Неста с Амреной ждали нас у дверей тронного зала. Вид у обеих был усталый и злой. Да и мы четверо выглядели не лучше.

Вряд ли Кейр солгал насчет зеркала и опасностей, угрожающих тому, кто отважится заглянуть в Урбос… Пока что на это не решался никто из нас. Оказаться сломленным и лишиться рассудка накануне войны? Нет уж, увольте. Возможно, Косторез об этом знал и просто решил поразвлечься за наш счет.

Подземный двор напряженно перешептывался. Не удостоив их слов прощания, мы совершили переброс в городской дом. Веларис – это чудо покоя и красоты – вдруг показался мне совершенно беззащитным перед силами зла.

Кассиан ждал нас не на крыше, а в гостиной, где они с Ласэном листали книги, посвященные стене. Увидев наши лица, оба вскочили.

– Зачем? – неожиданно выкрикнула Мор, повернувшись к Ризу.

У нее дрогнул голос. По щекам покатились слезы. У меня самой что-то дрогнуло в груди.

Риз молча смотрел на нее. Его лицо оставалось непроницаемым. Ничто не изменилось в лице Риза и когда Мор принялась молотить его по груди, снова и снова задавая все тот же вопрос:

– Зачем?

– Эрис нашел Азриеля, – наконец ответил Риз, отступая на шаг. – Я попытался… извлечь пользу из случившегося. Не удалось.

У него дрогнул кадык.

– Прости, Мор.

Замерев посередине гостиной, Кассиан смотрел на них обоих. Мне вдруг показалось, что Риз мысленно рассказывает Кассиану, как все было. Возможно, не только ему, а также Амрене и даже Несте и Ласэну. Те удивленно моргали.

– Почему ты мне ничего не сказал? – накинулась на Азриеля Мор.

Азриель выдержал ее натиск, слегка пошелестев крыльями.

– Ты попыталась бы сорвать встречу. Мы бы лишились поддержки Кейра и приобрели бы дополнительную угрозу в лице Эриса. Я не мог этого допустить.

– А ты вздумал сотрудничать с этой гадиной! – не выдержал Кассиан.

Он встал за спиною Мор, сердито поглядывая на Азриеля и Риза.

– Нужно было оторвать Эрису голову и выставить ее перед воротами.

Азриель отнесся к этим словам с ледяным безразличием. Но они задели Ласэна.

– Вынужден согласиться с Кассианом, – сказал он. – Эрис – гадина еще та.

Наверное, Риз мысленно сообщил Ласэну не все, умолчав про то, как Эрис позаботился о своем младшем брате.

– У вас вся семейка отвратительна, – бросила Ласэну Амрена. Они с Нестой по-прежнему стояли в дверях. – Но Эрис может оказаться для нас более приемлемым вариантом. Конечно, если он сумеет расправиться с Бероном и захватить власть.

– Сумеет, – только и ответил Ласэн.

Мор продолжала смотреть на Риза. Поток слез на ее щеках не ослабевал.

– Речь не об Эрисе, – дрогнувшим голосом произнесла она. – Меня страшит дальнейшая судьба Велариса. Это мой город, мой родной дом. А Кейр… с твоего позволения… все это уничтожит.

– Я принял необходимые меры предосторожности, – ответил Риз. Я давно не слышала таких ноток в его голосе. – Причем в большом количестве. Этому была посвящена моя встреча с городскими властями. Они безоговорочно согласились со мной. Если Кейр или кто-то со Двора кошмаров появятся в Веларисе, их ждет более чем холодный прием. Им будет негде остановиться, негде поесть и нечего купить.

Мор растерянно хлопала заплаканными глазами. Кассиан обнял ее за плечи.

– Наше решение уже сообщено владельцам всех гостиниц, таверн, магазинов и так далее, – продолжал Риз. – Кейр и его свора сумеют разве что поглазеть на красоты Велариса и уберутся несолоно хлебавши. А ночевать им придется где-нибудь под мостом. Самая плохонькая гостиница не пустит их на ночлег.

