Глава 18

Ерана подготовилась к поездке в мои владения отлично. Либо у неё уже давным-давно имелся своеобразный тревожный чемоданчик. Чёрная, как смола, кобыла очень похожая на земную берберийскую породу везла девушку, одетую в кольчугу с короткими рукавами и узкими стальными пластинками на груди и плечах. На боку болтался узкий прямой меч, практически тяжёлая шпага, если не придираться к простой крестообразной гарде с двумя колечками на ней вдоль плоскости. Рядом с седлом висел чехол с кривым луком и колчан с несколькими десятками стрел. Голову девушки прикрывал шлем, чем похожий на старые каски красноармейцев, те самые, что с гребнем. Только у девушки имелась кольчужная бармица и приклёпанный лисий хвост на задке гребня.

Когда мы с Колькой с наслаждением пересели с лошадей в возок, она была, мягко говоря, шокирована.

– Ерана, мы не привыкли к седлу. В нашем мире совсем другой транспорт и лошадей уже практически повывели, – пояснил я ей. – В течение месяца обещаю показать тебе то, на чём мы ездим и ты поймёшь, что это лучше лошадей.

На лице девушки отразился скепсис.

– Не думаю, – ответила она. – Даже ящеры и верблюды пустынных всадников не могут заменить лошадей.

Я в ответ пожал плечами и толкнул в бок товарища, мол, твоя жена – объясняй ей и развлекай.

До вечернего привала Колька путешествовал со мной, ночевал вместе с Ераной в сторонке, и что-то она ему пообещала или рассказала тогда, так как утром парень с мученическим выражением на лице перебрался из возка в седло своей лошади. И так и трясся в нём до самого возвращения домой.

А там нас ждали нерадостные новости.

Пока мы знакомились, утверждали мой титул, сватались, торговали, вручали и получали подарки, на мои новые поля напали враги. Три голема были уничтожены, погибли двое мужичков и женщина из деревни, ещё пятеро получили ранения. И самое паршивое (да, да, вот так я отнесся к чужой смерти, огрубел и ожесточился в новом мире, так получается), что больше половины поля с картофелем и прочими культурами было уничтожено чужой магией и копытами их лошадей.

– Кто? – сквозь зубы процедил я.

– Так господа жрецы, господин барон, – ответил заместитель Эрха, пятидесятилетний мужик, которого староста оставил вместо себя на время отлучки. – Големов магией побили, те даже не успели добежать до всадников. А потом работников ради забавы гоняли по полю, кого убили, кого ранили или копытами стоптали. А потом жрец помолился и на поле упал град, который всё порвал и поморозил.

Я вытянул из уцелевших свидетелей всё про бой, или скорее избиение профессиональными воинами и магом деревенских и жрецов. Мои големы, как и в случае с Кестой, против магии совсем не котировались. Хоть бери и надевай на них сильные защитные амулеты, вроде тех, что я ношу со своими помощниками.

Всего было четырнадцать всадников, из них один жрец. Про жреческую магию меня просветила Ерана. Оказывается, те пользовались заёмной силой, а не маной в своём теле. Поэтому все жрецы или почти все были простыми людьми, теми, кто хотел бы обладать Даром, но не мог. Силу брали из алтаря ближайшего храма, жертвенника, переносного алтаря и так далее. Расстояние могло насчитывать между источником и пользователем десятки километров. Оно было тем больше, чем крупнее источник и сильнее напитан силой. Например, алтарь в храме или церкви. Плюс в жреческой магии – адепт практически не уставал и мог творить чары одни за другими, пока была сила в алтаре. Минус – требовалось некоторое время на молитву, без которой чары не срабатывали. Возможно, это был своеобразный аналог медитации, концентрации, эдакая мантра, чтобы нащупать алтарь в астрале и зачерпнуть из него энергию.

Феод, с которым я соседствовал с той стороны, откуда прискакали враги, принадлежал какому-то жрецу. Достаточно жадному и до денег, и до силы, которую ему давал храмовый алтарь. Потому с крестьян на его землях сдирали семь шкур, на налоги строили церкви, заставляя те посещать всех от мала до велика.

И вот эта крыса решила навестить меня. Вряд ли это был сам феодал в сутане, тогда бы отряд был побольше и богаче экипирован, а со слов моих крестьян все воины выглядели вполне обычно, середнячками, серой дружинной рабочей скотинкой. Скорее всего, ко мне заглянул служка какой-нибудь. Но даже его сила меня впечатлила. Жрец ударил по големам с тридцати метров, то ли красуясь, то ли его заклинание не было дальнобойным. Жаль, что на поле не оставил лучников-големов или метателей дротиков, например, Арахна. Хоть что-то узнал бы в таком случае про свои и вражеские возможности, тактику и прочее.

