ГЛАВА 17

Наступило лето, принеся в Ос Альту волны приятного жара. Единственным спасением служили озеро или бассейны с холодной водой в бане, расположенной в тени березовой рощи у Малого дворца. Неприязнь равкианских придворных к гришам не мешала им вызывать шквальных и проливных в Большой дворец, чтобы те устраивали сквозняки и расставляли повсюду глыбы льда для охлаждения душных комнат. Едва ли это можно было назвать достойным применением талантов гришей, но я стремилась сделать все возможное, чтобы король и королева были счастливы, поскольку и так лишила их нескольких весьма ценных фабрикаторов, которые работали в поте лица над таинственными зеркальными тарелками Давида.

Каждое утро начиналось с собрания совета гришей, – иногда оно длилось несколько минут, иногда часами, – где мы обсуждали отчеты разведки, перемещение войск и новости с северной и южной границ.

Николай все еще надеялся дать бой Дарклингу прежде, чем тот соберет всю мощь своей теневой армии, но пока что равкианская сеть шпионов и информаторов не смогла обнаружить его местоположение. Шансы, что нам придется сражаться с ним в Ос Альте, с каждым днем возрастали. Нашим единственным преимуществом было то, что Дарклинг не мог просто наслать на нас ничегой. Ему нужно держаться поблизости от своих питомцев, а значит, придется пробраться в столицу вместе с ними. Главный вопрос состоял в том, где именно он пересечет границу Равки – со стороны Фьерды или Шухана.

Стоя в центре комнаты перед советом гришей, Николай указал на одну из огромных карт на стене.

– В прошлую кампанию мы вернули большую часть этой территории, – сказал он, указывая на северную границу с Фьердой. – Это лесная чаща, которую практически невозможно пересечь, когда ее реки не скованы льдом, а все подъездные пути к ней заблокированы.

– Там дислоцированы гриши? – поинтересовалась Зоя.

– Нет, – ответил Николай. – Но в Уленске много разведчиков. Если он выберет этот путь, нас сразу же предупредят.

– И ему придется идти через Петразой, – сказала Пажа. – Независимо от того, решит он пойти через него или в обход, это даст нам больше времени. – За последние пару недель она наконец освоилась и начала принимать активное участие в обсуждениях. Хотя Давид оставался таким же молчаливым и неусидчивым, девушка, казалось, была рада провести время вне мастерской.

– Меня больше беспокоит Вечный Мороз, – сказал Николай, проводя рукой вдоль участка границы над Цибеей. – Он хорошо укреплен. Но территория слишком большая, чтобы охватить ее всю.

Я кивнула. Однажды мы с Малом ходили по этим диким землям, и я помнила, какими они казались бескрайними. Я поймала себя на том, что осматриваю комнату, ища его взглядом, хотя и знала, что он уехал на охоту – на сей раз с группой керчийских стрелков и равкианских дипломатов.

– А если он зайдет с юга? – спросила Зоя.

Николай подал сигнал Федору, тот встал и начал рассказывать гришам о слабых местах южной границы. Поскольку он служил в Сикурске, то хорошо знал эту местность.

– Контролировать все горные перевалы, начиная с Сикурзоя, практически невозможно, – хмуро объявил он. – Шуханские отряды годами пользовались этим преимуществом. Дарклинг с легкостью сможет проскользнуть в Равку незамеченным.

– И тогда он пойдет по маршруту, который ведет напрямую в Ос Альту, – вздохнул Сергей.

– Мимо военной базы в Полизной, – заметил Николай. – Это может сыграть нам на руку. В любом случае, мы будем готовы, когда он явится.

– Готовы? – фыркнул Павел. – К армии неуязвимых монстров?

– Они уязвимые, – Николай кивнул на меня. – И Дарклинг тоже. Уж я-то знаю. Я лично его подстрелил.

Глаза Зои округлились.

– Подстрелил?!

– Да. К сожалению, выстрел был так себе, но уверен, что практика помогает мне совершенствоваться. – Он окинул взглядом гришей, всмотревшись в каждое встревоженное лицо, прежде чем продолжить: – Дарклинг могущественен, но и мы не слабы. Он никогда не сталкивался с мощью Первой и Второй армий, работающих в тандеме, или с оружием, которое я вам предоставлю. Мы сразимся с ним. Обойдем с флангов. И посмотрим, чьей пуле повезет.

