14. Самооценка в школе
* * *
Многим детям школа дает второй шанс: возможность обрести лучшее самоощущение и лучшее видение жизни, чем то, что предлагалось дома. Учитель, уверенный в компетентности и «хорошести» ребенка, способен оказать мощное противодействие семейному воспитанию, где доверие не в почете и где, возможно, действует установка на совершенно противоположное ощущение. Педагог, который уважительно относится к ученикам, может озарить светом жизнь ребенка, отчаянно пытающегося понять человеческие отношения, если его не уважают дома. Учитель, отказывающийся признавать отрицательное мнение ребенка о самом себе и неуклонно придерживающийся высокого мнения о его потенциале, порой спасает ребенку жизнь. Однажды клиент сказал мне: «Моя учительница в четвертом классе помогла мне понять, что в мире есть люди другого сорта, чем мое семейство, — она вдохновила меня».
Но для некоторых детей школа — это тюрьма, разрешенная законом, где властвуют учителя, которым недостает либо самооценки, либо профессионализма, либо и того и другого, чтобы надлежащим образом выполнять свою работу. Такие учителя не вдохновляют, а унижают. Их язык — язык насмешек и сарказма, а не вежливости и уважения. Проводя возмутительные сравнения между детьми, они льстят одним за счет других. Проявляя бездарное нетерпение, они культивируют в детях страх перед ошибками. У них нет другого средства насадить дисциплину, кроме угрозы. Их мотивация — не ценности, а негативные ощущения. Они не верят в потенциал детей — только в ограничения. Они не приносят свет в детские умы, а гасят его.
Кто не способен припомнить хотя бы одного такого учителя из своих школьных лет?
Большинство учителей настроены внести позитивный вклад в умы, доверенные их заботам. Если иногда они и наносят ребенку ущерб, то ненамеренно. Сегодня большинство из них осознает, что одна из их педагогических обязанностей — позаботиться о детской самооценке. Им известно, что дети, в которых учителя формируют позитивное мнение о собственном потенциале, лучше успевают в школе, чем их сверстники, лишенные такого преимущества. Действительно, среди представителей разных профессий именно учителя всегда выказывали высочайшую восприимчивость к значимости самооценки.
Что же именно способствует самооценке в школьном окружении? Ответ на этот вопрос не столь очевиден, как кажется на первый взгляд.
Я уже подчеркивал, что указания из серии «почувствуй себя хорошим» приносят больше вреда, чем пользы. К сожалению, и многие другие рекомендации на тему, как учителям следует повышать самооценку учеников, на поверку оказываются пустословием, которое дает ложное представление о предмете. Например, хвалить ребенка буквально за любые поступки, не учитывая объективной значимости достижений; выдавать звездочки по любому случаю; наконец, рассматривать самооценку в отрыве от поведения и характера. Одно из последствий такого подхода — осмеяние всего школьного движения за самооценку.
Статья в журнале Time от 5 февраля 1990 года отлично иллюстрирует все вышесказанное.
«В прошлом году детям 13 лет из шести стран был предложен стандартизированный тест по математике. Лучше всех с ним справились корейцы, а хуже всех — американцы, уступив испанцам, ирландцам и канадцам. А теперь — плохие новости. Помимо прочего, детям предложили утверждение “Я хорошо знаю математику”. По этому пункту американцы заняли внушительное первое место — 68 % согласившихся.
Может, ученики из Америки и не знают математику, однако они, безусловно, усвоили новомодную программу по самооценке, в рамках которой детей учат хорошо думать о себе».
Некоторые американские специалисты в области образования утверждают, что эти цифры только сбивают с толку: если по другим странам измерялись результаты только лучших 10 процентов учащихся, цифры по США представляют более широкую выборку, за счет чего средний показатель снижен. Также упоминалось, что, к примеру, в корейской культуре, в отличие от американской, не принято хвалить себя. Далее автор статьи вполне заслуженно критикует действующую «программу по самооценке» и подход «чувствуй себя хорошим».
Еще раз подчеркну: самоэффективность и самоуважение должны формироваться в контексте реальности, а не ощущений одних только желаний, аффирмаций или золотых звездочек в награду за умение «показать себя». Говоря с учителями, я рассказываю о самооценке, основанной именно на реальности.
Людей со здоровой самооценкой отличает среди прочего склонность относиться к своим способностям и достижениям реалистично.
Может ли ученик плохо учиться в школе и при этом иметь высокую самооценку? Конечно. Причины низкой успеваемости бывают самые разные — от дислексии до отсутствия необходимых мотивов и стимулов. Отметки вряд ли можно назвать надежным показателем самоэффективности или самоуважения конкретного индивида. Но ученики с разумной самооценкой не убаюкивают себя фантазиями, что у них все хорошо, если на самом деле это не так.
Мы не способствуем здоровому развитию молодежи, если убеждаем ее, что можно повысить самооценку, каждый день повторяя: «Я особенный», гладя себя по головке со словами «Я люблю себя» или ассоциируя благополучие с принадлежностью к конкретной группе («этническая гордость»), а не с характером личности. Самооценка всегда связана с нашим волевым выбором. Она не может быть производным семьи, в которой мы родились, расы, цвета кожи или достижений наших предков. Это источники псевдосамооценки, за которые люди цепляются, чтобы избежать ответственности за аутентичную самооценку. Возможно ли получать удовлетворение от подобной трактовки? Конечно. Можно ли ею на время поддержать хрупкое растущее эго? Вероятно. Но она не заменяет осознания, ответственности или целостности. Она не является источником самоэффективности и самоуважения, но может стать источником самообмана.
Псевдосамооценку не стоит путать с принципом самопринятия. Он, напротив, может оказать большую пользу. Например, некоторые ученики, происходящие из различного этнического окружения, стремясь вписаться в коллектив, порой отрицают и отвергают свои национальные корни. В подобной ситуации весьма желательно помочь им оценить уникальные особенности своей расы или культуры, признать свою историю и не обращаться со своим наследием как с чем-то отжившим или постыдным.
