8
За два дня до отъезда Лотеску явился неожиданно рано, хмурый, небритый, и молча хлопнул по столу газетой. Едва не поперхнулась и отставила в сторону чашку. Я только пришла, думала спокойно позавтракать, а тут такое.
– Вот, – палец хассаби ткнул в одну из статей.
С замиранием сердца, – когда успела что-то натворить? – глянула на заголовок, неброский, стандартным шрифтом. В небольшой заметке сообщалось о трагической смерти неизвестного мужчины. По словам репортера, тело пролежало в воде несколько дней, опознать труп сложно.
Недоуменно уставилась на начальника – тот чуть подрагивающей рукой наливал себе чаю.
– Вы же любите кофе, давайте сварю.
– Лучше сразу коньяка, – мрачно буркнул Лотеску и воровато огляделся по сторонам. – Ну, как вам?
– Как мне что?
Еще раз перечитала материал, пытаясь понять, кого выловили в Адроне.
– Ронсу, – подсказал начальник и плюхнулся на стул для посетителей, потирая виски. Похоже, накатывал очередной приступ мигрени. – Мне час назад доложили. Спасибо, собирали на него досье, а то бы похоронили безымянным.
– О-о-о…
Стояла и молчала. Разумеется, мысли имелись, только хассаби запретил заниматься делом шантажиста. И об изменнике велел забыть.
– Ладно, Магдалена, зайдите. – Начальник взъерошил волосы и встал. – Не хотел, но придется, одному мне не справиться. Задавайте свои бестактные вопросы, суйте длинный нос.
Обидно, между прочим!
– Хотелось бы извинений, – наглеть, так наглеть!
– Простите, – сквозь зубы процедил Лотеску, – нервы сдали, бывает.
Кивнула, понимая, на большее надеяться не стоит.
Хассаби нервничал, дергался, долго возился с чарами. После чуть ли не с ноги распахнул дверь и швырнул брелок от огнемобиля на стол. Он завертелся юлой, царапая гладкую поверхность.
– Есть две новости. Одна хорошая, другая плохая, – не в силах сидеть, Лотеску расхаживал по кабинету. – Для вас, – подчеркнул он. – Для меня все новости поганые, даже звонок министра не радует.
– И что вам сказал министр?
Отчего-то это казалось важным – как раз вчера с фельдъегерем доставили пакет из Министерства магии.
– Что я в конце года займу кресло Роджера Лаура. Разумеется, если ничего не случится, и мы не провалим доклад.
Хассаби отчего-то смотрел на меня, будто от секретарши зависело, пойдет ли он на повышение.
Понимающе кивнула и взгрустнула.
Вот и плохая новость, вряд ли начальник возьмет с собой в Штайт, проще найти нового секретаря на месте. Да и после случившегося я бы сама себя в Нэвиле оставила.
Вздохнула.
Жалко, конечно. В Карательной работать не останусь: одно дело с Лотеску, другое – неизвестно с кем. Хотя почему неизвестно – с нынешним первым замом. Ладно, еще целых полгода, найду новое место. Вряд ли с таким начальником, но все хорошее непременно кончается.
– А хорошая новость какая? – обреченно поинтересовалась я.
Даже не подозревала, что так успела привязаться к Лотеску. Он еще не уехал, а уже тяжело. Стану скучать: и по пикировкам, и по шуточкам, даже по выволочкам.
Отвернулась и смахнула навернувшуюся на глаза одинокую слезу.
Ничего, привыкну. Хотела в штат к мэру, вот и выдалась возможность. Тут ловить нечего, повышение не светит, а там море возможностей. Пора выбираться наверх, покупать коттедж. Глядишь, родных перевезу. Родители пожилые, им бы на отдых, в комфорт, а не паровозную пыль глотать.
– Я ее только что озвучил, – недоуменно ответил Лотеску и снова потер виски. – Вообще-то, – обиженно добавил он, – могли бы поздравить. Или скатертью дорога, а, Магдалена?
Под его взглядом стало стыдно. Действительно, думала только о себе, а у хассаби, может, мечты сбываются. Он сам говорил, Нэвиль – не предел стремлений, его место в столице, где настоящая власть и деньги. Штайтская Карательная – самая главная в стране, из нее легко запрыгнуть в министерство. Правда, Лотеску сразу на место помощника рассчитывал, но придется потерпеть, и так два повышения за два года.
– Эм, рада, конечно, – бессознательно выводила пальцем узоры на столешнице. – Удачной работы и всякое такое.
И чуть слышно добавила:
– А вот у меня работы не стало.
