Глава 39

Решил дойти до ущелья и пройти дальше вдоль протоки туда, где она уходит направо, чтобы понять, как далеко она тянется. Это будет мое последнее исследовательское путешествие. Решающее. После этого буду по протоке или по реке справляться на север.

Как всегда, приготовил походный ранец и спальный мешок. Ружье в этот раз решил не брать, да и лук с колчаном тоже. Смотаюсь быстренько туда и обратно, и все. Разве только взять в этот раз арбалет Шершень с небольшим набором болтов в ложе? Прихватил с собой дежурный набор из саперной лопатки, сабли детоубийцы, абордажной сабли, два пистолета Sig Sauer с глушителями и целеуказателями, «вальтер» с запасной обоймой, три гранаты, копье. Четыре пачки с патронами (по 24) распихал в подсумки, к поясу прицепил две фляги (одну, полулитровую, со спиртом, другую, двухлитровую, с водой). Металлическую плоскую полулитровую фляжку со спиртовым настоем волшебных ягод положил в левый внутренний карман куртки, рядом с сердцем. Небольшую горсть волшебных ягод, завернутую в целлофановый пакет, в качестве НЗ пришил к трусам.

Взял также тепловизор, шляпу с накомарником, десятикратный бинокль, две индивидуальные медицинские аптечки плюс чистое полотно из норы демона, ягодный лаваш приличного размера, полкило соли в хорошо завернутом целлофановом пакете, полтора десятка сухарей, пачку галет, кусок соленого сала, круг вяленой колбасы, копченый кусок мяса гуся, пакет измельченных сухих грибов, пшено из логова демона и фиточай в мешочках, кружку с плотной крышкой, полной меда, два котелка один в одном, кружку с ложкой. Все уместилось в ранце. Как всегда, четыре ножа: один Ка Бар на поясе справа, один кинжал сзади на пояснице, по ножу выживания на обеих голенях.

Сначала дошел вдоль кряжа до ущелья, а затем перпендикулярно ему продолжил путешествие вдоль протоки, периодически немного углубляясь в чащу и исследуя лес. Шел я не торопясь и осторожно, часто останавливался, приглядывался и прислушивался. Прошагал несколько часов, передохнул с полчаса, перекусил вчерашним поджаренным куском мяса гуся с сухарем, запил приготовленным фиточаем из кружки. Двинулся дальше.

По моей стороне раздался многоголосый рев, похожий на тигриный, и разнесся по всему лесу. Не так далеко, и ревут-то двое. Вероятно, охотятся. Ничего, у меня есть острое копье, а тем более пистолеты. Если что – сумею отбиться. Или все-таки лучше перебраться через протоку?

Через пару минут до моего слуха донеслись звуки быстро двигающегося в мою сторону крупного зверя. Звуки исходили от кустов и деревьев, находящихся впереди по ходу моего движения. Я резко остановился, отбросил с лица противомоскитную сетку и, сжимая в руках копье и пистолет, стал слушать и смотреть, совершенно забыв про комаров. Силой напрягшегося зрения старался разглядеть в густой зелени непрошеного гостя. Иногда треск веток и шорох листьев усиливались и становились явственными, иногда совсем затихали. Сомнений не было, кто-то настойчиво продирался в мою сторону через заросли. Мое воображение рисовало уже высокого сухопарого лося или стройного оленя с красивыми ветвистыми рогами, или, не дай бог, громадного медведя… Я продолжал искать глазами визитера, который, по моим расчетам, был от меня не более чем в двух десятках шагов. Вдруг в воздухе разнеслось грозное рычание, как внезапные раскаты отдаленного грома:

– Рар-р-р-р-а-а-гх!