Проблема воспитания самооценки у детей на сегодняшний день является особенно острой. Многие из них приходят в школу в состоянии такого эмоционального стресса, что сосредоточиться на учебе им невероятно трудно.
Роберт Ризонер, в прошлом инспектор школьного округа Морленд в Калифорнии, пишет:
«У 68 процентов нынешних учащихся в школах Калифорнии оба родителя работают. Это значит, что ребенок проводит с ними сравнительно мало времени. У более чем 50 процентов детей родители разошлись, развелись, вступили в новый брак. Во многих районах ученики старших классов уже не живут с обоими родителями. 24 процента родились вне брака и никогда не знали отца. 24 процента родились у матерей, страдавших от жестокого обращения или употреблявших наркотики. В Калифорнии 25 процентов детей до окончания школы испытали сексуальное или физическое насилие. 25 процентов — выходцы из семей, где есть проблемы с наркотиками или алкоголем. 30 процентов живут в условиях ниже нормы. 15 процентов — в недавнем прошлом иммигранты, которые только приспосабливаются к новой культуре и новому языку. В 1890 году в семьях с бабушками и дедушками жили 90 процентов детей, в 1950 году — 40 процентов, но к нашему времени этот показатель упал до 7 процентов, так что детей некому поддержать. Что касается эмоциональной жизни молодежи, посмотрите на следующие показатели. От 30 до 50 процентов обдумывают самоубийство. 15 процентов делают серьезную попытку покончить с собой. 41 процент напиваются каждые две-три недели. 10 процентов девочек беременеют до окончания старших классов. 30 процентов юношей и девушек бросают школу, не достигнув 18 лет».
Нельзя ожидать, что школы решат все проблемы в жизни своих учеников. Но хорошая школа (то есть хорошие учителя) — это огромная сила. Каковы же проблемы, связанные с воспитанием самооценки в школе? В этой главе я предлагаю рассмотреть их фундаментальные основы.
Задачи образования
Пожалуй, лучше всего начать с того, как учитель представляет себе задачи образования.
Возможно, главная задача — это воспитать из молодых людей «настоящих граждан»? Тогда основной упор нужно делать не на развитие самостоятельности и независимого мышления, а на усвоение общего набора знаний и убеждений, восприятие норм данного общества и — зачастую — на привитие навыков повиновения авторитетам. Подобная цель уже ставилась в истории нашей системы общественного образования.
В своей книге Breakpoint and Beyond Джордж Лэнд и Бет Джарман приводят интересное наблюдение, которое стоит процитировать в этой связи.
«В октябре 1989 года Калифорнийская ассоциация школьных администраторов объявила: “Цель школьной системы — не дать ученикам образование”. Индивидуальное образование — вот “инструмент выполнения конечной задачи образования, а именно — создания эффективного общественного строя”. Итак, лидеры одной из крупнейших мировых школьных систем заявляют, что ученики должны выйти в XXI век из стен учебных заведений, которые не считают образование своей первейшей целью».
В моей памяти всплывает мое школьное отрочество, которое пришлось на конец 1930-х — начало 1940-х годов. В то время двумя важнейшими ценностями считались умение долгое время сидеть тихо и строем переходить из класса в класс. Школа не развивала независимое мышление, не стимулировала самоутверждение, не занималась формированием и укреплением самостоятельности. Школа была местом, где учили приспособлению к безымянной системе, созданной безымянными авторами, которая именовалась «мир», «общество» или «образ жизни». Этот «образ жизни» не подлежал обсуждению. А я все подвергал сомнению и терпеть не мог сидеть без движения, за что и получил ярлык возмутителя спокойствия.
Многие блестящие умы делились удручающими воспоминаниями о годах учебы, царившей в школе скуке, отсутствии пищи для ума и развития интеллекта. По их словам, воспитание мыслящего человека было последним делом в той образовательной системе. Школу интересовала не самостоятельность учеников, а их соответствие некоему понятию о «настоящих гражданах».
«Система образования, — писал Карл Роджерс в книге “Становление личности”, — штампует из нас конформистов, мыслящих стереотипами людей с “законченным” образованием, а не свободных творческих личностей».
Комментируя склонность учителей (и родителей) делать упор на повиновение и конформизм как главные достоинства, Жан Пиаже в книге «Моральное суждение у ребенка» писал: «Если задуматься о систематическом сопротивлении авторитарным методам и потрясающем умении детей во всем мире избегать дисциплинарных ограничений, нельзя не посчитать дефектной систему, которая допускает такую огромную и бесполезную трату сил, вместо того чтобы нацелить их на сотрудничество».
Но есть основание надеяться, что ситуация изменится. Сборочный конвейер давно перестал считаться адекватным символом рабочего места — с тех пор как общество из индустриальной стадии развития перешло в информационную, а умственный труд преобладает над физическим. Сегодня от сотрудников требуется не автоматическое подчинение, но умение мыслить и действовать оригинально, новаторски, ответственно. Они должны сочетать в себе способность к самоуправлению, умение не терять индивидуальность в команде, уверенность в собственных силах и эффективность. Нынешнее рабочее место требует от человека наличия самооценки. А то, что имеет спрос в профессиональной деятельности, рано или поздно войдет в школьную повестку дня.
На ранних этапах индустриализации, когда львиная доля рабочих операций была повторяющейся и практически бездумной, повиновение очень ценилось. Но сегодня руководители вряд ли будут искать его у соискателей на должность. Талантливый учитель учителей, специалист по образовательным технологиям в поддержку самостоятельности Джейн Блюстейн писала в книге 21st Century Discipline («Дисциплина в XXI веке»): «Есть свидетельства, что слишком послушные дети могут столкнуться с трудностями в сегодняшнем профессиональном окружении». В наше время особый упор делается на инициативу и ответственность, поскольку быстро меняющаяся высококонкурентная экономика требует именно этих качеств.
