Глава 19
Сладкий яд
Я издаю дикий вопль и, разом получив огромную дозу адреналина, срываю холодные пальцы со своей руки.
Морфей подлетает ко мне. Мы переглядываемся и рассматриваем паутину вдоль стены, а затем разрываем кокон и освобождаем пленника.
На руки Морфею валится женщина. От нее пахнет чем-то тонким и сладким, кажется грушами. Кожа блестит, как замерзшее озеро в лунном свете, а за спиной висят огромные белые крылья.
Она похожа на снежного лебедя. Я бы узнала ее где угодно.
– Королева Слоновой Кости, – шепотом говорю я.
Понятия не имею, почему она здесь и в паутине.
Морфей бледнеет. Он поднимает ее и несет на матрас, оттолкнув по пути торшер. Там он осторожно укладывает Королеву. Белое кружево выглядывает из-под паутины, приставшей к платью. Серебристые волосы, длиной до пояса, обернуты вокруг длинной изящной шеи.
Присев на край матраса, Морфей снимает липкую паутину, которая облепила ей рот и нос. Королева Слоновой Кости жадно глотает воздух. Белые ресницы и брови дрожат, сверкая, как хрусталь.
Я опускаюсь на колени у ног Морфея и беру ее за руку. Королева кашляет, приходя в себя.
– Не пытайтесь говорить, ваше величество, – произносит Морфей, хотя я чувствую в его голосе не только заботу, но и некоторое напряжение. – Алисса, принеси ей что-нибудь попить. Наверное, у тебя в машине есть вода.
– Нет, – вмешивается та и хмурится, глядя на Морфея. Затем поворачивается ко мне. Черные узоры у нее на висках сверкают под лучами солнца. Они покрыты прожилками, как крылья бабочки.
– Королева Алисса, простите меня.
Ее светло-голубые глаза почти бесцветны.
Я сжимаю ей руку, чтобы успокоить бедняжку.
– За что?
– За то, что подвергла опасности вашего смертного рыцаря. Я и не думала, что события настолько выйдут из-под контроля. Мы найдем его… вернем.
Королева явно запуталась. Неизвестно, сколько времени она провела в паутине. Я бросаю взгляд через перила. Джеб лежит на полу. Чешик, на страже, порхает вокруг.
– Он никуда не делся. Он внизу, спит.
– Вторая Сестра не забрала его? – спрашивает Королева.
– Вторая Сестра? – повторяет Морфей, кажется, испуган не меньше меня.
И вдруг он издает стон.
– Дверной молоток. Загадочная женщина на мозаиках Алиссы. Та, которая пряталась в тени…
– Ну конечно, – шепотом отвечаю я, и перед моим мысленным взором вновь возникает эта картина.
Восемь живых лоз, соединенных с нижней половиной туловища той женщины… это были не щупальца, как мне показалось, а паучьи ножки. И дверной молоток служил напоминанием не о шрамах на моих ладонях, а о ее чудовищной руке.
– Но при чем тут Вторая Сестра? – вслух размышляю я. – Почему она оказалась там же, где пряталась Червонная Королева? Она ненавидит Червонную за то, что та в прошлом году сбежала с кладбища.
– Червонной Королевы никогда здесь не было, – отвечает Королева Слоновой Кости.
Морфей откашливается, и их взгляды встречаются. Они, видимо, понимают друг друга без слов.
– Значит, это Вторая Сестра держала Джеба в плену? – спрашиваю я. – Это она дала ему сока ягод тумтум и заставила его рисовать всю ночь? Но зачем?
Королева Слоновой Кости пытается ответить, но вновь закашливается.
Морфей легонько толкает меня в плечо.
– Алисса, воды.
Королева с усилием сглатывает и крепче стискивает пальцы, когда я пытаюсь встать.
– Не нужно. Она имеет право получить ответы на свои вопросы.
Морфей хмурится.
– Сомневаюсь, что сейчас самое время.
– А когда еще, Морфей? – сердито спрашивает Королева Слоновой Кости. – Алиссы это касается больше, чем любого из нас. Вторая Сестра оставила здесь дверной молоток в знак предупреждения для вас обоих. Она знает, что Первая Сестра много лет назад предала ее.
Взгляд Королевы обращается на меня.
– И Элисон тоже.
Я пытаюсь дойти до сути этих загадочных слов.
