Глава 6
– Адепт Хассел, вы, помнится, клялись не шуметь на кладбище. Это было основным условием моего разрешения, – Рё’Тен сильно щурился, несмотря на то, что на улице уже расползались сумерки.
Мёрке готова была броситься к магистру на шею от облегчения. Она ожидала, что из гробницы появится черная речная лошадка или что похуже. Но вполне вероятно, в тот день они с Синдом убили демона, и он больше не вернется.
– Простите, профессор, моя вина, – Фирс почтительно склонил голову перед некромантом, и Натт показалось, что она попала в параллельную вселенную, где стихийник вежливо общается с заклинателем смерти.
Однако первое впечатление оказалось обманчивым. Плечи мага заметно подрагивали, он был напряжен, как натянутая тетива. Общение с Деардом Рё’Теном явно не приносило ему радости.
– Натт Мёрке? А ты что тут делаешь? – некромант наконец привык к свету и разглядел свою ученицу.
– Лабораторная работа. Аспирант Арц дала нам совместное задание, – придумал Фирс, придя на помощь девочке, которая растерялась и не знала, что сказать.
– Керинна Арц? Вы серьезно? – вскинул брови Деард.
– Она мой ментор на турнире, – напомнил южанин, и некромант лениво кивнул.
– Точно! Припоминаю что-то такое. С работой в крипте совсем отстал от жизни академии, – преподаватель выглядел рассеянным и небрежно сунул Хасселу ключ от склепа. – Закроете после вашего лабораторного задания.
– Господин Рё’Тен! – обратилась Натт к преподавателю. – Не рассказывайте никому, пожалуйста.
Губы некроманта слабо дрогнули.
– А вы популярны, адептка Мёрке. Столько молодых людей вокруг и столько секретов. Впрочем, мне нет никакого дела. Только не поубивайте друг друга. Вы, кажется, не очень ладили с юным южанином.
– Адептка Мёрке вернется в Тэнгляйх в целости и сохранности, – пообещал Фирс, едва сдерживая свою фирменную кривую усмешку.
– Молодые люди? О ком это говорил архитрупоед?
– Смотрю, ты осмелел, когда магистр ушел, – Натт выдержала взгляд мага.
– Я вопрос тебе задал, – Хассел казался взбешенным, и девочка вновь засомневалась в правильности решения приехать на кладбище.
– Деард видел, как мы с Нииском совершали обряд по упокоению души. Должно быть, он это имел в виду, – зачем-то снова оправдывалась заклинательница, но нападки Фирса и издевка Рё’Тена сильно обидели ее, и не хотелось прослыть ветреной в глазах стихийника.
– Ладно, прости. Не мое дело, – Хассел быстро пришел в себя и выглядел почти дружелюбно. То ли удовлетворился ответом Натт, то ли устал ссориться. – Пойдем, а то скоро совсем стемнеет.
Парень протянул было руку девочке, но тут же одумался и направился к склепу.
Внутри все было почти без изменений, лишь вдоль стен разместили больше осветительных сфер, отчего катакомбы стали немного уютнее, если можно назвать таковыми полузатопленные помещения с тухлой, мутной водой.
Студенты выбрали себе сапоги по размеру из горы обуви, сваленной за дверью.
– Может, расскажешь теперь, зачем мы сюда пришли? – Натт нервно оглядывала залы и вздрагивала всякий раз, когда особо крупная капля срывалась с потолка.
– Я не был с тобой до конца честен, Мёрке. Мне действительно нужна именно ты. Лагос Штейну рассказал о твоей реакции на огонь. Он считает, что мы можем быть полезны друг другу. Хочу провести несколько экспериментов, если ты не против, конечно, – надменность исчезла из желто-карих глаз стихийника, и он покорно ждал решения напарницы.
– Оказывается, ты можешь быть вежливым. Раз я пришла, то, видимо, не против. Что от меня требуется?
– Для начала покажи то, что делала магистру Штейну. Я должен увидеть сам, – с этими словами Хассел запустил руку в наплечную сумку, вытащил внушительный коробок спичек и протянул его Натт. – Зажги.
Девочка чиркнула по терке коробка, и искрящееся пламя, сопровождаемое едким черным дымом, едва не опалило ей волосы. Натт уронила спичку в воду, и поверхность тут же вспенилась, окрашиваясь бурым.