– Магдалена! – укоризненно качая головой, вздохнул хассаби.
– Что – Магдалена? – вышло неожиданно зло. – Может, я скучать буду.
Начальник вымученно улыбнулся; лицо на мгновение просветлело, чтобы тут же исказиться гримасой боли. Однозначно, мигрень разыгралась на нервной почве.
– Ничего, – Лотеску кинул быстрый взгляд на диктино: ждал звонка, – с работой поспособствую, не брошу на произвол судьбы. И, – вновь едва заметная улыбка, – могу звонить по праздникам.
Стало неловко, в итоге сбежала за теплым шарфом.
– Вот, – протянула хассаби. – И не беспокойтесь, я вам помогу.
Зная начальника, под плохой новостью может скрываться только расследование с ним в роли жертвы. Он никогда не являлся на службу таким помятым, словно собственный вид интересовал хассаби в последнюю очередь. Плюс жесты, мимика – как затравленный зверь. И все из-за проститутки!
Стоп, или Лотеску докопался до любителей «зеленого» вина? На месте продавца секретов я бы попыталась избавиться от главы Карательной инспекции. Тогда без охраны не обойтись.
Ясно – из кармана пиджака торчал очередной подозрительный конверт. Шантажист вернулся и наверняка теперь угрожал по-крупному, раз начальник метнулся ко мне. Правильно сделал: у меня богатый опыт общения с убийцами.
– Можно? – указала на конверт.
Помедлив, хассаби кивнул.
Сбегала за щипчиками и осторожно вытащила улику. Напрасные предосторожности: Лотеску уже вскрыл конверт. А как же экспертиза?
– Да не даст она ничего! – прочитал мои мысли начальник и напряженно уточнил: – Так, значит, согласны?
Кивнула и вчиталась в незамысловатую строчку: «Пожалеешь!»
Вздрогнула. Похожие письма слал Тайрон, только он не прикладывал пикантных изобразительных карточек… и моих портретов.
– Тогда начинайте, – Лотеску кивнул на портативную голограмму. – Как видите, вы ему отныне тоже не даете покоя.
Вот поганец! Преступник, разумеется. Спасибо, письма счастья не шлет. Узнать бы, в курсе ли шантажист, что мы с хассаби заодно, или просто угрожает очередным разоблачением, вроде близких отношений с секретарем. Они у нас со стороны действительно очень личные.
Лотеску немного успокоился, обмотал голову шарфом и устроился за столом. Глаза закрывались: не выспался, а тут еще головная боль.
– В качестве кого помочь? – данный вопрос волновал больше всего.
Если пешки, исполнителя, то сам и еще раз сам, хватит недомолвок.
– Вы личный помощник, Магдалена, собственно, им и останетесь. Или хотите превратиться в жертву? Боюсь, он устроит, если раньше не посадим, – мрачно пообещал начальник и взмолился: – Коньяка налейте. Голова раскалывается!
– Вы хоть спали? – проявила сочувствие.
Жертвой становиться ой, как не хотелось! Наблюдать, как травят начальника, – тоже. Раз так, придется постараться.
Стукнула дверца бара, звякнул фужер.
Пробежавшись глазами по этикеткам, выбрала коньяк и налила немного, прикрыв донышко. Лотеску выпил залпом и, запоздало вспомнив про дверь, активировал чары.
– Для всех у нас совещание, – распорядился он.
Кивнула, хотя предпочла бы не объяснять, какие такие дела начальник решает с секретарем за закрытыми дверьми.
Ладно, раз я помощник, можно сесть.
Шайтан, газета осталась в приемной! Вдруг кто-то догадается? С другой стороны, на столе куча бумаг, те же газеты носила хассаби каждое утро.
– Он пропал за день до нашей ссоры, – начал рассказ Лотеску, время от времени сжимая виски. Конверт он убрал обратно в карман, не позволив рассмотреть очередную иллюстрацию своей интимной жизни. – Хозяйка пансиона забеспокоилась, когда не вернулся ночевать. Сначала думала, пошел по бабам, простите, женщинам, но тут нагрянула полиция… Думаю, объяснять, отчего вдруг у мага появились суицидальные наклонности, не нужно?
Покачала головой и, поколебавшись, налила хассаби еще немного коньяка. Начальник благодарно улыбнулся и на мгновение задержал ладонь на моей руке. Осмелев, ободряюще накрыла ее своей и, смутившись, отшатнулась.
– Спасибо за поддержку, – оказывается, Лотеску все правильно понял. – Только вы и остались, – чуть слышно с горечью добавил он.
