Глава девятая
Мы с майором Помидоровым и с Лачином Магомедовичем Ниязовым только успели отъехать от городского управления внутренних дел, когда Сергею Павловичу кто-то позвонил. После короткого разговора майор приказал водителю ехать в республиканское управление ФСБ.
Помидоров повернулся ко мне и сообщил:
— Из интересующего нас села приехал начальник районного отдела ФСБ. Привез какие-то сведения для тебя персонально.
— Как поедем? Где? — спросил водитель.
— Разворачивайся в обратную сторону. Сначала прямо, после кольца первый поворот налево. Улица Махача Дахадаева, потом прямо до проспекта Имама Шамиля. ФСБ рядом с МВД. Там покажу.
— Я знаю. Уже бывал там.
Я, в отличие от солдата-водителя, вопросов не задавал. Майор Помидоров сообщил мне то, что можно было сказать при посторонних людях. Нияз тоже сидел молча, делая вид, что его ничто происходящее не касается. Но он и не знал еще, так ли это на самом деле.
В ФСБ, как и раньше в городском управлении полиции, нам уже заказали пропуска, чтобы не заставлять нас ждать. Мы оставили Нияза, не имеющего, на мой взгляд, причин для побега, под присмотром водителя, на всякий случай вооруженного автоматом, а сами поднялись в кабинет к оперативнику. Я понял, что майор Помидоров хорошо знал его. По крайней мере, он разговаривал с ним на «ты».
— Майор Александров, — представился оперативник в цивильном костюме и плотно застегнутой, несмотря на жару, сорочке с галстуком. — Сейчас я приглашу человека. — Он снял трубку внутреннего телефона и сообщил кому-то, что спецназовцы прибыли.
Ждать нам пришлось недолго. Через минуту в дверь кто-то постучал. В кабинет вошел невзрачный человек тоже в гражданской одежде, хотя в более свободной, соответствующей погоде. По крайней мере, носить галстук он считал не обязательным, да и пиджак тоже. Предпочитал рубашку навыпуск с коротким рукавом.
— Подполковник Сулейманов, — представился мужчина и сразу, без приглашения, сел на свободный стул. — Зовут меня Талгат Тагирович. — Он говорил так тихо, что мы едва могли его расслышать.
Я знаю эту систему. Тихий голос заставляет вас напрягать слух и, соответственно, внимание, повышает его. Этим приемом довольно часто пользуются опытные преподаватели и лекторы.
Подполковник выглядел совершенно гражданским человеком. Он наверняка сам знал это, и потому, видимо, представлялся по имени-отчеству.
— А дело у меня такое. Как только в первый раз был запущен беспилотник для поисков банды эмира Латифа Мухаметдинова, я подсоединил мой компьютер к его камере. У меня там программа стоит соответствующая. С помощью этого воздушного разведчика я заметил в горах автомобиль, стоявший под прикрытием скалы, рядом с дорогой. Как потом оказалось, это был микроавтобус «Фольксваген», принадлежащий съемочной группе одного из центральных телевизионных каналов. Под утро мы увидели, как откуда-то со стороны гор вооруженные люди вывели двух человек. Очевидно, они шли через подземный ход или по дну довольно глубокого ущелья, потому что на поверхности мы их не регистрировали. Из машины тоже вышли двое. Видимо, они охраняли ее и поменялись местами с теми людьми, которых привели к ним. Потом микроавтобус двинулся в село. Я отследил, куда он заехал, сделал отметку на подробном плане и вызвал к себе начальника районного отдела полиции. Тот прибыл ко мне вместе с заместителем. Я дал им посмотреть запись, объяснил ситуацию, и мы поехали по адресу. Начальник районного отдела знал хозяина двора, где стояла машина. Это ветеран войны Абдул-Азиз Мухаметдинов, девяносто девяти лет от роду, родной дед, кстати, эмира Латифа. Но он давно уже, много лет якобы не поддерживает с ним никаких отношений. А на микроавтобусе в село приехала съемочная группа телевизионщиков. Возглавляет ее Шабкат Мухаметдинов, еще один внук Абдул-Азиза, двоюродный брат эмира. По моему пониманию, кузены встречались в горах. Именно для этого Шабкат туда и выезжал. Они, видимо, договорились об этом заранее. Но сам Шабкат уверяет, что он хотел снять горные пейзажи для будущего фильма. Оператор, который был с ним, даже показал мне материал, якобы отснятый вечером и утром. Я, естественно, восхитился красотой гор, а про себя отметил, что съемка велась только на рассвете. Это было понятно по теням. Вида я, конечно, не подал, наоборот, сделал довольное лицо, извинился перед ветераном за беспокойство, и мы уехали. Но у нас есть гарантированное подтверждение того факта, что двоюродные братья встречались.
