ГЛАВА 32

Тягучая мгла тянулась над садом. Клубясь и обволакивая деревья, она струилась сквозь молодую листву и стелилась по земле. Лучи полуденного солнца с трудом пробивались сквозь туман, стоявший с самого утра. Тусклые полоски света пронзали дымку, наполняя день призрачным светом. Я плотнее закуталась в тонкий летний плащ, укрываясь от дождя. Легкая морось прохладной влаги падала с неба, оседая на моем лице веером крошечных капель.

— Надеюсь, погода разыграется. Вовсе не хочется промокнуть насквозь и помереть от простуды в расцвете лет, — ворчливо заявила леди Мелисента, подталкивая меня к экипажу. — И вздумалось им открывать приют в такой мерзкий день!

— Вы можете остаться дома, — обратилась я к тетушке Чейза, еле сдерживая раздражение.

Сегодня мне предстояло присутствовать на открытии городского приюта. Вернее, моя миссия заключалась лишь в торжественном перерезании красной атласной ленты. Секретарь Чейза приехал из столицы и составил расписание официальных мероприятий, где я должна была присутствовать в качестве супруги члена парламента. К сожалению, Алексис не могла со мной поехать и в данный момент сидела наверху в малой гостиной и пила чай с Вильгельмом. Принц настаивал на прогулке по саду, но, к счастью, погода не позволяла, да и Виктор был против. Он, словно верный страж, всегда следовал за братом, зорко следя, чтобы тот не позволял себе лишнего. Эта троица могла бы вызвать улыбку, да что уж греха таить, при других обстоятельствах я бы смеялась над ними от души, но сейчас мне было жаль подругу, и я сочувствовала ее незавидному положению. Главное, чтобы его величество король не узнал о том, что жених его любимой дочери тайно посещает другую женщину.

— Ну что ты, я дама великодушная, разве я могу тебя бросить одну? — отозвалась леди Мелисента. — К тому же спешу обрадовать тебя, дорогая, что решила остаться в поместье, пока не наведу тут порядок. Чейз совсем распустил прислугу.

— Как любезно с вашей стороны. — Я расплылась в мученической улыбке. — Но, право, не стоит себя так утруждать, мы прекрасно обойдемся своими силами.

Но леди и слушать не хотела возражений, и я с досадой откинулась на спинку сиденья в карете и поджала губы. Так и просидела с полностью испорченным настроением почти весь путь, но, когда мы прибыли на место, все же взяла себя в руки и постаралась надеть маску любезности. Придется привыкать к новому образу жизни, даже если на душе мрачно и тоскливо, я обязана широко улыбаться на людях. Мысль о том, что Чейз станет премьер-министром, меня не радовала. Муж будет весь в делах, времени на меня совсем не останется, что существенно осложнит наше сближение. Вынужденный брак перерос в настоящий, и чувства только зарождались, я со всем пылом жаждала, чтобы симпатия, возникшая между нами, переросла в нечто большее. Герцог и так пропадает целый день в своем кабинете на третьем этаже и редко посещает меня днем. В моем распоряжении Чейз бывает только ночью. Воспоминание о недавних часах, проведенных в объятиях мужа, пунцовым румянцем проявилось на моих щеках. Я почувствовала, как жар опаляет лицо, и заулыбалась еще шире. Леди Мелисента, заметив такую перемену в настроении, неодобрительно прищелкнула языком и поджала губы.

Погруженная в пикантные воспоминания, я не сразу поняла, что мы прибыли на место. Небольшой двухэтажный дом из мрачного серого камня выстроили совсем недавно. Часть денег выделил городской совет, а другая, более объемная доля принадлежала жертвователям и меценатам, в числе которых был и мой супруг. Помещение предназначалось для пожилых людей, оставшихся без крыши над головой, тех, у кого не было родственников, или если по какой-то причине родные не желали брать на себя заботу о стариках.

Возле входной лестницы уже стояли несколько почетных лордов во главе с мэром, они приветливо встретили меня и вручили блестящие ножницы. Я смущенно помахала рукой и улыбнулась. Взяв ножницы, щелкнула лезвиями, красная лента взвилась в воздухе змеей и медленно опустилась на землю. Ее тут же подхватил один из мужчин и уложил на бархатную подушку.

— Богадельню имени святой Франциски объявляю открытой! — торжественно заявил мэр. Его молодая супруга, стоявшая неподалеку, была увлечена оживленной беседой с другой дамой и, казалось, совершенно забыла, с какой целью здесь находится. Ей потребовалось некоторое время, чтобы закончить разговор и обратить свой взор на нас.

— Простолюдины такие неблагодарные, — скучающим голосом заявила леди Мелисента, когда миссис Огюст подошла ближе.

— Ах, вы совершенно правы, — согласилась супруга мэра, притворно вздохнув. Она доверительно понизила голос: — Когда я узнала сумму, выделенную из бюджета города, у меня прибавился один седой волос.

Красавица изящно поправила свои идеально уложенные в многочисленные завитки рыжие локоны и взглянула на меня, ожидая, что я поддержку беседу, но я упрямо молчала.

