Глава десятая

Я еще не отошла от произошедшего. Брошенное обвинение лордом Дэймоном набатом стучало в ушах, а слова Олива, так совершенно не укладывались в голове. Поведение же освещения в Храме, казалось чем-то невероятным, да только не очень удивительным.

— Выходит, как ваши мужчины пользуют наших женщин, совершенно не стесняясь в средствах для достижения призрачной цели — это нормально. А измена вашей матушке — выводит вас из себя? — Я не хотела молчать. Он только что оскорбил ту, которая никогда, даже под пытками не согласилась бы опорочить честь всего рода. Моя матушка нежно любила свою семью и только страх за мою жизнь, не увел ее душу следом за отцом. — Вы лицемер, ваше владычество, — я изумленно замолчала, ничего себе подобрала эпитет, впрочем, он подходит и моему состоянию, и язвительному тону.

— Анита, — предостерегающе протянул Олив.

— Пусть выговорится.

— Если она выговорится, вас можно будет соскребать с пола.

— Что? — одновременно спросили мы с Владыкой.

— Идемте, — вздохнул Олив, — время пришло.

Мой запал прошел. В конце концов, Олив интриговал сильнее, чем перебранка с Владыкой.

Я не знаю, каким образом Олив ориентировался в храме, но он явно не сомневался, ведя нас через холл, в потаенную дверку.

— Как может человек, никогда не живший на территории темных, мало того, что быть осведомлённым о главном храме, так еще совершенно точно знать, где проходят обряды посвящения? — ядовито поинтересовался лорд Дэймон, — вы понимаете, что я должен убить вас?

— Не получится, — меланхолично отозвался Олив. — Анита, выйди вперед.

Меня не нужно было просить. Я шла увлекаемая странной силой и неясным предчувствием чего-то родного, своего, до боли знакомого. Мне сложно описать, что творилось в моей душе в этот момент, однако так легко и комфортно мне не было даже когда вся моя семья была в сборе.

Я шла к постаменту, на котором стояла статуя хрупкой девушки. В первый момент, я решила, что статуя замерла на миг, уснула и вот сейчас проснется. Но когда подошла ближе и коснулась, поняла, что это всего лишь камень, которому не суждено ожить.

— Как жаль, — не смогла промолчать, — ты прекрасна…

— Богиня Оливанит, — прошептал Олив, становясь рядом со мной, — покровительница темных земель и рода правителя. Темная Айса.

— Откуда ты знаешь истинное имя? — хриплый голос Владыки выдавал его волнение. — И… — мужчина запнулся на полуслова. — Анита, Олив…Оливанит! Как это возможно?!

— Вы все поняли? — тихо спросил друг. — Правильно, мы осколки. Анита, как тебя должны были назвать?

Я смутилась, потому что об этом споре в семье знали немногие. Точнее только мои родители. Даже Урджин был не в курсе, почему иногда отец, беря меня на руки, тихо называл своей Вики. Мама настояла на другом имени, ей видите ли, приснился сон, где таинственная фигура не просто просила, а требовала назвать меня Анитой. Папа рассказывал, что их самая крупная ссора произошла после моего рождения на третий день, и так сильно, как тогда, они еще никогда не ругались.

— Викторией. Отец хотел назвать меня в честь своей бабушки.

— Я должен был стать Гилмором, — хмыкнул Олив, — моя мама умерла во время родов. На последнем вдохе она взяла клятву с отца, что я стану Оливом.

Острое сожаление кольнуло грудь. Мне бесконечно жаль, что друг никогда не знал материнского тепла и любви.

— Ты всегда удивлялась, почему тебе досталась странная магия, не поддающаяся классификации, я могу ответить, чью магию ты получила и чей дар получил я.

— Моего отца, — глухо выдавил лорд Дэймон, — в вас сила Владыки Темных.

— Не вся, только части. — Поправил Олив. — Я обладаю даром предвидения, Анита управлением и аккумуляцией любой энергии…

— Я не накопитель, Олив, — запротестовала я. — Моя сила возрастает в определённое время суток и ночи. Но если бы я накапливала, то могла пользоваться всей мощью постоянно.