– Это что еще такое, Хассел? – некромантка попятилась от дымящегося пятна.
– Штормовые спички никогда не видела? – насмешливо спросил маг. – Они, кстати, под водой отлично горят.
– Вижу, а предупредить нельзя было?
– Прости, не сдержался, – на лице стихийника не появилось ни капли раскаяния. – Штейну сказал, ты огня не боишься.
– Я, может быть, и нет, но вот волосы отлично горят. Одежда, кстати, тоже, – Мёрке передразнила тон мага. – Успела проверить, когда твои друзья закидывали меня файерболами в коридорах.
– Они мне не друзья. Ладно, извини. Это очень мощные спички, будь осторожна, не опали челку, – запоздало напутствовал Хассел, когда Натт взяла вторую.
Густо чадящее пламя взвилось вверх.
– Нужно затушить ее, я правильно поняла? – поинтересовалась Мёрке.
– Да, как в кабинете Штейну. Попробуй.
– А если не получится? – некромантка вспомнила бурлящую под ногами воду.
– Будем думать после. Давай же! Огонь тебе почти до пальцев дошел!
Натт выдохнула и зажала пламя между подушечками. Она даже не почувствовала жара, алый язычок просто бесследно исчез, и о нем напоминал лишь неприятный резкий запах в воздухе.
– Как ты это сделала? – Фирс схватил прогоревшую спичку.
– Не знаю, и не знала бы, пока Штейну не показал, – Натт нравилось видеть Хассела таким восхищенным.
– Хорошо, еще один эксперимент, и перейдем к главному, зачем я позвал тебя сюда, – стихийник положил крохотную сферу на пустой постамент.
Девочка терпеливо ждала инструкций мага.
– В этой сфере мое пламя. Штейну помог заключить немного, но учти, это уже не спичка.
– Быть осторожной? – улыбнулась заклинательница, наблюдая, как в шарике отплясывают оранжевые сполохи.
– Именно, Мёрке. Просто сдави его, хорошо?
Натт хотела попросить мага звать ее по имени, но вспомнила, что еще вчера Хассел обращался к ней, как к трупоедке, и смолчала. Зажала сферу между ладоней, как он велел. В этот раз было немного тепло, а между пальцев появились язычки пламени, но тут же пропали.
Фирс Хассел пританцовывал на месте, и от сапог по воде расходились волны:
– Это просто нереально, Мёрке! Давай дальше? – в его желтоватых глазах горел азарт, который мгновенно передался заклинательнице.
– Давай.
– Вытяни руки.
Натт послушалась, и Хассел тут же переплел свои пальцы с ее. Сердце девочки забилось почти так же часто и испуганно, как на площадке в астрономической башне. Фирс стоял слишком близко, и она могла разглядеть едва заметный шрам на его щеке, сосчитать длинные светлые ресницы.
– У тебя милые веснушки, Мёрке. О, чего покраснела-то? – стихийник говорил мягко и без привычной издевки в голосе.
– Спасибо. Откуда шрам?
– Хлестануло веткой, когда мы с Виллмой совершали очередную вылазку из Тэнгляйха. Нравится? – мальчик повернул щеку, чтобы Натт лучше разглядела шрам.
– Почти не видно.
– Веснушки у тебя тоже заметны только после солнечных дней. Поменьше сиди в подвалах.
Некромантка чувствовала, что Фирсу тоже тяжело дышать, а его ладони стали обжигающе горячими.
– Сам притащил меня сюда, Хассел.
– Фирс, – поправил парень. – Хватит обращаться ко мне по фамилии, Мёрке! Я для дела тебя позвал, смотри!
Натт перевела взгляд на сцепленные руки. Между пальцев прорывалось яркое золотое сияние, а каждая вена девочки светилась под кожей.
– Что это, Фирс?
– Ты поглощаешь мое пламя. Я не могу его контролировать, всякий раз, когда прибегаю к магии огня, все заканчивается плачевно. Оно иссушает меня изнутри, рвется наружу. Я так устал, Мёрке, – в этот миг стихийник не выглядел как тринадцатилетний мальчишка. В его голосе и взгляде улавливалось что-то слишком взрослое, никак не присущее студенту-первокурснику.
– А теперь? Тебе лучше?
