица. Алеша, услышав подробный план, ожил, заглядывал Полковнику через плечо в ПДА.

– Да мы и больше пройдем! Тут топать-то часа два!

– Сплюнь и постучи, – посоветовал Ржавый.

Выдвинулись цепью, попарно. Впереди – я с Алешей, позади – Полковник с Ржавым. Так в каждой паре было по опытному бойцу… и случись что, Полковник справится с ненадежным сталкером.

Было прохладно, безветренно, в прорехи неряшливо-серых, будто лежалая вата, туч, проглядывало блеклое небо. Над шоссе тянулись плети тумана, хватали за ноги. Станет теплее – и туман растает. Пахло рекой, лугом, в ушах звенело от полной тишины окружающего мира: не лаяли за заборами собаки, не квохтали куры, не заливались петухи… Недвижно повисли ветки яблонь и слив, окна щерились через одно выбитыми стеклами, кое-где дома выгорели – то ли пожары возникли из-за аномалий, то ли сталкеры набедокурили.

Хорошо было идти, ровно. Я проверял путь гайками, прислушивался к интуиции и монологу Полковника. Затыкать бывалого я не стал – во-первых, он говорил дельные вещи, во-вторых, очень уж неестественное даже для Зоны безмолвие действовало на нервы. А мутанты все, кажется, и правда ушли.

– Главное, – на ходу, в такт шагу, негромко рассказывал Полковник, – коммуникация в группе. Каждый следит за своим сектором. Вот, скажем, Никита, извините, Пригоршня, отслеживает сектор слева-спереди, Алеша – справа-спереди, я, соответственно, слева-сзади, а вы, Ржавый, справа-сзади. Как заглянуть назад? Ствол в позицию лоу-рэди, разворот за счет корпуса, бедер и головы. Вот так. Если бы мы готовились к нападению – мы бы с вами, Ржавый, сейчас пятились. Кроме того, не забывайте, друзья мои, осматривать верхний ярус: нападение может осуществляться и с крыш.

– Так вертеться – голова закружится, – пробурчал Ржавый.

– Зато на плечах останется, – отбрил Полковник. – Далее. Палец на спусковой крючок, Ржавый, как я уже замечал вам, не кладем – вы же не хотите случайно пристрелить впередиидущего?

Я тоже очень надеялся, что Ржавый этого не хочет, но на всякий случай и сам палец со спуска убрал.

– Если бы у нас было время, я бы с удовольствием прошел с вами, коллеги, основы боя в помещении и на открытой местности. Уверен, в позицию для стрельбы лежа вы переходите так себе…

– Да ты задрал! – возмутился Ржавый. – Позиция-физиция!!! Как шлепнулся – так и палишь!

– И в этом, дорогой друг, ваша ошибка. Сталкеры пренебрегают воинской наукой, а ведь не одну сотню лет человечество оттачивало навык, необходимый для успешного ведения боя. Я уверен, что при должном подходе количество человеческих жертв можно свести к минимуму.

Он бубнил и бубнил, а тишина становилась все пронзительнее, все сильнее звенела тишина, мешая мне слушать, забивая голову монотонной вибрацией, казалось, череп сейчас расколется…

– Тихо! – крикнул я и одновременно «принял позицию для стрельбы лежа» – плюхнулся на пузо, слегка смягчив падение левой рукой.

Рядом шлепнулся Алеша, и я услышал, как сзади приземлились Полковник с Ржавым.

Никакая это не тишина звенела, конечно, это что-то на меня воздействовало. Как только я оказался на асфальте, в голове прояснилось, я ясно слышал дыхание спутников, но никакого звона, никакого нудежа, будто огромный комар летает под стенками черепа.

– Что?! – не выдержал Алеша.

Он напряженно вертел головой, стараясь углядеть опасность. Я – тоже. Интересно, это аномалия, подвешенная в воздухе, или воздействие мутантов? Ни про такие аномалии, ни про звенящих тварей я раньше даже и не слышал, но за то время, пока я строил карьеру в политике и занимался семьей, в Зоне расплодилось множество мутантов, которых я и в горячечном сне себе представить не мог. Зона постоянно менялась, адаптировалась, изобретала новые и новые возможности, чтобы сожрать сталкеров, уничтожить нас. Может, и правильно: ничего хорошего не вытащили мы из Зоны. Не спасли человечество, не вылечили рак, а вот испоганить готовы все – как Химик, убивающий детей, пусть и не своими руками, а наркотиками.

