43

– Реви – не реви, Светлячку ты этим никак не поможешь, – сказала Таня. Она подняла Джереми на ноги. Сквозь слезы он увидел, как Ковбой подошел к двери, подергал ручку, покачал головой.

– Нам надо идти дальше, – сказала Таня, потирая грудь.

– Она только что была здесь, она была здесь только ради меня.

– Она была троллером, как и все мы. И всегда рисковала так закончить, месяцами, задолго до того, как отправилась сюда за тобой.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Скорее всего, она уже мертвей мертвого, – сказал Ковбой.

– Ты должен быть мужественным, – добавила Таня. – Ради меня. Ты мой боец. Мой возлюбленный. – Она нежно привлекла его к себе и подняла подол окровавленного свитера. Лиз с Ковбоем находились рядом и наверняка все видели, но не сказали ни слова. Таня прижалась к нему грудью, немного липкой от просочившейся сквозь свитер крови, но все равно гладкой и мягкой.

Это неправильно, думал Джереми. То, что она делает… Все, что происходит… Светлячок… Светлячка больше нет… Я не смог спасти ее… Она не должна делать этого со мной…

Даже сейчас, когда по его щекам катились слезы, а сам он задыхался от рыданий, он чувствовал, как где-то глубоко внутри разливается приятное тепло.

– Ты мой храбрый возлюбленный, – говорила Таня.

Джереми взялся рукой за одну из ее грудей и начал поглаживать ее.

– Да, – сказала она. – Да, почувствуй меня. Я живая. Я твоя. – Она нежно сжала его ширинку. – Когда мы выберемся отсюда, ты возьмешь меня.

Он шмыгнул носом и кивнул.

– Если собственная шкура тебе дорога недостаточно, – вставил Ковбой.

Таня отстранилась от Джереми, одернула свитер, подошла к отверстию в стене и присела на корточки:

– Самсон?

Никакого ответа.

Джереми совершенно забыл про Самсона, с того момента, как Светлячок открыла дверь и…

Он видел все как сейчас – ужасного тролля, умоляющий взгляд Светлячка, летящий нож, захлопнувшуюся дверь. Оказаться наедине с этим чудовищем… Боже!

Как-то она говорила ему, что больше всего на свете боится попасть в лапы к троллям. И вот это случилось.

Джереми надеялся, что она мертва. Надеялся, что она умерла быстро. Это гораздо лучше, чем быть живой, пока тролль проделывает что-то ужасное…

Прости меня, думал он. Боже, Светлячок, прости меня. Это моя вина. Если бы только сегодня вечером я поехал к тебе домой…

– Черта с два я туда полезу, после Самсона-то, – сказал Ковбой.

– Это наш единственный выход, – возразила Таня.

– Я спущусь вниз, – сказал Джереми. Он еще раз шмыгнул носом и вытер глаза. – Я пойду первым.

Таня кивнула:

– Ладно. Ты молодчина.

– Давайте попробуем спустить его, – сказала Лиз. – Будем удерживать, понимаете?

– Хорошо, – сказала Таня. – Забирайся туда вниз головой, я возьму тебя за ноги и спущусь за тобой. Лиз, ты хватай за ноги меня.

– А я буду якорем, – сказал Ковбой.

Таня передала свой нож Джереми. Сняла со стены свечу и тоже протянула ему.

Держа нож со свечой перед собою, Джереми лег на пол и пополз вперед, отталкиваясь локтями и коленями. Металлическое покрытие горки отражало пламя свечи, мерцая расплавленным золотом. По обе стороны находились деревянные стены, деревянный потолок возвышался над ним на расстоянии примерно трех футов. Свеча мерцала во тьме бледным огоньком. Джереми прищурился, но ничего не смог разглядеть, слишком уж густая была темнота.

– Ты видишь его? – спросила Таня.

