Глава тринадцатая

Два беспилотника вертолетного типа поднялись в воздух одновременно. А вот направились они в разные, прямо противоположные стороны. Я смотрел на монитор своего планшетника, часто переключал картинки, получаемые с камер, с одной на другую. Но обе они были предельно схожими. Просто так смотреть на них было трудно. У меня быстро уставали глаза.

— Товарищ старший лейтенант, если будет обнаружен движущийся объект, размеры которого соответствуют человеческой фигуре, даже ребенку, то программа сама подаст сигнал. Можете не тратить время попусту, — дал мне добрый совет Сережа.

Сержанты задали своим беспилотникам программы обследования определенной территории. Вручную, то есть с помощью систем управления, размещенных на специализированных ноутбуках, они только поднимали их в небо. Дальше уже компьютеры беспилотников полностью работали самостоятельно. Вмешательство операторов не требовалось.

— Сметанин! — позвал я старшего сержанта.

— Я! — отозвался замкомвзвода, занятый сооружением печки из камней.

— Пост!.. — напомнил я, заранее понимая, что делаю это зря.

— Он уже давно на месте, товарищ старший лейтенант. Боец и снайпер. Оба проинструктированы. Сменщик бойца отдыхает, следующий тоже назначен.

— Хорошо. Спасибо, — поблагодарил я вежливо, но не по уставу.

Я привык общаться с солдатами именно так, хотя командиры роты и батальона несколько раз делали за это замечания. Но я при этом понимал, что доброе человеческое слово, сказанное солдату, может быть важнее уставной благодарности. Думаю, что это было ясно и моему непосредственному начальству. Поэтому дальше устных замечаний в мой адрес, несмотря на многократное повторение таковых, дело не заходило.

Только однажды наш начальник штаба батальона майор Лисицкий спросил меня:

— А ты что, Трилуков, разве верующий?

В ответ я неуверенно пожал плечами. Я никогда не был как по-настоящему верующим человеком, так и отпетым атеистом.

— Тогда почему ты так часто слово «спасибо» употребляешь?

— Родители учили меня быть вежливым. Хорошее русское слово.

— Только вот в первооснове этого слова лежит фраза «Спаси бог».

— Полностью произносить это долго, товарищ майор. Но за урок спасибо, — сказал я.

После этого я не стал реже употреблять это слово. Да и вера моя не сделалась крепче.

— Товарищ старший лейтенант, разведчик номер два находится в районе поиска. Точно вышел, согласно программе, — доложил Василий. — Теплокровных объектов пока не видно.

Будто в ответ сержанту-оператору мой планшетник вдруг подал все три сигнала сразу — звуковой, вибрационный и световой. Василий отреагировал на них, но глядел он при этом на свой монитор. На его ноутбуке он большой, и видно там все, конечно же, лучше, чем на моем. Да и разрешение у этого монитора несравненно выше.

Сам ноутбук стандартный, вовсе не армейский. Только программы на нем поставлены соответствующие. Да и операционная система военная, нашей собственной, российской разработки. Она сейчас проходит тестирование в войсках в некоторых важных государственных службах.

— Есть! Даже сразу трое. Они только-только в поле зрения простой камеры попали. До этого их видно не было. Сидят среди высоких камней. У меня такое впечатление, что эти ребята беспилотник увидели. Они вроде как головы задирают. Нет! Его другой человек заметил. Наблюдатель. Это четвертый. Он, видимо, что-то крикнул этим троим.

Я слушал комментарии сержанта, но смотрел на свой монитор. Он был на треть меньше, однако я к нему уже привык и вовремя, как мне показалось, заметил возможную опасность.

— Сержант, высоту набирай! — приказал я. — Они сейчас по твоей вертушке стрелять будут.

Действия бандитов говорили сами за себя. Я сомневался в том, что кто-то из этих ребят сможет попасть из автомата в беспилотник, но все же понимал, что шальная пуля в состоянии даже комара с носа бойца сбить и даже кожу при этом не царапнуть. Я слышал про такой фокус, поэтому на всякий случай и дал команду.

