Глава девятнадцатая
Проснулась оттого, что мне в лицо швырнули ком огня. Заорала и… поняла, что сижу на постели, а сердце колотится как ненормальное.
— Господи…
— Ева?!
Хан заглянул из гостиной, быстро спросил:
— Что-то болит?
— Психика! Психика моя болит!
Я взяла подушку и швырнула ее на пол. Еще немного, и ногами начну стучать. С трудом заставила себя успокоиться и довольно мирно произнесла:
— Извини, гормоны. Какие у нас планы?
Хан приближался с какой-то загадочной улыбкой, и я заволновалась.
— Ты чего?
— Я хочу тебе озвучить планы. Для начала будем избавляться от кошмаров.
— М-м-м?
Он наклонился и поцеловал. Крайне требовательно и одновременно нежно. Я же только ахнула и послушно откинулась назад. Жаль только, поцелуй длился недолго. И когда мой Инквизитор попытался отстраниться, я вцепилась ему в рубашку. И возмущенно спросила:
— Это что такое?
— Я пока боюсь тебя трогать. Попытка изнасилования, стресс и так далее. Мало ли. Плюс ты бер…
— Тем более! Дай мне почувствовать, что я в безопасности.
— Ева, пока не стоит, я серьезно.
Я ошарашенно уставилась на Хана, потом решила уточнить:
— То есть я тебя уговариваю на секс, а ты сопротивляешься?
— Не представляешь, чего мне это стоит.
— Поддайся искушению, — прорычала я. — Эй, ну же!
Увы, этот раунд оказался проигранным мной. Хан все же отклонил мое предложение. Выгнал из постели, заставил позавтракать, а потом усадил за ноутбук.
— Нас не могут по нему отследить? — поинтересовалась я, с жадностью глядя на рабочий экран. Сколько тут интересного может быть в документах?
— Я позаботился об этом. Интернет мобильный, может немного притормаживать. Но, думаю, тебя больше заинтересует то, что на днях дал мне знакомый Богдана. Я подозревал, что после твоего спасения меня отрубят от сети Ордена. И заранее попросил скинуть кое-что.
Прежде чем с головой уйти в изучение документов, я залезла в новости. Меня терзала неизвестность насчет мамы и бабули.
И едва не растеклась от облегчения лужицей, когда прочитала, что Елена Дрейк переведена в обычную палату. И усиленно идет на поправку. Хоть что-то хорошее. Интервью давала мамин агент, она же упомянула, что мать Елены помещена в закрытую клинику для пожилых.
— Хан! — испуганно вскрикнула я, но тут же услышала успокаивающее:
— Да, Ева, так задумано, успокойся. Там Джессика в безопасности. Елена в больнице сейчас под охраной. Так что думать надо, как теперь спрятать тебя.
— Ты меня уже спрятал.
— Это временно. Ты не понимаешь. Такое убежище сойдет максимум на неделю, потом Орден рано или поздно нас выследит. Ева, ты плохо представляешь, какие силы могут быть задействованы, какие связи есть у Магистров.
Да, я плохо представляла. Уже успела убедиться.
Но пока еще не знала, что и Хан не мог охватить весь масштаб того, на что может быть способен Орден. Как выяснилось, даже если ты очень хороший специалист, не факт, что тебе рассказывают все.
Почти пять дней пролетели как один. За окном продолжалась метель, дворик уже украсили огромные сугробы. Хан специально не чистил их, ограничиваясь дорожкой от двери до ворот. Окна мы держали всегда зашторенными, включали в основном торшер или небольшую настольную лампу. Ну и высокий забор не давал разглядеть прохожим, живет здесь кто-то или нет.
Я почти не отходила от ноутбука. Разве что Хан буквально шантажом заставлял меня слезать с кровати и делать гимнастику для беременных. На мои вопли, что еще и живота нет и вообще сил тоже нет, реагировал одинаково — никак.
— Нельзя все время лежать, Ева!
— Можно! Медведи всю зиму спят, и ничего!
— Но ты же не медведь!
