Книга: Сырная магия, или Не хочу без любви!
Назад: ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Дальше: ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Котецио! – кричала я после обеда, когда мы собирали сумки родителей и готовились выдвигаться в драконпорт. Хотели вылететь засветло, Рикард считал, так будет безопаснее. Поэтому утро прошло в суматохе, а обед вообще вышел каким-то скомканным. И вот, когда почти все было готово, кот куда-то испарился.
А времени, чтобы его найти, меж тем оставалось не так много. Мы передали ключи от дома поверенному, готовому взяться за продажу. И он даже нашел покупателя, который вот-вот обещал передать деньги. Дом следовало освободить, а кота новым жильцам я оставлять не собиралась.
– Рикард! – после получасовых поисков не выдержала я. – Что? Сырочек, я честно его не ел! – Ты ушел вчера с ним. – Он спрыгнул с рук в коридоре и куда-то унесся. Я с такой мольбой на него смотрела, что мужчина не выдержал. – Ладно, давай делать котячью ловушку. – Что делать? Из кухни Рик принес один из пирожков, что мама собиралась взять в дорогу. Ароматный, пышный, с изобилием мясной начинки. Я хоть и завтракала, сама сглотнула слюну. Но Рикард собирался вовсе не перекусывать. Он освободил одну из коробок, которую еще не унесли нанятые рабочие, и начал строить ловушку.
В его представлении это была наклоненная коробка, под которой лежал благоухающий пирожок. От того, чтобы упасть и закрыть пирожок, коробку удерживала палочка, а к палочке мужчина привязал длинную нитку. Схватил меня за руку и потащил за диван.
– Что ты делаешь? – почему-то шепотом спросила я. – Коты любят пожрать и коробки. Его привлечет запах, он придет под коробку, я дерну за веревочку, и она его накроет.
– Ты что, в детстве не наигрался? А если он в беде? – Сырочек, в этом доме негде попасть в беду, а твой кот обладает на редкость усиленным инстинктом самосохранения. Поэтому если есть шанс, что он где-то уснул, он точно уснул. К тому же с утра его не кормили, так что сейчас выползет. Мы затаились и принялись ждать. Честно сказать, насчет всей этой затеи у меня имелись вполне обоснованные сомнения. К счастью, долго сидеть в засаде не пришлось, но избавление пришло оттуда, откуда не ждали: в гостиную вошел отец с личной сумкой в руках, а из нее торчала сонная голова Котецио.
– Николь, – строго поинтересовался папа, – что твой кот делает в моем багаже? – Игнорирует Рикардово изобретение, вестимо, – фыркнула я. – Боялся, что ты его забудешь, вот и залез на всякий случай, – улыбнулась вошедшая мама. – Я готова, все оставшиеся вещи заберут в течение получаса. Может, выдвинемся не спеша? Долгие сборы как-то утомляют. Мы шли в полном молчании до самого драконпорта. Котецио пересадили в ту же сумку, в какой котик приехал, но вот креветок, к его разочарованию, на этот раз внутри не оказалось.
В драконпорте нас уже ждал большой серебристый дракон с просторной кабиной для четверых. Не сравнить с тем, на котором я улепетывала в первый раз. Вот они, преимущества богатства.
Прежде, чем войти в здание, я оглянулась на Азорград. Неужели я покидаю его навсегда? Странно, но никаких сожалений по этому поводу я не испытывала. Скорее наоборот, улетала с осознанием того, что впереди ждет что-то куда более интересное и приятное.
– Сырочек, подожди! – взмолился Дрю. Не знаю, то ли папа его совсем не чувствовал, то ли предпочел не чувствовать, но призрак появился по дороге и напоследок решил порезвиться. Он на полной скорости влетал в сугроб и утверждал, будто чувствует холод от снега.
Рикард решил дать ему пару минут развлечься, и сделал вид, что хочет со мной поговорить наедине. Мама смерила нас подозрительным взглядом.
