Глава 19. Павел. Волнения
Стоило вернуться на Землю, отзвонил Миле, как и обещал. Разговор получился скомканный. Я боялся сказать что-нибудь лишнее, боялся, услышат что-нибудь о Лене и ребёнке, ведь это не тайна, «добрый» Муз вытащил эту историю на всеобщее обозрение.
Вот вроде выполнил то о чём просили, и даже больше. Зашёл на Рестанг, разведал обстановку, выбил для Милы досрочный не просто отпуск, а выход на «божественную пенсию». Может это и не совсем то, чего от моего визита ожидали, но теперь нет необходимости спешить, ломать голову. Мила ведь, хронически забывая о правиле прямого невмешательства, горазда была собственноручно все реформы на Рестанге провести. А теперь, эту задачу надо делегировать правителям того мира. Даже Муз это признал. Надеюсь Мила не станет лезть на рожон, по-прежнему все ночи напролёт проводя там. Хотелось бы думать, что мной движет забота о её здоровье, но если быть честным, то причина всему — банальная ревность.
Что же делать дальше? Нас связывали совместные прогулки в тот мир, теперь это в прошлом, вопрос: под каким предлогом продолжить общение? Не появись Лена, всё шло бы своим чередом, ведь Мила очень дорога мне, я готов принять её деток как своих собственных. Но это я… А она примет, если у меня появится ребёнок?
В размышления провёл всю ночь, так и не заснув до самого утра. Понимая, что сна н в одном глазу, открыл на ноуте папку где хранились Милины фотографии. Вспоминал наше знакомство, мой шок, когда я осознал, что параллельная реальность существует, что наши с Милой действия, мысли и чувства сами записываются в файлик. Как всё больше привязывался к девушке…
Потом завозился проснувшийся Дружок. Я сполз на пол, устроившись рядом с недоверчиво взирающим на меня зверёнышем.
— Привет, малыш, давай знакомиться, — осторожно протягивая ему руку, чтобы не напугать, пробормотал я.
Щенок сначала немного отпрянул, при этом тихонечко скавкнув, видимо это движение вызвало боль в пострадавшем тельце.
— Ну что же ты такой большой, а такой трусишка? — ласково шептал я, медленно поднося руку ещё ближе. — Давай ты будешь Дружком? Несерьёзное имя, конечно, но тебе оно подойдёт. Ты вырастешь большим, сильным, умным. И станешь самым преданным другом, да? Ну же, не будь трусишкой…
Собачонок робко потянулся носом к моей раскрытой ладони. Обнюхал и, кажется, успокоился. Даже пару раз хвостом по полу ударил.
— Ты наверное уже проголодался? — всё так же, шёпотом говорю, и сняв со специального штатива мисочку с кормом, осторожно подсовываю ему под нос.
Серая с палевыми пятнышками морда аж оживилась при запахах еды. Так мы поели, попили. Потом псинка встал и неуверенно попытался пройтись по комнате. Учитывая наложенную шину и отбитый бок, получилось так себе. По крайней мере стало ясно — выгуливать его можно, но выносить и заносить в квартиру придётся пока что на руках.
Прикинув сколько времени уже прошло с момента аварии, решил не затягивать с экспериментом. И так чудо что он до сих пор не описался.
Наскоро одевшись, пристегнул поводок, взял на руки доверчиво прижавшегося ко мне щенка, который уже сейчас весил килограмм этак двадцать пять не меньше, и стараясь не шуметь вышел в коридор.
— Ты этого блохастого ещё и на руках таскаешь?! — взвизгнуло выскочившее из кухни лохматое недоразумение.
Хотелось сказать, что я же его и сбил, объяснить, что пёс пока что сам ходить не особо-то в состоянии, но взглянул на перекошенное от брезгливости лицо своей бывшей и слова сами собой куда-то пропали.
— Тебя забыл спросить, что мне делать, — как можно спокойнее отозвался я и направился к выходу.
— Он же большим вырастет! Такие собаки не приспособлены для жизни в квартире…
— Тебе-то какое дело? Не тебе же с ним жить.
— Не мне, так моему ребёнку!
— Этот вопрос тоже пока спорный, — уже закрывая за собой дверь, ответил я.
Из квартиры доносились какие-то крики, и я вздохнув пошёл по лестнице вниз, мысленно принося извинения перед соседями за столь ранний утренний концерт. Кажется, стоит благодарить судьбу за то, что в своё время уберегла меня от сомнительного счастья стать супругом этой истерички. А ведь я собирался сделать ей предложение! Вот бы потом удивился как могут изменяться женщины. Можно, конечно, списать её неадекватное состояние на беременность, но… У меня в последнее время рядом был совсем другой пример. Мила тоже в положении, но не истерит по поводу и без.