Машинально отпрянул назад. Неизвестное существо наконец проламывается к протоке, делает пару шагов, и я почти нос к носу сталкиваюсь с… огромным зверем, отдаленно похожим на тигра. Необычный хищник сразу приседает, вздыбливает вместо шерсти что-то типа остроконечной коричневой чешуи по всему телу и даже на голове, сразу становясь похожим на гигантскую лущеную еловую шишку темно-коричного цвета, прижимает уши, приоткрывает огромную пасть, полную громаднейших зубов, приглушенно и коротко рычит, приседает, будто готовится к прыжку. Похоже, он сам не ожидал, что так близко столкнется с человеком, поскольку есть ощущение какого-то замешательства с его стороны. Оно проглядывает в его неуверенных движениях в виде переступания лап, небольшого мотания огромной головы из стороны в сторону, как бы сетования на свою досадную оплошность. Что за неизвестный науке зверь странного вида? Как же он меня прозевал? Это с его-то звериным чутьем! Да и ветер вроде дует в его сторону. Впрочем, движение воздуха сейчас минимальное, а все ближайшие цветы вдоль протоки усиленно источают разнообразные одуряющие запахи. Вот разве что из-за них? Все это за какие-то доли секунды пронеслось в моей голове.

Внезапно вокруг тела зверя возникло свечение, и он стал серо-зеленого цвета, плохо различимого на фоне леса. Сам же при виде свирепого хищника-хамелеона, стоящего почти вплотную ко мне, испытал чувство такой острой и смертельной опасности, что сначала просто остолбенел. И тут же чувство жуткого страха сразу объяло все мое естество. Да я так драконов не пугался, как его!

Но тут же мой организм на такой стресс выбросил солидную порцию адреналина, и я сразу превратился в бойца, готового хоть к черту в пекло. Теперь уже другое чувство, чувство отваги, наполнило мою душу. То есть начал за упокой, а пришел к боевому здравию. Вот и слава богу!

Не отрывая взгляда от силуэта зверя, левой рукой упираю копье тыльным концом в землю, прижимаю левой стопой, а острием направляю в сторону хищника. Одновременно плавно и еле заметно кладу правую руку на рукоять пистолета с правого бока и моментально, одним слитным плавным движением его вытаскиваю. Палец застывает на спусковом крючке. Теперь я не безоружен, но стрелять буду, если он сделает еще хотя бы один шаг в мою сторону. Сам провоцировать на таком коротком расстоянии его не буду, может, разойдемся как-нибудь. Чувствую себя уверенно. Если не поможет копье с мощным листовидным наконечником, то уж пистолет или в самом крайнем случае острый необыкновенный меч завершит схватку. Надеюсь, я успею его выхватить.

Однако зверь ведет себя странно, необъяснимо. Замирает, больше не рычит, не приседает и не набрасывается на меня. Его коротковатый для такого туловища хвост, усыпанный острыми чешуйками, опускается вниз. Уши уже не прижаты, чешуйки по всему телу улеглись, исчезло свечение и вернулся обычный цвет. Сине-фиолетовые глаза с вертикальными зрачками пристально и изучающе смотрят мне в лицо. Теперь, когда он опустил чешую, то стал похож на что-то среднее между тигром и пантерой. Морда как у пантеры, но гораздо крупнее, огромные клыки тигра. Высота в холке не меньше, чем у лося, вытянутый корпус, лапы, собранные в кулак на удлиненных и мощных конечностях, сильно втянутый живот, подчеркивающий могучую грудную клетку, необыкновенно атлетическую фигуру зверя, его изящность и грациозность. При этом он весь покрыт остроконечной чешуей, похожей на хитин, в минуты опасности поднимающейся вверх, как у ежа, и делающей его недоступным для когтей и клыков противника. Этот зверь мощный и гибкий, легкий и быстрый в движениях. Наверняка и бегает отлично, и может ударом лапы завалить быка.

Услышав короткий призывный рев напарника, зверь вздрагивает, нетерпеливо коротко рычит, моментально разворачивается в двух шагах от меня, при этом чувствительно ударяя по моему бедру толстым хвостом, затем оглядывается и отходит к кустам. При этом разевает пасть и оглушительно ревет, но эти звуки уже более похожи на издаваемые оленем в брачном периоде. Как будто сообщает своему напарнику, что уже идет обратно. Фу, пронесло!

