Глава 11. Солнышко
Эния. Адельтерра
Следующие несколько дней прошли беспокойно. Лайма всерьез опасалась, что Антонио что-то задумал против Михи. Доказательств вины графа не было. Доказательств невиновности тоже. Собственно потому, что Миха наш пропал! Точнее, старательно избегал встреч. Всякий раз, когда мы улучали момент и заявлялись на Кибертерру, его не было дома! Раза два еще можно считать совпадением. Но три — это уже система! Лайма вся испереживалась. Если бы не Риша, регулярно передававшая нам голографические послания от Михи с извинениями, объяснениями и сожалениями, так вообще бы извелась окончательно. Каюсь, после очередного такого послания у меня закралась мысль, не создает ли Риша фантом Михи для записи, чтобы мама Лайма не волновалась? Но буквально сразу же послания прекратились и Миха стал сам выходить на связь вместе с Дракошкой и с ее аккаунта. На фантом он не смахивал. В смысле, вел себя как обычно, в свойственной только ему манере. Только Лайма все равно продолжала подозревать его брата в самых страшных грехах. Моих увещеваний хватало совсем ненадолго. После очередной неудачной попытки увидеть жениха «живьем», Лайма решительно заявила:
— Пошли к графу!
И я подумала, что лучше и в самом деле уже сходить и выяснить все окончательно. Установить точное местонахождение Антонио труда не составило, во-первых, Лайма еще раньше озаботилась этим вопросом и уточнила координаты у папы. А во-вторых, на нем было мое благословение, хоть и не я лично его благословляла, но по ниточке силы найти могла всегда. Этот метод работал по отношению ко всем моим благословленным, кроме Лекса и, к сожалению, Рэма. Лекс-то понятно, у него иммунитет, но почему Рэм? Лайма полагала, что это из-за того, что вместе с ним я благословила и себя. Силовая нить ведет и ко мне тоже, вот поисковик и путается. Вздохнув по поводу такой вопиющей несправедливости жизни еще раз, я сверила координаты, добытые Лаймой, с теми, что получила сама, и взяв ее за руку, переместилась на корабль графа.
Точка выхода оказалась в лаборатории, о которой рассказывал Снежный ветер. Мужчина в белом халате и медицинской шапочке на голове, стоял к нам спиной около стола, подозрительно смахивающего на операционный. И вот на этом столе лежал наш Миха, и без сомнений, лежал он там в качестве пациента! Это все мы увидели в первую секунду после прибытия, а во вторую в руках мужчины мелькнул шприц.
— Отошшшел от него, быссстро! — прошипела Лайма и для верности со всей силы оттолкнула несчастного от стола. Я даже не успела ее задержать, настолько молниеносно она действовала.
Антонио, а это был именно он, с грохотом растянулся на полу, но каким-то чудом умудрился не выронить шприц и теперь пытался встать, продолжая держать его на вытянутой руке.
— Девочки? — Миха приподнялся на локтях и удивленно заморгал, глядя на нас. — А что вы здесь делаете?
— На тебя посмотреть пришли! — рявкнула Лайма и тут же охнула, закрыв рот руками.
Я подошла поближе, чтобы выяснить, что же вызвало такую реакцию. И тоже не сдержала изумленного возгласа. Потому что ноги Михи выглядели странно. Да, часть была заменена протезами, но место соединения живой ткани и металла отсутствовало как таковое! Точнее, его не обнаружилось в том месте, где оно было раньше. Теперь живая ткань заканчивалась гораздо ниже, почти у щиколотки, причем заканчивалась не четко, а рваными кровоточащими кусками. Кровь тоже вела себя странно, она не стекала, а впитывалась в металл протеза. Я тряхнула головой и посмотрела на это все другим зрением. Диагноз, если можно так сказать, прояснился тут же. У Михи вовсю шла регенерация ног, не совсем типичная, так как старые протезы использовались в качестве строительного материала и уничтожались в процессе, но регенерация! Это даже не болезнь, просто временное состояние организма, в целом для него полезное, но очень неприятное по ощущениям. Меня передернуло от ужаса, стоило представить, какую боль он испытывал с того момента, как начался восстановительный процесс. Как вообще можно пережить такую масштабную регенерацию, находясь в сознании? Лайма прикрыла глаза и пошатнулась, видимо, ей пришли в голову те же мысли, что и мне.
— Что ты с ним сделал? — прошептала она, обращаясь к графу, и угрожающе двинулась в его сторону. А тот как раз отсоединил испорченную иглу от шприца и сосредоточенно возился с новой.
— Я все объясню! — Миха схватил ее за руку.
Антонио медленно положил готовый шприц в специальный контейнер и наконец посмотрел на нас.
— Говорил же тебе, Микаэл, было бы лучше, если бы ты все рассказал своей невесте… — невозмутимо заметил он и едва заметно усмехнулся. — Которая из них, кстати? Молчи, я уже догадался… — его взгляд на миг остановился на Лайме, пытавшейся выдернуть свою руку из захвата Михи. — Приветствую, леди, — граф церемонно поклонился нам обеим и повернулся к брату. — Представишь нас?
— Ника, Лайма, это мой брат, Антонио, — сказал Миха и поспешно добавил: — И он не имеет отношения ко всему этому. Он просто помогает мне справиться с болью!
— Так ли уж не имеет? — прищурилась Лайма.
— К сожалению, регенерация началась без моего непосредственного участия, — холодно ответил граф. — Хотя, вы правы, отношение к состоянию Микаэла я все-таки имею…
К дальнейшему их разговору я сильно не прислушивалась, меня интересовала динамика процесса восстановления. Даже если не учитывать прогрессирующую скорость, все закончится буквально через пару дней. У Михи будут абсолютно здоровые свои ноги! Но что все-таки послужило отправной точкой? Беглый осмотр ауры ничего подозрительного не выявил, разве что… благословение Лаймы в виде кошачьей лапки как-то странно смотрелось, как будто двоилось. И почему Миха до сих пор в сознании? Даже в менее тяжелых случаях пациента погружают в медицинский стазис и за его состоянием следят несколько сильнейших магов. Организму нужен контроль за процессом регенерации, поэтому новые ткани прорастают нервными окончаниями сверх меры, в том числе из-за этого присутствует болевой синдром. Моих исцеляющих способностей хватило бы всего на час такого стазиса. Но, Миха, похоже, в данный момент и не страдает от боли… Точнее, не страдал еще секунду назад. В одно мгновение все изменилось.
— Антон, время! — сдавленно сказал он, выгибаясь и сжимая кулаки.
— Может, стазис? — быстро предложила я, простирая над ним руки и мысленно прикидывая, кого позвать на помощь. Для начала Матея, а потом сориентируемся вместе.
— Нет! Я должен быть в сознании! — Миха поднял на меня глаза, с расширенными до предела зрачками. Ему было очень больно, но от помощи он отказывался! Почему?
— Да что ж это такое-то! — в отчаянии воскликнула Лайма.
— Тихо-тихо, — Антонио тем временем быстро сделал Михе укол из ранее приготовленного шприца. — Сейчас все пройдет. Несколько секунд и пройдет.
Он говорил спокойно и уверенно, как и полагается говорить целителю с пациентом, но было видно, что препарат и правда действует моментально. Миха заметно расслабился, дыхание выровнялось, кулаки разжались. Вот только зрачки закатились за веки. Не знала бы, что он кибермаг, испугалась бы.
— Миха, на Киб… — в лаборатории материализовалось еще одно действующее лицо. И этим лицом оказался Арей. Он осекся на полуслове, узрев нашу компанию, но быстро пришел в себя и закончил фразу: — на Кибертерре все хорошо, не волнуйся.
Ёлки, Кибертерра! Конечно же, вот почему он должен быть в сознании! Как я раньше не догадалась! Так, а какую роль в этом всем играет Арей? Нет, он бывший опекун планеты, это понятно. Когда они с Михой успели спеться-то?
— Это что, заговор? — Лайма совсем невежливо ткнула вновь прибывшего пальцем в грудь. — Против меня?
— Нет! — ответили ей стройным хором из трех мужских голосов. Молодцы, вот прямо сразу видно, что не сговаривались.
— Вы когда вообще мне сказать собирались? — продолжала моя разгневанная и расстроенная всей этой ситуацией кошь.
— Лайма, я хотел! — Миха рывком сел и спустил ноги на пол. Бодро так, видать, полегчало окончательно. — Я думал поближе к завершению тебе сказать! Рассчитывал, что у меня еще месяц в запасе. Но оно ускорилось почему-то! — он виновато развел руками.
— Регенерация всегда идет с прогрессирующей скоростью, — заметила я, хмуро разглядывая Арея. Граф не удивился его появлению, значит, это уже не в первый раз происходит. Тем не менее, Арей никогда не говорил, что знает его. Правда, надо признать, и обратного не утверждал. Темнит что-то Бог путешествий, ох, темнит. Заметив мой изучающий взгляд, он понимающе улыбнулся и что-то сказал одними губами. Кажется, это было «потом объясню»… Я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. К чему мне его объяснения? Пусть Диане объясняет. Хотя далеко не факт, что она не в курсе. Может, это часть плана по возвращению графа на Адельтерру? А может… Лайма права, это заговор! Масштабный вселенский заговор. Все мужчины что-то скрывают от женщин, да еще и поддерживают друг друга в этом! Мужская солидарность в буйном цвете!
— Лайма, пошли отсюда! — решительно сказала я и взяла ее за руку.
— Идем! Тут без нас прекрасно справляются! — кошь напоследок одарила Миху укоризненным взглядом и мы переместились в нашу комнату.
Думаете, на этом все закончилось? Как бы не так! Не успела я обновить аккаунт в магосети, как поступило сообщение от Дракошки «Папа не виноват!», причем мне и Лайме одновременно. У-уу, они еще и ребенка в это впутали! «Он просто не хотел меня пугать! Да и тебя тоже, — это она написала уже только Лайме. — Кстати, он не знает, что я в курсе! Не выдавайте!»
