Глава 4
О «Чайке»
Вопреки обыкновению, Леша проснулся с первыми лучами солнца, да еще в прекрасном настроении. Он встал с кровати так тихо, как только мог, и выскользнул в коридор.
Вырос он, что ли, за ночь? – подумал Леша, оглядываясь вокруг. – Какой большой дом!
Почувствовав сладкий запах, доносящийся из другой части дома, Леша решил пойти к его источнику. На полпути он остановился у большого окна, выходящего во двор, полюбовался ухоженным садом и дорожкой, ведущей к калитке.
– Доброе утро, – ласковый голос Пантелея заставил Лешу обернуться.
– Здравствуйте! Какой у вас красивый сад, – сказал Леша. – Неужели вы сами за ним ухаживаете?
– Ну… Скажем так: я принимаю участие. А в основном за садом и за всем остальным смотрит Топтол. Он у меня работает. И, кстати, минут через пятнадцать он будет здесь.
– Здорово, всегда приятно познакомиться с хорошим человеком, – проговорил Леша и еще раз взглянул на сад.
– Так тебе не придется с ним знакомиться, – сказал старик, поправляя взъерошенную бороду и приглашая Лешу следовать за собой.
– Почему?
– Вы знакомы. Он же в «Чайке» работает…
– Как же его зовут? – спросил Леша.
– Я его зову Топтол.
– Но я не знаю никаких Топтолов. Тем более работающих в «Чайке», – задумчиво проговорил Леша.
В этот момент они вошли на кухню. На столе стояли тарелка, полная блинов, пиала с вареньем и четыре чашки чая.
– Еще тепленькие, – похвалил свое блюдо Пантелей. – Варенье кизиловое. А чай с лечебными травами.
– Но я же еще не умылся… – весело сказал Леша.
– Разве обязательно умываться до завтрака? – Пантелей махнул рукой и сам, будучи еще в ночной рубашке, сел за стол.
Леша последовал его примеру.
– Так что насчет Топтола? Я незнаком ни с какими Топтолами, – настаивал Леша, макая блинчик в варенье.
– Ты с ним знаком, – объяснил Пантелей и сделал глоток чая. – Я бы сказал тебе, как его зовут в «Чайке», но не знаю.
Из прихожей доносились шорохи. Через некоторое время в кухню вошел Топтол.
– Ваня! – радостно воскликнул Леша, узнав недавнего напарника.
– Доброе утро, Топтол, – поздоровался Пантелей.
– Доброе утро, Пантелей. Здравствуй, Леша, – не придавая значения дружеским чувствам Леши, сказал Ваня. Не садясь за стол, он съел блинчик, залпом выпил чашку чая и, сполоснув чашку, вышел из кухни.
– Чего это он такой суровый? – спросил Леша шепотом.
– Не обращай внимания…
– Ага! Блины без меня уплетаете? – Николай Андреевич вошел в кухню.
– Давай с нами, – ответил Пантелей, кивнув на четвертую чашку.
– Николай Андреевич! – затараторил Леша. – Тут Ваня пришел, а вы мне не говорили!
– Сначала завтрак, потом разговоры, – с шутливой серьезностью, воздев палец к потолку, продекламировал Николай Андреевич.
– Тогда я пошел умываться. Спасибо за завтрак. О-о-очень вкусно! – сказал Леша, вставая из-за стола, и вышел из кухни.
– Умываться он пошел, – скрипнул Николай Андреевич.
– Да пусть идет. Не отгонять же нам его лопатой от Топтола. Он ему все равно ничего не скажет, – шепотом ответил Пантелей.
Леша направился по коридору в прихожую. Большая двустворчатая дверь, перед которой он оказался, выходила на задний двор. Леша понял это, выглянув в окно слева от нее. Аккуратно повернув ручку, он открыл дверь. В лицо пахнул холодный ветер. Леша сдернул с вешалки первый попавшийся пуховик и, накинув его, шагнул через порог. Оказавшись на крыльце, он огляделся: небольшой участок земли был занят тремя длинными теплицами и небольшим сараем. Дверца сарая открылась со скрипом. Из помещения вышел Ваня с небольшим ведерком молока, от которого шел пар. Вслед за парнем выскочила симпатичная беленькая козочка.
– Холодно еще гулять, Снежка, – ласково сказал животному Ваня, подтолкнув его к сараю.
