Книга: Королева демонов
Назад: Глава 22 На краю бездны Най 334◦П.◦В.
Дальше: Глава 24 Первые шаги 334◦П.◦В.
Глава 23
«Плач шарума»
334◦П.◦В.
Ашия не знала такой тошноты с первых месяцев беременности. Она могла часами ютиться на стропилах. Делала сальто, от которых закружилась бы голова у землепашца-жонглера. Танцевала на катящемся бревне.
Но плавание по безбрежным водам не имело ничего общего с визитом на корабль Керана, стоявший в гавани на приколе. Каюту медленно покачивало – постоянное, неровное движение, вносившее хаос в попытки Ашии обрести равновесие. Озеро, как и беременность, беспощадно напоминало неоспоримую истину: тренировкой можно добиться многого, но кое-что остается в руках Эверама.
Ходьба превратилась в пытку. Ашия расхаживала взад и вперед, закрыв глаза и стараясь подстроиться под озерный ритм. Ей не хотелось быть застигнутой врасплох, если во время плавания завяжется бой.
К счастью, вероятность этого была мала. Люди Керана проводили Ашию на борт «Правосудия Эведжана», когда солнце садилось и его блики на воде не дали к ней присмотреться. Изящное и опасное трехмачтовое суденышко с экипажем из тридцати закаленных даль’шарумов не было ни крупным торговым судном с полным трюмом, ни ценным боевым кораблем и соблазна не представляло.
– Капитан Рахвель уже освободил каюту, – сказал Керан. – Он достойный наставник.
Простые слова, но в устах Керана они стоили дорогого. Он отправлял с Ашией самых верных людей. Пищу будут оставлять под дверью, но в остальном ее не потревожат до самой высадки.
Каджи переносил плавание еще хуже матери. Ашия думала, что качка его убаюкает, но несчастный малыш смертельно побледнел, его стошнило прямо на нее.
– Тушнит, – простонал он ей в плечо.
– Да, мое сердце, я знаю. – Она поцеловала его в макушку. – Это волны. Ты скоро привыкнешь, и станет лучше.
Ей оставалось только надеяться.
Но и не это было худшим. В иллюминатор – слишком маленький, чтобы протиснулась даже Ашия, – она видела воду, сверкавшую в звездном свете. На многие мили – сплошная вода, во всех направлениях, и ни клочка суши.
В придачу свет вспыхивал на воде, как молнии среди туч, и с каждым сполохом корабль накренялся.
Водные демоны испытывали корпусные метки.
Ашия сражалась с алагай еженощно, но водные демоны ей были не по зубам. Кошмарные твари с клыками и щупальцами – незримые, непознаваемые. Она научилась плавать в купальнях дама’тинг и задерживала дыхание на десять минут и даже дольше, но здесь все было иначе. Она не могла ни драться под водой, ни поражать демонов издали. Пока желудок выворачивало, а ребенок орал, ей приходилось сидеть и надеяться, что метки выдержат.
«Прошу тебя, Эверам, – молилась она. – Дарующий свет и жизнь, во имя твое мы движемся по краю бездны Най. Дай нам в целости и сохранности добраться до места и выполнить нашу миссию».
Словно в ответ на молитву одна из многих серег Ашии завибрировала.
Дамаджах.
Ашия обмерла. Она полагала, что стала недосягаемой для Инэверы, и отчасти этому радовалась. Она впервые в жизни сама распоряжалась собой и судьбой Каджи.
Ее рука дрогнула, когда она поворачивала серьгу. Метки щелкнули, приняв нужную конфигурацию.
– Дамаджах.
– Я научилась расширять сферу действия твоей серьги, – сообщила Инэвера. – Это требует глубочайшей сосредоточенности и сильнейшей магии. Я редко буду выходить на связь.
– Слышу и понимаю, Дамаджах.
– Хорошо, – сказала Инэвера. – Докладывай.
– Я достигла Доктауна и встретилась с наставником Кераном, – ответила Ашия. – Положение критическое, Дамаджах. Величайший наставник из ныне живущих опасается, что, если подкрепление не явится, лактонцы могут отвоевать доки.