Когда теневая орда Дарклинга сосредоточится на Малом дворце, он станет уязвимым. Вокруг столицы, на расстоянии в две мили друг от друга, расставят небольшие, но хорошо вооруженные отряды гришей и солдат. Едва начнется бой, они замкнут Дарклинга в кольцо и выпустят всю огневую мощь, которую соберет Николай.

В каком-то смысле случится то, чего Дарклинг всегда боялся. И вновь мне вспомнилось, как он описывал новое оружие, производимое за пределами Равки, и что он однажды сказал, прячась под дырявой крышей сарая: «Эпоха гришей подходит к концу».

Пажа прочистила горло.

– Нам известно, что будет с теневыми солдатами, когда мы убьем Дарклинга?

Мне захотелось обнять ее. Я не знала, что произойдет с ничегоями, если нам удастся одолеть Дарклинга. Они могут превратиться в ничто или впасть в безумие, а может, и еще что похуже, но девушка произнесла заветные слова: «Когда мы убьем Дарклинга». Осторожные, неуверенные, но все равно звучащие обнадеживающе.

Основную часть наших сил мы сосредоточили на защите Ос Альты. В городе была древняя система тревожного оповещения с помощью колоколов, которые возвещали дворец о приближении врага. Получив разрешение отца, Николай установил над городом и дворцовыми стенами мощные пушки, как на борту «Колибри». Несмотря на ворчание гришей, я распорядилась, чтобы их установили и на крыше Малого дворца. Может, пушки и не остановят ничегой, но хотя бы замедлят их.

Постепенно другие гриши начали понимать истинную ценность фабрикаторов. С помощью инфернов субстанциалы пытались создать гранаты, которые вспыхнут достаточно яркой световой вспышкой, чтобы сбить с толку теневых солдат. Проблема заключалась в том, чтобы сделать их без взрывчатых веществ, которые снесут все и всех вокруг. Порой я волновалась, что они подорвут весь Малый дворец и избавят Дарклинга от грязной работы. Регулярно я встречала в обеденном зале гришей с обгорелыми рукавами или опаленными бровями. Пришлось убедить их перенести испытания более опасных изобретений к озеру и расставить проливных поблизости на всякий случай.

Николай так заинтересовался этими изобретениями, что настоял на своем участии в работе над чертежами и расчетами. Сначала фабрикаторы пытались игнорировать его, потом сделали вид, что прислушиваются к нему, но вскоре поняли, что Николай не просто скучающий принц, которому нравится совать нос в чужие дела. Он работал с гришами-отшельниками достаточно долго, чтобы не только понять, в чем состоят идеи Давида, но и с легкостью заговорить на языке Малой науки. Довольно скоро все забыли о его титуле и статусе отказника, и теперь его часто можно было застать склонившимся над рабочим столом в мастерской субстанциалов.

Меня немало тревожили эксперименты, происходящие за лакированными красными дверями анатомических кабинетов корпориалов, где они работали вместе с фабрикаторами, пытаясь сплавить сталь гришей с человеческими костями. Суть идеи заключалась в том, чтобы солдат мог выдержать нападение ничегой. Однако процесс шел медленно и болезненно, и в большинстве случаев тело испытуемого просто отторгало металл. Целители делали все возможное, но порой отчаянные крики волонтеров Первой армии эхом разносились по коридорам Малого дворца.

Вторая половина дня отводилась бесконечным встречам в Большом дворце. Сила заклинательницы Солнца являлась ценным рычагом давления равкианских дипломатов, пытавшихся заключить союзы с другими странами, и меня часто просили прийти на их собрания, чтобы продемонстрировать свои способности и доказать, что я действительно жива. Королева устраивала чаепития и званые ужины, на которых я устраивала целое представление. Николай часто к нам присоединялся, чтобы осыпать меня комплиментами, бесстыдно флиртовать или маячить за моим стулом, изображая преданного поклонника.

Но ничто так не утомляло, как «заседания по стратегическим вопросам» с королевскими советниками и командирами. Король редко на них появлялся. Он предпочитал проводить дни, приставая к служанкам и греясь в полудреме на солнце, как старый кот. В его отсутствие болтовне советников не было конца-края. Они спорили о том, стоит ли нам заключить мир с Дарклингом или объявить ему войну. О том, стоит ли вступить в союз с шуханцами или фьерданцами. Спорили о каждой строчке каждой сметы, начиная с количества боеприпасов и заканчивая вопросом о том, чем войска будут завтракать. Крайне редко им удавалось прийти к общему мнению или сделать что-то полезное.