– Нет. Я вообще почти ничего не вижу. – Извиваясь, он начал продвигаться вперед. Сначала локти и грудь, а затем и живот коснулись прохладной гладкой поверхности спуска. Джереми почувствовал, как руки Тани сжали его лодыжки. Крепко вцепившись в них, она подалась вперед, подтолкнув Джереми, и через несколько секунд он уже растянулся на металлической дорожке.

Какое-то время он лежал неподвижно. Потом полез дальше. Он представлял себе, как, держась за его ноги, вслед за ним спускается Таня.

– Видишь что-нибудь? – спросила она.

– Пока нет.

– А вот и я, – сказала Лиз.

Джереми спускался все ниже и ниже.

В тусклом мерцании свечи показались голова и плечи Самсона.

– Я вижу его! Самсон? Самсон? – Тот не отвечал и не двигался. – Он здесь, прямо на пути.

– Он мертв? – спросила Таня.

– Не знаю. Кажется, да.

– Можешь сказать, что с ним случилось?

– Хм-м…

Он вытянул руки, коснувшись кулаками плеч Самсона, и толкнул его. Тело качнулось, но не упало.

– Он застрял, – сказал Джереми.

– Сможешь пролезть мимо него?

– Не знаю. Отпусти ноги. – Он почувствовал, как Таня отпустила его, и поднял голову. Глаза и рот Самсона были широко открыты, руки согнуты в локтях, пальцы скрючены так, словно перед смертью он царапал темноту.

– Сделай что-нибудь, – сказала Таня.

– Да. Сейчас. – Он поднял кулаки и продолжал спускаться, пока не уперся локтями в плечи Самсона.

Подняв свечу, он осмотрел тело. Ран не увидел. Но ноги Самсона были раздвинуты, а металлическое покрытие спуска под ними было залито кровью.

Недалеко за ногами Самсона спуск заканчивался.

– Вижу пол, – сказал Джереми.

– Что случилось с Самсоном?

– Кажется, на ножи какие-то напоролся. Они, наверно, из самой горки торчат.

– Боже, – пробормотала Таня.

– Ладно, я спускаюсь дальше.

Джереми приподнялся, зажал Танин нож в зубах, чтобы освободить правую руку, и начал продвигаться вперед, перебираясь через тело. Голова Самсона запрокинулась на бок, и Джереми почувствовал, как его волосы щекочут щеку. Опасаясь сам напороться на ножи, он, прежде чем двигаться дальше, опустил руки Самсона вниз. Тело под ним закачалось. Оно рывком сдвинулось на несколько дюймов, и Джереми услышал звук трения о поверхность спуска, когда оно немного съехало вниз. Когда тело остановилось, Джереми внимательно изучил окровавленную поверхность спуска, дабы убедиться, что никакие лезвия больше не поджидают его на пути, а затем поспешил перебраться через Самсона, стараясь не думать о том, какие опасности могут подстерегать в темноте внизу. Он почувствовал, как голова трупа уперлась ему в пах. Почувствовал прохладную влажную ткань его джинсов на своей груди, и в тот же миг понял, что начинает соскальзывать. Вцепившись в ногу Самсона, он использовал ее как рычаг, чтобы хоть немного замедлить свой спуск и не дать свече погаснуть.

Держась за ботинок Самсона, он соскользнул к концу горки. И прислушался. Никаких звуков, кроме глухих ударов собственного сердца и своего же прерывистого дыхания, он не слышал.

Если тролли и поджидали его, то вели они себя очень тихо.

Выставив перед собой свечу, он осторожно вытянулся вперед. До пола было уже рукой подать. Подняв голову, он огляделся по сторонам. В мерцании свечи ему удалось разглядеть часть коридора.

Троллей видно не было.

Он спустился с горки и встал, вглядываясь сквозь слабое мерцание свечи в темноту. Затем повернулся к спуску.

– Я внизу! – крикнул он дрожащим голосом. – Никого не вижу. Все вроде спокойно.

– Уже спускаюсь, – отозвалась Таня.

