Глава 7. Неожиданные повороты
Милания одела светло-персиковое платье и, несмотря на то, что за окном уже воцарились ранние сумерки, водрузила на свои огненно-рыжие кудри новенькую шляпку, идеально подходящую по цвету к платью.
– Ну как тебе? – не прекращая крутиться перед зеркалом, вопросила она.
– Идеально! – искренне похвалила я выбор подруги.
Шляпка действительно очень хороша. И вообще, этот цвет удачно гармонирует с оттенком ее волос, выгодно подчеркивая сияющие зеленые глаза.
К этому моменту, настроение у Милании не просто поднялось, она буквально светится. Остается лишь позавидовать той легкости, с которой она забывает о всем плохом или грустном. Стоило мне завершить одевание, и что-то напевающая себе под нос подруга, не дожидаясь, пока я направлюсь к двери, выскользнула в коридор.
– Ой! – раздалось оттуда. – П-простите…
– Надо быть поосторожнее, – добродушно отозвался мужской голос, от звуков которого я аж споткнулась, да так и замерла с протянутой рукой, не решаясь коснуться дверной ручки.
Внутри меня все задрожало от неожиданно нахлынувшего страха и совершенного неуместного ликования. Одна часть меня желает выпорхнуть в коридор, чтобы хоть на миг, но увидеться с графом Дортансом, в то время как другая паникует и кричит: «Что он здесь делает? У него роман с одной из студенток?!»
– А где ваша подруга? – тем временем донесся со стороны коридора вопрос, и как же мне хотелось, чтобы он был адресован Милании, а не какой-нибудь из соседок по общежитию.
Неведение о том, что происходит за дверью, начало выжигать меня изнутри. Ощущаю, как из-за этой неизвестности в груди начинают зарождаться раздражение и щемящая грусть. Наверное, это и есть та самая ревность, о которой я немало наслышана. Что они там делают? Почему из коридора ничего не доносится? Ни голосов, ни шагов… Может, кто-то ответил, но настолько тихо, что я не расслышала? Например, пожали плечами, мол, не знают. Или кивнули в сторону какой-то комнаты, и граф уже ретировался туда…
Стук в дверь застал меня врасплох, почему-то я даже мысли не допускала, что он пришел именно ко мне! Но делать нечего, открываю.
– Позволите войти? – продолжая стоять на пороге, поинтересовался гость.
– Да-да, конечно, – поспешно произношу, стараясь не обращать внимания на застывшую словно статуя Миланию, круглые глаза которой грозили вылезти из орбит.
Гость прошел в комнату, окинув ее оценивающим взглядом, будто был здесь впервые. Хотя что тут удивительного? На территории вуза шесть общежитий, вряд ли он бывал во всех имеющихся в них помещениях.
– У вас довольно уютно, – нарушил гость затянувшееся молчание.
– Благодарю, – произношу, а сама гадаю: что его сюда привело?
– Насколько мне известно, – как-то задумчиво начал он и, оборвав фразу на полуслове, внимательно посмотрел мне в глаза, отчего я лишилась последних капель рассудка. И тут же он резко отвернулся к окну, будто что-то в сгустившейся за ним тьме неожиданно привлекло его внимание. – Насколько мне стало известно, вы, фиета, сегодня были в городе?
– Д-да… – не без труда выдавила я в ответ. – Мы что-то нарушили?
Вдруг студентам нельзя покидать территорию университета без согласования с руководством вуза? От этой мысли все внутри перевернулось. О боги! Меня же могут отчислить! И за что? За нарушение правил, о существовании которых я даже не знала!
– Нет, что вы, – как-то невесело усмехнулся граф. – Ни о каких нарушениях речи не идет, – добавил он, и у меня словно гора с плеч свалилась. – Но в следующую субботу вы должны будете явиться во дворец.
– К-какой дворец? – уставилась я на него.
Видно же, что-то не нравится ему, но что именно?
– Тут все написано. Вот… – он вытащил из-за пазухи небольшой конвертик и протянул мне. – Надеюсь, вы понимаете, что на приглашения подобного рода отказами не отвечают, – произнес граф и, не прощаясь, вышел из комнаты.