— Кто из вас и что может, выясните позже. Олив, откуда в вас сила правителя? Откуда…

— В нас ваша сила? — Друг осторожно опустился на пол, тяжело выдохнул. — Двадцать пять или двадцать шесть лет назад убили вашего отца, Дэймон.

— Ложь, — мгновенно среагировал мужчина. — Он умер от болезни.

— Нет, его убили. — Качнул седой головой Олив.

Статуя засветилась, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Это ваши слова ложь, — мягко произнес Олив, — среди темных предатель, Дэймон. Человек, который действует осторожно и точно знает, что однажды займет ваш трон.

— Продолжайте, — грузно опускаясь на пол, попросил Владыка, его взгляд был устремлен на статую, которая перестала светится.

Удивительный артефакт эта статуя. Оливу и лорду Дэймону не нужно было к ней прикасаться, чтобы она определила истину и ложь. Подобное я видела впервые. Однако, положа руку на сердце, могу сказать, что на землях темных я многое видела впервые.

— Смерть вашего отца выглядела естественно. Однако, тот, кто убил его не учел поступков вашей покровительницы. Темная Айса не исчезла, как гласят легенды, она оберегала и оберегает своих детей.

— Мы считаем, что она находится там, куда не должна ступать наша нога, — тихо признался Владыка, — только тот, в ком поет кровь повелителя может обратиться к ней.

— Ваш обычай отдавать чашу крови, чтобы получить предсказание — варварский, — прокомментировал Олив, — но действенный.

Я шокировано смотрела на лорда Дэймона. Если я правильно сейчас понимаю, то вон ту чашу, находящуюся у ног статуи нужно наполнять кровью. Откровенно говоря, чашей ее назвать у меня язык не поворачивался, кастрюлей — да, но не чашей.

— За предсказание о дарах вы отдали часть своей плоти, той, что ближе к сердцу.

— Шрам на груди? — каюсь, я не смогла сдержать вопля. — Хороша Богиня, что эта за помощь в обмен на кровь и плоть?

— Анита, не тебе судить, — строго одёрнул меня Олив.

— Да как можно оберегать свой народ, если убиваешь его детей? — все, меня, кажется, покинули последние капли самообладания. — Один, — показываю на Владыку, — не видит дальше своего носа, постоянно оскорбляя людей, которые желают помочь. Вторая, требует кровавую жатву. Да и к тому же, как можно было отдать нам, подданным другого государства, силу повелителя темных?!

— Мы подходящие сосуды. Точнее ты — идеальный сосуд, меня же Темная Айса спасла.

Зародившееся возмущение и желание накричать, лопнули как мыльный пузырь. Внутри меня было пусто: ни любопытства, ни эмоций.

— Я должен был умереть вместе с мамой, — прошептал Олив. — Сила повелителя искала преемника, потому что без особого ритуала не могла перейти к законному наследнику.

— От отца к сыну, — выдохнул Владыка.

— Да. Это не пустые слова. — Подтвердил друг. — Тот, кто убил прошлого повелителя, знал об этом, но не учел, что сила уйдёт с земель и никогда не выберет предателя.

— На что он тогда рассчитывал? — спросила я, но ответа не получила.

— Восемнадцать лет назад тёмный дар нашёл свое пристанище, — Олив смотрел на меня, — а двадцать три года назад я получил часть этой магии — дар предвидения, остальное досталось тебе.

Ядовитая реплика так и не сорвалась с моих уст. Я не понимала природу своего дара, как и не знала до конца его мощь. Мне всегда не хватало конкретики. Да, мне подчинялись стихии. Но только в пиковые моменты я могла творить необыкновенные по своей силе вещи. В остальное же время все ограничивалось малым: зажечь свечу или разжечь костёр, высушить одежду или волосы, заставить распуститься цветок раньше времени и не вымокнуть под дождём, не прибегая к зонту.

Однако… Каков диапазон моего дара? Что ещё я могу, но не знаю об этом.

Улучшение зрения, перетягивание чужой магии и её усвоение…

— Анита, ты адарит.

— Кто?

Владыка тяжело вздохнул. Он не делал попытки подняться с каменного пола.