– Я знаю о положении и уже распорядилась насчет подкреплений, – сказала Инэвера.
– Ты, Дамаджах?
– Ситуация с твоим мужем переменилась. Я буду безраздельно править Красией до возвращения твоего дяди.
Ашия моргнула, забыв о тошноте, больном ребенке, световых вспышках на воде. Все изменилось.
– Значит… мне можно вернуться? – еле слышно спросила она.
Ответа не последовало.
– Дамаджах?
– Ты должна завершить свою миссию, – сказала Дамаджах. – Кости выражаются недвусмысленно. И только после этого – вернуться, иначе мы проиграем Шарак Ка.
– Либо с хаффитом, либо не возвращаться вообще. – Ашия постаралась, чтобы фраза прозвучала как похвальба шарума, и раньше сказала бы так от души, но в памяти жили слова Керана.
«У Хасика больше тысячи человек – замученных, искалеченных душегубов. И ты возьмешь в такое место сына, наследника Трона черепов?»
Стоит ли Шарак Ка ее жизни? И даже Каджи? Безусловно. И все же она не пожертвует Каджи ради успеха, не сделает этого никогда и сына не предаст. Ашия прижала его к груди.
– Где ты сейчас? – спросила Дамаджах.
– Плыву на корабле в крепость Евнухов, – ответила Ашия. – Через два дня меня высадят за охраняемым периметром и я пройду за их укрепления. Проникну в монастырь, уверюсь, что хаффит жив, и организую побег.
– Он жив.
Кости, конечно, сказали Дамаджах больше, но Инэвера раскрывала чужое будущее в той мере, в какой это служило ее целям.
Много ли вариантов будущего, где Ашии удается уйти с Каджи и хаффитом?
Много ли тех, где выживает хоть кто-то из них?
Дамаджах не ответит.
– А что насчет пропавшего кузена? – спросила Инэвера.
– По-моему, я нашла его, – ответила Ашия. – Но вряд ли ему можно доверять, и я не понимаю, чем он будет полезен.
– Расскажи сейчас же. – Обычно Дамаджах говорила терпеливо, но эту фразу произнесла отрывисто.
Рассылка магии на сотни миль и впрямь обходилась дорого.
– Терн асу Релан ам’Дамадж ам’Каджи, – произнесла Ашия. – Его отец был…
– Это мой второй кузен Релан, – прошипела Инэвера. – Когда он исчез, мы решили, что он погиб на когтях алагай и его утащили подземники.
– Он дезертировал, – сказала Ашия. – Подался с вестником на север и десять лет назад погиб при пожаре со всем семейством. Говорят, что один сын выжил. Он шпионит для сопротивления чинов.
– Полукровка, о котором докладывал Керан, – сообразила Инэвера.
– Он самый. Я повстречалась с ним в пути. Он следовал за мной. Я схватилась с ним, но он… избежал плена.
– И теперь видит тебя насквозь, – сказала Инэвера.
Ашию бросило в жар. Она не привыкла докладывать о провалах.
– Да, Дамаджах. Но в ходе нашего недолгого шарусака его… запах узнавался безошибочно.
– Что за запах? – спросила Инэвера.
– Алагай’виран. Демонов корень.
Инэвера снова умолкла, хотя было ясно, что каждый миг на открытом канале связи обходится ей недешево.
– Это знак от Эверама, – сказала она наконец.
– Знак чего? Я оставила его на дороге. Теперь не знаю, где искать, и по-прежнему не понимаю зачем.
До слуха Ашии донесся неразборчивый шепот и стук костей.
– Тебе не придется его искать, – проговорила Инэвера. – Он рядом, даже сейчас.
– И когда я его снова увижу?
– Я… не могу сказать, – ответила Дамаджах.
«Не можешь или не хочешь?»
– Решай сама, племянница, – сказала Дамаджах. – Ему, как и тебе, отведена своя роль в предстоящих событиях. Не убивай его, пока не отыграет.
