Глава 5. Заложники
— Лексуш! Ты где? — Маруся позвала кота и, скинув сапоги в прихожей, прошла в комнату. — Куда ты спрятался?
Я неторопливо сняла пальто, аккуратно повесила на вешалку, разулась. Сейчас она его не найдет и начнется…
— А, вот ты где! — раздался радостный возглас.
Я озадачилась. Матей все-таки успел повлиять на Лекса и тот вернулся? Я хочу видеть его физиономию!
— Мой маленький котик, скучал без нас, да? — приговаривала Маруся.
Ага, скучал он, как же! Вместе с нами развлекался вообще-то! Я уже приготовилась мысленно высказать Лексу все, что думаю о его выходке, но увидев собственно кота, которого девушка нежно прижимала к своей груди, буквально подавилась мыслями и только покачала головой. В который раз за вечер моя фантазия пасовала перед реальностью.
— Ты не заболел? — обеспокоенно спросила Маруся и прижалась щекой к носику того, кто в данный момент изображал из себя Лексуша. — Да нет, нос мокрый и холодный… Ника! — она повернулась ко мне. — Он обиделся! Он даже не мурлычет! — и не дожидаясь моего ответа, сама нашла решение: — Надо дать ему что-нибудь вкусненького! — с этими словами страдалец был утащен на кухню.
Я тем временем оглядела комнату, взгляд зацепился за мою подозрительно разбухшую дорожную сумку. Еще и кусочек черного драпа из замка торчал. Озираясь по сторонам, как воровка, я сначала затолкала ее под кровать. Потом поспешно вытащила и принялась рыться. Смешно сказать, в своей сумке, но не в своих вещах. Наконец нашла то, что искала — чужой телефон. Поставила его на беззвучный режим, положила на место и с чистой совестью пошла на кухню.
— Ника, с Лексушем что-то не так! — с порога огорошила меня Маруся. — Надо звонить Матею!
— Погоди, он еще до дома не доехал, — остановила ее я. — Что случилось?
— Он не хочет сметану. И вообще какой-то не такой… — выпалила она и, подхватив кота под лапки, уложила себе на плечо. — И совсем не мурлычет. Грустный…
«Да не грустный он, просто не умеет!» — чуть не вырвалось у меня. «Матей! Сделай что-нибудь, веди себя как кот, в конце концов!» — я попыталась пробиться к сознанию друга. «Еще бы я умел!» — фыркнул он мне в мозг и принялся как-то неловко тереться носом о марусины щеки. «Да не так, нежнее! Сначала одним боком, потом другим! Представь, что тебе надо причесать усы. Вот! Ага! Глаза береги от случайных прикосновений, вообще закрой лучше, у тебя же там иллюзия…» — командовала я, не забывая вслух тоже комментировать действия кота. Мол, ничего он не грустный, просто сонный наверное.
— Но не мурлычет… — как-то растерянно заметила Маруся, методично запуская пальчики в шерстку моего друга.
Она чувствовала подмену и никак не могла разобраться, что же не так. Будь вместо Лексуша кто-нибудь другой, например, тот же Вангог, она бы сразу его раскусила. С Матеем все не так просто. В кошачьей ипостаси и внешне, и энергетически они с Лексом идентичны. Правда, есть маленький нюанс — личности разные. А Матей не то чтобы хороший актер… И истинно кошачье умение издавать вибрирующие звуки в момент получения положительных эмоций ему никогда не удавалось. Точнее, он не считал это чем-то таким, чему действительно стоит научиться. Зря, сейчас пригодилось бы…
— Мррр, мррр… — вдруг раздалось сначала несмелое, но с каждым разом все более уверенное мурлыканье. Он смог, у него получилось! От радости я чуть не подпрыгнула на стуле.
— Вот видишь, уже и мурлычет, — сказала я Марусе.
— Да, — довольно отозвалась она и, обхватив ладошками голову кота, чмокнула его в носик. — Мой маленький! А я-то уж испугалась, что с тобой что-то не так!
«Молодец! — послала я Матею ободряющую мысль. — А теперь ешь сметану для закрепления эффекта!»
«Меня стошнит от такого количества!» — он с тоской покосился на блюдце.
— Сметанки хочешь? — тут же отреагировала Маруся и усадила его за стол.
Матей настороженно замер. Мурлыкать перестал.
«Да, ладно, лизни пару раз из вежливости, коты всегда так делают!» — посоветовала я, но мой друг поступил иначе. Погипнотизировав белую массу секунд двадцать, демонстративно отвернулся от предложенного блюда.
— Не хочешь? — Маруся заглянула ему в глаза. — Может, тебе креветок отварить? Нет? Курочку будешь? Или ветчину? — на последнем гастрономическом предложении кот заинтересованно встрепенулся. — Ветчину? — повторила она. — Я сейчас! — и побежала к холодильнику.
«Ну ты… капризуля!» — я долго искала подходящее слово для характеристики поведения Матея.
«Пытаюсь вести себя как кот! — фыркнул он. — Кстати, у меня к тебе очень серьезный разговор! Думаю, ты догадываешься, о чем пойдет речь!»
«Стихии с тобой, откуда?» — деланно изумилась я. Все равно поймет, что вру.
«Ты не могла мне сказать?» — рыкнул он, попутно с остервенением вгрызаясь в кусок ветчины, заботливо поданный Марусей.
«А сам как думаешь?» — ответила максимально обтекаемо. Ведь он пока так и не сказал, что именно я должна была сказать.
Матей тем временем покончил с ветчиной и теперь облизывался на все стороны, не забывая бросать на свою благодетельницу благодарные взгляды.
«Ты могла намекнуть…» — немного обиженно заметил он.
«Матей, ты о чем?» — не выдержала я. Какие намеки? Если он о себе и Марусе, то я даже намекать не имела права! Или он все-таки о другом?
«Почему ты не сказала, что Лекс к твоей жрице неровно дышит? — наконец выдал он. — Я бы хоть подготовился. А то сижу тут, как заложник, пока он не нагуляется…»
«Да, ладно, — я спрятала улыбку за чашкой чая. — Можно подумать, тебе плохо!»
«Хорррошо, мррр… но… мррр… коррроче… лучше бы предупредила!» — разлегся у Маруси на коленях, она его то за ушками почесывает, то по спинке гладит, он при этом совершенно беззастенчиво кайф ловит, да еще и успевает мне претензии предъявлять!
«Я была удивлена не меньше тебя!» — заметила я. Между прочим, дико сложно вести два разговора одновременно. Есть вероятность показаться рассеянной одному из собеседников. Вот и я уже в который раз Марусе невпопад что-то ответила.
— Ника, ты меня совсем не слушаешь. Наверное, думаешь о чем-то другом. Или о ком-то, — сказала она мне и, многозначительно улыбнувшись, добавила: — Может, о том таинственном незнакомце, с которым танцевала? — и смотрят на меня оба с одинаково заинтересованными выражениями на лицах, что она, что он. Вот уж истинная пара, так во всем!
— Э-э… ммм… нет, — промямлила я и побыстрее заткнула рот печеньем. Когда я ем, я глух и нем. Земная поговорка, кстати.
— Ну-ну, — ни на грош не поверила мне Маруся. — Ладно, вы тут пока чаевничайте, а я займу ванную! Не скучай! — последняя фраза, как и очередной чмок в носик, предназначалась Матею-Лексу.
«А ты знаешь, с кем ты танцевала?» — спросил Матей, проводив девушку взглядом.
«Нет, откуда? Он же в маске был, как и все на вечере. Я думала, это один из преподавателей», — отозвалась я.
«Это не преподаватель был, — медленно, будто раздумывая над каждым словом, ответил он. — И не студент, конечно».
«Чужой?» — насторожилась я.
«Не думаю, — уверил меня Матей. — Скорее, чей-то знакомый».
«А может это кто-то из причастных к похищениям?» — осененная внезапной догадкой, я подпрыгнула на стуле. Видели бы меня со стороны, наверняка бы за сумасшедшую приняли.
«Нет. Исключено!» — друг возразил мне с такой поспешностью, что я невольно задумалась.
«Ты его знаешь?» — спросила, подозрительно прищурившись.
«Я знаю, что тот, кто танцевал с тобой, не имеет никакого отношения к похищениям, — уклончиво ответил он. — Равно как и все присутствующие на празднике. Я проверял».
Ох уж мне это его «я проверял»! В переводе на нормальный язык означает — «больше ни о чем не спрашивай, все равно не скажу». А любопытство-то уже проснулось! Интуиция зашевелилась, нашептывая, что Матею известно про моего таинственного партнера по танцу гораздо больше, чем мне. И вот как вот теперь ночью спокойно спать, а?
— Слушай, только не придумывай себе ничего, — неожиданно сказал он вслух, а я с опаской оглянулась на дверь. — Да не услышит она, шум воды заглушает звуки извне. Спи спокойно. Все действительно так, как я сказал.
И после этих слов я как-то сразу ему поверила и успокоилась. Так, а почему? Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.
— Матей! — зашипела я. — Ты опять?
Кот расплылся в довольной улыбке. На кошачьем лице это смотрелось довольно-таки интересно.
— Зато в этот раз ты почти сразу поняла, что к тебе применили ментальное внушение. И заметь, что после осознания этого факта уверенность в верности моих слов никуда не исчезла. Это означает, что я сказал тебе правду.
— Или что ты просто слишком хороший менталист, — проворчала я, все еще обижаясь.
