– У нас проблема, – заявил Элиот, с мрачным видом опускаясь на стул рядом со мной. Было время обеда.

– Еще одна? – уточнила я, намазывая арахисовым маслом ломтик яблока.

Запихнув ломтик целиком в рот, я принялась энергично жевать. Накануне, расставшись с Саймоном, я прошлась по всему своему маршруту в Мире Пончиков с картой Элиота и нигде не обнаружила ни новых разрывов, ни инверсий. Получалось, что местный вариант Саймона безопасен. Однако облегчения от этого я не почувствовала. Более того, у меня возникло ощущение, что назревает какая-то катастрофа.

– Говоря технически, она не одна – проблем несколько. Я проанализировал другие отраженные миры в той ветви, к которой принадлежал Парковый Мир. Сравнил данные, считанные до момента разделения, проведенного тобой, и те, что были получены уже после. Многие из них, хотя и не все, свидетельствуют о дестабилизации, причем процесс идет гораздо быстрее обычного.

– Вот как? Но ведь это даже хорошо, разве нет? Я хочу сказать, это работает на версию, что я ничего плохого не сделала. Если нестабильным было все ответвление, значит, мое вмешательство было оправданным. Но, конечно, обитатели того мира, который я разделила, исчезли – тут ничего уже поделать нельзя. Да и других, судя по всему, ждет та же участь.

Элиот взял с подноса несколько ломтиков картофеля фри.

– Ускорение процесса началось именно после проведенного тобой разделения, – произнес он.

Я закашлялась, и он постучал ладонью по моей спине.

– Ты хочешь сказать, что это ускорение вызвала я?

Элиот ободряющим жестом положил мне руку на плечо.

– Возможно, проблема существовала давно, просто мы впервые заметили ее именно после случая с Парковым Миром. Но совпадение по времени, конечно, не в твою пользу. Мне очень жаль, Дэл.

У Элиота был такой несчастный вид, будто это он был во всем виноват, хотя на самом деле он пытался мне помочь.

– Не извиняйся. Это я наломала дров.

В противоположном углу кафетерия Главный Саймон обедал в компании других игроков баскетбольной команды, смеясь и дурачась. Всякий раз, хватая очередной кусок пиццы, он шутливо расталкивал своих приятелей, а те радостно хохотали. Бри нигде не было. В какой-то момент наши взгляды встретились, и Саймон на секунду замер – вероятно, ругал себя за то, что открыл мне душу. Значит, я разрушила не только Парковый Мир.

С того времени, когда меня отстранили от регулярных занятий, я множество раз посещала параллельные миры в компании Адди и Монти. И всякий раз они отмечали возросшее количество разрывов и инверсий. Похоже, виной этому была я – или Саймон.

– А ты не мог бы провести еще одно исследование? – обратилась я к Элиоту. – Но только не в ответвлении, где находился Парковый Мир. Можешь проверить те ветви, в которых я бывала в последнее время?

– Разумеется, если ты раздобудешь для меня копии докладов Адди.

Я благодарно положила Элиоту голову на плечо.

– Спасибо. Я уж думала, что ты больше никогда не будешь со мной даже разговаривать. Ужасное ощущение.

– Да уж. Адди здорово тебя гоняет?

– И Адди, и Латтимер – оба.

Раздался звонок, и посетители кафе стали торопливо расходиться по аудиториям. За исключением Саймона – к моему удивлению, он двинулся в нашем направлении, прокладывая себе дорогу сквозь толпу.

– Держись, – сказал Элиот, не замечая приближения Саймона. – Интересно, почему Совет…

– Я могу с тобой поговорить с глазу на глаз? – спросил Саймон, остановившись около нас.

– Вообще-то у нас сейчас занятия, – ответила я, чувствуя, как рука Элиота на моем плече словно окаменела.

– Ничего, это можно сделать по пути в класс.

Я встала. Лицо Элиота потемнело, но он не произнес ни слова.

– Как прошло свидание? – поинтересовалась я, направляясь к выходу из кафе.

– Да вроде нормально. – Саймон потер ладонью шею.

– Вы прекрасная пара, – заявила я с приторной улыбкой, скрывая бушевавший в душе гнев.

Меня приводило в ярость то, что настоящий Саймон практически не замечал моего существования и в Главном Мире проводил время с Бри в тот самый момент, когда отраженный Саймон, находясь в параллельном мире, целовался со мной.

– У меня с ней было всего одно свидание. Наверное, оно так и останется единственным.

Я посмотрела на Саймона с недоверием.