Школьное образование должно давать ученикам нечто большее, чем простое усвоение конкретного набора знаний, необходимых для сдачи экзаменов. Главная цель — научить детей мыслить, распознавать логические ошибки, проявлять креативность и интересоваться новым. Последнее очень важно, поскольку большинство рабочих функций ныне требует умения учиться всю жизнь.
Сегодняшние школы критикуют за то, что их выпускники порой не могут написать несколько строк или подсчитать сумму счета в ресторане. Однако способность написать сочинение по литературе или сделать арифметические расчеты хотя и важна, но не исчерпывает того, что следует сегодня знать сотруднику уровня выше чернорабочего.
Формирование самооценки должно быть включено в школьную программу как минимум по двум причинам. Первая — чтобы молодые люди упорно учились, держались подальше от наркотиков, не развлекались вандализмом, избегали подростковых беременностей и получали необходимое образование. Вторая — чтобы психологически подготовить их к вступлению в мир, где главным капиталом является разум.
Я чувствую себя неловко, когда мои коллеги из сферы обучения самооценке заявляют, будто учителя должны помогать молодым научиться доверять «интуиции», при этом не говоря ни слова о важности умения мыслить логически. Интуиция, конечно, не исключается из списка навыков и способностей, однако не заменит рационального мышления. Безответственно внушать молодежи обратное.
Цель современного образования — дать ученикам базовые основы для эффективного функционирования в современном мире — подразумевает включение в каждую школьную программу такого предмета, как искусство критического мышления. И если самооценка означает уверенность в нашей способности сообразовываться с жизненными вызовами, то есть ли что-то более важное, чем наука использования ресурсов собственного разума?
Мы существа мыслящие и творческие. Признание этого факта должно быть положено в основу любой образовательной концепции. Включив эти ценности в повестку дня, мы тем самым взращиваем самооценку.
Учителя и теоретики образования должны спросить себя: какой вклад моя работа вносит в воспитание молодых мыслителей, новаторов, творцов?
Самооценка учителя
Учителю, как и родителям, легче формировать в учениках самооценку, если он сам подает пример здорового, позитивного отношения к жизни. Этот факт подтвержден исследованиями.
Преподаватели с низкой самооценкой чаще проявляют авторитаризм, нетерпение, наказывают учеников. Они делают упор не на сильные стороны ребенка, а на его слабости. Они стимулируют страх и потребность обороняться. Они мотивируют зависимость.
Учителя с низкой самооценкой склонны избыточно зависеть от одобрения окружающих. Поэтому вряд ли они могут с полным правом говорить детям, что самооценка должна порождаться изнутри. Они манипулируют учениками, чтобы добиться послушания и покорности, поскольку именно такой подход работает в отношении них самих. Они учат, что самооценка проистекает из «одобрения взрослых и одноклассников». Они подчеркивают значение внешних, а не внутренних факторов для ее формирования, тем самым усугубляя проблемы своих подопечных.
Учителя с низкой самооценкой, как правило, несчастливы в профессии, а следовательно, часто прибегают к деструктивной и унизительной тактике управления классом.
Дети наблюдают за преподавателями и частично подражают их поведению. Если они слышат с их стороны насмешки и сарказм, становятся свидетелями проявления неуважения или даже жестокости, то сами берут эти приемы на вооружение. Если, напротив, они чувствуют благожелательность, сострадание и стремление к позитиву, то сами учатся реагировать соответственно. Если учитель имеет высокую самооценку, то ученики приходят к выводу о ее ценности.
Роберт Ризонер отмечает:
«Учителя с высокой самооценкой… более склонны помогать ученикам разрабатывать стратегии решения проблем, чем ограничиваться советами или отрицать значимость того, что дети воспринимают как проблему. Такие педагоги умеют воспитывать в детях ощущение доверия. Они добиваются контроля над классом путем понимания и вовлечения своих подопечных в классные мероприятия, участия в решении их проблем, заботы и взаимного уважения. Подобное позитивное взаимодействие позволяет детям учиться, развивать уверенность в своих силах и умение действовать независимо».
У хороших учителей, родителей, психотерапевтов и коучей есть одно общее качество — глубокая вера в потенциал ученика, сына или дочери, пациента, клиента, убежденность в том, чего он может достичь, а также умение вдохнуть веру в своих подопечных. «Математика всегда плохо давалась мне в школе, — говорил мне один клиент, — и я всегда был уверен, что никогда не добьюсь успеха, пока не встретил учительницу, которая внушила мне обратное. Ее убежденность в моих способностях оказала на меня неоценимое влияние». Неуверенные в себе учителя редко способны так вдохновлять учеников.
Педагоги с высокой самооценкой лучше понимают, что для ее формирования в других нужно принимать и уважать собственные представления учеников об их личных достоинствах. Они знают, что большинство людей склонны недооценивать свои внутренние ресурсы, и подбадривают своих подопечных, внушая им уверенность в собственных силах.
Иногда трудно верить в человека, который, похоже, сам в себя не верит. И все же один из величайших даров учителя ученику — это отказ принимать плохое мнение последнего о себе и умение поднять его эго. (Это частично достигается умением предложить ученику варианты выбора, которых он не видел, и разбить проблемы на мелкие части.) Наличие у учителя здоровой самооценки облегчит задачу.
Выступая на учительских конференциях, я уделяю особое внимание тому, что преподаватели способны сделать для повышения собственной самооценки, а не самооценки учеников.
Помните индийского мудреца, который питал слабость к сладкому?