Когда Василий узнал, что мы с Николаем посещаем заседания, он отказался от своей многолетней привычки игнорировать обязанности наследника Ланцовых и настоял на своем присутствии. К моему удивлению, Николай приветствовал его с большим энтузиазмом.

– Какое облегчение! Умоляю, скажи, что можешь в этом разобраться. – Николай подтолкнул к брату огромную стопку бухгалтерских отчетов.

– Что это? – спросил Василий.

– Предложения по ремонту акведука за Чернициным.

– И все это по акведуку?

– Не волнуйся. Я распоряжусь, чтобы остальное доставили тебе в комнату.

– Есть еще? Может, пусть один из министров…

– Ты видел, что случилось, когда отец позволил другим взять на себя правление Равкой. Нужно быть бдительными.

Василий настороженно поднял со стопки верхнюю бумагу, так, словно брал в руки грязную тряпку. Я едва сдерживала смех.

– Василий думает, что сможет править, как наш отец, – поделился со мной Николай позже в тот день, – устраивать банкеты, то и дело произносить речи. Я хочу убедиться, что он понял, каково заниматься делами без Дарклинга или Апрата, готовых сделать работу вместо него.

Мне это показалось хорошим планом, но не прошло и недели, как я бормотала себе под нос проклятия в адрес обоих принцев. Присутствие Василия привело к тому, что заседания длились вдвое дольше. Он пыжился и распускал хвост, словно павлин, выступая по каждому вопросу, толкая длинные и пафосные речи о патриотизме, стратегии и тонкостях дипломатии.

– Никогда не встречала человека, который мог бы так много болтать, и вечно не по делу, – бесилась я, пока Николай вел меня обратно в Малый дворец после особенно тяжелого заседания. – Ты обязан что-нибудь с этим сделать.

– Например?

– Заставь одну из его призовых лошадок лягнуть его в голову.

– Уверен, они часто испытывают такой соблазн. Василий ленив и тщеславен, и любит искать короткие пути, но нет легкого способа руководить страной. Поверь мне, скоро он устанет от этого.

– Возможно. Но к тому времени я, скорее всего, умру от скуки.

Николай рассмеялся.

– Бери флягу на следующее собрание. Каждый раз, как он будет менять свое мнение, делай глоток.

Я застонала.

– Не пройдет и часа, как я отключусь прямо на полу.

При помощи Николая я привезла во дворец специалистов по вооружению из Полизной, чтобы познакомить гришей с современным оружием и обучить их стрельбе. И хотя сначала наши собрания проходили в напряжении, со временем положение изменилось. Мы надеялись, что скоро Первая и Вторая армии оттают и подружатся друг с другом. Быстрее всего осваивались отряды гришей и солдат, которым поручили задачу выследить Дарклинга, когда тот подойдет к Ос Альте. Они возвращались с тренировок, воодушевленные чувством товарищества, и обменивались шутками, понятными только им. Ребята даже начали называть себя «нулевыми», поскольку уже не разделялись на Первую и Вторую армии.

Меня беспокоило, как отреагирует на все эти перемены Боткин. Но мужчина, похоже, был прирожденным ассасином и фанатом убийств независимо от выбранных методов и радовался любому поводу поболтать с Толей и Тамарой об оружии.

Поскольку у шуханцев была дурная привычка резать своих гришей скальпелем, мало кто из них присоединился ко Второй армии. Боткин наслаждался общением на родном языке и восхищался свирепостью близнецов. Они не полагались на одни лишь способности корпориалов, как часто делали гриши, выросшие в Малом дворце. Нет, сила сердцебита – просто еще одно оружие в их внушительном арсенале.

– Опасный мальчик. Опасная девочка, – прокомментировал наемник, наблюдая однажды утром, как близнецы дерутся с группой корпориалов, пока несколько взволнованных заклинателей ждали своей очереди. Мария и Сергей тоже пришли, Надя, как обычно, плелась сзади.