– Я ей, похоже, не нравлюсь. – Она своеобразная. Ей не нравится, что я не замужем. Это воспитание. – Женщин не поймешь. Как только мне кажется, что я вас понял – мне кажется, – почти обиженно пробурчал мужчина. – Сырочек, постарайся за пару дней моего отсутствия не найти приключений. Будь благоразумной и скромной леди, которая даже за клубникой не выходит без сопровождения. – Вообще-то леди сопровождают дуэньи, а не двухметровый длинноволосый пират. – Да, компаньонка из Кристи так себе, – согласился Рик. – Но зато рядом с ним тебе угрожают разве что его истеричные поклонницы. Хотя кто знает, кто знает… статуи на соперниц не нападают. – Хватит издеваться над ним, я чувствую себя виноватой. От моего сыра Кристиана так колбасило. – И ты просто обязана дать мне его попробовать! – Ну, судя по срокам, в подвале он вполне должен уже созреть. Так что возвращайся – и выясним, какие у тебя тайные страсти. Очень рекомендую не увлекаться там разными… котячьими ловушками. Или девчачьими. Рикард как-то хитро улыбнулся и стал на шаг ближе.
– Девчачья ловушка… чтобы поймать Сырочка, нужна коробка побольше.
Я собиралась сказать, что сырочки и на пирожки не ведутся, но ляпнула кое-что совершенно для себя неожиданное, заставившее меня покраснеть, а глаза Рикарда нехорошо блеснуть:
– Чтобы ловить Сырочка, надо понять, что с ним делать. – О, с этим у меня проблем не возникнет. Мы стояли преступно близко, оба ждали, что будет дальше. А дальше было строгое мамино: – Нико-о-оль! И я поняла, что жизнь в «Сырной магии» станет куда интереснее с приездом родителей. А вот что понял Рикард, осталось загадкой, но вряд ли что-то хорошее в отношении себя. И мне на миг даже стало его жалко – не дают нормально попрощаться.
– Беги в дракона, Сырочек, – вздохнул он. – Увидимся совсем скоро. Я уходила будто нехотя. И несмотря на светлое и легкое предвкушение новой жизни, чувствовала легкую тревогу. Но никак не могла понять, что именно тяготило. А раз не могла, то и не стала размышлять об этом. В конце концов, мало ли в моей жизни сейчас тревог?
Дракон взмыл в небо, оставляя позади здание драконпорта, а вскоре и весь заснеженный Азорград. Любопытный Котецио неотрывно смотрел в окно, мама доставала горячий чай, а папа углубился в книгу. Почти обычный, почти семейный и… почти вечер. Всего семь часов отделяли нас от того, чтобы «почти» навсегда исчезло из жизненного уклада.
* * *
Я проснулась от мягкого толчка и протяжного «Мяя-а-ау!». Дракон коснулся площадки, и в кабине вспыхнул свет. Сама не заметила, как заснула. Мы прилетели не так уж поздно, но в это время на юге уже была кромешная темнота. Я сощурилась, привыкая к свету. Дверь кабины вдруг распахнулась, явив улыбающегося Кристиана.
Он явно приоделся ради встречи, надев длинный, расшитый серебристыми причудливыми узорами, пиджак. Вообще, с тех пор, как Крис перестал носить все эти пиратские штучки и закрывать татуировку длинными рукавами, его легко можно было принять за какого-нибудь благочестивого аристократа.
– Госпожа Спрингвилл, господин Спрингвилл, рад с вами, наконец, познакомиться. Он галантно помог маме спуститься, пожал отцу руку и практически вытащил меня, не забыв украдкой ласково щелкнуть по носу.
– Мама, папа, это Кристиан Эрбенгард, я о нем рассказывала. – Добро пожаловать в наш славный город, – усмехнулся Крис. – Здесь совсем недалеко, пройдемся пешком? Оставив багаж работникам драконпорта, мы неспешно двинулись по улице вдоль моря. Она вела прямиком к «Сырной магии», и чем ближе мы подходили к дому, тем сильнее я волновалась. Что скажут родители?..
Нам предстояло решить множество вопросов, важных и не очень. Как мы все поместимся в сравнительно небольшом доме? Куда отселять родителей, если жилье в Эрстенграде купить не такто просто? Стоит ли нанять прислугу, ведь мама с папой привыкли к обеспеченной жизни? Хорошо хоть денег не придется просить у Рика – в скором времени поверенный должен был оформить сделку по дому.