Очутившись на улице, я зябко поёжился, сожалея что не оделся потеплее. Осень это такая осень… То тепло хоть загорай, то как сейчас вместо утренней росы на траве иней. Щенок тут же заводил носом, и засучил здоровыми лапами, требуя опустить его на землю. Вот только вряд ли соседи придут в восторг, если мы загадим лужайку перед подъездом.
— Потерпи, мой хороший, сейчас найдём, где можно погулять, — прошептал я и огляделся по сторонам.
В итоге, нашлось довольно уединённое местечко через дорогу, возле гаражей, где располагался довольно большой участок, покрытый травой и зарослями кустарника. Стоило опустить Дружка на землю и тот тут же раскорячился, совсем по-детски справив нужду. Удовлетворив первоочередные потребности, псинка попытался избавиться от ошейника. Но вскоре сдался. Минут пять мы медленно побродили от кустика к кустику, после чего щенок явно устал и завалился в искрящуюся в свете фонарей, белело-серебристую от инея, траву.
— Нет, Дружок, холодно тут, валяться мы не будем, — произнёс я и поднял пса на руки.
— Здравствуйте, Павел, — раздался ворчливый старушечий голос из-за спины. — А вы, смотрите питомцем обзавелись.
— Есть такое дело, Мария Васильевна, — отозвался я, ожидая нотаций на тему, где гулять, да чтоб по подъезду пёс на шатался.
— Отчего ж на руках его носишь?
— Его машина сбила, — вздохнул я, не упоминая о том, что машина та моя была.
— О-о-й-ё-й-ой… С машинами сейчас совсем беда. Смирновы вот в аварию попали. Ты ж дома-то и не бываешь почти, не слыхал небось? Он то ничего, а жонка егойная в больнице. И пса твоего тоже вот.
— Всяко бывает, — уклончиво отозвался я, радуясь тому что бабка в темноте не приметила, что и моя машина уже подбита.
Надо бы кстати в ремонт её отогнать…
— Ну да бог с теми машинами. Без них плохо, с ними тоже. Но что пса завёл, то хорошо, а то один всё да один. То на работе пропадаешь, то дома сидишь безвылазно, тебя и не видно вовсе. Так хоть погулять будешь выходить. Оно ж для здоровья-то полезно. Да и не так скучно будет…
— Это да, — покивал я, надеясь, что старушка угомонится.
— Я о чём попросить-то хотела, — буквально загораживая собой проход в сторону дома, продолжила она. — Ты же этот… Погамист или програмсит? Ну, с этими, компутерами дружишь?
— Да.
— У Стёпки моего что-то поломалось там, ты б взглянул?
— Прямо сейчас?
— Ну если на работу тебе не к спеху, то отчего бы и не сейчас? Пса домой занеси и к нам. Я чаёк пока вскипячу.
— Э-э-э… — опешил я от такого напора. — Мне звонок один сделать надо, и если никуда ехать не потребуется, то приду, — пообещал я, хотя звонить мне теперь было некуда и от этой мысли стало тоскливо.
— Хорошо, — на удивление покладисто согласилась старушка и даже отступила в сторонку давая пройти. — Ты в любом случае заходи как время будет, — добавила мне вслед всезнающая соседка.
Дома меня поджидала засада в виде Лены, вооружившейся ведром с водой и тряпкой:
— Вот, — кивнула она на свою ношу. — Лапы ему хоть вымой.
— Спасибо, — удивлённо произнёс я.
Вот чего угодно ожидал — очередных истерик, ультиматумов, но не помощи.
— Что у него с лапой?
— Машина сбила, — уклончиво ответил я.
— А ты добрый, сразу же и подобрал… — произносит с такой интонацией, с которой обычно малых деток отчитывают, что всякую каку в рот не тянули.
— Сам сбил, сам и подобрал, — рыкнул я, осознав, что рано порадовался Ленкиной покладистости.
— Как скажешь дорогой…
— Что бы всё это значило? — завершая обтирать Дружку лапы и отправляя его ковылять самостоятельно в комнату, поинтересовался я.
— Да вот, хотела спросить — ты мне рассказать ничего не хочешь?
— Я?
— Ну не я же ещё в те времена, когда мы вместе жили бабу левую обрюхатила, а на меня ещё наезжаешь, мол, к другому ушла!