— После крушения ментального блока всегда открывается изначальная истина, — процитировал он фразу из учебника. — Ты же знаешь!
— Знаю, — вздохнула я и улыбнулась. Долго сердиться на Матея не получалось. Особенно, когда он был котом. — Но ведь это не отменяет того, что ты хороший менталист!
— Так гены, — отозвался он. — Можно сказать, у меня не было шансов им не стать. Почти все родственники и по папиной линии, и по маминой обладают этим даром. Матрена, Всемир, Ратмир, Тэруалон, Ромэриэн, Джульетериэль, Дамир, Дарина… — он принялся перечислять всех своих ныне здравствующих родственников. — Даже Арей. Ты помнишь Арея?
Я почесала кончик носа и задумалась. Арей, Арей… кто это? Знакомое имя…
— А! Двоюродный брат твоей мамы? — наконец-то меня осенило. — Нет, не помню. А когда он был в последний раз на Адельтерре?
— Давно, наверное, мы с тобой еще даже под стол пешком не ходили, — усмехнулся Матей.
— Тогда точно не помню. И не узнала бы при встрече, скорее всего.
— А я узнал… бы, — задумчиво произнес он и на какое-то время замолчал.
— Вы же родственники, — констатировала я очевидное.
— Ну да, ну да… — согласился Матей и зачем-то окинул меня взглядом с ног до головы. Прищурился, как будто мысленно примерял то ли роль, то ли платье к моей скромной персоне. Впрочем, это выражение почти сразу исчезло с его лица и сменилось другим. Сейчас что-то попросит, важное… — Энь, ты это… — он немного смущенно переступил с лапы на лапу. — Напиши Марусе смску с моего телефона?
— Хорошо, — легко согласилась я. — А что написать?
— "Спокойной ночи"…
— И все?
— И все. Нет, добавь… нет, не надо… — он тяжело вздохнул. — Просто "Спокойной ночи" напиши.
— Напишу. Кстати, — спохватилась я. — Лекс имеет привычку охранять ночной сон Маруси. Так что ты тоже, ммм… не выходи из образа.
— Но он кот! А я же… я… — совсем растерялся Матей.
— И ты тоже! — весело сказала я и, притянув его к себе, чмокнула старого друга в носик. — Причем, такой лапочка!
— Да ее мама меня закопает! — с ужасом воскликнул он, вырываясь из моих объятий.
— Ой, расслабься, — я махнула на него рукой. — У госпожи Ксении уже есть повод тебя закопать. Одним больше, одним меньше…
— Ты не понимаешь! Если она узнает, что я спал с ее дочерью до свадьбы…
— Ах, до свадьбы… — мои губы мимо воли растянулись в улыбке. — И когда? — поинтересовалась я, подперев подбородок кулачками.
— Эня! Ты издеваешься? — возмущенно прошипел он.
Внезапно шум воды за стенкой прекратился и мы оба благоразумно заткнулись.
«Нет, не издеваюсь. Мне интересно», — ответила я уже мысленно.
Матей шумно выдохнул сквозь сжатые зубы.
«Ты прекрасно поняла, что я имел ввиду…»
«Есть такое земное выражение — «оговорка по Фрейду», — принялась рассуждать я. — Насколько я помню лекции госпожи Ксении, такие вот нечаянные обмолвки свидетельствуют о тщательно скрываемом личном интересе…»
Договорить мне Матей не дал.
«Я изучал труды Зигмунда Фрейда и прекрасно знаю, что это означает это выражение! — немного резко выпалил он, но моментально остыл и добавил уже более спокойно: — И я не собираюсь скрывать свой интерес. Не тот случай. Но… мне столько всего еще разрулить надо…»
«Могу помочь», — почти промурлыкала я, внутренне ликуя. Все-таки день всех влюбленных прошел не зря. До него дошло!
«Спасибо, я сам, — сходу отказался он, но немного поразмыслив, уточнил: — Только если придумаешь, как мне больше не врать Марусе… Обманываю ее и знаю, что пока не могу иначе, а все равно тошно…»
«Способ лишь один — сказать правду. И чем быстрее, тем лучше», — заметила я.
«Пока не вариант, — тяжело вздохнул Матей. — Ой, чую за вранье меня по головке не погладят…»
«И в носик не поцелуют!» — не сдержалась я от шпильки.
«Эня!» — возмущенный возглас и весьма укоризненный взгляд в мою сторону. Я сдавленно хихикнула и тут же прикрыла рот ладошкой, ибо на пороге кухни появилась Маруся.
— А, вы еще здесь? — удивленно спросила она. Вся розовая после водных процедур, одно полотенце на голове намотано наподобие чалмы, второе едва прикрывает ключевые места. На коже кое-где блестят еще не высохшие капельки воды. Красавица! Мечта! Матей тоже, смотрю, оценил этот домашний облик. Застыл как изваяние, глаз отвести от своей ненаглядной не может, только что челюсть на пол не роняет. Шумно сглотнул, бедняга. Елки, коты ведь так себя не ведут при виде девушек!
— Да, мы играли, — как можно более непринужденно отозвалась я и потрепала совсем обалдевшего кота по холке, чтобы хоть немного привести его в чувство. — Пойду тоже освежусь перед сном, — с этими словами я встала и проследовала в ванную комнату, оставив этих двоих наедине.
Может зря оставила-то? Эта мысль неожиданно пришла в голову, когда я уже разделась и одной ногой почти стояла в ванной. Еще натворят чего… Я переместила ногу обратно на коврик и потянулась к одежде. Да нет, он же кот сейчас… Решительно тряхнув головой, я все-таки залезла под воду и блаженно зажмурилась. День был сегодня напряженный. Только сейчас поняла, насколько устала. Но это приятная усталость. От того, что хорошо поработала и довольна результатом. Подставляя лицо под теплые струи, я еще раз мысленно просматривала всех, кого благословила сегодня, и улыбалась. У всех все складывалось просто замечательно! Немного жаль, что они никогда не узнают, кто принял участие в их судьбе. Земля это не Адельтерра. Впрочем, я и не рассчитывала на обратную связь, резерв можно пополнить и другим способом. Главное, что все получилось!
Замотавшись в полотенце по примеру Маруси, я вышла из душа и осторожно заглянула к ней в комнату. Моему взгляду открылась умильная картина — наша ведьмочка, уже переодетая в коротенькую пижамку, водила по покрывалу каким-то перышком, а Матей немного неуклюже поддевал его лапами, при этом хвост свой опахалоподобный разложил на ее коленках.
— Ага, играете! — воскликнула я. Оба синхронно повернули головы и посмотрели на меня так, как будто я их за интимом каким застукала. — Продолжайте, я спать иду! — пришлось зевнуть для убедительности, прикрыв рот ладошкой.
— Спокойной ночи! — пропела Маруся.
— И вам, то есть тебе, — ответила я и прошла в свою комнату.
«Смс!» — врезалось в мозг короткое послание от Матея.
«Помню!» — уверила я друга и тут же, не откладывая в долгий ящик, полезла под кровать. Достала его телефон, настрочила обещанный текст и задумалась, не приписать ли чего от себя…
«Эня! Она уже спать хочет!» — поторопил меня Матей и пришлось отправить то, что было. С чувством выполненного долга я спрятала телефон обратно и залезла под одеяло. Засыпала практически счастливая. Где-то на задворках сознания слабо пульсировала беспокойная мысль, даже не мысль, ощущение, как будто я что-то забыла, упустила… но вихрь впечатлений прошедшего дня не позволил всерьез задуматься над этим. Да и усталость взяла свое.
Утро началось с того, чего я совсем не ожидала на Земле. А потому как не ожидала, то и не сразу поняла, что происходит, и еще долго лежала с закрытыми глазами, пытаясь разобраться. Ко мне поступали благодарности от благословленных! Но этого в принципе не могло быть — никто из них не знал о моем существовании! И вот еще беда — я проснулась только когда мой энергетический резерв несколько переполнился. Так что пришлось сначала судорожно вспоминать лекции Дианы по этому вопросу, увеличивать размер резерва, перераспределять энергию, и лишь после думать, почему все это, собственно, происходит.
Я открыла глаза и одним резким движением села на кровати. За окном было уже светло. Сколько же времени-то? Я потянулась к телефону, лежавшему на тумбочке, и чуть не вскрикнула. Почти десять утра! На экранчике земного артефакта что-то мигнуло, привлекая внимание. Какие-то новости. Ах, это из светкиной группы, на которую она нас с Марусей буквально заставила подписаться. Я раскрыла первое сообщение и пробежала глазами еще штук тридцать подобных. И все сразу встало на свои места! Благодарили не меня, а мою жрицу! Девушки, реже парни, отписывались в комментариях и с восторгом рассказывали, что кажется встретили долгожданную любовь. Естественно, благодаря совету профессиональной свахи Светы. Елки-палки! Света! Я подскочила как ужаленная. Она сейчас поди понять не может, что с ней происходит. Даже не представляю, каково это. Но, мысленно отыскав свою жрицу, я тут же успокоилась. Она мирно спала и даже не подозревала, что через нее в данный момент проходит уйма энергетических потоков, устремляясь ко мне. А может, поэтому все еще и спала? Или Лекс, прохвост, так утомил?
«Матей? — осторожно позвала я друга и, дождавшись вопросительного мычания в голове, продолжила: — Передай Лексу, чтобы Свету мою будил осторожнее, она сейчас в активной фазе жрицы…»
«Он видит, — через какое-то время пришел серьезный ответ и следом веселое: — И как оно?»