Ухаживать за страдальцем Каджи пришлось всю ночь, медитировать было некогда, и на рассвете сморило даже Ашию.
Она резко очнулась после восхода солнца, когда что-то ударило в борт и сшибло их с малышом с капитанской койки. Она инстинктивно прикрыла сына и перекатилась через шаткую палубу, оценивая опасность.
Дверь каюты осталась запертой изнутри, дымом не пахло, и ничто не указывало на пробоину. Однако на нижних палубах царил переполох и слышался шум сражения.
На них напали.
Стараясь сохранить равновесие, Ашия крутилась юлой на качающемся полу, пока не раздался тяжелый стук. Судно выровнялось, в иллюминаторе стало темно.
Ашия быстро восстановила камуфляж и закрепила Каджи за плечами. Сын, бледный и безучастный, нуждался в отдыхе и питье, но времени на это не было.
– Держись, сынок, – шепнула Ашия.
– Дежись, – вяло согласился Каджи.
Копья остались спрятанными в его узле, но Ашия располагала ножами и метательным стеклом, а также иными орудиями – помельче, но не менее смертоносными.
Она приоткрыла дверь, выглянула и быстро захлопнула ее, когда мимо промчалось несколько даль’шарумов из экипажа.
Матросы скрылись, и Ашия выскользнула за ними следом. Близкие стены и низкий потолок не позволяли двигаться скрытно, но отряда шарумов, спешившего к месту боя, хватило, чтобы отвлечь от нее внимание.
На палубе развернулось настоящее побоище. К их борту пристыковался лактонский корабль, и около пятидесяти вооруженных копьями чинов бросились на абордаж. С дальнего леера работали чинские лучники, зачищавшие палубу и гасившие сопротивление.
Глянув вверх, Ашия узнала флаг. Силуэт женщины, которая смотрит вдаль, а позади нее охвачен огнем шарум.
«Плач шарума» под командованием печально известной лактонской пиратки – капитана Делии.
Ашия осталась в каюте; шарумы выбежали на палубу и угодили под ливень стрел. Ашии не понадобилось долго всматриваться, чтобы вычислить принцессу пиратов.
Голова Делии была повязана цветастым платком, но он не скрывал ни лица, ни волос, и пряди ниспадали ей на спину песочными волнами.
С боков стояли два телохранителя – рослые мужчины с копьями подлиннее, которыми заслоняли госпожу, пока та лично руководила атакой.
Босая Делия скользила по ходившей ходуном палубе и сохраняла равновесие не хуже, чем в гимнастическом зале. Лезвие ее короткого копья было изогнуто, чтобы поглубже рассекать плоть противника в рукопашной. В другой руке она держала такой же кривой, уже окровавленный кинжал. Позади распростерлись два мертвых даль’шарума из экипажа.
Теперь Ашия поняла, что эта женщина не приукрашена в легендах. Если на то пошло, они не отдавали ей должного. Ее доблесть не имела границ.
Но столь же отважен и капитан Рахвель, узнать которого было легко по красному, приспущенному до шеи ночному покрывалу. Он отбивался щитом от вражеских стрел и убивал каждого чина, дерзнувшего подобраться поближе. Те немногие выпады, что он пропустил, пришлись на доспехи.
Команда сгрудилась позади – бывалые даль’шарумы, принявшие на себя атаку чинов и заставлявшие их платить кровью за каждый захваченный дюйм. Если бы не лучники, они бы выстояли и против вдвое более многочисленного противника, но под обстрелом терпели неизбежное поражение. Их сомнут, несмотря на отличную боевую выучку.
Рахвель бросился к капитану Делии, подобно копью в полете. Чинов, пытавшихся его задержать, он убивал, не сбиваясь с шага.
Ничуть не струсив, пиратка повернулась к нему:
– Он мой!
– Я Рахвель асу Наджан ам’Десин ам’Каджи! – крикнул в ответ Рахвель.