Сюда бы пяток пулеметов, пару пушек или миномётов, чтобы с большой дистанции расхреначить всё вражеское войско.

Очень сильно хотелось наведаться с ответным визитом и дать указание своим землеройным големам как следует поработать над чужими полями и садами. Но сдержался, вовремя подумав, что такой поступок будет смотреться некрасиво. Врага нужно бить того, кто все это затеял, а не срываться на крестьянах. Это как отравить собаку, которую на тебя натравил её хозяин, и забыть о происшествии.

Ну уж нет, я первым делом владельцу псины, которая порвала мне штаны, зубы вышибу и челюсть сломаю, чтобы он забыл о всяческих командах. А можно и вовсе оторвать ему язык… вместе с головой.

Первым делом я отправил десять големов на границу со жреческим феодом, сделав пять секретов: стрелок и пехотинец. Големы могут легко сохранять неподвижность неограниченно долгий срок, так что, обнаружить их визуально тяжело. Приказ я им дал один – уничтожать всех, кто придёт от соседа. Рисковал, конечно, там ведь могли забрести и простые путешественники, но если за всё время появился только отряд со жрецом, то шанс появления посторонних и непричастных был ускользающе мал. Да и что им там делать, среди оврагов, болот и полей, поросших бурьяном и неприхотливыми кустарниками?

Следующий шаг мой направлен на усиление собственного войска. Тут мне помог Колька, точнее его молодая жена, а ещё точнее, её дядя. Ради этого пришлось растрясти свою мошну, выгребя всё золото и серебро, и выгнать парня обратно в Стамилак. Приказ был таков: через тестя нанять несколько десятков опытных воинов, можно с магом или двумя. Всё это делать втайне от большинства любопытствующих.

Когда в баронство прибыл отряд в сорок пять бойцов – три десятка лучников и пятнадцать мечников, я отправился на разведку. Неделю несколько отрядов наёмников шныряли по жреческому феоду, собирая сведения. Да и сам я посмотрел на оплот врага, который мне предстояло в скором времени взять на меч.

Узнав всё, что мне было нужно, я вернулся к себе в лагерь, рядом с которым раскинулся ещё один – наёмников. На ближайшем сеансе связи я попросил помощи Старшего брата, но не сразу получил понимание и одобрение своей затеи.

– Палыч, ты не понимаешь, это же оплеуха всем нам. Не отвечу сейчас, так через несколько месяцев меня отсюда выковырнут, – я разговоре с мужчиной я разгорячился так, что почти кричал в микрофон. – А если потом перестанут с нами торговать? Решат взять всё силой? Приём.

– У нас? Сомневаюсь.

– Хорошо, оторвём мы буйные головушки самым наглым. И что? С нами просто прекратят торговать.

– Других найдём. Наш товар всегда будет в цене, тут нормальное стекло ещё не скоро смогут делать, а маги не торопятся сбивать цену и обваливать рынок.

– И сколько станешь искать, а? – Я уже разозлился настолько, что ещё немного и начну материть собеседника, а потом рискну напасть на врага с имеющимися силами. – Зато сейчас у нас есть налаженный канал, связи, знакомства и так далее. Один купец согласен взять почти любое количество стекла под реализацию и свой процент. И я уверен, что он не обманет. Он же гарантирует продажу нам самых лучших боевых и защитных амулетов, индивидуальных и для защиты поселений. Как тебе такое?

– Хорошо, – сдался Сан Палыч, – что ты конкретно предлагаешь?

– Человек двадцать с огнестрельным оружием. Ещё взрывчатка, хоть самодельная. Думаю, в посёлке найдутся умельцы, которые смогут свои хулиганистые пиротехнические опыты в школьные времена. Или химик полноценный, или сапёр после армии. Я предоставлю полтысячи патронов для калаша, это шестнадцать автоматных рожков. Полсотни к эсвэдэ. Потом останется выманить в чистое поле дружину противника, перестрелять в первую очередь магов и жрецов, потом, сколько успеем простых вояк. Далее големы поднесут к стенам и к воротам взрывчатку и потом первыми войдут в проломы. К ним присоединятся наёмники. Крепость там небольшая, хотя стены высокие и толстые, рва нет, так как стоит на сухом каменистом основании. Защитников у жрецов меньше полутора сотен, причём половина – это стражники и всяких сброд, который только и может, что гонять крестьян на молитву да охранять мытарей.