Ожидания
Создать у ребенка ощущение, что его принимают, не означает, как говорилось ранее, послать ему сигнал: «Я ничего от тебя не жду». Педагоги, стремящиеся добиться от ученика успехов, должны транслировать другое: «Вот что я от тебя жду».
Как показывают исследования, учительские ожидания склонны превращаться в самосбывающиеся пророчества. Если учитель знает, как внушить ученику: «Я абсолютно уверен, что ты способен освоить этот предмет, я этого ожидаю и предоставлю тебе всю необходимую помощь», ребенок чувствует, что о нем заботятся, поддерживают его и ободряют.
Учитель, который хочет и ждет от учеников самого лучшего, помогает и овладевать знаниями, и развивать самооценку.
Обстановка в классе
Если правильные задачи образовательной системы — первый фактор, влияющий на детскую самооценку, а собственная самооценка учителя — второй, то есть и третий: атмосфера в классе. Она складывается из того, какое обращение ребенок видит со стороны учителя в отношении себя и других.
1. Достоинство ребенка. Одно из самых болезненных ощущений детства связано с тем, что взрослые не воспринимают тебя всерьез. Неважно при этом, отталкивают ли тебя или хвалят за то, что ты такой умница. Учитель, относящийся ко всем ученикам вежливо и уважительно, посылает классу сигнал: «Вы находитесь в окружении, где приняты иные правила, чем те, к которым вы, возможно, привыкли. В этом мире ваше достоинство и ваши чувства имеют значение». Достаточно просто, не так ли? Таким образом педагог создает обстановку, которая формирует и поддерживает самооценку.
Много лет назад я получил приглашение выступить в школе для одаренных детей. Я завел с учениками разговор о том, что это значит — называться одаренным ребенком. Дети с энтузиазмом высказались о плюсах, но были и минусы. Одни отмечали, как некомфортно, когда с тобой обращаются как с «семейным ресурсом». Другие сетовали на высокие ожидания родителей, которые не всегда учитывают их личные интересы и потребности. Многие хотели, чтобы с ними обращались как «с нормальными людьми». И сожалели о том, что даже любящие взрослые необязательно относятся к ним серьезно.
Кроме учеников, в зале присутствовали учителя, заместитель директора и школьный психолог. После выступления кое-кто из учеников подошел ко мне, чтобы задать вопросы. К нам присоединился заместитель директора, который спросил о чем-то мальчика лет одиннадцати. Не дав ему ответить до конца, школьный психолог завел разговор с заместителем директора. Расстроенный мальчик, которого оборвали на середине предложения, посмотрел на меня и развел руками, будто желая сказать: «Что поделаешь, если имеешь дело со взрослыми?». Я улыбнулся в ответ и тоже развел руками, будто повторяя: «Да, что поделаешь!».
Если бы все трое участников этого инцидента были взрослыми, двоих сочли бы грубиянами. Вот только взрослые люди так бы друг с другом не поступили. Почему же невежливость считается допустимой в отношении ребенка? Какой сигнал здесь подается? Что уважать нужно только старших?
2. Справедливость в классе. Дети особенно чувствительны к ее проявлениям. Если они видят, что одинаковые правила действуют для всех и учитель одинаково относится ко всем — мальчикам, девочкам, афроамериканцам, испанцам или азиатам, — то считают его цельным человеком. Их ощущение защищенности и безопасности растет. Фаворитизм и личная неприязнь, наоборот, отравляют атмосферу в классе. Они усиливают ощущения изоляции, отчуждения и подрывают у детей веру в свою способность справиться с ситуацией. Один ученик может нравиться учителю больше другого, однако профессионалы знают, как управлять своими чувствами. Они ответственно придерживаются объективных норм поведения. Ребенок должен ощущать, что в классе царит справедливость. Педагог, не понимающий этого, способен превратить восьмилетнего ребенка в циника, который махнет на все рукой и не будет стараться.
3. Самоценность. Помогая ребенку ощущать себя видимым при помощи адекватной обратной связи (не вынося вердикт, а описывая поведение), учитель тем самым укрепляет его самоосознание. А указывая на достоинства и достижения ученика, он вызывает у него чувство самоценности.
К сожалению, учителя, как говорилось выше, зачастую склонны сосредоточиваться не на сильных сторонах своих подопечных, а на слабых.
Джонни хорошо успевает по английскому, но ему плохо дается математика, поэтому последней уделяется особое внимание. Спору нет, математику учить нужно, но все же учитель делает ошибку, когда придает пробелам Джонни в этом предмете более важное значение, чем успехам в английском. Способность Джонни к языку — это повод побудить его больше читать и писать, а не меньше. Возможно, именно это ляжет в основу его будущей профессии.
И даже исправляя математические пробелы, учитель не должен ранить самооценку аргументами вроде: «Ты ничего не добьешься в жизни, если не выучишь то-то и то-то… что с тобой творится?». Педагог должен дать ребенку стимул расширять умения в новой области, и тогда даже уроки нелюбимой математики помогут повысить самооценку: «Будь упорен, несмотря на трудности!». В центре внимания всегда должен быть позитив.
Порой ученик не полностью осознаёт свои способности. Долг учителя — раскрыть ему глаза. Речь не идет о фальшивых комплиментах. Любой ребенок умеет что-то делать хорошо; у любого есть сильные стороны. Их нужно выявить и развить. Хороший учитель подобен старателю в поисках золота. Попытайтесь представить, какое это счастье — учиться в классе, где учитель считает главной задачей раскрыть в вас лучшее, ваши сильные стороны, и помочь осознать их. Представляете. насколько увеличились бы ваши стимулы учиться и расти как личность?