Его шарумы расступились, не желая вмешиваться. Ашия подумала, что вот-вот увидит конец подлого капитана пиратов.
В отличие от оружия Делии, короткое копье Рахвеля не было изогнуто, но он орудовал им, как швейной иглой, – быстро и точно. Делии осталось лишь отбиваться от первых выпадов и пятиться скользящей походкой. Она раскрутила свое копье и нанесла ряд стремительных ударов, однако Рахвель, продолжая наступать, отвел их все. Она была проворна и ловка, не новичок в поединке, но поле боя контролировал Рахвель, который загнал ее в скользкую лужу крови. Она пошатнулась, и он налетел, готовясь нанести смертельный удар.
Но резко остановился, так как чин-телохранитель забыл о чести и бросился ему навстречу с длинным копьем. Рахвеля спасли доспехи, однако наставника застигли врасплох. Делия объявила поединок один на один, и Рахвель представился, как положено. Ее же слава оказалась замаранной, ибо воин вмешался и отказал ей в почетной смерти.
Но чин, похоже, смотрел на дело иначе. Поворотившись, Рахвель перехватил древко копья рукой со щитом и подтянул к себе воина, чтобы вспороть ему горло. К нему немедленно метнулся второй охранник. Когда Рахвель повернулся к новой угрозе, Делия прыгнула, подцепила копьем его щит, рванула в сторону и всадила в глаз кинжал.
Рахвель отшвырнул ее ударом пятки, но второй телохранитель высмотрел в его доспехах шов и погрузил копье глубоко в бок наставника. В ответ он заработал копьем же в легкое; наставник выдернул оружие чина и раскрутил его, создавая заслон; схватившись за рукоять кинжала Делии, он медленно вытянул его из глазницы.
Обе команды, застывшие при виде поединка вожаков, возобновили бой, и на шарумов обрушился новый град стрел. Делия кружила вокруг Рахвеля, пыряя доспехи; кровь заливала его лицо и струилась из раны в боку. Остальные дрались не на жизнь, а на смерть.
Ашия прикинула, не вмешаться ли. Она еще успеет прийти на помощь Рахвелю и убить предводительницу пиратов.
Да только это ничего не изменит. Она уничтожит Делию, но и ей конец. И ее миссии. И Каджи.
Она не могла ни драться, ни украдкой взять шлюпку. Она умела плавать, но они вдали от суши – берега не видать. Прыжок в воду равносилен самоубийству для нее и Каджи.
И она не тронулась с места, когда чины расправились с оставшимися шарумами – кого-то зарезали, кого-то взяли в плен. Когда Делия подарила Рахвелю бесславную смерть.
После этого Ашия выбежала на палубу, стеная от страха. Пираты-чины застыли при виде безоружной матери с ребенком, она же подбежала к наставнику и рухнула подле него на колени.
– Эверам! – возопила она. – Направь в одиноком пути моего мужа, твоего достопочтенного наставника Рахвеля асу Наджан ам’Десин ам’Каджи, дабы предстал он перед твоим божественным судом!
Когда Ашия обняла труп, заголосил и Каджи – не то от искреннего горя, не то заодно с матерью.
Помедлив, капитан Делия осторожно шагнула вперед. Ашия заметила ее и отшатнулась.
– Не бойся, – сказала Делия. – Мы не тронем ни тебя, ни твоего сына. Тебя отвезут в Лактон и поступят по справедливости. Пожалуй, лучше, чем ты привыкла. Тебе уже не придется прятать лицо.
Сохраняя выражение опасливое, не вытирая слез, Ашия следила за приближением бесстыдницы. Неужели они считают, что красийки настолько глупы, что поверят человеку, который убивает без чести? Делия, как прочие варвары-чины, воображает, будто Ашии в тягость платок, который она носит из скромности перед Эверамом.
Для Ашии и Каджи было безопаснее сдаться пиратам, но миссия провалится, если она отправится в озерный город чинов.