— Ёлки-палки! — выругалась Лайма. — Конечно, Риша не могла не чувствовать, что с ним что-то происходит!
Она начала писать ей ответ, но что именно, я пропустила, ибо кто-то весьма настойчиво постучал в дверь и пришлось идти открывать. За дверью обнаружился Арей, вот ведь, быстрый какой! Хотя, о чем это я? Бог путешествий же! Я вопросительно посмотрела на него.
— Можно войти? — спросил он.
Пожав плечами, я отступила на несколько шагов, пропуская его внутрь. Не в коридоре же разборки устраивать.
— Хочу сказать, что наше сотрудничество с Михой началось задолго до того, как Диана предложила вернуть на Адельтерру его брата, — сходу начал он, едва я успела захлопнуть дверь. — И она об этом пока ничего знает.
— Угу, — сказала я и сложила руки на груди. Он что, мысли мои прочитал, что ли? Невежливо с его стороны. — Какого рода сотрудничество?
— Он просил моего благословения, чтобы иметь возможность покидать планету, будучи ее Хранителем.
— Я так и думала! — Лайма вскочила с кровати.
— Это был эксперимент и он удался, — невозмутимо продолжил Арей. — О начавшейся регенерации я узнал не так давно. Тогда же познакомился с Антонио. Действие обезболивающего препарата, который он создал, конкретно на Михе оказалось на час меньше расчетного времени…
— Я так и думала! — повторила свой возглас Лайма.
— … и оно заканчивается резко, боль возвращается лавиной. — Арей закончил начатую фразу, подождал немного и заговорил снова: — Да вы видели. В таком состоянии сложно строить порталы. Миха успел отправить мне сообщение и я помог ему переместиться на корабль брата.
— И вот почему он ничего мне не рассказал? Почему? Мы бы вместе подумали, как лучше решить эту проблему… Он… он мне не доверяет! — Лайма чуть не плакала.
— Это совсем не так, не надо делать поспешных выводов, — уверенно возразил Бог путешествий.
— С выводами мы торопиться не будем, — я многозначительно посмотрела на Лайму и повернулась к Арею: — Спасибо за разъяснения.
— Всегда к вашим услугам, — он церемонно склонил голову, быстро попрощался и исчез из нашей комнаты.
— Я вот думаю, — начала я, задумчиво потерев подбородок. — Может, зря мы завелись? Сказал, не сказал… Лайма, у Михи ноги скоро свои будут!
— А-га, — прерывисто вздохнула она. По ходу, собралась поплакать от счастья. — Он заслужил. Знаешь, Миха ведь всегда комплексовал по поводу своего увечья. А я старалась не акцентировать внимание… Да это даже никакой и не недостаток! Думала, потом, когда он перестанет скрываться от Макса, познакомлю его с мамой, она поможет…
Я слушала ее, кивала, а на последней фразе меня осенило! Шейла!
— Лайма-а, — протянула я. — А у твоей мамы благословение ведь такое же как у тебя, в виде кошачьей лапки?
— Д-да, — с заминкой ответила Лайма.. — Как и у Лекса, это семейное… Ё-моё! — она с размаху села на кровать и часто-часто заморгала. — Ты думаешь?
— Пока ничего не думаю, — я сделала глубокий вдох и на миг прикрыла глаза. — Но согласись, регенерация не начинается ни с того, ни с сего. Должна быть причина.
— Так! Мне срочно надо увидеть Миху! — заявила она.
Надо, так надо. Связались с Ришей, спросили, где папа, и пошли, долго, что ли. Миха обрадовался, попытался заключить свою зазнобу в объятия, но Лайма мягко отстранилась и отошла на пару метров, чтобы было удобнее ауру смотреть. На все вопросы и порывы только шикала и велела стоять, не двигаться.
— И что? — спросила я через полчаса. Просто Миха стоять умаялся, я устала, да и к чему оттягивать, если все и так уже ясно?
— Тютелька в тютельку, — вздохнула Лайма. — Как теперь быть-то?
— Не парься, — я пожала плечами. — Думаю, лучше всего сделать вид, что ничего не знаешь.
— Девочки, вы вообще о чем? — не выдержал Миха.
— Да так, — Лайма подошла к нему и взяла за руку. — О причинах начала регенерации. Скажи, ты в последнее время черных кошек не видел?
— Если ты имеешь ввиду ришиных пап, то видел, — усмехнулся он.
— Нет, они же коты! А кошки, кошки не приходили?
— Кроме вас и Риши, на Кибертерре других кошек не было, — заверил ее Миха. — Вот Антону все белый кот видится, но то кот и при мне он не появлялся.
— Да это папа! — отмахнулась от него Лайма. — Значит, кошек, черных, говоришь, не видел?
— Разве что во сне, — рассмеялся Миха.
— Значит, видел, — обреченно вздохнула Лайма.
— Счастье мое, ты меня пугаешь, что в этом такого страшного? — спросил он с некоторой иронией в голосе.
— Все хорошо, — она выдавила из себя улыбку и, собравшись с духом, сказала: — Просто… думаю, пришло время познакомить тебя с моими родителями…
Миха нахмурился и опустил голову. Лайма закусила губу.
— Я думал об этом… — наконец произнес он. — Надо, познакомиться, конечно. И Риша так говорит… Но давай подождем, когда это закончится? — Миха выразительно посмотрел на свои ноги, Лайма активно закивала в знак согласия, а он привел еще один довод в пользу отсрочки: — К тому времени Рэм может выпросит мне индульгенцию у вашего сисадмина…
— Рэм? А он что, знает Макса? — удивилась я.
— Д-да… он так говорит, — с небольшой заминкой ответил Миха.
— Ты его видел? Он приходил сюда? — я готова была растрясти его, лишь бы добыть информацию.
Миха как-то странно на меня покосился. Ответ я услышала далеко не сразу:
— Я общался с ним с ришиного аккаунта.
— И всё? — уточнила за меня Лайма.
Миха опустил плечи.
— Ну не все! Мы долго говорили! Послушайте, да нормальный он парень! Ну… и мне понадобилось некоторое время, чтобы это выяснить!
— Выяснил? — строго спросила моя кошь.
— Да на все сто, отвечаю!
— Он здесь был или нет? — повторила я.
— Был! Без меня! С Ришей знакомились они! — раздраженно ответил Миха. — Никусь, если честно, спроси у него сама, а? Я думал, ты в курсе, вообще-то…
— В курсе, в курсе, — буркнула я и выдохнула сквозь сжатые зубы. Опять эта мужская солидарность. Даже если Миха и знает что о личности Рэма, то не скажет. «Может, Матея позвать? Пусть выведает?» — предложила Лайма, считав мои невеселые размышления. «Ага, можно было бы, но боюсь, его эта зараза тоже поразила. Прав твой Миха, самой надо спрашивать…»
На Адельтерру мы вернулись озадаченные и немного взбудораженные. Лайма все гадала, при каких обстоятельствах Миха заимел фирменное благословение ее мамы, а я готовила речь… Речь — это, конечно, громко сказано. Фантазия буксовала на одной единственной фразе — «Рэм, нам нужно встретиться…» Ничего другого на ум не приходило, зато холодели руки и пересыхало во рту. Как же было бы проще, если бы между нами не было никаких тайн!
Под нашей дверью в общежитии обнаружились дожидающиеся нас Света с Марусей. Причем настроение у них было примерно такое же — взбудораженное.
— Что случилось? — вяло поинтересовалась я, плотно закрыв за ними дверь.
— Лекс куда-то смылся, — пожаловалась Света.
— Матей тоже, — добавила Маруся. — И куда направились, не сказали!
— В принципе, можно выяснить, но… — я невольно скривилась. Как-то поднадоели мне мужские тайны и их расшифровка. Вот достало, честное слово!
— Но у меня есть идея получше! — неожиданно подхватила мою фразу Света и заговорщически прищурилась. Выдержала театральную паузу и произнесла одно-единственное слово: — Шабаш, — потом подумала и внесла уточнение: — Без мальчиков.
Шабаш? Знакомое слово, кажется, это что-то из ведьминских ритуалов. Кажется, госпожа Ксения нам рассказывала на своих уроках об этом. Припоминаю… Да, да, и время как раз подходящее. Близится полночь. Лира уже сияет на темном небосклоне во всей своей полной красе. И число месяца тринадцатое. Правда, на Адельтерре никакого мистического значения этому никогда не придавали, но… шабаша как-то очень захотелось. Расслабиться, выпустить пар… И именно без мальчиков! А раз очень хочется, то почему нет?
В качестве места проведения сего мероприятия мы выбрали берег Огненного озера. Маруся сказала, что оно подходит лучше всего. Подготовка не заняла много времени — пара пледов, корзинка с продуктами на случай оголодания и бочонок эльфийского, честно позаимствованный у Матрены. Мы взялись за руки и благополучно переместились в оговоренное место вместе со всем скарбом.
Ночь. Темный купол неба с Лирой где-то там на орбите. Тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев. Вокруг ни одной живой души, кроме нас. Возле Огненного нет поселений, да и нечего здесь делать ночью. Какое-то время мы так и продолжали стоять, держась за руки, а потом расхохотались сами над собой. Да потому что никто толком не знал, что обычно делают на шабаше и уж тем более, не имел опыта его организации. Из курса лекций госпожи Ксении, я помнила только фразы о безудержном веселье, полном раскрепощении… И? Как этого достичь?
— Надо развести костер! — вспомнила Маруся.
— Надо выпить! — резонно предложила Света и кивнула на бочонок с эльфийским.
— И устроить пляски! — расплылась в улыбке Лайма.
— А еще надо… — я заозиралась по сторонам и продолжила уже шепотом: — Освободиться от лишней одежды!