Мама живо интересовалась всем вокруг и ожидаемо восхитилась морем. Оно, словно красуясь
перед новыми гостями, было спокойное и тихое. Стояла теплая погода, несмотря на раннюю зиму. Папа же предпочел любованию красотами общение с Крисом. Я не слышала, о чем они беседуют, но ловила каждое движение, каждый жест в надежде понять, нашли ли они общий язык. Получалось так себе.
– Какой приятный молодой человек, – сказала мама. – Кто он для тебя, Николь? – Друг, – не раздумывая, ответила я. – Друг, пришедший встречать тебя с родителями? И что тут сказать? Не сообщать же, что я насолила местному мэру и теперь без поддержи чихнуть не могу? Поэтому решила обойтись полуправдой:
– Он приглашал меня несколько раз на свидания, но я не совсем уверена, что стоит это делать сейчас. Давай поговорим позже? Мне многое нужно тебе рассказать. План был прост: папа с мамой приедут, обживутся, проникнутся морем и волшебством этого города, увидят, что у меня много друзей и я счастлива. А потом… сюрпри-и-из, а я немного накуролесила. Но, похоже, светлейшая любила за мной наблюдать, ибо каждый раз в мои стройные планы вмешивались обстоятельства, рушили все до основания. И получалось нечто странное.
Я сразу напряглась, увидев дверь «Сырной магии» открытой. А уж когда услышала два голоса и тотчас их узнала – чуть в обморок не свалилась прямо посреди дороги! Один из голосов принадлежал Камилле, а вот второй – мэру Нейстиксу.
Мы с Крисом переглянулись. Мысли лихорадочно метались в голове. Увести их поужинать? Глупо, ведь изначально не собирались. Папа явно что-то заподозрит. Попытаться провести их мимо мэра наверх? Ой, что-то я сомневалась, что это вообще реализуемо.
Выбора не было, будь что будет. Я первая поднялась по ступенькам и решительно открыла дверь.
– Доброго всем вечера. Господин Нейстикс, чем обязаны? – Никки, – усмехнулся мэр, – как вы вовремя. А я как раз беседовал с вашей подругой. – А мы как раз собирались ужинать, – вставил Кристиан. – А вы нам аппетит отбили. Он не мог не заметить, какой бледной была Камилла. Она встретила нас с явным облегчением. Что Нейстикс ей сказал и где Бернон? Плохая была идея отправлять Криса нас встречать! Я ведь была с отцом, а он, может, и терял магию, но пока еще было достаточно силен, чтобы мы в безопасности дошли до дома. Похоже, люди мэра следили за «Сырной магией» и воспользовались моментом.
Котецио выпрыгнул из сумки и понесся к хозяйке. Запрыгнул к ней на руки и замурчал, успокаивая. Камилла растерянно прижала котика к себе.
– Никки, быть может, представите мне ваших гостей? – хмыкнул Нейстикс. – К юным леди следует обращаться по фамилии, – холодно напомнил отец. – О, у нас с Никки слишком тесные отношения, чтобы я придерживался этикета. Верно, детка? – Что вам нужно? Зачем вы пришли, господин Нейстикс? – Всего лишь предупредить. Я знаю, что Рикард Тентен сует свой нос, куда не следует. Я устал предупреждать, Никки, поэтому делаю это в последний раз. Если он не отступится, пострадают все. Поверьте, я могу действовать очень неприятно. Он придвинулся ближе, я с трудом удержалась, чтобы не отступить и упрямо вздернула подбородок.
– Вы будете умолять меня о куске хлеба, когда я закончу. Все, что вы тут настроили, я сравняю с землей, а вас, Никки, уложу к себе в постель, хотя изначально… Он не успел договорить. Мощнейшая ударная волна снесла мэра и протащила несколько метров по полу. Камилла взвизгнула, спрятав лицо в шерсти Котецио, Крис метнулся и закрыл меня собой. А мама вообще благоразумно смылась на улицу. Ибо папа в гневе был страшен и очень напоминал бегемота. Того самого, который плохо видит, но при его весе это не его проблемы.
– Не смей так выражаться про мою дочь. Похоже, «Сырной магии» грозил конец. Сейчас ее разнесут два разъяренных мага. И будем жить в огороде. Но Нейстикс, ко всеобщему удивлению, лишь поднялся, да отряхнулся.