Но сержант Круглый и без меня понимал ситуацию. Его беспилотник резко взмыл вверх. Оператор, скорее всего, включил форсаж двигателя.

Уловил суть дела и сержант Сергей Косаткин. Его беспилотник еще не вышел в район осмотра. Оператор заранее дал команду на постепенный набор высоты.

Информация о параметрах полета отображалась на моем мониторе в маленьком окне. Для каждого беспилотника отдельно. Потому я знал, что происходит с разведчиком номер один, при этом видел то же самое, что и камера, установленная на второй машине.

А она зафиксировала, как три бандита вскинули автоматы и начали стрелять по миниатюрной цели, летящей на значительной высоте и с весьма приличной скоростью. Попытка прицельной стрельбы в этом случае только уменьшала шансы на удачную очередь. Даже пальба от пояса, как мне подумалось, оказалась бы чуть более опасной. Там был бы больший разлет пуль и минимальная кучность.

Камеры разведчика номер два, естественно, летящие пули не видели. Следовательно, не замечал их и я, как и сержант-оператор, несмотря на высокое разрешение его монитора.

Но стрелки из бандитов были никакие. Любой мой снайпер смог бы приземлить такую машинку одиночным выстрелом, правильно просчитав опережение. А среди бандитов таких мастеров, судя по всему, не было.

Тут на грохот стрельбы из каких-то нор, скрытых между большими валунами, выбрались еще четверо бандитов. Значит, всего в этой банде их восемь человек.

Эмир мог и не выбраться из убежища, чтобы посмотреть на такую невидаль, как беспилотник. Я искал Латифа Мухаметдинова, не знал, в какой группе он находится. На всякий случай я на короткое мгновение даже переключил камеру в тепловизионный режим, но ничего нового так и не увидел.

Здесь, судя по всему, находились только восемь простых бандитов. Не было заметно, чтобы кто-то лениво отдавал команды, а сам ни в каких делах не участвовал. Именно так обычно ведут себя все эмиры. По крайней мере большинство из них. Пока численность этих бандитов только подтверждала те сведения о них, которые мне были известны по результатам первых полетов беспилотников самолетного типа.

Разведчик номер два набрал такую высоту, что стал для бандитов точкой, едва различимой в чистом небе. Но стрелять они продолжали. Запас патронов, видимо, у них имелся. Боеприпасов они не жалели.

Я же изменил фокусное расстояние камеры с помощью элементарного цифрового зума. Теперь мне было видно бандитов совсем не так, как им — беспилотник. Ближе и под иным углом. Все это давало мне возможность рассмотреть их фигуры и одежду. Все они были в песочном камуфляже, характерном для банд, без всякого приглашения пришедших на Северный Кавказ с Ближнего Востока.

— Товарищ старший лейтенант, разведчик номер один вышел в район активного поиска. Есть теплокровные объекты. Шесть человек, — доложил мне сержант Косаткин, теребя пальцами левой руки дужку своих очков.

Я уже успел заметить за ним эту привычку. Когда Сережа смотрел на монитор, все равно, какой именно, своего ноутбука или моего планшетника, он потирал большим и указательным пальцами дужку очков, словно придерживал их из опасения потерять. Наверное, они часто падали с его худощавого лица.

Мой планшетник подал сигнал в тот самый момент, когда я переключил изображение со второго беспилотника на первый, сообразив, что бандиты в маленькую машинку так и не попадут. Разведчик номер один летел на большой высоте. Бандиты не слышали и не видели его. Наверное, когда разведчик летает высоко, легкий гул его электродвигателя можно принять за естественный шум ветра в горах, если вообще удастся услышать.

Шестерых бандитов я увидел сразу. Потом переключился на тепловизионную камеру и нашел свечение еще от двоих, исходящее из-под камней. Это была, видимо, фирменная манера этих ребят. Каждый из них устраивал для себя отдельную лежанку-берлогу.