— Точно! — согласились со мной девочки и захихикали.
Сухие ветки для костра мы собрали на удивление быстро и едва успели сложить в красивую кучку, как они занялись сами собой. Похоже, сама стихия огня была не прочь принять участие в нашем шабаше. Это очень воодушевило. Мы уселись вокруг костра, разлили по бокалам эльфийское и, глядя на языки пламени, взмывающие в ночное небо, начали понемножку его потягивать. Стало жарко. Мы что-то рассказывали, смеялись, жаловались друг другу на мужчин. Все косточки им перемыли. Досталось и графу, и Арею до кучи. Бедные, они наверное обыкались. Но вот Света сделала страшные глаза и прижала палец к губам: — «Тсс… мы же договорились, без мальчиков!» Опомнившись, мы прекратили пересуды и обратили покаянные взоры в темное ночное небо. А потом Маруся запела. Песня была земная, конечно же, очень красивая, лиричная. И конечно же, про любовь. Потому что все лучшие произведения искусства во всех мирах о любви. Без любви все как-то… пресно, что ли. Не обращая внимания на незнание текста песни, мы вслед за Марусей подхватили припев. Наши голоса лились в пространство, растворяя ночную тишину и наполняя особым смыслом все вокруг.
— А давайте за любовь! — предложила я тост, когда мы закончили петь. Естественно, его поддержали.
— Танцуют все! — провозгласила Света и вскочила на ноги. — Камон энд дэнс! Камон энд дэнс!
Маруся заливисто рассмеялась и тоже поднялась с места, повторяя вместе со Светой это загадочное «камон энд дэнс». Мы с Лаймой не очень поняли, чем их так рассмешила эта фраза, но поддержали. Двигаясь вокруг костра, мы выбрасывали руки-ноги в разные стороны, прыгали, приседали и выгибались. Танец получался совершенно дикий. Костер разгорался все ярче, радостно взметая языки пламени вверх метров на пять-шесть. Мы улюлюкали и ускоряли ритм движения.
Не знаю, сколько это все продолжалось, но стало банально жарко, переглянувшись, мы с девочками побежали к озеру. Наши визги наверное было слышно далеко, но это уже совершенно не волновало. Охладившись таким образом, мы вернулись к костру. Подкрепились немного и продолжили. На этот раз песня была медленной, а движения плавными и чувственными. Вот растаял в тишине последний звук, мы остановились и уже хотели было перейти к более динамичному «камон энд дэнс», как со стороны леса послышалось робкое покашливание. Мы дружно повернули головы. В метрах десяти от нас нерешительно переминались с ноги на ногу три девушки.
— Пустите в круг? — не слишком уверенно спросила одна из них.
Я узнала их и помахала рукой. Это были ученицы Ксении. Мы встречались на общих лекциях.
— Привет! А вы как здесь очутились? — Лайма задала вопрос раньше меня.
— С попутным ветром, — ответила вторая девушка и кивнула на припаркованные возле дерева метлы.
— А откуда узнали? — удивилась я.
— Так это… стихии звали. А игнорировать зов стихий сложно, — пояснила третья и несмело хихикнула.
Мы с Марусей переглянулись, а Света решила уточнить:
— Ведьмочки, что ли?
— Да! — хором ответили девицы и гордо распрямили плечи.
— Присоединяйтесь! — кивнула я и покосилась на бочонок с эльфийским. При таком раскладе, горячительной жидкости явно не хватит.
— У нас все с собой, — девицы правильно поняли мои сомнения и радостно вытащили откуда-то огромный бутыль с чем-то напоминающим гномий самогон. — Но это… мы в круг войти не можем, пока Верховная шабаша не разрешит… — и все три состроили ну очень жалобные моськи.
Верховная? Мы с девочками озадачились. Это тетя Ксения что ли? Так ведь мы у нее разрешения не спрашивали! Или… наши взгляды дружно сошлись на Марусе.
— Хотите сказать, это я? — расхохоталась она.
— А больше некому! — Света скорчила рожицу и показала язык. — Ты среди нас единственная ведьма. Так что, давай им разрешение и посмотрим, так ли это.
Предположения оказались верны. После марусиного одобрительного кивка гостьи смогли подойти к костру. Их радости не было предела. Девчонок будто подменили, робость куда-то подевалась, они щебетали как птички, наперебой рассказывая, как именно почувствовали зов и где он их застал, как снаряжались в полет (кстати, первый в жизни), метлы себе делали, как выпрашивали у гномов самогон… Без курьезов не обошлось. Бутыль несколько раз падала с метлы и только чудом не разбилась. Хотя, почему чудом? Стихии помогли!
С вновь прибывшими стало на порядок шумнее и веселее. И гномий самогон пополам с эльфийским давал совершенно особенный эффект. Через какое-то время прилетели еще несколько учениц Ксении. Тоже на метлах и тоже со своими припасами. Естественно, Маруся всех допустила до шабаша. Костер наш уже взметал в небо свои языки метров на десять и, кажется, увеличился в диаметре. Такой не перепрыгнешь, подумалось мне. Но стихия была другого мнения. Не успела я моргнуть, как столб пламени разделился надвое, приглашающе так. Кураж уже ударил в голову, поэтому я разбежалась как следует и с диким визгом прыгнула… Приземлилась пятой точкой на песок с той стороны кострища и быстро вскочила на ноги. Рядом со мной тут же плюхнулась Лайма, следом Света, за ней Маруся… и понеслось…
Дальнейшие события помню плохо. Было еще купание в озере несколько раз вперемежку с танцами и прыжками через костер, были песни… было единение со стихиями. Они танцевали и пели вместе с нами. Округа звенела от разлитой в пространстве силы, стихии наполняли нас, а мы дарили им то, чего у них, по идее, никогда не было (хотя лично я в это не верю) — живые эмоции.
Перед самым рассветом, когда по озеру пополз туман, готовясь к таинству, из-за которого озеро и получило свое название, мы не сговариваясь, встали вокруг присмиревшего и как будто даже сытого костра, взялись за руки и запели. Песня была медленная, спокойная и… без слов. Под ее звуки солнце поднялось из-за горизонта и стихии начали свой танец, соединяясь в великой любви друг к другу. Я видела это и раньше, но сегодня мне показалось, что их единение длилось несколько дольше, чем краткий миг рассвета. Почти столько, сколько звучала наша песня…
Закончив петь, мы еще долго стояли, не решаясь нарушить тишину. Внутри было странное ощущение опустошенности и наполненности одновременно. Маруся заговорила первой. Поблагодарила это место и стихии за радушный прием, а так же всех нас за то, что не побоялись в эту ночь открыть свои души.
Вот так завершился наш первый шабаш. Приведя берег озера в первозданный вид, мы стали прощаться. Ведьмочки улетели на своих транспортных средствах, а мы с девочками переместились так же, как и пришли, то есть с моей помощью.
Потом я проводила Свету с Марусей до посольства оборотней, а когда вернулась, то обнаружила, что Лайма уже сладко спит, приняв свой привычный облик и свернувшись уютным клубочком. Я тоже улеглась, даже глаза закрыла, но сон не шел. Тело ожидаемо горело во всех местах, но это как раз не мешало. Эмоции, было успокоившиеся после финальной песни, начали бурлить с новой силой, память подбрасывала картинки ночных безумств, а разгоряченная кровь требовала чего-то еще, я почти видела уйму нерастраченного адреналина, бегущего по сосудам. Хотелось с кем-то поделиться впечатлениями. С кем только? С Ришей? Она, конечно, умна не по годам, но шабаш пока не для нее. С Дивеей? Нет, мы ее не позвали, еще обидится. Как и остальные мои сокурсницы, если узнают… Вот на следующий шабаш обязательно всех позовем! А этот можно пока не афишировать. Ведьмочки народ надежный, не сдадут, они клятву Верховной шабаша давали… А я не давала и так хочется кому-то рассказать! Но кому же, кому же… Рэму! Точно!
Я села в позу лотоса и быстро зашла в свой аккаунт. Рэм теперь всегда был в сети! И даже если пропадал, то весьма ненадолго. Конечно, это не решало вопроса о его реальной личности, но радовало, эдакая иллюзия доступности.
«Солнце мое, нам надо встретиться! Как у тебя со временем?» — без лишних вступительных слов огорошил он меня. Я даже забыла, о чем с ним поговорить хотела! Вообще, начисто! И где-то с минуту могла только ресницами хлопать.
«Солнышко?» — прислал второе сообщение Рэм.
Способность мыслить понемногу возвращалась, но все, на что я оказалась способна, так это тупо переспросить:
«Встретиться?»
Если бы мне пришлось это вслух произнести, вышел бы какой-то жалобный писк.
«Да, ты нужна мне, — на этой фразе сердце мое забилось быстрее, но следующая немного охладила пыл: — Это связано с тем сюрпризом, про который я тебе говорил. К сожалению, я не могу его завершить без твоего участия. Его надо… настроить на твою энергетику. Ты сможешь прийти?»
«Куда?» — только и спросила я. Мне даже в голову не пришло спросить, что это за сюрприз такой, настраиваемый на энергетику. Во-первых, чутье подсказывало, что он не скажет, а во-вторых, я очень надеялась, аж до зуда в ладошках, что на месте сама все узнаю — и про сюрприз, и про Рэма. А когда он прислал координаты, зуд усилился. Абсолютные! Не относительные, с названием галактики, вселенной, планеты, а абсолютные! Он предложил зайти за мной и переместиться вместе, но я отказалась. Это же вызов! Такие координаты достаточно редко использовались ввиду сложности перемещения по ним. Естественно, я еще ни разу этого не делала, но теорию знала на отлично! И… я хочу сама попробовать! Когда еще такая возможность представится? Если не получится, вернусь обратно и вот тогда пусть за мной заходит. Возможно, следовало бы проявить осторожность, но я никакого подвоха не ожидала и не чувствовала.