Предпочла пропустить замечание мимо ушей.
Кому, как не мне, знать, как муторно, когда вокруг одни враги? Я пару недель жила в душном страхе, похоже, Лотеску оказался в том же положении. Шантажист знал его привычки – значит, из первого круга. Подозревая друзей, легко сорваться, подозревать всех и вся. Внутри сжимается спираль, сдавливая сердце.
– Хассаби, – проясню пока мелкие детали, – погибший – дворянин? Вы называли фамилию без «ишт».
– Пес его знает! – махнул рукой Лотеску. – По документам – да, а в списках нет. Мутный тип!
Жутко захотелось снова взглянуть на досье сотрудников столичной Карательной, полистать протокол вскрытия, полицейские отчеты. Чувствовала, разгадка где-то рядом.
– Хассаби, – решилась проявить инициативу, – хотите, отменю все на сегодня? Вы больны, какая работа!
– Спасибо, – он неожиданно тепло, открыто улыбнулся. – Справлюсь.
– Тогда Синглера позовем, – не отставала я.
Лотеску покачал головой и на мгновение закрыл лицо руками. С трудом поборола желание коснуться, чтобы успокоить. Я действительно понимала, и он это знал.
Нескончаемая пытка, постоянный страх, разъедающий изнутри, тревога за родных.
– Сколько прислали писем? Штемпеля? Когда они приходили, кто приносил? – засыпала начальника вопросами.
– Таблетку дайте, тогда скажу. Голова раскалывается, сдохнуть хочется! – посетовал хассаби и откинулся на спинку кресла. – Третий час уже.
– Как вы только за руль сели? – ужаснулась я и поспешила задернуть шторы: мигрень лечат темнотой.
В голову пришла очередная бредовая идея. Замялась, но предложила:
– От господина Барашта диванчик остался. Там тихо, я на шепот перейду.
– Нельзя, Алард через полчаса придет, – вздохнул Лотеску и, задержав на мне пристальный взгляд, задумчиво произнес: – Никак не пойму, откуда в вас столько сочувствия и понимания.
Пожала плечами и выбежала за водой.
Вопреки протестам, я таки устроила начальника на диване в зале заседаний, посреди цветов. Некогда на далекой, скрытой огромным овальным столом сцене восседал Тайрон, а мы по очереди извинялись за причиненные неудобства. Кто знал, что покойный некромант сам себя подставил, чтобы отвести подозрения?
Некоторое время Лотеску лежал молча. Сидела рядом, вслушиваясь в чужое дыхание и следя за диктино, чтобы вовремя ответить. Потом начальник сел, пригладив волосы, и очень серьезно спросил:
– Вы действительно хотите завязнуть по уши?
Кивнула.
– Хорошо, тогда вот вам информация к размышлению. Добывал по крупицам, чтобы не привлекать внимания.
Оказалось, на дне рождения мэра присутствовал один из подозреваемых – нынешний глава столичной Карательной инспекции. В свете грядущего назначения он виделся идеальным кандидатом.
– Это не все, записка пришла после того, как я добился блокировки счета. Тоже безличного, в Имперском банке Нэвиля. На него поступила круглая сумма. Угадайте, когда?
– На следующее утро после беседы в концертном зале? – я почти не сомневалась.
Вот почему не догадалась, не обследовала тот закуток? Тогда бы выяснила, с кем разговаривал посол. Положим, обычный человек детоскопу не виден, зато маг предстал бы как на ладони, мы бы знали, сидел ли рядом с сорнейцем Ронсу.
– Именно.
Похоже, мозговая деятельность пошла хассаби на пользу. Мигрень отступила, если бы не небритость и помятость, Лотеску казался бы прежним.
– Только преступник прокололся, – довольно осклабился хассаби. – Кристаллы не успели перезаписать, на них отчетливо видно лицо старого знакомого из Штайта.
Кольцо замкнулось. Ронсу. Он заменил покровителя на приеме, вел его дела в Нэвиле, плюс знал Лотеску в лицо. Когда маг стал опасен, от него избавились.
– Нужно осмотреть все мосты, – деловито предложила я. – Нет ли следов волока, резкого торможения, а то и чар.
– Его отравили, – погасил огонь энтузиазма начальник, – и бросили в воду с камнем на шее. Полицейские работают, но пока ничего, магией не пахнет, сам проверял.
Так вот почему хассаби так плохо выглядит!
Открыла рот, но вопрос задать не успела: завибрировал рабочий диктино, который на всякий случай прихватила с собой. Тяжелый, он напоминал кирпич, а не портативное устройство.