– Скорее.

– Там, – сказала девушка и указала рукой в нужном направлении. Дэйв направил луч фонарика в скопление свай и осветил бетонную стену фундамента. Вся стена была исписана граффити. – Правее, – сказала девушка. Он перевел луч. Бледный круг света выхватил из темноты забитую досками дыру. – Это дверь. Она была открыта. Они вошли в нее. Это «Веселый домик». Мы гнались за каким-то типом.

Дэйв обошел Джоан и поспешил к стене. Зажав фонарик под мышкой, он потянул за края досок. Импровизированная дверь распахнулась наружу. Он склонился над проемом. Небольшого размера помещение. На стенах – зажженные свечи. Лестница, ведущая наверх. Дэйв оглянулся через плечо, но никого не увидел.

– Они пошли по лестнице? – спросил он.

– Да, – послышался голос девушки. – Мы все пошли туда. Но я струсила и убежала. Все эти тролли…

– Ладно, – сказала Джоан. – Вы двое, марш отсюда. Ступайте домой.

– Разве вы не будете меня арестовывать? – спросил мальчишка.

– Нет. Иди домой.

– Боже! Спасибо.

– Извини, что пришлось ударить тебя, малыш. А теперь – брысь!

Через несколько секунд Дэйв увидел бледный силуэт Джоан, направляющейся к нему. Она вошла в освещенное мерцанием свечей помещение, сунула руку под свитер и вытащила револьвер. Ее лицо было измазано грязью с автомобильного колеса для большего сходства с троллем, но вместо этого она походила на бойца из отряда коммандос, замаскировавшегося перед ночной вылазкой. Дэйв видел страх в ее глазах. И горе.

– Мы вернем ее, – сказал он.

– Задницей клянусь, что вернем, – сказала Джоан и бросилась вперед, к лестнице.

– Стой! – крикнул он.

Она остановилась и обернулась.

– Я пойду первым. Держись рядом. И от меня – ни на шаг, черт возьми.

Джоан кивнула.

С фонариком в одной руке и пистолетом в другой, Дэйв взбежал по лестнице, перескакивая через три ступеньки за раз. На первой площадке он прикрыл Джоан, пока та пыталась отворить дверь. Дверь была заперта. Они взбежали по лестнице на второй этаж.

Там Дэйв увидел перед собой темный коридор. Он посветил туда фонариком. Впереди никого не было. Но кровь его буквально застыла в жилах, когда он увидел решетки вдоль стен.

Тролли в стенах.

Однако никаких троллей он не видел.

Он вздрогнул, когда что-то толкнуло его. Это оказалась Джоан. Она прижалась к его спине.

– Не останавливайся, – прошептала она.

Он двинулся вперед, освещая фонариком стены по обе стороны от себя. За решетками возникли лица. Грязные, оскаленные лица мужчин и женщин. Джоан тихонько взвизгнула.

На протяжении всего коридора, словно щупальца неведомого чудовища, тянулись из стен машущие руки.

Дэйв бросился вперед, Джоан последовала за ним.

Тролли в стенах смеялись и издевались, просили милостыню, хихикали, осыпали их грязной бранью и угрозами. Кончики чьих-то пальцев коснулись руки Дэйва, но тут же соскользнули, лишь дернув его за рукав. Позади вскрикнули, но это был крик боли, и Дэйв догадался, что Джоан врезала кому-то по руке.

По крайней мере она не бежит от всей этой сволочи сломя голову, подумал он.

Он сам едва не поддался такому порыву, но тем не менее не снимал пальца со спускового крючка.

Он покрепче сжал рукоять фонарика.

Луч метнулся вверх и осветил дверь.

Робин опустилась на колени на сиденье кабинки. Сквозь лабиринт стоек и спиц она высматривала внизу троицу троллей, медленно поднимающихся к ней.