Решительно выдохнув, я сделала все так, как учил Всемир на занятиях по мироходству, трижды проверила и… переместилась, зачем-то зажмурившись перед этим.
Открыла глаза, закрыла, снова открыла. Ничего не изменилось! Меня окружала тьма, такая же абсолютная, как и эти координаты. Ночное зрение не спасало вообще никак. Еще и холод собачий, как говорят на Земле, а я ведь после шабаша только шелковую пижамку напялить удосужилась и тапочки дома остались. Зябко поджав пальчики на ногах, я окутала себя согревающим коконом и перепроверила свое местонахождение еще раз. Все верно… Но что это за место? Зачем он меня сюда позвал? И где он сам? Мое «ау» не прозвучало, звук поглотился окружающим пространством. И здесь совсем нечем дышать! Не проблема, конечно, но… В душу запоздало закрался страх…
«Солнышко!» — голос Рэма раздался прямо в мозгу и я непроизвольно вздрогнула.
«Где ты?» — мысленно завопила в ответ.
«Рядом, совсем рядом, — кажется, он меня успокаивал. — Просто протяни руку…»
Я беспорядочно зашарила руками в пространстве, наткнулась на что-то теплое и вскрикнула, точнее, попыталась.
«Испугалась? — обеспокоенно спросил Рэм и мягко притянул меня к себе. — Говорил же, лучше вместе…» Это был он… по крайней мере, хотелось так думать… потому что, одно дело голос в голове, а другое — субъект рядом с загребущими ручищами! Хотя… я вспомнила один самый верный способ удостовериться и принялась ощупывать того, кто в данный момент обнимал меня. Раза два чуть не заехала ему в глаз, едва не проткнула шею ногтем, разок ткнула под ребра, зато все проверила. И еще долго стояла, прижавшись к его груди. Он себе конечно навоображал за это время всякого, а я всего лишь наслаждалась знакомым ритмом биения сердца, ну и грелась, если честно.
«Рэм, где мы? Почему так холодно и темно?» — запоздало спросила я, немного отстраняясь. По идее, я должна была ему в глаза смотреть, но смотрела я по-прежнему в непроглядную тьму.
«Вообще-то здесь должно быть жарко, даже очень. И светло. Но… без тебя ничего не получается…» — вот уж объяснил, так объяснил! Я мысленно фыркнула и топнула ножкой. «Хорошо, хорошо! — Рэм правильно понял мои чувства.. — Просто, если я скажу, сюрприза не получится…» Я скептически подняла бровь, потом сообразила, что это бесполезное действие, и перешла на ментальные посылы: — «А как я по-твоему, смогу что-то сделать, если не знаю, о чем речь?»
«А я тебе покажу! Точнее, расскажу, — ответил этот… конспиратор махровый и жалобно добавил: — Доверься мне, пожалуйста!»
«Попробую», — осторожно ответила я.
Рэм воодушевился и принялся долго и достаточно нудно объяснять мне что-то про охват пространства аурой. Сначала я чуть было не возмутилась — он меня, что, на практические занятия по изменению ауры пригласил? Так мы это проходили! Диана с нас живьем не слезла, пока мы не научились расширять свою ауру хотя бы до границ нашей вселенной. Но у меня и дальше получалось, причем достаточно легко. Так что его лекция поначалу показалась мне даже оскорбительной. Но потом я вспомнила, что Рэм о моих знаниях и умениях много чего не знает и решила послушать. К тому же, в его вариации было несколько интересных нюансов, о которых я раньше не ведала. Пока он говорил, я критически осмотрела собственную ауру и немного с ней поиграла. Кстати любопытно, а Рэм в курсе, что сейчас наши ауры представляют собой единое целое? Сей факт меня почему-то рассмешил. Нет, ничего смешного на самом деле, просто у предназначенных друг другу ауры всегда сливаются, когда они рядом…
«Солнышко, ты меня слушаешь?» — немного обиженно спросил Рэм.
«Да! — заверила его я. — До каких пределов мне расширить ауру? Вселенная, галактика?»
«Вселенной даже будет многовато, чуть меньше…»
«Хорошо, — если бы здесь был воздух, я бы вздохнула, но здесь его не было, поэтому спросила почти без паузы: — Начинать?»
Ответил он не сразу, сначала взял меня за руки, переплетая наши пальцы, коснулся щекой мой щеки, потом губами шеи… Я еще подумала, что так мне будет сложно длительно удерживать внимание на ауре… аурах… И вот тогда Рэм сказал, чтобы я начинала! Еще предупредил, чтобы глаза закрыла.
Совета я, конечно, не послушала. Конечно, зря, но об этом я узнала несколькими минутами позже, уже после того, как охватила аурой близлежащее пространство размерами с небольшую вселенную. Нашими аурами, потому что аура Рэма последовала за моей. Энергии стихий, которыми те щедро поделились со мной во время шабаша, и которые до сего момента надежно удерживались моей энергетической оболочкой, теперь радостно метнулись к границам этой самой оболочки, видимо, почуяв простор. Я и охнуть не успела, как они вернулись, окружили нас с Рэмом разноцветным коконом, а потом… все вспыхнуло. Свет, нестерпимо яркий свет резанул по глазам, кожи коснулся жар, а еще появился звук и им был звук ревущего пламени… Я запоздало зажмурилась, услышала слова Рэма «Все хорошо!» и почувствовала прикосновение его губ к своим, а потом все резко прекратилось — исчез рев пламени, яркий свет куда-то делся, зато появился воздух и Рэм никуда не испарился, все так же стоял рядом, покрывая поцелуями мое лицо и повторяя «все хорошо».
— Что это было? — спросила я, с наслаждением втягивая в себя воздух, все-таки совсем не дышать как-то неприятно. В глазах все еще мелькали противные зеленые пятна.
— Солнышко, — Рэм улыбался и, кажется, был очень доволен. — Отдыхай, а у меня еще много работы, — с этими словами он подарил мне поцелуй и растворился в пространстве.
А я осталась стоять, усиленно хлопая ресницами. Я не поняла, он мой вопрос вообще слышал?
— Это что, был Рэм? — послышался откуда-то сбоку восторженный голос моей Лаймы. — Что он сказал?
— Солнышко, — машинально ответила я зеленому пятну в форме кошки. Зрение все еще не восстановилось, но очертания предметов проявлялись. Он меня в мою комнату переместил, оказывается!
— А где вы были, что делали? — кошь подошла ближе и тут же обеспокоилась: — Какая-то ты… Тююю… тююю… — она плюнула в меня чем-то из разряда очищающих заклинаний так быстро, что я даже не успела разобрать, чем именно, и только после этого закончила фразу: — … радиоактивная… была.
— Радиоактивная, говоришь… — задумчиво повторила я и подошла к окну. Теплые лучи утреннего солнца коснулись лица. Как ни странно, метод клин клином сработал почти мгновенно, зеленые пятна исчезли, зрение пришло в норму.
— Так что делали-то? — кошь запрыгнула на подоконник и нетерпеливо куснула меня за руку.
— Солнышко, — улыбнулась я.
* * *
Резиденция Богини искусств и ремесел. Несколькими часами ранее
— Диана! Диана! — растрепанная и несколько взбудораженная, Ксения стояла посреди холла и усердно звала свою подругу.
— Что случилось? — та торопливо спустилась по лестнице, и, приблизившись, неодобрительно поцокала языком: — Как-то ты плохо выглядишь.
— Ничего, — отмахнулась ведьма. — У тебя эльфийское осталось?
— К чему вопрос? У меня прямые поставки, — хмыкнула Диана. — Только не рановато ли для возлияний, подруга? Что случилось?
Ксения плюхнулась на диван и нахохлилась как воробей. Темные круги под глазами свидетельствовали о том, что этой ночью она еще не ложилась. Диана не стала ее торопить с ответом, просто присела рядом. Наконец, Ксения вздохнула и устало потерла виски.
— Маруська шабаш устроила с девочками. Представляешь, как мне сложно на него не пойти? Стихии зовут… Не могу больше! — в голосе ведьмы прозвучало столько смешанных чувств, что Диана аж подпрыгнула, потом молча материализовала на столик бутылку вина и два бокала.
— Шабаш? И почему ты не пошла?
Ксения хмуро взглянула на нее и снова вздохнула:
— Да девичий это шабаш, девичий! Куда уж мне, только картину им портить своими дряхлыми телесами. Мое время ушло… причем, очень давно… Вот, сижу переживаю, вдруг Маруська стихии не удержит.
— Ксень, — строго начала Диана. — Во-первых, к своим телесам ты явно несправедлива. Во-вторых, не думаю, что адельтеррские стихии позволят себя не удержать. Они у нас цивилизованные. Не переживай.
— Это да, адельтеррские стихии очень отличаются от земных, — неохотно согласилась Ксения. — Но все-таки первый шабаш…
— Успокойся, она справится, — Диана придвинула столик к дивану и задумчиво посмотрела на бутылку вина. — Может, тебе лучше валерьянки?
Ксения согласно кивнула и тут же уточнила:
— С эльфийским.
Диана скептически хмыкнула, но спорить не стала, просто подмешала в бокал подруги несколько капель успокаивающей настойки и постаралась сменить тему. Но вскоре в холле материализовалась Хранительница планеты. Зябко кутаясь в халат, она заявила, что ей не спится, ибо стихии как-то странно вибрируют, а почему, она понять не может. Однако, узнав про шабаш, Адель сразу же расслабилась и присоединилась к импровизированным посиделкам, даже принялась успокаивать Ксению, уверяя, что адельтеррские стихии совершенно мирные и никогда еще не причинили вреда своим и уж тем более ничего не сделают тем, кто может их чувствовать. Однако, та все равно волновалась, причем настолько, что не могла сделать даже глотка вина с валерьянкой.