Когда я уже облегченно вытираю рукавом пот со лба, он опять возвращается. И так несколько раз, испытывая мои нервы на прочность. Что же ты, гад, делаешь, садист и провокатор! Ведь я сейчас не выдержу и просто начну в тебя стрелять. Последние уходы он не только оглушительно ревет, оглядываясь, но и вроде, как мне показалось, коротко мотает головой, как бы приглашая за собой. Что за чудеса в Болшево! Да нет, не показалось. Точно, мотает головой, зовет за собой.

С внезапно проснувшимся интересом делаю за ним несколько шагов. Увидев, что я иду за ним, хищник негромко, будто одобрительно, порыкивает и скрывается в зарослях. Попробую пойти за ним, а там посмотрим, что получится. Может, ему неудобно здесь на меня нападать, поэтому он зовет меня в свою столовую. Зачем тащить на себе, когда еда сама может двигаться к столу. Или на стол.

Продравшись через заросли, вижу, что зверь ждет меня на небольшой поляне. Здесь он разворачивается, через несколько шагов ускоряется и бежит трусцой, но все время контролирует мои движения и поторапливает, нетерпеливо порыкивая. Спешу за ним. Точно, он меня куда-то ведет и чего-то от меня хочет.

Пройдя насквозь небольшой участок леса, сразу выскакиваю за ним на заболоченную местность. Здесь открывается вид на большой пруд. Около самого берега редкие чахлые деревца березы и кустарника, далее пространство, заполненное темной водой, кое-где с кочками, местами покрытое травянистыми пятнами, а еще дальше, в центре, участок темной грязной поверхности. А я даже не подозревал, из-за окружающей густой растительности, что оно совсем рядом, хотя теперь отсюда явственно несет тухлым запашком.

Зверь снова нетерпеливо рычит, отходит от меня влево и оглушительно ревет. Контролируя его боковым зрением, вижу прямо перед собой, метрах в пяти-шести от края, в нехорошем водном оконце полыньи с ряской и черной грязью торчит голова еще одного зверя. Интересно, как он туда попал и что там делает, неужели тонет? Тот уже еле рычит и временами даже взвизгивает, как щенок, заставляя этим переживать и рычать своего друга. Искренне сочувствую. Завизжишь тут, когда через минуты две-три тебя окончательно засосет в болото. Невдалеке проплывает пара змей. На ужей точно не похожи. Наверняка они ядовиты. Смотрят, кого к ним в болото принесло.

Так вот куда меня тащил такой сообразительный зверь! А ведь он на меня как будто рассчитывает, просит помощи. Такую смекалку, смелость и трогательную заботу о близком, пускай и звере, никак обмануть нельзя. Более того, постараюсь приложить все свои силы, чтобы помочь. М-да, а что же делать дальше и как тут помочь? Каната толстого или очень длинной прочной слеги со мной нет. А может, срубить ближайшее дерево? Точно, так и сделаю!

