Глава тринадцатая
Айя Майлини
У судьбы на меня оказались другие планы. Стоило выйти на солнечный свет, как я едва не рухнула в объятья того кого не надеялась увидеть.
— Леди, неужели я смог вас найти?! — Ольдо, казалось, и сам еще не верил, что встретил меня, а потому держал на расстоянии вытянутой руки. — В замке переполох. Слуги попрятались, Луи рвет и мечет, граф заперся с лекарем, стража рыщет по всем углам. А у вас такой вид, будто вы играли в прятки с самим Темным. Ради Всесветлой, скажите, что произошло?!
Я нервно хихикнула. Возле него со мной творилось что-то неладное.
— Не молчите, прошу, Айя. Я не знаю, что и думать!
Барон ощутимо меня встряхнул. Я мгновенно пришла в себя и решительно, боясь передумать, заговорила:
— Я подливала в вино виконта сонное зелье, чтобы отсрочить то, на что он имел все права. Сегодня он застал меня и подумал, что я травлю его. Луи решил проучить меня, я не далась. Пришла Клотильда, и я сбежала сюда.
Замолчала на миг, но все же договорила:
— И теперь не знаю, что делать.
Посмотреть барону в глаза так и не сумела, взгляд остановился на уровне распахнутого ворота рубахи. Я невольно следила за бьющейся жилкой и гадала, какой будет реакция Ольдо. И реакция не заставила себя ждать. Вместо того чтобы разразиться обличительной речью, барон прижал меня к груди.
— Всесветлая, Помоги! Айя, что же вы натворили?! Глупышка.
Мягкое «глупышка» было сродни признанию в любви. Я зажмурилась, боясь выпустить на волю то чувство, что давно уже жило во мне. И с каждой встречей с бароном лишь крепло.
— Я помогу, леди, поговорю с графом, объясню. Он поймет. Все наладиться.
Голос Ольдо срывался, сердце билось так громко, будто хотело выпрыгнуть из груди. Ровно, как и мое собственное.
— Не нужно бояться, не нужно плакать…
Я и не заметила, как по щекам опять потекли слезы. Но я не боялась, рядом с ним не побоялась бы и самого Темного.
Нужно было отстраниться, но не смогла, вместо этого несмело прикоснулась кончиками пальцев к щеке Ольдо. Барон дернулся, будто я задела его раскаленным железом, но в следующий же миг накрыл мою ладонь своей. Жар от его руки перешел ко мне, я задрожала как в лихорадке.
— Айя, — прошептал Ольдо. — Что же вы творите…
Я и сама не знала, просто смотрела в его глаза и видела в них свое отражение.
— Ненаглядная моя глупышка, — еще тише сказал барон. — Что же ты делаешь со мной?
Я молчала, впрочем, ему и не требовалось ответа. Ольдо склонялся все ниже, пока, наконец, его рот не нашел мои губы. Первый поцелуй подействовал, словно дурман, он стер ограничения, смыл неуверенность, позволил мне освободиться от навязанной роли, стать самой собой. Я с жаром отвечала, поражаясь своей смелости.
Дневное светило скрылось за горизонтом, наступили сумерки, смолкли птичьи песни, лишь сладострастные стоны слышались в тишине. Впрочем, мы, устроившиеся под сенью исполинов, не слышали и не видели ничего и никого кроме друг друга. Я растворялась в невыразимой нежности, что дарил барон. Под его чуткими, но страстными движениями раскрывалась подобно бутону под солнцем. И с легкостью отдала то, что пытались отнять Луи и граф Грос.
— Ненаглядная… прекрасная, — шептал Ольдо, покрывая лицо поцелуями. — Моя…
А после, обессилив от любви, мы лежали на смятой одежде и смотрели на звезды. И лишь когда ночная прохлада остудила разгоряченные тела, были вынуждены расцепить объятья и начать одеваться.
Когда последняя деталь одежды заняла свое место, я украдкой вздохнула. Возвращаться в замок ужасно не хотелось. Я жаждала остаться в лесу навечно, но Ольдо прав, нужно было идти. Барон сжал мою холодную ладонь своими горячими пальцами, улыбнулся и повел в замок.