— Адарит, — послушно повторил мужчина, затем что-то решил для себя и начал рассказывать. — Мне едва исполнилось семнадцать, когда заболел отец. Все целители сбились с ног, но не смогли найти причину болезни. Он угасал. Внешне хворь не сказывалась, а целители утверждали, что и внутри нет повреждений.

Повинуясь неведомому чувству, я села подле ног статуи, а затем коснулась её ступней.

Всё, о чем сказал Владыка, я увидела воочию. Высокий мужчина с длинной косой медленно, придерживаясь за стены брел в какой-то зал. Его лоб покрыло испариной, сухие губы были плотно сжаты. Но видимых ран я не заметила. Складывалось впечатление, что из него вытягивали жизненные силы. Знание пришло с заминкой. Я ошиблась, пусть и немного.

— Из него вытягивали душу, — оборвала речь лорда Дэймона. — Вы не могли этого заметить.

Прерванный на описании смерти своей мамы, Владыка резко сжал челюсть. Я испугалась, на мгновение, вдруг бы он прикусил язык, но напрасно.

— Откуда ты…

— Она показала, — я осторожно погладила ступни статуи.

Я отстранённо подмечала, что мне комфортно у ног статуи. Не просто хорошо, а словно я встретилась с мамой и утонула в ее объятьях. Вот в ком я почувствовала родство. Это она, статуя, тянула меня к себе. И, судя по всему, ей было что показать мне, иначе почему голоса мужчин доносились будто издалека, а глаза закрылись сами собой?

— Не мешайте, Анита в порядке, Богиня передает знания. — Слова Олива были последними, которые я услышала, а потом, водоворот из образов и чужих мыслей закружил мое сознание.

Я была всем и была никем. Меня окунало в мысли подданных Владыки, их прошлое и настоящее. Я не знала имен, но видела их лица и силу. Я чувствовала кто из них, в будущем, может причинить мне вред, а кто безопасен.

Поначалу я предположила, что Богиня просто знакомит меня со значимыми фигурами на землях темных, я ошиблась. Она показывала всех, кто так или иначе был причастен к заговору. И простых людей было не меньше, чем аристократов. На самом деле, даже больше. А причиной переворота послужили две вещи: утерянный артефакт и зависть.

К сожалению, все, что показала Темная Айса было настолько сумбурным, что я не запомнила ни одного лица. Плюсом же было то, что я почувствовала их дар, и уже точно ни с какой другой магией не перепутаю.

— Могла бы просто указать на тех, кто участвовал в заговоре. Имена, послужной список, — выныривая из череды образов, простонала я.

— Нельзя, — таким тоном, от которого захотелось вытянуться по струночке, заявил Олив. — Она и так сделала больше, чем должна.

— Даже не сомневалась, что ты именно так и скажешь, — проворчала я. — Но я так и не поняла, кто такая адарит и что за артефакт был утерян?

— А что ты видела? — жадно спросил Владыка.

— Ваших подданных, — честно ответила, — тех, кто приложил руку к смерти вашего отца. Увы, я не запомнила их лиц…

Разочарованный стон вырвался из уст лорда Дэймона.

— Но я запомнила их магию и не ошибусь.

Огонек надежды зажегся в глазах мужчины. Я ответила ему улыбкой. Если в моих силах помочь — я сделаю все, что от меня потребуется и даже больше.

— Адарит — это переходное состояние наследника перед тем, как он войдет в полную силу повелителя.

— Плохая шутка, — выдавила я. — Какой из меня повелитель?

— Никакой, потому что часть силы находится у Олива, а кровь повелителей, течет во мне. Но, несмотря на это, леди Анита, вы все равно являетесь адаритом.

— И как быстро это поймут темные? — я хмуро смотрела на мужчину.

Судя по изумленному взгляду Владыки, тот об этом еще не думал. Если подданные быстро поймут, кому перешла сила повелителя, боюсь, на меня начнут охоту.

— Анита, ты и я, главные мишени с того самого момента, как Владыка получил предсказание от Темной Айсы.

— Олив, сколько покушений на тебя было? — я судорожно вздохнула.

У лорда Дэймона спрашивать смысла нет, и так понятно, что все свое время он проводит с детьми, забросив дела, предоставляя полную свободу своим высокородным вассалам.

— Восемь.

— Что?!