Что это было? Я? Во дворец? Какой еще дворец? Зачем? Неужели меня герцог нашел? Может у него быть в столице дворец? Почему бы и нет… Но… почему эту новость принес именно Дортанс?
Ничего не понимая, стою, не в силах оторвать взгляда от закрывшейся за его спиной двери. И да, непроизвольно прижимаю к груди хранящий тепло его тела конвертик.
– Ну, ты где?! – воскликнула ворвавшаяся в комнату Милания. – Ой! А что это? – вырвав из моих рук письмо, она вмиг очутилась на своей кровати с явным намерением его вскрыть.
– Тебе не говорили, что чужие письма читать нехорошо? – еще не до конца придя в себя, поинтересовалась я и с опозданием осознала, что прозвучало это грубо.
– Хочешь, чтобы я обиделась? Не дождешься! – став немного серьезнее, произнесла подруга. – На кого-то другого – легко! Но не на тебя. И тем более не сейчас, когда у меня в руках письмо от графа Дортанса!
– Оно не от него, – признаюсь.
Если это нечто настолько расстроило графа, то у меня совсем нет желания узнавать, что же там внутри. Понимаю – придется. Не зря же он упомянул о том, что это предложение, от которого не отказываются. Прочту, но не сейчас… Не тогда, когда так свежи воспоминания о нашей встрече.
– Ну так открывай же! Иначе я сделаю это сама! – не унимается Милания.
– Мы, кажется, собирались поесть? – произношу, в надежде оттянуть неизбежное. – Столовая может закрыться, а письмо никуда не денется, – говорю.
– Ну ладно, – на удивление покладисто соглашается подруга. – Но как только вернемся, ты дашь мне его прочитать! Ладно?
– Как хочешь, – пожала плечами я.
В столовую, вопреки обыкновению, шли молча. Милания нет-нет да и порывалась что-то сказать, но каждый раз так и не решалась. А я вспоминала все мельчайшие подробности столь недолгого визита графа. Охватившее меня странное чувство во время его разговора с Миланией. И резкая смена настроения, когда он вошел в комнату. В памяти отложилось каждое его движение: поворот головы, шаг, жест, выражение лица… Его странный взгляд, от которого у меня ноги едва не подогнулись. То, как сверкнули его глаза, когда он пояснял необходимость принять приглашение… Мне кажется… Нет… Но… А все же… Вдруг я ему небезразлична?
Народу в столовой в столь поздний час было немного, однако спокойно поесть нам не удалось. Невесть откуда появились девицы из общества «Лемборнских дев». Совершенно не интересуясь нашим мнением, они подсели за наш столик и начали расписывать немалочисленные плюсы вступления в их ряды. Собственно, я уже решила, что соглашусь, но, смотря на этих нахалок, из принципа решила поломаться.
– Графиня, вы не представляете, насколько это престижно! – воскликнула одна из девиц.
– Возможно, – сдержанно улыбаюсь, вместо того чтобы прыгать от вполне ожидаемого в данной ситуации восторга.
И моя холодность небезосновательна. Раздражает их высокомерие, они без умолку расхваливают всевозможные положительные стороны вступления и порой начинают такую чушь нести, что впору рассмеяться. Но я сдерживаюсь, однако стоит с чем-либо не согласиться, отмахиваются с таким видом, будто говорят: «Что с этой дурочкой разговаривать?» А сами-то что из себя представляют? Да, они вначале представились, но то ли близняшками являются, то ли… В общем, все четверо по непонятным причинам очень похожи друг на друга: схожий фасон и оттенок платьев; темные, почти черные, прямые волосы собраны в одинаковые прически, скрывающие от глаз такие характерные особенности, как форма краевой линии роста волос; одинаковый макияж… Вернее, не так. Макияж схож в оттенках, но чем дольше рассматриваешь собеседниц, тем очевиднее становится, что косметика использована не столько для выделения индивидуальных достоинств, сколько для подгона под некий шаблон. У них что, тут мода такая? Так я вообще краситься не люблю и становиться, как все, точно не собираюсь.
