35
Горе накатило стремительно. Не прорастало в душе последовательно отрицанием, злостью, торгом, депрессией и принятием. Оно вспыхнуло мгновенно, как всепожирающий пожар; огонь выжег весь кислород – и вот Бритт-Мари лежала на земле, суча ногами и хватая воздух ртом. Тело пыталось свернуться улиткой, словно лишилось позвоночника, в отчаянной попытке подавить пламя, выжигающее все внутри.
Смерть – крайний случай бессилия. Бессилие – крайний случай отчаяния.
Бритт-Мари не помнила, как поднялась на ноги. Как Свен посадил ее в машину. Наверное, отнес на руках. Вегу они нашли на полдороге между молодежным центром и многоквартирным домом – она лежала прямо на гравии. Волосы прилипли к коже. Слова булькали, словно легкие затопило слезами. Словно девочка тонула внутри себя самой.
– Омар. Надо найти Омара. Он их убьет.
Бритт-Мари не понимала, кто кого крепко-накрепко обнял на заднем сиденье машины: она Вегу – или наоборот.
Рассвет осторожно будил Борг, словно дышал любимому в ухо. Солнцем и обещаниями. Словно щекочущий свет на теплом одеяле, словно запахи свежего кофе и поджаренного хлеба. Зря он это. Не тот сегодня день, он не станет прекрасным, но рассвету все равно. Полицейская машина мчится сквозь первые мгновения утра, единственная машина на всей дороге. Свен стиснул руль, кровь, пульсируя, отлила от побелевших пальцев. Наверное, это больно. Наверное, он пытался сконцентрировать всю боль в одном месте. Чтобы с ней совладать. При виде другого автомобиля Свен прибавил газу. В такое время выехать из Бор-га может только одна машина. В ней – единственный брат Веги, которого еще можно спасти.
Любая смерть несправедлива. Каждый скорбящий ищет виновного. И почти всегда наш гнев наталкивается на невыносимое понимание того, что виновных нет. А если они все же есть? Если ты знаешь того, кто отнял у тебя твоих любимых? Что ты сделаешь? В какую машину сядешь? И что возьмешь в руки?
Полицейская машина с ревом обогнала другой автомобиль и резко вывернула перед ним. Нога Свена коснулась асфальта раньше, чем машины остановились. Целую вечность он стоял один на дороге – лицо в алых полосках, губа искусана. Наконец дверь распахнулась и вышел Омар. Взрослые глаза на лице мальчишки. Детство кончилось. Такая ночь останется с человеком навсегда.
– Что, Свен? Что ты мне скажешь? Что мне есть что терять? А что, мать твою, мне терять?
Свен протянул к нему поднятые руки, показывая пустые ладони и глядя на то, что держал в руках Омар. И произнес срывающимся голосом:
– Расскажи мне, где этому конец, Омар. Вот ты убил их, а они – тебя. А дальше что? Рассказывай давай.
Омар замер на месте. Словно тоже пытался сконцентрировать боль. Двое парней на заднем сиденье открыли дверь, но не вышли – сидели и ждали, что решит Омар.
Бритт-Мари их узнала. Это они играли в футбол с Сами и Магнусом в свете фар черной машины Сами… Когда это было? Несколько дней назад? Несколько недель? Целую жизнь назад. Тоже ведь почти мальчишки. И они тоже.
Смерть – это бессилие. Бессилие – это отчаяние. Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки. Ветер шевелил волосы Бритт-Мари, когда из полицейской машины вышла Вега. Посмотрела на брата. Он уже опустился на колени. Прижав к себе его голову, она прошептала:
– Где стоял Сами?
И так как Омар не ответил, повторила:
– Где. Стоял. Сами?
– Между нами, – выдохнул он.
Двое парней взглянули напоследок на Свена. Один раз их удалось остановить. Может быть, получится остановить еще раз. Но не сегодня.
Машина уехала. На дороге остались Бритт-Мари, Свен и двое детей. Над ними вставал рассвет.
Что с него возьмешь, с рассвета?
Полицейская машина медленно миновала Борг, свернула на проселок и поехала дальше. Бритт-Мари сама не знала, заснула она или просто оцепенела. Машина остановилась у озера. Бритт-Мари завернула пистолет во все носовые платки, какие только нашлись у нее в сумочке, толком не зная зачем; может, ей просто не хотелось, чтобы девочка испачкалась. Вега настояла на том, что сделает это сама. Шагнула вперед и что есть силы зашвырнула пистолет в воду.