– Она хузе него, – пожаловался Сергей. Тамара разбила ему губу, и теперь у него возникли трудности с произношением. – Сосювствую ее музу.

– Брак не для нее, – отрезал Боткин в тот миг, когда Тамара швырнула несчастного инферна на пол.

– Почему? – недоуменно спросила я.

– Не для нее. И не для брата, – покачал головой наемник. – Они как Боткин. Рожденные для сражений. Рожденные для войны.

Три корпориала накинулись на Толю. Через пару секунд все трое стонали, распластавшись на полу. Мне вспомнились слова Толи в библиотеке – что он родился не для того, чтобы служить Дарклингу. Как и многие шуханцы, он избрал путь наемного солдата, путешествуя по миру с теми, кто платит. Но это все равно привело его в Малый дворец. Как долго они с сестрой здесь задержатся?

– Мне она нравится, – сказала Надя, мечтательно поглядывая на Тамару. – Бесстрашная.

Боткин рассмеялся.

– «Бесстрашный» – синоним «глупого».

– Я бы не стал говоить ей это ф лисо, – проворчал Сергей, пока Мария вытирала его губу влажной салфеткой.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, и отвернулась. Я еще не забыла, как эти трое встретили меня в Малом дворце. И хоть они не называли меня подстилкой и не пытались выставить за дверь, они и не вставали на мою защиту, и было бы преувеличением сказать, что мы стали друзьями. Кроме того, я пока не знала, как вести себя в их присутствии. Мы никогда не были близки, и теперь наша разница в статусе казалась непреодолимой пропастью.

«Жене было бы плевать», – внезапно подумалось мне. Она меня знала. Женя смеялась вместе со мной и была уверена во мне, и никакой сверкающий кафтан не помешал бы ей высказать мне ровно то, что она думает, или взять меня под руку, чтобы поделиться свежими сплетнями. Несмотря на всю ее ложь, я скучала по подруге.

Словно в ответ на мои мысли, кто-то дернул меня за рукав и произнес дрожащим голосом:

– Моя повелительница?

Надя переминалась рядом со мной с ноги на ногу.

– Я надеялась…

– В чем дело?

Она повернулась к темному углу конюшни и указала на незнакомого юношу в синем кафтане эфиреалов. После того как мы разослали помилования, во дворец потихоньку начали стекаться гриши, но мальчик выглядел слишком молодым, чтобы служить в армии. Он подошел к нам, нервно теребя пальцами рукава кафтана.

– Это Адрик, – представила Надя, обнимая его одной рукой. – Мой брат. – Если присмотреться, между ними можно было найти сходство. – Мы слышали, ты хочешь эвакуировать школу.

– Верно.

Я собиралась отослать учеников в единственное место, где было достаточно пространства для коек и занятий, в место, достаточно просторное, чтобы вместить их всех, в место, находившееся далеко от предстоящей битвы: в Керамзин. Боткин поедет с ними. Мне не хотелось терять столь опытного бойца, но зато младшие гриши смогут продолжить обучение, а он будет приглядывать за ними. Поскольку Багра отказывалась от встреч со мной, я послала к ней слугу с тем же предложением. Она не ответила. Хотя я и пыталась не обращать внимания на ее небрежение, многократные отказы все равно меня ранили.

– Ты ученик? – спросила я Адрика, выкидывая мысли о Багре из головы. Он кивнул, и я заметила, как мальчонка решительно выпятил подбородок.

– Адрик хотел спросить… мы хотели спросить…

– Я хочу остаться, – яростно выпалил он.

Мои брови взметнулись вверх.

– Сколько тебе лет?

– Достаточно, чтобы сражаться.

– Он должен был окончить школу в этом году, – вставила Надя.

Я нахмурилась. Этот мальчик всего на пару лет младше меня, но, глядя на него, я видела лишь костлявые ручонки и взъерошенные волосы.

– Поезжай с остальными в Керамзин, – ответила я. – Если захочешь, сможешь присоединиться к нам через год.

«Если будет к кому присоединяться».

– Я хороший шквальный, – не отступал он. – Такой же сильный, как Надя, даже без усилителя.

– Это слишком опасно…

– Это мой дом. Я никуда не уеду.

– Адрик! – упрекнула Надя.

– Все нормально, – заверила я. Адрик выглядел очень возбужденным. Его руки сжались в кулаки. Я посмотрела на Надю. – Уверена, что хочешь, чтобы он остался?