– Ты имеешь в виду, что моя мама тоже пыталась стать королевой? Но при чем тут Вторая Сестра?
– Черт возьми! – восклицает Морфей и присаживается рядом со мной на пол.
Опершись локтями на матрас, он обхватывает голову руками и массирует виски.
– Значит, сестры поссорились… и кладбище охраняется лишь отчасти. Если Червонная прорвется туда, она призовет армию духов. А затем придет сюда. Этого не должно было случиться…
Губы и щеки Королевы Слоновой Кости делаются из белых бледно-розовыми.
– Тебе следовало остаться в Стране Чудес… и встретиться с Червонной Королевой, как она хотела.
– Ты знаешь, почему я не мог.
У Морфея чуть заметно дрожит подбородок.
– Так кто же рассказал секрет Второй Сестре? Знали только мы трое.
Королева Слоновой Кости хмурится.
– Нет, знали четверо. Червонная тоже знала. У Первой Сестры идиотская привычка поверять секреты душам умерших, ухаживая за ними. Это не подпадает под условия клятвы – «не говорить ни одной живой душе».
– Превосходно, – ворчит Морфей.
– Червонная Королева пыталась прорваться на кладбище сегодня утром, – продолжает Королева Слоновой Кости. – Сестры поймали ее и уже собирались изгнать из цветка, чтобы навечно заточить в игрушку. Но тут она рассказала Второй Сестре про Элисон. Тогда Вторая Сестра в ярости набросилась на Первую, и Червонная в суматохе сбежала. Вторая Сестра пришла сюда, чтобы найти замену тому, что, так или иначе, украла у нее семья Алиссы. Таковы были ее последние слова, когда она заматывала меня в паутину.
Я качаю головой:
– Не понимаю. Она до сих пор злится из-за улыбки Чешика или из-за того, что я случайно помогла Червонной Королеве сбежать в прошлом году? Но при чем тут моя мама?
– То, за что Вторая Сестра хочет возмещения, произошло вовсе не случайно, – отвечает Королева Слоновой Кости. – И цена будет высока. Она намерена в качестве компенсации забрать твоего смертного рыцаря.
Я по-прежнему не понимаю, что происходит, но страх, сжимающий грудь, превосходит любопытство.
– Джеб был на улице, когда я пришла сюда, – говорю я, пытаясь побороть ужас. – Видимо, это его и спасло. Вторая Сестра решила, что он уехал.
– Да, – отвечает Морфей. – Парень спасся, потому что гонялся за белым кроликом. Какая ирония судьбы. Правда?
Мы с Королевой Слоновой Кости гневно смотрим на него.
– Я просто пытаюсь слегка вас развеселить, – замечает Морфей, помрачнев.
– Нет ничего веселого в угрозах Второй Сестры, – сердито говорит Королева. – Смертный рыцарь Алиссы сейчас в большей опасности.
– Сейчас? – переспрашиваю я. – Да нам уже неделю угрожает Червонная Королева. Она преследует нас. В школе, в больнице. А еще она выдает себя за любительницу живописи – так ей и удалось заманить Джеба сюда.
Оба молчат.
Я перевожу взгляд с Морфея на Королеву. Они о чем-то умалчивают, а я устала от двусмысленных откровений.
– Вы вторглись в мой мир. Моя жизнь испорчена, и мои близкие оказались в самом эпицентре. Я имею право знать, что происходит.
– Да, имеет, – настаивает Королева Слоновой Кости.
– Она знает всё, что ей нужно знать, – отвечает Морфей.
– Да будь ты проклят, Морфей. – Королева говорит именно то, что я думаю. – Мы играем с человеческими жизнями. За это придется дорого заплатить.
Она поворачивается на бок, шурша кружевами и атласом, чтобы мы не видели ее лица.
– Неужели я никогда не научусь? Снова и снова ты предлагаешь мне капельку любви и дружбы, а я слишком слаба, чтобы тебя прогнать.
Морфей протягивает руку и поворачивает Королеву лицом к себе.
– Это не так. На сей раз капельку любви предложила именно ты.
Он вытирает ледяные слезы костяшкой пальца.
Между ними происходит что-то глубоко личное, что я не могу расшифровать. Как будто Морфей мысленно передает ей какое-то сообщение. Я сама привыкла получать его безмолвные послания, и теперь так неуютно быть просто зрителем.