– Он все равно уничтожит наш город, – прошептала Мор.

Кассиан еще крепче обнял плечи Мор. На Риза и Азриеля он смотрел, как на врагов.

– Ты должен был нас предупредить.

– Должен, – согласился Риз, хотя чувствовалось, что виноватым он себя не считает.

Азриель молча стоял поодаль, плотно сложив крылья. Сифоны на его доспехах тревожно переливались.

– Мы введем ограничения, – пришла я Ризу на выручку. – Установим время их визитов, продолжительность и так далее.

Мор качала головой, не слушая меня и продолжая смотреть только на Риза.

– Будь жива Амаранта… – (От этого имени по углам гостиной заклубилась тьма.) – Если бы она была жива и я предложила бы сотрудничать с нею ради спасения всех нас… как бы ты себя чувствовал?

Я не помнила, чтобы соратники Риза когда-либо затрагивали случившееся с ним в Подгорье. Я подошла к нему, взяла за руку. Наши пальцы переплелись.

– Если бы Амаранта посулила нам хотя бы маленький шанс уцелеть, я бы не тяготился своей многолетней ролью ее шлюхи, – ответил Риз.

В его взгляде ничего не дрогнуло. Зато вздрогнул Кассиан. Мне показалось, что даже стены качнулись.

– Если бы Амаранта вдруг воскресла и появилась здесь… – Риз кивнул в сторону передней. – Если бы она предложила устроить так, что мы победим Сонное королевство и вы все останетесь живы… я бы только поблагодарил этот долбаный Котел за ее воскрешение.

Мор покачала головой. Из ее глаз снова потекли слезы.

– Ты не можешь говорить это всерьез.

– Однако говорю.

«Риз!» Связующая нить между нами, спасительный мост… Вместо него я ощущала пропасть, над которой ревела буря.

Ни Риз, ни Азриель не привыкли, чтобы их загоняли в угол. А сейчас с ними это и пытались сделать. Я старалась поймать взгляд Кассиана, но он смотрел только на них, словно они и впрямь превратились во врагов. Я не думала, что он способен так бледнеть. Вокруг Азриеля заклубились тени.

И вдруг Амрена оказалась между Ризом и Мор. Обоим она не доставала и до плеч. Ее глаза метали молнии.

– Я сорок девять лет оберегала наш круг, – сказала она, поворачиваясь к Мор. – Сотрудничество с Кейром и Эрисом не означает, что мы их простили. Когда война закончится, я помогу тебе выследить и убить их, если это успокоит твою душу.

Мор промолчала, но хотя бы отвела взгляд от Риза.

– Мой отец отравит Веларис.

– А я на что? – сказала Амрена. – Я ему этого не позволю.

Я ей поверила. Думаю, и Мор тоже. Слезы не перестали катиться по щекам моей подруги, но в ней что-то изменилось.

Амрена повернулась к смятенному, сокрушенному Ризу.

«Я тебя вижу, – сказала я, повторяя слова, которые шептала когда-то. – И это меня не пугает».

– Ты – изворотливый мерзавец, – сказала ему Амрена. – Всегда таким был и, наверное, всегда таким и останешься. Но это, красавчик, не давало тебе права держать нас в неведении. И прежде всего Мор. Ей встречаться с этими чудовищами тяжелее, чем кому-либо. Ты принял верное решение, но исполнил его на редкость отвратительно.

В глазах Риза мелькнуло что-то похожее на стыд.

– Да, я виноват, – пробормотал он.

Это было его извинением перед Мор и Амреной.

Амрена хмуро посмотрела на него. Мор тряхнула головой, нехотя соглашаясь со стратегией Риза.

Мне пришла пора вмешаться. Во рту пересохло, и голос мой прозвучал хрипло:

– Грядет большая война. Она не успела начаться, а наши немногочисленные союзники уже относятся к нам с недоверием.