4. Внимание. Каждому ребенку необходимо уделять внимание, а некоторым — особое. Есть тип учеников, который взрослые часто игнорируют. Эти дети очень хорошо выполняют задания, но в классе они застенчивы и молчаливы. Учителю нужно приложить немало усилий, чтобы включить их в процесс общения. Для этого нужно почаще спрашивать: «Клара, а каково твое мнение?» или «Что ты об этом думаешь, Чарли?». Порой полезно попросить такого тихоню помочь однокласснику, который не справляется с заданием, тем самым предоставив ему возможность «выйти из тени», доказать свою компетентность и адаптироваться социально. «Помощь соученикам, — замечает эксперт в области образования Кеннет Миллер, — один из лучших методов в сегодняшних школах». Порой полезно попросить застенчивого ученика остаться на несколько минут после урока, чтобы наладить личный контакт, — послать сигнал, что его замечают и заботятся о нем.
Во внимании нуждается и ждет его каждый ученик. Прежде всего необходимо дать маленькому человеку понять, что его мысли и чувства имеют значение. Трагедия множества детей состоит в том, что, год за годом не получая этого сигнала от взрослых, они в какой-то момент перестают ценить собственные суждения и эмоции. Проблема усугубляется, когда дети, демонстрирующие, что сами себя не ценят, получают от взрослых похвалу за «отсутствие эгоизма».
5. Дисциплина. В каждом классе есть свои правила, которые требуется уважать, чтобы не страдал образовательный процесс. Их можно утверждать учительской властью, а можно разъяснять и тем самым побуждать учеников придерживаться их осознанно. Джейн Блюстейн пишет:
«Не следует заставлять детей что-то делать просто потому что “так велено”. Разъясняя им логичную, подлинную причину ограничения или правила (чтобы фломастеры не высыхали, чтобы никого не потревожить по пути в актовый зал, чтобы никто не поскользнулся и не упал), учитель побуждает к сотрудничеству и согласию даже самых недисциплинированных».
Учитель может рассуждать двояко: заставить или побудить учеников сделать то, что необходимо? Первая установка в принципе негативна и в лучшем случае вместе с послушанием рождает зависимость. Вторая же благотворна: она вызывает у детей желание сотрудничать и повышает их самоответственность. Первый подход несет в себе болезненные ощущения. Второй основан на ценностях и дает ученикам возможность почувствовать собственную значимость. Какой из них учитель сочтет более удобным, во многом зависит от его ощущения собственной эффективности.
Иногда педагог чувствует, что нет другого выбора, кроме как мотивировать у подопечного желание избежать плохого сценария. Может, и так. Но в качестве единственной или главной стратегии такой подход рождает в детях неуверенность. В них первенствует не радость познания, а желание избавиться от негативных ощущений; отсюда самоподавление мыслей и чувств вместо самовыражения и саморазвития.
В книге «Курс эффективного преподавателя» Томас Гордон настаивает на включении учеников в процесс установления правил. Такое участие побудит их задуматься над тем, что принесет пользу обучению, стимулирует плодотворное сотрудничество и воспитает в них самостоятельность.
«Суть дисциплины, — пишет Хаим Жино в книге Teacher and Child, — в том, чтобы отыскать эффективную альтернативу наказаниям». В главе о дисциплине в своей книге Жино предлагает испытанные стратегии мотивации, которые повышают, а не подрывают в учениках самооценку.
Проблемы с дисциплиной часто возникают, когда дети приходят в школу с негативными представлениями о поведении взрослых, которые сложились на примере отношений в семье. Не понимая своих мотивов, такие ученики демонстрируют в классе расстройство поведения или агрессию, навлекая на себя привычное им наказание. Они провоцируют гнев, потому что знают: на них все равно разгневаются. Вызов, стоящий перед учителем, заключается в том, чтобы не попадаться на подобные провокации. Работая с такими детьми, конечно, непросто сохранять уважение и сострадание, однако опытные и мудрые учителя, умеющие справиться с ситуацией, оказывают на своих подопечных поистине поразительное воздействие.
Я не ставлю себе целью рассматривать на этих страницах стратегии поддержания классной дисциплины. Отличные советы по данной теме можно найти, помимо книги Жино, в работе Джейн Блюстейн 21st Century Discipline.
Блюстейн убедительно демонстрирует, как учителя могут поддерживать дисциплину, одновременно развивая в учениках самостоятельность. Например, она рассматривает хорошо известный принцип, который часто упускают из виду: плохое поведение лучше корректировать, позволив ученику испытать на себе его логичные последствия, а не наказывая его. Если класс ленился и не хотел работать во время урока, Блюстейн объявляла, что никто не пойдет на обед, пока задание не будет выполнено. К тому моменту, когда ученики добирались наконец до столовой, еда уже остывала, а самые вкусные десерты были съедены. На следующий день все делали задание в положенный срок и чисто убирали парты за две минуты до звонка с урока.
Блюстейн пишет:
«При авторитарном укладе ученик плохим поведением как бы провоцирует учителя применить власть и силу. И тут наша немедленная реакция такая: “Как заставить его выучить урок?”. В классе XXI века урок плохого поведения будет выучен в форме последствий такого поведения, а не за счет учительской власти… В том “ленивом” классе ученики пропустили обед, потому что сделали плохой выбор, а не потому, что их таким образом наказали за неправильное поведение. Как только дети научились все делать вовремя, исчезла и причина для негативных последствий (пропущенный обед)».
Подытожим вышесказанное. Если низкая самооценка побуждает одних учителей проявлять неоправданную жесткость, наказывать, то у других она провоцирует мягкотелость, потакание вседозволенности — знак полного отсутствия авторитета. Результат второй крайности — полная анархия в классе. Сострадание и уважение к детям не означают недостатка твердости. Капитулировать перед возмутителями спокойствия среди учеников, по сути, означает отречься от своих учительских обязанностей. Компетентные педагоги понимают необходимость принятия стандартов ученического поведения, но также знают, что твердость не должна выражаться в оскорблениях или унижениях. Одно из качеств превосходного учителя — умение справиться с этим вызовом.
