Глава 8

Из оцепенения меня вырвала горячая ладонь Мельниса на талии. Рядом очутился и Темнар. Мужчины обменялись недружелюбными взглядами, но ссору отложили на потом. Военные такого класса отлично понимали, что сейчас не время и не место.

– Все хорошо, Веллада, – мягко произнес командор. – Я не дам вас в обиду.

Темнар твердо кивнул, будто соглашался помогать Мельнису меня оберегать. Ти хмыкнула где-то неподалеку.

Я прильнула к теплой груди командора и затихла, проникаясь его заботой. Хотелось укутаться в нее, как в шерстяной плед и больше никогда не выбираться во враждебный мир.

Увы и ах! Мир уже стучался к нам в двери, окна и даже в стены. Силовое поле станции едва заметно пульсировало за окном-экраном, напоминая, что гравитация и атмосфера Рейрабы немного отличны от тех, что генерировались внутри станции. Выглядело как марево в жаркий полдень.

– Все хорошо. Адаптанты, которые мы получаем на станции подойдут и здесь. Ядов в атмосфере не обнаружено, в земле тоже. По крайней мере, тех, что выходили бы на поверхность. Обо всех неблагоприятных для здоровья вещах предупредят браслеты-компьютеры, – Мельнис мазнул взглядом по своему, словно напоминал – как они выглядят. – А теперь Ти, сообщи всем, что мы выбираемся наружу. Я не стал бы так рисковать. Но часть корабельной аппаратуры нужно чинить при особых условиях, без пассажиров. Ремонтники уже наготове, я им сообщил. Мы выходим и разбиваем лагерь. Если нагрянут местные легенда такова. Мы знать не знаем о странных планах жаклинцев. Пролетали мимо, наткнулись на силовые бомбы, станция вышла из строя и мы приземлились для починки. И пусть никто не говорит о скором подкреплении. Иначе они догадаются. Возможно, попытаются нас нейтрализовать. По координатам станции, колец и браслетов-компьютеров найти нас гораздо проще. А если их уничтожить… сложнее. Станция большая, но планета гораздо больше. Мы здесь как иголка в стоге сена. Все ясно?

Ти промычала в ответ и принялась неспешно передавать информацию. Ее голос звучал не хладнокровно – скорее равнодушно. Так говорят о ситуации, которая тебя не коснется, о чем-то совершенно неважном, незначительном. Натти скрывала эмоции, догадалась я.

Я продолжала льнуть к Мельнису. Будто рядом с ним, в объятиях френа я всегда в безопасности. Что бы ни случилось. Темнар выглядел хмурым, недовольным, даже обозленным, но ничего не предпринимал. И всем своим видом давал понять, что вступится за меня, если потребуется.

На этой высокой ноте, мы принялись за дело.

Я немного успокоилась, потому что Мельнис переключил на действия. Необходимость срочно что-то предпринимать всегда меня отвлекала и приводила в норму. Хотя бы на время.

– Веллада, попробуйте успокоить пассажиров даром эльвеи. На военных не тратьтесь. Их работа оказываться в таких ситуациях и выходить сухими из воды.

Я кивнула и направилась вслед за Мельнисом. Мы явно двигались в сторону аварийного выхода, минуя парковку для автомобилей.

– Станция уже выбросила все необходимое для постройки временного лагеря, – сообщил командор между делом. – Заготовки домов автоматически найдут наилучшее место и раскроются. Припасов хватит на неделю или около того. Починка станции должна занять примерно столько же. Но лучше перестраховаться. Надо найти воду. Любую. У нас достаточно технических средств, чтобы очистить ее и превратить в питьевую. Могли бы и синтезировать из воздуха. Но, к сожалению, запас силовых генераторов не безграничен и стоит поберечь его до замены.

Я слушала и понимала, что жители станции готовились к подобным приключениям, и ничего страшного в них не видели. Кроме… жаклинцев. Если аборигены не нападут, космическую громадину починят в штатном режиме, и мы стартуем дальше. Но Мельнис считал, что жаклинцы пожалуют на наш маленький пикник. И, думаю, не без оснований.

Сбивать станцию они, конечно же, не планировали. Скорее всего, проводили очередные испытания. Но теперь, когда мы обнаружили новое оружие, даже можно сказать – испробовали его на себе, вряд ли местные заинтересованы в том, чтобы станция доложилась наверх. О таких находках на всю Галактику не трубят. По крайней мере, до поры до времени.

Естественно, в крайнем случае, Мельнис пошлет аварийный сигнал. Но руководство станции предпочитало доложить обо всем лично. Конечно, существовал риск, что нас поймают и обезвредят. Но если отправить сигнал в такую далищу, последствия могут быть еще хуже. Кто-то из других рас перехватит сообщение, рванет в поисках нового оружия. Начнется столкновение разных народов, попытки перетянуть одеяло на себя. Кому же не хочется доминировать в огромной космической державе? Диктовать условия, подчинить остальных, может даже завести слуг, рабов… Голубая же мечта!

Разумеется, власти совершенно не заинтересованы в огласке новых разработок жаклинцев. Мельнис это понимал как нельзя лучше. Поэтому и стремился починить станцию и отправиться на доклад к руководству лично. Но до этого требовалось еще дожить. Жаклинцы ситуацию, наверняка просчитали тоже. Дураки столько лет власти союза за нос не водят. Вроде все в курсе, что жаклинцы крутят-мутят, но доказать не могут, предъявить нечего. Во всяком случае, до нынешнего инцидента.

Мы вырулили в темно-бордовый коридор, на стенах которого висели все варианты микрооружия, о которых я слышала. Лазеры, что крепились в волосах и управлялись силой мысли, плазменные пистолеты с такой же системой управления, размером не больше спичечного коробка, что крепились под грудью, принимая форму тела. Плоские огнеметы, которые надевались на ладонь, как перчатки для велосипедистов и тоже мимикрировали к руке. Активировались нажатием большого пальца.

Мельнис осторожно расположил на моем теле оружие. Постарался не касаться груди, когда приподнимал блузку, но все-таки задел. Напрягся, облизнул губы и на секунду замер, переводя дыхание. Темнар окинул нас сверкающим взглядом, но продолжил вооружаться.

Кинжалы прятались в сапоги и прыгали в руку, повинуясь мысленному приказу хозяина. Остальное оружие – побольше, помощнее и позаметней мужчины повесили на пояса. Я так понимаю, в качестве отвлекающего маневра. Если жаклинцы захотят разоружить нас – пожалуйста, отбирай, не хочу.

Пока мы готовились покидать станцию, к аварийному выходу потянулись другие военные. Я так поняла – гражданские высаживались в другом месте. Служивые спокойно крепили к телу и ремням оружие и невозмутимо застывали, в ожидании приказа.

Командор сделал знак в воздухе – что-то вроде незаконченной восьмерки с точкой в нижнем кругу. Компьютер связи на стене мигнул, и перед нами открылась зияющая дыра выхода. Множество небольших лодочек на силовых подушках выскочили из стен и пола. Мы разместились парами. Я впереди Мельниса, ощущая его напряженное, взбудораженное тело, привычный жар и сбивчивое дыхание, что шевелило волосы на затылке. Как ни странно, но это успокаивало. Заведенный командор, что реагировал на мою близость даже в такой ситуации, казался каменной стеной, за которой ничего не страшно и можно смело взглянуть в лицо опасности.