Что-то шевельнулось в заброшенном саду по левую руку. Будто просто ветка под ветерком – только вот ветра и нет. Одновременно Полковник сказал негромко:

– Слева. На одиннадцать часов.

И снова я услышал зудеж, гул, только теперь негромко, а вот Алеша заскрипел зубами, я обернулся – глаза его налились красным.

Прежде, чем мы сообразили, что происходит и что делать, Алеша, выпустив оружие, сжал голову руками, перекатился на спину, выгнулся, вставая на мостик – только макушка и стопы касались асфальта. Он скрипел зубами так громко, что, казалось, раскрошит.

– Это не припадок! – рявкнул я. – Это Зона!

Ржавый выстрелил вперед, стрелой метнулся к Алеше, сшиб его. Они откатились на пару метров, я увидел, как руки негра безвольно раскинулись в стороны. Ржавый слез с него и сразу пощупал пульс на шее. Я еще не успел подползти, когда он произнес:

– Дышит…

Мы с Полковником оказались рядом одновременно.

– Держите Периметр, – приказал Полковник и склонился над пострадавшим.

Опыта у него в оказании первой помощи у него не занимать, и я поднялся на колено, осматривая окрестности. Ни движения. Все снова замерло.

– Кто-то что-то видел? – спросил Ржавый и добавил. – Колено ушиб.

– Будто ветка пошевелилась, и тут же Алешу скрутило. А до того – меня задело. Будто комар в голове зудит. Не слышал о таком?

– Нет. Если пошевелилось – не аномалия. Мутант. В башку торкает.

Мутантов-телепатов, которыми богата наша земля, я терпеть не мог, и век бы их не встречать.

– Все ж с гоном ушли, – буркнул я, будто это что-то могло изменить.

– Да какой-то полудохлый, небось, сидит и торкает. А то бы уже сожрал.

Не согласиться было трудно.

– Спит он, – сказал Полковник. – Как после эпилептического припадка. Предлагаю не тревожить, думаю, сон скоро завершится естественным пробуждением.

– Надо посмотреть, что там за тварь, – предложил Ржавый.

Золотое правило сталкера – не трогают, и ты не трогай – лучше не нарушать. Звона я больше не слышал, никто из нас в припадке не бился, может быть, из поля воздействия уже вышли. И хорошо, и ладненько. Сунемся – огребем пригоршню неприятностей на наши задницы. Мы же не за хабаром, мы с другой целью в Зону пришли.

– За спиной чтобы не оставлять, – настаивал Ржавый.

Мне не хотелось отвлекаться на мутантов. Мне хотелось быстрее бежать вперед, настигнуть Химика и убить его. Но Ржавый был прав на этот раз.

Скинув рюкзаки и пристроив возле Полковника, который должен был следить за Алешей и прикрывать нас, мы с Ржавым двинулись вперед. Я полз первым, так как примерно помнил, какая ветка шевельнулась, Ржавый пыхтел в двух шагах позади. Подниматься мы не стали – все-таки первый раз мутант шибанул в голову, когда мы стояли, а легли – и меня отпустило. В общем, я работал локтями по асфальту, благодаря производителей одежды за вшитые в форму налокотники и наколенники, и пытался высмотреть хоть что-то подозрительное за забором – штакетником, крашенным облезлой голубой краской.

Обычный палисадник, заросший бурьяном, обычный сруб с продавленной, как хребет старой собаки, крышей. Несколько вишен или слив, липа возле калитки, к ней привалилась дряхлая лавочка. Сад как сад, недвижный, пустой. Разве что в бурьяне кто-то прячется…

– В дом свалил? – предположил Ржавый, который, конечно, вглядывался в зелень до рези в глазах.

Не исключено, мутанты часто прячутся в зданиях. Может и в подполе сидеть, и в погребе, если он один, ослаблен, как предположил Ржавый, и понимает, что силы неравны.