– А вы, значит, отец. Что ж, как отец – повлияйте на дочурку и объясните уже, наконец, что стоять на пути у мэра – не самое умное решение. Он прошел ко входной двери и уже оттуда бросил:
– И не надейтесь, что хоть кто-то из вашей шайки ступит за порог моей мэрии! С грохотом захлопнув дверь, мэр покинул нас. Оставил в наследство только острое желание помыться и взгляд. Родительский такой, от которого ощущаешь себя школьницей, принесшей двойку.
– А теперь, леди Спрингвилл, потрудитесь объяснить, что у вас за дружба с мэром такая. Я тяжело вздохнула. – Поставлю чай! – пискнула Камилла и тут же унеслась на кухню. Даже мама смотрела строго и с укором. Крис такой атмосферы, само собой, не выдержал. Смылся на второй этаж, как сказал «поработать».
– Где Бернон? – спросила у Камиллы, когда та ставила на стол бутерброды и чашки. – Вызвали в Градд родные. Я убедила его, что за полчаса ничего не случится. А Нейстикс тут как тут. – Я жду объяснений, – напомнил папа. Пришлось рассказать. С самого начала, как я приехала в Эрстенград и принялась искать жилье, как купила старый дом и познакомилась в нем с призраком давно убитого сына хозяина дома. Как пошла к мэру Нейстиксу за разрешением и получила от него защиту от Рикарда.
Когда история подошла вплотную к роли Криса, я замялась. Потом решила, что уж лучше выложить все сразу, второго случайного раскрытия моего вранья папа не переживет. Ну, или не переживу я, ибо даром что взрослая – ремень достать никогда не поздно. Почему-то в серьезность намерений, что читались в глазах отца очень даже верилось.
Гулять, так гулять.
– Крис работал на мэра и Руфиуса Ангора. Добывал для них камни жизни, он был… пиратом. Потом отказался им помогать и стал нашим другом. Я задумалась. Вот, вроде, не так уж и много времени прошло, а сколько всего изменилось!
– У меня был сосед, художник Рет. Он помогал оформлять лавку. Мэр и Ангор наняли его для какойто работы, рисовать украшения или что-то в этом роде. – Украшения? – прищурился отец. – Ты сказала, Руфиус Ангор – бастард? – Был… – уточнила. – Его… э-э-э… в общем, зверушка съела. – Какая зверушка?! – округлила глаза мама.
– Крисова. Большая, водная. – О, светлейшая! – пробормотал отец. – Я поражаюсь твоей способности находить приключения, Николь! Украшения – самый распространенный способ пронести во дворец что-то. Полые камни с зельями, яд в бриллиантах, дурман под крышками драгоценных пудрениц. Если бастард заказывает украшения и так странно себя ведет, пахнет жареным. – Они почему-то хранили то, что добывал Крис, в подвале дома, где жил артефактор. Там была какая-то остаточная магия. И вот в один вечер была свадьба дочери мэра… – А, это та самая, на которой ты была, – язвительно уточнил отец. – Ну… в общем, да. Так вышло, что я увидела, как Ангор убил художника. Он пытался убить и меня, но Крис с Риком вовремя помогли. Никто не узнал, что случилось. После этого мэр взбесился и угрожает нам. Рикард купил этот дом, наложил защиту, запрещает мне ходить без сопровождения. Ну и ведет расследование того, что они там хранили в подвале, для чего заказывали украшения и что случилось с владельцем дома. – Дом этот? – уточнил папа. – Нет. Тот сгорел. – Сгорел?! – Мама не выдержала и ахнула. – Николь, почему ты не рассказывала? – Я не хотела вас волновать! – Не хотела волновать? – громыхнул папа. – Ты можешь сбегать от жениха, возвращаться к нему, крутить романы, с кем угодно, но об угрозах я желаю знать! Тебе ясно? – Да, папа, – вздохнула я. Но все же забота была приятной. Я соскучилась по родителям, по папиной строгости, маминой улыбке. И была нереально счастлива, что теперь мы сможем быть рядом. И они познакомятся с моими друзьями…
Кстати о них.