— Пока мы только предполагаем это, товарищ подполковник, — поправил Сулейманова майор Александров. — Пусть и с достаточной долей уверенности.
— Если предположение единственное, то оно может рассматриваться в качестве факта, — не согласился Сулейманов.
— А предположить можно все, что угодно, — не сдавался Александров. — Вплоть до того, что телевизионщики в туалет выходили.
— А вооруженные люди?
— Вышли с гор. Узнали, что имеют дело с братом своего эмира, и отпустили его и оператора.
— А что еще сумел обнаружить беспилотник? — спросил майор Помидоров, которому надоел этот пустопорожний спор.
— Аппаратура засекла дым в горах, — сообщил подполковник Сулейманов. — Он выходил из щелей в хребте. На картах там пещер нет, но это еще не гарантия того, что дело обстоит именно так. Вероятно, пещера все-таки есть. Какие-то люди жгли в ней костер, но заметили приближение беспилотника и затушили его. Тепловизионная камера зафиксировала прогретый пар. Это дает нам право утверждать, что костер был залит водой.
— Если тот запуск беспилотника был первым, как вы сказали, значит, за ним последовали и другие, не так ли? — осведомился я.
— А как же! — сказал майор Александров. — Обязательно. Горы исследовались самым тщательным образом. И кое-что было найдено.
— Конкретнее, если можно, — попросил Помидоров. — Без лирики. Оставим ее для слабонервных гражданских личностей.
— Если без лирики, то мы нашли три группы. Все они, скорее всего, входят в состав одной большой банды. Той самой. Они и границу переходили по отдельности, и базируются пока точно так же. В какой из них находится сам эмир Латиф Мухаметдинов, определить с беспилотника невозможно. Как между группами осуществляется связь — тоже сказать трудно. Биллинг нам здесь помочь не в состоянии. Он контролирует только внутреннюю связь России, определяет номера иностранных операторов только тогда, когда они связываются с нашими абонентами. Роуминг работает через российских операторов, которые подбираются автоматически, в зависимости от того, чей ретранслятор находится ближе. Хотя тут тоже есть своя сложность. Ретранслирующие вышки часто могут принадлежать одновременно двум операторам, а то и большему их числу. Тогда неизвестно, кого выберет автоматизированная система. Впрочем, биллинг это определяет, но нам приходится вместо одного оператора запрашивать данные у двух, а то и трех. Конечно, это не особая проблема. Но с помощью биллинга определить, где находится мобильник эмира, можно только в том случае, если известен его номер. То же самое препятствие мешает использовать систему СОРМ. Там тоже необходимо знать номер.
— Надеюсь, скоро номер у нас будет, — заявил я, не углубляясь в детали. — Мы принимаем соответствующие меры к его поиску. Товарищ майор, нам бы результаты съемки с беспилотников посмотреть. Важно все, что эти аппараты смогли обнаружить.
— Карты, составленные по итогам работы беспилотников, насколько я знаю, переданы в антитеррористический комитет. Это в нашем же здании, на первом этаже. Можете зайти. Думаю, проблем не возникнет.