Жалко, такие шутливые перебранки были совсем редкими. Хан по большей части выглядел довольно мрачно и замкнуто. Просыпаясь ночью, я порой видела, как он стоит у окна и смотрит на улицу. И почему-то в такие моменты не решалась его окликнуть, а тихо закрывала глаза и старалась снова заснуть.
Я догадывалась, что его грызет изнутри. И однажды, где-то день на четвертый, не выдержала.
Проснулась ночью от дикой жажды. В последнее время мне постоянно хотелось пить, поэтому ночью я забирала бутылку с минералкой и ставила рядом с собой. Хан на это тревожно поглядывал и говорил, что найдет способ проверить мои анализы.
Так вот, он опять стоял у окна. И его поза… плечи напряжены, пальцы сжаты в кулаки. Сначала я испугалась и прошептала:
— Нас выследили?
И Хан моментально расслабился. Вот только что стоял как камень, а в следующую секунду стал выглядеть спокойно и едва ли не сонно.
Но женщин не проведешь!
— Нет, Ева, нас не выследили. Я просто проверял обстановку.
— Не ври, — проговорила сурово. — Каждую ночь по три часа изучаешь обстановку?
— На данный момент.
— Хан, что с тобой? Хотя нет, можешь не говорить. Я понимаю прекрасно.
Слезла с кровати и в одной футболке подошла к Хану. У него опять все мышцы были как камень. Я это ощутила, когда прижалась щекой к спине.
— Тебе сложно принять тот факт, что все, чему учили в эти годы, оказалось неважным, да? Винишь себя в предательстве?
На миг Хан закаменел еще сильнее, но почти сразу расслабился. Глухо проговорил, продолжая смотреть в окно:
— Сложно сказать, Ева. Но я никогда не думал, что окажусь по другую сторону баррикад. Я никогда не задумывался об обратной стороне. Да, фанатиком не был, относился ко многим вещам довольно скептически, но Вацлав порой именно за это меня и ценил. Говорил, что работать с горящим взглядом хуже, чем с холодной головой. Последние могут адекватно оценить обстановку. А сейчас я вообще не чувствую ничего. Хотя должен бы.
— В смысле о том, что ушел из Ордена?
— Да. Столько лет и… пустота. Я ничего к ним не чувствую. Вроде должен, но нет. Только усталость и желание увезти тебя подальше. А еще чувство, что сбросил с себя нечто тяжелое.
— Давай доведем все до конца, — ответила тихо. — Мне кажется, я найду ответ. Насчет вещей и исполнения желания.
— И что ты загадаешь? Если появится возможность?
— Чтобы все наладилось. Пока еще не придумала, какие подобрать слова, но я их найду. Хан…
— Иди спать, Ева. Просто иди.
— А ты опять будешь заниматься самоедством?
— Ну… через это надо пройти.
— Только недолго.
Я похлопала его по спине и продолжила:
— Хан, тебе надо спать, а страдать лучше днем. Вдруг нас найдут, а ты сонный. Я пошла в кровать, жду тебя там.
И честно ждала минут пять, пока не уснула. А проснувшись, поняла, что Хан спит рядом. И прижимает меня к себе.
А секса по-прежнему не было. Тут мой Инквизитор уперся всеми частями тела. Мол, сначала покажемся специалисту, когда он найдет способ, как это сделать, а там уже посмотрим.
— Мужчине вредно воздержание! — пыталась воззвать я к разуму, на что получила ответ:
— Мужчина в критических ситуациях способен помочь сам себе. Все. Тема закрыта.
— Женщинам в такое время надо очень много, хм, внимания.
— Ева!
Я молча уткнулась в монитор ноутбука, понимая, что рык означает — Хан доведен до предела.
Документы, документы, отчеты, фото. Видео я не включала, так как там были в основном пытки. Один раз посмотрела, и меня потом долго мутило.
— Хан, если мы поймем алгоритм работы вещей Дамаль, то я загадаю, чтобы Орден забыл про вещи, забыл про владелиц и так далее.
— Слишком масштабно. Думаешь, они на такое способны?
— Пока не думаю и не знаю, — пробормотала я, открывая очередной файл. — Оу, Хан, а это что?