Через мгновение Делия откроется для удара. Ашия уже выбрала шарукин, который обезоружит пиратку и обеспечит захват еще до того, как та почует опасность. Потом она выхватит из рукава клинок и на глазах у команды приставит его к горлу женщины.
Ашия видела, как предан был экипаж «Плача шарума» своему капитану. Делия значила для них больше, нежели честь перед Создателем. Они не рискнут ее жизнью. И Ашия потребует доставить их с Каджи на берег. Всего один шаг…
– Кап’тан Делия, – послышался голос.
Быстро взглянув, Ашия увидела, как через леер перепрыгнул Терн Дамадж. Значит, все это время он прятался рядом?
Повернулась и Делия; лицо ее просветлело от удивления и радости.
– Терн!
Издав ликующий возглас, она метнулась через палубу, облапила паренька и оторвала его от палубы:
– Терн! Терн! Терн! Хвала Создателю, ты вернулся!
Ашия собиралась убить Делию, а Терна как минимум хорошенько отделать, но у нее заныло сердце при виде их воссоединения. Ей-то самой кто радовался? Только сестры по копью, а их разметало, словно песок на ветру.
– Что ты тут делаешь? – спросила Делия.
– Керан отправил корабль с секретным заданием. – Терн говорил хрипло, слова напоминали утробный рык.
– С каким заданием?
Терн на мгновение встретился взглядом с Ашией:
– Не знаю. Увязался посмотреть.
Один командир Делии вернулся с обыска корабля и что-то прошептал ей на ухо.
– В трюме нет ничего интересного, – объявила Делия. – Горстка бойцов, вооружение – дрянь. Тебе известно, куда они направлялись?
– В монастырь, – сказал Терн.
– За линию блокады?
Терн помотал головой:
– Хотели выслать к берегу лодку раньше.
– Зачем? – спросила Делия.
Ашия сжалась пружиной, но Терн лишь пожал плечами:
– Не знаю. Хотел глянуть, кого они высадят.
Делия усмехнулась:
– Прости, что помешала тебе разнюхивать, Терн, но твое возвращение того стоило. Есть мысли, что им понадобилось в монастыре? Я думала, что даже Доктаун не захочет связываться с исчадием без елдака, которое там заправляет.
Терн снова пожал плечами, упорно не глядя на Ашию:
– Знал только кап’тан, а он мертв.
Делия взглянула на Ашию:
– Возможно, что-нибудь знает его жена.
– Она не скажет, – проронил Терн. – Вы ее мужа убили. Она одно сделает – кончит вас, как подойдете поближе.
Пиратка пристально изучила Ашию:
– Так пусть попробует. Думаю, мы ее вразумим.
Высокомерие. Несмотря на предостережение Терна, Делия недооценивала Ашию. Никто и пикнуть не успеет, когда метательное стекло полетит в глаз. И поделом ей за то, что она сделала с Рахвелем.
– Как вразумили принца Ичу? – осведомился Терн.
Делия осеклась:
– Терн, это было другое дело.
– Не, – возразил он. – Если они заподозрят, что она знает хоть что-нибудь, то не уймутся, пока не заговорит.
– Эта женщина с ребенком, – сказала Делия. – Я не позволю им…
– Ты уже не поможешь, – перебил ее Терн. – Докмейстеры передадут ее человечку с тисками.
Делия скрестила на груди руки:
– С нами, Терн, поступали гораздо хуже. Ты знаешь это лучше других.
– Ага, – согласился Терн. – А вы постоянно говорите, что мы не такие. Разве нет?
– Ладно, – ответила Делия. – Скажем, что просто пленница.
– И отправим на Тюремный остров? К двум сотням голодных шарумов?
– А что мне делать, Терн? Отвезти ее обратно в Доктаун? – Делия притворно прикрылась руками. – «О, не стреляй, Керан! У нас на борту женщина! Мы возвращаем ее – спрячь и продолжай обращаться с ней как с рабыней!»
– Конечно нет, – сказал Терн. – У кап’тана Рахвеля есть лошадь, для них с ребенком сойдет. Высади нас на берег. Я доведу ее до дома, а потом просигналю лодке.