– Ути-пути, – сюсюкал тот, что находился ближе всех. Чтобы добраться до спицы, ведущей к самой высокой кабинке, ему оставалось около двадцати футов. Оказавшись там, он по внешнему колесу, которое имело очень плавный наклон, без труда сможет перебраться к кабинке Робин.

Он был тощий, с серым лицом и практически лысый, не считая клоков волос, торчащих возле ушей. Темные пиджак и брюки были изрядно ему велики. Тролль подобрался так близко, что Робин могла слышать, как хлопает его одежда на ветру.

– Ой, что щас будет! – визжал он. – Да, сэр! Никуда не уходи, крошка! – Он сипло засмеялся, будто отколол невероятно смешную шутку.

– Я доберусь до нее первым, говнюк, – отрезал мужчина под ним. Тот, что с повязкой на глазу.

Голос его был тверд. Этот не казался сумасшедшим или придурковатым.

Третий тролль находился ниже этих двоих, очевидно, карабкался осторожнее. Пока что он выглядел наименьшей угрозой.

Те уроды доберутся до меня гораздо раньше, подумала Робин.

Тип в костюме не по размеру уцепился рукой за верхнюю кабинку. Повернувшись к Робин, он осклабился:

– О-о-о-о-о, наша ми…

Он заверещал, когда одноглазый тролль дернул его за штанину. Суча ногами и извиваясь, он сумел было вырваться из хватки одноглазого, как вдруг его рука разжалась, и он сорвался. У Робин перехватило дыхание, когда она смотрела, как тролль падал, кувыркаясь в лунном свете. Он грянулся на платформу вверх тормашками. Колесо обозрения содрогнулось от удара.

Одноглазый тролль добрался до верхней кабинки, но вместо того, чтобы забраться в нее, он подтянулся на узкой стальной балке внешнего колеса. Широко расставив ноги, он начал медленно подбираться к Робин.

На полу у подножия горки Джереми нашел другую свечу. Он предположил, что ее уронил Самсон. С помощью своей свечи он зажег фитиль. Света вокруг стало в два раза больше. Джереми разглядел тесак для разделки мяса. Должно быть, тот скатился со спуска, поскольку лежал в середине коридора.

Зажав обе свечи в левой руке, Джереми присел на корточки, поднял тесак и поспешил обратно к горке.

Он смотрел, как спускается Таня. Вытянувшись вперед, она коснулась руками пола. Ее спортивные штаны съехали до колен, и обнаженные ягодицы выглядели великолепно в мягком мерцании свечей.

Она упала на пол и перевернулась на спину, пытаясь отдышаться.

Джереми почувствовал, как его дыхание оборвалось.

– Глянь сюды, – прошептал кто-то.

– Ням-ням, вкусняшечка!

– Отпердольте ее, юноша, – посоветовал скрипучий женский голос.

Желудок Джереми сжался. Ахнув, Таня резким движением подтянула штаны до талии.

– Охо-хонюшки…

– Ну что, детишки, пошалим?

Подняв свечи, Джереми посмотрел вверх.

Решетки на потолке. Лица, прижатые к металлическим прутьям.

– Тролли драные! – взревела Таня.

Вязкая нить слюны капнула ей прямо на лоб. Вытерев ее испачканным в крови рукавом, Таня схватила Джереми за руку и оттащила к стене.

– Как бы я хотел порешить их всех, – прошептал он.

Эта фраза вызвала хохот и насмешки со стороны потолка.

Стоя у стены, Джереми вернул Тане ее нож и отдал одну из свечей.

Лиз тоже спустилась с горки, встала и присоединилась к ним.

– Еще одна дивчина.

– Чем больше, тем веселее!

– Поторопись, Ковбой! – крикнула Лиз.

– Ковбой? – хохотнул тролль. – У них тут и ковбой есть!

– Раздевайтесь, девочки. Дайте наглядеться. Ну же, будьте умнички.

– Нажрись говна, – огрызнулась Лиз.

– Дай-ка я лучше сожру тебя!