Старинные письма на незнакомом языке. Оцифрованные и достаточно четкие.
Мой Инквизитор присел рядом и, чуть нахмурившись, пробежался взглядом по четким каллиграфическим строчкам.
— Забавно… где он это откопал? Я такого не видел. Могу поспорить, его никто, кроме Магистров, не видел.
— Что это?
— Письмо мадам Дамаль.
— Что?!
— Оно неполное, — продолжал Хан. — Хм, видимо его восстанавливали по частям. Очень много пропусков. Некоторые предложения обрываются на полуслове. Ты где его нашла?
Я торопливо открыла папку.
— Еще какой-то файл. Просто в блокноте.
Там была коротенькая запись, что обрывки писем были спасены во время пожара ателье мадам Дамаль.
— Вы знали, где ее ателье?!
— Сам в шоке, — пробормотал Хан. — Мы всегда считали, что ее дом разрушили очень давно. И ничего не нашли на том месте.
— Как видишь — нашли. Что там написано?
Хан молчал. И мне это не совсем нравилось.
— Эй, господин Инкви…
— Не называй меня так!
Он не закричал, но голос красноречиво мне сказал — кое-кто на пределе.
— Хан!
— Я больше не Инквизитор, Ева. Я потерял это звание, когда пошел против Ордена. Мать вашу! Ты знаешь, что там, моя удачливая девочка?
— Э-э-э, судя по эпитету, нечто полезное?
— У Дамаль была родственница, которой она собиралась расписать всю работу вещей. Но случился пожар, сама мадам исчезла, а ателье и квартира над ним превратились в головешки.
— Письма уцелели.
— Все бывает, — вздохнул Хан. — Судя по обрывкам, не сильно уцелели. Сама мадам Дамаль исчезла. Интересно, почему Магистры нам ничего не объясняли?
— А почему высшее руководство всегда имеет кучу скелетов в шкафах? Что там написано?
— Есть предметы, которые появились вне ее желания. Точнее, они родились в сознании… непонятно, много текста уничтожено. В общем, вещи, которые объединяют остальные. Э-э-э…
— Чокер! — воскликнула я. — Чокер, Хан! Ты читал про него?
— Записку? Да. И сейчас думаю, что да, он — одна из таких вещей. Так, еще тут написано… вот! Шесть вещей плюс одна такая вещь образуют волшебное число. Хм… странно. Черт! Тут же явно расписаны все комбинации, смотри! Вот: две пары перчаток и платок — при сильном стрессе возможен скачок во времени!
— Ого!
— А если к ним добавить особую вещь, то можно выбирать, куда именно скакнуть. Ева…
— Что там еще?
Хан покачал головой:
— Увы… обрывки, сплошные обрывки. Но шесть вещей и особая вещь могут исполнять желание. Дальше все…
— Шесть вещей, — простонала я, — а у меня осталось пять. Перчатки исчезли. Там ничего об этом не написано?
Хан покачал головой, потом предположил:
— Возможно, в этом есть логика. Слишком много используется энергии. Знаешь, почему Орден боится вещей Дамаль? Они явно обладают неким разумом. Смотри, собери шесть вещей, найди особую — и вуаля, можно загадывать направо и налево. Чересчур, не находишь? Видимо, потому в такой комбинации одна из вещей становится одноразовой.
— У нас пять вещей плюс чокер.
— М-да, — промычал Хан и спросил: — Ты как? Я смотрю, вещи Дамаль лежат наготове, но их не надеваешь, как мы зашли в дом.
— На фиг они мне здесь? И да, меня не тянет к ним. Так, легкое желание потрогать, и все. Хан, если найти…
— Исключено! Ты отсюда не выйдешь без крайней нужды.
— Но сейчас…
— Ева, — мягко перебил он меня, — вещи Дамаль можно достать и по-другому. Я попробую все рассказать Богдану.
— Палачу?!
— Моему другу.
— Вацлава ты тоже считал своим едва ли не родственником!