Бритт-Мари не помнила, как часы превратились в дни и сколько их прошло. Ночью она спала между детьми в кровати Сами. Ощущая, как их сердца бьются под ее ладонями. Она осталась у них в квартире на несколько суток. Это не было ни планом, ни решением – просто осталась, и все. Рассветы сплавились с закатами. Потом она смутно припоминала, что говорила с Кентом по телефону, но не помнила о чем. Наверное, просила устроить какие-то практические дела, сделать несколько звонков, у него это хорошо получается. Все говорят, у Кента это хорошо получается.
Свен пришел в квартиру после обеда, в какой день – Бритт-Мари тоже не помнила. С ним была молодая девушка из социальной службы. Ласковая и приветливая. Голова Свена больше не склонялась под грузом тяжких мыслей. Девушка сидела с ними на кухне. Она говорила медленно и мягко, но никто не мог сосредоточиться: Бритт-Мари смотрела в окно, дети – один в потолок, другая – в пол.
На следующую ночь Бритт-Мари разбудил грохот. Она встала, на ощупь зажгла свет. Ветер врывался в комнату через балконную дверь. Вега как безумная бегала туда-сюда по кухне. Взад-вперед. Она прибиралась. Начищала все, что смогла найти. Пальцы яростно терли мойку и сковороды. Снова и снова. Словно это были волшебные лампы, способные вернуть ей прежнюю жизнь.
Руки Бритт-Мари задержались в воздухе над ее дрожащими плечами. Пальцы согнулись, но не коснулись девочки.
– Мне так жаль, – шепнула Бритт-Мари, – я понимаю, какие чувства…
– На чувства у меня времени нет. Мне надо позаботиться об Омаре, – бесцветным голосом перебила Вега.
Бритт-Мари хотела погладить ее, но девочка отшатнулась, и Бритт-Мари пошла за сумочкой. Достала соду. Глаза их встретились. У скорби больше не осталось слов. Ведь слова помочь не могут. Поэтому обе прибирались до самого утра. Хотя в таких делах и сода не очень-то помогает.
Январским воскресеньем, когда на стадионе в сотнях миль от Борга «Ливерпуль» встречался со «Сток Сити», Сами похоронили рядом с матерью, укрыв одеялом из красных цветов. Его оплакивали брат и сестра, его будет не хватать всему поселку. Омар оставил на кладбище шарф. Бритт-Мари угощала всех кофе в пиццерии, следя, чтобы у всех была салфетка под чашку. Здесь собрались все жители Борга до единого. По периметру парковки горели свечи, белые футболки с цифрами на спине аккуратным рядком висели на заборе. Иные новые, иные – старые, посеревшие от стирок. Но каждая все помнит.
Вега стояла в дверях, в наглаженном платье, с расчесанными волосами. Принимала соболезнования соседей, словно скорбеть – это в первую очередь их право. Машинально пожимала руки. Смотрела равнодушными глазами, словно ее выключили из сети. На парковке что-то стукнуло, но никто этого не услышал. Бритт-Мари позвала Вегу поесть – та даже не ответила. Правда, позволила отвести себя за стол и усадить на стул – точно сомнамбула. И отвернулась к стене – чтобы избежать любых прикосновений, любого контакта. Стук на парковке повторился. Горе захлестнуло Бритт-Мари. Бессилие и отчаяние все ощущают по-разному: для Бритт-Мари они всего отчетливей, когда она не может кого-то накормить.
Бормочущие голоса в тесноте пиццерии слились в рев урагана, обессилевшие руки пытались нашарить Вегино плечо, словно на краю обрыва. Но плечо отдернулось. Сползло по стене. Взгляд был обращен внутрь. Тарелка стояла нетронутая.
Когда стук на парковке стал еще сильнее и настойчивее, Бритт-Мари свирепо повернулась к двери, стиснув руки так крепко, что сполз бинт; она уже собралась рявкнуть как следует, что шуму тут и так уже довольно, как вдруг мимо нее к выходу стала протискиваться Вега.
За дверью стоял Макс, опираясь на костыли. Повиснув на них подмышками, он пробил здоровой ногой по мячу с острого угла – так, что тот отлетел сперва к молодежному центру, потом ударился в забор с белыми футболками, а затем отскочил к нему назад. Пу-пум-пум, стучал мяч. Пу-пум-пум. Пу-пум-пум. Пу-пум-пум.
Словно сердце.
Когда Вега подошла достаточно близко, Макс, не оборачиваясь, послал мяч вбок. Мяч подкатился к Веге и улегся у ее ног. Ее большие пальцы чувствовали его сквозь туфли. Вега наклонилась и кончиками пальцев погладила швы на его коже.
И беззвучно заплакала.
В сотне миль отсюда «Ливерпуль» выиграл со счетом 5:3.