«Ой, не знаю…» — ответила я, напряженно прислушиваясь к собственным ощущениям. Энергия продолжала поступать, хорошо хоть теперь резерв растягивался без моего участия.
«Скоро все успокоится, не волнуйся», — долетела ободряющая мысль.
Я и сама это знала. Все-таки не в первый раз. Но не волноваться не могла. Получить благодарность от землян! Это же такая удача! Энергия благодарности — особая субстанция. Она возникает сама по себе в момент искреннего благодарения и не требует никаких затрат ни от благодарящего, ни от того, кого благодарят, зато создает прочную связь между ними, мощный канал для последующего энергообмена. С моей стороны это значительно упрощает работу. Теперь мне не нужно специально искать этих людей. Я могу пожелать «всем любви» и это профилактическое благословение найдет сразу всех, кого я когда-то благословляла и кто хоть однажды благодарил меня. Благодарность не просто признание заслуг, это еще и восхищение. Боги даруют многое и чаще всего не требуют ничего взамен. Но это не значит, что мы не нуждаемся в благодарности. Бог, регулярно получающий ответ от благословленных, становится сильнее во всех смыслах. А чем сильнее бог, тем больше он может сделать для своего народа. Вот такая нехитрая логика. Адельтеррцам это давно известно, а вот на Земле редко благодарят богов. И вовсе не потому, что неблагодарные, просто для того, чтобы отблагодарить, нужно знать кого именно, а они нас не знают… Активная жрица — вот решение! А Света у меня очень активная. Осталось только придумать, как ей поделикатнее рассказать о вновь приобретенном статусе. А то вчера Матею советовала говорить правду и только правду, а сама-то получается, что умалчиваю…
С этими мыслями я накинула халатик и вышла из комнаты, едва не наступив при этом на Матея. Он тоже именно в этот момент вознамерился проследовать в ванную.
— Остор… Мяу! — высказался он.
Бедолага от неожиданности совсем забыл, что коты на Земле не разговаривают. И пока я разводила руками и беззвучно извинялась, все-таки проскочил в ванную первым! Мне осталось только вздохнуть и развернуть стопы в направлении кухни. Оттуда, к слову сказать, уже пахло чем-то вкусненьким. Кажется, блинчиками. Наверное, Маруся жарит.
— Доброе утро! — поприветствовала я ее и зачем-то спросила: — Как спалось?
— О, ты уже встала! Привет! — отозвалась она. — Спалось замечательно, — она усмехнулась и на секунду застыла с вилкой в руке, которой переворачивала блинчики. — Сон такой интересный снился… Ты что будешь чай, кофе?
— Позже. Еще не умывалась, — ответила я, покосившись в сторону ванной.
— А что не идешь? — бесхитростно спросила Маруся.
— Там… Ммм… Лексуш засел, — едва не проговорившись, пояснила я.
— А, так посмотри, может он уже вышел!
— Может… — усмехнулась я, прекрасно зная, что друг мой поплескаться любит долго. Поди обернулся там в привычный облик…
«Матей, выходи, мне тоже надо!» — попыталась я воззвать к его совести.
«Сейчас!» — немного обиженно проворчал он.
Минут через десять свежеумытый кот с капельками воды на вибриссах и кончиках ушей торжественно вошел на кухню. «Наконец-то!» — прокомментировала я его появление и поспешила занять ванную. Аромат марусиных блинчиков уже порядком возбудил аппетит. Так что водные процедуры я затягивать не стала и быстро вернулась.
Но насладиться вкусным завтраком в это утро мне оказалось не суждено. Не успела я откусить и кусочка, как мозг взорвался истошным женским криком, переходящим в кошачье мяуканье. Я закаменела. Лайма! С ней что-то случилось! Сердце в одну секунду ускорило ритм в разы, в висках застучал бешеный пульс. Невидящим взором я уставилась прямо перед собой и пыталась мысленно докричаться до своей кошки, но ответа не было! Никакого! Ни эмоционального, ни тактильного… Как будто моя кошь ничего не ощущала… Меня сковал ужас. Внутри разрасталась пустота. Что с ней могло случиться? На закрытой планете, безопасной во всех отношениях? Неужели… По щекам мимо воли потекли слезы. Матей первым усек изменения в моем состоянии и буквально прыгнул мне на колени. Положив лапы на плечи, поймал мой взгляд. «Лайма? — коротко осведомился он и, не дождавшись ответа, начал быстро инструктировать: — Определяй ее местоположение! Абстрагируйся от оценки ее состояния, это еще ничего не значит! Она — Богиня! Слышишь? Координаты!» Я вздрогнула и как будто очнулась. Наверное, мой друг опять воспользовался своим даром в отношении меня, но в этот раз я была ему благодарна. Эмоции отодвинулись на задний план, позволяя трезво оценить ситуацию и начать действовать. Он прав, моя кошь Богиня, а следовательно, ничего непоправимого с ней не могло произойти. Просто надо ее найти… Маруся бегала вокруг меня со стаканом воды и даже пыталась трясти, но Матей мягко отстранял ее. Эх, палимся мы с ним по полной программе. Но переживать и сокрушаться по этому поводу сейчас совершенно некогда. Найти Лайму, найти и…
— Ее украли… — прошептала я и резко встала. Матей едва успел спрыгнуть на пол.
— Кого? Кто? — спросила Маруся.
«Где она?» — это уже уточнение от Матея.
— Мою кошку… Она… в незнакомом месте… — ответила я обоим.
— Так… — Маруся, кажется совсем растерялась от моего заявления. — У меня где-то была валерьянка, — с этими словами она побежала в свою комнату.
«Координаты давай!» — рявкнул мне в мозг Матей. А я что, я собственно, и собиралась, я же прекрасно понимала, что из нас двоих только он может реально переместиться в заданную точку и выяснить все на месте. Но в этот момент от Лаймы начали поступать слабые сигналы по нашей связи. Она ощущала тяжесть во всем теле и легкое покалывание в лапках. Моя кошь жива! От радости я попыталась сделать три дела одновременно — позвать Лайму, оценить ее текущее состояние на предмет физических повреждений и до кучи местонахождение перепроверить, чтобы сообщить Матею координаты. Прикрыла веки, воспроизводя перед внутренним взором образ моей кошечки, но успела только убедиться, что никаких травм и ран у нее нет. Внезапно пол ушел из-под ног, голова закружилась и я плюхнулась на что-то мягкое, совсем не похожее на стульчик, на котором недавно сидела.
Открыв глаза, я судорожно сглотнула, пытаясь унять снова участившееся сердцебиение. Ибо не увидела ничего! Ни кухни, ни Матея… Вокруг было темно и в этой темноте что-то шевелилось, медленно придвигаясь ко мне. Я заорала. Мысленно. Я бы и вслух заорала, но кто ж знает, как оно на крик отреагирует! «Тиишшшшее! Не бойся нас! Мы не причиним вреда!» — раздалось в ответ приглушенное шипение нескольких голосов. М-да… оно… они оказались телепатами. Какой сюрприз! Я благоразумно заглушила внутренний крик, продолжая настороженно вглядываться в темноту. Зрение постепенно перестраивалось и я начала различать очертания каких-то растений. «Где я?» — вопрос в темноту. Вообще-то глупый вопрос, по идее я должна была переместиться в точку пространства, которую определила как местонахождение Лаймы. Но это по идее, не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что это мое первое самостоятельное перемещение (ёлки, даже порадоваться некогда!) и оно могло выйти несколько криво. Ответили мне тем же способом, что и уверяли в добрых намерениях, то есть напрямую в мозг. «Рады приветствовать на третьей Безымянной планете системы Гелиос 756856 Галактики 6587551! Добро пожаловать, Богиня!» А я в общем-то не сильно промахнулась, по крайней мере, система и галактика верные. Вот только насчет планеты не уверена… Я ушла в себя, быстро сверяя ранее полученные координаты с текущими. Смещение получалось совсем небольшое. Значит, Лайма где-то недалеко!
«Кошку здесь не видели?» — спросила я неведомо кого.
«Кошку? Что это? Как выглядит?» — заинтересованно зашумели вокруг.
«Не что, а кто!» — мне даже немного обидно стало. Я вообще-то тоже в какой-то степени кошка! Но долго обижаться некогда, надо выяснить, была здесь Лайма или нет.
«Маленькая такая, красивая, пушистая. Трехцветная, — немного сумбурно описала я свою кошь и, подумав немного, уточнила: — С кисточками на ушах…»
«Мы здесь все пушистые и красивые! — ответили мне хором. — И маленькие есть, и трехцветные, и с кисточками. Только ушей у нас нет…»
Вот это номер! Я еще раз вгляделась в окружающие меня тени. Как это, нет ушей? Хотя… тогда в принципе понятно, почему они пользуются именно таким способом общения. Но ведь без слуха же совсем плохо! Или он им не нужен? Кто они вообще такие?
«А… вы кто?» — осторожно спросила, пытаясь по очертаниям определить, где у них головы, а где все остальное.
«Мы — коренные жители Безымянной планеты! — с гордостью ответили они слаженным хором. — Но, наверное, в твоем понимании мы все-таки «что», — эту фразу произнес один голос. — Представители вашей расы называют нас растениями», — послышался шорох, кажется, мне махали листьями или цветами, видимость была не очень хорошая. Вот уж точно — коренные в прямом смысле слова.