– Что такое? – спрашиваю я с нескрываемым подозрением.
– Ты, кажется, собиралась поработать над доверием, – напоминает Морфей.
Я смотрю на него, не мигая, до рези в глазах.
Королева Слоновой Кости похлопывает меня по руке.
– Ты нас неправильно поняла. Я позволила Морфею заглянуть в его будущее. Нечто, что явилось мне в видении…
– Достаточно, – перебивает он, и от его угрожающих интонаций у меня буквально волосы встают дыбом.
Она хлопает глазами.
– В благодарность за помощь Морфей предложил мне спутника. Но не себя. Молодого человека из вашего мира, который нуждается в любви так же сильно, как я.
– Финли.
Я уже почти забыла того парня, которого Морфей похитил из мира людей.
– С ним всё хорошо?
Королева кивает:
– Он в безопасности, у меня во дворце, под охраной моих рыцарей. Хотя Морфей прислал его с одним условием. Я должна расплатиться услугой за услугу, поэтому я здесь. Он ничего не делает задаром. Ничего.
– Да-да, вот откуда берутся проблемы с доверием, – говорю я, глядя на Морфея.
Он обводит пальцем дырку на матрасе, пропуская мои слова мимо ушей.
Королева Слоновой Кости подает ему руку, и он помогает ей сесть. Она берет меня за локти, заставляя придвинуться, гладит по голове и продолжает. Ее голос делается нежнее.
– Есть одно, в чем Морфей не обманет. Он верен тебе. Именно желание быть с тобой заставляет его пускаться в отчаянные авантюры.
Морфей встает, шелестя крыльями и одеждой, и поворачивается к нам спиной. Его крылья понуро повисают.
– Нет никакого отчаяния в том, чтобы прибегнуть к помощи Алиссы. Это ее мир. Она обладательница рубинового венца. Страна Чудес – ее дом, как и наш, хоть она это отрицает. Вот я и сделал так, чтобы до Алиссы дошло.
Я резко встаю.
– То есть ты солгал?
Морфей молчит в ответ, не удосужившись даже посмотреть через плечо.
Кровь приливает к моим щекам. Я больше всего злюсь на себя за то, что поверила ему. Я подхожу к перилам и многозначительно смотрю на Королеву Слоновой Кости. В голове вырисовывается неприятное объяснение.
– Настоящая Роза никогда не видела картин Джеба, так?
Королева кивает.
– Не нужно было принимать ее обличье с помощью чар. Достаточно реального имени на тот случай, если мы проверим в сети. Это ты встретилась с Джебом в художественной галерее.
Я стискиваю зубы. Никто из них ничего не отрицает.
– Он был просто потрясен твоим великолепным «платьем». А тебе даже не понадобилось прибегать к магии. Ты удержала Джеба здесь прошлой ночью. Зачем?
Королева смотрит на кружева и паутину, которые метут пол. Длинные ресницы белой занавесью заслоняют глаза.
– Только те, в ком течет королевская кровь, могут с помощью Чеширского Кота читать видения. Морфей нуждался во мне, чтобы расшифровать мозаики. А поскольку твоя мать спрятала остальные, надо было сделать копии. Время истекало.
В моем животе стягивается узел.
– Что за спешка? Вы сказали, что Червонной здесь нет.
Морфей заметно напрягается при этих словах, хотя продолжает молчать. Что за игры?
Королева отвечает:
– Морфей хотел знать, может ли спастись Страна Чудес, если он проигнорирует угрозы Червонной Королевы. Она выдвинула ультиматум: сдаться и принять смерть или увидеть, как его мир погибнет у него на глазах.
Я думаю про ленточку Гренадины, которая шепнула мне: «Червонная Королева жива и жаждет истребить предательство».
– В конце концов, она охотится за Морфеем, а не за мной. Это он, с ее точки зрения, предатель.
Морфей молча толкает ногой графин, в котором раньше был сок ягод тумтум. Графин катится по полу и останавливается рядом с моими похищенными мозаиками.
– Я спасся от проклятия Червонной Королевы, не позволив ей занять трон. В ее представлении я нарушил условия и должен расплатиться жизнью.
Глядя на неподвижное тело Джеба, который спит внизу, я сжимаю кулаки.
– Ты поклялся рассказать правду про мои мозаики. И солгал.
Морфей фыркает.