Я умолкла, пристально взглянув на каждого, начиная с Несты. На Ласэна, Мор, Азриеля с Кассианом. Амрену. И наконец, на мою истинную пару. Я стиснула руку Риза. Чувство вины, успевшее запустить когти в его душу, задело и меня.

– Вы прошли не одну войну. Я пока даже не видела поля сражения. Но… нам долго не продержаться, если мы допустим внутренний раскол.

Произнесенные слова тут же показались мне бессвязными и даже глупыми.

– А она права, – угрюмо произнес Азриель.

Мор на него даже не взглянула. Чувство вины, владевшее Ризом, мелькнуло и в глазах Азриеля, но тут же исчезло.

Амрена вернулась на прежнее место.

– Что с зеркалом? – спросил меня Кассиан.

– Кейр великодушно готов отдать зеркало мне… если, конечно, я отважусь его взять. Он предупредил, что встреча с зеркалом может меня сломать или свести с ума. И тогда я окажусь очередной его жертвой.

Кассиан выругался. Я кивнула, понимая его состояние. Может, Косторезу хотелось не просто позабавиться, а еще и поставить наш круг под удар? Я прогнала эту мысль. И без нее тошно.

– Отец не соврал, – сказала Мор, расправляя невидимые складки на своем прозрачном платье. – Я с детства слышала легенды об этом зеркале, и ни у одной не было счастливого конца.

Кассиан угрюмо посмотрел на нас с Ризом:

– Так, значит…

– По-моему, речь идет об Урбосе, – перебила его Амрена.

«Теперь жди нового всплеска ее гнева», – подумала я и внутренне сжалась.

– Зачем вам понадобилось это зеркало?

– Если обойтись без дипломатии… Это была просьба Костореза, – сказал Риз, пытаясь вернуть себе прежнюю невозмутимость.

– Так вы побывали в Тюрьме? – встрепенулась Амрена.

– Твои старые друзья передавали тебе привет, – лениво бросил ей Кассиан.

У Амрены вытянулось лицо. Неста опасливо поглядывала на нее и Кассиана, пытаясь угадать дальнейшее развитие событий. Судя по тому, как забегали серебристые глаза Амрены, назревал скандал.

– Зачем вы туда ходили? – спросила Амрена.

Я приготовилась ответить, но металлический глаз Ласэна как-то странно блеснул, и я промолчала. Было ли это предостережением, не знаю. Ласэн удалился к себе. Я вдруг почувствовала усталость и досаду на впустую потраченный день. В животе противно заурчало.

– У нас были вопросы к Косторезу, – сказал Кассиан, улыбаясь одними губами. – И к тебе тоже есть.

– Вы собираетесь… освободить Костореза, – догадалась Амрена.

Теперь ее глаза были похожи на пылающую ртуть.

– Да, – ответила я.

Это чудовище с детским личиком стоило целой армии.

– Такое невозможно.

– Однако ты, дорогая Амрена, в свое время бежала оттуда, – напомнил ей Риз. – Сумела освободиться. Значит, такое возможно. Нам давно хотелось узнать, как у тебя это получилось.

Кассиан встал у самого косяка. Решил быть поближе к Несте, чтобы спасти ее, если Амрена даст волю своему гневу. К счастью, я только слышала о ее вспышках.

По той же причине Риз встал по другую сторону, отвлекая внимание Амрены от меня. Мор стояла у меня за спиной, но я чувствовала, как она напряжена.

Кассиан вперился взглядом в Несту. Это заставило мою сестру повернуться в его сторону. Кассиан слегка наклонил голову, молчаливо приказывая подойти к нему.

Самое удивительное, что Неста подчинилась.

– Нет, – коротко ответила Амрена.

– Я требую ответа, – сказал Риз.

Помнится, он говорил, что раньше опасался о чем-либо спрашивать Амрену, и положение изменилось лишь в последние годы. Но чтобы приказывать ей… Видно, отчаяние Риза достигло крайней точки.