«А-а… интересно…» — мысленно протянула я. Сам факт существования растений, наделенных разумом, меня не то чтобы удивлял. На Адельтерре, да и на Магнатерре тоже, росли эльфийские дубы, они обладали разумом, волей, магией и по статусу приравнивались к богам. Только вот у нас таких интеллектуальных было всего два — по одному на светлоэльфийский и темноэльфийский лес, а на Магнатерре вообще один-единственный на всю планету. Эти же, пока неведомые мне представители флоры, хоть и говорили хором, но судя по всему, существовали как отдельные личности.
«Сейчас тучи уйдут с небосклона и покажется наша Лунария. Отраженные лучи Гелиоса осветят эту стороны планеты и ты сможешь нас увидеть», — мое высказывание поняли по-своему. Хотя да, конечно же, рассмотреть их получше мне очень хотелось. И познакомиться поближе, узнать как они тут живут, но… мне Лайму искать надо. В этот момент небо действительно очистилось и показалась местная Луна. Стало на порядок светлее.
«Вау!» — не сдержала я восхищенного возгласа. Они не шутили, они и впрямь были пушистыми! От листьев до цветов. Я вскочила на ноги и протянула руку к ближайшему ланцетовидному листу, покрытому пятисантиметровым пушком белесого цвета. А он наклонился пониже, чтобы мне было удобнее его гладить. А цветы! Огромные меховые подушечки самых разнообразных форм — круглые, пятиконечные, треугольные, некоторые с кисточками по краям, с коронами в центре. Это волшебно! Я гладила всех, бегая от одного куста к другому, а они буквально ластились к моим ладоням, совсем как котята. Только что не мурлыкали. Так, стоп! Я резко остановилась посреди пушистой поляны.
«А кроме вас здесь еще кто-нибудь живет? — спросила я. — Хранитель у планеты есть?»
Хотя к чему спрашивать, сказали же — Безымянная. Значит нет Хранителя. А жаль, у него можно было бы точно узнать, попадала сюда Лайма или нет.
«Жителей других нет, — ближайший ко мне цветок качнул бутоном и как-то грустно повесил кисточки на кончиках лохматых лепестков. — У нас очень мало воды. Это осложняет выживание отличных от нашей рас. И Хранителя пока нет. Но опекун обещал найти, когда закончит строительство Лунарии», — на последней фразе он заметно приободрился.
«Опекун?» — настороженно переспросила я.
«Ага. А разве не он тебя послал к нам? Когда ты появилась на орбите нашей планеты, мы решили, что ты и есть наша будущая Хранительница и объединили усилия, чтобы переместить тебя на поверхность. Ведь в открытом космосе небезопасно!»
У меня голова кругом пошла. От гнева и от досады. Эти пушистики забрали меня с орбиты своей планеты! Значит, я вовсе не промахнулась с координатами!
«Я не ваша Хранительница! — прошипела я в ответ. — Я искала свою пропавшую подругу, а вы мне помешали! Зачем?» Дальнейший план моих действий был прост — переместиться в точку нахождения моей Лаймы. Осталось только настроиться. Как у меня это в первый раз-то получилось? Что я делала? А, представляла образ коши, точно!
«На орбите опасно! Ты можешь пострадать!» — послышалось со всех сторон.
«Отлично! Значит, мне тем более надо туда — спасать мою кошку!» — гневно выпалила я и попыталась сосредоточиться.
«Да ты не понимаешь! Мы не позволим тебе рисковать своей жизнью!» — с этими словами я почувствовала, как вокруг моих запястий, талии и щиколоток обвиваются пушистые лианы. Хорошо так обвиваются, надежно.
«Это вы не понимаете! — я дернулась, проверив на прочность меховые узы, и рассмеялась. На самом деле, порвать их для меня не проблема, но как-то жаль. Несмотря на всяческие попытки меня задержать, причинять вред пушистым растениям не хотелось. Попробую убедить для начала. — Я и моя кошка — единое целое. Я не могу бросить ее в беде, не имею права!»
«Но там пираты!» — с ужасом возразили мне.
«Так, а с этого места поподробнее!» — потребовала я, прищурившись. Лишней информации не бывает, предупрежден — значит вооружен. Тем более, что судя по ощущениям, поступающим по нашей с кошкой связи, Лайма сейчас чувствует себя вполне нормально, только на ментальный зов почему-то не откликается. Но это ерунда, если с ней рядом какой-нибудь телепат или менталист, она может намеренно этого не делать, так что несколько минут можно помедлить.
Итак, пираты. Что сказать, разве можно от них ожидать чего-то хорошего? По рассказам местных, до того как у их планеты появился опекун, эти нехорошие личности регулярно вырезали практически три четверти населения «на меха». Это при том, что в такой жестокости совершенно нет необходимости! Естественным образом опавшие части растений ничуть не хуже. Противопоставить пиратам пушистики не могли почти ничего. Кроме ментального воздействия, но конкретно эти разбойники оказались к нему устойчивы. Опекун частично решил проблему строительством орбитальной станции оборонительного типа. И кроме того, подсказал местным, как пользоваться преимуществами коллективного разума для отражения атак чужаков. Как раз-таки этим коллективным сознательным они и воспользовались, чтобы утащить меня из точки высадки.
«Пираты мешают нашему опекуну закончить строительство Лунарии! Каждый раз какие-нибудь диверсии устраивают! — говорили растения наперебой. — И кружат, и кружат! На его корабль нападают! Транспортники грабят! Появляются как будто ниоткуда. Исчезают в никуда! Спасу от них никакого! И ты хочешь, чтобы мы тебя туда отпустили? Хрупкую, нежную… у тебя даже шерсти почти нет!»
Я хмыкнула. Вот это они зря сказали. Шерсть у меня как раз-таки есть. Впрочем, сейчас предоставлю возможность им в этом убедиться. Я все еще не была до конца уверена в успехе задуманного, когда обернулась в кошку и, оттолкнувшись лапами от лиан, которые просто больше не могли меня удерживать, прыгнула вверх. Где-то внизу осталась моя одежда и опешившие пушистики, совсем не ожидавшие от гостьи резкой смены ипостаси. Я еще успела послать им торжествующую мысль «Вот так выглядят кошки, чтоб вы знали!» и услышала восхищенные возгласы вслед, а в следующую секунду уже приземлилась совершенно в другом месте. Встреча с жестким покрытием одного из внутренних помещений пиратского корабля заставила поморщиться. Не люблю босиком по металлу ходить! Быстро намагичив себе тоненькую воздушную подушку между полом и лапами, я огляделась по сторонам. Предназначение отсека, в который я попала, угадывалось безошибочно — это был санузел. Радовало то, что в данный момент им никто не пользовался. Надо выбираться. Повозившись минут пять с дверью, я вынуждена была признать, что открывающий их механизм для кошачьих лапок не предназначен. Дискриминация!
Еще через пять минут я все-таки вспомнила каким образом здесь оказалась, мысленно обругала себя за нерадивость и в итоге просто переместилась за дверь тем же способом. Узкий коридорчик, налево еще одна дверь, направо поворот и, кажется, проход в смежное помещение. И именно оттуда доносились приглушенные голоса. Со всеми мерами предосторожности я двинулась в этом направлении.
— Так ты девушка или кошка? — весело спрашивал приятный мужской голос.
— Да как тебе сказать, — кокетливо отвечала… моя Лайма. Я навострила ушки и остановилась.
— А может ты драконица? — продолжал вопрошать он.
— Ммм… нет.
— Но ведь твой папа дракон? — удивлялся он.
— Да, — подтвердила Лайма и добавила: — Один из трех.
— У тебя трое отцов? — недоуменно переспросил парень, а я чуть не расхохоталась. Да, сейчас у него зайдут шарики за ролики от сложных взаимосвязей в семье Лаймы.
— Это все мама, — с гордостью промурлыкала она.
— А… — ее собеседник озадачился, но ненадолго. — Так ты дракошка? — радостно предположил он.
— Да нет же! — моя кошь, кажется, начала раздражаться.
— Но в тебе же должна быть драконья кровь, хотя бы частично? Хотя бы ммм… четверть? — не унимался он.
Так, а что это он ее про драконов расспрашивает? Он вообще кто такой, чтобы такие вопросы задавать? Смеяться резко перехотелось и я решительно вывернула из-за угла. Моему взору открылась весьма интересная картина. На оттоманке перед большим иллюминатором, в котором виднелась планета пушистиков и часть Лунарии, полулежал мужчина. Нет, скорее парень. На вид ему было не больше двадцати пяти человеческих лет. А у него на груди самым вальяжным образом распласталась моя Лайма, бесстыдно разложив хвост на его… на… на бедрах! Он запустил свои грабли в ее шерстку, массаж ей делает во всех местах, а эта зараза чуть не мурлыкает от удовольствия. И попутно выбалтывает важную информацию! И кому? Пирату!
— Мрр, не все так просто, — тем временем ответила Лайма.
Я сверлила взглядом парочку, уютно расположившуюся на оттоманке и никак не могла понять, почему одна часть меня требует немедленно забрать отсюда свою кошь, а другая, несмотря на недовольство первой, тем не менее считает, что то, что я сейчас вижу, вполне правильно и даже закономерно. В глазах резко потемнело, когда до меня наконец дошло очевидное. Рык вырвался из груди непроизвольно, шерсть дыбом встала на выгнутой дугой спине. Я плохо себя контролировала. Была бы сейчас в человеческом облике, крушила бы все подряд, а так… просто хотелось расцарапать лицо одному конкретно взятому индивиду. Как же, как же такое могло произойти! Моя Лайма и этот… неизвестно кто! А я-то, тоже хороша, проглядела!