Хан отчетливо скрипнул зубами, но сдержался. Лишь процедил:
— Насчет него я никогда не обольщался. Да, уважал, да, в какой-то мере восхищался и был за многое благодарен. Но всегда держался в границах разумного. Ты думаешь, я стал бы связываться сейчас с Богданом, будь у меня хоть капля сомнения? Ева, ты серьезно?
Я посмотрела на его лицо, сжатые губы и примирительно протянула руку. Пальцем провела между сдвинутыми бровями.
— Я тебе верю.
* * *
О чем Хан разговаривал с Богданом, я спрашивать не решилась. Мой, теперь уже бывший Инквизитор, вышел во двор и бродил там почти два часа. Под снегопадом, без шапки! Горячий мужчина. Я же следила за ним из окна. Как он шагал туда-сюда по тропинке, как то и дело взмахивал рукой или смахивал с плеча снег. А внутри все почему-то сжималось.
У нас появился реальный шанс все исправить. Все, что натворили.
Почему-то не верилось. Все ждала подвоха. Потому и следила за Ханом жадным взглядом. Пыталась понять, о чем он разговаривает. И одновременно обрывала листья у герани. Той не повезло стоять на том же подоконнике, на котором сидела я. Так что после двух часов вместо роскошного куста остались жалкие обрывки. А листья оказались частично на мне и на полу.
— Ну?! — вырвалось невольно, когда Хан вернулся в дом.
— Он принял к сведению.
— И это все?!
— Зная Богдана, могу сказать, что он почти согласился.
Тут Хан увидел ободранное растение и покачал головой:
— Женщина… лучше бы ты поспала. Богдан даст ответ утром.
Спать? Он издевается? Я едва смогла проглотить вопросы насчет доверия и так далее. Хан разговаривал с Палачом, чтоб его!
Перед глазами возник образ Богдана. Холодный и красивый. По-мужски красивый. Снежный Принц с ледяным сердцем и взглядом. Подобные ему мучили меня в Ордене. Я дернулась и мигом сжалась от воспоминаний. И тут же ощутила, как меня окутывают объятиями и теплом.
— Если бы я мог забрать твои воспоминания, — прошептал Хан, увлекая меня в постель, — если бы я только мог. Но нам жить с ними.
Кто бы говорил. Я пару дней провела в Ордене, а он столько лет! Да там на всю жизнь впечатлений хватит.
* * *
Богдан позвонил утром. Сам. Я еще спала, когда меня выдернуло в реальность звуком мобильника. Рядом хрипло выругался Хан, тут же осекся и проговорил:
— Слушаю.
И молчание.
Я перевернулась на спину и вопросительно уставилась на Хана. Тот поднял палец, призывая не задавать вопросов. Слушал, слушал, потом ответил:
— Хорошо, мы ждем. Ты знаешь где.
— Что? — прошептала, когда Хан бросил мобильник на подушку рядом с собой.
— Что? Будем встречать гостей, вот что. У Богдана все же получилось очаровать хирурга.
— Чего?
— Он тут встретил женщину. Врача. И приедет с ней. Ее мать оказалась владелицей вещи Дамаль и не так давно решила передать ее дочери. Мол, замуж ты, дорогая, никак не выйдешь, держи. Вот тебе волшебные панталоны.
Я хмыкнула.
— Серьезно, — нахмурился Хан. — Богдан мне именно так все и сообщил. В общем, они приедут. Вместе с панталонами.
— Он согласен?!
— Сказал, что это наименьшее зло.
Я хмыкнула, но решила, что и так сойдет. В конце концов, сейчас главное — желание загадать.
— Мне бы еще сильных эмоций, — пробормотала задумчиво.
— Думаю, с этим у тебя точно проблем не будет, учитывая наше положение.
Идея Хана была мне понятна. Богдан — опытный Палач, сразу почувствует слежку, если что. И все же ему проще передвигаться, чем нам.
В итоге ближе к назначенном часу я надела вещи Дамаль, сверху натянула длинное платье, шляпу пока взяла в руки. А вот Хан вроде и не готовился, но пистолет я заметила. Откуда он его взял — уточнять не стала.
Так что ближе ко времени прибытия Богдана мы были готовы.