В принципе, это не сложно и, наверное, вполне рационально. Тут не надо обладать особым умением рыть землю. Просто следует выбрать подходящий большой валун, который не слишком глубоко врос в землю, и сделать подкоп под него. Он должен уходить под середину камня, который при этом так же прочно, как и раньше, упирается в землю краями. Тогда не будет опасений в том, что камень скатится, придавит того человека, который под ним лежит.

В дневное время пребывание в подобном земляном укрытии даже приятно, поскольку оно защищает от жары. Вот ночью — вопрос другой. Но ближе к ней в яму можно набросать зимней одежды или еще какого-то утепляющего материала.

— Сметанин! — позвал я старшего сержанта.

Тот мигом оказался рядом со мной.

— Посмотри на большом мониторе, как бандиты от жары прячутся. Нам тоже есть чему у них поучиться. Оцени и объясни солдатам. В ночное время следует устраиваться таким вот образом.

В комплект экипировки «Ратник» входят спальный мешок и теплоизолирующая прокладка, на которой можно лежать даже зимой. В холодные горные ночи такое утепление оказывается очень даже кстати. Ночи в это время года еще достаточно короткие. Меня всегда удивляло, как быстро в высокогорье остывают земля и камни, днем прогретые солнцем как настоящим открытым пламенем.

Сержант Косаткин повернул к Сметанину свой ноутбук и сделал максимальное увеличение на камере. Даже на моем относительно маленьком мониторе стало все прекрасно видно.

— Понял, — сказал старший сержант и согласно кивнул. — Устроимся с применением бандитского опыта.

— Только подкопы делать надо осторожно, чтобы камень не съехал, — посоветовал я. — Камни выбирать с широким основанием, копать под них строго посредине.

— Понял. Сделаем аккуратно, товарищ старший лейтенант. Я сам прослежу за каждым.

Да, старший сержант все сделает. Он человек надежный. Я хорошо знал его.

А я уже отвлекся на новую задачу. Значит, во второй группе оказалось тоже восемь бандитов. Это мне было уже известно из данных предварительной разведки, проведенной с помощью беспилотников самолетного типа. Но они летают высоковато, да и слишком быстро, многое, на мой взгляд, могут просто не заметить.

Поэтому этот вопрос требовал уточнения. Данным смежников я по большому счету вполне доверял, но проверял их. Ведь выступать против банды следовало не этим вот смежникам, а моему взводу. А упустить хотя бы одного негодяя, не знать о его существовании, это вполне вероятная потеря чьей-то жизни. Возможно, гражданского человека, не причастного ни к чему противозаконному.

Впрочем, наши смежники тоже участвовали в операции. При мне находились сейчас два сержанта-оператора из научной роты. Насколько мне было известно, Росгвардия постоянно гоняла по дороге в один и в другой конец грузовики, в кузовах которых скрывались вооруженные люди, готовые ко всему.

Конечно, сам я без труда определю, есть кто-то в кузове грузовика или же там пусто. Степень выгнутости рессор машины это наглядно покажет. Все-таки взвод солдат с оружием и боеприпасами весит примерно две с половиной тонны, и рессоры это чувствуют.

Кстати, кто сказал, что грузовики должны ехать по дороге порожняком? Они же обязаны что-то перевозить хотя бы в одну сторону.

Но бандиты тоже парни умные. Они могут пропустить машину, мозолящую им глаза, потом обратить внимание на то, что в обратную сторону она прошла с таким же грузом. Тогда-то эти ребята и поймут, что дело тут нечистое.

Бандиты догадываются, что их места обитания уже стали предметом внимания спецслужб. Они будут проявлять повышенную осторожность, по своей воле не ввяжутся в неравный бой. Герои-моджахеды вообще не будут лезть в драку с теми людьми, которые в состоянии постоять за себя и за других. Даже в случае удачных действий это все равно чревато потерями, которых они почему-то ой как не любят.