Естественно, меня заметили. Оба синхронно повернули головы на звук. В одну секунду на их лицах отразился целый калейдоскоп эмоций — настороженность, удивление, радость, непонимание, осознание. Причем, совершенно одинаковый у обоих.
— Ника! У тебя получилось! — радостно воскликнула моя кошь и, спрыгнув с парня, который даже не подумал ее останавливать, поскакала ко мне. Босиком, зараза!
От вида искренней улыбки на пушистом лице Лаймы я моментально растаяла, шерсть улеглась сама-собой, рычать перехотелось. Мы соприкоснулась влажными носами, как всегда делали после долгой разлуки.
— Как ты здесь оказалась? Я чуть с ума не сошла! — прошептала я, попутно магича ей воздушную подушку под лапки. А то мало ли тут какие электромагнитные поля, кошкам это вредно.
— Это я виноват, — ответил вместо нее парень. А слух у него хороший, оказывается! — Я попробовал создать киберпортал… и вот что получилось, — тон извиняющийся, а вот в глазах ни капли раскаяния в содеянном!
— Вот и лез бы сам в свой киберпортал! — прошипела я, чувствуя, как шерсть на спине снова поднимается.
— А я лез! — он обескураживающе улыбнулся. — Я ими уже давно пользуюсь, только так сказать, лично. Сегодня впервые создал такой не для себя. И клянусь, больше не буду. Пока не доработаю.
— Ника, это Бродяга, — проинформировала меня Лайма, выразительно округляя при этом глаза.
Ах, Бродяга! Вон оно что! Это многое объясняет. Прищурившись, я просмотрела его душу, чтобы удостовериться в ее словах. Елки, действительно он. Кибермаг с черной душой, наш с Лаймой собеседник по маскасети. Почему же я сразу не поняла, что он пара моей кошке? Или в отношении нее действует тот же принцип, что и в случае со мной? Раньше никогда не задавалась целью найти ей суженного, даже не пробовала. Да она сама запретила мне это делать! И вот чем это обернулось. Разбойник у нас в женихах… А может… я с тоской посмотрела на Лайму. Может ей не говорить пока? А в следующей жизни он будет лучше? Нет, я тряхнула головой, отметая эту мысль как несостоятельную. Черноту души надо исправлять сейчас. Что ж, будем думать. Если понадобится, привлеку всех наших богов, но нормального человека из него сделаю! А лучше кота! Это Шейле надо идейку подкинуть, для любимой дочи она все что угодно сделает.
— Девочки, вы такие лапочки, такие красавицы, просто глаз не отвести, — тем временем ласково проговорил Бродяга и, поднявшись с места, направился к нам. А у меня чуть челюсть на пол не упала. В довершение всех достоинств он еще и хромал. У них тут порядочного целителя нет в наличии, что ли? Взглянув на его ноги с диагностической целью, с ужасом осознала, что обычный целитель моего уровня ему не поможет. Не было у него ног. То есть были, но чуть ниже середины бедра живая плоть заканчивалась, дальше начинались протезы. Качественные, с имитацией кожи, управляемые. Но они ему натирали. Я тяжело вздохнула. На Адельтерре проблемы потери конечностей не существовало. Если такое несчастье по каким-то причинам случалось, то следовало погрузить в стазис отсоединенную часть тела и вызывать целителя. Наши маги могли прирастить обратно все что угодно. Даже я это умела. Другой вопрос, если конечности уже нет в природе. Тогда только к Шейле, Богине генетики. После ее благословения регенерирует все, кроме головы. Правда, этот процесс гораздо более длительный, весьма болезненный и должен осуществляется под контролем самых сильных целителей нашего мира. Слава стихиям, на моей памяти такое было только один раз. И вот теперь Бродяга… Я покосилась на парня, присевшего рядом с нами на корточки. Он переводил восторженный взгляд с Лаймы на меня и обратно, а потом сделал то, чего я от него ожидала меньше всего — сгреб нас обеих в охапку и потащил на оттоманку.
— Что ты делаешь? — возмутилась я такой фамильярности и попыталась оттолкнуться от него лапами, а он только рассмеялся в ответ.
— Да нельзя без обуви тут ходить! Вот если бы вы были девушками, предложил бы тапочки, а для кошек у меня нет сапожек!
Ишь, чего захотел! Девушками! Моя одежда у пушистиков вообще-то осталась, Лайма свою даже не знаю, где потеряла. Так что нет, как-нибудь в другой раз.
— В другой раз застелю здесь все ковровым покрытием, так безопаснее, пожалуй, будет, — продолжал рассуждать он, невольно позаимствовав фразу из моих собственных мыслей.
— Другого раза не будет! — резко высказалась я и, все-таки извернувшись, спрыгнула на диванчик. Этот парень определенно меня бесил. С ним как на качелях — то хочется расцарапать, то вылечить, то прибить!
— Спорим, сама явишься? — не остался в долгу Бродяга, затем бережно опустил Лайму рядом со мной и сам тоже присел.
— Вот еще, спорить! — фыркнула я и демонстративно отвернулась. Кстати, надо бы выяснить, как его по-настоящему зовут.
— Узнаю Нику номер один, — весело протянул он и добавил не без гордости: — Я сразу догадался, что вас две! Вы такие разные и такие похожие… Девочки, я кажется вас люблю!
— Че-е-во? — переспросила я, недоуменно воззрившись на него. — Ты сам-то понял, чего сказал?
— Конечно, понял, — снисходительно улыбнулся Бродяга и, показательно тяжело вздохнув, принялся объяснять мне, что такое любовь. Мне, Богине Любви! — Любовь — это такое чувство интересное, — говорил он, мечтательно глядя куда-то вдаль, в пространство за иллюминатором, — которое выражается в глубокой привязанности к другой личности… Это восторг, нежность, игра, страсть и порой даже одержимость объектом любви…
— Вот только без одержимости! — я подняла вверх правую переднюю лапку в упреждающем жесте. А этот гад расхохотался и, резко наклонившись, приложился к ней губами. А кошь мою вообще в носик чмокнул! Нет, он невозможен!
— Что ты, никакой одержимости, только восторг и нежность, — уверил меня он и тут же добавил, подмигнув Лайме: — И иногда игра.
— Так… мы уходим, — выдохнула я. — Ждут нас…
Кибермаг вмиг посерьезнел, как будто вспомнил о чем-то важном, и на несколько секунд погрузился в себя. Даже зрачки закатились. Жуткое зрелище, если бы не знала, что у некоторых представителей его дара так происходит погружение в киберреальность, наверное, испугалась бы.
— Ты права, киса, пора вам, — выдал он, вернувшись в здесь и сейчас. Я хотела было возмутиться, что я не «киса», но он внес уточнение: — Быстрее, девочки, идут сюда! Было приятно вас видеть и все такое, но… поторопитесь!
Что ж, меня долго упрашивать не надо. Не задерживает и на том спасибо.
— До свидания, — поспешно сказала я и, повернувшись к Лайме, закусила зубами складку кожи у нее на холке. Была бы я человеком, просто на руки взяла бы — и нет проблем, а так… ничего другого в голову не пришло. Мне бы еще решить, куда перемещаться. К пушистикам, наверное. Да, точно, пока к ним, а там посмотрим.
— Удачи тебе, Бродяга, — прошептала моя кошь, а я только глаза округлила, наблюдая как ее благословение впитывается в ауру парня. Что теперь бу-у-у-дет! Но размышлять уже некогда, я зажмурилась и воспроизвела в памяти поляну с пушистыми растениями.
В следующее мгновение лапы коснулись уже знакомой меховой подстилки, а мозг взорвался радостными визгами пушистиков. Я выпустила из зубов холку Лаймы и огляделась в поисках своей одежды. Всего-то ночная сорочка и халатик. А вот они! Без тени стеснения приняла свой человеческий облик и принялась одеваться. Присутствие пушистиков меня почему-то не смущало.
— Вау! Мрр-мяу! — моя кошь в совершенной эйфории бегала от одного куста к другому и с чувством терлась о растения всеми боками. Точнее, это они к ней ластились. Короче, процесс был обоюдный.
Это все, конечно, замечательно, но надо определиться с дальнейшими действиями. По идее, надо вернуть Лайму на Магнатерру, а самой спокойно завершить дела на Земле и тоже туда переместиться. Вот только не уверена, что смогу на закрытую планету попасть. А на Землю возвращаться боязно. Ведь как-то надо объяснить мое исчезновение Марусе… Мои терзания прервал входящий вызов по маскасети от Матея. Едва не подпрыгнув от неожиданности, я ответила.
— Энька! Ты почему не отвечаешь? Куда тебя занесло? Там что, какая-то аномалия? Я целых десять минут не мог до тебя достучаться! — сходу набросился на меня он. И пока я выясняла у пушистиков нет ли на их планете аномалии, друг продолжил забрасывать меня вопросами: — Лайма с тобой? Где ты ее нашла? Кто ее похитил? — я не успела ответить и на половину, а он уже принялся раздавать указания: — Энь, давай на Землю вместе с ней, прямо сейчас! Я Марусю усыпил, но на нее мой дар плохо действует, боюсь сейчас очнется! — я состроила ему рожицу в ответ, мол, хоть кто-то вне поля его влияния. — Эня, — взмолился он, — умоляю, быстрее! — видать и вправду все серьезно.