– Кто эта девочка? – Папа кивнул в сторону кухни, куда ушла Камилла. – Прислуга? – Подруга, – поправила я. – Камилла живет с нами, помогает с таверной и мы очень крепко дружим. Рикард сам привел ее. Похоже, за время в Эрстенграде у меня выработался такой голос, что сразу становилось ясно лучше не спорить. Вот и папа, бросил на меня слегка удивленный взгляд и промолчал. Мы переместились за стол и в молчании пили чай с бутербродами и сыром.
– Это «Камиллбер» и «Бол дрю»? – спросила я, рассматривая содержимое тарелки. – Ага, – кивнула Камилла. – Созрели, вкусные. Вообще сыра готового уже полно, так что можем открываться. Собственно, ждали только тебя. Повар готов выйти хоть завтра, реклама нарисована, сыр созрел, продукты куплены. Когда начнем? – Рикард вернется и сразу откроемся, – кивнула я. – Не хочу начинать без него, он ведь владелец. Обещал приехать скоро, думаю, завтра-послезавтра прилетит. Я поднялась, чтобы приготовить для мамы с папой постель. Они должны были ночевать в комнате Рика, пока тот не вернулся. А вот потом будем разбираться с количеством комнат в доме. Свободных-то нет. Может, принца выгнать?
Я застелила постель, проветрила на ночь комнату и принесла две чашки с успокаивающим чаем для родителей. Мне хотелось, чтобы им понравилось в нашем доме, потому что я уже была влюблена в
«Сырную магию» не меньше, чем в свою первую лавку. А когда искренне что-то любишь, хочется разделить это чувство с родными.
– Чудесное место, – мечтательно улыбнулась мама, глядя в окно, откуда было видно море. – Завтра же сходим к воде, я никогда не была в теплых краях! Папа все еще злился на то, что я не рассказала ему сразу о противостоянии с мэром, пожаре да и обо всем остальном. И это его еще ждало знакомство с Дрю. Я решила не шокировать родителя сразу призраком. Пусть свыкнутся сначала с наличием Камиллы и моей работой.
Долгая дорога, стычка с Нейстиксом, новые впечатления – все это изматывало, особенно папу. Он хоть и выглядел бодрым и здоровым, уставал намного быстрее. Я видела, что ему просто необходимо выспаться и, выходя из спальни, поставила полог тишины. Чтобы их не будили посторонние звуки и Котецио не влез посмотреть, кто там спит на месте Рикарда.
А затем спустилась вниз. Спать не хотелось, так что я решила провести инвентаризацию продуктов и сыров. Именно в подвале, среди аппетитных головок, меня нашел Крис.
– Серьезные у тебя родители. У отца большой потенциал, я чувствую. – Да, только магия уходит и что делать с этим, неясно. Он мог бы прожить еще лет тридцать, если не больше, но если так будет продолжаться дальше, не протянет и года. С тяжелым вздохом я прислонилась лбом к прохладной полке.
– Ты недооцениваешь спокойный и здоровый образ жизни. Морской воздух и не таких на ноги ставил. Никки, магия до конца не изучена. Она очень зависит от чувств человека, от его желаний и целей. Если твой отец будет бороться, ему нестрашна никакая болезнь. А он будет бороться, ведь с другим характером у него не получилось бы такой дочери. Мужчина вдруг стремительно подался вперед, обнял меня за талию и поцеловал. Сладко, нежно, но очень настойчиво, не оставляя права на возражения. Я замерла – от неожиданности и растерянности.
– Крис! – промычала, когда мужчина оторвался от моих губ. – Что ты делаешь?! – Прости. Я все пытаюсь понять, что чувствую к тебе. И решить, должен ли за тебя бороться, потому что вижу – времени все меньше и меньше. А ты все дальше и дальше. – Ты замечательный. – Но? – невесело усмехнулся он. – Рикард. С самой первой нашей встречи между нами стоит тень Рикарда. Когда он рядом, ты перестаешь замечать других мужчин. Если бы я могла сказать, что мне это нравится! Если бы я могла приказать себе «люби его, а не его!». Если бы взять и влюбиться, щелкнув пальцами, в замечательного парня Криса, который оставил пиратство, который сделал для нас столько хорошего.