Лодочки выплыли из зева станции и начали неспешно спускаться к земле. Несколько метров вниз, – и мы уже посреди кутерьмы походного лагеря.

Небо Рейрабы казалось неестественно изумрудным, словно его намеренно подкрасили акварелью. Рыхлые желтоватые облака походили на куски сахарной ваты, пережженной неумелым поваром.

Кирпичного цвета почва выглядела достаточно ровной. Из леса неподалеку тянуло перегретой на солнце хвоей и молодой листвой. Слабый ветерок освежал разгоряченное лицо.

Заготовки зданий катались шарами, размером с гараж для средней машины. Останавливались и начинали раскрываться. Из одного этажа выстреливал другой, третий, четвертый, фундамент под их тяжестью врастал в землю каменными корнями.

Казалось, постройки живые: раскрываются как бутоны, выпускают лепестки, укореняются на новой почве.

Валики дорог, не больше скрученного ковра размером, разворачивались, огибая здания. Выглядело почти как магия, только на основе технологий. Я и раньше слышала про такие «походные города», читала в сети и видела снимки. Но воочию впечатляло по-настоящему. Я так засмотрелась, что не заметила, как с двух сторон показались руки: Мельнис и Темнар предлагали помочь выбраться из лодочки. Я пожала плечами и выбрала Мельниса.

Помощник поморщился, полоснул недовольным взглядом, но ничего не сказал. Командор помог выбраться наружу, осторожно придерживая за талию.

В воздухе пахло йодом и паленой резиной. Изредка прилетали крики, похожие на птичий гомон. Нестройный и какой-то чужой.

Из станции прибывали пассажиры. Сотни, тысячи инопланетников! Я даже не думала, что там такое количество жителей! Дети разных рас, восторженно визжали и прыгали вокруг, тыча пальцем в «ожившие здания». Кто-то присвистывал, а кто-то просто открывал рот и глазел. Взрослые старались сохранять невозмутимость, не паниковали и сдерживали детей от приближения к еще не готовым жилищам.

Военные следили за штатскими, наводили порядок, ловили малышню, если та пыталась пробраться к заготовкам построек.

Жители станции действовали удивительно слаженно, не мешали друг другу и не подавали ни малейших признаков беспокойства. Скорее демонстрировали деловитость и сосредоточенность.

Видимо, каждый присутствующий ожидал подобного приключения и морально к нему готовился. Только я одна понятия не имела – на что соглашаюсь, когда подписывала договор с Дареллом. Впрочем… я поняла, что ни о чем не жалею. Теплый бок Мельниса – возбужденного, но вполне оптимистичного придавал все больше сил и уверенности. В конце концов, чего стоят века безвестности, одиночества на краю жизни по сравнению с безумной кутерьмой невероятных приключений, нужностью и настоящей страстью?

Мой дар эльвеи включился сам, отчасти помогая беженцам со станции приспособиться к временному пристанищу.

Мы ждали недолго. Каких-то пятнадцать минут – и походный городок предстал перед взором. Около сотни зданий, этажей по двадцать из сверхпрочного пластика очень напоминали мою землю века эдак 20-го. Кто мог подумать, что спустя несколько столетий, на постройку такого города уйдут считанные секунды, не потратится ни минуты человеческого времени?

Водопроводные и канализационные трубы, генераторы силового поля, проводка обеспечивали здания энергией, живительной влагой, защитой. Но Мельнис был прав. Тратить энергию на очищение воды, ее переработку смысла не имело. Стоило поискать хотя бы один водоем.

Я посмотрела на Мельниса. Он жестами распоряжался военными. Те расселяли штатских, направляя в дома. И опять я отметила про себя, что жители станции ведут себя так, словно уже репетировали такой исход событий. Никто не метался, не спорил, не сомневался. Кучки штатских небольшими группами расстредотачивались по лагерю.

Мельнис посмотрел на меня и улыбнулся. Пока все шло как надо.

– Мы снарядим экспедицию, чтобы найти источник воды. Пресной или еще какой-то уже неважно. Желательно отыскать съедобные коренья, плоды, ягоды. Браслеты-компьютеры подскажут, что тут есть. Это также сохранит побольше припасов на черный день. Лучше бы, конечно, полететь на разведку в машине. В ней куда безопасней и проще передвигаться. Но нас моментально засекут местные. Подставимся хуже некуда. Придется идти пешими.

И прежде чем он закончил, я встряла, хотя понимала, что, возможно, нарушаю субординацию.

– Я пойду с вами!

Мельнис окинул внимательным взглядом, с головы до ног. Почти также посмотрел и Темнар, что крутился поблизости.

Я поняла их сомнения еще до того, как френы открыли рты.

– Слабой женщине не место на враждебной планете. Лагерь останется под охраной большого отряда военных. А на планете жаклинцев… может случиться всякое. От нападения дикого зверя до встречи с аборигенами. И еще неизвестно – что опасней, – терпеливо пояснил Мельнис. Темнар согласно кивнул. Ага, теперь они удивительно солидарны! Спелись, голубчики! Ну, уж нет! Фиг, вам! Как говорили в моей далекой земной молодости. Я вытащила козырь, приготовленный загодя.

– Военные это хорошо. Выучка там, умение обращаться с оружием, владение единоборствами… Но! – я хмыкнула. – Дар эльвеи иногда мощнее, чем оружие и выучка. Пока вы будете отражать нападения дикого зверья, я легко успокою его и настрою на дружеский лад.

На лице Мельниса отразилось понимание моей правоты. Командор поджал губы, нахмурился так, что на переносице появились сразу три длинных морщины. По лицу Темнара прошла тень. Они не хотели рисковать мной, но и стоящих возражений не находили. Ну еще бы! Дар эльвеи способен умиротворить и даже настроить дружелюбно сотни голодных хищников и десятки перепуганных травоядных. Сражаться с ними – глупо и расточительно.

Мельнис вздохнул: так тяжело, словно поймал на плечи Вселенную. Темнар повторил за ним, на удивительно похожей ноте.

– Ладно, пойдешь с нами, – согласился командор через силу. – Но держись рядом со мной или с Темнаром. Если что прячься за наши спины. И ни в коем случае не рвись вперед. Хорошо?

Я кивнула.

Фуф. Продавила решение. Френы просекли это тоже. Но против моих доводов противопоставить ничего не сумели. Лишь обменялись такими взглядами, что могли бы вслух сказать: «Эти женщины не понимают, когда нужно отсидеться в тылу. Так и лезут на передовую. А мы потом мучайся. Переживай, защищай, выручай».

Я усмехнулась. Выглядело жутко забавным, даже курьезным, как эти двое внезапно нашли общий язык. Только что пикировались такими взглядами – хоть костер поджигай, и в одно мгновение спелись.

Мельнис сделал еще несколько резких жестов. Военные группировались рядом с нами, собираясь в поход.

По большей части, френы и андры. Пара калти и два лейдера. По какому принципу отбирал Мельнис, я не знала, но доверяла ему безоговорочно.