— Ева, у тебя зубы стучат.
— Ну да, я ими стучу…
Послышался шум машины. Обычно они и так периодически проезжали мимо нашего дома, но именно от этого автомобиля я подобралась.
И еще нечто странное витало в воздухе. Мне пришлось чуть оттянуть чокер, плотно облегавший шею, чтобы глотнуть воздуха.
— Хан, мне как-то…
— Нехорошо? — мигом подобрался мой бывший Инквизитор. — Что-то болит, тошнит, голова кружится?
— Нет! Просто… нехорошо в моральном смысле.
— Вот тебе и начало эмоционального стресса.
Богдан приехал с женщиной, которую я мгновенно узнала. Слишком яркая внешность: рыжие, просто огненные волосы и голубые глаза. Или тогда они были серые? Неважно.
На меня вошедший Богдан посмотрел очень недобро, взгляд я ему вернула.
— Хан, я говорил, что это идиотская затея?
— Ну ты же согласился в ней участвовать.
— Это наименее идиотская затея, — поправился Богдан и повернулся к спутнице. — Роза, отдай им это.
— А я не понимаю, почему все так носятся с этими тряпками, — пожаловалась та, которую звали Розой. — Вот, держите. Я их даже постирала.
Она бросила мне небольшой пакет, из которого я достала самые настоящие панталоны с кокетливыми кружевами. И как-то засмущалась.
— Просто надень их, Ева, — вздохнул Хан.
Он прошелся по комнате, машинально бросил взгляд на ноутбук, куда поступало изображение с видеокамер возле дома. И внезапно замер, просто превратился в статую.
— Что?
Богдан тоже подобрался, в то время как мы с Розой лишь недоуменно переглядывались.
— Ты! — выдохнул Хан, разворачиваясь к нему всем телом, сжимая кулаки. — Я же тебе доверял?!
— Не понял…
— Ты не понял? Смотри!
Богдан глянул как-то издалека и присвистнул, потом резко побледнел:
— Это не мои люди, Хан. Я же тебе сказал, что не в восторге от идеи, но согласился участвовать.
Хан смотрел на него зло, но все же постепенно успокаивался.
— Не твои?
— Matrem tuam, с чего бы я перед ними приперся?! — прорвало и Богдана.
И почему-то именно эта фраза Хана окончательно убедила в невиновности друга.
— А что… — начала было Роза, но Хан ее перебил:
— Значит, так, слушаем нас и выполняем без разговоров. Марш в подпол. Ева, там натягивай панталоны и загадывай желание. У нас гости с кучей оружия и бронеавтомобилями. Все, по местам. Богдан, за мной.
Я молча потащила Розу ко входу в подпол, прикрытый ковриком. Молча, потому что голос пропал от страха. Такого, что ноги затряслись, едва не упала, пока спускалась вниз по лестнице. Успела увидеть, как Хан натягивает противогаз, второй бросает Богдану, а еще достает из-под кровати два дробовика.
— Ты приказ слышала? — Роза дернула меня вниз. — Не суйся, а надевай вещичку.
Я начала натягивать панталоны, сняв предварительно штаны под юбкой. И тут удар сотряс дом до самого основания. Роза вскрикнула и побледнела, а я позорно завизжала. Потом заткнулась и поняла, что уронила панталоны. Подняла. Руки тряслись от выстрелов и грохота над головой.
— Это избиение младенцев, — пробормотала Роза и начала что-то говорить по-русски.
Я успела надеть панталоны, когда грохот над головой повторился, а затем сверху послышался шорох, что-то ударило по голове. Да так, что помутилось сознание, и я осела на землю. Ощутила, как меня затаскивают под кровать. А потом вокруг начало что-то падать. Падало и падало.
— Ева! — Легкий удар по щеке немного привел меня в чувство. — Сколько пальцев?
— Тут темно! — простонала я, понимая, что сильно болит затылок, а рот полон крови.
Видимо, прикусила язык.
— Нас завалило, — прошептала Роза, — лежи и не шевелись. Тошнота есть? Головокружение? Нету? Отлично, легкая дезориентация сейчас пройдет.