– Я не хочу тебя обижать. Без тебя я не выжила бы здесь. Но… – Расслабься. – Крис вдруг рассмеялся и обнял меня. – Я не корчусь от душевной боли, осознав, что ты любишь другого и не мечтаю прыгнуть с крыши. Я не встречал таких, как ты, но, наверное, еще встречу. Мне хотелось бы найти девушку, которая будет любить меня так же, как ты любишь Рикарда. – Это просто длится слишком долго. Я любила его очень давно и один поступок не может это перечеркнуть. Порой я сама себя ненавижу за эти чувства. Но ничего не могу поделать, а Рик… я не знаю даже, нужна ему, или это просто пункт в списке дел. Начать карьеру с нуля, купить таверну, вернуть сбежавшую невесту.
Мы сели на лавочку, валявшуюся в подвале для того, чтобы залезать на верхние полки.
– Даже если Рикард и хотел тебя наказать за побег, он слишком глубоко во всем увяз. И уже не сможет выбраться. Он не полная скотина, разбить тебе сердце второй раз не решится. В тебя невозможно не влюбиться. – Я идиотка. Порой вытворяю такое, что хочется провалиться сквозь землю. – У-у-у. Я, помнится, когда был студентом, превратил свою девушку и двух ее подруг в куриц. – В куриц? – Я округлила глаза. – Ну, – Крис явно смутился, – я был падок на красоток с минимумом мозгов, а они были падки на семейные деньги. Я не то чтобы велся, но не видел проблемы в том, чтобы обеспечить девушкам досуг – мне не в напряг, денег много, девушки красивые. Но оказалось, что девицы совершенно не умеют вести себя в обществе. Раскричались на какую-то подавальщицу, обсмеяли ее, а я в сердцах назвал их курицами. Тут надо отметить, что у меня как раз магия обретала формы. Неприятный процесс, особенности рода. Вспышка на всю ресторацию и… три курицы на стульях, кудахчут, а в глазенках отчетливо видно слово, которым меня поминают. Я их в охапку и бежать домой, к отцу. Тот ржал и расколдовывал, а у меня еще потом год девушки не было. Я смеялась так, что чуть не свалилась с лавочки, да и Крис изрядно развеселился.
– Если не делать ошибок в юности, вырастаешь потом таким, как мой брат. Когда желание следовать правилам затмевает здравый смысл. Это следование жесткому разуму вымывает все человеческие чувства. Ошибайся, Никки. Мечтай, верь в будущее, пробуй новое, не бойся меняться. Такой тебя любят. – Ага, когда не вытаскивают из допросных комнат или горящих домов. – Я думаю, ему только в удовольствие. Во-первых, когда ты чувствуешь за собой вину, ты удивительно милая. А во-вторых, всегда приятно быть для девушки рыцарем. Подумав, Кристиан добавил:
– А еще только у Рикарда и Дрю совершенно естественно называть тебя Сырочком. Когда это пытаемся сделать мы с Камиллой, выходит как-то нелепо. Призрак сам по себе шкодный, но когда так говорит Рикард, в его голосе слышится что-то, чего я пока не понимаю. – Спасибо тебе, – с трудом произнесла я. – За все, Крис. Прости, что не оправдала ожиданий. – Оправдала. Еще как оправдала. После того, как дела перешли ко мне, я отдалился от всех, кого раньше считал друзьями. Наверное, и в контрабанду пошел, потому что не хватало острых ощущений. А потом появились вы, суматошные, веселые. Я все равно рад, что ты к нам приехала. Ты привезла с собой веселье. – И проблемы. – Это тоже веселье. С этим сложно было не согласиться. Мы долго сидели, думая каждый о своем. И как ни сложно было признавать, но после поцелуя Криса совсем не горели губы, а сердце не заходилось в бешеном ритме. И я в очередной, наверное сотый, раз спрашивала светлейшую – почему мы не можем любить тех, с кем легко и просто?
– Кстати, – Крис вдруг достал что-то из-под скамейки, – а я тебе гирю купил. Я даже боялась посмотреть, ибо в последний раз это была чугунная голова Его величества. Но, к моему удивлению, это оказалась вполне обычная гиря, с ручкой, маркировкой стали и даже
личным клеймом кузнеца.
– И где ты ее нашел? – спросила я. – Не поверишь. В магазине «Гири и штанги». Напротив моего дома. – Поразительно, – фыркнула я. Что ж, теперь у меня была гиря, готовая к открытию таверна и более-менее дружная семья. Пусть и слегка ненормальная. Для начала неплохо.