Ксения успокоилась только с рассветом, когда шабаш закончился и стихии наконец улеглись. Осушив залпом свой бокал, она невольно скривилась и прокомментировала:
— Какая гадость эта валерьянка!
Диана закатила глаза, Адель понимающе хихикнула.
— Давайте выпьем чего-нибудь нормального, за первый шабаш на Адельтерре! — предложила Ксения. Ее, конечно же, поддержали. Но не успели подруги произнести и пары тостов, как в холл на всех парах влетел Матисс. Кот-ученый занимал ответственную должность главного библиотекаря и по совместительству заведовал обсерваторией, где и пропадал последние несколько дней, наблюдая за небесными странниками. Его привлекла необычная активность в прежде спокойном районе галактики. Конечно, эту работу превосходно выполняла и орбитальная станция, но Кот-ученый непременно хотел выяснить все сам.
— Звезда! Звезда! — заорал он с выпученными от восторга глазищами. — В нашей галактике только что родилась новая звезда!
— Кто же ее… зажег? — нахмурилась Адель.
— А-а, — Диана даже не удивилась. — Не беспокойся. Свои. Это мой братец.
— Арей? — переспросила Хранительница планеты. — А зачем ему?
— Я вам скажу, но только по секрету. Он хочет подарить ее Энии.
— Как романти-и-ично-о-о, — хором протянули Адель с Ксенией и расплылись в мечтательных улыбках.
— Нет, правда, — наткнувшись на хмурый взгляд Дианы, решила уточнить Ксения. — Очень немногие мужчины действительно могут подарить звезду своей возлюбленной. Большинство просто обещают. Да что там, лично я такого вообще впервые вижу. Обещал звезду и подарил звезду! Уважаю!
— Он не обещал, — тихо обронила Диана. — Просто решил подарить ей планету, но не нашел подходящей. В общем, в итоге создал целую солнечную систему. Матисс, — обернулась она к Коту-ученому, — информацию о новой звезде пока не распространять.
— Понял, — кот важно склонил голову.
— Чего-то ты как будто не рада? — прищурилась Ксения.
— Да рада… Но лучше б он свою созидательную энергию направил на их отношения. А то там так все и покрыто маской тайны. Миры можно ведь и потом сотворить! — не выдержала Диана.
— Потом может энергии не хватить, — со вздохом заметила Адель и пошленько захихикала.
— Моя теща сказала бы тоже самое, — прокомментировал Матисс и спрятал хитрую улыбку в вибриссах.
— Это объективно, — с серьезным видом поддержала его Ксения.
— Ой, да ну вас! — воскликнула Диана.
* * *
Маруся
На Адельтерре не только время текло иначе, мое собственное мироощущение становилось другим. С каждым днем здесь я чувствовала себя все более свободной, что ли, раскрепощенной. Конечно, этому были причины. Здесь просто не было большей части тех условностей, которые составляли мою жизнь на Земле. Подозреваю, что свои, местные, все же имели место быть, ведь совсем без ограничений никак. Но поскольку мы со Светой пребывали в статусе гостей, они нас как-то очень мало касались. И это создавало иллюзию свободы. А может, и не иллюзию…
Мы с девочками даже решились на шабаш. На Земле я бы ни за что и никогда на такое не подписалась. Тем более, что именно я, как выяснилось позже, должна была контролировать буйство стихий во время праздника. Но адельтеррские стихии контролировать не пришлось, они сами мне помогали и направляли мои неумелые действия. Например, когда к нам вдруг решили присоединиться мамины ученицы, я совсем не представляла, что надо делать. Только кивнула им, мол, заходите в круг. А потом увидела, как стихии оставляют на аурах девушек особые метки… С допуском тех, кто прибыл позже, я уже сама справилась.
Шабаш удался. Все остались довольны и разошлись по домам, отсыпаться. Стихии тоже пребывали в блаженном спокойствии, я чувствовала это. И я бы еще с удовольствием поблаженствовала вместе с ними часиков эдак пять или шесть, если бы не Света!
— Маруська! — завопила она у меня над ухом, как раз в тот момент, когда мне снился самый сладкий сон. — Я вспомнила!
Ну кто так делает? Я даже не стала открывать глаза, просто запульнула подушкой в направлении звука.
— Чего дерешься? — раздалось возмущенное и подушка жестко прилетела обратно. Я тяжело вздохнула и возмущенно зарычала. — Вставай, говорю! — не унималась Света. Надо к Эньке идти! Я вспомнила!
— Она тоже спит, — проворчала я и попыталась перевернуться на другой бок, но меня бесцеремонно развернули обратно и встряхнули за плечи.
— Маруся! Я вспомнила, где раньше видела Арея! Это может быть важно для Эньки, надо ей сказать!
— И где? — глаза от такого заявления сами собой распахнулись.
— На Земле, понятно! — ехидно ответила моя подруга, но после моего красноречивого рыка, уточнила: — На Дне всех влюбленных. Это он с ней танцевал!
— Уверена? Там все в масках были… — засомневалась я.
— Да зуб даю! Я еще на шабаше вспомнила, но… потом забыла, что вспомнила, — она немного смутилась, но тут же бодро добавила: — Но теперь я вспомнила, что я забыла о том, что вспомнила!
Я села на кровати. В принципе, присутствие дяди Матея на том празднике не было таким уж нереальным. Для себя я уже уяснила, что боги имеют привычку появляться где угодно и когда угодно, если это им нужно. А для чего Арею нужно было быть на празднике всех влюбленных на Земле? По Матею соскучился? Навряд ли. Почему-то мне кажется, что в этом случае он бы просто подошел к нашей компании и представился Андреем, к примеру… преподавателем откуда-нибудь из другого города. Но он подошел только когда Эния осталась одна. Специально? Случайно? Так или иначе, она имеет право об этом знать!
* * *
Эния
Я все еще приходила в себя от осознания случившегося, когда в дверь весьма настойчиво постучали. Лайма открыла и в комнату ворвался вихрь в виде Светы, а следом зашла хмурая Маруся.
— Что случилось? — спросила я, переводя удивленный взгляд с одной девушки на другую. Вообще-то я думала они спать будут без задних ног после наших ночных приключений.
— Энь, — серьезно начала моя жрица. — Я вспомнила, где раньше видела Арея!
Я только глаза округлила, а Света набрала воздуха в легкие и выпалила на одном дыхании:
— Ты только не возражай, ты послушай! Это он танцевал с тобой на Дне всех влюбленных, абсолютно точно! Да, он был в маске! Но я его по взгляду узнала! На Дне рождения Дракошки он тоже на тебя смотрел так! Это не спутаешь! Тогда я просто не успела сопоставить, а на шабаше меня прям озарило! Это он!
— Вот… прохвост! Я его давно подозревала! — эмоционально высказалась моя Лайма.
Меня же на вразумительную реакцию на такую новость не хватило, только какое-то неопределенное рычание из груди вырвалось. В воображении пронеслись три мужских образа и наложились один на другой. Арей, Рэм и тот таинственный незнакомец. Как же я раньше этого не замечала? Рост, комплекция… все ведь идентично! «Беги, солнышко!» — вспомнились прощальные слова незнакомца. Я не придала им значения и почти сразу забыла, но благодаря Свете снова вспомнила! А ведь так меня только Рэм называл! Конечно, прозвище далеко не уникальное, но с чего называть Солнышком совершенно незнакомую девушку? Арей… перед глазами пролетели все эпизоды, когда мы с ним так или иначе пересекались. Да он почти всегда смотрел на меня как-то особенно! Любовался? Неужели Рэм и Арей… одно и то же лицо? Это что, он меня за нос все это время водил? Он же просто не мог не знать, что я — это я!
Прикрыв глаза, я медленно выдохнула. Руки сами собой уперлись в бока, губы сжались. В ушах зашумело. Нарастающий гнев заслонил разум…
— Эня, ты только не волнуйся! — как в тумане донесся до меня голос Лаймы. — У него могли быть причины не открывать тебе правду! У вас теперь общее Солнце, у вас общая дочь, в конце концов! Энька, держи себя в руках! Энька, только молчи!..
Я пришла в себя где-то через полчаса.
— Спасибо, — хрипло поблагодарила я свою кошку, едва она вернула мне способность к речи. Соблазн наговорить гадостей про своего суженого-ряженого иначе был просто непреодолим, а последствия могли быть крайне разрушительными. Не только для него, для нас, как пары, но и для меня, как для Богини. Да моя энергетика только-только стабилизировалась, разве я могу себе позволить все испортить? У меня подопечные в нескольких мирах! Я несу за них ответственность! Именно поэтому я спускала пар молча все полчаса, нисколько не осуждая Лайму за принятые меры. Лучше я при встрече ему волосенки повыдергиваю, вреда меньше будет! Девочки старались меня успокоить, как могли.
— Эня, месть — блюдо, которое подают холодным, — все повторяла Света и ее слова и впрямь как-то охлаждали голову. — Не волнуйся, выведем мы твоего инкогнита на чистую воду. Сам выйдет, как миленький! — это после того, как Лайма рассказала им про Рэма с моего молчаливого согласия.
— Я уверена, что он не виноват, — приговаривала Маруся. — Это все гены, предки, одним словом… Арей показался мне серьезным и рассудительным мужчиной…
Эх, гены упрямая вещь, это точно. Матрена кое-что рассказывала мне про его деда, он ведь и Диане дедушка. Тот еще ходок был. В смысле тоже Бог путешествий. Шастал и шастал по мирам в свое удовольствие… Правда, надо признать, чувство глобальной ответственности у него присутствовало. И когда ситуация на Адельтерре стала критической, он вернулся…
— Эня, давай мыслить трезво, — призывала Лайма. — Если на то пошло, у нас нет доказательств, только предположения! И хотя я уверена на все сто, что они верны, лучше не пороть горячку.
— Надо выманивать, — серьезно сказала Света.