Для достижения желаемых результатов учителя порой должны включать воображение. Решение проблем не сводится к перечню постулатов на любой случай. Одна моя знакомая учительница разрешила трудную ситуацию, самым серьезным тоном попросив самого большого и шумного мальчика в классе (когда они остались наедине) проявить лидерские способности и помочь ей убедить шалунов вести себя потише. Мальчик был слегка сбит с толку и явно не знал, что сказать; но самолюбие взяло верх, и он гордо согласился.
Понимание эмоций
Мы уже говорили о том, что хорошая школа непременно развивает в учениках умение мыслить. Однако ребенку и подростку также не обойтись без понимания природы чувств.
К сожалению, многие родители неосознанно учат детей подавлять свои эмоции — по крайней мере те, что, по мнению взрослых, неуместны. «Прекрати хныкать, или я на самом деле заставлю тебя плакать!», «Не смей злиться!», «Не бойся! Хочешь, чтобы тебя считали трусом?», «Хорошие девочки так себя не ведут!», «Не трясись так! Да что это с тобой?»
Эмоционально холодные мать и отец, как правило, воспитывают таких же детей. Они добиваются этого не только словами, но и собственным поведением, сигнализируя ребенку, что «должно» и «социально приемлемо».
Родители, следующие определенным религиозным учениям, часто внушают детям, что некоторые мысли и эмоции считаются дурными. «Думать об этом — грех!» Такая мораль может навсегда искалечить внутреннюю жизнь ребенка.
Эмоция — это явление, в равной степени умственное и физическое. Это автоматическая психологическая реакция (обладающая как ментальными, так и физическими свойствами) на нашу подсознательную оценку того, что мы воспринимаем как полезное или вредное для нас. Эмоции отражают отношение человека к различным аспектам реальности с учетом его ценностей: «за меня или против», «следовать или избегать» и т. д. Подробно о психологии эмоций я рассказываю в своей книге The Disowned Self.
Не знать собственных чувств — значит не ощущать, что значат для нас те или иные вещи, явления, события. Взрослые часто поощряют в детях бессознательность. Ребенка заставляют верить, что определенные эмоции несут опасность, учат сознательно не принимать их. На психологическом уровне ребенок в этом случае старается не думать о том, что чувствует. На физическом же уровне он задерживает дыхание, съеживается и напрягает мышцы, впадая в частичное оцепенение.
Конечно, родители — не единственный источник подавления чувств. Дети самостоятельно учатся «хранить равновесие», отрицая некоторые эмоции. (Я пишу об этом в книге Honoring the Self.) Нельзя, однако, отрицать, что многие взрослые стимулируют в детях это подавление своим молчаливым одобрением.
Вырастая, ребенок начинает все больше и больше ограничивать себя в проявлении эмоций, этих частиц своего «я», чтобы его принимали, любили, не отвергали. Он может сделать самоотречение бессознательной стратегией своего выживания, не понимая ее негативных последствий.
Учитель должен привить детям как уважение к их собственным чувствам, так и умение разумно их контролировать.
Например, можно научиться принимать свое чувство страха и, преодолевая его, все равно ходить к зубному врачу. Можно научиться признавать свой гнев, говорить о нем и все же не пускать в ход кулаки. Можно научиться переносить боль, не натягивая на себя при этом фальшивую маску безразличия. Можно научиться понимать свои нетерпение и волнение — и все же не убегать играть, пока не сделано домашнее задание. Можно испытывать сексуальные порывы, но все же обуздывать их. То есть можно научиться осознавать и принимать свои эмоции, не теряя рассудка. Полезно задавать себе вопросы: что мои чувства пытаются мне сказать? Что я должен осознать, о чем подумать?
Мы способны понять, что заглянуть в лицо боли или страху гораздо менее опасно, чем отрицать их.
Конечно, любой человек несет ответственность за свой выбор, но необходимо понимать: чувства как таковые не бывают моральными или аморальными — они просто есть. Сегодня некоторые люди обретают это понимание только на сеансах психотерапии. Но в будущем оно станет неотъемлемой частью образовательного процесса, потому что чрезвычайно важно для достойной жизни.
Очевидно, что, если учитель желает добиться успеха, мотивируя своих учеников к самопринятию, он сам должен принимать их чувства и формировать условия, в которых это принятие будет ощущать каждый. Так детям будет легче усвоить «науку познания эмоций».
Сегодня очень мало образовательных учреждений обучают искусству мышления и еще меньше — всему тому, что я сказал об эмоциях. Но школам будущего придется это делать.
Общение с окружающими
В программу старших классов стоит добавить еще один предмет — искусство межличностного общения.
Поскольку самооценка — это наша уверенность в способности разруливать основные жизненные проблемы, то нельзя обойти молчанием один из главных вызовов — умение эффективно взаимодействовать с людьми.
Задумайтесь вот над чем: сегодня около 95 процентов наемных сотрудников работают в офисе и общаются с коллегами. Если им не хватает уверенности и навыков компетентного взаимодействия, предел их достижений, как правило, весьма ограничен. Любой список четырех-пяти важнейших составляющих успешной карьеры включает умение сотрудничать в коллективе. Конечно, люди, не умеющие общаться с окружающими, порой тоже добиваются успеха, но с гораздо большим трудом.
Навыки компетентного взаимодействия — важная часть психологии, и им необходимо обучать молодежь.