* * *
Мне еще никогда не снился Рикард. То есть, может, и снился, но не так ярко и опустошающетоскливо. Я не помнила, что происходило в этом сне, не могла воспроизвести разговор. Но проснулась с тяжелой головой и нехорошим ощущением. Наверное, дело было в том, что с самого момента его приезда в город мы почти не расставались. Так или иначе, Рик всегда был рядом. Ссорились мы, или целовались – он приходил, не спрашивая разрешения, помогал, язвил и защищал нас.
А теперь он был где-то далеко, вел расследование. В то время как я мучилась сомнениями. Разговор с Крисом оставил после себя сплошные вопросы, но с каждой минутой нового дня я все отчетливее понимала, что назад пути нет.
Я скучала, ждала возвращения, тосковала по тому, как он называл меня. Крис был прав: так, как у Рика слово «сырочек» не получалось ни у кого. От этого слова по телу разливалось приятное сладкое тепло.
– Эй! – Камилла щелкнула у меня перед носом пальцами. – Уснула? Ты тесто для блинов до состояния пены уже взбила! Я и впрямь проснулась пораньше, чтобы порадовать родителей завтраком с блинами и свежими фруктами. На севере с ними была проблема, а вот я за полгода на юге успела объесться. По случаю приезда на огромное тарелке лежали порезанные ананас, бананы, кокос, арбуз, дыня, огромная клубника и еще какие-то темно-фиолетовые ягоды из Годморстена, жутко вкусные и с непроизносимым названием. Рядом стояла миска с охлажденным сливочным сыром.
– Мне кажется, твоему отцу я не нравлюсь, – вдруг сказала Камилла. – Что за ерунда? – Он как будто меня не замечает. Я здороваюсь, а он – короткий кивок. Я желаю доброго утра, а он короткий кивок.
– Это папа. Для него и кивок – проявление высочайшего одобрения. Дай ему привыкнуть, все-таки он прожила в Азор-граде всю жизнь. А тут такие перемены. – Не знала, что у тебя такая богатая семья. Я догадывалась, что ты не из простых, но как-то… не знаю, мне кажется, я вам не подхожу. – Ты моя подруга. А не их. И я люблю тебя. Даже если ты не понравишься папе, не обращай внимания. Ему нравился Рикард – и посмотри, что у нас вышло. – Счастливая семья у вас вышла, – хмыкнула Камилла. – О! Перед ней на столе появился небольшой свиток – такие рассылали из управления. Но на этом была личная печать Рикарда.
– Ой, здесь твое имя, – захихикала подруга. – Наверняка признание в любви! Тут как тут появился и Дрю – разве ж друг мог пропустить такое веселье? Их неизменно
притягивало все, что касалось меня и Рикарда. Пришлось прочитать записку вслух:
– Поговорил с ди Амосами, выяснил много интересного. Расскажу, как приеду. Буду к вечеру. Встречать не сметь! Но от ужина не откажусь, экономка ди Амосов отвратительно готовит. – И все? – разочарованно протянула Камилла. Даже вырвала у меня из рук записку, чтобы удостовериться, что я не скрыла никакой личной детали. Все же подруга слишком мало знала Рикарда. Я не могла представить его, пишущем романтичные записки или поджидающем у балкона с цветами.
Хотя, помнится, было у нас веселенькое свидание, когда Рикард в буквальном смысле вытащил меня из окна и организовал на пляже шампанское. Пожалуй, сейчас я была бы не против повторить. Только надо было придумать, как намекнуть.
– Раз он возвращается вечером, на послезавтра поставим открытие, – решила я. – Развесишь листовки и раздашь приглашения на пляже? – Не вопрос! – просияла Камилла. Она явно помнила времена, когда разносила листовки за обед в «Королеве сыра». А ведь как прочно она вошла в нашу жизнь. Кто бы мог подумать, что голодная девчонка, что пыталась стащить кусочек сыра, станет моей лучшей подругой. Настоящей, не такой, какой была Уна. Я вдруг поняла, что даже не увиделась с ней в Азор-граде и не испытала ни малейшего сожаления.