– Гораздо, – Хассел осторожно высвободил руки, и сияние исчезло. – Ты придешь сюда снова?
– Да. А как же мои занятия с Амийару?
– Она подыграет нам, а я придумаю, как помочь тебе на турнире. Уже есть пара идей, но нужно подготовиться, – стихийник нервно покусывал нижнюю губу.
– Это не против правил? – на всякий случай уточнила Натт.
– Нет, цель конкурса – наладить связи между факультетами. Помнишь? Тем более победителей будет двое. Многие забыли, что можно объединять усилия, – подмигнул Фирс. – Пора возвращаться в Тэнгляйх. Ты первая поезжай. Я чуть позже.
– Хорошо, – рядом с южанином заклинательница почти забыла, как сильно боялась этого склепа. Отчаянно не хотелось уходить, и она медленно поднималась по ступенькам, шлепая сырыми подошвами.
– Мёрке… – неуверенно позвал Хассел.
– Да? – слишком быстро ответила Натт.
Парень помялся и выдохнул:
– Спасибо!
– Пожалуйста, Фирс.
Едва девочка вышла из склепа, стихийник забрался на постамент и лег на него спиной. На потолке мерцали блики от воды. Словно кривые ветви молний, они разбегались в разные стороны, пересекались друг с другом и снова расставались.
– Ты не сможешь долго сопротивляться, мой мальчик, – знакомый с рождения голос появился в самый неподходящий момент. – Зря ты снова сближаешься с ней. Оставь Мёрке в покое. Уезжай из Тэнгляйха. Начнем все сначала.
– Нет.
– Все кончится плохо. Всегда заканчивается плохо.
– Не в этот раз.
– Посмотрим, – голос звучал без злорадства, скорее с сожалением. – Хотелось бы верить.
Синд не мог не заметить изменений в настроении подруги. Он ждал, что учеба на факультете элементалей и общение с Амийару будут удручать девочку. Но она, напротив, стала чаще улыбаться, и ее оптимизм заражал всех вокруг. Нииск радовался, что сестра занялась полезным делом и помогает Мёрке, Квелд и Льонт потирали ладоши в предвкушении финала первого этапа турнира. Все остальные на факультете темных громко обсуждали талантливую некромантку, которая удивляла преподавателей стихий, и надеялись на ее победу.
Не радовался только Синд Форсворд. Он явственно ощущал подвох, но не знал в чем. Парню не нравилось, что Натт набирала популярность и обзаводилась новыми друзьями. Тьма была с ним солидарна. Недовольный внутренний голос отчитывал юного адепта и убеждал разобраться в причинах. Не могла Мёрке обуздать пламя, не имея никаких задатков к огню. Более того, раньше девушка была не в состоянии без спичек зажечь горелку, а теперь сгущала на ладонях файерболы под громкие аплодисменты одногруппников.
На занятия с Амийару парня не пускали, а сама инну ничего не рассказывала о своей волшебной методике обучения. Синду оставалось только постно улыбаться и делать вид, что он тоже рад за подругу.
Подозрения усилились, когда некромант перехватил странное переглядывание между Натт и Фирсом. Южанин казался до омерзения довольным и даже подмигнул сопернику, отчего Форсворд случайно погнул вилку большим пальцем.
– Ты сегодня опять занимаешься с Амийару? – мрачно спросил парень, держа в поле зрения стихийника.
– Что-то хотел? Только скажи, перенесем, – невинно предложила Натт, и Синду вдруг стало стыдно за свои подозрения.
– Да ничего особенного. Тебе явно идет на пользу. Когда первое испытание?
Мёрке оторвалась от еды и принялась загибать пальцы:
– По неделе на каждую стихию, затем еще геммология. Огонь и воздух я прослушала, осталось три.
– Волнуешься?
– Немного. Думала, все будет хуже. Но ребята и преподаватели с факультета элементалей очень отзывчивые, – улыбнулась Натт, и друг вновь почувствовал укол ревности, ловя ее беззаботный взгляд.
Мрачной и забитой она нравилась ему больше. Тогда было легко опекать девочку, а теперь его забота ничего не стоила. А после того, как они успешно выполнили позорное задание Керинны Арц, Синд не знал, чем еще помочь Натт.
– Хорошо…
– Прости, что давно не проводили время вместе. Обещаю, когда все закончится, придумаем что-нибудь этакое!