И еще это название – «Лемборнские девы». Если бы в него входили исключительно уроженки столицы, тогда и вопросов бы не возникло, но, глядя на этих девиц, сразу становится понятно, что прибыли они откуда-то совсем уж издалека. Впору бы «Элансийскими девами» называться, было бы честнее.
– Зато каждый сразу видит, что мы члены общества! – бодро вставила одна из девиц.
– В смысле – видит? – переспросила Милания, чем немало меня удивила, неужели она ничего так и не заметила?
– Ну-у-у… – протянула одна из собеседниц. – У нас имеется своеобразный стиль одежды, цветовая гамма нарядов расписана по дням недели. Это же касается и…
– А еще цвета волос, причесок и макияжа, – закончила я за нее.
– Хотите сказать, что нежелание изменить цвет волос может оказаться препятствием? – воззрилась на меня одна из девиц, а я так и не поняла, что она имела в виду, поэтому уточнила:
– То есть если я не перекрашусь в темный, то не смогу стать одной из вас?
Милания при этих словах непроизвольно коснулась своих шикарных огненных локонов и покосилась на мои белоснежные.
– Но это же как эмблема, как… – начала распинаться одна из девиц.
– Это? – я не выдержала и весьма красноречиво окинула взглядом их внешний вид. – Простите, но мне бы не понравилось, если бы рядом появился кто-то очень похожий на меня. И уж тем более я ни за что бы не стала становиться, как все. Поэтому… – я бросила извиняющийся взгляд на подругу, – поэтому, если моя внешность – такая, какая есть, – помеха, значит, не судьба. И прошу нас извинить, у нас дела еще есть, – уже вставая, произнесла я и с облегчением заметила, что Милания поднимается следом за мной.
Из столовой выходили под не то чтобы недобрыми, скорее, шокированными взглядами не только девиц из общества «Лемборнских дев», но и ставших случайными свидетелями студентов. Нет, конечно же, то, о чем мы говорили, никто услышать не мог, но даже и без этого со стороны несложно было догадаться, что мы с Миланией посмели бросить вызов девицам из элитного женского общества.
– Наверное, теперь нас не примут, – уже выйдя на улицу, вздохнула подруга. – Но ты не подумай, я тебя не виню. Если у них пунктик относительно внешности, то я тоже с этим совершенно не согласна, – выпалила она и тут же, словно вспомнив о чем-то, схватила меня за руку и потащила к входу в здание нашего общежития.
Всю недолгую дорогу я прокручивала в памяти состоявшийся в столовой разговор. Полбеды, если нас просто не примут, хуже, если зачислят в стан врагов. Думаю, если они имеют здесь статус неприкосновенности, то в их арсенале найдется немало способов отплатить за несговорчивость.
Стоило войти в нашу комнату, и взгляду предстала не самая приятная картина: на кровати Милании сидит злющая, как фурия, Адриана и комкает в руках доставленный графом конверт. Меня аж передернуло. На душе тошно стало от вида того, как ее вечно холодные, словно лед, пальцы, касаются листка бумаги, который еще полчаса назад держал за пазухой Дортанс.
– Как ты посмела взять то, что тебе не принадлежит? – прошипела я, ощущая, как внутри закипает гнев.
– И чем-же так прославилась… Ой, что ж это я говорю… О какой славе может идти речь? – будто и не заметив моего выпада, как ни в чем не бывало распинается девица, и каждое ее слово при этом сочилось ядом. – Мне казалось, под ректора лечь ради поступления – это предел, но ты решила пойти дальше?..
Она о чем-то продолжает разглагольствовать, но я уже не слышу. Стою. Надо бы что-то сказать, но слова застряли в горле от столь вопиющей наглости и потока несправедливых обвинений.
– Адриана! Как ты смеешь! – вступилась за меня Милания.
– А ты вообще помолчи, – отмахнулась от нее девица. – Думаю, твоим родителям будет интересно узнать, какой подругой ты обзавелась.
– Не смей лезть не в свои дела! – выкрикнула Милания и, подскочив к Адриане, попыталась вырвать из цепких пальцев конверт.
– А то что? – ехидно кривит губки Адриана, отчего ее красивые от природы черты искажаются до неузнаваемости. – Побежите жаловаться ее любовнику?