Да, почти прошла к тому времени, когда нас отыскали. Пара мужчин в темной форме без опознавательных знаков выволокли нас наверх. В то, что осталось от дома.
— Нет! — прошептала Роза, в то время как я расширенными глазами смотрела на разруху вокруг и на два мешка в стороне.
Потом дошло.
— Нет! — Крик вырвался совершенно нечеловеческий.
Нас не собирались брать в плен, нас просто хотели убить.
Почти убили. Один из мужчин в гражданском подошел к бойцам и сказал что-то негромко, указывая на нас. Тот кивнул и поднял автомат.
Все…
— Я не хочу вас! — закричала, понимая, что вот-вот получу пулю, и тогда все. — Лучше бы вас никогда не было! Лучше бы Дамаль никогда вас не создала!
* * *
«Вставай, вставай, нос задирай!»
Писклявый голос будильника выдернул меня из сна. А в следующий момент я с воплем упала с кровати, вскочила и едва не упала опять от закрутившегося вокруг ног одеяла.
— !..
Моя квартира! Моя милая квартира в родном городе.
Я помотала головой и больно ущипнула себя за локоть. А потом поняла: нога, моя простреленная нога больше не болит.
От щипков на руке уже образовался синяк. Я так и продолжала стоять на одном месте, щипать саму себя и оглядываться.
Нет, реальность, не сон и не бред. Моя квартира, чистая и уютная, за окном снег, как и положено в декабре. Взгляд метнулся к электронным часам на барной стойке.
Тот самый день и час, когда на нас напали.
И вещей Дамаль на мне не было. Только длинная футболка с принтом Спанч Боба — вечный предмет истерик моей мамы. Мол, нельзя в двадцать семь лет натягивать подобное.
Вот отсутствие вещей Дамаль побудило меня действовать. Следующие десять минут я вышвыривала вещи из гардеробной прямо на пол. Потом ринулась на поиски телефона и нашла его в гостиной на столике. Мой! Родной!
Руки дрожали, пока я искала мамин номер. Пару раз мобильник едва не полетел на пол.
— Мама! — закричала, едва услышала в телефоне родной голос.
— Дорогая, что случилось? У меня съемки через десять минут.
— Ты не в больнице?! — вырвалось у меня.
Мама помолчала полминуты, потом хмыкнула:
— Ева, если тебе наплели что-то про меня и нашего «фэмили-доктора», то не принимай близко к сердцу. Это просто…
— Стоп! Все, не надо подробностей. Просто скажи, ты здорова?
— Что за странные вопросы? Мы вчера виделись за ужином в честь приезда бабули.
— Вчера?!
— Ева, что ты принимаешь?
— Ничего! — Я вдруг засмеялась. — Прости, мам, я позже позвоню.
Сбросила вызов и продолжила хохотать. До слез в глазах, до колик в боку. Сбрасывая все то, что успело накопиться. Понимая, что уже давно не ощущала себя настолько легкой.
На всякий случай позвонила бабуле, осторожно попыталась задавать вопросы, но в итоге мне посоветовали не увлекаться травкой.
В квартире не было ни одной вещи Дамаль. Умом я уже осознавала все, что произошло. Мое желание, буквально выплюнутое вместе с кровью, исполнилось. Причем в глобальном масштабе.
Вопрос, насколько в глобальном?
Руки продолжали трястись, пока я натягивала штаны, свитер и пуховик. Пока звонила в поликлинику и спрашивала, могу ли сегодня в срочном порядке попасть к доктору. Пока причесывалась и пыталась одновременно найти в Интернете хоть что-то про вещи Дамаль.
Ноль. Полный.
А потом замерла, не докрасив губы.
Хан…
Где остальные? Хан, Богдан, Роза.
Они выжили? Новая реальность вернула их?
Прикусила кисть руки, призывая себя к спокойствию. Так, телефона Хана я не знаю, адреса тоже, место работы… кхм. Полезла искать в соцсетях, но там также глухо.
Ну отлично! И как мне его найти?