Голос собеседника заставил поморщиться, однако я общалась с Алардом максимально вежливо. Тот поинтересовался, ждать ли сегодня Лотеску.
– Слышал, у него неприятности, – вскользь заметил он.
И тут в голове щелкнуло. Говорила, а сама думала, прокручивала факты. Нажав на отбой, с жаром попросила:
– Пошлите меня зачем-нибудь к ликвидаторам!
Лотеску уставился, как на сумасшедшую, пришлось пояснить:
– Хочу кое-что спросить. Я многих ребят знают, они помогут.
– В чем? – все еще не догадался хассаби.
Он снял шарф, и тот пестрой змеей свернулся на диване.
– Раз нельзя добыть диктино Леонара Аларда, можно выяснить, когда он отлучался, какие указания давал. Понимаете, – подняла указательный палец, привлекая внимание к своим словам, – он не мог знать о ваших неприятностях. Неоткуда. Сомневаюсь, будто Синглер проговорился.
– Синглер получал задания и только, – помрачнел Лотеску и вскочил. Глаза потемнели, резко обозначились скулы. – Спасибо, Магдалена, – медленно поблагодарил он.
Я слишком хорошо знала этот тон, чтобы не сообразить, что за ним таится. Похоже, Аларда ждала печальная участь начальника моего бывшего отдела. Его с треском уволили, вряд ли бедняга сумел восстановить репутацию. Добил Итона ишт Невриса суд – шпионаж, пусть даже в пользу Ведомства магии, не прощался.
Вот так одна неосторожная фраза может сделать тайное явным. Я изначально подозревала Аларда и не сомневалась, расшифровка звонков расскажет много интересного. С кем же он общался, чтобы скинуть начальника и занять его кресло?
– Так, – Лотеску развил бурную деятельность, прошелся вдоль кадок с цветами у стены, – займите пока Аларда. Приду через пять минут.
Начальник сунул в руки шарф и быстро набрал код на диктино. Разумеется, в приватном режиме, только, вопреки обыкновению, включил визуальный режим.
– Бритву? – спросила одними губами.
Лотеску кивнул.
Ну вот опять, не желает посвящать в тайны.
Видимо, эмоции отразились на лице, раз начальник нетерпеливо пообещал:
– Потом расскажу, несите!
В приемную вошла с дежурной улыбкой на лице, от которой сводило скулы. Изопроектор разрывался, пищал, трещал, требуя внимания. Служебный диктино тоже подавал признаки жизни.
Леонар Алард подпирал спиной стену. Постоянно недовольный, он зыркнул так, словно мысленно уже уволил.
Внешне второй зам не походил на Лотеску. Нет, он не уродился страшилищем: правильные черты лица при тяжелой челюсти, рост, телосложение ликвидатора, – если бы не вечный ор и мрачное выражение лица, назвала бы привлекательным, но характер никуда не денешь. Если глава Карательной – само обаяние, разумеется, пока не наступишь на хвост, второй зам – ходячий ужас. Он так распекал подчиненных на совещаниях, что слышал весь этаж. Мимо его кабинета неизменно пробегала рысцой и предпочитала решать вопросы через секретаря. Бедная женщина, какие крепкие нервы нужно иметь, чтобы терпеть такое? Неудивительно, что личные помощники Аларда в приемной не задерживались.
– Ну, и когда вы собираетесь приступить к служебным обязанностям? – Начинается! – Вам платят не за шатание в коридорах.
– Простите, я поливала цветы в зимнем саду.
С некоторыми не спорят, а повинно опускают голову.
Зимний сад действительно имелся. Его завел Барашт, а я сохранила. Иногда Лотеску уходил туда думать, благо сад примыкал к кабинету. Прежний глава Карательной инспекции проводил в любимом детище много времени, нынешний деятельный, активный, не любил созерцания. Сегодня бы сад пригодился, но, вот беда, там затеяли небольшой ремонт, и диван перенесли в зал. Цветы тоже убрали, а карликовые деревца в кадках оставили, их-то и поливала.
– Где Лотеску? Или вы и этого не знаете? – голос Аларда стремительно повышался.
Мысленно досчитала до десяти.
Главное не сорваться, главное не сорваться!
– Приболел.
Немного поиграем, хассаби? Сейчас проверим, случайно ли вы оговорились.
– Серьезно? – приподнял брови Алард.
Какой искренний интерес! Можно подумать, он репортер бульварной газеты. Глаза заблестели, даже наорать забыл. А как же: «Давно пора вас уволить! Чаю хотя бы принеси, дура»? Ладно, хочешь побасенку, получишь.