– Какая хорошая! – воскликнул Леша.
Ваня взглянул на него и презрительно фыркнул.
– Ты… – начал было Леша.
– Я не собираюсь с тобой разговаривать, – ворчал Ваня. – Я в ваших хитросплетениях участвовать не собираюсь! Если война, то открытая – я всегда держусь этого принципа… А раз уж меня никто не хочет слушать, тогда мое дело – козу подоить да огород полить и в дела начальников не влезать.
– Топтол, ты чего разворчался? – ласково сказал Пантелей, вышедший на крыльцо.
– Да ничего! На всякий случай кое-что пояснил мальчику… Вы же этого делать не станете. Должен же быть здесь хоть кто-то с головой!.. Я не устаю повторять: того, кто мешает работать «Чайке», надо устранять. А вы сюсюкаетесь с ними! Тьфу! – с этими словами Ваня быстро зашагал к ближайшей теплице.
– Ты не переживай, – обратился Пантелей к Леше, – это он не со зла…
– Я понимаю, – ответил Леша. – Так странно: чем больше он ворчит, тем более становится мне приятен… А где Николай Андреевич?
– Он ждет тебя в кабинете. Это на втором этаже, пойдем я тебе покажу.
На месте они застали Николая Андреевича сидящим за столом и ритмично постукивающим пальцами по ручкам кресла. Просторный кабинет был заставлен в несколько рядов высокими шкафами, забитыми книгами разнообразных форм и размеров. Куда бы Леша ни глянул, отовсюду на него смотрели потертые выцветшие корешки.
– Сколько книг! – изумился он.
– Любишь читать? – спросил Пантелей.
– Да, очень. Правда, все подряд, – признался Леша.
– Для твоего возраста это – самый лучший способ чтения…
Одарив почтительным взглядом Николая Андреевича, недовольного длительным ожиданием, Пантелей что-то пробормотал и удалился.
– Сегодня мы будем говорить о «Чайке», – начал Николай Андреевич, когда Леша сел напротив него в кресло. – Вдруг ты не имеешь отчетливого представления о том, что именно мы собираемся возвращать.
– А разве нам недостаточно того, что вы его имеете. Я ведь всего лишь помощник…
– Пока так. Но в следующий раз, когда «Чайка» «исчезнет», ты будешь единственным, кто сможет ее вернуть.
– Откуда вы знаете?
– Посчитал.
– Но почему я? Я ведь новичок. Еще ничего не могу, – пожаловался Леша.
– Вот и они так подумали: слишком юн для решения подобной задачи. А я думаю иначе: юность – наилучшая пора для решения подобных задач. Тебе не хватает знаний? Это не проблема, приобрести их нетрудно, ты скоро убедишься в этом сам. Гораздо труднее приобрести то, что у тебя уже есть и есть во многом благодаря юности – увлеченность идеей и презрение ограниченных целей. По дороге, на которой каждый из умудренных сотрудников «Чайки» встретит уйму проблем и взвалит их на свои плечи, ты пройдешь налегке… Да, я сам бы выбрал тебя, будь у меня возможность выбрать.
Леша улыбнулся.
– А можно еще вопрос? – спросил он.
– Можно.
– А почему мы занимаемся подготовкой к следующему разу, до того как разобрались с этим?
– После, когда мы вернемся к работе, у нас не будет на это времени.
– Понял.
– Я дам тебе только то, что необходимо. Поэтому постарайся не задавать лишних вопросов. Итак, за время пребывания в «Чайке» ты успел кое-что узнать. Для того чтобы использовать эти сведения, тебе нужно их упорядочить. В «Чайке», как и в любой другой организации, кроме основной деятельности осуществляется дополнительная. Посредством основной реализуется главная функция организации, а посредством дополнительной обеспечиваются комфортные условия для осуществления основной. Кто в «Чайке» какой занимается?
– Охранник, уборщица и секретарь – дополнительной, а остальные – основной.
– Правильно. Но, кроме индивидуальных обязанностей, у них есть еще и общая, о которой ты, скорее всего, не знаешь, – обеспечение безопасности организации. Они следят за тем, чтобы никто не узнал о настоящей деятельности «Чайки». Мы их называем локерами.
– Ух ты! – воскликнул Леша.
– В основной деятельности можно выделить три уровня: теоретический, практический и практико-теоретический. Разберешься, кто чем занимается?
– Теоретики – работники научного отдела и вы.