— Будем решать проблемы по мере их поступления, — пробормотала довольно злобно. — Он же у нас связан с благотворительностью. Будем искать.
Тут мне повезло через час. Фонд «Во имя жизни» — один из крупнейших в мире — я зацепила взглядом. Небольшая заметка о том, что накануне его представитель прибыл на вечер, посвященный благотворительности.
Хан Зегерс, задница ты этакая, я тебя почти нашла.
Не знаю пока, как связаться, но придумаю. Главное, ты вроде жив и здоров.
Тут я не сдержалась и все же немного поревела. Минуты две, не больше. После чего вскочила и помчалась в библиотеку.
Абби была на месте. Я сразу ее узнала, как только вошла в большое теплое помещение, наполненное той особой атмосферой, где есть много книг. Абби сидела за полукруглым столом в центре зала и общалась с миловидной женщиной.
Народу вокруг было довольно много. Подождав и набравшись храбрости, я подошла ближе.
— Добрый день, могу я вам помочь? — Абби улыбалась чуть устало, но приветливо. Ни тени узнавания.
— Да… — Я кашлянула. — Хочу взять книгу. Но не могу найти. О мадам Дамаль.
— Можете дать немного больше информации?
— Ну, она создавала особенные вещи. Волшебные.
— О, так это фэнтези. Вам на этаж выше, здесь только документальная литература.
И она не притворялась. Абби никогда не умела притворяться, вот и сейчас. Кроме желания помочь, больше в ней не чувствовалось ничего: ни замешательства, ни испуга. Я тихо поблагодарила и ушла.
Так что случилось? Вещи Дамаль и правда исчезли?
В этот день я прошлась по всем, кого знала как владелиц и кто жил в моем городе. Находя причины заговорить, спросить что-нибудь. И с каждым разом убеждалась все больше: вещей нет. Они словно стерлись из реальности.
Или же каким-то невероятным образом я создала новую реальность. Без вещей Дамаль.
А раз их нет, то, возможно, Ордена тоже не существует?
К тому моменту, когда я попала к врачу, мой мозг уже едва не лопался от вопросов. Но одно я могла сказать с уверенностью: вещи исчезли.
И это радовало до безумия. Ни малейшего сожаления, ничего. Только облегчение.
А потом новый всплеск радости. Моя беременность сохранилась. И протекала хорошо, по заверению врача.
Так, хватит уже ходить с глазами на мокром месте. Но я едва сдерживалась. И это постоянное чувство подвоха, ожидания, что сейчас я очнусь и снова попаду в кошмар.
Но нет, ничего не исчезало.
В полной прострации я заехала в первое попавшееся кафе, взяла сок и молча выпила, глядя в окно. «Декабрь, — как-то вяло текли одуревшие от всего мысли, — Рождество скоро, подарки бы купить. И сравнить, что еще изменилось…»
Завтра. Завтра я займусь всем, а сегодня лягу в родную постель, включу кино и буду смотреть. И наслаждаться тем чувством, которое появляется, когда с плеч падает огромный камень.
Вернулась в машину и с наслаждением провела руками по рулю. Как же я соскучилась по своей прежней жизни! По машинке, по тому, что могу спокойно пройти по улице. И пусть в душе еще теплится страх, он со временем исчезнет.
С такими мыслями доехала до дома. Он стоял такой милый, на некоторых балконах уже появились рождественские гирлянды. Снег сыпал все сильнее, уже белыми невесомыми хлопьями. Они ложились мне на волосы, когда я вылезла из машины и глубоко выдохнула…
А в следующее мгновение едва не захлебнулась морозным воздухом. Потому что увидела на фоне стеклянных дверей подъезда мужчину.
Высокий, широкие плечи, короткое темное пальто и светлый шарф, темные волосы…
Шаг…
Другой…
А потом я бросилась к нему, чтобы быть подхваченной. И уткнулась в мягкую ткань пальто, вдохнула знакомый запах парфюма.
— Хан! — даже не выкрик, а стон.
И его голос, как самая чудесная музыка. Разом смывающая все страхи и сомнения.
— Ты же не думала, что я тебя отпущу?