Их вообще никто не любит, но любой вид федеральных вооруженных сил всегда имеет возможность пополнения своих рядов. А у банды надежда на это, мягко говоря, сильно ограничена. Повышенная настороженность бандитов вызвана именно этим, а вовсе не храбростью. Хотя робостью они тоже никогда не отличаются, да и воевать умеют.

— Косаткин!

— Я! — отозвался сержант.

— Давайте вдвоем на третью точку сгоняйте. С двух сторон подлетайте. Посмотрим, что там интересного.

По предварительным данным, на третьей точке у банды должно быть десять человек. Но этот момент следовало уточнить. Еще мне очень хотелось как-то, хотя бы по манере поведения, вычислить эмира Латифа Мухаметдинова, узнать, где он прячется.

— Не получится сразу, товарищ старший лейтенант. Беспилотники долетят и разведку смогут провести. Но, по моим подсчетам, зарядов аккумуляторов им в этом случае хватит только на половину обратного пути.

— И что прикажешь делать, сержант?

— Сначала сменить аккумуляторы. Запасные в коробках лежат. Заряжены полностью. Пока разведчики возвращаются, мы запрограммируем новый маршрут, чтобы не пришлось всю дорогу их вручную вести, как мама ребенка в детский садик.

— Делайте! — торопливо ответил я, отвернулся и включил внешнюю связь, по которой меня уже почти минуту назад затребовал на разговор кто-то из сводного отряда.

Скорее всего, майор Помидоров интересовался новостями.

Так оно и оказалось. Дежурный по узлу связи нервничал и требовал от меня срочного соединения с начальником штаба.

— Командованию необходимо отвечать сразу после вызова! — попытался прочитать мне нотацию этот офицер, который, видимо, только что получил изрядный нагоняй и поэтому психовал.

— А если бы я бой вел? Бросай автомат, позволь себя застрелить и предупреди об этом командование? Так? — ответил я человеку, для которого, наверное, вызов в кабинет командира уже мысленно приравнивается к боевой обстановке.

Дежурный офицер этот разговор не поддержал и подключил меня к системе.

— Артем Борисович! — с напором и возмущением сказал майор Помидоров. — Наконец-то я до тебя добрался. Двадцать минут вызываю и все никак связаться не могу. Уж и не знал, что подумать.

— Вызов начал проходить меньше минуты назад, товарищ майор, — ответил я. — Я отдавал важный приказ и потому не сразу ответил. Но здесь горы, они могут экранировать связь. Непонятно только, почему это происходит не всегда. Я же с места не сходил, но сначала не слышал вызова, а потом он прошел. Любой разговор может внезапно прерваться или стать вдруг односторонним. Горы консервативны, они современную технику не любят. — Я знал за собой способность успокаивать собеседника своим голосом и легко пользовался соответствующей интонацией.

— Все это я и сам знаю, не в первый раз на Кавказе. Но все равно как-то тревожно. — Напор в голосе майора Помидорова сменился привычной мяукающей мягкостью.

Мой голос сработал, вполне неплохо сделал свое дело.

— Ты у нас там единственная надежда. Заменить твой взвод некем. Весь личный состав в разгоне по всему Кавказу. — Начальник штаба словно извинялся передо мной за свое беспокойство, хотя на мне оно никак не отразилось, разве что дошло через голос дежурного по узлу связи.

— Я вот мобильник свой достал. Сотовая связь здесь работает. Если что, пробуйте на него позвонить.

— Уговорил, — согласился Сергей Павлович. — Так что там у тебя? Докладывай!

Я выложил данные о двух разведывательных полетах беспилотников. Уточнил, что в каждой из двух групп по восемь бандитов, как нас и предупреждали в антитеррористическом комитете.

— В оставшейся части банды должно быть как минимум десять таких ребят, но это стоит проверить. Сейчас вертолеты вернутся, операторы сменят аккумуляторы, и оба беспилотника отправятся наблюдать за третьей группой, — проговорил я.

