Гламур-стрит, 18/Д. «Роллс-Ройс» стоял рядом со сплетенным из витиеватых узоров ограждением, через которое неплохо просматривались двор и особняк.

Мистер курьер сидел за рулем и курил сигарету. В голове роились мысли. Его Высочество не обдумывал их. Он словно просматривал мысли в своей голове. Если мысль была интересной, принц откладывал ее в специальный головной файл для последующего рассмотрения. Если же мысль была случайной и бесполезной, мозг автоматически нажимал кнопку delete, удаляя такие мысли навсегда из сознания. Гонец то брезгливо морщился, то мило улыбался… Приведя все мысли в порядок, он повернулся к окну, чтобы выкинуть окурок. Увидел леди, спешащих по двору к выходу на улицу. Рассыльный завел мотор, выскочил из авто, услужливо открыл пассажирские дверцы.

По аккуратной дорожке, посыпанной гравием, леди шли к «Ройсу», подобно четырем клушам. Визгливо переговариваясь и помахивая дорогими сумочками.

– Девочки! С этого момента принимаем озабоченный и грустный вид.

– Заметано!

– А я и не подумаю! Чего скрывать свою радость? Ха!

– Нужно соблюдать хотя бы нормы приличия…

– Надо было соблюдать их раньше. До того, как легла в постель со старым козлищем. Только никак не после!..

– Мой, кстати, молодой… козлик.

– Девоньки! Какая, вашу мать, разница! Молодой козлина, старый? Козлищи – они вонючие и хитрые!

– Мэлони верно говорит. Нужно узнать все точно. Вдруг это разводка этих наших… козлищ?

Последняя фраза в любом разговоре – самая заметная для памяти. Если последняя фраза еще и самая умная, она заметней вдвойне. Леди вышли за калитку и пораженно переглянулись. В салон авто уселись молча и молчали, пока у них не спросили:

– Вы давно знаете отца Патрика?

Военный «Роллс-Ройс» 1944 года выпуска – легковая машина. С открытым верхом. Вместительная. Она способна перемещаться с разной скоростью как в городе, так и за его пределами. Если шофер – иностранец, а пассажирки – блондинки, то «Роллс» может ехать по городу не спеша. А если поток машин не очень плотный, то шофер может еще и разговаривать.

– Вы давно знаете отца Патрика? – нарушил молчание мистер Курьер, расслабленно наблюдая за полупустой дорогой.

– Мы вообще его не знаем, – отреагировала Мэри, сидящая рядом с водителем.

– И как же тогда вы к нему едете? – удивился гонец.

Митчелл, Мэлони и Джоди вполне свободно, не теснясь, «разложили булочки» на заднем сиденье. Ветерок и, как следствие, свист в ушах возникает во время езды на «Роллсе» без крыши. Поток воздуха распыляет чужие слова, относит их от тебя, и нужно прислушиваться, чтобы улавливать мысли собеседника. Можно начхать и просто наслаждаться ездой. Но, во-первых, езда на заднем сиденье – это не наслаждение, а издевательство для леди. Во-вторых, каждая курица представляет собою сгусток любопытства, и не услышать что-то из-за какого-то ветерка – пытка, ничем не оправданная. Можно не успеть вставить свою реплику, и тогда за тебя реплику вставит другая курица, а это mauvais ton. Леди на заднем сиденье вытянули шеи и чутко прислушивались к разговору. Занятное зрелище: блондинка в состоянии концентрации, ловящая каждое слово. Настало время реплик, кстати! Не все же Мэри болтать.

– А ты знаешь всех людей, у которых берешь заказы в своей конторе? – ехидно заметила Митчелл. – Например, нас, а?..

Женское ехидство – та вещь, против которой бессильна любая логика. Широко известный факт. Тем не менее мужчины почему-то продолжают наступать на одни и те же грабли, противопоставляя данному ехидству именно логику.

– Ну, я-то беру заказы по роду службы… А вы ведь молодые леди и едете по приглашению. В незнакомых гостях вас может ждать некая чикатила, что использует блондинок по их прямому назначению. Понимаете, леди!