– Ты не уточнила, какую правду. Вот я и рассказал тебе про их происхождение… и силу. Но я не говорил, что они у Червонной Королевы. Это ты первой назвала ее имя.
У меня подгибаются ноги. Я сажусь на пол, проехавшись спиной по перилам.
– Значит, Червонная вызвала тебя на драку, а ты сбежал. Свою войну ты притащил в мой мир.
– Твой мир, – презрительно повторяет Морфей.
Он смотрит на меня, и его изящные черты складываются в высокомерную усмешку.
– Я показал тебе правду в твоих снах. Опустошение, которое сеяла Червонная Королева. Но поскольку застоявшийся прудик, который ты зовешь домом, от этого не колебался, ты не желала слушать. Просто выкинула из головы то, что увидела. Внушила себе, что ты в это не веришь. Я знал, что тебе плевать на мое благополучие. Но я надеялся… надеялся, что ты не откажешься сражаться за Страну Чудес.
Я хочу сказать, что готова была сражаться за него, поскольку я в долгу у Морфея. Поскольку помню, что он сделал ради меня. Поскольку отчасти я неравнодушна к товарищу моих детских игр, пусть даже он вырос и превратился в обаятельного эгоиста. Но я бы не попала в Страну Чудес и не помогла бы ему спастись, если бы он не заманил меня туда в прошлом году под ложным предлогом. Готова ли я столкнуться с существом, которое внушает мне дикий ужас, чтобы вновь выручить того, кто так легкомысленно распоряжается моей жизнью?
– Не смей переводить стрелки, – говорю я – не только Морфею, но и себе. – Речь о том, что ты сделал.
– Я сделал единственное, что мог, чтобы добиться от тебя реакции. Украденные мозаики, пузырьки с кровью, зачарованная медсестра, волшебный клоун…
– Ага! – восклицаю я. – Теперь не отопрешься. Ты сказал, что не посылал мне никаких игрушек.
– Герман Болванс – не игрушка. Он актер высочайшего уровня благодаря своему изменчивому лицу. И я его не посылал. Он отправился к тебе по доброй воле, чтобы оказать мне услугу.
Я опускаю голову на руки. Теперь понятно, почему у клоуна была такая странная тяжелая шляпа. Это та металлическая штука, которая растет у Шляпника прямо из головы.
– Я так понимаю, Кроллик тоже вам помогал.
И это больнее всего.
– Нет, – отвечает Морфей. – Он искренне предан тебе. Его участие здесь чисто случайно.
– А мой кошмар? – спрашиваю я, подняв голову.
Морфей качает головой:
– Он был порожден твоим подсознанием. Ну… с небольшой помощью галлюциногенов, которые мы подмешали в лекарства.
– Зачем? – рычу я.
– Нужно было внушить тебе, что Червонная грозит смертью Джебедии. Тогда бы ты вернулась, чтобы вместе со мной спасти Страну Чудес. Единственный способ до тебя достучаться – создать угрозу для твоего игрушечного солдатика. И это прекрасно работало, пока он снова всё не испортил.
– Ах ты сволочь!
Развернувшись, как пружина, я вскакиваю, чтобы наброситься на него. Но, вместо того чтобы заслониться, преградив мне путь, Морфей шагает вперед. Высоко поднятые крылья распахнуты. Он вытягивает руки, словно подзадоривая меня войти в клинч. Королева обхватывает мою талию и тянет к себе.
Я пытаюсь вырваться из ее объятий, но она, оказывается, удивительно сильна для существа, хрупкого как ледяная скульптура.
– Ты примчался сюда, притворяясь героем, – в бешенстве говорю я Морфею, – хотя с самого начала был виноват, что Джеб оказался в таком состоянии. А теперь ему грозит реальная опасность!
– Мы планировали лишь несколько рисунков на стекле, – отвечает Морфей бесстрастно. – Сок должен был помочь Джебедии сосредоточиться. Я и не думал, что он спятит, ну, или что ты приедешь сюда и угодишь ему в лапы…
Выражение его лица меняется, делаясь угрожающим.
– Я не думал, что, если Королева Слоновой Кости оставит его на час-другой, он слетит с катушек и примется рисовать твои воспоминания – те самые, которых он лишился. Он оказался заперт в аду, который создал своими руками.
Морфей прищуривается.