— А что ж сразу не полетели?

— Заряда аккумуляторов у них хватит только на проведение разведки. После нее они не смогут возвратиться на нашу базу. Придется аккумуляторы сменить и только после этого отправлять беспилотники.

— Понятно. Значит, на третьей точке как минимум десять человек. Но их там может быть и больше. А у тебя во взводе всего двадцать семь бойцов без тебя. Если вдруг у них будет численное преимущество, сможешь справиться?

— Без сомнения. Мой взвод очень хорошо подготовлен.

Тут я, как всегда, везде и во всем, проявил скромность, ничего не сказал про собственные возможности. Они, по моей оценке, были приблизительно такими же, как у пяти моих солдат вместе взятых. Значит, так называемое численное преимущество, скорее всего, останется за нами.

— Я тебе уже сообщил, что у нас в городке никого не осталось. По всему Северному Кавказу подразделения разбросаны. Помочь тебе некому. Правда, нам тут вот смежники предложили поддержку двумя взводами из Рос-гвардии.

— Ни под каким соусом, товарищ майор! Это неудобоваримо. Тогда нам в драке придется еще и их защищать. А это сложнее, чем просто бой вести.

— Примерно такого ответа я от тебя и ждал, и сам сказал то же самое. Только в чуть более вежливой форме. Короче говоря, я отказался и взял таким образом на себя ответственность за результаты действий твоего взвода. Не подведешь?

— Не переживайте. Пусть их даже вдвое больше будет, чем нас. Мы справимся в любом случае.

— Вот и хорошо. Я рад, что у тебя такое боевое настроение. Под него и новости тебе сообщу. Судя по всему, долго ты во временном лагере не задержишься.

— Удалось прослушать телефон Латифа Мухаметдинова? — догадался я.

— Если мы номер добыли, то почему же не прослушать? Для того и старались. Этот щипач Нияз оказался ценным кадром. Короче говоря, дело так обстоит. Я тебе уже сообщал, что бандиты напали на магазин в селе и уничтожили наряд полиции.

— Так точно, товарищ майор, сообщали.

— Так вот, в селе после этого большая буза началась. Народ поднялся против старика Абдул-Азиза и его старшего внука Шабката. Люди предложили им из села убраться. Мол, тогда и эмир Мухаметдинов отсюда уйдет. Надежды, как я понимаю, наивные, тем не менее люди и за них цепляются. Даже сам начальник райотдела полиции приезжал, старика предупредил, потом послал наряд полиции для охраны его дома. Но тот фактически на сторону толпы встал.

Старый Абдул-Азиз вместе с внуком к народу вышли. Там мог бы дикий самосуд случиться, но тут в это дело вмешался другой старик, Герой Советского Союза Амин-Султан Муслимов. Он категорически заявил, что не даст в обиду своего фронтового друга и его внука. Тогда толпа стала требовать, чтобы Шабкат убирался в Москву. Амин-Султан сказал, что Шабкат его гость. Он к нему приехал и назад отправится только тогда, когда захочет. Шабкат пообещал уехать, когда съемку своего фильма закончит. Это произойдет в День Героя. Так в селе называют ежегодный праздник, день, когда Муслимов звание Героя Советского Союза получил. Он один такой на весь район. Всем ветеранам в этот день вручают подарки, выделяют какие-то денежные суммы. Районное начальство планирует и в этот раз так сделать. Только вот прежде все это в райцентре происходило, а теперь здесь, в селе будет. Амин-Султан старый уже, ему тяжело на машине трястись.

Короче говоря, толпу герой угомонил, но кто-то вернулся и выбил камнем стекло в доме старика Абдул-Азиза. Шабкат выскочил, но увидеть никого не смог. Улица освещается плохо, хотя она и главная в селе.