— Тогда, если у вас все, мы не будем терять время и отправимся на первый этаж, — заявил майор Помидоров.
— Одна просьба, — на прощание обратился к нашему начальнику штаба подполковник Сулейманов. — Если будете проводить какие-то мероприятия в нашем селе, то мне бы хотелось быть в курсе, чтобы своими действиями не навредить вам.
— Действия проводить планируем. Уже сегодня, видимо, и начнем, — сообщил ему Сергей Павлович. — Связь, я думаю, можно осуществлять через майора Александрова. Когда у нас будут готовы конкретные данные, я передам их ему, а он отправит вам.
— А предварительно можно поинтересоваться хотя бы характером действий в селе? Что это будет? Силовая акция? Разведывательная операция?
— В селе появится человек по фамилии Ниязов. Зовут его Лачин. А вот какое у него будет отчество, я пока сообщить не могу. Хорошо бы предупредить полицию, чтобы она сильно не трясла этого человека. Ниязов — уголовник с солидным стажем, профессиональный щипач высокого уровня, в дополнение к этому еще и квартирный вор. Именно его нам выделило МВД для участия в данной операции. Так что настоятельно попрошу господина Нияза не третировать, не проявлять к нему излишнего внимания. Еще вопросы есть?
— Нет, это все, — совсем по-граждански ответил подполковник.
Мы с начальником штаба пожали офицерам на прощание руки и спустились на первый этаж, где антитеррористический комитет занимал целое крыло. Внутрь нас запустили после долгого разговора и нескольких телефонных звонков.
Зато дальше все пошло без проволочек. По просьбе майора Помидорова нам были предоставлены для просмотра фотокопии карт оперативной съемки с беспилотников. Они были пронумерованы в соответствии с очередностью разведывательных полетов.
Я тут же перенес данные со всех карт, предоставленных нам, на свою собственную, имевшуюся в планшетнике, и сразу отправил ее в оперативный отдел отряда. Там эту карту уже ждали.
Все данные я переносил на нее разным цветом, в соответствии с датой съемки. По этому поводу я составил комментарий, предназначенный для офицеров оперативного отдела. Но разница между данными была небольшая, поэтому я даже заподозрил, что выполнил лишнюю работу.
Впрочем, работы я не боюсь абсолютно никакой. При нашей службе никогда не знаешь, что в дальнейшем окажется необходимым, а что вдруг станет лишним. Бывает, что совершенно ненужными делаются те моменты, которые ты считал самыми важными, сразу обратил на них внимание. А самое второстепенное впоследствии вдруг выступает на передний план. Поэтому я ничего не упустил.
Теперь можно было возвращаться и готовить Лачина Ниязова к выходу на операцию. В первую очередь мне следовало связаться с осведомителем Ахмадеем Набиевым. Если он не согласится принять у себя родственника жены, умершей много лет назад, то нужно будет искать другой вариант. Но лучше все же было бы работать именно с Набиевым, потому что девичья фамилия его жены была как раз Ниязова. Тогда не будет необходимости вести долгие поиски.
Относительно же документов для щипача все обещал устроить подполковник полиции Черный. Видимо, это дело будет сделано, как только мы дадим ему данные и высохнут на подоконнике кабинета его носовые платки, обильно пропитанные потом.
Когда мы вышли из здания, щипач Нияз терпеливо сидел в машине и, несмотря на жару, ждал нашего возвращения. Он искренне обрадовался, когда майор Помидоров, не столь строгий, как водитель, оставленный в качестве охранника при уголовнике, разрешил ему выйти и покурить на более-менее свежем воздухе.
До военного городка мы добрались без приключений и по пути никуда больше не заезжали.
Там майор Помидоров сразу вызвал к себе начальника узла связи и потребовал от него сию же минуту из-под земли достать толкового компьютерщика, умеющего объяснять непонятливым людям, как работать с IT-технологиями. Этот чародей должен был с одного раза обучить Нияза пользоваться КРУСом «Стрелец» из оснастки «Ратник», который ему решено было выделить для проведения данной деликатной операции.