– Кажется.
Изобразила, будто задумалась, и тоном блондинки, желавшей поделиться секретом, прошептала:
– Никому не говорите, но его, похоже, уволят.
– С чего вы решили?
И не кричим, не твердим о служебной этике. Помнится, Алард оттаскал за уши и отобрал диктино, когда, еще на прежней должности, сболтнула лишнего про Лотеску.
– Ну, – замялась, как заправская актриса, рисуя круги носком туфельки, – ему звонили сверху. Хассаби после пил – я мыла стакан. Вчера тоже. Вот он сегодня, наверное, после вечера…
– Госпожа ишт Мазера!
Вздрогнула и обернулась.
Лотеску!
Начальник выглядел как с иголочки, умудрился за пять минут из вольного художника превратиться в респектабельного аристократа.
Алард гаденько усмехнулся и сдал с потрохами. Если верить ему, я планомерно портила репутацию руководства.
Сжала кулаки за спиной.
Лишь бы Лотеску не поверил!
Уфф, метнул быстрый взгляд и подмигнул. Понял.
Отвернулась, звеня чашками. Принесу хассаби кофе, заодно найду повод снять с Аларда волос, в хозяйстве пригодится. Не знаю, на что способны полицейские эксперты, но лучше иметь, чем не иметь.
Эх, в диктино бы еще глянуть! А ведь есть способ.
Коварно улыбнулась.
Иногда секретарши такие неуклюжие!
Определенно, во мне пропадала актриса. Куда там бывшей пассии Лотеску!
Чинно вплыла в кабинет со сладким: «Кофе, хассаби». Начальник кивнул, и я поставила перед ним дымящуюся чашку. Потянулась за второй и якобы нечаянно опрокинула ее содержимое на брюки Аларда. Бывает, запнулась о ножку стола, не удержала. Второй зам заорал благим матом, обложил крепким словцом. Кофе залил не только брюки, но и запачкал пиджак. Рассыпалась в извинениях и предложила замыть. Алард отказался и, извинившись, ретировался в туалет. Прокралась за ним и замерла у приоткрытой двери, выжидая.
Ну же!
Судьба смилостивилась: второй зам снял диктино и положил на полочку под зеркалом. После скрылся в кабинке. Значит, прибор тоже пострадал от кофе. Ну да, плеснула я знатно.
Набрав в грудь воздуха, метнулась в мужской туалет, схватила диктино и дала деру.
Сердце ухало в груди, уходило в пятки.
Вдруг я ошиблась, вдруг Алард невиновен? Тогда меня отдадут под суд.
Лотеску ждал на пороге приемной.
– Ну? – набросился он и захлопнул дверь.
Победоносно показала диктино.
– С кем я работаю? – закатил глаза хассаби. – То шпион, то воровка.
Фыркнула. Вижу же по лицу, ожидал чего-то подобного. Глаза блестят, руки чешутся. Сунула в них украденный диктино и перевела дух. Теперь Алард не сможет обвинить в воровстве.
– Так-так, – начальник включил прибор, – сейчас посмотрим, кому звонил мой доблестный помощник.
– Тоже подозреваете?
Нервничая, поглядывала в коридор. Представляю, какая буря сейчас разразится!
– Естественно! – пробормотал Лотеску, углубившись в список звонков. – Кто-то должен знать мои привычки, цвет огнемобиля и всякое такое. Да и больно он радовался, гаденыш!
На пару минут воцарилась тишина. Я кусала губы, хассаби читал чужую подноготную.
Хм, слежка за Алардом ничего не выявила, значит, он не встречался с господином Ронсу. Однако должен, если «сливал» сведения.
И Лотеску, вспомнила теперь его реакцию на шатена из концертного зала. Перед глазами ясно встало лицо хассаби, когда описала Ронсу. Он его узнал, но промолчал.
Одарила начальника гневным взглядом. Потом поговорим, хассаби.
– Есть! – Лотеску поманил к себе. – Вот, глядите.
В недоумении уставилась на код. Цифры ничего не говорили.
– Лаур, – подсказал начальник. – И вот еще, – он перелистал список и вывел на экран второй набор цифр. – Абель Бернард.
Глава столичной Карательной и министр – занятная парочка! Посмотрела время – уже после дня рождения мэра. Одному звонил Алард, другой набрал его сам.
Рык второго зама услышала прежде, чем увидела разъяренного мужчину, и непроизвольно вжала голову в плечи. Умоляюще глянула на Лотеску – тот кивнул и убрал диктино Аларда в карман.