– Или, может быть, твоими? У тебя был целый год, чтобы всё ему рассказать. Если бы он знал правду, то не стал бы для меня легкой добычей. И, возможно, теперь за ним бы не охотилась Вторая Сестра.
Я вырываюсь из хватки Королевы, но не могу встать с матраса. Морфей прав. Уязвимость Джеба – моя вина.
– Как ты это делаешь? – спрашиваю я. – Каким образом всегда обращаешь ситуацию к своей выгоде? Как манипулируешь даже теми, кто тебе не доверяет?
Морфей жмет плечами.
– Такова моя сила. Моя магия. Дар убеждения.
– Нет, твоя сила – яд.
Моя гордость вновь поднимает голову.
– Просто чтоб ты знал – есть одна вещь, которой ты от меня не добьешься никаким убеждением.
Он с самодовольным видом прищуривается.
– И какая же?
– Любовь.
Драгоценные камни на лице Морфея делаются бледно-синими. Это цвет страдания, и я радуюсь, что сумела его осадить.
– Никогда не говори «никогда», – негромко произносит он.
Я пристально смотрю на него, так что глаза щиплет, будто от яда.
Морфей первым отводит взгляд, подходит к лестнице и изящно прыгает вниз, широко раскинув черные крылья. Он легко приземляется на пол, машет бабочкам, собирая свою кепку в единое целое, и наклоняется, чтобы взвалить Джеба на плечо.
Я вскакиваю, подбегаю к перилам и кричу:
– Положи его на место!
– Здесь небезопасно, – отвечает Морфей, свободной рукой подбирая футболку и ботинки. – Мы должны найти зеркало и посадить его в поезд. Или ты хочешь волочить Джебедию до машины сама?
Я решаю не спорить. Морфей нестерпимо надменен, но он прав: я не обойдусь без помощи, если хочу сесть в поезд.
– Ключи, – требует он.
Нахмурившись, я бросаю их вниз. Чешик ловит ключи в воздухе.
Королева Слоновой Кости – воплощенное изящество – встает и подходит ко мне, опустив крылья, похожие на плащ из перьев.
Морфей смотрит на нее через мою голову.
– Возвращайся через кроличью нору и охраняй свой замок. Предупреди Первую Сестру, что Вторая вышла в мир смертных. Пусть внимательно следит за темной стороной кладбища. Мы с Алиссой скоро придем. Нельзя тратить время даром.
– Ага, – говорю я. – Теперь, когда ты выманил одного из самых опасных и жутких подземцев в мир беззащитных людей, время стало поджимать, да?
Морфей поудобнее устраивает Джеба на плече.
– Не сказать, что мы совсем уж в невыгодном положении, Алисса. У Второй Сестры, как и у каждого, есть свои слабости и слепые пятна. Загнав добычу в угол, она не замечает ничего вокруг. Поэтому, раз уж нас двое, мы можем действовать сообща, чтобы победить ее и отправить обратно в Страну Чудес.
– О да, – отвечаю я. – И ты снова будешь великим героем. Ты решишь проблему, которую сам и вызвал.
Морфей, не отвечая, шагает к двери. Чешик мельком смотрит на нас и следует за ним.
– Ты слишком резка, милая, – замечает Королева Слоновой Кости.
Стиснув кулаки, я поворачиваюсь к ней.
– Джеб стал мишенью для женщины-паука, достаточно большой, чтобы сожрать лошадь, и сейчас он лежит без сознания и даже не может себя защитить. Не говоря уже о людях, которые сегодня чуть не сгорели. И всё из-за дурацкого плана Морфея.
– Он не думал, что в это ввяжется Вторая Сестра. И к событиям в школе он тоже не имеет отношения. Насекомые прослышали о союзе Червонной Королевы с цветами. Они испугались, что, уничтожив Страну Чудес целиком, она приведет свою армию в ваш мир, где цветы-зомби будут питаться как насекомыми, так и людьми. Они выпустили мюмзиков в попытке защититься от пришельцев из Страны Чудес.
– Это уже мелочи, – отвечаю я.
Ее спокойные рассуждения лишь усиливают мой гнев.
– Разве тебя не смущает, что Морфей всегда выходит сухим из воды? Он не может прибегнуть к магии, потому что должен удерживать чужое обличье, поэтому тебе, Болвансу и сестре Терри пришлось выполнять всю грязную работу. А значит, каждый раз, когда Морфей говорил мне, что ничего такого не делал, он имел возможность врать в лицо. Чистая совесть, в стиле Страны Чудес!