– Ты сама-то понимаешь, о чем говоришь?! – воззрилась на нее моя подруга. – Граф женат…
– Ой-ой! Только дурочкой-то не прикидывайся. Ты же не настолько глупа и наивна. Он с нее всю дорогу глаз не сводил. Будто никто не видит! Смешно! Неужели ты поверила в эту сказку? Ох… она такая вся из себя бедненькая, совершенно случайно шла по дороге и встретила нас? Это же даже слепому понятно: они все подстроили!
– Ты бредишь, Адриана! Кто подстроил? – совсем запуталась Милания.
– Граф и его подстилка… – опалив меня ненавидящим взглядом, выплюнула девица, а я…
Мне бы сделать что-то или сказать? Как назло, ноги будто к полу приросли, а мысли, словно желе под солнцем, тают и плывут. Перед глазами, наслаиваясь на происходящее в комнате, проносятся картинки из воспоминаний: тайком пойманные взгляды, слова, прикосновения, забота, исходящие от… Лейрона. Лейрон… Лей… это имя ему очень подходит. Почему все обращаются к нему сухо – «граф Дортанс» или «ректор»?
Может, Адриана права и моя симпатия взаимна?.. Вспомнился мой мимолетный порыв гнева. Да что уж там? Ревности! И вот она… Вечно такая неприступная и холодная, кипит и сочится ядом. А ведь причина в том, что Адриана уверена – между мной и Лейроном что-то есть. Значит, наша холодная «заучка» не столь и бесчувственна?! От мысли о том, что это маленькое недоразумение причиняет ей боль, ощущаю, как мои губы расползаются в улыбке.
– Верни, – продолжает требовать Милания. – Это не твое! – с напором произносит и, видя, что ее сестра не собирается возвращать присвоенное, совершенно неожиданно, с грацией кошки, кидается на Адриану.
Шок? Нет, это слово не подходит для того, чтобы описать мое состояние. Сегодняшний вечер изобилует впечатлениями и всплесками эмоций – ревностью, радостью от мысли, что граф пришел ко мне, растерянностью из-за его странного поведения, раздражением из-за непомерной самоуверенности тех девиц в столовой, страхом перед неизвестностью, таящейся в послании, хамством Адрианы, посеявшим надежду на взаимность в отношениях с Лейроном, а теперь вот еще и бросившаяся в бой Милания…
Я стою безмолвным изваянием, наблюдая за клубком сцепившихся тел, а мысли мечутся в голове, и превалирует одна: «Значит, у меня есть надежда?!»
– Гадина! – выбивает меня из состояния эйфории возглас скатившейся на пол и прижимающей руку к щеке Адрианы. – Ты… Вы за это заплатите! – поднимаясь на ноги и стараясь держаться от нас подальше, шипит выскальзывающая в коридор девица.
– А вот и оно! – выставив вверх руку с основательно измятым конвертом и сияя белозубой улыбкой, известила Милания. – Ну что, сама прочтешь? Или я?
Почему-то все произошедшее, вместо того чтобы расстроить, подняло мне настроение. Откуда-то пришла уверенность: мы с Лейроном будем вместе. И эта мысль буквально окрылила меня.
– Читай! – присаживаясь рядом с всклокоченной после драки подругой, улыбнулась я.
– Ух ты! – выдает она, едва ли не носом утыкаясь в письмо.
– Ну, что там? – заразившись ее увлеченностью, пытаюсь разглядеть, что же там написано.
– А вот и нет! Танцуй! – соскальзывая с кровати и отскакивая в сторонку, восклицает она.
– Ми-и-ила-а-а! – просительно произношу и сама поражаюсь, как звучит собственный голос, ощущая, что и взгляд у меня сейчас такой, что любой, самый черствый человек растает. Ну, кроме Адрианы, конечно, эту ничем не пронять. – Не издевайся.