Замок, и вправду, был похож на разоренный муравейник. Везде горели огни, слышались голоса, лай собак и бряцание оружия. Казалось, Кровная твердыня готовилась к осаде.
Мне стало страшно, но лишь на миг, безмолвная поддержка Ольдо помогла справиться с чувствами. Так, держась за руки, мы прошли сад, вышли во двор и только тогда нас увидели. Стражники целенаправленно направились к нам, желая поскорее выполнить приказание графа и привести меня к нему, но Ольдо остановил их на подходе.
— Барон, я должен…, — проговорил один из них.
— Я сам отведу леди Нарвано к графу, — отрезал Ольдо. — Джервано, вы можете официально завершить поиски.
Ему поклонились, больше нас никто не останавливал. В замке на меня смотрели как на преступницу, приговоренную к смерти. Впрочем, я и чувствовала себя похожим образом. Что там успел наговорить Луи, и представить было сложно. Я поглядывала на барона, но тот держался подчеркнуто холодно и равнодушно. Лишь изредка сжимал мои пальцы, давая понять: он со мной, он за меня.
Несмотря на поддержку, к покоям графа Нарвано я подходила на трясущихся ногах. Ольдо первым вошел без стука, я же осталась за дверями, готовая в любую секунду сбежать снова. Вот только двое стражников, не сводящих с меня глаз, подсказывали, во второй раз провернуть это будет гораздо сложнее.
Время шло, я переступала с ноги на ногу, думая о наказании. За плотной, усиленной магией дверью разговоров слышно не было, а потому мне оставалось только гадать. О кровожадности графа ходили слухи, и подтверждать их на собственной шкуре совсем не хотелось.
— Входите, леди, — проговорил Ольдо и незаметно подмигнул мне. — Его светлость желает говорить с вами.
Я немного приободрилась и переступила порог.
В кабинете помимо троих Нарвано присутствовали сумасшедший лекарь, незнакомый мужчина в форме мага и Клотильда. Последняя дрожала, будто лист на ветру и умоляюще поглядывала на меня. Оно и понятно, все-таки с легкой руки компаньонки Луи начал получать чудесные капли.
— Рад вас видеть, Айя, — сухо и нерадостно сказал граф. — Племянник уговорил побеседовать с вами, прежде чем выносить наказание. Так и быть.
Я склонила голову в знак приветствия, изо всех сил стараясь показать себя бесстрастной.
— Пока вы… хм… гуляли, — дипломатично продолжил старший Нарвано. — Мы совместно с мастером Урусом и магистром Бердиане провели расследование.
Граф нарочно сделал паузу, во время которой я стояла, боясь пошевелиться, и покрывалась холодным липким потом от страха.
— К нашему счастью и вашему, кстати, тоже, — выделил он голосом фразу. — Яда в зелье не нашли, только снотворные и успокаивающие травы.
Я против воли громко выдохнула.
— Однако меня интересуют ответы на некоторые вопросы, дорогая моя невестка, — злобно оскалился граф. — И боюсь, вам придется на них ответить.
— Как скажете, ваша светлость, — прошелестела я.
— Отлично. Первый: кто надоумил вас использовать зелье?
Моргнула, беспомощно посмотрела вначале на Ольдо затем на Клотильду. Выдавать помощницу не хотелось. Я не сомневалась, ту накажут гораздо строже, чем меня. Помог барон.
— Дядя, — как бы, между прочим, заметил он. — Я же вам говорил, леди Айя призналась, что зелье дала ей старая знахарка из деревни возле Черных Дубрав. И дала именно для того чтобы леди как можно быстрее забеременела.
— Я помню, — скривился граф. — Но хотел бы узнать подробности именно от Айи.
— Простите, дядя, — покаянно отошел от стола Ольдо. — Не хотел вмешиваться.
Маркус кивнул и вновь обратился ко мне. Но благодаря барону я была уже готова. Надеясь, что Ольдо не вдавался в подробности «посещения знахарки», начала рассказывать:
— Ваша светлость, барон прав. Бутылочку я взяла у старой Элоизы, знахарки из деревушки Бровенка, что расположена не так далеко от поместья отца.