– Не было у него чистой совести. Он страдал. В его изначальные планы не входило использовать твоего смертного рыцаря.
– Ну конечно. Не сомневаюсь, Морфей хотел пожертвовать жизнью ради Страны Чудес, ведь он настоящий мученик.
Королева хмурится. Бледно-розовые губы поблескивают на солнце, как лепестки цветов.
– Да, именно этого он и хотел.
Я хочу рассмеяться, но меня останавливает искреннее выражение ее ледяных глаз. Я знаю, что Королева Слоновой Кости всегда говорит откровенно, когда оправдывается.
– Ну, попробуй меня убедить.
– За неделю до того, как Морфей начал вновь посещать твои сны, он явился в мой замок и рассказал об ультиматуме Червонной Королевы. Он попросил меня воспользоваться магией короны, чтобы заглянуть в твое будущее и убедиться, что, если он выполнит приказ Червонной Королевы и сдастся ей, она удовлетворится, и тогда тебе и Стране Чудес больше ничего не будет угрожать. Но то, что я увидела… оно изменило все замыслы Морфея.
Она протягивает ладонь, и на ней появляется шарик. Он размером с апельсин, только прозрачный и светящийся.
– Поклянись, что никогда никому не расскажешь о том, что я тебе сейчас покажу.
Я стою молча и гляжу на шарик, в котором начинает появляться какая-то размытая картинка.
– Поклянись, – настаивает Королева.
И я клянусь. Две клятвы жизненной магией за один день. Да я становлюсь настоящим специалистом по части сделок в духе Страны Чудес.
Продолжая держать шарик на ладони, Королева Слоновой Кости наклоняется к моим мозаикам и соскребает немного серого порошка, который оставил Чешик, когда летал над ними в виде сверкающего облачка. Она посыпает им затвердевший шарик и оживляет сцену, которая выглядит пугающе знакомой. Я не только вижу происходящее, но и слышу, чую, ощущаю.
Я – королева. Я сижу на троне во главе накрытого стола, с молотком в руке, готовая пристукнуть главное блюдо. Пахнет вином из клевера, лунным печеньем и фруктами. Кругом блестящие тарелки и хрустальные бокалы.
За столом сидят самые странные существа – одни одеты, другие обнажены, и все скорее звери, чем гуманоиды. Это мои подданные, и я искренне привязана к ним – за их странность, безумие и верность.
Мы говорим, шутим и торгуемся с главным блюдом. Сумасшедший смех эхом отдается в мраморных залах, и он сладок для моих ушей.
В дверях пиршественного зала я вижу какое-то движение. Вбегает ребенок с моими глазами, но у него синие волосы и крылья. Он невинно смеется. Держа его за руку, появляется Морфей в рубиновой короне.
Червонный король. Мой король.
Шарик лопается, видение пропадает. Не остается ничего, кроме моего удивленного «ах» и струйки серого дыма.
– Ты видишь, – говорит Королева Слоновой Кости, – как только Морфей узнал, что однажды ты будешь принадлежать ему, а он тебе и что у вас будет ребенок, он утратил желание умереть, чтобы спасти Страну Чудес. Но он не уверен в твоих чувствах. Морфей боится, что ты откажешь в помощи. Поэтому он составил новый план, хотя и небезупречный.
Я вспоминаю сцену в школьной душевой и слова Морфея: «Каждый делает всё возможное, чтобы защитить тех, кого любит». Я знала, что тут что-то кроется, но понятия не имела, насколько это важно.
Мне трудно дышать.
– Сын, – говорю я, вспоминая правильное личико ребенка.
Королева ослепительно улыбается.
– Необыкновенное создание. Первый ребенок, родившийся от двух подземцев, у которых было общее детство. Страна Чудес основана на хаосе, безумии и магии. Невинности и воображению там нет места. Поэтому у нас не бывает детей, во всяком случае в вашем человеческом представлении. Из-за этого мы утратили способность видеть сны и мечтать. Но Морфей переживал всё это с твоей помощью – каждый раз, когда вы с ним играли вместе в твоих снах. Благодаря твоему ребенку Страна Чудес будет процветать, обретя новую магию и силу. Твои потомки будут настоящими детьми; они научатся видеть сны. И наш мир исцелится…
– Нет, – отвечаю я.