– Ага, а то Деард расслабился, – добавил Форсворд.
– Именно. Сидит безвылазно в крипте, ходит хмурый, не разгибая спины…
– Ты видела магистра Рё’Тена? Когда? – насторожился некромант.
– Да вот на днях, – Натт внезапно засуетилась и подхватила пустой поднос. – Я на занятие. Увидимся!
– Увидимся, – пробормотал Синд, когда подруга уже засеменила к выходу из столовой.
В голове стихийника вновь зародились неприятные мысли.
– Так и будешь сидеть? – всколыхнулась тьма.
– А что ты предлагаешь? Следить за ней? – слишком громко огрызнулся Синд и тут же осадил себя, оглядевшись по сторонам.
– Найди предлог для того, чтобы зайти к Амийару.
– Я не пойду в общежитие к элементалям. Да и кто меня туда пустит? Девочки у них живут отдельно от парней, – тихо возразил некромант.
– Решай, иначе начну действовать я. И поверь, тебе это не понравится, – пригрозил голос и смолк.
Парень нервно постучал пальцами по столу, а затем сорвался с места и, выбежав из обеденного зала, понесся в сторону башни стихийных магов.
– Каково это – врать лучшему другу? – спросил Фирс, протягивая руки к Натт.
Они стояли в зале астрономической башни. Девочка уже привычно коснулась ладоней мага и почувствовала, как пламя Хассела перетекает в ее тело. Это было так приятно, что девочка невольно зажмурилась и на мгновение забыла про гложущее ее чувство вины.
– Я хочу рассказать ему о нас.
– Не советую, – предупредил южанин.
– Почему? Вы могли бы подружиться.
– Это невозможно. Такие, как он… Нет, не хочу, – Хассел крепче сжал руки Натт, и ей стало немного больно.
– До конца моего обучения на твоем факультете осталось недолго, что будем делать после?
– Не знаю. Посмотрим, пройдешь ли ты дальше.
– С твоим огнем это нетрудно. Мы ведь жульничаем, да?
– Скорее, используем особенности друг друга. Тебе же это нравится, Мёрке, признайся, – Фирс был похож на своего барса, так же мягко и бесшумно подкрадывался, а затем внезапно «выпускал когти», задавая меткий вопрос.
– Нравится, – смущаясь, ответила Натт, наблюдая, как алые сполохи лижут сплетенные пальцы. – Но если узнают?..
– Тогда сделай выбор, – неожиданно робко прошептал стихийник.
– В каком смысле?
– Реши, с кем ты хочешь… дружить дальше, – слова давались магу с трудом, а руки у обоих уже дрожали от напряжения.
– Предлагаешь возобновить нашу с тобой дружбу?.. – удивилась девочка.
– На сегодня хватит! – Хассел торопливо расцепил пальцы. – Тебе пора. Скоро сюда придут инженеры, оборудование настраивать. Завтра очередное редкое астрономическое явление намечается. Иди уже, нас могут увидеть вместе.
– Опять увиливаешь от ответа?
– Я глупость сказал. Прости, если дал лишнюю надежду. Не быть нам друзьями. Я не дружу с трупоедами, забыла? – парень демонстративно поморщился.
– Ой, да иди ты к демону, Хассел!
– И тебе всего хорошего, Мёрке.
– Завтра здесь же?
– Нет, в оранжерее. Ты слушала меня вообще? Тут не протолкнуться будет.
– Увидимся.
– Ага…
Синд в нерешительности замер у дверей женского общежития стихийников. Теперь идея подловить подругу на лжи уже не казалась такой хорошей. Он чувствовал себя паршиво из-за своих подозрений, а проходящие мимо маги и магессы ехидно шушукались, разглядывая некроманта. Это тоже раздражало парня. Ему хотелось плюнуть на свою затею, развернуться и уйти.
– Адепт Форсворд? Что вы здесь делаете? – Флельрок Анд осторожно коснулась плеча студента.
– Хотел занести книгу для Натт, она забыла, – Синд принялся рыться в сумке.
– Вы прекрасно знаете о том, что адептка Мёрке живет не здесь, – слегка насмешливо напомнила девушка.