– А как же работники психоаналитического и компилятивного отделов?
– Они тоже?
– А почему нет?
– Я у них никогда не был.
– А, ну тогда ясно, – усмехнулся Николай Андреевич. – Раз ты у них никогда не был, значит, их нет.
– Подождите, в психоаналитическом сидят психоаналитики – это ясно, а в компилятивном?
– Где ты в «Чайке» видел психоаналитиков?
– Я не видел, но это же не значит, что их нет.
Ответ Леши чрезвычайно позабавил Николая Андреевича.
– Но это же еще не означает, что они есть! – проговорил он сквозь смех и, успокоившись, продолжил: – В «Чайке» ни одного психоаналитика нет, точнее, каждый второй у нас психоаналитик. Эта специальность слишком узкая…
– А кто тогда сидит в психоаналитическом? – изумился Леша.
– Экстрасенсы.
– Экстрасенсы?! Нет, я слышал, что есть у нас хиромант, гадалка, астролог… Но я думал, это – шутка для новичков.
– Нет, это не шутка.
– И вы действительно считаете, что есть какое-то там гадание? – спросил Леша, подозрительно сощурившись.
– А что в гадании такого? Гадание – разговор с подсознанием посредством символов.
– Ух ты! Сами-то экстрасенсы говорят, что разговаривают с духами, потому я им и не верил.
– А ты и сейчас не веришь. Я тебя не уверил, а убедил. А это, как ты понимаешь, не одно и то же…
Дверь в кабинет приоткрылась. В щели показался Пантелей. Оглядев присутствующих, он сказал игриво:
– А мы там с Топтолом шашлычки жарим.
– Вот здорово! – воскликнул Леша.
– Мы через часик спустимся, – сказал Николай Андреевич.
Пантелей кивнул и скрылся за дверью.
– А кто работает в компилятивном отделе? – вернулся к разговору Леша.
– Политолог, экономист, правовед… – принялся перечислять Николай Андреевич.
– Понял, – остановил его Леша.
– Итак, к теоретикам относятся чемеры и эймер. Эймер – это я. Я задаю промежуточные цели, определяю проблемы, которыми мы занимаемся. Чемеры – работники научного, психоаналитического и компилятивного отделов. Они выдают теоретические данные о проблемах. Следующий уровень – практический.
– К практикам относятся, наверное, сборщики информации и исполнители.
– Верно, их мы называем коллектерами и аутерами.
– А кто же работает на практико-теоретическом уровне?
– Планеры. Они составляют планы действий для аутеров. Вот и все. Вопросы есть?
– Пока нет, – Леша задумчиво наклонил голову.
– Тогда опиши мне поэтапно рабочий процесс.
– Сначала эймер определяет проблему, – начал Леша.
– Так.
– Потом сообщает о ней теоретикам, в соответствующий отдел.
– Так. В какой отдел я сообщу о строительстве финансовой пирамиды?
– В компилятивный, – неуверенно ответил Леша.
– Почему?
– Там сидит экономист.
– Нет, Леша. Проблему я ставлю перед всеми тремя отделами. Потому что любая проблема имеет несколько сторон. И каждая из них достойна внимания соответствующего специалиста. Дальше.
– На чем я остановился? – Леша задумчиво посмотрел на потолок. – А… Теоретики изучают проблему со всех сторон, составляют схемы и передают их…
– В чем проблема?
– Я же не сказал о сборщиках информации – о коллектерах. Вы же еще сообщаете о проблеме им.
– Нет, им я даю конкретное задание. Например, проследить за человеком.
– Ясно. То есть пока чемеры занимаются общим описанием проблемы, коллектеры занимаются конкретными данными.
– Да. Дальше.
– Потом данные чемеров и коллектеров передаются планерам. Они сопоставляют эти данные и выводят план. Его передают аутерам на выполнение.
– Хорошо. Вопросы есть?
– Ну-у-у… Есть один…
– Задавай.
– «Чайке» может что-то помешать устранить проблему?
– Нет.
– Почему?
– Потому что «Чайка» не устраняет проблемы, а предотвращает.
– Ну, предотвратить. Какая разница! Вопрос был не в этом, – заворчал Леша.
– Я не придираюсь. Дело вовсе не в словах, – пояснил Николай Андреевич. – При такой постановке твой вопрос бессмыслен. Устранение проблемы предполагает ее существование, а предотвращение – возможность. Понимаешь, мы же ничего не меняем. Все происходит само собой. Как этому может что-то помешать?