– Фейра и Кассиан говорили с Косторезом. Он согласился помочь нам в войне с Сонным королевством, потребовав за это Урбос. Но мы не знаем, каким образом вытащить его из камеры. Это можешь объяснить только ты.

Я догадывалась: Риз хотел знать и как нам управлять Косторезом, удерживая его в подчинении.

– Это все, что тебя интересует? – подозрительно спокойным и даже мягким тоном спросила Амрена.

– Когда мы покончим с войной, я исполню свое обещание. Книга Дуновений будет целиком в твоем распоряжении, и ты, если захочешь, сумеешь вернуться на родину.

Амрена молча смотрела на него. В гостиной стало настолько тихо, что я слышала не только тиканье часов над очагом, но даже журчанье фонтана во дворе.

– Убери своего пса, – потребовала Амрена.

Тень в углу, за ее спиной, была не кем иным, как Азриелем. Его пальцы сжимали обсидиановый эфес Правдорубца. Я даже не заметила, когда Азриель успел переместиться. Остальные, думаю, оказались более наблюдательными.

Амрена оскалила зубы. На Азриеля это никак не подействовало.

– И все-таки – почему ты упорно отказываешься нам рассказать? – спросил Риз.

Кассиан незаметно оттеснил Несту к себе за спину. Моей сестре пришлось встать на цыпочки, чтобы из-за его плеча наблюдать за развитием событий.

– Почему? – переспросила Амрена. – Потому что у камня под этим домом есть уши. И у ветра есть уши. Они внимательно слушают. А если они донесут… Ризанд, там помнят, что меня не поймали. И я не позволю снова затолкать меня в эту черную яму.

– Твои слова не выйдут за пределы этой комнаты.

У меня сдавило уши. Что-то щелкнуло. Я догадалась: Риз возвел над гостиной защитную преграду.

Амрена обвела глазами книги на низком столе. Все они в той или иной степени были посвящены стене.

– Чтобы выйти из Тюрьмы, мне пришлось отдать… прежнюю себя. Я стала тем, кого Тюрьма не смогла опознать как своего узника. Вот так я очутилась в этом теле.

Прежде Амрена никогда не запиналась на каждом слове.

– Ты говорила, что тебя поместили в это тело, – осторожно напомнил ей Риз. – Связали, говоря твоими словами.

– Я солгала, чтобы скрыть содеянное. От всех. Я дорого заплатила за выход из Тюрьмы. Я сделалась смертной. Бессмертной по вашим понятиям, но… смертной по сравнению с тем, какой была. Тогда я… чувствовала по-другому. Не так, как вы… точнее, не так, как чувствую сейчас. Какие-то чувства остались: верность, гнев, любопытство. Но полная их картина исчезла.

Амрена смотрела не на нас, не на стены гостиной. Она смотрела в свое далекое-далекое прошлое.

– Если верить моим соплеменникам, я была совершенной. Я не испытывала раскаяний и сожалений, не ощущала боли… Вы спро́сите, как же я оказалась в этом мире? Даже тогда, в том состоянии, я отличалась от других. Была слишком любопытной. Слишком сомневающейся. И когда однажды небеса разверзлись, мне стало интересно, откуда взялась эта щель. Мои братья и сестры в спешке бежали. По приказу нашего правителя мы сровняли с землей два одинаковых города на равнине. Мы не испытывали страха. Но когда в небе появилась щель, мои братья и сестры испугались. А мне захотелось посмотреть. Захотелось. Вам это трудно понять, но меня растили и воспитывали так, чтобы я не знала слова «хотеть». Я видела участь соплеменников, которые осмеливались поставить свои потребности на первое место. Которые развивали… недозволенные чувства. Я не завидовала их участи. И тем не менее я прошла через ту небесную щель… Так я очутилась здесь.

– И ты пожертвовала собою прежней, чтобы выбраться из Тюрьмы? – тихо спросила Мор.