Ветка ближней к забору вишни шевельнулась снова. Я прищурился. Да нет же никого! Просто дерево. Сучок толщиной в мое запястье прыгнул вверх-вниз, и в ушах зазвенело. Я обернулся на Ржавого – его изрядно перекосило.

– Уползай! – приказал я. – В сторону!

Ржавый тряхнул лысой башкой и перекатился через плечо, я последовал его примеру. Стало легче. Взгляда с ветки я не сводил – и она снова шевельнулась.

– Вижу, – прошептал Ржавый. – Только мутанта не вижу.

– Давай поближе.

Я поднялся и, пригибаясь, побежал к забору. Ветка задрожала – невидимый нам мутант нервничал. Звон в ушах то нарастал, да так, что перед глазами все подергивалось мутно-красной пеленой, то стихал. Ржавый ругался на бегу.

Я врезался в калитку, которая распахнулась от удара тела, и оказался под вишней. Но где же тварь?!

Звон стал вовсе непереносимым. Бился в голове нудный, дребезжащий звук, заглушая мысли, чувства, оставляя одно желание – расшибить голову вот хоть об ствол, вот так, да, так, и еще раз удариться, боль ненадолго заглушает, дерево дрожит, так не получится, надо камень, камень побольше – и стучать им в свой лоб, и в висок, в висок – совсем хорошо, и тогда это прекратится… нет камня, нет камня, мокрая трава, холодная под пальцами, вырываю ее клочьями, где же камень… стена дома не пойдет, колодец! Колодец, бетонное кольцо, будет в самый раз, или перегнуться через бортик и нырнуть, темная вода, холодная вода, а главное – там будет тихо!

Что он от меня хочет, почему за ногу цепляет? Н-на тебе, получи берцем в нос! Отвали, Ржавый, правильно, иди отсюда, у меня важное дело, я ползу к колодцу (двор очень длинный, руки и ноги не держат, видно плохо, все в красном тумане) и пытаюсь решить, что лучше: расшибить голову о бетон или нырнуть?

Жужжит, жужжит, Господи, да прекратите это уже, я не могу больше это выносить, мне больно, мне плохо, меня больше нет – только этот тошнотворный, всепоглощающий звон…

Грохнул выстрел. И стало тихо.

Изнемогая, я упал лицом в траву – она была восхитительно зеленого цвета и восхитительно молчала, и пахла свежестью.

Леся мягко тронула меня за плечо и позвала:

– Пригоршня! Хватит валяться! Солнце сядет!

Внезапно, обычно она ко мне по имени.

– Да оставьте вы его, Ржавый. Алеша спал полчаса, Никите досталось крепче.

– Мне тоже досталось. Он мне нос расквасил.

– А если бы я не пристрелил эту дрянь, расквасил бы вам что-нибудь другое. Или себе голову. Как вы, бывалый сталкер, вообще не поняли, что происходит?

– Меня тоже зацепило. Так звенело – аж в голове помутнело.

– Нам повезло, что мутант был один.

– Да уж…

Вроде никто из них – не Леся. Я с трудом разлепил глаза. Лоб болел. Рядом со мной во дворе дома сидели Алеша, Полковник и Ржавый. Нос у Ржавого был цел – сталкер уже подлатался «гематогеном».

– «Гематогенку» мне, – попросил я.

– Сейчас, – засуетился Алеша, доставая запасной контейнер, – сейчас сделаем. Живой!

– Вон, – мотнул головой Ржавый, отвечая на незаданный вопрос.

Я поднялся, как гордый лев, на четвереньки. Мотало меня будто с похмелья. Сейчас подлечусь, и все будет хорошо, но сперва надо посмотреть, кого подстрелил Полковник.

Мутант валялся под деревом, и сразу понятно было, почему я не видел его, а только шатающуюся веточку – он и был веточкой, вроде жука-палочника. Кожа – как кора, лапы – ветки, голова – как обломанный сучок, только вместо морды раструб вроде дула старого ружья. Даже листики кое-где. Меня передернуло.

– Надо бы его в базу внести. – Посоветовал Ржавый. Наверное, они скопом нападают, просто все на Гон отправились, а этот не смог уползти.