Пистолет моментально убрал в кобуру. На стоящего рядом зверя уже не обращаю внимания. Наверняка не тронет. В голове, как мотылек по стеклу окна, бьется всего одна мысль: что делать, как помочь вытащить зверя из болота, ведь время стремительно уходит? Быстро огляделся вокруг. Вот та высокая береза по длине, пожалуй, подойдет. Положил на землю копье, сбросил лук с колчанами, ранец, спальный мешок и выхватил абордажную саблю. Рванулся к дереву и несколькими мощными ударами сабли сильно подрубил его в основании. Тут же двумя руками дернул за ствол и с треском свалил березу на землю. Пока тащил девятиметровое дерево, вершину обрубил до толщины моей руки, чтобы не сломалась. Так же поступил с ветками дерева. Надо, чтобы зверю ничего не мешало схватить зубами ствол, и мне тоже со своего конца хвататься за него надо. Абордажную саблю бросил на землю, подскочил к краю болота и одним рывком сунул вершину ствола березы к голове утопающего зверя, к самой его пасти. Вовремя. Голова-то зверя уже погрузилась в болото почти по глаза. Однако успел, есть еще пара-тройка секунд. Теперь бы только он догадался дерево схватить зубами, хотя бы рефлекторно. От напряжения момента даже закричал: «Хватай, хватай зубами-то!» Как будто утопающий зверь понимает человеческую речь. Слава богу, сообразил или рефлекторно сжал челюсти. Тяну потихоньку ствол на себя и одновременно чуть вверх, чтобы приподнять ему голову. Тягомотно однако, – там, наверное, судя по первому зверю, не меньше трехсот-четырехсот килограммов, да еще плотная жижа не отпускает, сопротивляется. Хотя с моей-то обретенной силушкой смогу вытащить и бегемота. Внезапно дело пошло явно быстрее, будто кто-то сзади помогает тянуть. Не отпуская рук, слегка повернул голову и скосил глаза. Так и есть. Комель ствола, почти рядом со мной, широко разинув пасть, схватил зубами первый зверь и, приглушенно рыча, приседая к земле и упираясь лапами, рывками тоже потянул ствол из болота. При этом его синие выпученные глаза неотрывно смотрят на меня. Ну что могу сказать, просто молодец, умница! Однако вслух, отворачиваясь, негромко говорю: «Сильно не дергай, а то, не дай бог, не удержит зубами». Как будто он понимает. А может, и понимает, ведь правда, какой сообразительный!

Медленно, тягуче подтаскиваем спасаемого зверя к берегу. Неохотно, с противным чавканьем трясина отпускает добычу. Похоже, у спасенного совсем не осталось сил, когда он устало вытаскивает из жижи грязные передние лапы и с явным трудом вылезает на прочную поверхность. Вообще-то он весь теперь покрыт грязью с тиной и выглядит как бомж на помойке. У него еще хватает сил, чтобы, как собака, отряхнуться. Грязь летит во все стороны, и мне достается немало, так как стою всего в двух метрах от спасенного зверя. Хоть и негромко выругался, но я на него не в обиде. Потом почищусь. Интересно, что в этот момент звери одновременно посмотрели на меня. Неужели понимают? Стало даже как-то неловко.

Главное, что спасли, как я сразу догадался, подругу.

Смышленый первый зверь быстро, впритирку обогнув меня, подошел к подруге и, урча, как огромный кот, облизал ей морду. Она не сопротивляется. Глаза у нее, кстати, такие же синие, как и у друга. Вот какая бывает настоящая любовь, даже у диких зверей!

Самка агрессии не проявляла и вообще не обращала на меня никакого внимания, как будто меня рядом нет. То ли поняла, что благодаря мне она спаслась, то ли так сильно устала, что ей ни до чего и ни до кого сейчас просто нет дела. А скорей всего все вместе. Прилегла на пару минут на траву, продолжая даже лежа чиститься и облизываться. Женский пол, он везде одинаков, при любом удобном случае наводит марафет. При этом еще и ее друг лижет ей голову и морду. Любовь-морковь, даже в глазах защипало. Сейчас они как большие домашние кошки. Вот только повстречаешь такую кошечку неожиданно на своей дороге – и не обрадуешься, схарчит за милую душу.

Наконец самка находит в себе силы подняться. Постояв немного, подходит совсем близко, какое-то время смотрит на меня своими васильковыми глазами. Затем внезапно тычется огромной головой мне в живот, странно мявкает и урчит, как огромная кошка. С трудом устоял, а потом просто оторопел. Выходит, что дикое животное меня так благодарит. Тут же ко мне подходит близко самец и, широко раздувая ноздри, принюхивается ко мне. Запоминает. Постояв немного рядом со мной, хищники неспешно уходят в ближайшие заросли. Самец напоследок поворачивает голову в мою сторону и оглашает воздух приглушенным ревом, несколько раз кивает головой. Вроде как благодарит меня за помощь. Ну просто очень смышленые и благодарные за спасение воспитанные хищники. Смотрите не забудьте, друзья любезные, об этом случае, а то как-нибудь голодными наброситесь на меня и не вспомните спасителя. Отряхнулся от грязи, почистился. Собрал разбросанные вещи, надел рюкзак. Уфф, сейчас просто необходимо выкурить одну сигарету, отдохнуть и прийти в себя. Небось заслужил. Сажусь на комель дерева, послужившего инструментом спасения, вытягиваю ноги и достаю пачку сигарет. Так-с, только не больше одной.