Потенциальный предатель объявился спустя пару минут. Раскрасневшийся, он частил охрану и грозился всех уволить.
Хассаби тоже мог бы блистать на сцене. Он разыграл полное неведение, выяснил детали жуткого преступления, даже посочувствовал. Потом мужчины уединились в кабинете и добрый час обсуждали рабочие вопросы. Все это время провела, как на иголках, но вот Алард ушел. Вроде, не заподозрил, иначе бы набросился с кулаками. Лицо хмурое, злое – привычное, словом.
Выждав немного, заглянула к начальнику. Он должен многое объяснить, да и мигрень просто так не проходит, нужно таблетку дать. Странно, но Лотеску вызывал желание заботиться. Когда он хандрил, я превращалась в заботливую мамочку. Вот и сейчас, как бы ни была зла, прихватила лекарство.
Начальник стоял у окна и наблюдал за утренней суетой. Заслышав мои шаги, он кивнул, но не обернулся.
– Синглер? – озвучила напрашивавшуюся мысль.
Хассаби покачал головой.
– Проверю по другим каналам. Сами понимаете, репутацию себе он подпортил – проглядеть такое! Может, и неслучайно, – мрачно добавил Лотеску.
Значит, начальник службы безопасности под подозрением. Я бы тоже крепко задумалась.
– Хассаби Алард не дурак…
– Если вы о диктино, он у него в кармане.
Недоуменно уставилась на Лотеску.
Как? Когда?
– Логично заподозрить излишне преданного начальнику секретаря, ну и меня заодно, поэтому прибор вернул. Уборщица принесла.
– Какая?
Чем дальше, тем меньше я понимала.
– Которая нашла его в коридоре. Вы ведь выходили из приемной? – Кивнула. – Иногда за пару минут можно сделать очень много. Магдалена, – укоризненно глянул начальник, – я, по-вашему, испортил бы всю игру? Добраться до кристаллов Алард не успел, пока спускался, пропажу вернули. Разумеется, бедолаге досталось, но лучше пожертвовать уборщицей, чем собственным креслом.
– Он все равно узнает, – упрямо мотнула головой.
– Зуб даю, уже подозревает, только не докажет. Нужный кристалл у меня. Зато понервничает, выдаст подельников.
Оставалось только дивиться активности и предусмотрительности Лотеску.
А мигрень-то не прошла – снова прижал ладони к вискам.
– Хассаби, вы больше ничего не хотите сказать? О Ронсу и тайнах, например.
Звякнув графином с водой, налила стакан – запить таблетку.
– Прямо сейчас? – Лотеску на мгновение задумался, прислушался. – Нет, не хочу.
Молчала, сверля глазами затылок хассаби. Начальник оказался тертым калачом, не поддавался на простые методы воздействия, не оборачиваясь, поманил к окну. В недоумении посмотрела туда, куда указывал Лотеску. Ну, наши стоят, ну огнемобиль отъезжает. Набрал скорость и исчез.
Начальник довольно хмыкнул. Губы тронула хищная усмешка.
– Как легко люди попадаются на крючок! – голос сочился ядом. – Сначала проболтался секретарше, что спишь и видишь, как занять кресло ее начальника, потом кинулся праздновать грядущее событие. Сегодня же узнаем, к кому вы бегаете, Леонар.
От последней фразы мороз пробежал по коже. Показалось, или хассаби собирался уничтожить второго зама? Там явно пахло не только увольнением, Лотеску размажет по стенке. Семейство Алард звезд с неба не хватало, никто не заступится, а у начальника связи, раз он так легко уезжает в столицу.
Тихо вздохнув, отвернулась.
Кто займет кабинет, кому придется носить кофе? И уж явно я не смогу обсуждать с ним книги, смеяться, ругаться, не залезу в огнемобиль и не принесу печенья. Может, в управлении считали иначе, но я не выслуживалась перед начальством, меня волновал конкретный человек. Он в шутку обещал звонить. Хотела бы? Наверное, только зачем? Мы не работаем вместе, не друзья, не любовники – так.
– Чего приуныли? – Лотеску уловил резкую смену настроения и на время забыл о мести. Вернее, это я решила, будто забыл. – Аларда ведут, огнемобиль его.
Кивнула, забрала с подоконника пустой стакан и отнесла на стол.
Хватит, Магдалена, еще разревись! Мало ли в жизни хороших людей? Думай о важном: маг, второй зам, икс. Тебе нужно последнее звено цепочки – шантажист и предатель в одном флаконе. Не сомневаюсь, он един в двух лицах, совпадений достаточно, да и господин Ронсу погиб столь удачно.