– Потом. Не будем терять времени. – Я с трудом поднялся. – Сейчас подлечусь – и вперед, и так час здесь проторчали.

Дальше шли без приключений – только Ржавый совсем надулся и замолчал, да и у Алеши настроения не было говорить. Полковник усиленно мотал головой, а я, хоть и чувствовал после «гематогена» приятную бодрость, никак не мог сосредоточиться. Мною овладела мания, до трясучки сильное желание ускориться, добраться до Химика и вцепиться ему в горло.

Если бы был телепорт – я бы в него прыгнул.

От основного шоссе на восток уходила дорога на Зубово, указатель гласил: «Зубово», и еще была стрелка «ДОЛ Орленок». Полоска разбитого асфальта тянулась мимо поселка слева и поля справа, вдоль обочины вымахал здоровенный – метра под три – борщевик, густой и непролазный.

Заметно потеплело, туман растаял без следа и поднялся легкий ветерок, оживляя Зону.

– Дойдем до Зубово – будет привал, – пообещал я.

Пока что получилось только на ходу выпить немного воды и пожевать орешков. Я бы не стал тратить время на остановку, но команду выматывать нельзя. Они же не виноваты в том, что я рвусь вперед, и рвения моего не разделяют.

Мы быстро проскочили поселок, на этот раз – ожидаемо пустой, – и вошли в лес.

Здесь следовало быть особенно осторожными, и фиг бы я сунулся в дебри при наличии нормального пути, если бы не спешил и не знал, что мутанты ушли! Трава и корни деревьев раскрошили асфальт, идти стало тяжелее. Под деревьями притаился сумрак, из леса густо пахло прелью, где-то скрипели ветки. Березы стояли, как обряженные в саван, и с другой стороны дороги, где на ПДА было отмечено поле, все заросло жердняком – молодым частым лесом.

Откуда-то появилась мошка, пришлось доставать репеллент и обмазывать все открытые части тела.

Я шкурой чувствовал опасность, приходилось одергивать себя, напоминать, что снаряд в одну воронку дважды не падает, и мутантов вокруг нет.

Слева лес отступил, обнажая песчаный склон – кто-то будто откусил край холма, с аппетитом, как ребенок откусывает бок пирожного. Я замер и поднял руку, подавая остальным приказ остановиться.

Кинул несколько гаек вперед и по сторонам. Падали они как обычно, но проглянувшее из-за туч солнце как-то странно отблескивало, слишком ярко, что ли.

– Непорядок, – сказал Ржавый.

– Угу. Только в чем?

Алеша тоже кинул гайку – чуть дальше. Снова – отблеск. И ничего, шлепнулась, прокатилась немного, подняв облачко пыли, замерла, лежит себе.

– Это не гарь, не топь… Не гравитационная, – перечислял Рыжий очевидные вещи.

– Я слышал от завсегдатаев, – сказал Алеша, – что некоторые аномалии реагируют на предметы определенной массы. А некоторые – на теплокровных. Гайка не всегда работает.

– И что ты предлагаешь? – поинтересовался я. – Кого-нибудь туда кинуть?

– Обойти.

– Ход мысли верный, но мы краев аномалии не представляем.

– А если туда стрельнуть? – не унимался Алеша.

– Что за детский сад! Ты еще скажи – гранату кинуть! И будут наши кишочки потом красиво по березам висеть, – осадил его я. – Аномалии, знаешь ли, могут усиливать действие оружие. Нет, тут нужен другой выход.

Алеша промычал несколько тактов какой-то песенки, посмотрел на холм и аж просветлел лицом.

– Есть идея! Это же элементарно! Смотрите, обрыв песчаный, на нем ничего не выросло, под него ничего не нападало, видно, что свежий и очень ровный. Как срез… Значит, это аномалия организовала. Предлагаю поступить просто: раз этот обрыв – и есть граница аномалии, что очевидно, мы можем ее обойти поверху.

Сталкерский опыт мой активно возражал против пути поверху, но альтернативы, похоже, не было. Разбрасывая гайки в нереальных количествах, мы сошли с дороги и, путаясь в траве и спотыкаясь о кротовины, побрели к холму.