Мы знаем, что лучшая основа общения — уважение к себе и другим. Что равноправные отношения конструктивнее тех, где один получает выгоду за счет другого (кстати, этот сюжет все чаще встречается в бизнес-литературе). Что справедливое и честное обращение с людьми, в свою очередь, рождает в них желание поддержать вас. Что в сострадании и взаимопомощи (а не самопожертвовании!) заинтересован каждый. Что люди, которые держат свое слово и выполняют свои обещания, вызывают доверие и желание сотрудничать с ними, а те, кто их нарушает, остаются в одиночестве. Что победители ищут решения, а неудачники — оправдания. Что навыки устного и письменного общения имеют огромное значение, особенно на работе, и, в итоге, определяют карьерный успех. Мы знаем о пользе умения активно слушать, правильной обратной связи и роли эмпатии. Мы знаем, что самоответственность каждого члена команды служит единственным источником ее сплоченности и вызывает эффект синергии, который приводит к потрясающим результатам. Что здоровое самоутверждение укрепляет, а не подавляет командные усилия, а страх их подрывает. Что никакое общение не может быть успешным, если одна или обе стороны страшатся раскрыть свое «я».
Скажите, разве это менее важно для обучения молодежи, чем география?
Тренируясь в эффективном межличностном взаимодействии, мы одновременно решаем две задачи — воспитываем самооценку и учимся компетентно отвечать на жизненные вызовы.
Компетентность и навыки
Итак, для повышения самооценки учеников учитель должен проявлять уважение, благожелательность, демонстрировать позитивную мотивацию, а также уметь преподать важные знания и ключевые навыки.
Разумеется, дети приходят в класс с изначально разными способностями. Эффективные педагоги знают: в процессе обучения целесообразно делать упор на сильные стороны учеников, а не на слабые. Они укрепляют компетентность (и самооценку), давая своим подопечным задания, соответствующие уровню их способностей, и постепенно поднимая планку.
Работа учителя — помочь ученику одержать первую победу и наращивать последующие успехи на ее фундаменте.
Умение достойно справиться с вызовами жизненно важно для роста самооценки, и учитель должен владеть искусством воспитывать ее в своих учениках.
Шкала оценок
Одна из самых неудачных практик в сегодняшней системе школьного образования — это рейтинг учеников по шкале оценок. Такой подход ставит каждого ученика в конфронтацию с остальными. Вместо того чтобы стремиться войти в число лучших, ребенок предпочитает не высовываться, чтобы не рисковать — ведь отличнику труднее удерживать свои высокие позиции. Очевидно, что необходим критерий измерения достижений и определения уровня успеваемости по отдельным предметам. Я не критикую оценки как таковые, но критерии их выставления должны быть объективными. Стандарт, не привязанный к знаниям или способностям, который заставляет учеников напрямую конкурировать друг с другом и сеет вражду между ними, не способствует самооценке.
Если я не способен написать двухстраничное сочинение, не наделав полудюжины ошибок, тот факт, что остальные наделали ошибок вдвое больше, не обеспечит мне высший балл по английскому языку. Если хотите, чтобы ребенок учился и рос духовно, предоставьте ему разумные стандарты успеваемости. Обеспечение таких стандартов — одна из обязанностей образовательной системы, тогда как шкала оценок — попытка снять с себя эту обязанность.
Когнитивная индивидуализация
В прошлом считалось, что единый метод обучения годится для всех. Ныне нам известно, что дети учатся по-разному, обладают различными мыслительными особенностями и необходимо подстраиваться под образовательные нужды отдельных учеников. В лучших школах это понимание уже находит отражение в учебных процессах.
Вот что говорит по этому поводу Говард Гарднер, пионер когнитивистики — науки об обучении и процессах познания:
«Каждая личность обладает уникальным набором умственных способностей, или средств понимания мира: лингвистических, математических, пространственных, музыкальных, физических (речь идет об использовании тела для решения проблем или изготовления вещей); понимания других людей, понимания себя.
Соответственно, для каждой личности характерен собственный стиль обучения. Одни лучше воспринимают визуальную информацию, другие — языковую (лекции и чтение), третьи — физический контакт (им нужно прикоснуться к предмету, о котором идет речь).
Обращаться с детьми так, будто они сделаны под одну гребенку, — дурная практика».
К нынешнему времени разработано три-четыре основных стиля обучения. Но можно смело предсказать, что их количество будет расти, и эта вариативность приобретет чрезвычайное значение для самооценки молодых людей, которым до сих пор приходилось с огромным трудом подстраиваться под неестественные для них стили мышления.
Ученики: послушные или ответственные?
Давайте сравним традиционные методы обучения с образовательной системой, которая воспитывает самооценку. За критерии возьмем качества послушного ученика и ученика ответственного: первый воспринимает контроль как нечто внешнее по отношению к своему эго, а второй — как внутреннее. Сравнение поможет нам понять некоторые задачи «нового образования». Я сделал выдержку из книги Джейн Блюстейн 21st Century Discipline.
Качества послушного ученика:
1. Мотивация — внешняя, например потребность сделать приятное авторитетной личности и завоевать внешнее одобрение.
2. Подчиняется приказам.
3. Порой нехватка уверенности, невозможность эффективно действовать в отсутствие авторитетных фигур; недостаток инициативы; ждет приказов.
4. Самооценка воспринимается как нечто внешнее; чувствует себя хорошим, только получая одобрение.
5. Ощущение: «Мое поведение — это я» (и, возможно, кто-то другой заставил меня так себя вести).
6. Трудности с осознанием связи между поведением и его последствиями.
7. С трудом осознаёт варианты выбора и принимает решения.
8. Обычны ощущения беспомощности и зависимости от учителя.
9. Действует, исходя из внешней системы ценностей (обычно провозглашаемой каким-либо авторитетом), которая может не соответствовать и даже вредить его интересам.
10. Послушен; порой умеет думать.
11. Не уверен в надежности сигналов, идущих изнутри, и в способности действовать в собственных интересах.
12. Плохо умеет предсказывать последствия поступков.
13. С трудом осознаёт и выражает личные потребности.
14. Ограничена способность удовлетворять свои нужды, не нанося вреда себе или другим.