– Припасы у всех есть? – командор обвел толпу взглядом. Вояки закивали, поглядывая на форменные карманы и поддергивая ручки небольших рюкзаков. – А теперь внимание! Здесь обитают три вида опасных хищников. Элы. Рептилии, высотой около трех метров. Быстрые как кошачьи и яростные как земные медведи. Если нападут, цельтесь в нижнюю часть брюха. Единственное место, где можно пробить их шкуру.

Мельнис вызвал из браслета компьютера изображение существа, действительно, очень похожего на одетую в зеленый панцирь кошку.

– Ттали. Шестилапые змеи, около десяти метров, – картинка сменилась на нечто вроде анаконды, только на мощных лапах. – Нападают броском, как и все гады. Но будьте осторожны. У них очень острые и прочные когти. Легко рвут обычный металл. Наша форма, в принципе, должна выдержать. Но не рискуйте понапрасну. И лазги. Хищные млекопитающие, размером с человека. Охотятся группами, – эти звери напоминали тигров, с приплюснутыми мордами и обрубками хвостов. – Следите, чтобы не окружили. С одним лазгом мужчина нашей расы справится легко, почти без усилий. Андр вообще не заметит. Другое дело, если нападут сразу три-четыре. Они умеют кооперироваться, договариваться во время охоты, менять тактику и стратегию. Умные, заразы. Любимые места атаки – крупные сосуды. Рвут, чтобы жертва истекла кровью и ослабла. Ядовитых растений поблизости вроде бы нет. Но на всякий случай имейте в виду, что здесь произрастают мхи, чьи испарения усыпляют и вводят в кому. Выглядят они вот так, – перед нами распростерлось изображение пушистых кустиков, вроде пихтовых веток. – И, главное, обращайте внимание на то, что под ногами. Каменная трава, бич путников на Рейрабе. Вот о чем стоит всегда помнить. Если под ногами обнаруживается нечто такое, – из браслета-компьютера Мельниса выплыла фотография булыжника с абсолютно симметричными синими узорами, похожими на косички. – Лучше сразу обходите стороной. Наступите – и получится вот так, – виртуальный камень внезапно раскрылся, и вверх выстрелили три острых листка-лезвия. – Прочность этих листьев почти сравнима с металлом, – озвучил мои догадки командор. – Конечно, нашу форменную подошву не пробьет. Теоретически не должен. Но рисковать не стоит. Тем более, что трава иногда раскрывается вот так, – Он показал как круглый булыжник внезапно уплощается и выбрасывает живые ножи по периметру. – В общем, не забывайте смотреть под ноги, даже если идете по дороге. Все понятно?

Вояки дружно отдали честь. Мельнис посмотрел на меня: встревоженно, почти просяще.

– Все равно пойду с вами, – ответила я на невысказанный вопрос френа. – Кстати, каменную траву я тоже могу расположить к нам получше. Чтобы не раскрывалась невовремя. Думаю, получится. Я так понимаю, это ее способ опыления?

Мельнис пожал плечами.

– Не знаю, – ответил так, словно говорил «мне плевать».

– С растениями тоже умею работать, – произнесла я твердо.

Мельнис покачал головой и почти распорядился.

– В таком случае, от меня ни на шаг. Если со мной что-то случится, держись Темнара.

Помощник подтвердил слова командора уверенным взглядом.

– Второй помощник, Нэйдис Рум, остается в лагере за главного! – объявил андру из рубки управления Мельнис. Тот отдал честь и продолжил руководить расселением.

Мельнис сделал несколько жестов – резких и коротких, как удар кинжала, и наш маленький отряд выстроился по двое…

Еще пара жестов – и мы отправились в неизвестность…

Я зашагала рядом с командором. Впереди двигался Темнар, вместе с еще одним рослым и матерым френом, явно старше Мельниса.

Мы с командором шли третьими.

Я оглядывалась на каменные лица военных и понимала: их невозмутимость, спокойствие, почти вальяжность, лишь фасад, за которым кроется полная боевая готовность. Инопланетники походили на заряженные ружья. Вот они висят себе, в кобуре, никого не трогают. Но стоит сделать резкое движение – и в тебе несколько дырок.

Наверное, именно это позволяло не расслабляться, напоминало, что мы на вражеской территории.

Вначале путешествие казалось почти безопасным и где-то даже монотонным. Я следила за тем, что под ногами и оглядывалась по сторонам. На нас никто не нападал и местные тоже не появлялись.

С неба покрикивали птицы: как-то нервно и резко, будто подгоняли вперед. Ярко светило солнце, и непривлекательные облака словно покрылись ржавчиной.

Свободный от высоких растений участок земли закончился густыми зарослями. Мы двигались не наобум – браслеты-компьютеры показывали, в какой стороне выше влажность и направляли туда. За кустистым участком явно располагался либо водоем, либо нечто подобное. Но вначале требовалось преодолеть с километр плотной зеленой полосы. Обогнуть ее не представлялось возможным. Справа плантация кустарника упиралась в крутой горный склон. Исчерченная поперечными бежевыми полосками серая скала секирой взмывала ввысь и тянулась еще на несколько километров, сменяясь густым полем.

Слева путь подрезала лесная чаща. Да такая дремучая, что я бы не удивилась там ни атакам хищников, ни другой напасти.

Мельнис оценил обстановку и решил прорубаться вперед. Теперь отряд изменил построение. Мы двигались по трое. Боковые вояки достали плазменные мечи и принялись рубить кустарник. Запахло жженым деревом, оплавленной зеленью и йодом. Я поморщилась. Мельнис ободряюще погладил по плечу и продолжил расчищать дорогу.

Мне ничего не оставалось, кроме как осторожно двигаться по обрубкам растений. Сапоги на высокой подошве легко давили непокорные ветки, разве что ноги приходилось поднимать выше обычного.

Если верить нашим браслетам-компьютерам, источник воды приближался. Содержание влаги в воздухе и почве увеличивалось с каждым шагом. На сок, что выделяли поврежденные растения, умные машины не реагировали, отсекая его по химическому составу.

Кусты начали редеть, обещая более удобную дорогу. И… вокруг засверкали плазменные лучи. Мельнис мгновенно заслонил меня телом. Сзади прикрыл Темнар.

Все происходило настолько стремительно, что я не успевала сориентироваться. Мелькнула мысль использовать дар. Но как? Я же не знаю – где чужаки. Смешанные эмоции спутников, жаклинцев, перепуганных птиц и животных не давали ни шанса сосредоточиться на ком-то конкретном. Одинаково мощные, насыщенные, они плющили, рвали на части, выворачивали наизнанку. В спокойной обстановке, без страха погибнуть, я смогла бы… Наверное… Но сейчас ничего не выходило. Только дар отнимал силы, энергию, концентрацию… Усиливался и слабел сам по себе, перестал подчиняться воле эльвеи…

Мужчины отстреливались наугад, интуичили, потому что врагов скрывали плотные заросли. Плазменные выстрелы поредели, что давало надежду на скорую победу. Но… мы ошиблись в своем оптимизме. Откуда-то из кустов повалил зеленоватый туман. Мельнис приказал срочно надеть маски. Я натянула на лицо тонкий слой пластиковой ткани, но дышать все равно было нечем. Казалось, из груди выжали воздух. Я пыталась втянуть спасительный кислород, но хватала ртом лишь вакуум. Глаза защипало, пейзаж вокруг пошел черными пятнами. Голова стала чугунной, тяжелой, веки сами собой закрылись. Я поняла, что теряю сознание. Последнее, что запомнилось: крепкие руки Мельниса, его грудь возле моего лица и просьба не отключаться. Голос командора срывался на стон, мольба слышалась в каждом слове. Но я уже ничего не могла поделать…

«Адаптированный воздух» из масок отлично выручал тренированных вояк, только не эльвею, что никогда не дышала очищенной смесью газов.