– И что дальше, когда у тебя всё получится?

– Оставлю крепость себе, жреческий феод присоединю к своему. Крепость возьму себе лично или отдам кому-то из назначенных мной рыцарей. Думаю, вот, Кольку туда двинуть, чтобы он в глазах тестя приобрел вес. Станет эсквайром с личным феодом, причём, богатым. Пусть и под моим вассалитетом. Никто из местных даже не почешется, особенно, когда продемонстрирую свою силу и силу огнестрельного оружия. Здесь таким не удивить, разборки частенько между соседями происходят, просто я хочу не только дать по зубам зарвавшемуся уроду, а забрать себе всё! После такого малым отрядом ко мне не рискнёт никто сунуться, а большой собрать – это дело не одного месяца. Тысячи две вояк, да магов десятка два. Ну, так что?

– Хм… ладно, я совещание соберу сегодня, хоть и поздно уже. Завтра в десять утра будь на связи, тогда и сообщу тебе решение.

– Хорошо, буду, – пообещал я. – Надеюсь, оно меня не огорчит.

Какие доводы приводил Палыч или наоборот – его давили аргументами те, кто решил меня поддержать, я не знаю, но утром я услышал по рации, что отряд выдвинется завтра с рассветом и будет у меня в баронстве через двое суток с небольшим.

Все это время я провёл, как на иголках.

****

– Вон крепость, – кивнул я на далёкие серые стены из булыжника и квадратные узкие башни с острыми четырёхскатными крышами.

Слова предназначались старшему команды землян – Павлу. Это был худощавый мужчина тридцати пяти лет возрастом, со скучающим выражением на лица, карими глазами и короткими с проседью волосами. Всегда гладко выбритый и одетый в глаженый камуфляж и начищенные высокие берцы. Сейчас ко всему прочему на нём был тяжёлый бронежилет, современный композитный шлем с бармицей из многослойного кевлара, налокотниками, наколенниками и щитками на голенях из чернёного титана. На плече висел СКС с крупным прицелом и с пластиковым ложем. На правом бедре пластиковая кобура с АПС.

– Стены высокие, это хорошо, – с ленцой произнёс он. – Если укроются за ними, то мы их потравим как тараканов.

Последние его слова мне совсем не понравились. Я не собирался устраивать здесь выжженную землю и память у местных о себе, как о маньяке, на фоне которого меркнут «достижения» прочих феодалов.

– В смысле? Паш, чем вы там травить их собрались? Там же куча невиновных людей, крестьяне вон из той деревеньки туда рванули, когда про нас узнали, слуги, рабы те же. В крепости не одни вояки живут же.

– Черемухой. Не волнуйся, сильно не потравятся.

Крепость была крепким орешком. Высокие стены из булыжника, небольшие ворота из дубовых плах, очень густо покрытых металлическими полосами и гвоздями с квадратными шляпками, плюс, зачарованы на совесть. За воротами стояла решётка из прутьев толщиной с черенок от садовой лопаты. В воротный проём по габаритам проходил большой фургон и практически впритирку. Высота ворот такова, что рослому всаднику на крепкой лошади приходилось пригибаться к конской шее или вовсе слезать с седла. Самая большая башня – надвратная, поднималась в небо метров на пятнадцать, если считать конёк шатра. Стены примерно десятиметровые. Кроме надвратной имелось ещё четыре башни габаритами поменьше, выступающими за стены, чтобы стрелы и магия из боковых бойниц сметали штурмующих с лестниц и штурмовых машин. Кроме всего прочего в стенах были спрятаны защитные и боевые амулеты, сводящие все потуги атакующих разрушить укрепления магией на ноль.

– Господин барон, – обратился ко мне Танс, командир отряда наёмников, которых я купил для атаки на жреческую крепость благодаря связям купца Лафеза, – не выйдут они в чистое поле.

– Почему?

– Силы примерно равные, лишь немногим сильнее нас по количеству, но в мастерстве уступают нам. Даже со жрецами потери понесут огромные. Не, не выйдут, станут отсиживаться за стенами, может быть, уже послали за помощью к союзникам или купили наёмников и те во весь опор спешат к крепости.

– Значит, возьмём штурмом, – криво усмехнулся я. Криво, потому как кому понравится, что его план сломается в самом начале.