— И подсекать, — добавила Маруся.
Я прерывисто вздохнула и жестом показала Лайме, что уже держу себя в руках и опасных вещей говорить не собираюсь.
— Как выманивать-то? — спросила после того, как голосовые связки пришли в свое нормальное состояние.
Девочки дружно почесали затылки.
— Заставить ревновать? — предложила моя жрица.
— К самому себе! — уточнила Маруся.
— Жестоко! — присвистнула Лайма. — Но может сработать…
А я скривилась, ну как это организовать-то? С Рэмом я общаюсь, а с Ареем-то постольку поскольку… Начать оказывать знаки внимания Арею? Как, если мы практически не видимся?
— Ну у него тоже есть этот… официальный аккаунт в вашей магосети, где никаких псевдонимов не допускается! — затараторила Света. — Напиши ему туда, спроси о чем-нибудь отвлеченном, но важном.
— Я спрошу про графа, — медленно проговорила я. — Он обещал Диане благословить его, вот и поинтересуюсь, как дело продвигается.
Сказано — сделано. То есть было бы сделано, если бы Арей оказался в сети. Но на его страничке, как и на странице Рэма в маскасети, красовался значок «временно отсутствует», и это стало еще одним жирным плюсом в пользу версии, что Рэм и Арей одно и то же лицо.
— В принципе это достаточно легко проверить, — нахмурив пушистый лобик, рассуждала Лайма. — Достаточно просто убедиться в том, что он твой суженый… Хотя… — она пошло хихикнула и скосила на меня хитрый взгляд, — может у тебя их несколько, как у моей мамы?
— Нет! — отрезала я. — Один у меня, это точно.
— Один, один, — поддержала меня Света. — Я тоже это чувствую. Жаль только, что картинок с вашим участием не вижу…
— Это потому, что я уже благословила его и себя.
— Не могла подождать? — набросилась на меня Света. — Такое ответственное дело можно только проверенной свахе доверять! То есть мне!
— Да если бы я этого не сделала, мы бы с тобой вообще не встретились! — возмутилась я. Нет, ну вы посмотрите на нее! Моя жрица сомневается в моей компетенции! Да где это видано?
— Девочки, не ссорьтесь! — встряла между нами Маруся. — Мы имеем то, что имеем и из этого и будем исходить. А имеем мы суженого, благословленного Энией, который скрывается. Предположительно, он и Арей — одно лицо. Еще доводы в пользу этой версии есть, кроме «солнышка» и сходных физических данных?
— Есть, — кивнула Лайма. — Но это тоже «солнышко»… — и завела на добрых полчаса лекцию о том, как возникают звезды. Это ведь только на Земле люди до сих пор думают, что солнечные системы на просторах космоса зарождаются случайно, хотя и там кто-то просвещенный сказал «если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Итак, 99,99 % солнышек стали светить благодаря чьей-то воле. И только 0,01 % зажглись по другим причинам. Обычно солнце запускает тот, кто сотворил мир… — Отсюда я делаю вывод о расовой принадлежности Рэма, — важно вещала Лайма. — Учитывая его способ перемещения в пространстве, я и раньше подозревала, что он либо бог, либо кибермаг. Но даже кибермаг не сможет зажечь Солнце и не лишиться своего тела при этом, это под силу только богам, так что…
— Ага, а Арей у нас Бог путешествий, кажется? — прищурилась было Света, но тут же в ужасе распахнула глаза: — Подожди, если бы Эния не была богиней, она бы сгорела, зажигая Солнце? Так получается, Рэм знал о ее расовой принадлежности?
— Хочется верить, — сглотнула я.
— Конечно, знал! Ну не думаешь же ты, что он потащил бы тебя на верную смерть! — стукнула меня лапой кошь.
— Так, так, — продолжила выстраивать цепочку размышлений Света. — А откуда он мог это знать? Ты ему говорила?
Я только отрицательно покачала головой. Ничего я не говорила Рэму о своей расе. И его не спрашивала. В маскасети написано человек, но это ничего не значит, любой бог, рожденный от человека, может считать себя человеком.
В общем, три часа обсуждений и умозаключений еще больше убедили меня в том, что Рэм и Арей одно лицо. Оставшуюся часть дня мы с девочками разрабатывали детальный план операции по «выводу обоих на чистую воду» и «приведению к единому знаменателю».
А ближе к вечеру появились Матей с Лексом, ужасно помятые с виду и отчего-то уставшие как собаки. Как выяснилось, они оба целые сутки провели с Ришей. Видите ли, их об этом Миха попросил. Лайма от такой новости обиженно засопела и скуксилась. Опять Миха прибегнул не к ее помощи! Но Матей быстро сгладил углы, упомянув, что на их кандидатурах настаивала именно дракошка. Мелкая укатала своих мохнатых пап в хлам. Пока мы веселились на шабаше, Риша на Кибертерре проказничала с Матеем и Лексом. Гонки по всей планете, прятки там же (надо ли говорить, что пушистики были на стороне Дракошки), игры на пушистых батутах, заплыв в горном озере на скорость… Здоровый, энергичный ребенок! Мы с девочками только умилялись, слушая новоиспеченных папочек, а они… в общем, рассказали все и ушли отсыпаться. Даже ужинать не стали. А кто сказал, что папой быть легко?
Собственно, мы тоже вскоре разошлись по спальным местам. С той лишь разницей, что все же поели.
В середине ночи меня разбудил короткий писк. Я моментально открыла глаза и поднялась на локтях. Рядом хлопала ресницами только что проснувшаяся Лайма. Сработал уведомитель, который я поставила на появление Арея в магосети. У Лаймы аналогичный был заведен на Рэма. И оба пискнули одновременно! Доказательство? Или совпадение? Заговорщически переглянувшись, мы с кошью приступили к операции согласно ранее намеченного плана.
«Приветствую! Есть немного времени? Нужно обсудить кое-что», — написала я Арею.
«Привет! Как там поживает мой сюрприз?» — а это сообщение Лайма отослала вместо меня Рэму.
И ждем ответа. Виртуальные карандаши обоих наших собеседников поочередно что-то накарябали где-то там на той стороне сети и замерли в нерешительности. Первым «ожил» карандаш Арея и от него же пришло сообщение. Правда, Рэм отписался почти сразу же после него. Разница примерно в секунду. Мы с Лаймой радостно оскалились и принялись строчить ответы в четыре руки, то есть лапы, то есть в две лапы и две руки.
Арей желал мне доброго здравия и выражал готовность к разговору в любое время дня и ночи. Чем я незамедлительно и воспользовалась, поинтересовавшись, как обстоит дело с благословением графа на путь домой. Он ответил, что пока никак. Я виртуально обрадовалась и вывалила на него не так давно пришедшую мне на ум гипотезу. А именно — ему благословлять графа нельзя! Почему? Да потому, что наши с ним благословения могут войти в диссонанс. Ведь моя сила по большому счету тоже выстраивает путь. Только не куда-то, а к кому-то. И затрагивает она двоих! И если графу может и надо на Адельтерру, то его половине путешествовать рановато. Она только недавно родилась! А благословение на путь домой может как-то повлиять и на нее. И тогда они точно встретятся раньше времени, а этого допустить нельзя. Арей виртуально почесал затылок. Я внесла предложение разработать план по возвращению графа на родину без дополнительных благословений. А нам тем временем встретиться и провести эксперимент на добровольцах с целью выяснения вероятности возникновения диссонанса между нашими благословениями. Тут же оговорилась, что добровольцев пока не нашла. Ведя беседу с Ареем, я старалась не отвлекаться на разговор, который Лайма вела от моего имени с Рэмом. А там было ой как интересно! Кошь вовсю кокетничала с моим суженым, с самого начала взяв игривый тон, который ну никак не вязался с той темой, которую подняла я. Собственно, мы этого и добивались — создать впечатление, что Эния и Ника совсем не одна и та же девушка. Запутать, заставить сомневаться и, как следствие, совершить ошибку, которая позволит нам раскрыть инкогнито окончательно и бесповоротно. Но Рэм-Арей оказался совсем не прост. Если он и был удивлен внезапным двойным вниманием, то весьма неплохо это скрывал, лишь тормозил с ответами. Не зная, что общение ведется параллельно, этого можно было и не заметить, списав на сбои в сети или простую задумчивость. Вот только эти его паузы на одном аккаунте подозрительно четко чередовались с написанием ответов на другом.
«Добровольцев я найду…» — написал мне Арей и как будто принялся обдумывать вторую часть ответа, а на самом деле строчил всякие нежности Лайме, то есть мне! И чем серьезнее был разговор с первым, тем веселее и легче он журчал со вторым.
— Закругляемся! — коротко бросила мне кошь.
В общем, я назначила ему встречу через три дня. На Адельтерре. Вместе с добровольцами, если он таковых найдет, или же с теми, которых найду я. Он согласился и на сим мы закончили деловую переписку.
Лайма никаких встреч от моего имени не назначила, просто вдруг сослалась на внезапно возникшие дела (в три часа ночи, ага) и ласково попрощалась с Рэмом.
— Он нас раскусил, — кошь прищурилась и выпустила когти в одеяло. — В том смысле, что нас две и одна говорит от имени другой.
Я равнодушно пожала плечами. Это неудивительно. Ведь Арей в курсе нашей двойственности, да и я однажды неосторожно намекнула на это Рэму. Подумаешь, пошалили девочки. Больше не будем. Дальше все серьезно. Главное, результат, а он был очевиден — две страницы с одновременной перепиской просто кричали о том, что ответы давал один и тот же мужчина. Временные интервалы четко чередовались, стиль и обороты речи повторялись, даже несмотря на различия в темах. Когда ответ требуют прямо сейчас, мало кто об этом задумается.
— Приступаем ко второй части плана, — торжественно провозгласила я и потерла ручки.