Наверное, есть смысл чуть подробнее рассказать об этой штуковине.
Комплекс разведки, управления и связи «Стрелец» оснастки «Ратник» находится на вооружении Российской армии с 2007 года. На настоящий момент актуально второе поколение «Стрельца», выпускающееся с 2011 года и постоянно совершенствующееся.
КРУС «Стрелец» — это персональный компьютер с периферией, распределенный по разгрузочному жилету бойца. Его возможности, как, впрочем, и любого другого компьютера, ограничены лишь поставленными задачами и фантазией разработчиков. Комплекс гарантирует решение всех информационных задач, с которыми может столкнуться военнослужащий.
При создании сети из данных индивидуальных комплексов на компьютере командира подразделения будет отображаться вся информация о подчиненных, необходимая ему, а также сведения о противнике, поступающие от них. Обычному солдату для этого надо нажать всего пару кнопок, и его координаты или расположение противника появятся на компьютере командира. Тот сможет без проблем совмещать полученные данные с электронной картой местности или с фотографией заданного района, полученной со спутника. Первыми такие комплексы получили и освоили военные разведчики.
КРУС непрерывно совершенствуется специалистами. Первые ранцевые образцы этого комплекса, ощетинившиеся антеннами, представляли собой сплошную головную и физическую боль для бойца. Теперь он практически не замечает эту хитрую аппаратуру, размещенную на его разгрузочном жилете.
Необходимо было научить щипача быстро и качественно перекачивать нужные данные с любого мобильного телефона на КРУС и отправлять их на наш узел связи. Оттуда они попадут к начальнику штаба и ко мне. К тому моменту я уже, скорее всего, выеду из городка вместе со своим взводом.
Ниязу надо было взять с собой не полную оснастку, а только аппаратный контейнер АК‐1, аккумулятор и модуль оперативной радиосвязи. Все прочее Ниязу было не нужно. Да и то, что брал с собой, он мог использовать только так, как его научат. Это значило, что отслеживать работу взвода Нияз не сможет.
Пока начальник штаба решал вопросы обучения и обеспечения, я позвонил старому Ахмадею Набиеву:
— Ахмадей Рустамович, старший лейтенант Трилуков беспокоит. Ты можешь сейчас открыто разговаривать?
— Через три минуты буду дома. Перезвони.
Видимо, старый татарин шел по улице не один.
Считать минуты я умею, не глядя на часы или секундомер, поэтому через три с небольшим запасом минуты позвонил снова.
— Да, я слушаю тебя, Артем Борисович. — Определитель номера показал старику, что это снова я.
В свое время я ему принес очень даже вполне приличный мобильник, который работал вполне исправно.
Я не видел особого смысла в том, чтобы издалека начинать разговор с опытным стукачом, поэтому напрямую спросил, сможет ли он выполнить то, что нам необходимо, и объяснил суть дела. Старый татарин услышал фамилию Ниязов и сразу за это ухватился.
Такова была девичья фамилия его жены, давно уже покойной. Мы с ним тут же совместными усилиями подыскали и необходимое родство. Был выбран самый безопасный вариант, поскольку брат жены старика Исрафил тоже умер несколько лет назад. Так у щипача Нияза сменилось отчество.
Я тут же позвонил подполковнику Черному, сообщил новые сведения, попросил поискать информацию о настоящем Лачине Исрафиловиче Ниязове в базе данных МВД, выяснить его местонахождение на всякий случай. Оказалось, что сделать это нисколько не сложно. Даже трубку не положив, подполковник Черный набрал имя в компьютере и тут же получил ответ. Выяснилось, что второй Ниязов благополучно проводит время на лесоповале под Черемхово, в Иркутской области. Характеризуется положительно. К побегу склонности не имеет.