– Я… – начал мальчик.

– Я говорю с твоей сестрой. Если при нападении армии Дарклинга ты погибнешь, именно ей придется тебя оплакивать. – Тут Надя слегка побледнела, но Адрик и глазом не моргнул. Надо отдать ему должное, в нем был стержень.

Надя закусила губу, переводя взгляд с меня на брата.

– Если боишься разочаровать его, подумай, каково будет его хоронить.

Я знала, что это жестоко, но хотела, чтобы они оба поняли, о чем просят.

Девушка замялась, но затем выпрямила плечи.

– Позволь ему принять участие в сражении. Я за то, чтобы он остался. Если отошлешь его, уже через неделю он опять окажется у ворот.

Я вздохнула и перевела взгляд на Адрика. Его лицо сияло улыбкой.

– Другим ученикам ни слова. Не хочу, чтобы они брали дурное в голову. – Ткнула пальцем в Надю. – Под твою ответственность.

– Благодарю, моя правительница. – Адрик поклонился так низко, что чуть не упал.

Я уже жалела об этом решении.

– Отведи его обратно на занятия.

Я наблюдала, как они идут через холм к озеру, а потом привела себя в порядок и направилась в маленькую тренировочную комнату, где и обнаружила Мала, дерущегося с Павлом. В последнее время он все реже и реже появлялся в Малом дворце. После его возвращения из Балакирева приглашения так и сыпались – на охоту, пирушки, рыбалки, вечера за картами. Казалось, все дворяне и офицеры хотели видеть его на своих мероприятиях.

Иногда его не было всего лишь день, иногда несколько. Это напоминало мне жизнь в Керамзине – как я смотрела ему вслед, а затем ежедневно ждала его возвращения у кухонного окна. Но, если быть откровенной, в те дни, когда Мала не было, мне становилось чуть ли не легче. Когда он заглядывал в Малый дворец, я чувствовала себя виноватой, что не могу провести с ним больше времени, и злилась, что гриши игнорировали его или разговаривали как со слугой. Как бы я ни скучала, я поощряла его отъезды.

«Так будет лучше», – уверяла я себя. Пока он не дезертировал, чтобы помочь мне, Мал был следопытом со светлым будущим, окружен друзьями и поклонницами. Ему не подходит быть стражем у дверей или наблюдателем в углу комнаты, играть роль моей покорной тени, пока я хожу с одного собрания на другое.

– Я могла бы смотреть на него весь день, – произнес голос позади меня. Я напряглась. Рядом встала Зоя. Даже в душной комнате на ней не выступило ни капельки пота.

– Ты не считаешь, что от него воняет Керамзином? – поинтересовалась я, вспомнив злобные слова, которые она однажды мне бросила.

– Я считаю, что представители низших классов обладают неким грубым шармом. Дай мне знать, когда закончишь с ним, договорились?

– Что, прости?

– О, я что-то неправильно поняла? Вы двое, кажется, так… близки. Хотя, уверена, теперь твоя планка значительно поднялась.

Я резко повернулась к ней.

– Зоя, что ты тут делаешь?

– Пришла на тренировку.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Что ты делаешь в Малом дворце?

– Я – солдат Второй армии. Мое место здесь.

Я скрестила руки на груди. Пришло время решить наш вопрос.

– Я тебе не нравлюсь, и ты никогда не упускала возможности это показать. С чего вдруг ты переметнулась на мою сторону?

– А какой у меня выбор?

– Уверена, Дарклинг с радостью примет тебя обратно.

– Ты приказываешь мне уйти? – К ней вернулся привычный надменный тон, но я видела, что девушка боялась. Я ощутила маленькую, виноватую, но очень радостную волну ликования.

– Я хочу знать, почему ты так настроена остаться.

– Потому что я не хочу жить во тьме. Потому что ты – наша последняя надежда.

Я помотала головой.

– Слишком просто.

Зоя вспыхнула:

– Я что, должна умолять?

А что, так можно? Лично я была бы не против.

– Ты тщеславна. Амбициозна. Ты была готова на все, чтобы добиться внимания Дарклинга. Так что изменилось?