– Это еще почему?

– Не знаю. Как-то у нас с ней… не сложилось. – Саймон со смущенным видом провел рукой по волосам. – Ну что, довольна?

Разумеется, я была не просто довольна, а счастлива, хотя и понимала, что показать это мне никак нельзя.

– Да какая мне разница? Надеюсь, ты не слишком на меня обиделся после нашего последнего разговора?

– Да нет, я вовсе не обиделся. Просто вечер тогда получился какой-то странный. Я хотел перед тобой извиниться, что ушел тогда.

– Да ладно, ерунда, – сказала я и свернула в коридор, ведущий к музыкальным классам, стараясь не смотреть на Саймона.

– Нет, ты расстроилась, это точно. Но делаешь вид, будто тебе наплевать.

– Ничего подобного.

– Да точно. Я же вижу. Ты злишься на меня, но не хочешь этого показать. Я вижу тебя насквозь.

– Ты об этом собирался поговорить со мной? – спросила я, и мой голос предательски дрогнул.

– Просто хотел перед тобой извиниться. И поблагодарить. За то, что ты меня выслушала. Я редко говорю о своей семье.

– Не стоит благодарности.

Саймон легонько щелкнул пальцем по одной из моих сережек.

– Значит, извинения приняты?

За спиной Саймона я увидела на стене плакат, приглашающий на зимний бал, – крупные зеленые буквы на желтом фоне. На мгновение он вдруг дрогнул. Фон стал синим, а буквы – белыми. В следующую секунду видение исчезло.

– Да, конечно, – рассеянно ответила я.

Инверсии, переходящие из одного параллельного мира в другой, считались серьезной проблемой. Инверсии, проникающие из отраженных миров в Главный, были катастрофой. По идее, мне следовало немедленно доложить об увиденном Совету. Но если бы я это сделала, школу немедленно буквально наводнили бы эксперты из числа Путешественников, которые принялись бы проверять людей, находящихся в здании, всех подряд, без исключений. Я решила, что будет лучше, если прежде я сама попытаюсь выяснить, есть ли основания беспокоиться по поводу настоящего Саймона и его отражений.

Но сначала следовало ликвидировать инверсию.

– Ладно, увидимся, – сказала я Саймону и вскинула на плечо рюкзак.

– И куда ты направляешься? – спросил он, преграждая мне дорогу и приобняв меня за талию. Даже через толстую фланель рубашки его рука показалась горячей.

– Хочу заглянуть в свой шкафчик, – ответила я, изо всех сил стараясь сосредоточиться. – Скажи мисс Пауэлл, что я немного опоздаю, ладно?

– Да. – Саймон придвинулся ко мне ближе, и я едва сдержала сильнейшее желание прижаться к нему всем телом. – Значит, у нас с тобой все хорошо, Дэл?

Ощутив аромат мыла и чистой ткани его рубашки, я, не удержавшись, широко улыбнулась и ответила:

– И даже очень.

Дождавшись, когда прозвенит последний звонок и коридоры и классы опустеют, я занялась обнаруженной мною инверсией. Пульсация плаката ускорилась. Это было неприятно – меня даже слегка затошнило. Вскоре я обнаружила странную, явно проблемную звуковую частоту и пробралась в параллельный мир, из которого она проникла в Главный.

В той отраженной реальности, где я оказалась, школьное здание выглядело старым и обшарпанным. Странного серо-коричневого цвета краска на стенах местами облупилась. В здании витал запах прокисшего куриного супа. К моему облегчению, Саймона нигде не было. Но чем дольше я вслушивалась в неприятную, явно подозрительную частоту, тем более знакомой она мне казалась.

Я припомнила звучание всех миров, в которых побывала за последние несколько недель. Наконец ответ был найден. Я слышала нечто похожее в том параллельном мире, где Саймон был членом ученического совета. Том, который настраивала Адди.

Я внимательно осмотрела плакат, приглашающий на зимний бал. Синий лист бумаги с белыми буквами был украшен бумажными снежинками. Под основным текстом приглашения более мелкими буквами было написано: «За билетами обращайтесь к Саймону Лэйну или Бри Карлсон». Надпись моргала, то появляясь, то исчезая.

Значит, настройка, которую проводила Адди, не сработала. Я нанесла этому параллельному миру слишком большой ущерб. Проблема возникла снова, и она влияла на все, что было так или иначе связано с Саймоном и разрывом. Совет наверняка должен в скором времени заметить это.