— Что ты несёшь? — бросая тряпку в ведро, спрашиваю я.
— Ты же не станешь мне сказки рассказывать, что это от какого-нибудь друга у тебя фотографии на компьютере… Были…
— Что?!
Я метнулся в свою комнату. Занявший своё место в углу Дружок, весь подобрался аж, испуганный моим резким вторжением, но я не стал заострять внимание на псе. Ноут как и до ухода лежал на кровати, вот только сколько я не искал — фотографий Милы там не было. Не в той папке, где они хранились прежде, не в «корзине», куда попадают удалённые файлы — ни одной фотографии! Нажал волшебную комбинацию клавиш, надеясь, что содержимое корзины восстановится. Ничего не изменилось.
— За то время что с тобой общалась кое-чему научилась, — раздражающе спокойно отчиталась Лена. — Почистила утилитой реестр и ноут перезагрузила.
— Он же запаролен.
— Я пароль подсмотрела ещё тогда, когда жили вместе, — всё так же невинно хлопая глазами отозвалась девица, а я едва сдержался чтобы не подскочить и не встряхнуть её как следует.
— Мы договаривались… — пытаясь держать себя в руках, произношу я. — Что ты не входишь в мою комнату. И тем более это означало, что ты не трогаешь мои вещи.
— У тебя телефон трезвонил не переставая, вот я и вошла, — пожала плечами Лена. — Ну что, так и будешь из себя ангелочка строить? Сам налево ходил, а меня ещё и обвиняешь?
— Никуда я не ходил в отличии от некоторых!
— Ой, да ладно! То-то та тётка, что звонила мало того, что моё имя знает, так ещё и угрожала, мол, если я некой Милочке что-нибудь посмею сказать или сделать, она меня уроет.
— Ты ещё и трубку подняла?!
— А что я до скончания века должна была слушать эти трели? Я к твоему сведению, как и та Милочка тоже беременная. Мне покой положен.
— Убирайся отсюда, чтоб я тебя не видел! — рявкнул я.
— Совсем офигел?! — уставилась на меня девица, да ещё и руки в боки упёрла, выпячивая вперёд живот.
— Уйди… — выдохнул я, ощущая, что ещё слово и я кажется впервые ударю женщину, и не посмотрю, что беременную.
— Я-то уйду, а самого совесть-то не замучает? — демонстративно направляясь к двери, произнесла Лена.
— Уж с ней я как-нибудь договорюсь, — буркнул я.
Бесит! Господи, как же она меня бесит! Влезла в мою жизнь и, гадит, гадит, гадит! В комнату пробралась, фотографии удалила, невесть что наговорила Милиной маме. Надо звонить, объясняться. И поскорее, если не дай бог Мила узнает об этом разговоре шансов у меня совсем не останется.
Взял в руки телефон, зачем-то закрыл глаза, досчитал до десяти и нажал кнопку вызова.
— Алё, — отозвался тихий голос.
— Лариса Николаевна, это…
— Да-да, я поняла, — отозвалась женщина и мне показалось, что в её голосе прозвучало облегчение. — Ты не подумай, я ничего ей говорить не стала, но если…
— Она ни вас, ни Милу больше не потревожит, — прервав женщину, заверил я.
— Ты не подумай, я тебя ни в чём не виню. Просто позвонила… Хотела спросить — что у вас с Милой? Она сегодня полночи не спала. Почти до утра… Я встала, а она с планшетом так и задремала, а там фотографии, что ты снимал…
Я только беззвучно застонал, в ответ на эти слова…
— Ты мне просто скажи, что делать? Если ничего у вас нет, то настраивать буду как-то иначе, чтобы отвлеклась, забыла… А если… Ну…
— Я люблю вашу дочь, — сам того не ожидая признался я. — Вот только она… Она же во мне видит копию Поля. Раньше я мог позвонить, приехать, всегда повод находился, а теперь…
— А не надо повода. Просто приезжай.
— Вы серьёзно?
— Более чем. Думаю, она рада будет тебя видеть. Просто гордая, ни тебе, ни мне в этом не признается.
— Тогда ждите, — отозвался я, ощущая, как внутри всё аж узлами закручивается от переполняющих меня радости и надежды.
На сборы много времени не ушло. Благо Лена благоразумно закрылась на кухне и наружу не высовывалась, а вот я уходя, прихватил на всякий случай свой ноут, надеясь скопировать оставленные у Милы фотографии. И поставил себе в памяти галочку — купить замок на дверь в комнату. Не щеколду, как сейчас, а нормальный, закрывающийся на ключ.