Ашия не верила ушам. Как много известно Терну Дамаджу? На кого он работает, если вообще на кого-нибудь, кроме себя?
– Мы что же, дадим ей лошадь?! – возмущенно воскликнули из команды Делии, крикуна поддержали дружным ропотом.
– Заткнись, Вик! – гаркнула Делия, и тот застыл. Она обвела взглядом экипаж. – Остальных тоже касается! Еще раз сунетесь со своим мнением – буду лупить по яйцам, пока не лопнут!
Она снова посмотрела на Терна:
– Мне эта идея совершенно не по душе. Ты только-только вернулся…
– Всего-то и пробегусь до Доктауна, – пренебрежительно отмахнулся Терн, словно пройти сквозь заслоны на пути в Водоем Эверама было делом пустячным. – Не успеете оглянуться, как уже вернусь.
По ходу ожидания Терн вполглаза наблюдал за красийкой. Он не знал ее. Совсем не знал. Но ради нее солгал капитану Делии, одному из немногих друзей.
– Почему? – спросила она по-красийски, чтобы другие не поняли.
Родная речь отца далась ему трудно.
– Насмотрелся на пытки. – Терн кивнул на малыша. – Он не заслужил ненависти за то, что натворил его народ. Я знаю, каково это. С довоенной поры.
– Если ты шел за мной, то знаешь, что мне не нужно в Водоем Эверама.
– Знаю, – кивнул Терн. – Дела в монастыре. Могу отвести.
– Почему? – повторила она. – Зачем ты мне помогаешь? Почему бы мне не убить тебя, как только нас высадят?
– Там ведь кого-то держат? – спросил Терн. – Хочешь разнюхать? Я в этом деле мастер.
– Ты знаешь кого?
Терн пожал плечами:
– Какая разница? Неволи никто не заслуживает.
Женщина повела бровью:
– Даже хаффит Аббан?
Терн застыл. Он знал это имя. Как и весь Лактон. Хаффит нашептал ядовитые вещи в уши красийских вождей. Говорили, что именно он организовал захват материковых земель Лактона и разгром его флота в сражении при Доктауне.
Нужно сообщить Делии. Сейчас же. Но Терн не двигался. Ничто не изменилось. Скажи он слово – и эту женщину передадут палачам. Тому самому горбатому старому служке, который смеет носить одежды Создателя и одновременно закручивать свои жуткие тиски.
Но можно ли ей доверять? Терн не знал. Про Стелу он тоже думал, что ей можно верить, однако она оказалась коварнее, чем представлялось поначалу.
– Я даже не знаю, как тебя звать.
Глаза женщины сощурились, но покрывало осталось на месте, и выражения лица не удалось разобрать.
– Ашия вах Асом ам’Джардир ам’Каджи. Моего сына зовут Каджи.
– Вах Асом… – повторил Терн.
Ашия кивнула:
– Жена и ребенок нынешнего вождя всей Красии. Ценные пленники.
– Зачем ты это мне говоришь?
Она его как будто подстрекала.
– Если бы ты хотел меня предать, то уже предал бы, – ответила Ашия. – Но мне сдается, ты не таков.
– Не знаешь меня, – буркнул Терн.
– Нет, – покачала головой Ашия. – Не знаю. Но мне известно, кузен, что нас свел Эверам.
– Кузен? – опешил Терн.
– Моя свекровь – Дамаджах, Инэвера вах Касаад ам’Дамадж ам’Каджи, – ответила Ашия. – Кузина твоего отца. Ты необычен, сын Релана. Вылитый землепашец, но с замашками шарума и дикарь, и я этого не понимаю.
Она взяла его за руку. Терн вздрогнул, но вырываться не стал.
– Но вы с моим сыном – кровные родственники, и я узнаю тебя поближе.
Он не сразу осмыслил услышанное. Свекровь – кузина отца? И кем они приходятся друг другу, если вообще родня?
«Вы с моим сыном – кровные родственники».