– Я возьму вас с собой.
Вздрогнула.
Как он догадался?
– Магдалена, ваша кислая физиономия как раскрытая книга, – приглушенно рассмеялся Лотеску. – Фальшивые попытки изобразить радость от моего повышения и вовсе смешны.
Он смотрел с легким прищуром, бесившим чувством превосходства и покровительства. Мол, я все знаю, ишт Мазера, но добренький, помогу.
– Вижу, мигрень прошла, – нанесла колкий удар. – Тогда, хассаби, посвятит меня в детали дела. Лишняя рекомендация не помешает, я не собираюсь после вашего отъезда варить кофе.
Лицо начальника вытянулось.
Невинно улыбнулась. Сбила спесь. Ведь действительно решил, будто мечтаю переселиться в столичную приемную. Нет уж, если уезжать, то в Ведомство магии или в Карательную, но не на административную должность.
– Немного лучше, спасибо, – Лотеску вернулся к столу. – Рекомендации получите, госпожа ишт Мазера, подготовьте текст.
О как, мы обиделись! Только на что? Я действительно не вещь, часть приемной, никогда не скрывала, отчего согласилась работать.
Начальник стиснул ладонями виски и прикрыл глаза.
– Уберите свет, заприте дверь и перебирайтесь ближе. Мне не настолько хорошо, чтобы вытерпеть три сложных разговора подряд.
Выполнила просьбу и, пододвинув стул, устроилась рядом с хассаби. Тот вздохнул, нащупал в кармане конверт с угрозой и озадачил вопросом:
– Ваш знакомый лаборант может тайно провести экспертизу? Чтобы никто не узнал и мое имя не фигурировало.
Крепко задумалась.
– Может, если соврать, будто не по работе. Что нужно?
– Что угодно, лишь бы сузить круг поисков. Мне надоело находить эту мерзость, – он двумя пальцами поддел конверт, – под дверью.
Хм, уже интересно. Лотеску живет в элитном доме, там консьерж, без спросу не войдешь. Опять же кристаллы, чего проще получить портативную голограмму неизвестного. Оказалось, ее давно подготовили – записки кладет мальчишка из цветочной лавки. По его словам, некто попросил хозяина об услуге, якобы носить любовные послания.
– И? – заерзала от нетерпения.
– Женщина, – разметал в пух и прах версии Лотеску. – Ее ищут.
Начальник вынул пикантный снимок, осторожно, воровато, хотя в полумраке вряд ли смогла бы что-то различить, разорвал и убрал обратно в карман. Конверт с запиской передал мне. Оставалось уповать на Герта, вдруг с его помощью выйдем на сообщницу. Я бы проверила заведение, в котором работала погибшая блондинка. К слову…
– Что с другом, который дал вам визитку, хассаби?
– Чист. Лично проверил.
– Но откуда тогда узнали, с кем вы собирались развлекаться?
– Алард, – вторично прозвучало роковое имя. – Мы с Юджином беседовали в закрытом клубе, он играл в бильярд за соседним столом. Тогда не предал значения, теперь точно знаю. Алард звонил кому-то через пару минут после моего ухода. Код незнакомый.
В кабинете повисло тяжелое молчание, только слышалось, как тикают часы – подарок на назначение. Тяжелые, массивные, под старину, они красовались на открытом стеллаже неподалеку от барного шкафа.
– Осторожнее, Магдалена! – неожиданно предупредил Лотеску. – Он может догадаться. Понятия не имею, способен ли Леонар на убийство, но лучше не дразнить.
Провела ладонью по вспотевшему лбу.
Очередной крот в Карательной, и опять не обошлось без смертей.
Тут в голове щелкнуло. «Жучки»! Подчиненные Аларда могли установить их в кабинете, а то и он сам постарался.
– Я сейчас!
Повозившись с замком, выбежала в приемную, оттуда – в дамскую комнату. Проверив кабинки, принялась лихорадочно листать список контактов. Вот, Марк ишт Нару. Он точно не выдаст, плюс знает «кухню» ликвидаторов, сам работал в недавнем прошлом.
– Привет.
Марк явно не ожидал меня услышать. Нет, я навещала, приносила фрукты, болтала, но никогда не звонила просто так, в будние дни.
– Привет.
Ощутила легкий укор совести. Бывший телохранитель питал ко мне чувства, не любовь, конечно, но в свое время хотел встречаться, обрадовался вниманию, а тут я с просьбами. С другой стороны, в сложившихся обстоятельствах действующих сотрудников Карательной лучше не привлекать. Положим, есть знакомые ликвидаторы, но Алард мог их напугать, следить за мной, в конце концов.