Леша нахмурился и отрицательно покачал головой:
– Как это само собой?
– Да все просто. Все происходящее имеет свои причины, которые образуют длинную цепь событий. Мы находим подходящее звено в этой цепи и совершаем действие, отличное от того, что должно было совершиться без нас. Так что проблема существует только для нас. А на самом деле – нашими усилиями – ее нет. Понимаешь?
– Да не очень, – нехотя признался Леша.
– Ничего страшного, рано или поздно поймешь. А как только это произойдет, ты увидишь, что основания для вопроса о том, что нам может помешать, нет. – Николай Андреевич похлопал Лешу по плечу и весело сказал: – Пойдем есть.
– А… – начал Леша, но что-то его остановило.
– Что?
– Можно мне в город? – набравшись смелости, спросил Леша. – Ну не сейчас, завтра, скажем, или послезавтра, – добавил он, будто оправдываясь.
– Не хочу огорчать тебя, но это исключено, – сурово ответил начальник и, смягчив тон, спросил: – С девушкой своей повидаться хочешь?
– Ага… Почему нельзя?
– Во-первых, потому, что мы с тобой неадекватные… с точки зрения окружающих. Я тебе уже говорил, что они видят наши и свои действия иначе, чем мы. Ты же не хочешь, чтобы твоя девушка решила, что ты сошел с ума. А во-вторых, Пантелей сказал, что для нас с тобой время идет иначе, чем для других. За восемь часов мы проживаем примерно месяц. Если мы управимся за три месяца, то вернемся к реальности на следующее утро после того, как «чайки» пропали.
– То есть в этом случае моя девушка не увидит меня всего сутки…
– Да.
– Тогда как я ее – три месяца, – Леша нервно захихикал. – Ладно уж, потерплю, – заключил он.
– Вот и молодец. Пойдем есть…
Леша охотно подчинился повелению начальника. Они спустились на первый этаж и с легкостью отыскали Пантелея с Топтолом, увлеченных приятными хлопотами. Топтол доставал из подвала бутылки с вином, а Пантелей начищал до блеска праздничную посуду. Последние приготовления к обеду, который обещал затянуться до ужина, прошли уже при участии Леши и Николая Андреевича.
Стоял теплый ясный денек. По небу плыли светлые, легкие облака. Праздничный стол разместили во дворе под навесом ветвей раскидистого дуба. Настроение у всех было отличное. Когда все наелись и напились, старшие затянули песни. Леша ни одной из них не знал (и даже, если честно, не очень понимал, о чем они). Но это нисколько не портило его настроения. Он терпеливо дожидался припева, если таковой был, заучивал его во время следующего куплета и в следующий раз уже припевал вместе со всеми.
К вечеру растопили баню (у Пантелея все есть!). Так что и оставшимся временем распорядились с толком. Вспомнив о заботах, а может, желая, чтобы и другие помнили о них, Николай Андреевич заручился обещанием Пантелея впредь не втягивать их с Лешей в столь масштабные празднества.
Надо сказать, в замечании этом не было и доли невежливости, ведь во время праздника Пантелей постоянно уговаривал Лешу и Николая Андреевича остаться.
После утреннего выговора Пантелей остепенился и всю следующую неделю был паинькой: от учебы Лешу не отвлекал, позволял гостям принимать участие в стирке, уборке (на этом Николай Андреевич настаивал особенно жестко) и приготовлении лекарств.
Леша на протяжении всего этого времени усиленно занимался: читал и конспектировал книги, которые давал Николай Андреевич, решал составленные им задачи. Все задания Леша выполнял с удовольствием (во многом благодаря тому, что у него стало многое получаться, по крайней мере, так говорил Николай Андреевич).
За минувшие дни у Леши накопилось много вопросов, но Николай Андреевич запретил задавать их раньше, чем через неделю. «Вопрос должен созреть», – важно повторял он, когда Леша пытался спросить о чем-нибудь, как ему казалось, требующем немедленного ответа. По правде говоря, Леша считал этот ответ бесполезным и даже вредным: ведь многие из зревших вопросов успевали созреть и отвалиться за несколько часов (где уж там неделя!). Но он не рассказал об этом Николаю Андреевичу, потому что не хотел лишний раз его расстраивать.