Фраза вертелась у него в голове, пока он смотрел на малыша – бледного и безучастно висевшего в ее петле-гамаке. Ему был нужен отдых. Вода. Опека.
Она была права. Он не собирался ее выдавать.
Терн ощутил, как судно скользнуло на отмель и зашуршало по песку. Они с Ашией уже сидели в трюме с капитаном Делией и ее новыми телохранителями.
– Будь осторожен. – Делия протянула набитый узел. – Собрала тебе завтрак.
– Не нужен, – ответил Терн. – Могу охотиться.
Делия толкнула его узлом в грудь. Он инстинктивно обхватил его, а она – отпустила.
– Там не только еда, Терн, а от тебя остались кожа да кости. – Она улыбнулась. – Скушай немного хлеба и сыра за здоровье капитана Делии.
– Хлеба? – вскинул брови Терн.
Делия подмигнула:
– С хрустящей корочкой, как ты любишь.
Терн ухмыльнулся и закинул узел за плечи. Трюм отворили, сбросили сходни.
– Мы уйдем с отливом, но ты к тому времени углубишься на юг, – сказала Делия. – Здесь, далеко на севере, недрилы ведут себя странно.
Терн склонил голову набок:
– Странно – это как?
– Множатся, и некоторых мы в жизни не видели, – ответила Делия. – Убивают половину наших разведчиков, но не трогают ни монастырь, ни отряды евнухов-мародеров.
– Боятся их меток? – предположил Терн.
– Может быть, – пожала плечами Делия. – Но я ни разу не встречала недрилу, которому хватало ума испугаться.
– Будьте осторожны, – кивнул Терн.
Делия едва не задушила его в объятиях:
– Сам будь. Возвращайся живым и здоровым до новой луны.
– Вернусь. – Ложь отдалась горечью в устах Терна, когда он обнял Делию в ответ.
Затем он взял за поводья Расу и свел кобылу по сходням на песчаную косу. Он побрел к берегу чуть ли не по пояс в воде, но Ашия, сидевшая верхом, не промокла.
– Меня беспокоит странное поведение алагай, – призналась Ашия, когда они достигли суши и их не могли услышать на судне.
– Меня тоже, – ответил Терн. – Может, они хотят захватить монастырь?
– Тогда это означает, что он понадобился князьку демонов, – сказала Ашия. – И нам грозит серьезная опасность.
– Необязательно, – заметил Терн. – Можем с тем же успехом уйти. Податься в Лощину или Форт Райзон. Убережем Каджи.
– Это тебе можно уйти, – возразила она, – а нам с Каджи – нет. Что бы ни говорила Дамаджах, я думаю, мне тогда не обрадуются в Даре Эверама.
– Знакомое чувство, – кивнул Терн. – Но Лощина…
– Не спасла мужа моей сестры по копью, – подхватила Ашия, – и в восемнадцать лет она отныне вдова. Она не уберегла моего мастера, погибшего на когтях алагай. Я знаю, что сын мой может стать выгодным заложником, и не доверюсь тамошнему гостеприимству.
Терн вскинул руки:
– Мир велик. Можно затеряться на хуторах или уйти в горы, а то еще в лес и поселиться в терновнике – там безопасно.
– У тебя хорошее прозвище, оно отгоняет ночных волков. – Терн вздрогнул, и Ашия посмотрела искоса. – Что такое?
– Никому не рассказывал эту историю.
Предание было личным достоянием Терна – драгоценной памятью об отце, которую он хранил в тайне.
– В Красии каждый ребенок знает историю о терновнике, – заметила Ашия. – И песня есть. Слышал ее?
Тело Терна словно налилось свинцом. Он тупо мотнул головой.
– Вечером спою вам с Каджи, – пообещала Ашия. – Но мы не вправе бросить наш народ и скрываться в лесах. Так поступают эгоистичные чины, изгнавшие из сердца Эверама. Нам отведена роль в Шарак Ка, и сыграть ее предстоит здесь. Мы должны отправиться краем бездны и вверить себя Создателю.