– Да, но… – парень осекся. Стоило ли распространяться о том, что подруга занимается со стихийной волшебницей? Как это отразится на участии Натт в турнире и не будет ли у Амийару проблем? – Я имел в виду…
Синд не успел договорить. Дверь общежития распахнулась, выпуская группу студентов. Парень успел заглянуть в холл башни стихийников: сестра Нииска стояла у информационного стенда и что-то записывала в блокнот.
– Я думал, что она к вам с Йолли забежала, – продолжил Форсворд. – Вы же общаетесь, верно? Ладно, поищу ее в библиотеке. Извини за беспокойство.
Парень почесал затылок и глупо улыбнулся.
– Да ничего. Передавай привет, и пусть заходит, конечно. Давно ее не видела, – попрощалась Флельрок.
Зайдя за угол коридора, некромант стер с лица идиотское выражение. Сердце болезненно сжималось от осознания того, что Натт врала, особенно после всего, через что они прошли вместе. Впервые за долгое время заклинатель сам обратился к тьме:
– Как мне поступить?
– Не торопись, сделаем все правильно. Наша маленькая птичка не должна узнать, что ты дергаешь ее за ниточки.
Синду больше не было совестно за свои поступки, он твердо уверился, что поступает правильно. Мёрке, только его Мёрке.
– Привет, Амийару! – раздался голос Форсворда за спиной стихийницы, и она вздрогнула.
– Ангута, – прошипела инну, и Синд улыбнулся.
Брат с сестрой частенько сыпали проклятьями на родном языке, парень даже выучил несколько мудреных имен северных богов. Сейчас Амийару помянула проводника в загробный мир. Для некроманта вполне лестно.
– Он самый.
– Чего хотел, трупоед? Я немного занята, – девушка кивнула незваному гостю на гору учебников.
– Ты уже более получаса должна заниматься с Натт Мёрке, – Синд сел рядом и покрутил в руках книгу по продвинутой геммологии.
– Она задерживается, – не моргнув, соврала волшебница, но от некроманта не укрылись растерянные нотки в ее голосе.
– Я подожду, – он сцепил руки в замок. – Ты занимайся, мешать не буду.
Амийару тяжело вздохнула и, закрыв книгу, спросила:
– Давно догадался?
Синд почувствовал, как сердце сжала холодная когтистая лапа. Он до последнего надеялся, что ошибался в подозрениях.
– Ты хотя бы одно занятие с ней провела? – глухо спросил он.
– Несколько, когда Хассела нагружали на факультете. Не хотели терять время.
Услышав ненавистную фамилию, некромант стиснул зубы. Мёрке лгала и втайне регулярно встречалась с подонком, который чуть не похоронил ее заживо.
– Расскажешь моему брату? – девушка опустила глаза.
Впервые Амийару выглядела такой несчастной. Шаман имел большую власть над сестрой и мог лишить ее денег за это вранье.
– Нет. Но теперь ты моя, – Форсворд расплылся в кривой улыбке. – Сделаешь, что скажу, получишь в два раза больше, чем дал Нииск.
– Мне еще Фирс заплатил, – волшебница быстро оправилась от растерянности и приготовилась торговаться.
– Хассел заплатил тебе, чтобы самому заниматься с Натт? – Синда бросило в жар.
– Трупоедка популярна, – с легкой завистью проговорила инну. – И что вы с ней так носитесь? Ты, Нииск, Фирс, Кренес Льонт, и даже магистр Анд регулярно спрашиваете у меня об этой выскочке.
– Может, в отличие от тебя, она добрая и чистая?
– Не смеши, вы рождены в симбиозе со смертью. Живые мертвецы. На нормальную любовь не способны и всегда будете нести только тьму. И не делай такое лицо Форсворд. У тебя тоже есть темный секрет. Как и у твоей ненаглядной Мёрке. Знаешь, что сделал мой братец?..
Синд молчал, раздумывая над словами стихийницы. Спорить с ней не было сил, а доказывать, что некроманты не выбирают свою судьбу, парень устал. Просто когда ошибается огневик, на его ладонях появляются волдыри, а когда ошибается адепт смерти – случается трагедия.
– А я тебе расскажу, трупоед. Наша мама умерла, а Нииск вернул ее к жизни. Ночью пригнал погребальную лодку обратно. Но это была уже не мама, а демон. Отец остановил ее. Убил своими руками, не дав придушить моего глупого братца. Только вдумайся! Утром он простился с любимой женой, а затем вновь увидел ее, но уже иной. Мы лишились не только мамы в тот день. Папа сошел с ума после всего. Ты и Мёрке такие же чудовища, как мой брат! Расскажи, Синд, кого ты призывал? Слухи разные ходят.