— Хорошо, — выдохнула я и отключилась. — Лайма, мы уходим на Землю. Если повезет, увидишь невесту Матея, а если не повезет — познакомишься.
— Вау! — воодушевилась кошь и в один прыжок оказалась у меня на плече. — Поехали!
Угу. Не так быстро! Сначала пришлось объясняться с пушистиками. Они нас отпускать категорически не хотели. В итоге мы обе стали почетными опекуншами планеты и клятвенно пообещали вернуться в ближайшее время. Лайма еще и благословила напоследок всех коренных жителей своим фирменным пожеланием удачи. Чем это для них обернется, я даже представить боюсь. Хотя… может наконец-то Хранитель найдется, как знать.
Земля встретила жестко. Точнее, это я неправильно рассчитала точку выхода и вместо того, чтобы приземлиться на стульчик, с которого собственно и исчезла, оказалась почему-то в ванной комнате на высоте этого самого стульчика. И почему меня тянет в санузлы? Это уже на патологию смахивает. Хвала стихиям, в последний момент я сообразила, что переместилась немного не туда, и намагичила очередную воздушную подушку. Так что шума наше с Лаймой появление почти не вызвало. Подумаешь, швабра упала… Мало ли, почему она упала. На грохот прискакал Матей, долго ругался нам обеим в мозг и даже пытался принудить Лайму к возвращению на Магнатерру. На беду ему пришел в голову тот же способ сцепки, что и мне. В общем, получил он от моей коши лапой по мо… по лицу. И пока хлопал ресницами, недоумевая, что же такого неприличного сделал, она с тихим рыком выскользнула в приоткрытую дверь. Только хвост мелькнул. На Марусю глядеть побежала. Мы с Матеем ринулись за ней, но к моменту нашего появления кошь уже успела благословить ведьмочку и с блаженной улыбкой на пушистом лице взирала на плоды деяний лап своих. Ее печать как раз вспыхнула, перед тем как окончательно впитаться в ауру Маруси. Кажется, Лайма сегодня вошла в раж. Три благословения практически подряд — раньше такого не было!
Матей психанул. Дернул зубами что-то из комплекта постельного белья, как раз лежавшего аккуратной стопочкой на тумбочке, и метнулся в коридор. Вернулся уже человеком, в накинутой на манер древнегреческой тоги простыне. Сграбастал счастливую Лайму в охапку и исчез. «А Маруся красавица!» — промурлыкала мне в мозг кошь. Судя по интонации, на рассерженного Матея она нисколько не обиделась.
Я прикрыла глаза и выдохнула. Вроде и негромко, но девушка вдруг зашевелилась, ресницы задрожали. Она просыпается! Что мне делать-то? Я ринулась на кухню, посреди коридора передумала и повернула назад, в дверях снова передумала и все-таки побежала на кухню. Уселась на свое место. Затаилась. Жду.
* * *
Орбита Безымянной планеты
— Простите меня, девочки, — прошептал парень, едва кошки исчезли из каюты.
Он встал с места и повернулся лицом к огромному иллюминатору. Его глаза закатились, как и всегда при погружении в виртуальную реальность.
— Стереть! — короткая команда и пространство дернулось, по стенам и полу каюты пробежала мерцающая полоса. Повинуясь приказу, все исчезло. И иллюминатор, и оттоманка, на которой он только что сидел вместе со своими гостьями, даже пол, стены и потолок. Вместо них был только серый туман, обозначающий границы. На короткий миг этот локальный участок вселенной представлял собой ничто, черную дыру. — Создать. Локация номер триста семьдесят четыре.
Сначала появилась люстра. Шикарная хрустальная люстра. Затем обозначился потолок с причудливой лепниной, которой мог бы позавидовать любой дворец. Вместо иллюминатора возникло широкое панорамное окно с массивными занавесями. Стены украсили шелковые обои с вензелями. Кровать с балдахином, пара уютных кресел, столик и пушистый ковер довершили картину. Кибермаг мимолетно улыбнулся и у одной из стен возник камин. Еще одна грустная улыбка и на середину каюты, теперь больше смахивающую на спальню какой-нибудь венценосной особы, выкатывается инвалидное кресло. Последний предмет в созданный интерьер совершенно не вписывался.
Именующий себя Бродягой покинул виртуал и, оглядев плоды своего труда при помощи обычного зрения, удовлетворенно кивнул сам себе. Затем практически упал в инвалидное кресло и стал расстегивать молнии, находящиеся в боковых швах его брюк. Отсоединил протезы и с остервенением бросил их на пол. Как ни странно, он чувствовал себя по-настоящему свободным только без них. Запрокинув голову назад, парень уставился в потолок. Он ждал.
— Микаэл, ты с кем-то разговаривал? О!.. — вошедший в каюту неопределенного возраста мужчина остановился на входе, с интересом рассматривая новое убранство помещения.
— Михаил. Ну почему ты вечно ковЭркаешь мое имя, Антон? — хозяин каюты оторвался от созерцания потолка и посмотрел на гостя.
— Потому что я — Антонио, брат, — усмехнулся тот. — Мне нравится, — он сделал широкий жест рукой, — похоже на мой замок.
— Ах, да, ты же у нас граф… был, — заметил Михаил.
— Был… — грустно повторил вслед за ним Антонио. — Так с кем ты разговаривал? Или мне показалось? — он все-таки вернулся к первому вопросу.
— Сам с собой, как обычно, — парень едва заметно поморщился.
Бывший граф кивнул и опустил голову, его взгляд остановился на сиротливо лежащих на полу протезах.
— Опять? — моментально нахмурился он и беспокойно заметался по каюте. — Да где у тебя аптечка в этом новом интерьере? А, вот… — Антонио все-таки нашел требуемое без подсказок и принялся сосредоточенно намазывать заживляющей мазью конечности того, кого называл братом. — Так… что насчет носителя драконьей крови? — спросил он, завершив процедуру. — Эта, как ее там, Ника является им?
— Не-е-ет, — протянул Михаил, — Ника не является носителем драконьей крови, абсолютно точно.
— Жаль, — обронил Антонио и распрямился. — Это был твой шанс вернуть свои собственные ноги.
— Послушай, — тот нахмурился и взглянул на того, кто называл себя его братом, снизу вверх. — Ты вообще внимательно изучил раздел про драконов, который я тебе показывал в магосети? Их кровь уже давно не обладает теми свойствами, что нужны тебе, — он выделил интонацией последнее слово.
— Это не имеет значения. Кровь одного дракона может возродить к жизни другого дракона. Яйцо с мертвым зародышем я все еще храню. А у него как раз будут требуемые нам свойства, — на слове «нам» бывший граф тоже сделал акцент.
— Для возрождения понадобится вся кровь? — уточнил парень.
— Конечно, — с горячностью ответил Антонио. — Жизнь за жизнь. Только так!
— Две жизни, — кисло усмехнулся Михаил и добавил: — За мои ноги.
— Две или две сотни — не имеет значения, — граф небрежно махнул рукой. — Эти безмозглые твари всего лишь расходный материал. К сожалению, весьма редкий, — он досадливо поморщился и, мимолетно взглянув на конечности Михаила, преобразился в лице: — А все-таки эти медики-химики не так уж плохи, смогли-таки создать мазь, способствующую регенерации тканей буквально за секунды! — Антонио снова присел и внимательно осмотрел обработанные мазью участки кожи. — Никаких следов! — констатировал он и принялся присоединять протезы.
— Лучше б они создали мазь, регенерирующую конечности полностью, — пробормотал Михаил.
— Все впереди, брат, все впереди! — с энтузиазмом воскликнул граф. — Нам нужен всего лишь один живой дракон. Я даже готов для этого заявиться на Адельтерру! Но, конечно, было бы гораздо проще, если бы тебе удалось вытащить его сюда киберпорталом. У тебя ведь уже получается! — глаза Антонио лихорадочно заблестели.
— Киберпорталы нестабильны, — холодно заметил Михаил и, резко крутанув одно из колес кресла, отвернулся к иллюминатору. — Вероятность летального исхода перемещаемого организма не исключена даже для кибермагов. Драконы к таковым не относятся, насколько мне известно.
— Главное, чтобы этот организм был жив в момент изъятия крови, — беспечно пожал плечами граф. — Кстати, о кибермагах, — Антонио решил сменить тему. — Ни один из них за все время не достиг и сотой доли твоего уровня. Надо их как-то стимулировать…
— Может, им тоже что-нибудь отрезать? — выпалил Михаил, развернувшись лицом к брату. И тут же закусил губу, жалея о сказанном, ведь с брата станется, он отрежет… Но тот отреагировал совершенно по-другому.
— Ты никогда меня не простишь? У меня не было другого выхода! Ты бы умер, понимаешь? — Антонио упал на колени и, схватившись за поручни коляски, немного тряхнул ее. — Прости меня, брат, прости. Если бы я только мог… — его голос дрогнул, он прерывисто вздохнул и замолчал.
— Это ты меня прости, брат, — спустя минуту проговорил Михаил. — Я не хотел тебя упрекать. Но… мое увечье и впрямь стимулирует покорять киберпространство, — он криво усмехнулся. — Там я ощущаю себя полноценным. Даже всемогущим. Не знаю, отличие между мной и теми кибермагами только в этом, — парень стукнул костяшками пальцев по протезу.