Чернота залила весь мир, заскреблась в уши мерзким звуком, похожим на скрежет пенопласта по стеклу. Бррр… Аж мурашки по коже…

Сквозь него прорывались нормальные звуки. Не четко, обрывками фраз, слов, которые еще предстояло сложить в предложения, осмыслить и попытаться понять.

«Вы окружены… Следуйте за нами, или мы просто вас перебьем».

«Что вам нужно? Мы никому не желаем вреда. Потерпели бедствие на Рейрабе и просто шли за питьевой водой».

«Мы знаем, что вы обнаружили новые бомбы. Хотелось бы понять, что вам еще известно. Тогда и решим, как действовать дальше».

«Вы же понимаете, что станция, вроде нашей, не может просто исчезнуть? Нас будут искать. По правилам, мы регулярно сообщаем координаты на базу. Станция ежечасно посылает засекреченные сигналы во все концы Галактики. Множество приемников сортируют данные и отправляют руководству. Вы не сможете сделать вид, что нас тут не было…»

«В этом-то и проблема. Иначе мы давно уничтожили бы и вас и весь ваш поселок. Нужно думать, что с вами делать. Затереть память, скорее всего. Не слишком надежный метод, но действенный».

«У всего лагеря? Но как? Насколько мне известно, сейчас не существует таких технологий».

«А это уже не ваша проблема. Мы затрем память у вас и отправим в лагерь, чтобы остальные при встрече тоже потеряли воспоминания. Думаю, это лучший метод».

«Глупо! Недальновидно! Опрометчиво! Нас все равно найдут».

«Но вы ничего не расскажете, не докажете. Станция столкнулась с каким-то космическим объектом. А, может, вы напоролись на несколько старых снарядов подряд? Вот так вот повезло? Или вас атаковали пираты? С этих идиотов станется… С их-то мозгами и осведомленностью перепутать военную станцию с грузовым транспортником – раз плюнуть…»

Разговаривали Мельнис и жаклинец. Я легко узнавала их голоса. Низкий, бархатистый голос командора и второй, что журчал как хрустальный ручей, но почему-то не завораживал. Напоминал эдакую зимнюю клубнику. Вроде красивая, ароматная и… совершенно безвкусная. И пустота внутри тем неприятней после чудесного обещания праздника живота.

Какое-то время я слышала лишь разговоры. Но затем тело резко обдало теплом, потом холодом и снова теплом. Я вспомнила, что так действовали новые лечебные аппараты. Видимо, химическое оружие жаклинцев навредило мне больше, чем остальным. И теперь меня откачивали с помощью самых современных технологий. Мда… Эти гады хорошо подготовились. Думаю, вовсе не для пленников держали здесь такую технику… Жаклинцы и впрямь готовились к войне или к чему-то подобному. Впрочем, я никогда не сомневалась в Мельнисе и его военной смекалке. Этот мужчина ничего не умел делать плохо… Только вальс ему не очень-то давался. Пока не очень.

Тело словно обдало пламенем, и сразу же озноб продрал до костей. Горячее тело Мельниса прижалось, согрело. Я вдохнула полной грудью и… очнулась.

Веки разлипались с неохотой и весили, кажется, тонны.

Нас с Мельнисом разместили в отдельной комнате с серебристо-голубоватыми стенами. Никогда бы не подумала, что тюремное помещение может так выглядеть. Окна под потолком, на высоте метров пятнадцати, впускали куцый вечерний свет. День клонился к закату. Надо отдать должное жаклинцам, нам даже предоставили ванную, с небольшой душевой и прочими удобствами. Сменная одежда лежала в маленькой тумбочке, втиснутой между парой кроватей. На каждой легко разместился бы даже андр. Жаклинцы готовили тюрьмы для возможных пленников, и явно разделяли титулованных военных и обычных служивых.

Когда взгляд окончательно сфокусировался, Мельнис радостно выдохнул и покрепче прижал к груди – так что ребра заныли.

И я вдруг поняла, что даже в плену рядом с этим мужчиной могу вынести многое. Его близость, поддержка, заступничество придавали уверенности в завтрашнем дне даже в самой тяжелой, патовой ситуации.

Я не боялась. Верила, что Мельнис выручит, и покажет гадким жаклинцам где раки зимуют.

– Слава богу, Веллада! С вами все хорошо! – прочувствованно выдохнул он. Еще немного подержал в руках, вглядываясь в мое лицо. Даже здесь, в заточении наша близость отразилась на командоре, как прежде. Он напрягся, окаменел, раскраснелся. Облизал губы и криво улыбнулся. Лежа на коленях Мельниса я ощущала, что особенный возраст творит с телом френа, и от души сочувствовала ему.

Командор нерадостно усмехнулся. Осторожно усадил меня рядом с собой, на широкую пластиковую скамейку и пояснил, словно пытался отвлечься:

– Темнара и остальных поместили в соседние камеры. Браслеты-компьютеры и другие микрокомпьютеры заглушили. Так что связи пока нет. Микрооружие отобрали. Все, абсолютно. Жаклинцы всерьез надеются стереть нам память и отправить в лагерь с химическими бомбочками. Они взорвутся, как раз по прибытию, и лишат остальных воспоминаний. Я думаю, нам удастся бежать. Главное дождаться ночи. В это время прибудут первые корабли подкрепления. Придется сражаться. И очень надеюсь, Веллада, вы спрячетесь за нашими спинами.

Лицо Мельниса на секунду приобрело такое выражение, что мне стало очень не по себе. Казалось, командор чего-то ужасно страшится. Больше чем неравной схватки, ранения, гибели.

– Я не могу потерять вас, Веллада. Никак, – выпалил он. Хотел что-то добавить, но захлебнулся воздухом, натужно выдохнул и замолчал. Только синий взгляд уперся в мое лицо и горячие ладони френа завладели руками.

Несколько минут нам не требовались слова. Представлялись излишними, ненужными, глупыми. Взгляды, прикосновения, дыхание – рваное и шумное дыхание командора – говорили больше самых высокопарных фраз, серенад и стихов в честь прекрасной дамы.

Чтобы немного отвлечься, скоротать время мы начали обсуждать насущные проблемы.

– Мел, а найти женщину, чтобы эм… родить ребенка от вашего брата… Это, действительно, так просто?