– Не вижу в нашей поездке ничего ужасного! – авторитетно воскликнула Мэлони.

– Так хочется маньячную капельку в своей жизни, – с тоской вскричала Джоди.

Да-да, леди все понимают. Поэтому и едут в гости. Кто бы сомневался!..

– Поговорим о нравственности блондинок? – предложил мистер гонец. – Точней, об ее отсутствии, что (конечно) не вина белокурых женщин, а наоборот… заслуга?

Предложение было молча проигнорированно. Просто и тупо, даже без эмоций.

– Сегодня мне позвонил преподобный Патрик, – похвасталась наличием здравого мышления Мэри. – Он сказал, что скоро рассыльный привезет письма мне и моим подругам. Посоветовал всех собрать и ждать рассыльного. Благо, мы живем в двух шагах…

Ага. Реплика, заслуживающая аплодисментов. Хех! Этот ваш преподобный, дамочка, как никто другой умеет ставить точки над «i». Кажется, мистер курьер начал постигать, в чем суть второго акта. Вчера вечером глумились над бесами, а сегодня намерены потешиться над курицами. Бес – аналог курицы, они похожи, как же это сразу не пришло тебе в голову, поэт! Впрочем, простую мысль найти трудней всего, потому что она на поверхности. Ну ок…

– Куда мы едем, леди?

Курицы недоуменно нахохлились. Что значит куда?! Ты вообще за базаром-то следи, чувырла! Не то спустим тебя в унитаз, и даже не заметишь! Или курьерские зубки пересчитаем. Учи хороший тон, каким следует с леди вести беседу!

– Туда, где ты брал заказ!

– Именно в этот храм!

– К отцу Патрику!

– Патрик служит в Патрике!

«Роллс-Ройс» вдруг встал на месте. Пассажирок хорошо тряхнуло и кинуло вперед. Заглох двигатель. Когда движение неожиданно сменяется остановкой, неуютно становится. Особенно если остановка вынужденная. Теряется ощущение внутреннего комфорта, что требует душевной перестройки.

– Что за хрень?! – одновременно вскричали блондинки с Гламур-стрит.

Когда вы шляетесь по миру в королевской карете, все ваши неприятности строго планируются и дозируются. С монаршего позволения, и не иначе. Тогда элементарная поломка тачки превращается в событие, достойное быть записанным на скрижали. Однако если ваш адрес – не отдельно взятый дворец, а вы сам больше не Высочество, а простой американский курьер, то надо научиться чинить автомобильные поломки. По крайней мере.

– Черт… Проклятая рухлядь… Как мне это знакомо! – пробормотал гонец.

И надо же было согласиться ехать на старье! Курицам абсолютно побоку, а точней, похрену, какое служебное авто имеет рассыльная контора! Сто пудов… Надо инструмент.

Мистер курьер выдернул ключ из замка зажигания, выскочил из «Роллса», подбежал к багажнику. Вставил ключ в замок, открыл багажник.

– Так, ну что тут у нас здесь?..

У вас здесь два… трупа, Ваше Высочество. Юнцы, лет по двадцати.

– Не-ет, двадцать один год как минимум, – не согласился сам с собой принц, тупо глядя на покойников, – в противном случае пиво им бы не продали… Черт, какое пиво, где?.. В кабаке у кукловода, где же еще… Панк и Кид!

– Твою мать!.. – наконец сорвалось с губ.

Рассыльный непроизвольно осмотрелся. Когда видишь труп в том месте, где его увидеть не ожидал, всегда срабатывает рефлекс оглядки по сторонам. Взгляд замечает каждую мелочь, потому что кажется, что все вокруг на тебя пялятся. Иногда не кажется, впрочем… Вот невдалеке мужчина с вытянутым породистым лицом. Высокий рост, белый халат санитара, в ухе – серьга. Пристально наблюдает за «Роллс-Ройсом». Сам стоит у автомобиля-фургона неопределенного цвета. Ухмыляется, сука. Кто виноват и что делать? Виноват ублюдочный клоун!.. Надо попытаться починить тачку и ехать на разборку.