– Я пожертвовала своей красотой. Своим совершенным бессмертием. Я знала: меня ждет боль. Сожаление. Я познаю желания, и они будут сжигать меня. Я… низко паду. Но когда тебя запирают и вместе с тобой запирают время… Жертва казалась мне пустяком по сравнению с вожделенной свободой. Мое лицо отвыкло ощущать ветер. Я забыла, как пахнет дождь… Напрочь забыла, что это такое. Забыла даже, как выглядит солнечный свет.

Амрена выразительно посмотрела на Азриеля. Тени вокруг него разошлись. Его глаза были полны сочувствия. Он лучше любого из нас понимал тяжесть неволи.

– Я втолкнула себя в это тело. Мое пылающее великолепие я спрятала глубоко внутри. Я пожертвовала всем, чем была. И дверь камеры… открылась сама собой. Так я вышла из Тюрьмы.

Пылающее великолепие… Оно и сейчас иногда просматривалось сквозь дымку ее глаз. Только никто не отваживался долго смотреть Амрене в глаза.

– Вот такой будет цена освобождения Костореза. Вам придется втолкнуть его в тело. Превратить в… фэйца. Сомневаюсь, что он на это согласится. Особенно без Урбоса.

Мы молчали.

– Вы бы, прежде чем туда идти, удосужились спросить меня. – В голос Амрены вернулась знакомая жесткость. – Тогда и ходить не понадобилось бы.

– А ты можешь вернуться в прежнее состояние? – спросил Ризанд.

– Самостоятельно не могу.

– Допустим, тебе бы помогли вернуться. Что изменилось бы?

Амрена поочередно посмотрела на каждого из нас. Последним, на ком она остановила взгляд, был Риз.

– Я бы не вспомнила никого из вас. Мне было бы наплевать на ваши заботы и вообще на вашу жизнь. Я могла бы уничтожить вас или просто уйти. Все мои нынешние ощущения… они бы показались мне совершенно чуждыми и нелепыми. Я нынешняя, это тело… все исчезло бы.

– А кем ты была в прежней жизни? – спросила Неста, выйдя из-за спины Кассиана.

Амрена раскачивала пальцем черную алмазную сережку в правом ухе.

– Вестницей. Безжалостной воительницей, обученной убивать без раздумий. Я служила гневливому богу, который правил молодым миром.

Чувствовалось, в голове у каждого бурлят вопросы. У Риза они просто лезли из глаз.

– Тебя и тогда звали Амреной? – спросила Неста.

– Нет. – В глазах Амрены клубился серый дым. – Прежнего имени я не помню. А это взяла… Долгая история.

Мне отчаянно захотелось услышать эту историю, но снаружи послышались негромкие шаги, затем раздался возглас.

Элайна! Я запоздало сообразила, что она не слышала нас. Защитный купол гасил все звуки, и она даже не подозревала, что мы здесь.

От ее возгласа купол мгновенно исчез. Но Элайна все так же стояла у лестницы. Пальцы сжимали края бледно-голубой шали, накинутой поверх ночной рубашки.

Я поспешила к Элайне:

– Тебе что-то нужно?

– Нет. Я… спала, а потом услышала…

Она мотнула головой, смущенная видом нашей одежды, но еще больше – коронами на наших с Ризандом головах.

– Я услышала… не вас.

– Но что-то ты услышала, – сказал Азриель, делая шаг в ее сторону.

Элайна собиралась кивнуть – или мне так показалось. В облике Азриеля не было ничего пугающего, однако она попятилась, пробормотав:

– Наверное, мне приснилось. Мне постоянно что-то снится.

– Посиди в гостиной, – предложила я, беря ее за локоть. – Сейчас принесу тебе горячего молока.

Но Элайна оттолкнула мою руку, вернулась на лестницу, поднялась на пару ступеней и произнесла новую загадочную фразу:

– Я слышу, как она плачет.

– Кто? – спросила я, обхватывая столбик перил.

– Все думают, что она мертва, – продолжала Элайна, медленно поднимаясь по лестнице. – Но она живая. Только другая. Изменившаяся, как и я.

– Кто? – снова спросила я.