Командор окинул пристальным взглядом, будто пытался прочесть мои мысли и ответил откровенно, подробно:

– Найти суррогатную мать для богатого аристократа с Элларии – не проблема. Ребенок получит титул и часть состояния сразу же после рождения. В наших семьях доход и недвижимость не распределяется между потомками после смерти родителей. Каждому новому члену семьи сразу отписывается надел, определенная сумма и процент с дохода клана. Любой, кто родится с фамилией Онил, с первого вдоха получит состояние. Его мать, хоть и не жена Эрлина, моего брата, сможет распоряжаться десятой частью всего этого. Так что от желающих отбоя нет. Гораздо сложнее подобрать женщину, которая сможет родить здорового ребенка. Если мужчина не прошел особенный период, его семя почти не способно к зачатию. По счастью, семя брата не полностью такое. Видимо, поэтому любовница жаклинка и забеременела от него столь неожиданно. Эрлин никак не мог такое предвидеть. Он хранил твердую уверенность, что совершенно бесплоден в тот период. Не знаю, родился ли ребенок здоровым и выжил ли… Мы не смогли найти никакой информации. А Эрлин рассказать, увы, не в состоянии. В любом случае, сейчас подбирают самую подходящую женщину. Ту, от чьих яйцеклеток получится сильный, жизнеспособный зародыш. Наша медицина обеспечит, чтобы ребенок родился здоровым и крепким. Как только вопрос решится, я официально заявлю, что собираюсь за тобой ухаживать.

– Эм, – было неловко спрашивать, но опять рыскать по просторам интернета, питаться слухами, сплетнями, глупыми домыслами, выглядело совсем нелепым. Особенно сейчас, когда доверие между мной и Мелом росло с каждой секундой, а связь крепла и того быстрее. – И что дальше? То есть… как все происходит?

Мел улыбнулся, мягко и ласково, пожал мои пальцы.

– Я объявляю высшему свету Элларии, что нашел особенную женщину и собираюсь добиваться ее. Дальше дело за тобой, Ладушка. Захочешь стать моей – сделаю все, чтобы никогда не пожалела. Откажешься, принуждать не стану. Это не в наших правилах. На решение у тебя примерно месяца два. Дальше, по нашим законам, ты либо согласишься стать моей женой, либо… откажешься.

Он сглотнул, отвернулся, и с минуту в комнате царила тишина. Давила на плечи, наваливалась на грудь. Казалось, вес переживаний командора расплющивал меня, тянул к земле. Мы настолько срослись: энергией, аурой, эмоциями, что я почти физически ощущала его боль, волнение, тревогу.

Черт! К чему все эти мучения? Я ведь давно выбрала себе мужчину! Колебалась, лишь потому, что чудилось – слишком все быстро. Стремительно, как и все, что случилось на станции. Но не всегда скорые решения оказываются неверными, а те, что мы долго обдумываем, взвешиваем и отмеряем – приносят желаемое.

– Мел, – я коснулась плеча командора – твердого, как сталь и горячего как печка.

Он повернулся, обвел беспокойным взглядом, словно боялся моего ответа, любого слова, что оброню ненароком.

– Я уже выбрала, Мел. Я согласна попытаться построить с тобой отношения. Если все будет хорошо, почему нет?

Секунду или больше он сидел неподвижно, смотрел так, будто не верил. Ну да! Еще недавно я рассказывала френу, что планирую выбирать между ним и Темнаром. Даже после поединка между командором и помощником, который теперь откладывался на неопределенное время.

– Ппочему? – едва слышно выдохнул Мел. Он все еще не верил.

Я придвинулась к командору так, что наши бедра соприкоснулись. Меня обдало жаром, с головы до ног. Будто горячая волна передалась от френа и прошлась по всему телу. Мел вздрогнул, привычно возбудился, но ничего не предпринял. Только руки его сильнее сжали мои ладони.

– Я всегда симпатизировала именно тебе, Мел, – произнесла осторожно. – Просто не хотелось, чтобы ты все решал за меня, не спрашивал мнения… Понимаешь?

Он еще секунду помедлил: изучал, разглядывал, обдумывал услышанное. А затем сгреб в охапку. Я очутилась в мощных объятиях френа. Так он еще никогда не обнимал, не прижимал. Казалось, Мел не в силах насытиться нашей близостью, разлучить хотя бы миллиметры наших тел. Он обнимал меня всю, даже ноги притянул и прижал к груди. Я свернулась калачиком в кольце рук мужчины и затихла, проникаясь нашим единением. Понимала, что ничто на свете, никакие жаклинцы, законы и правила, никакой Дарелл или Темнар не помешают больше нашей паре. Разгоряченный, возбужденный командор неровно дышал в волосы, слегка терся щекой о щеку и молчал. Тело Мела так кричало о желании, что я поражалась – как он еще выдерживает. Наверное, это пытка, самая настоящая, без фигуральных выражений. Но командор ничего не предпринял. Ни на секунду не попытался преступить черту. Только прижимал, обнимал и часто дышал возле уха.

– Я никому тебя не отдам, – наконец выдавил он через силу. – Ни демонам, ни жаклинцам, никому. Ты моя, только моя и никакие силы тебя у меня не отнимут. Пока я жив, ни один мужчина тебя не коснется. Никогда, слышишь, Ладушка?

Я кивнула, ужасаясь, какой же он ревнивец и собственник. Впрочем, сейчас в Меле говорили еще и гормоны. Подростковые, бунтующие, они переполняли френа из-за особенного возраста. Он рассуждал как земные тинейджеры. Все или ничего, пан или пропал, никаких полутонов и промежуточных решений. Мое – и все, на века. Я понимала, что Мел изменится. Станет более спокойным, нормальным. Но любила его всяким. Дурным и ревнивым, злым и ласковым! Да, любила… Столько лет я не могла ни к кому применить это слово! Привязанность, симпатия, только не любовь владели мной бесконечно длинные последние десятилетья.

Боже! Как же много я потеряла! Как здорово снова ощущать этот забытый трепет! Близость до мурашек, до бабочек в животе и понимать, что ты не одна. Больше не одинока.

Не придется возвращаться в холодное жилище – мертвое, пустое и какое-то чужое. Запираться в четырех стенах, чтобы создавать там иллюзию жизни. Общаться по сети с теми, кто, возможно, смеется у своего монитора или параллельно разглядывает фривольные картинки. Сталкиваться на пляжах с миллиардами чужих одиночеств. Отстраненных, недоверчивых, но таких же ранимых и больных тоской. Встречать рассветы, зарываясь лицом в подушку и размышлять – есть ли смысл вставать и что-то делать? Какой вообще смысл в бесконечно долгой жизни эльвеи, если нет никого, с кем можно разделить крупицы радости и полное сердце слез?

Удачно втолкованную виртуальному ученику тему, столкновение со стайкой кальмаров, что реют в море ровным строем. Подростки с подростками, взрослые со взрослыми, мелюзга с мелюзгой. Благодарность от родителей нерадивого студента, которому удалось с твоей помощью сдать экзамены и перейти на следующий курс. Никто не узнает, что они называют твои объяснения почти гениальными… Никто, кроме очередного неведомого существа по ту сторону виртуального монитора, которому, возможно, нет до тебя никакого дела. Для которого ты не больше чем пара часов иной реальности, отдых от семьи и забот. Трехмерная картинка на аватарке, без звука голоса и запаха тела.

Сколько можно перебирать осколки прежней жизни, прятать их в шкатулки памяти, коробочки, полки шкафов и тумбочек?

Бандану с черепами, что осталась от сына. Какой же уважающий себя военный, спецагент заберет такую штуковину в новый дом? Один угол потрепан от времени, даже нитки торчат бахромой, на черепе ближе к центру зеленоватое пятно с длинными лучиками. Зеленка. Любимый антисептик Саши. Его ответ на любые раны. Разбил лоб на очередной тренировке секретных служб, пришел домой и первым делом мазнул. А потом забылся, нацепил бандану и пошел что-то чинить…

Несколько древних флешек, куда в дни наших ссор муж записывал для меня любимые фильмы, молчаливо извиняясь за свои выкрутасы. Разноцветные, потертые, давно не рабочие устройства моей молодости.