– Ай, – махнула на меня рукой подруга. – Так даже неинтересно, ну да ладно, слушай: «Графине Селене Вигентонской!» – торжественно произнесла она и выжидающе посмотрела на меня: – Может, все-таки станцуешь разок? Нет? Ну, ладно, – с притворным вздохом она вновь посмотрела на листок: – Так… это потом… Ага, вот: «Шестого числа сего месяца, к восемнадцати часам…» Нет, ну может все-таки станцуешь? – скривив забавную умоляющую мордашку, подруга спрятала листок за спину, четко давая понять, пока не выполню требуемое, не успокоится.
Ну что тут поделаешь? Вот боялась я этого послания, но реакции на него у графа и подруги настолько различны, что даже интересно стало. Встала с кровати, сделала несколько па под радостные аплодисменты Милании.
– Давно бы так! – выпалила она и, вмиг очутившись рядом, воскликнула: – Ты приглашена на королевский бал! – хватая меня за руку, будто является кавалером, подруга, весело напевая какую-то мелодию, закружила меня в танце. – Как же я тебе завидую! – в такт мелодии напевает она. – Ты побываешь в королевском дворце!
Очередная порция шока. Я – на бал в королевский дворец? С чего б это?
– Постой, – остановилась я. – Это, должно быть, какая-то ошибка.
– Нет никакой ошибки, – сияя своими огромными зеленющими глазищами, произносит она и наконец-то протягивает мне и конверт, и слегка помятую карточку приглашения.
Несколько раз перечитав текст, я наконец-то осознала очевидное – ошибки действительно нет. Адресовано послание именно мне. Но…
– Но ведь я там никого не знаю, – ошарашенно выдавила я.
– Или не знаешь о том, что кто-то знает тебя, – скаламбурила Милания. – Так… – ее лицо вмиг стало серьезным. – Сегодня второе, у нас всего четыре дня на подготовку! Какой кошмар!
«Ага, кошмар для тех, у кого есть возможность подготовиться», – мелькнула у меня мысль. Не имея за душой ни гроша, вопрос подготовки сам по себе отпадает. Однако подруга с этим считаться явно не собиралась.
– Значит, так… – задумчиво расхаживая по комнате, произносит она. – Платье у тебя есть, то нежно-сиреневое, в которым мы тебя встретили. Нужны приличные чулочки, туфельки, шляпка… Хотя нет… Ты же на бал, зачем тебе шляпка? Что-то из драгоценностей я тебе дам…
– Мил, у меня есть, – вспомнив о семейном гарнитуре, я метнулась к своей кровати и откопала спрятанный сверток. – Вот.
– Ого! – прижав руки к губам, воскликнула подруга. – Это же настоящие сокровища! Видимо, ваша семья действительно отнюдь не бедна. Ну да ладно, прости, не мое это дело.
– Небось украла, – раздался из-за спины ехидный голос Адрианы.
И в чем-то она права. Драгоценности хоть и принадлежат нашей семье на протяжении многих поколений, но мною взяты без спроса. Однако вслух это произносить я, конечно же, не стала. Точно так же, как и Милания, сделав вид, что ничего не расслышала.
– Вы слишком шумные, – фыркнула девица и, прихватив с прикроватной тумбочки какую-то книгу, ретировалась на балкон, где тут же вспыхнул магический светляк.
– Она что, уже освоила основы бытовой магии? – поразилась я.
– Эта «заучка» много чего зазубрила, – не без раздражения откликнулась подруга. – Итак, завтра утром встаем. Сначала на завтрак, потом… Ох… Магазины же только после полудня откроются. Попробуем что-нибудь сделать с твоими волосами. Нет-нет, они прекрасны, но надо все же соорудить какую-нибудь прическу. Потом по магазинам, потом…
В общем, Милания надолго ушла в планирование ближайших дней, и мое участие в этом процессе, судя по всему, было вовсе не обязательно, пришлось лишь напомнить о том, что послезавтра я должна приступить к работе в библиотеке. На что она лишь отмахнулась, типа это будет занимать всего-то несколько часов в день, и продолжила строить планы. Ну а я погрузилась в размышления на тему: почему не она, или Адриана, или еще кто-то, а именно я получила приглашение? Радует, что мои страхи относительно появления герцога не оправдались. И да, теперь понятно, почему Лейрон сказал, что от подобных предложений не отказываются. Вот только почему его так расстроило то, что я попаду на этот бал?