Элайна не отвечала. Края шали волочились за нею. Неста встала рядом со мною. Мы обе хотели что-то сказать и молчали.

– Кого ты видела? – спросил Азриель.

Я не заметила, когда он успел совершить короткий переброс и оказался возле нас с Нестой. Вопрос Азриеля заставил Элайну остановиться и обернуться.

– Я видела молодые руки, иссушенные временем. Видела шкатулку из черного камня. И огненное перо, которое опустилось на снег, и он начал таять.

У меня сердце ушло в пятки. Я мельком взглянула на Несту и поняла: наши опасения совпадают. Элайна… сходила с ума.

– Это сердилось, – продолжала наша несчастная сестра. – Это очень, очень сердилось. У него что-то забрали. И тогда это в наказание что-то забрало у них.

Мы молчали. Я вообще не представляла, о чем спрашивать Элайну и каких ответов от нее добиваться. Если Котел пошатнул ее разум…

– Ты что-нибудь понял? – спросила я у Азриеля.

Светло-карие глаза «певца теней» были устремлены на Элайну. Она так исхудала, что со спины походила на ребенка. Не говоря ни слова, Азриель совершил новый переброс и исчез из дома. Мор рассеянно скользила глазами по перилам лестницы.

Мне нужно было поговорить с Нестой, и я ждала, когда мы останемся вдвоем. Кассиан с Ризом удалились обсуждать шансы на союз с другими дворами. Амрену просто вынесло из дома. Вскоре ушла и Мор, дрожащим голосом заявив, что торопится насладиться последними днями мира и спокойствия в своем любимом городе.

Я повела Несту в гостиную. Правильнее сказать, втолкнула.

– Как твои упражнения?

– Замечательно.

– А рассказать можешь?

– Мы с Амреной оказались в «комнате сокровищ». Так она назвала это помещение. В нем было полно странных предметов. И они… – Неста потянула за тугой рукав платья. – Некоторые из них хотели причинить нам вред. Как будто они были живыми и разумными. Чем-то это напоминало… дурацкие сказки, которыми нас потчевали по ту сторону стены.

– Ты не пострадала?

– Это же было упражнение, а не пытка, – со знакомым раздражением ответила Неста. – Каждый предмет там имеет свою магию, отталкивающую незваных гостей вроде нас. Такой же магией обладает и стена. Амрена хотела, чтобы я проникла сквозь их защиту и нашла слабые места.

– А потом залатала бы бреши.

– Нет, речь шла только о слабых местах. Латание – это совсем другое.

Взгляд у Несты был отсутствующий, словно она до сих пор находилась в «комнате сокровищ».

– Рада, что твое упражнение прошло успешно, – сказала я, желая ее подбодрить.

– С чего ты это взяла? – В глазах Несты появилась привычная жесткость. – У меня ни с одним предметом не получилось. Вот такие, сестричка, мои успехи.

Я едва не разинула рот. Сочувствия в свой адрес Неста не принимала, и я рисковала стать мишенью ее язвительной тирады. Я выбрала другой путь.

– Нужно как-то помочь Элайне.

– Как? – сжалась Неста. – У тебя есть предложения? Или ты позволишь Ризу залезть к ней в голову и вправить мозги?

– Во-первых, я бы такое никогда не предложила. А во-вторых, сомневаюсь, что Риз в состоянии выправить чей-то рассудок.

Неста принялась расхаживать перед потухшим очагом.

– Все имеет свою цену. Возможно, за молодость и бессмертие Элайна расплатилась частью своего рассудка.

От ее слов у меня задрожали колени.

– А какую цену заплатила ты? – спросила я, опускаясь на мягкий диванчик.

Неста остановилась.

– Смотреть на страдания Элайны, когда сама выбралась оттуда без единой царапины.

– Неста!

Я снова вскочила на ноги.

– Не волнуйся. Выдержу.