Я вспомнила уроки, преподанные мне Адди, – как она сгибала пальцы и шарила ими в воздухе, пока не находила поврежденные цепочки событий. Затем попыталась повторить ее действия. Цепочки удалось найти без особого труда – они спутались в неприятный клубок. Пальцы мои двигались медленно и осторожно – я боялась, что что-то сделаю не так, случайно разделю еще один отраженный мир. А если об этом кто-нибудь узнает?

Впрочем, выхода у меня не было. Ловкие пальцы, острый ум… С каждой секундой мои движения становились все более уверенными. Вскоре мне удалось распутать клубок и найти правильную частоту. Мир вокруг меня стабилизировался – я сразу это почувствовала. Медленно, одну за другой, я отпустила цепочки и распрямила онемевшие пальцы.

С плакатом теперь все было в порядке – он больше не мигал. Только буквы на нем были не очень ровные и кое-где смотрели вкривь и вкось, но это было не страшно. Итак, я это сделала. Мне удалось самостоятельно стабилизировать инверсию. Причем не просто инверсию, а ту, которая была связана с Саймоном.

Я постояла немного около учительской, затем пересекла коридор, оставив в нем бумажную звездочку, и, успокоившись, вернулась в Главный Мир. В нем плакат на стене также выглядел нормально. Выяснилось, однако, что мои манипуляции заняли гораздо больше времени, чем я предполагала. Я появилась на пороге класса лишь через двадцать минут после начала урока. Мисс Пауэлл при виде меня покачала головой и бросила на меня Огорченный Взгляд. К счастью, я выработала к нему иммунитет еще пару лет назад.

– Твой допуск, Дэл.

Я вручила преподавательнице заполненный бланк допуска с печатью, которым обзавелась в параллельном мире, где только что побывала. Мисс Пауэлл повертела бумажку в пальцах. Допуск был совершенно идентичен настоящему. Единственным, что его отличало, была излучаемая им звуковая частота.

– Что ж, я рада, что ты можешь присоединиться к нам, – произнесла мисс Пауэлл и продолжила свою лекцию, посвященную фугам.

– Где ты была? – шепотом спросил Элиот.

– Стабилизировала инверсию, – ответила я тоже шепотом. – Теперь все в порядке.

От неожиданности Элиот уронил карандаш.

– Ты хоть понимаешь, насколько это опасно? Тебе следовало взять меня с собой.

– Это было невозможно. А если бы меня поймали? Я не хочу втягивать тебя в неприятности.

Остаток урока мы просидели в молчании.

– Итак, вы должны сдать свои композиции на неделе, которая наступит после Дня благодарения, – сообщила мисс Пауэлл, завершив свой рассказ о фугах. – Я напоминаю об этом, чтобы вы не слишком расслаблялись.

Саймон обернулся ко мне.

– Послушай, давай встретимся завтра? – предложил он.

– А разве у тебя завтра нет тренировки или игры?

– В четверг игры точно не будет, – сказал Саймон, немного подумав. – А после тренировки я мог бы заскочить к тебе.

Бри, которая наверняка слышала наш разговор, обеспокоенно зашевелилась.

– Ладно, давай, – кивнула я, и в ту же секунду зазвенел звонок.

Я думала, что мы продолжим разговор, но Бри каким-то образом удалось завладеть вниманием Саймона, и он этому не воспрепятствовал. По пути в другую аудиторию Элиот молчал, и это было странно.

– Что случилось? – спросила я и шутливо толкнула его в бедро. – Ну, чего ты опять дуешься?

– Я не дуюсь. С какой стати ты вдруг взялась самостоятельно стабилизировать инверсию? Вместо того чтобы заниматься этим в одиночку, ты должна была сообщить обо всем Совету.

– Следовало действовать быстро.

– Чушь. Инверсии, перешедшие в Главный Мир, – это очень серьезная проблема. Ты не могла об этом не знать. Хочешь, чтобы по твоей вине произошло еще что-нибудь вроде случая с Роуноуком? Тебе мало тех неприятностей, которые ты уже имеешь?

Об исчезновении городка под названием Роуноук, которое произошло более четырех столетий назад, нам рассказывали на уроках истории. Все, кто в нем жил, однажды пропали, словно растворились в воздухе, оставив после себя лишь кое-какие пустые постройки. Что произошло, никто не знал.

