Маррон Шед влюбился. Причем самым наихудшим образом – в женщину намного моложе его. Такую роскошную содержанку, со столь взыскательными вкусами, он просто не мог себе позволить.

Он пустился во все тяжкие, обезумел, как олень в пору гона. Наплевав на последствия, проматывал последнюю наличность, словно она появлялась из неисчерпаемого денежного ящика. Тайники опустели. Через две недели после того, как он встретил Сью, пришлось идти к Гилберту, процентщику. Потом еще один заем, и еще. За месяц Шед увяз в долгах, каких не бывало зимой.

Но его ничто не заботило. Женщина сделала его счастливым, и это оправдывало все. Отметая любые неприятные обстоятельства, Шед все больше погружался в дремучую глупость и бессознательную уверенность, что деньги больше никогда не станут причиной неприятностей.

Однажды утром в «Лилию» зашла Сал, жена Дурня. Вид у нее был угрюмый и немного пристыженный.

– Маррон, – сказала она, – мы можем поговорить?

– В чем дело?

– Ты собирался помочь нам с жильем и вещами.

– Да, а что такое?

– Не хочу показаться неблагодарной, и, конечно, у меня нет никакого права рассчитывать на твою помощь, но хозяин угрожает выкинуть нас на улицу, потому что мы уже две недели не платим. И не заработать никак – сейчас нет заказов на шитье.

– За жилье не заплачено? Но я виделся с ним совсем недавно…

Какое там недавно! Шед забыл. И о семье Дурня, и о своей матери тоже. Через несколько дней надо будет заплатить ее прислуге. Не говоря уже о Лизе.

– О боже! – ахнул он. – Прости, Сал, я запамятовал. Не беспокойся, все сделаю.

– Шед, ты добр к нам. Хоть и ничем не обязан. Мне больно смотреть, как ты погружаешься в пучину.

– В какую пучину?

– Эта женщина хочет тебя разорить.

Он был слишком озадачен, чтобы рассердиться.

– Сью? Разорить? Зачем?

– Брось ее. Будет лучше, если ты сделаешь это сейчас. Все вокруг видят, чего она добивается.

– А чего она добивается? – уныло спросил Шед.

– Не бери в голову, я и так уже наговорила лишнего. Если мы можем чем-нибудь тебе помочь, только скажи.

– Хорошо, скажу, – пообещал он.

Шед поднялся по лестнице, открыл тайник и обнаружил, что он совершенно пуст.

Ни внизу, ни наверху ни единого герша. Что происходит?

– Лиза, где все деньги?

– Я их спрятала.

– Что?

– Убрала подальше. Если будете продолжать в том же духе, то скоро потеряете заведение. Когда понадобятся деньги на разумные расходы, скажите, я выдам.

Шед выпучил глаза. Он задыхался.

– Черт возьми! Да кем ты, соплячка, себя возомнила?

– Эта соплячка не даст вам опуститься на дно. Эта соплячка не позволит подосланной Гилбертом бабе обвести вас вокруг пальца.

– Подосланной? Гилбертом?

– Да. А вам и невдомек?

– Убирайся! – бросил Шед. – Ты здесь больше не работаешь.

Лиза пожала плечами:

– Как скажете.

– Где деньги?

– Где надо. Приходите за ними, когда возьметесь за ум.

Шед закатил скандал. Посетители аплодировали, подзуживали его. Он угрожал, он завывал – все без толку. Ничто не помогало. Лиза оставалась непреклонной.

– Не лезь в мои личные дела! – бушевал он.

– Сначала докажите, что баба не имеет отношения к Гилберту. Тогда я беспрекословно отдам деньги и уйду.

– И докажу!

– А что, если я права?

– Никаких «если»! Я ее знаю! Я ей верю!

– Да вы просто не чуете вони. Вы ослеплены. Что, если я права?

Шед был не в состоянии даже допустить такую возможность.

– Да плевать!

– Ладно. Предлагаю пари. Если окажется, что правда на моей стороне, я буду управлять «Лилией». А вы не помешаете мне вытащить нас из долгов.

Шед лишь помотал головой и выбежал за порог.

Он ничем не рискует. Девчонка врет.

Что она затеяла? Ведет себя так, будто сделалась совладельцем «Лилии». Как его мать после смерти отца, пока не лишилась зрения. Обращается с ним, словно он не вдесятеро опытней ее.