Это меня устраивало. Ситуация оказалась вполне контролируемой. Даже если настоящему Ниязову что-то стукнет в голову и он надумает убежать с лесоповала, то не скоро доберется до родных мест. Да и вряд ли этот тип вообще туда намылится. Должен понимать, что его будут в первую очередь искать именно здесь.
Но щипач в любом случае уже закончит свою работу. Потом он благополучно растворится в Махачкале. Этот город не такой уж и маленький. Там живут почти шестьсот тысяч человек.
Я попросил только внести данные по дате рождения Лачина Исрафиловича в документы Лачина Магомедовича. Там была разница в два года и три с половиной месяца. По испитому лицу ее определить трудно. Но кто-то из селян мог бы вспомнить, когда у Исрафила родился сын. Вдруг праздновал вместе с покойным пьяницей эту дату? Таких вот накладок допускать никак нельзя. Кажется, я все предусмотрел.
Документы мне обещали выдать через пару часов, как и положено, в слегка потрепанном виде. После освобождения человеку, естественно, выдается совершенно новый паспорт. Но вид у него должен быть такой, будто хозяин пару лет таскал его без обложки в кармане, где даже жесткий документ может слегка помяться.
Моя работа на данном этапе была завершена. Я со всеми подробностями доложил результаты начальнику штаба.
— Сейчас Нияз проходит экспресс-курс обучения работы с КРУСом. Документы для него я сам получу. Иди в оперативный отдел, посмотри, что они там для твоего взвода насчитали, — распорядился майор Помидоров.
Подняться на один этаж для тренированного офицера спецназа — не великая проблема. Тем более что именно эту широкую лестницу я по привычке преодолеваю через ступеньку.
Оказалось, что капитан Редькин уже ждал меня. Он молча показал мне на стул и расстелил на своем рабочем столе бумажную карту. Я сразу обратил внимание на то, что на нее перенесены те самые отметки, которые я перебросил в оперативный отдел со своего планшетника.
— Вот полюбуйся, что мы для тебя, то есть для твоего взвода, придумали. Правда, для пешего перехода от дороги далековато. Там прямого пути не предвидится даже в планах дорожного строительства. Он просто никому не нужен. Поэтому к дороге выходить придется, если потребуется, едва ли не кругом. Мы тут совещались по данному поводу и не нашли такого варианта развития событий, при котором тебе потребуется совершать экстренный переход к дороге. Но я вообще не думаю, что для взвода спецназа лишние восемь километров кружного пути могут играть какую-то решающую роль. Вы их бегом проскочите и не заметите.
— Только следует учесть, что эти восемь километров скакать бегом нам придется не по дороге и даже не по утоптанной тропе, а через горы, по камням, которые на карте обычно не указываются, — все же высказал я свое недовольство.
— А что тебе на дороге делать, Артем Борисович? — поинтересовался капитан Чохашвили. — Кроме того, что мы предлагаем, есть еще вариант расположения временного лагеря взвода прямо на дороге, где-нибудь у самой обочины, у всех на виду. Можно устроиться и на сорок километров южнее. Там тоже удобная площадка, хотя и сильно отдаленная от бандитов. Вода есть, целый ручей пробегает. Даже искупаться в жаркую погоду кто-то может рискнуть. Вода, как я понимаю, традиционная для здешних мест, ледниковая, чистейшая, хотя и холодненькая. Если есть желание, то мы просчитаем и этот вариант.
Я повернул к себе карту на столе капитана Редькина и стал все внимательно, весьма придирчиво рассматривать. В самом деле, если верить карте, то выходило, что оперативники нашли единственную позицию, равноудаленную от всех трех групп бандитов. А на дорогу мне необходимо было бы выходить только при единственном варианте, который всерьез никто не рассматривал. Если бандиты двинут всеми силами на село.