Лепота. На душе хорошо, спокойно и как-то уютно! Вроде полной гармонии и согласия с этим миром и всем сущим в нем. Расслабленно выпускаю кольца дыма и чувствую моральное удовлетворение и тихую радость от того, что помог живым существам, пускай и не людям, а животным. Кажется, это называется катарсис. Курю потихоньку, смотрю на поверхность большого болота, тянущегося до горизонта и стиснутого с двух сторон дремучим лесом. Носом ощущаю затхлый запах, периодически раздается кваканье лягушек, невдалеке скользят разного вида змеи. Есть похожие на гадюк, а есть мне неизвестные, с яркой красно-желтой и черной полосами. Похожих на этих видел в книге о змеях, там они назывались аспидами и как будто должны водиться только в тропиках. Попадались здесь и змеи, похожие на ужей с желтыми пятнами около головы. Змей вообще здесь довольно много. А почему бы им не быть, когда полно лягушек, жаб и тритонов?

Постепенно, как всегда на отдыхе, мысли принимают философское направление. Для того чтобы спасти живое существо, пришлось погубить живое дерево. Хм, хотя многие со мной, возможно, не согласятся насчет живого дерева. А я даже в этом не сомневаюсь. Ведь если спокойно разобраться, то получается, что растения усваивают солнечную энергию, четко реагируют на изменение местоположения солнца, различают день и ночь, имеют тончайшую капиллярную систему, по которой циркулируют жизненные соки. Растут, цветут, размножаются, плодоносят. Вот мертвой природе как раз все равно, она ни на что не реагирует, и в ней ничего не происходит, кроме пассивного разложения. Как же не живые, чего еще не хватает, что еще надо? Ну и что, что все жизненные процессы сильно растянуты во времени, что нет сколько-нибудь выраженного мозга и явного мыслительного процесса – это еще не значит, что объект изучения неживой. Да, совсем не похожи на человеческий организм, это правда, ну и что?! Человеческому развитому мозгу, вероятно, еще предстоит осознать разнообразие непривычной жизни и многообразие живых форм.

Когда-то давно, еще в молодости, смотрел документальный фильм о том, что растения могут быть использованы в различных исследованиях, в том числе и как свидетели в уголовных расследованиях. Оказалось, что они реагируют на живые существа, причинившие им вред. Например, маньяк доказывает, что он не был в это время в этом месте и не причастен к убийству. Свидетелей нет, и прямых доказательств нет. Вроде безвыходная ситуация – нет доказательной базы. Тогда криминалисты проводят подозреваемого около кустарника, где совершено убийство, с повреждением при этом веток кустарника. Растение однозначно реагирует на человека. А показывает и отмечает это секретный прибор, который регистрирует какое-то специфическое биоэнергетическое излучение растения, которое в покое имеет одни параметры, а при контакте с живым существом, причинившим ему вред, явно другие. Вот и получается, что я прав. Как же не живое, когда имеет память и даже чувства обиды, боли?

Докурил сигарету, стал рассматривать окрестности, оттягивая момент вставания и окончания отдыха. Перед тем как вернуться к протоке, решил слазить на дерево и оттуда посмотреть на то, как далеко она тянется.

Когда я влез на большое дерево, то увидел сверху, что протока уходит до самого горизонта, смещаясь немного вправо. Похоже, протока действительно где-то далеко снова впадает в реку. Заметил, что впереди по моей стороне протоки, около километра влево, виднеется сильно поросший деревьями протяженный большой холм. В бинокль определил расстояние до него в полтора-два километра. Вот схожу туда, посмотрю, что это за холм, и буду возвращаться.