Она пошла к лестнице. Я двинулась следом. Сверху спускался Ласэн. Увидев Несту, он поморщился и замер. Неста проскочила мимо, даже его не заметив. Понимая, что Ласэн ждет от меня объяснений, я заставила себя вернуться в гостиную. Там я плюхнулась в первое попавшееся кресло. Бархатная обивка царапала мне голую спину. Сколько времени прошло после нашего возвращения из Каменного города? Полчаса? Меньше? Неужели всего лишь утром мы с Кассианом побывали в Тюрьме? Казалось, с тех пор прошло несколько дней.

Ласэн сел напротив.

– Тяжелый день? – спросил он.

Я что-то буркнула в ответ.

– Я считал Тюрьму одним из мифов, – признался Ласэн, щуря металлический глаз.

– Как видишь, нет.

Ласэн чувствовал, что я не особо настроена разговаривать.

– Надо чем-то помочь Элайне. Я слышал… что она говорила на лестнице. Надо бы позвать целителя. Ей нужна помощь извне и изнутри.

Я вдруг почувствовала себя очень усталой. Мне едва хватало сил, чтобы спросить:

– Думаешь, Котел повредил Элайне разум?

– Мне кажется, она прошла через нечто ужасное, – осторожно ответил Ласэн. – У Риза наверняка есть искусные целители. Элайне не повредит, если кто-то из них внимательно ее осмотрит.

– Ладно, – выдохнула я. – Завтра утром.

Кое-как я встала с кресла. На меня накатило давнее, уже забытое ощущение тяжести. Казалось, сейчас завалюсь спать на сотню лет, но и этого будет мало.

– Ты мне потом расскажи… про результаты осмотра, – попросил Ласэн, когда я уже выходила из гостиной. – Если понадобится моя помощь, я…

Я лишь кивнула, не тратя остатков сил на разговоры.

Неста не спала. Я это знала, даже не заглядывая к ней. Благодаря фэйскому слуху она наверняка слышала наш разговор с Ласэном. Слышала она и как я остановилась у двери Элайны, постучалась и заглянула внутрь. Элайна спала.

Лучшей целительницей, которой Ризанд доверял безоговорочно, была Маджа. Я послала ей записку, прося прийти завтра в одиннадцать часов, но не указала, к кому и зачем. Добредя до нашей спальни, я повалилась на кровать и дала волю слезам. Откуда и почему они явились, я не знала.

Меня разбудили сильные, широкие ладони. Они гладили мою спину. Я открыла глаза. В спальне было совсем темно. Рядом со мною сидел Ризанд.

– Может, хочешь поесть? – тихо и как-то неуверенно спросил он.

– У меня опять… ощущение тяжести, – сказала я, не поднимая головы от подушки.

Услышав мой дрожащий голос, Риз поднял меня на руки. Он до сих пор не снял камзола. Похоже, он сам недавно вернулся после разговора с Кассианом.

Я вдыхала его запах, наслаждалась теплом его тела.

– А ты как? – спросила я.

– Паршиво, – помолчав, ответил Риз.

Я крепко обняла его.

– Нужно было найти другой способ. Я не сумел.

Я гладила его шелковистые волосы.

– Если она… – Он шумно сглотнул. – Если бы она показалась в этом доме…

Мне было понятно, о ком речь.

– Я бы убил ее на месте. И слушать бы ничего не стал.

– Знаю.

Я бы сделала то же самое.

– В библиотеке ты меня спрашивала, почему я готов все тащить на себе. Сегодняшний вечер был тебе ответом. Я спокойно воспринимаю рассерженную Мор. Но видеть ее слезы… Я сделал отвратительный ход. Пытался выбраться из дерьма, в котором мы оказались.

Пытался и… что-то потерял. Мор тоже.

Не выпуская меня из рук, Риз сел на кровать. Наверное, мы так просидели не один час. Молча. Обнявшись. Я убрала все преграды, и разум Риза окутал мой.

– А ты бы рискнул заглянуть в Урбос? – спросила я.

– Пока что нет, – ответил Риз, еще крепче обнимая меня.