Наконец появился и Ковбой. Но не вниз головой, как остальные. Сначала показались его сапоги. Он полз задом, волоча за собой Самсона. Огромное тело свалилось прямо на Ковбоя, сбив его с ног.

Задняя часть джинсов Самсона была распорота и пропитана кровью. Там же висел огромный шмат бедра. Это сделало одно лезвие. Второе рассекло пополам промежность. От одного вида этой ужасной раны Джереми почувствовал ледяную боль в паху.

Ковбой выбрался из-под тела, Таня присела рядом с ним.

– Там с правой стороны спуска два огромных лезвия приторочены, – сообщил Ковбой. Ему приходилось говорить громко, чтобы перекричать смех, визг и ехидные выкрики троллей с потолка. – З-зараза. Все, что я мог сделать, так это вытащить его оттуда. Одно из лезвий прямо по яйцам ему прошлось.

– Видимо, оно перерезало и бедренную артерию, – сказала Таня. – Вот почему он умер так быстро. С такой раной и минуты не протянешь.

– Это была хреновейшая, блин, минута, – сказал Ковбой.

Таня похлопала Самсона по спине. Потом встала:

– Ладно, нам пора двигаться дальше.

– Я его тут не брошу, – отрезал Ковбой.

– Это безумие, – сказала Лиз.

– Он слишком большой, чтобы таскать его с собой, – сказала Таня. – Нам повезет, если сами живыми выберемся… С трупом это точно не получится.

– Я ни за что не оставлю Сэмюэля здесь. Он был моим другом. Как вы думаете, что эти гребаные тролли сделают с ним, когда мы уйдем?

– Он мертв, – сказала Лиз. – И в заботах твоих не нуждается.

– Все равно я его не оставлю.

Он перевернул тело, схватил за руки, усадил. Джереми присел за спиной Самсона и приподнял его. Таня тоже присоединилась к ним.

Они подняли Самсона с пола. Ковбой поднырнул под тело и поднял его на плечи.

Точно так же, как сам Самсон нес того старого толстого тролля к колесу обозрения, подумал Джереми. Только Ковбой намного меньше Самсона.

– Сможешь его удержать? – спросила Таня.

– Да.

Лиз пошла рядом с ним, а Джереми присоединился к Тане.

В правой руке он сжимал тесак, а левую, со свечой, вытянул вперед, щурясь и пытаясь разглядеть хоть что-то в ее слабом свете. Они медленно продвигались через коридор. Голоса троллей над ними стихли. Там, куда они вышли, похоже, не было решеток ни в полу, ни в стенах, ни в потолке. От этого на душе становилось немного легче, но Джереми не переставал ожидать нападения, понимая, что атаковать могут откуда угодно.

Я должен глядеть в оба, подумал он.

С мертвым Самсоном и Ковбоем, тащившим его огромное тело, Джереми чувствовал себя главным защитником группы.

Я должен уберечь их, говорил он себе. Я. Герцог. Сейчас все зависит от меня.

Он испытал даже прилив гордости.

В конце коридора проход внезапно скруглялся.

– Я проверю, что там, – прошептал Джереми, ускорил шаг и обогнал Таню.

Он остановился, увидев, что это какое-то хитрое приспособление, напоминающее лежащую на боку бочку. Деревянную бочку. Стены ее изнутри были усеяны стальными шипами, поблескивающими в мерцании свечи.

Джереми осторожно поддал ее ногой.

От удара бочка начала медленно поворачиваться вокруг своей оси.

Таня подошла ближе.

– Как мило, – пробормотала она.

– Нам через нее не пробраться, – сказал Джереми.

Лиз тоже приблизилась к ним, разглядывая вращающийся цилиндр.

– Блин. Здорово они тут все обустроили. И что нам теперь делать? Она же просто на куски нас порежет.

– Мы пройдем через нее, – сказала Таня. – Ковбой, тащи Сэмюэля.