– Прошу меня простить, ваша милость, но на штурм мои воины не пойдут. Какие бы деньги не заплатили, но наших сил не хватит для штурмовки, – твёрдо сказал наёмник. – Ни амулетов нужных, ни магов сильных, ни осадных машин нет, а идти с имеющимися силами и снаряжением – это только лить понапрасну свою кровь. Или ваши машины могут проломить стену или ворота?

– Эти машины – нет, Танс, были бы у нас пожарные, вот тогда бы упали прямо на головы гадам, – вместо меня ответил Павел и тут же звонко прищёлкнул пальцами. – Хм, а ведь это идея! Пожарный полк в городе точно есть и пара отдельных подразделений по районам, а там выдвижные лестницы на машинах имеются. Для тех такая высота совсем не предельная, останется только защитить сами тачки. На трёх машинах мы тут все замки захватим!

– Паш, потом об этом подумаешь. нам бы план пересмотреть заново, – прервал я его милитаристические мысли.

– А что тут пересматривать? Сейчас подойдём метров на двести и закидаем газовыми гранатами крепость. Там двор – колодец, блина, вся химия на дне останется, потравим гадов, как тараканов. Потом поднесём взрывчатку к воротам и взорвём их, в проход пойдём в противогазах. Кого зачистим, кого свяжем и вуаля – замок твой, твоя милость, хе-хе, – хохотнул он.

– План Б мне нравится, но жрецы и маги могут его испортить, – покачал я головой. – Вот что я предлагаю…

Через полчаса моя маленькая армия разделилась на три отряда, в каждом из которых было поровну големов, наёмников и землян, и пошла медленно вперёд. Големы несли длинные лестницы, связанные из корявых жердей, срубленных в рощице в двух километрах от крепости. Вряд ли они выдержали бы воина в боевом снаряжении, но смотрелись грозно, имели большую длину, а это и было главным. Всё равно никто не собирался штурмовать крепость классическим способом или, тем более, устраивать осаду. Всё должно завершиться уже сегодня.

Атаковали с двух сторон – на главную стену, где ворота и на стену справа от неё. Две оставшиеся стены контролировали пять парных патрулей наёмников.

Чуть менее, чем за две сотни метров, отряда остановились и расползлись в разные стороны, чтобы не попасть под выстрелы катапульт и баллист, чьи снаряды изредка прилетали.

На стенах и башнях к этому времени собрались практически все защитники, судя по количеству. Среди кольчуг и кирас ламеллярной брони, мелькали простые стёганки и даже рубашки и куртки крестьян, которые с такой экипировкой могли, разве что задержать на несколько секунд опытного воина, но не остановить. Потом я рассмотрел у них в руках что-то наподобие печных ухватов, только с гораздо более длинными и толстыми ручками и понял, что их на стены поставили не для рубки. а чтобы сталкивали лестницы.

– Ну, ну, – хмыкнул я себе под нос, – мечтайте.

Среди примерно полутора сотен защитников, я рассмотрел пять мужчин и женщин в простой одежде, богато украшенной золотым и серебряным шитьём, с цепями из драгоценного металла, крупными амулетами из золота, перстнями на пальцах, с вставленными в них крупными драгоценными камнями. Жрецы и маги, точнее, маг, магиня и три жреца.

Если маги стояли и спокойно смотрели на нас, то жрецы что-то произносили (в бинокль хорошо были видны из шевелящиеся губы) и делали пасы руками.

– Ну, где вы блин, соколы ясные, – прошептал я, чувствуя, как под сердцем всё туже и туже сжимается пружина с каждым словом и жестом священнослужителей впереди на крепостной стене.

– Вить, что ты так нервничаешь? – произнёс Колька. – Всё нормально будет, да и далеко для магов, не достанут или не попадут.

– А жрецы? Мужик из деревни сказал, что тот гад накрыл поле градом шагов с трёхсот…

И в этот момент за спиной раздался громкий выстрел, потом следом второй и тут же третий, который практически слился с предыдущим. Одновременно с этим один жрец в самой богатой одежде и крупным амулетом на груди в виде человека, держащего шар света на высоко поднятой над головой ладони, взмахнул руками и исчез за зубцами стены. Прошло пять секунд и только после этого времени защитники заволновались. Кто-то выставил щит, кто-то присел за парапет стены, другие сбились в кучу.