Полчаса Шед бродил по улицам. Когда раздражение немного улеглось, он обнаружил, что находится возле Дома парусных мастеров. Ноги сами донесли его куда надо. Теперь зайти к Гилберту и одолжить деньжат, чтобы провести ночь со Сью. Лиза, эта мелкая сучка, может прятать его левы, но она не помешает ему получить заем у Гилберта.

Через полквартала за Шеда взялись угрызения совести. От него зависит слишком много людей. Нельзя еще больше ухудшать свое финансовое состояние.

– Будь проклята эта девка!.. – пробормотал он. – И ее клеветнические речи… Что теперь, мне подозревать всех подряд?

Опершись о стену дома, Шед боролся с собой. То в нем побеждала похоть, то чувство ответственности снова брало верх. Он жить не может без Сью… Не нужны никакие деньги, если она действительно его любит…

– Что? – произнес Шед вслух.

Он посмотрел снова. Да, глаза не обманывали. Это была Сью, и она заходила к Гилберту.

Внутри у него что-то оборвалось.

– Нет! Она не могла… Должно же быть какое-то объяснение…

Но в голове уже всплывали разоблачительные мысли. Вспоминались маленькие странности в отношениях с любовницей, особенно ее неудержимая тяга к трате денег. Над пылающей сердечной раной потихоньку закипал гнев.

Шед метнулся на другую сторону улицы, юркнул в переулок, ведущий к задней стене дома Гилберта. Окно кабинета было с той стороны. Шед не надеялся, что оно окажется открытым. Удастся что-нибудь подсмотреть – и то хорошо.

Окно оказалось закрытым, но оно пропускало звуки. Их нельзя было спутать ни с чем – в комнате занимались любовью.

Он решил, что покончит с собой. Сделает это прямо под дверью у Сью. На ум пришла еще дюжина театральных жестов. Но Шед понимал: этих подонков ничто не проймет.

Стоны и крики за окном стихли, начался разговор. И эта болтовня рассеяла последние сомнения. Прозвучало имя Маррон Шед.

– Он готов, – сказала женщина. – Я почти довела его до ручки. Еще один кредит – и Шед вспомнит о родственниках.

– Давай заканчивай. Нужно связать его по рукам и ногам и накинуть петлю на шею. Он вырвался из паутины Карра, но со мной этот фокус не пройдет.

Шеда затрясло от ярости.

– Сколько он уже должен?

– Восемнадцать лев. Скоро будет еще десять.

– Я могу раскрутить его еще на пять.

– Действуй. Уже есть покупатель, он ждет.

Шед ушел. Несколько часов он бесцельно шатался по Котурну. Вид у него был настолько мрачный, что встречные спешили перейти на другую сторону улицы. Нет страшнее мести, чем та, которую трус пестует во мгле своей души.

Вечером Шед пришел к Гилберту. Все свои эмоции он запрятал в тайники, о существовании которых узнал в ночь охоты на Карра.

– Мне нужно пятнадцать лев. Срочно.

Гилберт несказанно удивился, аж распахнулся его единственный глаз.

– Пятнадцать? На кой тебе столько?

– Да вот, затеял одно дельце, надо его сегодня закончить. Так и быть, накину тебе пару процентов.

– Шед, ты и так по уши в долгах. Сомневаюсь, что сможешь расплатиться.

– Закончу это дело и отдам все.

Гилберт молчал, глядя на Шеда.

– А что не так?

– Ты чертовски в себе уверен.

И Шед высказал ложь, которая больше всего ранила его сердце:

– Я собираюсь жениться, Гилберт. Сегодня вечером попрошу у женщины руки. «Лилия» должна стать пристойным заведением, для этого надо закончить ремонт.

– Ну ничего себе! – воскликнул процентщик. – Надо же, Маррон Шед затеял жениться! Интересные дела. Ладно, Шед. Это рискованно, но я попытаю счастья. Пятнадцать, говоришь?

– Спасибо, господин Гилберт. Я очень благодарен.

– Уверен, что отдашь?

– Десять лев я верну еще до конца недели. Слово чести. А когда Сью начнет помогать мне в «Лилии», с остатком долга не будет никаких проблем.

Гилберт растянул губы в улыбочку:

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я попрошу оставить здесь что-нибудь более весомое, чем твои слова?

– Что ты имеешь в виду?

– В залог мне нужна «Лилия».

Шед сделал вид, что напряженно думает.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Сью стоит такого риска.

Улыбочка превратилась в оскал голодного людоеда, но в то же время Гилберт сумел изобразить озабоченность.

– Подожди, я напишу закладную и принесу деньги.

Он вышел. Шед проводил его зловещей ухмылкой.