Мамины жемчужные бусики. Дешевые по нынешним меркам. Сегодня такие крохотные, неровные жемчужинки стоят почти как бижутерия, а технологии будущего могут вырастить жемчуг размером с кокос. На застежке из низкопробного золота след от булавки – мама поддевала, когда заедало.

Я понимала, что эти предметы, переезжая со мной из одного жилища в другое, ничего не меняют, не возвращают и не лечат. Близкие жили в сердце, глубоко в душе, в кладовых памяти. И никакие вещицы не заменяли тепла их любви, света их глаз, не исцеляли тоску.

Живой, горячий, заботливый мужчина обнимал меня, и горести отступали. Страх перед пленом и жаклинцами, что вознамерились стереть память нежданным гостям Рейрабы, испарился окончательно.

Я же с Мелом! А он непременно все разрулит. Способности эльвеи помогут обмануть врага. Внезапно я поняла, что пора бы их применить. Хотя бы попробовать.

Ну а что? Я успокоилась, не паникую. Внимание вполне сосредоточено. Значит, дар должен подчиниться…

Я еще ни разу не пользовалась даром таким образом. Вызывала симпатию, доверие, но никогда не пробовала задурить кому-то мозги. Что ж! Пора узнать все возможности собственного дара. Самое время, я бы сказала. Я всегда побаивалась «темной стороны силы», как сказал бы какой-нибудь Джедай из земного фильма «Звездные войны». Кроме меня его, наверное, уже никто и не помнил.

Я высвободилась из рук Мела и, сама себе удивляясь, задала вопрос, на который прежде никогда не решилась бы.

– Я читала в интернете про связь между френом и особенной женщиной…

Командор замер, напрягся иначе. Словно ожидал удара и пытался определить, откуда последует атака, но глаз не отвел. Синие-синие, еще мутноватые, с огромными от возбуждения зрачками, они просто завораживали.

– Слушаю, – не выдержал Мел, его голос с песком, с хрипотцой околдовывал почище пронзительного взгляда. – Спрашивай, отвечу.

Теперь я знала на все сто процентов. Если командор пообещал – умрет, но сделает. Сомневаться не стоит. Надо прояснить то, что сейчас важнее наших запутанных отношений.

– Я читала, что женщина может брать у мужчины воспоминания, ощущения и… энергию?

Мел вскинул бровь и вдруг улыбнулся. Догадался. Ну еще бы! Такой мастер стратегии и тактики, что умудрился просчитать даже возможный плен и спасение, не мог не додуматься. Командор чуть прищурился, вновь взял мои руки горячими пальцами, словно это касание очень много значило для него. Говорило о том, что я открыта для отношений, готова к ним. Некий ритуал, который я просекла не сразу.

– Должен предупредить, что силовое поле френов намного сильнее человеческого… У эльвеи, конечно, мощная аура, но наши вместе…

– Считаешь, не оседлаю дар? – откровенно спросила я взволнованного Мела.

Он кивнул.

– Я ничем не смогу помочь. Дар эльвеи подчиняется только ей одной. Единственное, что я в состоянии сделать, если ситуации выйдет из-под контроля – отнять часть энергии. И то лишь крохи. Малую толику. Дар это не приглушит. Ты уверена?

Я прислушалась к собственным ощущениям. И впервые за многие десятилетия включила дар на полную катушку. Мел сжал кулаки и скрипнул зубами. Его тело кричало о желании, губы словно помадой накрасили, глаза засверкали лихорадочным блеском. Френ чуть отклонился назад, будто боялся, что слишком приблизился и замер каменным истуканом. Тяжелое дыхание натужно вырывалось из его рта.

Эльвеи ощущают других слабо, но вполне отчетливо. Вернее так происходило раньше. Теперь же я вдруг почувствовала то, о чем писали другие эльвеи в интернете, то, ради чего сына и пригласили работать на правительство. Я словно локатор воспринимала эмоции окружающих, улавливала даже нюансы.

В соседних комнатах беспокоились пленные. Кто-то боролся с паникой из последних сил, кто-то волевым усилием отключил страхи и выжидал. Кто-то отчаянно переживал из-за близких в лагере. Бравые военные, подготовленные к любым ситуациям, все равно живые существа. Они также страдают, также любят и также нуждаются в близости. Просто умеют обуздать эмоции, не позволяют им мешать думать и действовать, когда того требуют обстоятельства.

От Темнара отчетливо исходили яростные волны: злоба на жаклинцев и ревность. Он хотел бы разделить нашу с Мелом комнату. Понимал, что шансы его невелики, но душой и телом тянулся к особенной женщине. С отчаянием и надрывом того, кто любит по-настоящему… На долю секунды мне даже стало жалко помощника.

Но я постаралась отключиться от эмоций соратников и найти врагов. Они готовили нечто грандиозное. До сих пор я не совсем понимала жаклинцев. Многие знали о том, что уроженцы планеты Жаклина затеяли нечто недоброе. Мутят воду, создают новое оружие, множат военные базы, медицинские лаборатории, специализированные клиники. Но мало кто представлял масштаб заговора. Всем чудилось – очередная раса пытается добиться большей власти в Союзе, получить лучшие торговые пути, обитаемые планеты, льготы и прочее. Но это оказалось совершенно не так.

Жаклинцы осваивали и планеты за пределами границы Союза. Многие из них начали колонизировать, подгоняя под собственные условия и требования. Планировался масштабный переворот, захват власти и господство одной расы над остальными. Но для осуществления таких грандиозных замыслов требовались время и тишина. Пока жаклинцам удавалось убедить всех, что они не более чем бунтари, очередные претенденты на лучшие условия в Союзе. За ними особенно не наблюдали, «на карандаш» не брали. Слишком уж много у властей дел и без такой паранойи.

Уверена, Эрлин что-то такое выяснил. Вот почему его базу стерли с лица планеты. Вот почему абсолютно все, кто там находился либо погибли, либо в коме. Они не должны заговорить, вот о чем позаботились вражеские генералы.

Хм… Надо срочно докладывать наверх! А для этого необходимо выбраться. И чем скорее, тем лучше.

Судя по всему, захватчики не просто так озвучили коварные планы. Практически как сказочные злодеи со злорадным превосходством объяснили – что ждет наш героический отряд. Нас уже медленно, но верно облучали новым видом силового поля. Незаметно оно стирало воспоминания, изменяло сознание и воздействовало на мозг. Именно так и отключили Эрлина, чтобы не связался с руководством. Вот почему никакие суперметодики френов, да и других рас, не смогли вывести брата Мела из комы. Появись спасатели на несколько минут позже – его и в живых бы не осталось.

Проклятье! У нас нет ни секунды времени! Промедление смерти подобно! Буквально!

Я посмотрела на Мела и вдруг поняла, что информация дошла и до него тоже. Не знаю уж как, да и выяснять времени не было. Думаю, сработало все и сразу. Мой дар, что внезапно получил полную свободу и огромную энергию, какой прежде не видел. Связь интересной женщины с френом, особенный возраст Мела, когда все на грани, на острие, на пике.