И вновь прозвучали три винтовочных выстрела из-за моей спины, следом за ними вскинули своё оружие земляне из отрядов, прицелились и нажали на спусковые крючки. Вал свинца снёс со стен половину собравшихся. В первую очередь жрецов и магов, потом самых богато одетых воинов, которые выделялись качеством снаряжения. Крестьянам и рядовым дружинникам повезло больше всех, если кто и словил пулю, то лишь случайно, потому как стоял рядом с основной целью.

Десять секунд грохотали выстрелы, ровно столько понадобилось нашим стрелкам, чтобы магазины к автоматам, карабинам и пулемётам опустели. Через десять секунд на стене осталось менее половины всех защитников. Какое-то время они стояли шокированные видом мёртвых и умирающих товарищей, слыша крики раненых, которые доносились и до нас, причём довольно ясно и чётко. И вдруг разом они бросились прочь со стены, прячась в башнях и покидая свои позиции, чтобы укрыться где-то в замковых постройках.

– Как детей, блина-малина! – присвистнул Павлик. – Даже немного совестно стало, – потом взял в руки рацию, щёлкнул тангентой и произнёс. – Всем, кто в канале – Хьюго босс! Хьюго босс!

Стоящий рядом со мной Колька заржал:

– Вы бы ещё шанелью назвали. И нафига, кто тут может нас подслушать?

– Положено так, – отмахнулся от него Пашка.

Один из бойцов нашего оряда, снял со спины помповый массивный карабин с насадкой на конце ствола в виде маленькой кастрюльки (ну, ничего другого из ассоциаций мне в голову не пришло при виде оружия). Из подсумка на правом бедре достал гранату, диаметром чуть толще мужского кулака, вложил её в насадку, потом щёлкнул предохранителем, приложил приклад к плечу, несколько секунд целился и выстрелил. Цилиндрик снаряда полетел настолько медленно, что я даже успел его увидеть, прежде чем он скрылся за стеной, едва не чиркнув по зубцам.

Рядом раздались несколько похожих выстрелов, ещё три стрелка с КС-23, которые достались землянам вместе с прочей стрелковкой из полицейского арсенала, дали о себе знать из соседнего отряда, который штурмовал другую стену.

Парень резко дёрнул цевьём и выругался – гильза от вышибного патрона застряла.

– Бывает, – сказал Павлик, заметив это. – Я во внутряках когда служил срочку, то у нас на стрельбах из этого дрозда каждая третья гильза не вылетала, палками и пальцами её выковыривали.

Наконец, стрелок устранил клин и вновь зарядил гранату…

Всего было выпущено пять восьмидесятимиллиметровых гранат и два десятка двадцати трёх миллиметров. Облако газа расползлось по крепости так густо и заполнило весь двор, что верхний его край мы видели над зубцами стены.

– Пора, – сказал Пашка, – командуй своим дуболомам, Вить.

Я кивнул ему в ответ. Следом за моим жестом с места сорвались три голема, каждый из них нёс пятидесятикилограммовый заряд с взрывчаткой из смеси селитры и соляра. Фугасы големы положили под ворота, после чего вернулись назад. Эту операцию они проделали без всяких проблем, так как никто не пытался их остановить и даже атакующие амулеты крепости молчали, видимо, некому было ими управлять.

– Назад! – Пашка махнул рукой за спину и продублировал команду по рации. – Время большого бадабума.

Вот тоже человек со странностями, самому лет ого-го, а порой в речи проскакивает какое-то детство. Я даже ощущаю себя старше и степеннее, чем он ведёт себя. Неужели через десяток с лишним лет я таким же стану?

Детонатор был самодельный из простого мобильного телефона, точнее двух телефонов, которые умельцами из земного анклава были превращены в примитивные аналоги радиостанций. По сигналу с аппарата в руках Павла, на второй проскочила искра, которая активировала инициирующий заряд, а уж тот заставил сдетонировать сто пятьдесят кило взрывчатки.

От мощнейшего взрыва под нашими ногами дрогнула земля. Каменные обломки перелетели через нас, какая-то часть упала на головы. Место же подрыва заволокло дымом и пылью.

– Вперёд! – крикнул я и первым зашагал в сторону крепости. Впереди меня вырвались големы, они же первыми вошли в пролом, который появился на месте ворот. К слову сказать, повреждений было не так уж и много: развалились воротища, решётку смяло, и один её край вылетел из пазов, потрескалась кладка стен и появилась немаленькая воронка перед воротами, плюс, выпали несколько блоков из арки. И всё, хотя заложенного заряда даже в том виде, то есть без вкапывания, отражающих стенок корпуса и прочего, хватило бы, чтобы снести половину башни.