– Не твое дело! Забываешься, Амийару! Прямо сейчас ты будешь оказывать услугу ненавистному тебе трупоеду и, о боги, получишь от меня плату, если все сложится удачно. Презренные деньги некроманта хрустят так же приятно, как деньги стихийников. Но если ослушаешься, твой брат узнает правду. Будь уверена, играючи уничтожу твою репутацию в академии. Даже не представляешь, сколько у меня таких подручных, как ты.
Северянка закусила губу. Блефовал сын Форсвордов или нет, проверять не хотелось.
– Ты отвратителен. Не думала, что скажу это, но… бедная Натт Мёрке.
– Я тот, кто я есть, Амийару. Не крашу волосы и не вставляю линзы, чтобы отречься от своего происхождения. Я честен с собой, в отличие от тебя, лицемерной инну.
– Эй, южанин! – окликнула юношу Амийару, с сожалением посмотрев на него, однако быстро опомнилась. Форсворд дал ей вполне четкую инструкцию: либо Фирс, либо она. Выбор очевиден.
– Пока ничего нет. На следующей неделе заплачу. В Рискланде не было для меня работы, – пробормотал Хассел и поспешил скрыться от инну.
– Зачем ты возишься с ней?
– Хочется.
– Мёрке нравится тебе, да? – Амийару добавила в голос немного участия. Ровно столько, чтобы не переиграть и заставить парня задержаться на мгновение.
– Это не твое дело, – устало ответил Фирс.
– Ты отчаянный. Любить некроманта – крест на всю жизнь. Хотя у адептов смерти она не такая уж долгая, взять, к примеру, Йоханну Стаат, – прошептала Амийару.
– Хватит! Я не люблю ее, поняла? – на лице Хассела появилась болезненная гримаса.
– Оно и видно. Тут нечего стесняться, Фирс, – девушка подошла к нему и положила руку парню на плечо, ожидая, что он отдернется, но стихийник стоял и смотрел на инну, словно был рад, что кто-то теперь знает о его тайне. – Я восхищаюсь тобой. Отдать свое сердце игно тие акх…
– Кому? – озадаченно спросил Хассел.
– Так ты не знаешь? – наигранно изумилась Амийару. – В переводе с языка инну это…
Натт пришла раньше назначенного часа, чтобы немного успокоиться, села на скамейку в безлюдной оранжерее и привалилась спиной к толстому стволу раскидистого платана. Врать Синду с каждым днем становилось все труднее. Он доверял ей, не следил, всегда был участлив и никогда не приставал с расспросами.
Сегодня тоже нежно улыбнулся и пожелал удачи на занятии, а она… Снова тонет во лжи.
Рядом с Натт раздался шорох, она резко подскочила и стукнулась головой о ветку. С дерева посыпались крупные плоды, которые распадались в воздухе на множество пушистых семян, цеплявшихся к волосам некромантки. Девушка глухо застонала, потирая ушиб на макушке.
– Ну и место ты выбрала, – хмыкнул стихийник.
– Напугал! Чего так рано пришел?
– А ты?
Девочка не ответила, выбирая из волос мусор.
– Давай помогу, – предложил Фирс и прикрыл глаза.
Натт ощутила приятный ветерок, нежно разделяющий каждую прядь на ее голове. Юноша вытянул руку, и семечки платана вместе с шелухой осели ему на ладонь.
– Спасибо, – с чувством поблагодарила некромантка и пригладила растрепавшиеся волосы.
– В прибрежной части Сорплата есть легенда о платанах, не слышала? – Хассел сорвал красивый листок, провел по нему указательным пальцем, а затем заставил кружиться в воздухе.
– Расскажешь? – Натт зачарованно наблюдала за причудливым танцем.
– Когда влюбленным по какой-то причине приходится расстаться, то для того, чтобы потом обязательно встретиться, они разрывают лист платана и бережно хранят каждый свою половинку. Это что-то вроде залога и проверки, – Фирс поймал листок и протянул его девушке.