Собственно, вторая часть была рассчитана на то, что Рэм-Арей включится в игру двойной переписки и теперь сам начнет писать одновременно и Нике, и Энии. Только Лайма на этом этапе сойдет с дистанции, а я буду старательно динамить Рэма. И первой ему писать не собираюсь, а вот Арею наоборот буду, пусть исключительно по делу, зато часто. Список неотложных деловых вопросов у меня заготовлен на все три дня. Главное, чтобы он повелся и на встречу с добровольцами пришел заведенный. А уж там…
Выждав примерно полчаса я начала свою провокационную деятельность. Снова связалась с Ареем и, дико извинившись за беспокойство, попросила рассказать об особенностях и видах его благословений. Надо отметить, в нашей среде было принято делиться опытом, ничего конфиденциального в этой информации не было. Собственно, он и не стал таиться, но взамен поинтересовался моими благословениями. Таким образом разговор затянулся до утра… Я все ждала, что Рэм даст о себе знать, но он видимо еще не созрел до этого. Ничего страшного, я подожду.
Весь последующий световой день я «приставала» к Арею с вопросами, делилась внезапно посетившими меня озарениями, советовалась по вопросу кандидатур добровольцев. Причем сначала приставала в письменном виде, потом напросилась на голосовой вызов, а потом и вовсе голографическую связь включила. Если честно, я очень постаралась его достать. Но Арей держался и никак раздражения не выказывал, я даже стала сомневаться, действительно ли он это раздражение испытывает. Может, мои приставания ему в кайф? Как-то это не совсем тот эффект на который я рассчитывала…
Вечером я спокойно улеглась, попросив Лайму разбудить меня перед тем, как отправиться на ночную охоту. Но будить ей меня не пришлось. Сон, зараза не шел. В голове прокручивались детали предстоящей беседы с Ареем и, на этот раз, я надеялась, что Рэм все же даст о себе знать.
Итак, в три часа ночи я позвонила Арею. Извинилась за поздний звонок, естественно. Спросила, не занят ли он и есть ли у него для меня время. А получив «зеленый свет», завела тему о создании миров. С теоретической и практической точки зрения. Собственно, меня интересовало, признается ли он, что имеет подобный опыт. Но Арей перевел стрелки:
— Хочешь создать мир?
— Возможно, — уклончиво ответила я. — А ты?
— Миры создают для кого-то. Только для себя мне новый мир не нужен, — опять ушел от ответа!
— Это ведь большая ответственность. Столько всего надо учесть и продумать, — заметила я. — Как думаешь, сложно одновременно и планеты создавать и Солнце для них зажечь?
— Насколько мне известно, такое практикуется, но чаще используется метод со-творения, — ответил он и добавил: — Именно так, например, была создана Адельтерра.
Я мысленно хмыкнула. Да, да, тринадцать богов и одна эльфийка над ней трудились, знаю. Мог бы не говорить. Неужели не догадывается, что историю сотворения Адельтерры я из первых уст слышала? У нас даже курс специальный был, Адель лично вела!
— Мне интересно, как же получается, что некоторые планеты остаются сиротами? Кибертерра вот была. Ее ведь тоже кто-то создал? — я решила зайти немного с другой стороны.
— Бывает, создатели покидают свои миры на время или насовсем, — я почти увидела, как он пожал плечами.
— Безответственные… — сердито высказалась я.
— Не суди строго, — мягко осадил меня Арей. — Причины разные могут быть. Смертному, чтобы зажечь солнце для своего мира придется умереть. И, возможно, так и не увидеть, что произошло с сотворенным миром дальше.
— Смертные могут создавать миры? — поразилась я.
— Конечно, — Арей, кажется, усмехнулся. — Планеты из таких миров я обычно и беру под опеку.
— А почему ты это делаешь?
— Мне интересно… — просто ответил он и замолчал на какое-то время, я даже подумала, что дальнейших уточнений не будет, но Арей, как оказалось, просто собирался с мыслями: — Интересно разгадывать первоначальный замысел творца, сравнивать с тем, что вышло в итоге. А еще… хоть немного приоткрывать тайну личности создателя. Они, к сожалению, часто остаются безымянными, как и их миры, которые, между прочим, ничем не хуже созданных богами. Многому не лишне поучиться у этих безымянных творцов.
— Как ты думаешь… — хрипло спросила я, горло отчего-то перехватило, — эти… творцы знают, что умрут, зажигая Солнце?
— Сложно сказать. Ведь я имею дело только с результатом. Но… учитывая, что само по себе создание мира требует особого сочетания знаний, интеллекта и внутренней силы, я думаю, что знают.
— Грустно, — почти всхлипнула я. А на самом деле вдруг как-то немного стыдно стало… Я Богиня, могу легко и без ущерба для здоровья творить миры и солнышки зажигать одно за одним, но почему-то не делаю этого… А смертные делают, невзирая на свою смертность.
— Все дело в степени ответственности, тут ты права, — он как будто прочел мои невеселые мысли. — Одно дело дать жизнь новому миру ценой собственной и совсем другое не только ее дать, но и вечно нести за это ответственность. Не все боги готовы на такой шаг. Многим это просто не нужно.
И тут бы мне перефразировать свой ранее заданный вопрос и поинтересоваться, нужно ли это ему… но я была так расстроена и озадачена услышанным, что просто не смогла это сделать. Поблагодарила за разъяснения, скомкано попрощалась и отключила связь. И еще долго сидела, глядя в окно. И даже долгожданное сообщение от Рэма не сразу вывело меня из ступора. По плану, я как бы и не должна была ему отвечать, но… он был так настойчив в своей нежности и беспокойстве обо мне, что я ответила. Через полчаса все же спохватилась и резко заявила, что мне пора спать. Вот только боюсь, что это уже не возымело совершенно никакого воспитательного эффекта. Рэм просто пожелал мне спокойной ночи и отключился. Эх, мне бы еще день простоять, да ночь продержаться, претворяя в жизнь этот очень хитрый план.
Все-таки правильно говорят — утро вечера мудренее. В моем случае — ночи. После пробуждения с первыми лучами солнца, пробежки по росе вместе с Лаймой, ситуация со смертными творцами не казалась мне такой уж трагичной. Главное — научиться их выявлять на этапе создания мира. Помочь зажечь солнце и пусть дальше развивают свой мир на здоровье! В идеале связать должностью Хранителя одной из планет. Ответственность в полном объеме и никаких лишних жертв! На этом душа моя успокоилась. Осталось обсудить новацию с Ареем. Но это позже, мой список деловых вопросов к нему пока не исчерпал себя.
А еще мне пришла в голову одна уж совсем шальная мысль. Раз уж не получилось с игнором Рэма, может предложить ему роль добровольца в нашем эксперименте с Ареем?
Девочки восприняли мое рацпредложение по-разному. Лайма в прямом смысле покатывалась со смеху, дрыгая лапками в воздухе и совершенно не по-кошачьи хрюкая. Периодически силилась произнести «Я хочу видеть его лицо при этом!», но сквозь хохот выходило только невнятное «я хо… я хо…» и остальные слова заменялись хрюканьем. Маруся скептически морщилась.
— Конечно, так ты дашь ему понять, что не ассоциируешь его с Ареем, но… в то же время загонишь в угол. Он будет вынужден как-то выкручиваться…
— И выкрутится! Как пить дать, выкрутится! — сделала вывод Света.
— Интересно, как? — пробурчала я.
— Сколько ему лет? — неожиданно серьезно спросила моя жрица. Я даже растерялась, но она, похоже, и не ждала ответа. — А тебе? 21? Так вот, чтобы вам быть на равных, ты должна ощущать себя на 21 миллион лет.
— Но он не настолько старый! — возмутилась я.
— Да он вообще не старый! И никогда не будет, возможно. Но опыт, опыт не пропьешь. Что у него там в анамнезе, в смысле, в биографии? Ты ведь этого не знаешь даже!
— Опыт у него разнообразный, — нехотя признала я, вспомнив черно-белые узоры души Рэма.
— Именно поэтому он легко выкрутится из любых твоих ловушек, — торжествующе умозаключила Света и сразу же поспешила меня утешить: — Если захочет. Твоя задача — создать ему условия, в которых раздвоение личности будет неприемлемо в первую очередь для него самого.
Я закатила глаза. Именно это я и пытаюсь сделать!
— В общем так, — моя жрица решительно встала с места и положила руки мне плечи. — Начинаем аутотренинг. Закрой глаза и расслабься. Тебе 21 миллион лет. У тебя куча жизненного опыта. Представь, какая ты, чем занимаешься, что тебе интересно и что бы ты делала в подобной ситуации.
Скептически хмыкнув, я все же прикрыла веки и погрузилась в измышления, иначе это не назовешь. Мне 21 миллион лет… с ума сойти, как много, а я все такая же! Соединяю сердца, дарую красоту тела и души и… солнышки зажигаю. А еще устраиваю в своей резиденции ежегодный бал-маскарад, на котором так легко встретить любовь всей своей жизни. Только почему-то этих балов аж двенадцать в году… Ах да, они на разных планетах проходят… Так… а что это? Сообщение от Арея по магосети, сообщение от Рэма по маскасети… Ё-моё…
Тряхнув головой, я вынырнула из своего далекого будущего и сердито рявкнула:
— А ничего! Ничего бы я с этим не делала, двадцать с лишним миллионов лет пройдет, а он все так же будет и Ареем, и Рэмом…
— Просто менять ник в маскасети нет никакого смысла, — философски заметила моя кошь и, дождавшись понимания в моих глазах, хитро улыбнулась. — Да, да, ты бы лучше содержанием разговоров поинтересовалась, а не именами и никами.