Усилием воли я выкидываю этого теоретического ребенка из головы. Я не готова принести такую жертву. Главное – Джеб, мои родители и друзья, мое будущее в мире людей.
– Это неправильно. Я хочу остаться здесь.
Я смотрю на то месте, где лежал Джеб, и чувствую страшную пустоту внутри.
Королева Слоновой Кости хватает меня за руки и стискивает их.
– Но ты вполне можешь соединиться со своим смертным рыцарем! Выйти за него. Родить детей. Здесь.
Голова идет кругом. Ничего не понимаю.
– Но как?
– Поскольку у твоей натуры две стороны, у тебя два потенциальных будущих. Однажды смертные, которых ты любишь, состарятся и умрут. Ты тоже будешь стариться и в конце концов пройдешь иллюзию смерти. Но корона обеспечит тебе вечность в Стране Чудес. Ты воскреснешь в том возрасте, в каком была, когда венец возложили на твою голову. И тогда начнется твое второе будущее, твое вечное правление в Червонном королевстве. И, как ты видишь, Морфей сыграет в этом ключевую роль.
Такое ощущение, что меня ударили под дых.
– Я не могу жить с тем, кому не доверяю. С тем, кто не доверяет мне.
Королева сжимает мое плечо.
– Вы научитесь понимать друг друга. Слова Морфея редко бывают правдивы. Его поступки – вот где кроется правда. Прежде чем видение сбудется, может пройти много, много лет. Постепенно твое отношение к Морфею станет другим. Вероятно, за это время успеет случиться множество мелочей, ну, или Морфей совершит один серьезный поступок, на который, как ты думала, он не способен. Что бы там ни было, ваши отношения изменятся навсегда.
Королева делает шаг назад.
– Алисса, тебе дали редкий шанс – две жизни и две любви. Это почти чудо. Береги свой дар. Скоро увидимся – в Стране Чудес.
Ее крылья взмывают над головой, огромные и прекрасные. Королева Слоновой Кости накрывает ими себя; в облаке белого света и сияющей пыли она превращается в лебедя и изящно вылетает в дверь.
Я стискиваю зубы. От эмоций кружится голова. Сердце разрывается при мысли о том, что я переживу Джеба и всех остальных, кого люблю: маму, папу, Дженару, собственных детей. Даже в лучшие дни я была бы не в силах это вообразить. А сегодня день на редкость неудачный.
Мало того что в будущем сплошные печали, так еще и в настоящем дикая путаница.
Как я могу быть с Джебом, зная, что в один прекрасный день выйду замуж за Морфея? Как я могу подарить ему день, который обещала, и хранить после этого верность Джебу, памятуя, что Морфей видел то же, что и я?
Я сажусь на матрас. Морфей выманил у меня эти двадцать четыре часа, потому что он не хочет, чтобы я к чему-то привязывалась в мире людей. Он не намерен ни ждать, ни делить меня с другим мужчиной. Он желает начать наше совместное будущее немедленно.
Я хватаюсь за подвеску и стараюсь отпутать цепочку от рубинового ключика. Морфей не вправе претендовать на время, которое я могу провести с Джебом. Я против.
В дверях слышится шорох. Я встаю и вижу на пороге Морфея.
– Нам пора, – говорит он.
– Нет, – резко отвечаю я, слишком захваченная чувствами, чтобы сказать что-то еще.
Я хочу проклясть Морфея за его ложь, но перед моим мысленным взором продолжает стоять наш ребенок. У Морфея были причины так поступать, сами по себе неплохие, вне зависимости от количества обмана, которое понадобилось, чтобы донести их до меня. Морфей – вовсе не черно-белый рисунок. Он размытый портрет, состоящий из всех оттенков серого.
Взмахнув темными крыльями, он оказывается на чердаке, рядом со мной.
– Что значит «нет»? Нам некогда заниматься глупостями, Алисса.
– Освободи меня от клятвы, – требую я, заставив себя заглянуть ему в глаза. – Мы оба знаем, что я никогда тебя не полюблю. Так зачем же играть в эти игры? Между нами ничего нет.
Если я скажу это напрямую, возможно, так оно и будет.
Морфей наклоняется, и его крылья заслоняют нас обоих. Драгоценные камни блестят ярко-красным.