— Отличий больше, — с горячностью заметил Антонио. — Ты — лучший! И причина вовсе не здесь, — он тоже постучал по протезу. — А здесь! — легкий щелчок по макушке брата.
— Может, ты и прав, — расслабленно улыбнулся Михаил.
— Не может, а точно, — усмехнулся тот и тут же нахмурился: — Но с кибермагами надо что-то придумать.
— Информация о существовании киберпорталов их заинтересует. Как реальная возможность попасть домой.
— Но они же тогда сбегут! — возмутился Антонио.
Михаил ответил ему ироничной усмешкой.
— Кажется, я тебя понял, — медленно проговорил граф и, поднявшись с колен, энергично прошелся взад-вперед по каюте. — Я тебя понял! — повторил он. — Они могут вообще не освоить киберпорталы или же на это уйдут годы! — Антонио хитро сощурился. — Кажется, я знаю, в каком ключе подбросить им эту идею. Спасибо, брат! — он наклонился и порывисто обнял парня. — Что бы я без тебя делал! Наша сила в единстве!
— Да, — не стал перечить ему Михаил. — В единстве. И в доверии.
— Конечно, — согласился тот, отстраняясь. — У нас все получится! Пойду в пятый отсек. Отдыхай, брат, — с этими словами он церемонно поклонился и вышел из каюты.
Едва за графом закрылась дверь, Михаил поднялся с кресла и резко выдохнул сквозь сжатые зубы, выпуская накопившиеся за время разговора эмоции. Он был зол. На себя, на брата, на древних драконов, на того, кто их создал такими, и на эту вселенную, только потому, что она имела наглость существовать. Первым объектом для вымещения злости стало инвалидное кресло. Парень схватил его за ручки и, размахнувшись, со всей силы кинул в импровизированное окно-иллюминатор. Грохота не последовало — предмет исчез, так и не коснувшись стекла. Следующим объектом стал вновь созданный интерьер.
— Стереть! — рявкнул он и какое-то время так и стоял посреди серого тумана, на этот раз не просто обозначающего границы каюты, но и уберегающего всю остальную вселенную от гнева разъяренного кибермага. Глубокий вдох и медленный выдох. — Локация номер один.
Пространство дернулось, показался иллюминатор и привычная оттоманка перед ним, только пол теперь был устлан циновкой. Следующие полчаса Михаил мерил шагами каюту, периодически останавливался, устремляя невидящий взгляд на Безымянную планету, затем снова принимался ходить. Наконец он улегся на оттоманку, закинул руки за голову и прикрыл глаза. В этом положении его и застал короткий сигнал входящего сообщения маскасети, прозвучавший в мозгу. Кибермагу уже давно был без надобности специальный артефакт, которыми пользовались для входа в адельтеррскую сеть жители других планет. Этот запрет он обошел легко, просто от скуки, еще тогда, когда брат, заботясь о его здоровье, отбирал трофейный артефакт на ночь. Теперь Антонио больше так не делал, но о том, что кристалл Михаилу больше не нужен, он не знал.
«Бродяга, ты как?» — писала Ника. Всего три слова, ни к чему не обязывающие, но парень вмиг расплылся в радостной улыбке и забыл обо всем на свете, кроме своей виртуальной собеседницы. Сейчас он точно знал, какая из двух Ник прислала ему сообщение.
«Лучше всех, кошечка! — лихо ответил он, вскакивая с оттоманки. — Ты уже на месте?»
«Давно!» — отписалась она.
«Хочешь, приду?» — вообще-то он не собирался путешествовать сегодня, но вопрос вылетел сам-собой.
«Эмм… — она, похоже, растерялась. — А тебя не хватятся?»
«Нет, брат раньше следующего дня не будет посещать меня, а больше никто не сунется!» — это было правдой.
«А, приходи!» — спустя паузу ответила его собеседница и следующим сообщением сбросила координаты.
У Михаила слегка закружилась голова от предвкушения новой встречи с пестрой кошечкой. Пусть она будет кошкой, девушкой или кем-то еще, в данный момент он просто хотел ее видеть. А еще мысленно дал себе зарок, что больше никогда не приведет ее на корабль. Никогда. Она должна быть как можно дальше от его брата. И он сделает все возможное, чтобы не допустить их встречи. Парень тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли, и погрузился в киберпространство. Первым делом создал фантом себя и уложил на оттоманку, потом запечатал каюту изнутри. Фантом нужен был для обмана системы теплового контроля, с ролью спящего человека он справлялся вполне успешно. Мог бы сойти и за бодрствующего, но он не хотел тратить время на загрузку собственных поведенческих особенностей в двойника. Брата этим все равно не проведешь, а для остальных будет достаточно запертой изнутри каюты и наличия теплого дышащего тела в ней.
Переход по координатам дался легко, впрочем, как и всегда. Легкие тут же наполнились ароматным воздухом незнакомой планеты, лица коснулись теплые лучи чужого солнца. Кажется, здесь утро. Михаил покинул киберпространство и открыл глаза. Его взору предстала живописная долина, обрамленная с одной стороны подковой гор, а с другой могучим лесом. И цветы, очень много цветов, подозрительно похожих на лаванду и видом, и запахом. Всего лишь на секунду он подумал, что тотально ошибся и попал совсем на другую планету. Но нет, ошибки не было. Это не Земля. Он вздохнул и огляделся по сторонам в поисках кошки, но она сама нашла его.
— У тебя получилось! — послышался знакомый голос откуда-то из кроны большого дуба.
— А не должно было? — кибермаг заулыбался и пошел на звук. Пушистая красавица обнаружилась перепрыгивающей вниз с ветки на ветку.
— Вообще-то это закрытая планета. Редко кто может попасть сюда без разрешения Хранительницы, — промурлыкала она, остановившись на ближайшей к нему нижней ветке. — Хотя не так давно тебе как-то удалось переместить меня, а это без ее разрешения тоже не всем дано…
— А кто такая Хранительница? — парень пожал плечами и, подтянувшись на руках, залез на дерево рядом с кошкой, немного поерзал, располагаясь поудобнее.
— Хозяйка этой планеты, — пояснила она.
— Хозяйка? — недоуменно переспросил он.
— Да, хозяйка, — кивнула кошь и тут же прочла краткую лекцию на тему «Особенности взаимодействия Планет и их Хранительниц».
— Ты говоришь — Хранительница, это обязательно должна быть женщина? — уточнил он, внимательно выслушав новую для себя информацию.
— Хм, нет… — кошка задумалась, нахмурив пушистый лобик. — Но все известные мне Хранители планет именно женщины…
Парень задумчиво покивал в ответ на ее слова и решил сменить тему:
— А ты прямо здесь живешь, на дереве? — он задрал голову и посмотрел вверх, туда, где сквозь густую крону еле-еле просматривалось небо.
— Нет! — кошь рассмеялась и стукнула его лапой по бедру. — Здесь я пережидаю, пока роса высохнет.
— Роса… — мечтательно повторил вслед за ней Михаил. — Когда-то я любил бегать по росе… — он осекся посередине фразы, но все-таки закончил: — босиком.
Сказал и отвернулся, делая вид, что любуется цветочной долиной. Больше всего он боялся, что сейчас она спросит, почему «любил» в прошедшем времени и тогда ему точно придется поведать ей, по какой причине он больше не сможет пробежаться босиком по росе… Возможно, никогда не сможет. Но она не спросила.
— А снимай рубаху! — не терпящим возражений тоном приказала кошка и для убедительности снова стукнула его лапой по бедру.
Михаил настолько опешил, что сначала выполнил приказ и только после этого спросил зачем.
— За мной! — хитро прищурилась кошь и, спрыгнув на землю, бодро потрусила в сторону цветочного поля. — Делай как я!
— Мне встать на четвереньки? — весело уточнил он.
— Ага! — на полном серьезе ответила пестрая красавица.
Все еще не понимая, чего именно она от него хочет, он присел и опустил ладони на блестящую от капелек росы траву.
— Значит, так! Вытягиваешь правую лапу, растопыриваешь когти. Вот! Молодец, у тебя хорошо получается! — инструктировала она. — Ставь ее на землю чуть подальше левой. Ага, правильно. Теперь левую точно так же. Подтягиваешь задние. Выгибаешь спину вверх, затем вниз! И снова тянемся правой лапой. И левой. И еще раз. А теперь падаем!
— А-а-а! — заорал Михаил от неожиданного соприкосновения ничем не прикрытого живота с мокрой травой.
— Переворачиваемся на спину! — продолжала кошь. — И валяемся, валяемся! — приговаривала она и с чувством потягивалась в разные стороны.
— А у тебя шерсть в кудряшки завилась, — заметил парень, продолжая с энтузиазмом выполнять ее указания. Этот своеобразный душ из росы ему нравился.
— Это да, — кошка тяжело вздохнула и села, критически осмотрев себя. — Теперь распрямлять придется.
— Зачем? Тебе идет! — рассмеялся Михаил и, протянув руки, перетащил кошку себе на грудь. — Ты красавица! — сказал он, бросив попытки погладить ее. Шерсть цеплялась за влажную кожу и он боялся, что кошке это неприятно. — И все-таки ты кошка, а не девушка, — серьезно добавил он, глядя в ее зеленые глаза с узкими вертикальными зрачками.