Образовавшейся прорехи в решётке хватило, чтобы попасть на территорию крепости. Видимость внутри сильно ухудшал белый густой газ и маленькие стёкла противогазов. Из наёмников с нами пошли только семь человек, те, у кого имелись амулеты, защищающие от дыма и ядовитого газа.

Захват крепости прошёл с такой лёгкостью, словно я вновь оказался в детстве и штурмую снежную крепость ребят из соседнего двора.

Практически все обитатели замка пострадали от газа, и ни о каком сопротивлении не думали. Единицы, кто заперся в донжоне и куда не попал газ, бросали мечи и кинжалы, едва завидев моих големов.

Всего три стычки случилось, но обошлись без потерь, так как первыми в бой вступали големы, а потом к ним присоединялись земляне и наёмники. Первые, в основном расстреливали врагов издалека.

Всех пленников вытаскивали или выгоняли, если могли идти на своих двоих, за стены в чистое поле. Там делили на группы – мужчины, женщины, женщины с детьми, пожилые люди, слуги и дружинники и так далее. Солдат немедленно связывали, как и всех тех, кто излишне злобно зыркал на захватчиков слезящимися от газа глазами.

– Сто двадцать четыре человека, Вить, погибли по вине одного долбо*ба, – подвёл итоги Павел уже вечером.

– Надеюсь, это ты так ласково не обо мне?

– Брось, – махнул он рукой, – тут у них своих хватает. Нет, я о том придурке, который налетел на твоё поле. Он, кстати, был на стене и вместе со всеми жрецами и магами сейчас ждёт похорон в общей куче.

– Мне на него наплевать, – пожал я плечами. – Детей и гражданских жалко, кто просто так пострадал.

Всего погибло четырнадцать человек от газа и случайного клинка наёмников, когда те зачищали замок. У кого-то отёк лёгких или дыхательных путей от реакции на газ, одной женщине крупнокалиберная граната упала на голову, ещё троих в газовой завесе пристрелили бойцы из дробовиков, остальные попали под острые мечи и боевые амулетные чары наёмников.

– Жалко, – вздохнул собеседник. – Что дальше думаешь делать?

– Отдам замок Кольке, пусть тут обживается. Завтра отыщем первую печать и документы на феод, приведём к присяге тех, кто захочет остаться и служить ему, остальным скатертью дорожка

– И дружинников?

– Не-а, те пусть валят подальше. На этот месяц найму парней Танса. Если в сокровищнице будет нормально золотишка, то контракт ещё увеличу.

– Амулеты нам, – тут же сказал мужчина, – половину.

– Хорошо, – кивнул я. – Я и сокровищницу могу разделить: две части мне, по одной тебе и Кольке. Ему тут замок поднимать, вам в город за покупками и для знакомства с этим миром получше, а мне свой феод расширять.

– Знакомства? Мы тут что-то не видели? – хмыкнул он.

– Не видели вы местной жизни. Здесь фактически Дикий Запад, общаются с позиции силы. А там придётся следовать другим законам, торговаться, общаться, просить. Посмотрите на менталитет местных – простых трудяг или аристократов, купчишек в их естественной среде обитания.

Тут Павел заржал.

– В среде, – произнёс он, утирая слёзы, – ну надо же.

– И местным на вас нужно посмотреть обязательно, а то пойдут слухи, что мы страшилища какие-нибудь или ритуалы проводим страшные, детьми питаемся и вообще, – продолжил я. – Чем больше нас будет общаться с аборигенами, тем лучше. Через Колькиного родича сойдётесь с влиятельными жителями, другими торговцами. Я думаю, что чем больше нас с ними будет общаться, тем лучше. Мало ли что со мной случиться…

– Тьфу-тьфу-тьфу, – Павел постучал по лавке, на которой сидел и поплевал через левое плечо. – Не каркай и не зови смерть, тут она приходит чаще, чем на Земле и порой неожиданно. Вот та гора тел под дровами тому свидетель.

– Ладно, давай отдыхать, – зевнул я, прикрыв рот ладонью, – завтра с рассветом море дел предстоит, а я уже едва на ногах стою.

Заснул легко и быстро, кошмары не мучили, хотя не так далеко от лагеря лежит куча мёртвых тел, к чьему упокоению я хорошо приложил руку.

Привыкаю к смерти.