– Я докажу, что ты ошибаешься. Как только война закончится, ты окажешься в моем распоряжении на двадцать четыре часа. И никогда уже не усомнишься, что между нами что-то есть.
– Нет. Я расторгаю договор.
– Прекрасно. Нарушай клятву. Теряй силу. Тогда ты никого не сможешь обвинить, кроме себя самой, когда Вторая Сестра обмотает Джебедию паутиной.
Я вспоминаю свой ночной кошмар: тело Джеба в коконе.
Я быстро шагаю к Морфею. Он перехватывает меня, прижимает к стене там, где паутина гуще всего, и вертит, как волчок, пока мои руки не оказываются притянуты к телу липкими волокнами. Я вырываюсь, но паутина Второй Сестры прочна, как шпагат.
Морфей пригибается, так что наши глаза оказываются на одном уровне.
– Почему ты так настаиваешь на том, чтобы связать свое сердце? В кои-то веки успокойся и послушай. Слушай зов Подземелья!
Прежде чем я успеваю спросить, что он имеет в виду, Морфей проводит пахнущими лакрицей губами по моему лбу – чуть ощутимо. Его теплое дыхание касается узоров у меня над левым глазом, щеки, края губ. Уголок моего рта зудит, когда губы Морфея скользят рядом; его дыхание замирает над моим подбородком.
Ладонями он опирается о стену по обе стороны моей головы. Паутина служит ему вместо рук, дыхание – вместо губ. Он удерживает меня и целует, даже не прикасаясь. Я закрываю глаза, когда его губы оказываются в миллиметре от моих век. В голове начинает звучать знакомая колыбельная, но в ней появляются новые слова:
Вот и попался мой нежный цветок,
Скрытен отныне будь и жесток,
Гневом величия пышно одет,
Власти иной над душой моей нет.
Я пытаюсь отстраниться, не слушать, но песня влечет меня в Страну Чудес, ныне израненную и искалеченную.
Под сомкнутыми веками собираются слезы, когда я наблюдаю за ее гибелью.
В моей душе просыпается беспокойство, в голове слышится знакомый стук. Чем больше я борюсь, тем сильнее горит кровь. Это желание мстить за страдания подземного мира и сочувствие к его измученной душе.
Морфей наконец прикасается ко мне, и я возвращаюсь к реальности. Обхватив ладонями мое лицо и слегка надавив большими пальцами на веки, он заставляет меня открыть глаза, а потом отодвигается и устремляет в них проникновенный взгляд, запечатлевая в моем сердце послание: «Сбрось оковы, Алисса. Освободи свою магию».
Откликаясь на его немую мольбу и на ярость в адрес Червонной Королевы, учинившей разгром, бугорки над лопатками чешутся и болят. Давление становится нестерпимым.
Я вскрикиваю от удивления и испуга, когда крылья прорываются сквозь кожу, разорвав блузку и паутину. Паутина липнет к стене и к моей груди. Толстые нити прикрывают наготу.
Освободившись, я отхожу от стены. Крылья одновременно кажутся тяжелыми и легкими.
Морфей наблюдает за мной. Драгоценные камни переливаются фиолетовым цветом гордости и триумфа, насыщенным как никогда. Медленно-медленно его губы складываются в улыбку.
– Прекрасно, моя королева, – говорит он, отступая и поправляя кепку. – Твоя сила обретает полное могущество, когда ты перестаешь сопротивляться зову крови.
Морфей подходит к моим мозаикам и останавливается рядом с ними, не сводя с меня глаз.
– И еще кое-что. Страна Чудес и я неразделимы. Любишь одно, люби и другое. Ты тоже Страна Чудес. А значит, мы идеально подходим друг другу, настолько, что ты даже себе не представляешь. Когда война закончится, я с огромным удовольствием это тебе докажу.
Сердце у меня так бьется, что я не в силах говорить.
Морфей забирает мозаики и направляется к лестнице. К моим ногам он бросает ключи от «Гоблина».
– Не медли. Память твоего смертного друга надо оживить поскорее. И Страна Чудес тоже ждет.
Он спрыгивает вниз, а я остаюсь стоять на чердаке, чувствуя, как тело гудит от прилива силы. Я королева подземного мира, вырвавшаяся из кокона паутины и зачарованная несостоявшимся поцелуем моего демона.