Знахарка Эльза, и правда, жила когда-то близ Черных Дубрав, я не обманывала. Подставить старуху под удар тоже не боялась, Эльза умерла в прошлом году. Граф мог проверить и зацепиться за дату, а потому добавила:
— Эльза обладала даром предвидения, она пригласила меня задолго до известия о свадьбе. В тот день и отдала зелье с подробными инструкциями, как его использовать.
— И вы, не посоветовавшись, стали опаивать им мужа? — подозрительно спросил граф.
— То одно из условий, — потупилась я, опасаясь, что Нарвано прочтет ложь по глазам.
— Ладно Луи, но обратиться хотя бы к мастеру Урусу, дабы проверить состав вам не пришло в голову?
Я зыркнула на него из-под бровей.
— Понимаете, ваша светлость…
Я замялась.
— Говорите же, Айя, не медлите! — прикрикнул граф.
— При первой встрече мастер Урус произвел на меня неизгладимое впечатление, — проговорила тихонько, и что важно, в этот раз не солгала.
— Теперь ничего не понимаю уже я! — взревел Маркус. — Говорите яснее, леди Айя!
— Да что говорить-то, — бесцеремонно вклинилась в разговор Клотильда. — Напугал ваш Урус девочку, вот и все понимание. В своей манере вломился в покои, и давай одежду срывать. На месте леди Айи я бы тоже ни за что к такому не обратилась.
— Урус, это правда? — грозно сдвинул брови граф.
Лекарь испуганно сжался.
— Ваша светлость… я… приступ опять обрушился, вот я за свои действия отвечать и не мог, — проблеял он.
— Ясно, — резюмировал Нарвано.
Некоторое время он молчал, переводя взгляд с меня на Уруса и обратно. Потом, наконец, заговорил вновь:
— Что ж, невестка, преступного умысла я не вижу. Можно, конечно, обратиться к богам…
Я чудом не выказала охвативший меня ужас. Вот уж что-что, а божественную проверку не прошла бы, осталась без головы как недавно граф Грос.
— Но я решил послушаться племянника и поверить вам. Но впредь больше никаких зелий без согласования со мной вы никому не даете.
У меня аж колени подогнулись от облегчения.
— Да-да, конечно же, ваша светлость! — заверила я. — Больше никогда и никому!
Граф посветлел лицом.
— Я вижу, вы радеете за свою новую семью, — почти ласково улыбнулся Маркус. — И мне жаль сообщать вам, что ваша выходка все же вышла боком всем нам.
Я напряглась.
— К сожалению, действие трав повлияло на организм Луи некоторым малоприятным образом…
Граф договорить не успел, потому как с кресла вскочил муженек, где до того сидел, молчал, буравя тяжелым взглядом стену.
— Ты, гадина, лишила меня самого дорого! — он подскочил ко мне, брызжа слюной, словно умалишенный. — Если бы не отец…
— Уйди прочь, Луи! — рявкнул граф. — Живо!
Луи зарычал не хуже зверя, замахнулся. Я в страхе зажмурилась. Однако удара не последовало, вместо этого послышалась возня, приглушенная ругань, а после и звук хлопнувшей двери.
Я боязливо открыла глаза. Оказалось, барон спас меня от удара и помог Луи покинуть кабинет.
— В общем, дорогая невестка, — как ни в чем не бывало, продолжил граф. — К сожалению, некоторое время Луи не сможет исполнять супружеские обязанности. А поэтому я отправляю его в дальнее имение, пусть проверит управляющего, заодно в себя придет и успокоится.
Вопль радости сорвался с губ сам собой. К счастью, Нарвано принял его за вопль разочарования.
— Не нужно переживать, дорогая. Две недели пройдут быстро, будьте уверены. А пока отдыхайте.
Я судорожно закивала и постаралась нацепить на лицо нужное выражение. В душе же ликовала. Пусть и небольшая, но отсрочка неизбежного. Целых две недели я буду засыпать спокойно, не боясь увидеть перекошенную от ярости физиономию мужа.
Какая радость!