Только сейчас она заметила, что лист платана очень похож на кленовый, и в памяти вновь возник неловкий поцелуй на астрономической башне и горько-сладкий привкус кленового сиропа.
Натт попыталась схватить внезапный подарок, но парень отдернул руку в последний момент.
– Мёрке, что в этой истории ключевое? – с легкой тоской в голосе спросил Хассел.
– Надежда?..
– Нет, это вторично. Важно то, что листок этого дерева делят влюбленные. А мы с тобой далеки от этого чувства.
– Разве? – вырвалось у Натт, и она тут же прижала руку ко рту.
– Хочешь простую проверку, Мёрке? – предложил стихийник. – Здесь и сейчас выясним, кто мы друг другу. Разорвем лист платана или расстанемся навсегда.
– Что за проверка?
Девочке не понравился взгляд мага. Парень был слишком серьезен. Куда проще общаться с Фирсом, когда он раз за разом посылает в ее адрес едкие замечания или гадкие словечки.
– Я задам тебе всего один вопрос.
– Почему я должна отвечать? А как же ты?
– Мне проверки не нужны. Вот он я, Мёрке, смотри! – Фирс схватил ее за плечи и с силой прижал к стволу дерева. Кончики пальцев стихийника мгновенно заискрились. – Каждый раз отдаю себя, но ты и сама все понимаешь, верно?
Там, где Хассел касался плеч некромантки, начинало разливаться тепло. Ему и необязательно было говорить. Каждый его жест, каждый глупый поступок всегда был продиктован эгоистичным, но и одновременно жертвенным чувством.
– Что ты хочешь знать, Фирс?
– Только одно. Расскажи мне о своем демоне, Мёрке.
Тепло резко исчезло, словно в душе Натт разверзлась воронка, затягивающая все, что ей дорого. Страшные, залитые чернилами глаза до сих пор преследовали ее в ночных кошмарах. Как будто жуткое порождение терпеливо выжидало, когда можно будет нанести удар побольнее, который непременно придется на близких людей.
Фирс Хассел с его опрометчивостью и импульсивностью станет слишком легкой мишенью. Именно сейчас Натт поняла свою ошибку. В безумном желании быть рядом с ним, девочка забыла о тьме, неотступно следующей по пятам.
– Я знаю, что ты одержима, Мёрке. Вместе мы справимся! Пожалуйста, разорви со мной этот чертов листок!
– Не могу, прости, – она безумно хотела воспользоваться предложением юноши, но страх за его жизнь оказался сильнее.
– Вот и все, – он разжал руки. – Игно тие акх хочет страдать в одиночку или я просто не вхожу в число посвященных? А Форсворда ты бы взяла в свой маленький отряд?
– Фирс…
– Для тебя снова Хассел. Наши занятия окончены.
Теплый взгляд юноши сделался колючим и злым. Мёрке почувствовала одновременно и облегчение, и безграничную тоску. Оттолкнув, спасти. Так будет правильно.
– Испытания только через две недели, – зачем-то сказала Натт, внезапно осознав, что больше не будет сцепленных рук и смущенных взглядов.
– Ах да. Наш маленький уговор… Я держу слово, – Фирс больно схватил девушку за волосы и прижал к себе.
Горячее дыхание коснулось губ некромантки. Отчаянный и слишком взрослый поцелуй. Хассел словно пытался вдохнуть все свое пламя в упрямую Мёрке, и она почти сдалась, начав подбирать в уме нужные слова, чтобы рассказать о демоне Дорнфьола, но разум сопротивлялся, и как бы ни старался язык стихийника, этого оказалось недостаточно, чтобы переубедить некромантку.
Фирс с мучительным стоном отстранился от губ девочки и прижался щекой к ее лбу. Южанин ждал, но Мёрке молчала слишком долго.
– Будь по-твоему, – Хассел шагнул назад и поднял с земли оброненный листок платана. – В конце концов, я и сам не хотел связывать судьбу с паршивой трупоедкой. Надо было тогда рыть яму поглубже.
Натт не обиделась на злые слова, за ними скрывалась душевная боль юного мага. Она давно простила его и готова была прощать до бесконечности.
– Держи, – он галантно протянул ей лист. – Вручи его Синду, он будет рад. Теперь-то уж точно.
Девочка прижала подарок к груди и долго смотрела вслед магу, быстро уходящему по тропинке из оранжереи.