Я вздохнула и снова прикрыла глаза, мысленно переносясь на 20 с лишним миллионов лет вперед. Содержание сообщений было нормальное, даже обыденное. Первый написал «Здесь магосеть плохо работает… сообщения не отправляются…», а второй добавил вдогонку: «С маскасетью вроде бы нет таких проблем, но голографическая связь все равно не работает. Солнышко, я через пару часов здесь все закончу и». И никакого намекапомогу тебе. Целую на раздвоение личности, просто сообщения с разных аккаунтов…
Я насупилась, соображая, можно ли расценивать результат аутотренинга как видение реально возможного будущего или это просто мои фантазии на тему?
— Ладно… — не решив ничего конкретного, начала я. — Так не приглашать Рэма на эксперимент, что ли?
— Приглашать! — хором ответили мне все трое. Нет, ну где логика?
— Хоть посмотришь, как выкручиваться будет! — привела довод Маруся.
— Бесценный опыт, — хихикнула Лайма.
— На будущее, — многозначительно добавила Света.
Маруся
Для чистоты эксперимента на встречу с Ареем и добровольцем, которого он нашел, мы отправились вместе с Энией. Просто ведь графа не Эния благословляла, а Света. К тому же, на нем и мои «проклятия» имелись.
Если честно, я до последнего надеялась, что Бог путешествий придет один. Мол, вот он я и тот Рэм, которого ты в добровольцы звала. Поэтому несколько расстроилась, увидев две фигуры в холле посольства оборотней, где была назначена встреча. А вот Энию наличие неизвестного добровольца совершенно не смутило, даже обрадовало. Она вообще с утра была какая-то загадочно-веселая.
— Ну что, готовы? — подмигнула она нам.
Каково же было наше удивление, когда в спутнике Арея мы со Светой узнали Дорохова, нашего бывшего преподавателя информатики. Пока я просто смотрела на него во все глаза и не знала, что сказать, Света молчать не стала:
— Андрей Вениаминович? Вас же похоронили!
— И тебе доброго здравия, Светочка, — усмехнулся тот и пояснил: — Слухи о моей смерти несколько преувеличены. Хоронили кого-то, точнее что-то другое, иначе я бы здесь не стоял, — а затем перевел взгляд на меня: — Здравствуй, Маруся.
Я пролепетала в ответ слова приветствия и переглянулась с ошарашенной Светой.
А Эния тем временем четко и по-деловому обсуждала с Ареем детали эксперимента. С Дорохова, кажется, взяли что-то вроде магического согласия с условиями эксперимента и его последствиями, какими бы они ни были. После этого Эния долго смотрела на добровольца, будто сканировала, потом еле заметно усмехнулась и кивнула нам со Светой:
— Он ваш.
Света предвкушающе потерла ручки и двинулась на Дорохова, между тем уточняя у Энии:
— Перед тем как благословить, я графа справочником по башке огрела, этот момент повторять? — и многозначительно на книжный шкаф покосилась.
Тут надо оговориться, что у Светы всегда были нелады с информатикой и, соответственно, с преподавателем этого предмета тоже. Да она ни одного практического занятия с первого раза ему не сдала! Он ее мурыжил весь семестр, а мне приходилось выслушивать стенания по этому поводу. Что ж поделать, если у моей подруги познания в информатике сводятся к методу научного тыка пальцем в экран. Кстати, у Светы этот метод работал на ура, правда, не на «отлично», потому как объяснить, как получила результат, она могла далеко не всегда. Помню-помню, Светка даже обрадовалась, когда нам сказали, что Андрей Вениаминович на больничном. А когда объявили о его кончине, еще долго угрызениями совести страдала по поводу той своей радости. И вот он наш! То есть скорее ее, мне, чую, придется спасать горемычного.
— К-каким справочником? — заикаясь, уточнил Дорохов и выставил руки вперед.
— По химии! — зловеще прищурилась Света.
— Я думаю, это лишнее, — тем временем ответила на ее вопрос Эния.
— Ладно, обойдемся без справочника, — легко согласилась моя подруга и демонстративно засучила рукава. Дорохов непроизвольно попятился.
— Стой! Сначала проклятия! — я решила вступиться за несчастного, но после моих слов он вообще побледнел и… свалился в обморок. Даже не ожидала от него, вроде всегда был эмоционально устойчивый.
— Ну что… — Света задумчиво почесала затылок, переводя взгляд то на меня, то на растянувшегося на пушистом ковре препода, — давай, проклинай его, здоровьем, умом и что там еще у тебя по списку… клиент готов.
За мной дело не стало. Прокляла от души, почти всем тем же, что и графа, только белых кошек зачем-то на черных заменила. И передала эстафету Свете.
— Три… — начала было она, затем тряхнула головой, словно отгоняя навязчивое видение. — Нет, сегодня. Он встретит свою любовь сегодня. Но будет добиваться ее руки три года. Замуж она не хочет пока, да и… в общем, у них все на цифре три завязано будет.
— Ой, а что это у вас тут? — я обернулась на голос и увидела Мелани, спускающуюся по лестнице к нам, следом за ней ярким рыжим пятном семенил Редрик. — Мужчины молодые симпатичные на полу валяются… — констатировала она, приблизившись. — Что с ним? Не могли на диван уложить? — строго спросила она почему-то у Арея.
— Не успели, — пояснил тот и принялся затаскивать Дорохова на диван. — У него откат после попытки нарушения магической клятвы. Скоро придет в себя.
— Сбежать хотел? — догадалась Света. — От меня?
— Да ты его напугала своим справочником по химии, — хохотнула Лайма, почему-то не сводя изучающего взгляда со своей бабушки.
— Ну что ж вы так неосторожно, ай-ай-ай, — Мелани пожурила нас всех сразу и, присев на краешек дивана, осторожно коснулась ладонью щеки пострадавшего. Дорохов открыл глаза и удивленно заморгал.
— А… вы тоже… Богиня? — спросил он у Мэл, попутно предпринимая не совсем успешные попытки подняться.
— Нет, просто принцесса, — рассмеялась она и встала с места.
— Принцесса оборотней, — гордо уточнил Редрик, поставив передние лапы на диван.
Дорохов застонал и упал обратно на подушки. Похоже, к говорящим зверям его разум был не готов.
— Ну что, Андрей, домой хочешь? — Арей присел рядом на корточки. Спрашивал вполне серьезно, без тени сарказма.
— Хочу, — процедил тот.
— Должен предупредить. Земля — больше не твой дом. Метка принадлежности стерта. Так что, не гарантирую, что после благословения на путь домой, ты окажешься именно там.
— Знаю, — резко ответил Дорохов. — Но готов рискнуть. Благословляй.
Арей кивнул в ответ и, собственно, на этом все и закончилось. Перейдя на альтернативное зрение я увидела на ауре Дорохова пару сердечек и одну извилистую загогулину, напоминающую букву s в зеркальном отражении. Благословение путника.
— Ну вот и замечательно! — обрадовалась Мэл. — Теперь можно и чаю попить и позавтракать. Редрик, у тебя все готово?
Лис важно кивнул и убежал в сторону кухни.
— А почему вы нас до сих пор не представили? — с притворной укоризной в голосе поинтересовалась Мэл. Дорохов после ее слов резко вскочил с дивана и почему-то покраснел.
— Мелани, это Андрей Вениаминович Дорохов, — я решила взять на себя эту миссию. — Он раньше преподавал информатику у нас в университете. — Андрей Вениаминович, это… — тут я замялась, не зная как представить ее и нужно ли упоминать, что она кошка, но Мелани все разрешила сама:
— Меланья, — промурлыкала она и протянула ему руку для поцелуя. Хвала стихиям, бывший землянин правильно истолковал этот жест. — Кибермаг? — с интересом спросила Мэл, сверкнув глазами.
— Да… — не сразу ответил Дорохов. Его внимание было приковано к глазам новой знакомой. Конечно, желтые, с вертикальными зрачками, которые то сужались, то расширялись. Как тут не залюбуешься?
Завтрак проходил в непринужденной обстановке. Мэл весело щебетала с Андрэ, так она его окрестила и он согласился с новой вариацией своего имени. Арей с Энией переговаривались вполголоса.
— Пока никакого диссонанса не наблюдается, — говорил он, периодически окидывая фигуру Дорохова внимательным взглядом.
— Может, это потому, что ты очень удачно добровольца выбрал? — фыркнула Эния.
— Честно, я не специально! — Арей приложил руку к груди. — Он вообще был единственный!
— Ну да, ну да… — «согласилась» Эния.
Света вела себя странно. Нет, она поддерживала беседу и со мной, и с Лаймой, и с Редриком и остальными, но периодически зажмуривалась и трясла головой. А когда я ее спросила, хорошо ли она себя чувствует, подруга вздохнула и многозначительно прошептала: — «Картинки из счастливого будущего. Весьма интимного». Я сочувствующе покивала. Такое лучше на ночь смотреть, а не за завтраком.
И все бы хорошо, но в какой-то момент Эния внезапно встала из-за стола, извинилась и… исчезла! Я вопрошающе посмотрела на Лайму, но та лишь лапами развела. О причине столь поспешного бегства мы узнали только после обеда. К тому времени Арей уже давно ушел, забрав с собой Дорохова, а мы втроем мерили шагами дорожки парка в ожидании вестей. И предположений успели настроить кучу, и обсудить немного неожиданные результаты эксперимента. Света призналась, что вместе с Дороховым благословила и Мэл! А учитывая, что у той как бы три мужа в перспективе должно быть, еще два благословения улетели куда-то в неизвестном нашей жрице направлении. Котикам, как она выразилась. Симпатичным.
— Бедный Дорохов, — схватилась за голову я. — Как же он будет… в гареме-то?
— Да вполне замечательно, — пожала плечами Света. — Я видела.
— Интересно, — задумчиво протянула Лайма. — А он у ба будет для души, для тела или для дела?
Обсудить данный вопрос мы не успели. Нас нашла Эния.
— Вот вы где! — воскликнула она, явившись прямо перед нами. — Девчата, найдите Матея и Лекса, срочно!