Выяснять времени не оставалось. Жаклинцы потеряли бдительность, уверенные, что мы ждем их особенных средств, бездействуем и медленно лишаемся воспоминаний. А, может, и сознания, как Эрлин. На тех, кто остался в лагере, воздействовали тоже. И с каждой минутой наши шансы остаться в здравом уме и твердой памяти, таяли как весенний снег, уже насыщенный влагой и готовый превратиться в бурный водяной поток.

Мел посмотрел так, что я все поняла. Нашла нескольких тюремщиков и внушила им, что нужно срочно проверить пленников. Получилось неожиданно легко и сразу. Жаклинцы двинулись к нашим камерам, и уже спустя несколько томительных минут появились на пороге. Такими я и помнила существ этой расы. Два высоченных атлетических сложенных мужчины с абсолютно гладкой кожей, идеально красивыми лицами, черными и золотыми кудрями, что роскошными волнами обрамляли лицо. Даже в одинаковой черной форме – тунике и брюках – они производили впечатление.

Глазом моргнуть не успела, как увидела приемы традиционной борьбы френов в действии. Мел сорвался со скамейки пружиной, прыгнул на обоих жаклинцев и повалил их на пол. Тюремщики забились, попытались нанести ответные удары, применить какие-то приемы. Но драться с военным из расы френов все равно, что голыми руками останавливать танк. Больно, бессмысленно и глупо. Жаклинцы смекнули быстро. Попытались выхватить оружие – плазменные пистолеты, пристегнутые к бедрам. Но Мел заметил жесты раньше, чем те достигли цели. Перехватил руки врагов и скрутил их. На пороге появились остальные. Они управились с тремя оставшимися тюремщиками сразу. Еще бы! Такой-то толпой!

Я чуть не упустила из виду главное! Нужно срочно запретить охранникам вызывать подмогу! На уровне эмоций, подсознания, страхов. Жаклинцы почти уже нащупали языками тревожную кнопку микрочипа на небе. Но я отвела беду.

Врагов связали, скрутили и заперли в камерах при помощи их же ДНК.

Теперь дело оставалось за малым. Выбраться с военной базы и предупредить тех, кто остался в лагере. Туда волны силового поля направили тоже.

– Станция взлетит? – одними губами спросила я Мела.

– Должна, – ответил он также беззвучно. – Первым делом чинили внешнюю броню и все, что связано с управлением. Будем надеяться.

Я не надеялась, я верила в Мела. Почти как в бога.

Он улыбнулся, ловя мое настроение, приободрился, словно уже выбрался и завоевал весь мир, и мы двинулись по длинным белым коридорам с множеством дверей. Ти поглядывала на меня с восхищением. Темнар с ревностью и болезненным удовольствием от того, что его особенная женщина способна на такое.

Да я и не способна. Это наша с Мелом связь, аура его расы и энергетика френа творили чудеса. Впрочем, какое это имело значение?

Я старательно глушила малейшие желания жаклинцев попасться нам на пути. И все же дважды мы напоролись на местных. Френы скрутили их быстрее, чем те рот открыли. А я внушила не звать подмогу. База казалась бесконечным лабиринтом. Коридоры змеились, раздваивались, множились. Но ни намека на выход не появлялось. Отряд слегка волновался, а у меня уже не хватало сил внушать что-то своим, на чужаков бы хватило дара.

Мел действовал вполне уверенно. Сверялся по браслету-компьютеру и продолжал двигаться. Несколько раз оборачивался и одними губами пояснял, что возле выхода меньше вентиляционных устройств и воздух заметно свежее. Жаклинцы любили «чувствовать природу». На этом и попались…

Мы петляли несколько бесконечных минут. Сердце то подскакивало к горлу, то замирало, сжимаясь до боли. Но уверенные шаги Мела, взгляды, что он дарил, помогали не впадать в панику. Я шла на деревянных ногах, едва осознавая, что творится вокруг. Приходила отдача дара. Смятение, отголоски сопротивления чужаков моему внушению, опустошение… Ничего нового. Вот только в сотни раз мощнее обычного.

Я испугалась, что будет гораздо хуже. Но… Мел оглянулся. Мы все больше чувствовали друг друга, даже на расстоянии нескольких шагов. Френ сильнее напрягся, весь сосредоточился, а мне сразу стало легче.

Еще пара коротких стычек, которые больше походили на избиение младенцев – и мы увидели свет в конце тоннеля. Дверь из сверхпрочного пластика, покрытая слоем леймса – нового металла, самого несокрушимого из известных в Галактике – отделяла нас от свободных существ.

Мел обернулся к подчиненным. Невозмутимый андр, от которого я до сих пор и слова не слышала, сделал несколько знаков, будто разговаривал с командором на языке глухонемых. Темнар разразился подобным же спичем. Что-то предложила Ти, аналогично двигая руками и пальцами. Я совершенно растерялась и могла лишь продолжать воздействовать на жаклинцев, стараясь держать их от нас подальше. Как без оружия и плазменных ножей вскрыть дверь, которую и с ними-то повредить – большая проблема, в голову не приходило. Разоружили нас полностью, забрали абсолютно все, даже спрятанное на телах. Оставалось лишь продолжать верить в Мела и его отряд. Помогать, чем могу и надеяться на военных.

Другие члены отряда напряженно выжидали. Я не могла полностью отключить их эмоции – они фоном вторгались в тело и ощущения. Кто-то метался и ужасно переживал, кто-то отчаянно верил в Мела и его помощников. А кто-то просто старался держать эмоции под контролем, действовать, как робот, не оглядываясь на проблемы и опасности.

Я даже представить не могла – как теперь выбираться. Положение представлялось безвыходным. Голыми руками вскрыть такую дверь невозможно. Да что там руками! Все наше прежнее оружие, скорее всего, причинило бы ей лишь мизерный ущерб. Чуть поцарапало, слегка помяло – не более…

Но в эту минуту Темнар и андр, чье имя я так и не узнала, метнулись прочь, по коридору. Я сообразила быстро. Там мы оставили последних жаклинцев, что не вовремя вышли проверить территорию. Ангелоподобные враги в черной униформе лежали без сознания, после хороших ударов по голове. Причем, френы точно знали куда бить. Я заметила, что они всегда целились в сочленение между скулой и виском, а жаклинцы, напротив, первым делом защищали это место. Ну кроме паха, глаз и пятачка на туловище, примерно в том месте, где у людей располагался желудок. Там у жаклинцев находилось сердце.

Получив между скулой и виском, враги отключались моментально, как роботы без аккумулятора. Грузно оседали на пол и не шевелились.

В таком состоянии их и притащили. Андры, как самые высокие, подняли жаклинцев на вытянутых руках и начали водить ими вдоль потолка, возле косяка. Искали датчики, догадалась я.

Местные ведь как-то покидали базу. Следовательно, их выпускали умные машины, считывая генокод или еще какие-то данные. Некоторые инопланетники настраивали такие устройства на свою ауру, другие на наличие особенных веществ в организме, присущих конкретной расе. В любом случае, что-то должно сработать… И сработало.

Дверь беззвучно уехала в сторону, освобождая проход.