Но там есть кому их встретить. Туда уже подтянут спецназ МВД. Дороги патрулировали инспекторы ГИБДД. Они были вооружены автоматами, очень даже неплохо умели ими пользоваться и не однажды уже доказывали это во время встреч с бандитами. У меня вообще сложилось устойчивое мнение, что инспекторы ГИБДД в боевой подготовке показывают себя порой лучше, чем даже спецназ полиции. Может быть, как раз потому, что тот только изредка участвует в боевых действиях, а дорожно-патрульная служба вынуждена встречаться с бандитами постоянно.
— Ладно, уговорили, господа капитаны, — проговорил я.
Мне пришлось согласиться с местом расположения временного лагеря. Там протекал небольшой ручеек, воды в котором нам должно было хватить с избытком.
Подход к этому месту был единственный — снизу от дороги по ущелью. Сверху войти в него было возможно только в Грузии, но проход по низу на нашей стороне был полностью перекрыт пограничниками.
Если бы кто-то пожелал пройти на нашу территорию по траверсу двух боковых хребтов, то я первым не постеснялся бы назвать такого человека сумасшедшим. Днем там, конечно, можно идти. Но чтобы проникнуть на российскую территорию хотя бы до места, где будет устроен наш лагерь, придется передвигаться двое суток.
Я по себе знаю, что такое переход по траверсу хребта, и потому говорю уверенно, что бандитам это не под силу. Они просто замерзнут ночами, когда идти будет невозможно. Если эти герои решат шагать и в темноте, то наверняка свалятся в какую-нибудь пропасть.
Да и на хребты, как говорила карта, прорываться требовалось с боем, потому что там стояли посты Хушетского погранотряда. Я слышал, что бойцы там очень хорошо подготовлены.
О попытке такого прорыва стало бы быстро известно. Меня обязательно успели бы предупредить об этом. Да и не удалась бы она. До позиции пограничников бандитам пришлось бы прыгать по минному полю, потом они попали бы под пулеметные и автоматные очереди.
Оставался только один путь. Тот самый, которым мы должны были пройти к месту разбивки лагеря. После этого путь захода можно было бы и заминировать, выставить две-три «ведьмы» в самом узком месте.
Так на армейском жаргоне называется выпрыгивающая мина кругового поражения ОЗМ‐72. Она была принята на вооружение довольно давно, еще в 1973 году. Но эта жуткая штуковина до сих пор проявляет себя как самая надежная из всех типов противопехотных мин. Она имеет две тысячи четыреста поражающих элементов в виде роликов или шариков. Радиус сплошного поражения составляет двадцать пять метров.
При условии, что мины будут поставлены в замкнутую цепь, двух или трех штук окажется достаточно для того, чтобы практически покончить с любой бандой. По крайней мере, она понесет такие потери, что утратит боеспособность. Потом с помощью тепловизионных камер беспилотников можно будет отыскать тех негодяев, которые попытаются скрыться.
Это все было просчитано офицерами оперативного отдела с учетом всех, даже самых крайних, совершенно невероятных случайностей. Допустим, банда смогла пройти через заградительный участок, что само по себе практически невозможно. На этот случай планом предусматривалось наличие постоянного караульного поста наблюдения с обязательным присутствием там одного из снайперов взвода.
Сам он вести постоянное наблюдение не должен. Для этого я обязан буду выделить отдельных солдат, которые станут сменять друг друга через каждые два часа. Медицинские светила просчитали, что человек способен предельно концентрировать свое внимание именно столько времени, не больше. В дальнейшем оно уже рассеивается.
Все это я прочитал в сопроводительной записке, согласно махнул рукой и заявил:
— Ладно, уломали. Пусть будет по-вашему, господа капитаны.
— Давай свой планшетник! — потребовал капитан Редькин.
Я безропотно сделал это.
Конечно, перебросить данные можно и через систему связи, как чаще всего и делается, с одного планшетника на другой. Но капитан Редькин не хотел делать лишнюю работу. Он приготовил USB-кабель, через который передал сведения напрямую со своего компьютера. Так гораздо быстрее и надежнее.
Тем не менее результат я все же проверил. Все было получено в полном объеме.