15. Плохо умеет договариваться; установка «Если ты выиграл — я проиграл».
16. Склонен к соглашательству.
17. Установка: избежать наказания, «держаться от учителя подальше».
18. Возможен конфликт между внешними и внутренними потребностями (чего хочу я — чего хочет учитель); возможно чувство вины и агрессия.
19. Может делать плохой выбор, чтобы избежать неодобрения или отторжения (чтобы друзья больше любили).
Качества ответственного ученика:
1. Мотивация — внутренняя, например потребность оценивать выбор и лично отвечать за последствия.
2. Умеет делать выбор.
3. Больше уверенности в эффективности своих действий в отсутствие авторитетов; инициативен.
4. Самооценка: проистекает изнутри, несмотря на наличие или отсутствие одобрения.
5. Знает: «Я — не мое поведение, хотя я за него отвечаю».
6. Лучше видит связь между поведением и его последствиями.
7. Лучше видит варианты выбора и принимает решения.
8. Обычны ощущения собственной силы и независимости.
9. Действует, исходя из внутренней системы ценностей (что лучше и безопаснее для него самого), но учитывает нужды и ценности других.
10. Умеет думать; иногда подчиняется.
11. Уверен в надежности сигналов, идущих изнутри, и в способности действовать в собственных интересах.
12. Лучше способен предсказывать последствия поступков.
13. Лучше понимает и выражает личные потребности.
14. Лучше способен заботиться о своих нуждах, не нанося вреда себе или другим.
15. Лучше развито умение договариваться; установка «Ты в выигрыше — я тоже».
16. Умеет сотрудничать.
17. Осознаёт цель, принимает последствия позитивного выбора.
18. Лучше умеет находить баланс между внутренними и внешними нуждами (чего хочу я — чего хочет учитель); слабее чувство вины и агрессия.
19. Может сделать плохой выбор и принять его последствия, чтобы удовлетворить любопытство.
Моральные факторы
Перед тем как пояснить одно из заключений, мне хочется привлечь внимание читателей к моральной стороне процесса смещения от идеала послушания к идеалу ответственности.
Послушный ученик при различных обстоятельствах жертвует своим «я» ради других. Так поступали толпы покорных на протяжении всей истории человечества. Ответственный ученик исходит (правда, к несчастью, косвенно, а не явно) из философии «обоюдной выгоды» и в идеале легче усваивает новую концепцию человеческих отношений, которая в принципе отрицает жертвы. Такой индивид не станет поступаться и благополучием других людей ради личных целей, и, в свою очередь, не согласится, чтобы его самого приносили в жертву неким высшим ценностям, то есть ради чьих-то чужих целей. К примеру, он не станет жертвовать личной жизнью ради блага компании (или рода), не будет готов убивать (или умирать) в войне, объявленной по причинам, оскорбляющим разум человека. Послушного ребенка учат не бросать вызов авторитетам. Ответственный ученик готов задавать вопросы и, если нужно, бросить вызов кому и чему угодно.
Как станет понятно из следующей главы, именно эти качества востребованы на современном рынке, а если говорить шире, то и на нынешней ступени общественного развития.
Учебный курс самооценки
Специалисты в области образования разработали особые школьные программы, направленные на воспитание у учеников самооценки. Назову только двоих разработчиков, которых знаю лично и которыми восхищаюсь.
Я уже приводил цитаты из работы Роберта Ризонера Building Self-Esteem: A Comprehensive Program for Schools («Учебный курс самооценки для школ»). Эта программа была реализована внушительным числом калифорнийских школ и принесла впечатляющие результаты, если мерить успех такими критериями, как высокие оценки, рост посещаемости, значительное уменьшение отсева, снижение случаев подростковой беременности, наркомании и вандализма. Независимое агентство внесло большинство школ, где принята эта программа, в список лучших в Калифорнии.
Другая сильная программа — «Персональная и социальная ответственность» Констанс Дембровски. Цель курса — не повышение самооценки в явной форме, но воспитание самоответственности и развитие навыков, способствующих самоэффективности. Фактически это курс самооценки во всем, кроме названия. Программа разработана для подростков и особенно подходит для группы риска. Мисс Дембровски — видный участник движения за самооценку, активисты которого считают, что последнюю питают внутренние, а не внешние источники. Дембровски придает особое значение тому, чему должен учиться и что должен делать молодой человек, чтобы стать сильной личностью.
Я очень надеюсь, что моя книга будет способствовать разработке новых школьных программ по самооценке, которые целенаправленно мотивируют «шесть столпов» у молодежи.
Стрессы, вызовы и разочарования, с которыми сталкиваются учителя, каждый день испытывают на прочность их собственные самооценку, энергию и преданность делу. Энтузиасты, сохранившие на долгие годы верность главной цели — воспламенять молодые умы, достойны того, чтобы называться героями.
Они заняты поистине благородным делом. Но, чтобы делать его хорошо, педагогу самому необходимо служить живым воплощением идей, которые он внушает ученикам.
Учитель, не умеющий действовать осознанно, не сможет внести осознанность в жизнь своих учеников.
Учитель, не принимающий себя, не сможет успешно учить самопринятию.
Учитель, не проявляющий самоответственности, не сможет убедить других в ценности этого качества.
Учитель, боящийся самоутверждения, не вдохновит учеников.
Учитель, не обладающий целенаправленностью, не сумеет внятно объяснить ученикам ее смысл.
Учитель, не отличающийся цельностью натуры, не сумеет должным образом мотивировать целостность в других.
Чтобы воспитать самооценку в тех, кого доверили их заботе, учителя, как и родители, и психотерапевты, и все мы, должны начать с себя. А ареной борьбы станет классная комната. Педагогическая работа, как и родительский труд, — это духовная дисциплина, которая одновременно стимулирует и личностный рост учителя.