По сути, к открытию мы были готовы. Я лишь написала повару, что жду его на работу на оговоренных условиях через день, да еще раз проверила запасы продуктов. Кое-что надо было приготовить загодя, а кое-что будем делать, если закажут.
Я снова волновалась перед открытием, а уж помня первый день «Королевы сыра» – едва ли не тряслась. Суетилась, носилась по кухне и все-все перепроверяла. Родители спустились ближе к обеду. Они выглядели явно смущенными поздним подъемом и в то же время отдохнувшими. Мама живо взялась помогать мне с обедом, а папа взял кружку с кофе и уселся в кухне, скептически за нами наблюдая.
– И что, – спросил он, – тебе вот это нравится? Возиться на кухне, подавать еду посторонним людям за копейки? – Нравится, – легко и честно ответила я. – Горе мое, – вздохнул отец. – Вырастил на свою голову. Леди должна быть женой и матерью, а не подавальщицей! – Если леди успевает все, то почему бы и нет, – возразила мама. Воцарилась какая-то напряженная тишина, довольно забавная. Папа явно обалдевал с того, что мама открыто ему возражает, а мама ловко делала сырники и подкладывала папе в тарелку самые горячие.
– Рикард приедет вечером, – чтобы разрядить атмосферу, сказала я. Разрядила… угу. – И где Рикард будет жить? Вопрос насущный. Учитывая то, что дом как раз ему и принадлежит. В доме три комнаты. Одну занимаем мы с Камиллой, вторую – Рикард, третью занимал Бернон. Сейчас в комнате Рика спали мама с папой, а принц куда-то смылся, но ведь вернется. И что тогда?
– Крис предлагал кому-то остановиться у него, – подала голос Камилла.
– Не думаю, юная леди, что жить у бывшего пирата – хорошая идея. Камилла густо покраснела и бросила на отца недовольный взгляд. Вот чего он и впрямь на нее взъелся? Хорошая девчонка, простая и искренняя. Неужели ему больше нравились такие, как Амалия Этерли?
После завтрака мама все же уговорила его прогуляться к морю. И хоть папа хмурился и делал вид, что его совершенно не интересуют прогулки, я облегченно выдохнула. Он все еще заботился о маме и готов был потакать ее маленьким капризам. Ну а я получила возможность сделать нормальный ужин.
Говорят, что жарить мясо на открытом огне – традиционная обязанность мужчины. Но я и без мужчин прекрасно знала, как приготовить отличное и сочное мясо на специальной решетке над костром. На заднем дворе мы ставили это приспособление, так что раскалить угли и водрузить на решетку замаринованные заранее кусочки. Они медленно подрумянивались и распространяли по небольшому саду умопомрачительный запах.
Стемнело. Чем ближе было к зиме, тем раньше на город опускалась темнота. Мама с папой вернулись незадолго до того, как я закончила с мясом и переодевались к ужину. А еще они купили фрукты – это проявление заботы оказалось неожиданно приятным.
Камилла в доме резала овощи и хлеб, Дрю всячески ей мешался. Крис сидел на веранде, что-то читал. Тихий семейный вечер в ожидании еще одного члена семьи. Я начинала к такому привыкать.
Не хватало только Рикарда, и не сговариваясь мы решили его дождаться. Крис утверждал, что дракон не может прилететь позже восьми, даже частный. Минуты текли медленно, и я почему-то нервно теребила в руках ленточку с нового платья.
Наконец раздался громкий стук, и я подскочила, недоумевая – почему Крис его не впустил? А когда увидела у дверей Ривера – детектива с управления – сразу поняла, что случилась беда. Это было видно по его взгляду, растерянному и немного виноватому.
– Привет, Никки. Ты только не волнуйся… Если после этих слов хоть кто-то успокаивался, я не входила в их число. Мне стало почти плохо, к горлу подступила тошнота, а руки и ноги резко ослабели.
– Что случилось? – побелевшими губами прошептала я. – С нами связались из Хиглейк-града. Дракон Рика упал в окрестностях города, едва успел покинуть его пределы. Они сейчас работают, ищут выживших, но там была такая высота… Светлейшая, Никки, я не могу тебе врать. Слова в темноте и звенящей тишине прозвучали, как приговор:
– Они ищут тела.
Назад: ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Дальше: ГЛАВА ДЕСЯТАЯ