– Инструмент, нужно инструмент!.. – пробормотал курьер, отводя от наблюдателя глаза и вновь утыкаясь в багажник: – Так, мальчики, разрешите пошевелить ваши трупы…

Блондинки куксились в салоне. Если тачка с открытым верхом, то понятие автомобильного салона становится несколько условным. Тем не менее грань между улицей и кабиной есть. Ощутимая.

– Девки, поедем на такси? – предложила раздраженная леди.

– Такси – не лучший выход! – отозвалась осторожная леди.

– Я не хочу ловить такси! – прокомментировала решительная леди.

– Парень сказал, что поломка знакома. И, наверное, без труда справится?.. – спросил голос разума. Его в определенных жизненных обстоятельствах слышат даже блондинки. Мэри вылезла из «Роллса». Цок-цок-цок!.. Каблучками по асфальту. Ну и рожа у гонца! Что такое в багажнике – труп бен Ладена?

– Ты скоро, мистер Рассыльный?

Курьер перестал рассматривать сумку с инструментом и искоса глянул на Мэри.

– Черт!

Сумка полетела в багажник. Крышка поспешно захлопнулась. Без ключа теперь багажник не открыть.

– Я сейчас!.. – Мистер гонец крупным шагом обошел «Роллс-Ройс», открыл водительскую дверцу. Нащупал под рулем рычаг открытия капота, дернул, послышался щелчок. Мэри обошла авто с другой стороны. Наблюдение за ходом работы – лучший стимул для исполнителя! И не важно, кто есть исполнитель: рассыльный в образе слесаря или принц в образе работяги.

Его Высочество прошел к носу автомобиля и открыл капот.

– М-да-а…

Количество проводов эквивалентно количеству грязи. Похоже, под капот не заглядывали со времени выпуска «Роллса». Судя по характерным признакам остановки, проблема может быть в…

– Свечной кабель! – с радостью воскликнул Высочество. – Отошел от крышки трамблера. Надо вставить проводок на место.

Мэри глубокомысленно покивала, естественно, не поняв ни хрена.

– Что, мистер наблюдатель, «съел»?! – зло пробормотал принц, опуская капот. – Сломанной тачкой нас не испугаешь. А вот трупы – подстава, за которую придется ответить. Так и передай своему боссу!

Рассыльный гневно обернулся на мужчину в белом халате и его фургон, не увидел – они уехали. Зато увидел недовольное личико Мэри. Женское лицо может толкать на подвиги, но может и отговаривать от подвигов… Рассыльный прошел к водительской дверце, опустился на сиденье, нервно покрутил ключ в замке зажигания. Мотор завелся с пол-оборота.

– Пронесло… – облегченно пробормотал гонец.

Когда проносит человека – это повод для радости. Когда проносит блондинку – это повод для двойной радости. В нашем случае для тройной. Леди по привычке захлопали в ладоши!

– Девки, супер!

– Я верила Рассыльному!

– Надо его немедленно расцеловать! Это главное!

Мэри грациозно села. Забыла одернуть юбку. Повернулась к заднему сиденью. И веско сказала:

– Теперь главное – не облажаться на месте. – Мельком глянула на гонца: – Поехали уже!

Рассыльный бросил кусать губы. Невежливо отодвинул рукой голые коленки Мэри. Достал из бардачка карту города и сосредоточенно изучал ее минут пять. Пассажирки молчали. Женщина умеет молчать, если это в ее интересах.

Отжать сцепление. Рычаг переключения скоростей. Жаль, что нельзя сразу включить третью скорость, максимальную на военном «Роллсе» сорок четвертого года выпуска. Сначала первая, потом вторая… постепенно… Однако. На третьей скорости можно летать. При желании. А оно есть. Сказочное. «Роллс-Ройс» прямо-таки улетел с места в солнечную даль!