– Что изменилось? – запнулась она. Ее губы сжались в тонкую линию, руки по бокам бессильно опустились. – Моя тетя жила в Новокрибирске. И племянница. Дарклинг мог рассказать мне, что задумал. Если бы я могла их предупредить… – Ее голос сорвался, и мне тут же стало стыдно за свою радость от ее замешательства.

В ушах прозвучали слова Багры: «Вижу, ты быстро привыкаешь к власти. Чем больше она растет, тем голоднее становится». И все же, можно ли доверять Зое? Был ли настоящим блеск в ее глазах или это всего лишь притворство? Девушка сглотнула слезы и сердито посмотрела на меня.

– Ты все еще мне не нравишься, Старкова. И это вряд ли изменится. Ты неуклюжая и простая, как валенок, и у меня в голове не укладывается, как такая сила могла достаться тебе. Но ты – заклинательница Солнца, и если свобода Равки зависит от тебя, я готова сражаться под твоим знаменем.

Я окинула ее задумчивым взглядом, отметив два ярко горящих пятна на щеках и подрагивающие губы.

– Ну? – поторопила Зоя, и я видела, что этот вопрос дался ей нелегко. – Ты выгонишь меня?

Я выждала еще пару секунд.

– Можешь остаться. Пока что.

– У вас все в порядке? – поинтересовался Мал. Мы даже не заметили, что бой окончился.

В ту же секунду неуверенность Зои вдруг испарилась. Она одарила парня ослепительной улыбкой.

– Я слышала, ты творишь чудеса с луком и стрелами. Может, преподашь мне урок?

Мал перевел взгляд с Зои на меня.

– Возможно, позже.

– Буду ждать. – С этими словами девушка развернулась и ушла, тихо шурша шелковой мантией.

– И что это было? – спросил Мал, когда мы начали подниматься по холму в Малый дворец.

– Я ей не доверяю.

Он минуту помолчал, а затем смущенно начал:

– Алина… то, что случилось в Крибирске…

Я тут же оборвала его речь. Не хотела знать, чем они там занимались с Зоей в лагере гришей. Да и вообще, дело совсем не в этом!

– Она была одной из любимиц Дарклинга и всегда меня ненавидела.

– Наверное, она просто тебе завидовала.

– Зоя сломала мне два ребра.

– Что?!

– Случайность. Вроде бы. – Я так и не рассказала Малу о том, каково мне было, пока я не научилась использовать свою силу; о тех бесконечных, одиноких днях, полных неудач. – Я просто не знаю, кому она верна на самом деле. – Я потерла шею – казалось, все мои мускулы напряжены. – Я ни в ком не уверена. Ни в гришах. Ни в слугах. Любой из них может работать на Дарклинга.

Мал осмотрелся. В кои веки за нами, похоже, никто не наблюдал. Поддавшись порыву, он взял меня за руку.

– Через два дня Грицкий устраивает вечер с предсказаниями в верхнем городе. Поехали со мной?

– Грицкий?

– Его отец – Степан Грицкий, огуречный король. Новые деньги, – сказал Мал, успешно пародируя самодовольного дворянина. – И у его семьи свой дворец у канала.

– Не могу, – покачала я головой, помня о собраниях, зеркальных тарелках Давида, эвакуации школы. Казалось неправильным идти на вечеринку, когда всего через несколько дней или недель начнется война.

– Можешь, – возразил Мал. – Всего на пару часов.

Это было так заманчиво – провести с Малом немного времени вдали от забот Малого дворца.

Должно быть, он почувствовал мою нерешительность.

– Мы переоденем тебя в одну из актрис. Никто и не узнает, что с нами заклинательница Солнца.

Вечер начнется поздно, к тому времени мы закончим работать. Я пропущу одну ночь бесплодных поисков в библиотеке. Что плохого может случиться?

– Ладно. Пойдем.

Его лицо расплылось в такой широкой улыбке, что у меня перехватило дыхание. Вряд ли я когда-нибудь привыкну, что кто-то мог вот так улыбаться мне.

– Толе и Тамаре это не понравится, – предупредил Мал.

– Они – моя стража и следуют моим приказам.

Мал встал по стойке смирно и элегантно поклонился.

– Да, моя правительница, – произнес он серьезным голосом. – Мы живем, чтобы служить вам.

Я закатила глаза, но пока мы шли в мастерскую субстанциалов, мне первые за много недель стало легко на душе.