Снаружи пахнуло ночной прохладой, йодом и подсолнечным маслом. По счастью, весь лагерь жаклинцев располагался в покинутом лабиринте. Вокруг распростерлась девственная природа. Здание, замаскированное под скальный массив, напоминало несколько черно-серых пиков и вонзалось в небо острыми башнями. Снежные шапки сливались с облаками.

Навязчивую тишину время от времени прорезали крики то ли зверей, то ли птиц – протяжные и тоскливые.

Знойные сумерки Рейрабы окутали сиренево-синим маревом, каким-то неестественным, словно подкрашенным. Мел подошел и усадил меня к себе на плечи. Возражать желания не возникло. Я понимала – отряд начнет двигаться максимально быстро и постарается добраться до лагеря засветло. Бежать, как военные мне не под силу – слишком слаба по меркам инопланетников, слишком плохо подготовлена физически. Йога дважды в неделю тут не поможет. Нужно не один марафон отмотать, не одни учения пройти с честью. И то не факт, что не станешь обузой лучшим военным Галактики.

Отряд побежал слаженно, в ногу, словно договаривался. Мел с Темнаром двигались впереди, остальные пристроились сзади по двое. Поросли кустарника, изрядно прореженные отрядом, показались впереди зеленым пятном. Я ощутила радость спутников – скорое прибытие в лагерь вдохновило их.

Френы, андры, калти и лейдеры не забывали смотреть под ноги, оглядываться по сторонам. Но даже на этой не слишком гостеприимной, по слухам, планете самыми страшными зверями оказались разумные обитатели. Хищники нас не тронули, ядовитые мхи не окутали облаком токсинов и смрада, каменная трава не попыталась распороть ноги. Мы благополучно преодолели расстояние до лагеря.

Здесь браслеты-компьютеры заработали лучше, видимо, сказывалась близость станции. Мел приказал всем собираться, перемещаться на космическую громадину все в тех же спасательных «шлюпках». Лагерь остался, как был. Дома, переносные фонари, похожие на огромные бутоны-лампочки, дороги и даже свет в окнах зданий. Все это специально оставили, чтобы жаклинцы ничего не заподозрили.

Я чувствовала, как накаляется обстановка, как шалят нервы у всех, даже у Мела с Темнаром. Но никто не подавал виду.

Мы с командором, не сговариваясь, заняли одну шлюпку, и та взмыла в воздух, к аварийному выходу из станции. Рядом поднялись еще несколько. Лиловые сумерки ощутимо сгустились, и яркое освещение коридора станции резануло по глазам. Я зажмурилась, прижалась к Мелу, и внезапно накрыло желание. Казалось, низ живота обложили горячими грелками, сдавили тисками, по коже будто угли рассыпали. Каждое касание – как ожог, спазм всех мышц тела сразу…

…Мозг почти отключается, мысли путаются. В голове плывут такие образы, что хочется избавиться, даже мне становится неловко. Дыхание перехватывает, сердце колотится, словно вот-вот пробьет ребра и выскочит наружу. В глазах темнеет от желания…

Я начала жадно глотать воздух, и постаралась отключиться, понимая, что перехватила ощущения Мела. Бедный! Как он вообще еще держится? Как не набросится, не сделает все, что вертелось в мыслях? Как не попытается сбросить возбуждение?

Я посмотрела на френа. Синий взгляд, мутноватый, но осмысленный встретился с моим. Мел слабо улыбнулся, осторожно подал руку и вылез из шлюпки.

Компьютеры связи выскочили из стен, сообщая последние новости капитану, чье ДНК и силовое поле считали в момент приближения. Иначе никто не проник бы внутрь.

С минуту Мел изучал данные, а затем коротко резюмировал:

– Жилые отсеки починили не до конца, часть города еще разрушена. Но пассажиры смогут разместиться в отелях, бесплатно, за счет правительства. Места должно хватить на всех. Ремонт еще продолжается. Но самое главное, что все системы управления, двигатели, ускорители, защитные механизмы, включая силовое поле и плазменные пушки восстановлены, настроены и готовы к работе. Мы улетаем. Автопилот запрограммирован мной заранее. Он найдет самый лучший курс. И если не случится форс-мажора, через пару дней прибудем на базу правительственных войск. Там уже ждут.

– А подкрепление? Мы не разминемся? – уточнила Ти.

Мел покачал головой:

– Они уже неподалеку. Но тоже наткнулись на минное поле. Справляются, если верить сообщениям. Мы встретимся через несколько часов. Если за это время случится нападение, придется отражать самим. Если потом – нам сам черт не страшен, как говорят земляне, – командор подмигнул мне, подхватил на руки и понес.

Очень вовремя. Силы резко испарились. Я вдруг осознала, что все последние часы действовала на одном лишь адреналине. Открывалось второе и даже третье дыхание. А теперь, когда мы очутились почти в безопасности, силы покинули меня.

Дар эльвеи отключился сам, потому что энергии на его поддержание уже не хватало. Возможно, на ауре Мела он еще смог бы какое-то время работать. Но я не видела в этом смысла. Управлять способностями куда проще, если в основном питать их собственной, родной аурой. В противном случае, дар, и правда, ужасно непредсказуем.

Я расслабилась в руках Мела, еще ловя отголоски свирепой ревности Темнара, и желания, что превращало тело командора в один оголенный нерв.

Постепенно и эти ощущения ушли. Мел внес меня в свою каюту и осторожно уложил на постель.

– Пожалуйста, останься, – попросил так, что в горле пересохло, и возражения прилипли к языку. – Я о тебе позабочусь. Сейчас напою цукорием, закажу перекусить и устрою на отдых. У нас еще масса дел. Да и надо следить – не последует ли погоня.

На долю секунды меня скрючило от страха. Не хотелось бы, чтобы жаклинцы с их гадким оружием, что стирает воспоминания, рванули следом. Еще меньше хотелось очередного удара силовой бомбы, когда внутренности словно поджариваются, а кости предательски гнутся и норовят треснуть. Мел поймал мое настроение, присел рядом, взял мою голову огромными ладонями, осторожно коснулся губами щеки, губ, кончика носа. Выдохнул куда-то в сторону, улыбнулся, немного порочно, но очень тепло и хрипло произнес:

– Ничего не бойся. Мы справимся. Теперь уже точно. Я и не с таким справлялся. Пожалуйста, Лада, поверь в меня. Я не дам тебя в обиду. Даже не смей сомневаться!

Я присела в кровати, а командор засуетился на кухне. Не прошло и пяти минут, как он вернулся с подносом еды и напитков. Густой, темно-синий цукорий бодрил одним лишь ароматом. От творожной запеканки тянуло ванилью и дынькой. Из литрового чайника из белого сверхпрочного пластика, как и вся посуда командора – пахло шиповником и сливой.

Мел налил чашку цукория, кружку чая и отдал честь.

– Я должен идти, Ладушка. Оставайся. Где я, что делаю и когда вернусь, узнаешь из компьютера связи. Я все устроил. Если понадоблюсь – зови. Но постарайся все же немного отдохнуть.

Я кивнула, потому что ни на что другое сил не оставалось. Мел собирался уйти, но вдруг вернулся, коснулся горячими губами виска так, что мурашки забегали по спине, как в далекой молодости, и в животе стало тепло и щекотно. Командор облизал пересохшие губы, сглотнул и стремительно ретировался.