Я с жалостью посмотрела на Владыку. Несомненно сильный мужчина был сломлен обстоятельствами. Двадцать пять лет назад этот человек столкнулся с огромной потерей, которая повлекла за собой непрекращающийся ужас. У меня нет сомнений, что со смертью его родителей и началась гибель новорожденных темных. Вот то самое проклятие в действии. Вот почему лорд Дэймон уверен, что среди его подданных нет тех, кто причинил бы вред семье повелителя. Просто никто не знал, как именно проявляется проклятие, а теперь вывод сам напрашивается: предательство и убийство Владыки влечет за собой уничтожение всех темных. Постепенно, но выродятся все, в ком течет кровь темных.

— Вспоминайте, кто именно предложил так обращаться с Дарующими Надежду, и кто был особенно зол утратой артефакта, — я потерла виски, неожиданно заболела голова.

— Быстро не получится, — Владыка наконец поднялся с пола. — Касаемо артефакта мне нужно поднять семейные архивы и восстановить хронологию событий прошлых лет. — Мужчина прикрыл глаза и хмуро проговорил: — А идея принадлежит чтецу душ.

— Лорду атр’Йенц?

— Старшему, — кивнул Владыка, — и первому советнику моего отца.

— Вы так говорите, словно он не ваш советник.

— Скоро начнутся выборы, — словно бы это мне что-то объясняло, завил он.

И видя, что я не понимаю, пояснил:

— Каждые десять лет я назначаю новый состав Совета. Таковы традиции.

— Которыми вы пренебрегли в прошлый раз, — сурово заметил Олив.

Владыка даже не стал спрашивать откуда тот знает. Да и у меня такого вопроса не возникло. Если его дар предвидение, кто знает, может, он и прошлое видит.

— Я слишком долго перекладывал свои обязанности на чужие плечи.

Лорд Дэймон сдвинул брови и поджал губы. Всем своим видом выражая, как он сам доволен тем, как относился к своему титулу. И то, что он во многом винит себя, мне не нравилось. Умудрился же он как-то сохранить жизнь тем детям, что во дворце? Да и за двадцать пять лет все могло быть в разы хуже.

— Могло, — подтвердил Олив, заставив меня покраснеть.

Меньше всего я ожидала, что произнесу свои мысли вслух. Зато Владыка улыбнулся. Искренне, тепло.

— Скажите, а как так получилось, что у вас есть сводный брат?

Я толком подумать не успела, как озвучила свой вопрос. Честное слово, я тут же устыдилась. Просто, помня рассказ Владыки, его мать умерла спустя неделю после гибели отца, а значит, Рейн ну никак не мог быть его сводным братом!

— Анита, — Лорд Дэймон смотрел на меня так, будто я причинила ему невероятную боль.

— Его мать обвинили в покушении, Дэймону тогда исполнилось семь лет, — вместо Владыки ответил Олив. — Тот, кто незаслуженно инкриминировал леди, не учел того, что новая жена, будет беззаветно влюблена во Владыку и примет чужого сына, как своего. И самое главное, разделит с Повелителем дар. А спустя неделю после смерти отца Дэймона умерла его мачеха.

— О чем ты? Какой дар?

— Мой. Точнее Повелителя Темных. При идеальной совместимости с избранницей и взаимных чувствах, дар предвидения от Владыки переходит к его жене. А при совместном взаимодействии, усиливается.

— Подождите, Богиня с ним, с даром. Ты сказал, что леди обвинили незаслуженно, но, почему тогда Владыка не защитил ее?

— Она действительно подносила ему питье, собственноручно, каждый вечер, но не она, клала в него яд.

— Если это так, то назови мне имя того, кто подставил мою мать! — яростно потребовал лорд Дэймон.

— Не могу, — признался Олив, — мне не объединится с вами. И мои видения…сами знаете, хаотичны. Я могу отвечать на вопросы или делать предсказания даже будучи без сознания. Это сильнее меня, Владыка.

— Отец никогда не рассказывал мне о том, что часть его силы перешла к матери, — после долго молчания, произнес он. — И сейчас, я не понимаю, как вышло, что сила повелителя не выбрала меня, хотя именно я ее преемник!

— Потому что вы все должны умереть. Весь род темных. Таково наказание вашей Богини за предательство.