— Уверен? — хитро спросила кошь. Потянувшись всем телом, она расположила передние лапки на плечах парня и игриво потерлась носом о его нос. Михаил несколько обалдел от такой нежности и даже не нашелся что ответить, только крепче прижал ее к себе. А в следующий миг его ладони касались уже не шерсти, а гладкой девичьей кожи. И все остальное, собственно, тоже касалось. Он сжимал в объятиях обнаженную девушку и не мог отвести взгляд от ее глаз, по-прежнему зеленых с узким вертикальным зрачком. Кошачьих. Каштановые волосы щекотали лицо и хотелось запустить в них пальцы, узнать каковы они на ощупь, такие же мягкие и шелковистые как шерсть или другие… На самом деле желания возникали просто толпами вперемешку с беспорядочными мыслями и вопросами… но он замер, не шевелился и даже дышал через раз, боясь испортить волшебство момента нечаянными действиями. Девушка-кошка усмехнулась и легко коснулась губами его губ. Всего на секунду, как будто хотела показать, что она настоящая или проверить настоящий ли он? Михаил потянулся за продолжением, но поцеловал лишь мокрый кошачий носик. Очаровательный, кстати, носик, но все-таки это было не совсем то, на что он рассчитывал!
— Мяу! — вырвалось у него.
Кошка одарила парня шальным взглядом и, воспользовавшись замешательством, выскользнула из ослабевших объятий.
— Догоняй! — крикнула она ему и умчалась куда-то в лавандовые дебри, только хвост мелькнул.
Кибермаг расплылся в предвкушающей улыбке и расслабился. Вместо того, чтобы броситься вслед за кошкой, он несколько минут смотрел в незнакомое небо, провожая взглядом редкие белые облака, плывущие где-то в верхних слоях атмосферы. Он давал ей фору. Был уверен, что найдет легко, куда бы она ни спряталась. На деле оказалось не так уж просто отыскать маленькую кошку в цветочных зарослях. Вскочив на ноги, Михаил в этом убедился. Много зелени, много цветов, а у его кошки еще и окрас практически камуфляжный. Но огорчался он недолго и в итоге решил вопрос привычным способом — вошел в киберпространство, просканировал всю долину на предмет различий в температуре и определил наиболее теплый объект. 38 градусов по Цельсию. Затем присел на корточки и из этого положения переместился по полученным координатам.
— Ой! — девушка удивленно вскрикнула и прижала к груди ближайший куст лаванды. Она лежала на животе, опираясь на локти, естественно, без всякой одежды, но цветы и трава очень качественно прикрывали ее прелести со всех сторон.
— Нашел! — сказал Михаил и, полностью скопировав ее позу, лег напротив.
Она улыбнулась в ответ. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Не изучали, не оценивали. Просто наслаждались присутствием. Потом он чуть-чуть подполз ближе, буквально на сантиметр. Девушка заметила маневр и тоже слегка придвинулась. Сантиметр за сантиметром и вот они уже почти соприкасаются носами. Он потянулся к ее губам, медленно и осторожно. Обернется или нет? Последний вопрошающий взгляд с его стороны, игривая улыбка с ее, первое несмелое касание и легкое головокружение от желания. Этот поцелуй был долгим… Или просто тот первый плавно перетек во второй, а потом и в третий и последующие… Уже давно высохла роса и солнце поднялось выше над горизонтом, а они все целовались, лежа в лавандовых кустах.
— Я люблю тебя, кошечка, — признался он и перевернулся на спину.
— Серьезно? А ее? — кокетливо уточнила девушка, склонившись над его лицом.
— Серьезно, — парень на миг прикрыл глаза. — А ее… наверное, тоже. Но иначе. Как твою сестру…
Она довольно усмехнулась и поцеловала его в кончик носа.
— А ты? — спросил он и стал перебирать пальцами пряди ее волос.
— Я? Что я? — кошка сделала вид, что не поняла суть вопроса. Даже недоуменно захлопала ресничками для убедительности, правда губы все равно разъехались в улыбке, так что провести Бродягу ей не удалось.
— Ты! Ты! — воскликнул он и потянул уже хохочущую девушку на себя. Какой-то немыслимый кульбит и Михаил оказался сверху. — Ты… меня любишь?
— Я не целуюсь с нелюбимыми, — хитро ответила она и, обвив его руками за шею, поцеловала еще раз. Мол, делай выводы сам.
Он и сделал. В этот день он вообще сделал очень много выводов. Начиная с того, что его любимая девушка все-таки кошка и не обычная, а оборотница, и заканчивая тем, что счастье есть…
Расстались они под вечер, благо временная разница между мирами позволяла ему задержаться на этой ароматной планете почти на целый день. Вернувшись в свою каюту, Михаил стер созданный фантом себя и завалился вместо него на оттоманку. Впервые за много лет он уснул без погружения в киберпространство и видел настоящий сон. Закономерно, ему снились кошки. Правда, его любимой не было среди них. Три большие черные кошки склонялись над ним по очереди и с интересом разглядывали, еще трое других мастей сидели неподалеку.
«Нехорошо, молодой человек, целоваться с девушками, не спросив разрешения у ее родных!» — мяукнула одна из черных кошек и погрозила ему когтем. Он хотел было что-то возразить, как-то оправдаться, но кошь остановила его, буквально заткнув лапой рот. «Молчи, я еще не решила как к тебе относиться!»
«Ты пугаешь мальчика!» — сказала другая черная кошка и оттеснила первую. — «Может, у них чувства?» Она внимательно посмотрела на Михаила и вынесла вердикт: — «Он будет хорошим котом!»
«Думаешь?» — встрепенулась первая и снова склонилась над ним уже с другой стороны.
«Может, даже единственным…» — загадочно прищурившись, заметила третья кошка.
«Это еще бабка надвое сказала!» — фыркнула первая.
«Вот именно, что бабка», — заметила вторая кошка. — «Говорю тебе, он будет хорошим котом, во всех смыслах!» — и пошленько так захихикала.
«Мама, ну я же не об этом!» — возмутилась первая.
«А я как раз таки об этом! Без этого нельзя!» — назидательно сказала та и, обойдя вокруг, села где-то над головой у парня, как бы принимая его под свою защиту.
«А вы что скажете?» — первая кошка обратилась к тем троим, которые еще не участвовали в разговоре.
«Хм… хм… — над Михаилом навис черно-белый кот с длинными усами. Глаза у него были зеленые и очень проницательные. — Интеллект развит хорошо. Постоянно совершенствуется… — довольно промурлыкал он и неожиданно спросил: — Вы любите книги, молодой человек?» Парень смог только кивнуть в ответ. Голос, как это часто бывает во сне, почему-то не слушался. Кот благосклонно прикрыл глаза и уступил место другому своему сородичу. Этот оказался ярко рыжим и тоже очень крупным, матерым. «Он много путешествует и ему это нравится», — резюмировал котище, покрутившись около Михаила. Следующим был белый кот с пронзительно голубыми глазами. Он долго смотрел на парня и то и дело вздыхал и хмурился.
«Что скажешь, Ветер?» — поторопила его первая из черных кошек.
«Он очень одинок, — покачал головой белый кот. — И много страдал. Своенравен и свободолюбив. Однажды это помогло ему выжить…»
На этих словах Михаил вздрогнул. Слова кота попали в самую точку и мимо воли всколыхнули воспоминания, которые он прятал очень глубоко и всеми силами старался не ворошить. Откуда он мог это знать? «Хотя… это же мой сон, а я-то о себе все знаю», — успокоил себя парень и расслабился.
«Короче, я так поняла, он вам всем нравится?» — проворчала первая кошь.
«Симпатичный, — кокетливо отозвалась вторая. — Как мужчина и вообще… котята от него получатся умненькие».
«Есть над чем поработать, конечно, — заметила третья кошка с необычными синими глазами и загадочно добавила: — Молодой, дерзкий… Будет интересно!»
«Отмечу уникальные интеллектуальные способности, — важно промурлыкал черно-белый кот. — Кибермага такого уровня я еще никогда не встречал. Чего только стоят его хулиганства в нашей магосети! Талант! И не ленивый. Редкое сочетание. Уважаю!»
«Не паинька, — сказал рыжий и, подмигнув Михаилу, расплылся в улыбке: — И это хорошо!»
«У него нет потолка, — задумчиво высказался белый кот. — Ну вы поняли, о чем я… Но он искренен в том, что касается нашей девочки. Это мне нравится».
«Ладно, убедили! И впрямь, хорош, зараза! — буркнула первая черная кошь и еще раз вгляделась в лицо Михаила. — Благословляю! — она водрузила свою мохнатую лапу ему на лоб. — Целуйтесь на здоровье!»
Парень хотел было сказать что-то, но в этот момент над ним снова навис черно-белый кот.
«Спи, — мягко произнес он. — Наш разговор ты забудешь…»
Веки вмиг отяжелели и закрылись сами-собой. Голоса становились тише, как будто отдаляясь, и в конце-концов совсем пропали. Михаил еще успел отметить про себя, что это как-то нелогично — уснуть во сне, но додумать мысль так и не успел.
Пробуждение принесло с собой сумятицу. Он отчетливо помнил, что видел сон, но содержание этого самого сна выудить из подсознания так и не удалось. Кроме того, не покидало ощущение недавнего чужого присутствия, как будто в его каюте толпа народа потопталась, пока он спал. Однако анализаторы ничего не зафиксировали и это напрягало еще больше, потому как до сего момента его собственные ощущения всегда подтверждались данными приборов. Устав разбираться в несоответствиях, он просто перезагрузил пространство и вздохнул свободно. Даже если кто-то и побывал здесь, о визите больше никто не узнает.