— Да полно вам, дамы, в бюджете и так денег вдосталь!

— Ах, это вы, сквайр! — Супруга мэра поджала пухлые губки, накрашенные алой помадой. — Разве вы тоже приглашены? Не видела вас в списке почетных гостей.

Я судорожно обернулась, уже зная, кого именно увижу. Позади меня стоял не кто иной, как покойник, которого мы с Алексис разбудили на кладбище. Вопреки опасениям, от него не несло тухлятиной и тело не выглядело разложившимся, наоборот, мужчина был весьма бодр, но, к сожалению, не весел.

— К нашему мэру не так-то легко попасть на прием, — процедил мистер Барнс. — Приходится идти на некоторую хитрость. Может, хоть при людях он наконец объяснит, почему признание меня живым затягивается и доступ к моему счету в банке до сих пор заблокирован.

— Понятия не имею, — дернула плечиком миссис Огюст. Ее супруг, увидев нежеланного гостя, заметно скис и поскучнел. По всей видимости, внезапно воскресший покойник принес ему немало хлопот, нарушив привычное движение бюрократической машины.

— Я же обещал разобраться с этим вопросом, — прошипел мэр и дал знак помощнику выпроводить сквайра, что и было сделано вежливо, но настойчиво.

Я вжала голову в плечи, в надежде, что умертвие меня не узнает, но мужчина все же бросил на меня быстрый и пристальный взгляд. Я поспешила отойти в сторону и неожиданно среди присутствующих увидела еще одно знакомое лицо. Бруно Лерой просиял, заметив меня, и поспешил приветствовать.

— И вы тут, неожиданная встреча! — Я обрадовалась еще одной возможности пообщаться с братом малышки Кэти и приветливо протянула ему руку.

— Да, моя мачеха была патронессой будущего приюта и активно помогала собирать средства на его постройку, — сказал молодой мужчина. Его иссиня-черные волосы были аккуратно уложены. Серую ткань идеально сшитого по фигуре костюма оттенял серебристый шейный платок. Бруно знал толк в моде и обладал безупречным вкусом, выгодно выделяясь на фоне присутствующих мужчин. Он поспешно стянул перчатку, и я приветственно пожала его руку.

Вместе мы проследовали внутрь дома. Пожилая дама, одетая в форму сестры милосердия, провела небольшую экскурсию. Комнаты, выделенные для пожилых людей, были хоть и тесноваты, но весьма уютны. Со вчерашнего вечера большинство из них уже было занято. При нашем появлении старики пытались поспешно встать и поклониться, вознося благословения и похвалы не только богу, но и господам. Но одна худенькая и изможденная старушка скромно стояла в уголке и, кажется, дрожала. Я подошла к ней и осторожно взяла под руку, желая усадить ее на стул рядом с остальными, но старушка запротестовала, понуро опустив выцветшие глаза.

— Позвольте проводить вас, — попросила я, наклоняясь к женщине, возможно, она не поняла моих намерений.

— О нет, миледи, благодарю вас. Но я лучше здесь останусь.

— Госпожа, отойдите от этой ведьмы, не стоит прикасаться к такой твари! — неожиданно выкрикнула полная розовощекая дама, сидевшая вместе с остальными и уплетающая печенье из корзинки. Остальные обитатели приюта поддержали ее одобрительными возгласами.

— Вообще в приличном заведении не место такой, как она, и кто ей вообще позволил сюда явиться! Пусть подыхает под мостом!

У стоявшей рядом старушки из груди вырвался еле слышный вздох, она вновь опустила голову и поникла. Я нахмурилась и непроизвольно перевела взгляд на ее руки. На левом запястье красовалась уродливая метка, уже знакомый мне треугольник с цифрами. Клеймо как у скота, такое же, как у Тейджа и у той девчонки на ярмарочной площади, которую хотела растерзать толпа. Внутри черным ураганом поднялась буря негодования. Вот к чему приводят непродуманные законы! В первую очередь пострадали невинные люди. Если раньше окружающие не знали о даре, который в большинстве случаев не приносит своим обладателям ничего, кроме проблем, то теперь благодаря действиям моего супруга несчастные подвергаются нападкам и позору.

— Не смейте унижать эту женщину! — Я вышла вперед и с негодованием посмотрела на людей. — Она точно такая же, как вы. Если с рождения ей дан дар, значит, она отмечена богом, и никто на земле не вправе оскорблять ее за это.

Старики понуро опустили головы, а я продолжала свою обличительную речь:

— Если ваш сын или внук появится на свет с необычными способностями, вы тоже будете гнать его?

— Но как же закон? — послышался протестующий голос. — Эти люди могут быть опасными для нас.

— Не более чем любые другие, — жестко отозвалась я.

— Ее светлость полностью права. — Неожиданно меня поддержал Бруно. — Наша семья немало денег вложила в этот приют, и я искренне надеюсь, что здесь для всех страждущих найдется место, и никто не будет унижен.

Я благодарно обернулась к мистеру Лерою, а он ответил мне ободряющей улыбкой.