– Пожалуйста, выслушай и не перебивай.
Марка оправдал ожидания, не стал задавать глупых вопросов, а дал четкую инструкцию. Взамен попросил после рассказать, во что вляпалась. Ладно, посмотрим, от хассаби зависит. Безусловно, хорошо бы заполучить самого Марка и его паромобиль, но… Может ли проходящий реабилитацию ликвидатор сесть за руль? По идее, да, плюс Марк сам жаждал вернуться. Вдруг Лотеску зачтет помощь, устроит обратно в отдел. Опять же начальнику не помешал бы телохранитель. Они бы сработались: Лотеску стрелять умеет, прикрывать не надо, а вот помочь заметить опасность, вычислить те же «жучки» – очень даже.
Стукнула дверь.
Вздрогнув, пристегнула диктино к поясу и спешно вышла из кабинки.
Тяжело изображать беззаботность, болтать и мыть руки, когда хочется со всех ног бежать обратно, но справилась. Для всех у меня обычный рабочий день, посему пожаловалась на Аларда, мигрень начальника, от которой он на стенку лезет и срывается на подчиненных. Знакомая сотрудница поддакнула, посочувствовала.
Следующий час мы с Лотеску провели за увлекательным занятием. Я ползала, он залезал наверх, потрошил полки. «Жучки» искали обычным диктино – включили на холостой режим связи и водили над предметами. Если пойдут помехи, рядом подслушка. Улов впечатлил. Начальник лютовал и грозил уволить Синглера без выходного пособия, чуть ли не прямиком на вокзал вышвырнуть. Во время мигрени у хассаби действительно портилось настроение, а тут повод имелся. Даже целых три, один «жучок» и вовсе под столом нашли. Теперь понятно, откуда злоумышленник знал о планах хассаби.
– Алард в плане карьеры не жилец, – скрежетал зубами Лотеску. – Устрою показательный процесс, увольнение цветочками покажется. Я тебе приставку «ишт» обеспечу!..
Далее прозвучало слово, от которого юные барышни зажимают уши и падают в обморок.
Кашлянула, напоминая о своем присутствии. Мало ли, что еще хассаби в сердцах сказать захочется?
– Простите, – спохватился начальник и сунул в ладонь «жучки». – Тоже в лабораторию. Открыто, от моего имени. Пусть знает, – Лотеску осклабился. – Даже интересно, приползет на коленях или попытается сбежать. Свяжите меня с комиссаром и подготовьте список ожидающих повышения. Место второго заместителя вакантно.
Кивнула и крепко сжала «жучки». Наследить не боялась: при заполнении формы в случае несоблюдения стерильности улик указывалось, кто их касался.
– Подготовьте, пожалуйста, бумаги на господина Синглера, – продолжил отдавать распоряжения Лотеску.
Похоже, запахло жареным. Неужели начальника службы безопасности увольняют? Он столько лет в Карательной, даже не верится, работа и без Синглера. Понимаю, чрезвычайное происшествие, спецы прозевали «жучки», но не могли ведь они в голову Аларда залезть? Или Синглеру за всеми сотрудниками шпионить круглые сутки, поголовно разговоры слушать, кабинеты обыскивать? Без санкции суда, между прочим.
– Какие бумаги? – настороженно уточнила.
– Пока на строгий выговор и депремирование. Составьте приказ, подпишу. Затем посмотрим. Пока у меня слишком много вопросов.
Кивнула, гадая, чем все обернется.
Замешан Синглер или нет? Соучастие или халатность? «Жучки» ставили ликвидаторы или люди из службы безопасности? Почему охрана не вмешалась и, главное, взламывали ли защиту? Полагаю, нет, Лотеску ставит свою, мудреную, тронь кто, сразу заметит. Синглер бы без шума не справился. Выходит, «жучки» устанавливали в рабочее время посетители кабинета. Низшие чины не могли, Лотеску при них не встанет, не отвернется, тем более не уйдет. Выходит, знакомые лица с планерок. Просто замечательно, с кем я работаю?!
– Господин Ронсу, – вспомнила уже в дверях. – Вы так и не ответили.
– Ответил, – злобно зыркнул Лотеску, включив изопроектор – ясно, собирался говорить с несколькими собеседниками сразу. – Я же говорил о Штайте. Не был уверен, пока вы не восстановили почерк. А теперь вперед, Магдалена, у нас поездка на носу!
И то верно, поезд – послезавтра.