Шабкат позвонил брату еще после приезда начальника районной ментовки. Латиф отнесся к сообщению спокойно, но пообещал устроить в селе бойню, если кто-то посягнет на его деда и брата. А потом, уже после того как окно было выбито, Латиф позвонил сам. Спросил, как дела обстоят. Шабкат все и рассказал. Латиф узнал, когда, где и в какое время празднуется День Героя.

После разговора с Шабкатом эмир сам позвонил двум своим помощникам, приказал им послезавтра с утра быть готовыми к большой акции, а самих этих людей вызвал к себе. Какие планы они там составляли, мы в деталях знать не можем, но суть дела становится очевидной. Эмир Латиф Мухаметдинов желает напасть на село в День Героя. Скорее всего, он желает добраться до персон из районной администрации, которые приедут на праздник.

Я тебе сейчас на планшетник запись разговоров Латифа с братом и со своими бандитами сброшу. Перевод с аварского и арабского синхронный. Прослушай внимательно, прикинь варианты действий, потом свяжись со мной. Согласуем свою работу, чтобы разнобоя не получилось.

— Жду, товарищ майор. Сбрасывайте.

— Потом договорим. Планируй сразу использование тех федеральных сил, которые в селе уже есть и будут. Полиция — одиннадцать человек, ФСБ — четыре, ГИБДД — тоже четыре. Имеют оружие парни из следственного отдела и из прокуратуры, которые тоже подъедут. Всех собрать, сила будет. Еще там есть охотинспектор, отставной подполковник спецназа ВДВ. Но его, как мне сказали, планирует полиция привлечь. У меня пока все.

Майор Помидоров не сказал традиционное «конец связи». Наверное, потому, что он желал вскоре продолжить беседу на эту важную, может быть, даже решающую во всей операции тему.

Переброска аудиофайлов заняла некоторое время. Когда они пришли, вернулись беспилотники.

Чтобы не отвлекаться от насущного дела, я дал отмашку сержантам Косаткину и Круглому. Дескать, работайте пока без меня. А сам снял шлем, чтобы наушники не мешали, и сразу начал прослушивание.

Начальник штаба сводного отряда упустил некоторые мелочи. Например, он не сказал мне про обещание эмира подарить деду автомат. Потом он приказал своим бандитам отменить все акции, намеченные на завтра.

Но это меня не смутило. Майор Помидоров сразу знал, что перешлет запись разговоров мне. Я сам внимательно прослушаю их.

Голос переводчика накладывался на разговоры двоюродных братьев, но мне это не мешало. С бандитами же Латиф Мухаметдинов переговаривался на арабском. Там уже переводчик был другой — женщина с сильным кавказским акцентом.

Я прослушал разговоры эмира дважды, после чего отодвинул от себя планшетник и увидел, что в мою сторону смотрит сержант Сережа Косаткин. Я вопросительно поднял подбородок.

— Полетную программу, товарищ старший лейтенант, мы закачали в оба разведчика. Они готовы к полету. Аккумуляторы на них теперь новые. Старые нужно поставить на зарядку. Прикажите завести генератор.

Мне пришлось надевать на голову шлем, чтобы поговорить со старшим сержантом Сметаниным. Генератор и солярка традиционно, как и все подобные вещи, относились к ведению моего заместителя. Он сразу понял задачу. Не прошло и минуты, как генератор затарахтел. А сержанты-операторы, похоже, ждали моей команды.

— Запускайте! — приказал я. — Все эти вопросы впредь можете решать со старшим сержантом Сметаниным.

Вскоре оба беспилотника, слабо шумя двигателями, набрали нужную высоту. Сначала они полетели параллельным курсом вдоль ущелья, потом поднялись выше и свернули направо. Хитрые машинки проскочили над хребтом и разошлись под тупым углом. Им предстояло сделать по большому кругу, пройти встречным курсом над бандитским лагерем и вернуться к нам.

Я тем временем вспомнил все, что мне было известно о методах действия эмира Латифа Мухаметдинова, представил, что он сможет сделать, исходя из его задачи, и вызвал на связь майора Помидорова, чтобы обсудить с ним возможные варианты нашей работы.