Никто, кроме Путешественников. Население не исчезло – жители городка просто были захвачены инверсией. А поскольку дело происходило в XVII веке, члены существовавшего тогда Совета находились в разных странах, на большом расстоянии друг от друга, и контактировать между собой им было трудно. Поэтому, когда они поняли, что произошло что-то неладное, было уже слишком поздно. Относительно небольшая инверсия разрослась до гигантских размеров. В результате огромная часть суши из реального мира оказалась переброшенной в параллельный, причем в такой, где европейцы так и не открыли Америку. Население целого городка было захвачено в воронку и унесено в неизвестном направлении. На том месте, где стоял Роуноук, остались лишь бревенчатая городская стена и укрепления – они каким-то образом проскочили сквозь прорехи между нитями окончательно запутавшегося клубка из цепочек последствий.

В общем, для касты Путешественников это был не самый приятный момент в истории. По этой причине специальные дозоры регулярно патрулировали местность, где раньше находился пропавший город, чтобы не допустить повторного возникновения инверсии столь чудовищных размеров.

– Ну ты и хватил, – сказала я Элиоту. – Инверсия, с какой имела дело я, была крохотная. Я стабилизировала ее без особого труда. Адди на днях показала мне, как это делается.

– Ну, тогда, конечно, все в полном порядке, – усмехнулся Элиот. – Если Адди один раз показала тебе, что надо делать, тогда, конечно, ты просто спец по инверсиям. Беспокоиться не о чем.

Я нервно сглотнула. Похоже, у Элиота в самом деле были основания для сомнений.

– Помнишь, как я пыталась изолировать разрыв во время баскетбольного матча, и Адди потом пришлось проводить настройку?

– Такое не забудешь, – проворчал он.

– Так вот, инверсия появилась именно оттуда.

Лицо Элиота стало бесстрастным – он просчитывал в уме возможные варианты.

– Значит, это не совпадение, – сказал он после паузы.

– Думаю, здесь есть моя вина. Я не могла позволить, чтобы об этом узнал Совет – иначе они обвинили бы во всем меня.

– Ты не можешь допускать подобных проколов! Вот что, Дэл, больше никаких прогулок по параллельным мирам в одиночку. Когда кругом полно инверсий и разрывов… это слишком опасно.

– Не забывай, что у меня с собой твоя карта, гений. Все будет в порядке.

– Ну уж нет. С этого момента я буду постоянно находиться рядом с тобой, – решительно заявил Элиот и ухватил за лямки свой рюкзак.

Мне было прекрасно известно, что он не любит нарушать правила, посещать незнакомые параллельные миры без карты, а также лицезреть в непосредственной близости от себя Саймона Лэйна. И все это неизбежно ему предстояло, если бы он действительно отправился в отраженные миры вместе со мной.

– Ты не должен этого делать, – произнесла я. – Если нас поймают…

– То я окажусь в том же положении, что и ты. На свете есть вещи и похуже.

– Но это совсем на тебя не похоже, – вздохнула я.

– А может, как раз похоже, просто ты не замечала.

Внезапно где-то очень глубоко в моем сознании возникла неприятная мысль. Впервые за многие годы я окинула Элиота оценивающим взглядом. Он вовсе не урод. Более того, у него подтянутая фигура, худощавая, но вполне спортивная, как у пловца. Впрочем, учитывая, что на нем были мешковатые брюки с большими накладными карманами и свободная рубашка из плотной ткани, надетая поверх футболки, это было не особенно заметно. Вьющиеся волосы торчали в разные стороны и явно требовали или расчески, или вмешательства парикмахера. У Элиота красивые глаза, но он носил очки с толстыми стеклами в черной роговой оправе. А вот улыбка у него просто потрясающая. В общем, если бы Элиот приложил хоть немного старания и поработал над своей внешностью, у него отбоя бы не было от девушек.

Впрочем, мысль, что Элиот мог бы стать сердцеедом, показалась мне странной. Во всяком случае, ему она в голову никогда не приходила. Но даже если бы и пришла, вряд ли он стал бы что-то предпринимать.

– Ты хоть когда-нибудь смотришься в зеркало перед тем, как выйти на улицу? – спросила я, поправляя Элиоту воротник рубашки.

Он накрыл своей ладонью мои пальцы и сказал:

– Дэл, больше никаких визитов в параллельные миры без меня. Обещаешь?

Отняв руку, я молча кивнула, и Элиот улыбнулся.

– Однако я продолжу расследование, касающееся Паркового Мира. В итоге тебя оправдают, ты снова начнешь посещать занятия, а потом мы будем жить долго и счастливо.

– Не такой уж плохой план, – промолвила я и, слегка повернув голову, увидела в коридоре Саймона. Стоя метрах в пятнадцати, он смотрел на нас с Элиотом. Брови его были удивленно подняты.