К тому времени как вышел из дома, на улице уже совсем рассвело, и сразу же в глаза бросилось то, насколько побита моя машина.
— Вот же черт, — проворчал, выискивая в телефоне номер знакомого автослесаря.
Трубку подняли буквально сразу. Как оказалось, мужик был уже на работе, заказов не было, он откровенно скучал, и мой звонок пришёлся весьма кстати. Договорились, что я прямо сейчас к нему и подъеду.
На месте выяснилось, что все необходимые запчасти имеются в наличии, даже красить элементы не придётся, всё же белый довольно универсальный цвет. Пока штопали мою четырёхколёсную ласточку, заглянул в кафе. Там, за чашечкой кофе проверил обновление файла. Ничего нового. Странно. Неужели для появления новых глав всё же необходимо присутствие кого-то из нас на Рестанге? Время ведь должно было запуститься. Муз же говорил, что жизнь там теперь будет течь своим чередом, вне зависимости от входов божественных личностей. Сомневаюсь, что до сих пор ничего не произошло достойного внимания. Хотя… К добру это или нет, но и о жизни здесь, на Земле, тоже ни слова не было. Ну да ладно, с этим потом разберёмся.
Ближе к полудню отзвонился автослесарь, известивший о завершении работы, и буквально следом за ним, позвонила Милина мама, желавшая уточнить ждать ли меня и когда.
— Машину пришлось в ремонт загнать, — извиняясь, пояснил я. — Сейчас заберу и к вам. Буду минут через сорок.
Подъехав к ставшей уже почти родной двухэтажке, запарковался чуть поодаль. Вышел из машины. К этому времени распогодилось: ветра не было, солнце несмотря на разгар осени начало даже припекать. Немного постоял, собираясь с духом. Вот почему так? Прежде без малейшего колебания приходил к Миле в гости, просиживал у неё целые дни напролёт, а тут страшно. Кажется, будто надо найти достойный предлог для визита, а его у меня нет. Хотя… Фотографии. Нет. Там же её фотографии, зачем они мне? Не вариант.
Пока колебался из Милиного подъезда вышла её мама и подойдя ко мне произнесла:
— Я на репетицию, а ты иди, иди. Она будет рада.
Ну я и пошёл. В подъезд входил с каким-то странным чувством, будто в прошлое. Доброе, хорошее и светлое. Постояв с минуту возле двери, нажал на кнопочку звонка.
Мила открыла довольно быстро. Вот только реакция на мой визит, у девушки была мягко говоря странная — она будто в ступор впала.
— Ты обиделась? — поинтересовался я.
— Что? С чего ты взял? — растерянно переспросила она.
— В дом не пускаешь, — я кивнул в её сторону.
— Ой! Прости… Просто ты так неожиданно приехал…
— Раньше тебя это не смущало, — сдержав вздох разочарования, попытался улыбнуться, вот только вышло как-то невесело.
А Мила вместо того, чтобы впустить меня в квартиру, так и замерла в дверях о чём-то задумавшись. Вот и что это значит? Мне не рады? Или вспомнился тот, кто так похож на меня? Уйти? Как-то глупо приехать за десятки километров, и просто так уйти, не попытавшись даже поговорить.
— К-хм… — попытался я привлечь внимание задумавшейся о чём-то девушки.
— Проходи, — словно только что вспомнив о моём присутствии встрепенулась она, отступая в сторонку. — Разувайся. Курточку во-о-он туда повесь и на кухню проходи. Мама блинов напекла…
Я слушал её щебетание и ощущал какую-то фальшь. Что-то было не так, неправильно, но что? Понять бы.
— Мил, что-то случилось?
— А? Нет. С чего такие мысли?
— Ты какая-то странная. Может я не вовремя?
— Не обращай внимания, — взглянув на меня, девушка явно смутилась. — Это гормоны видимо. Ты присаживайся, чего в дверях застрял как неродной.
Время идёт. Мы сидим, молча пьём чай. Нарушить бы это тяжёлое и явно давно уже затянувшееся молчание, но что сказать?
— Может пойдём, погуляем?
— Пойдём, — отозвалась она и опять впала в задумчивость.
— Если идём, тогда собирайся.
Реакция на мои слова была опять же странной: Мила взглянула на меня и буквально выскочила из кухни. Не понимаю. Если я её чем-то обидел, дала бы как-то понять. А так гадай — что произошло? Или всему виной то, что она не была на Рестанге? Может скучает по лероссу? Ага, как же… Скорее по зеленоглазой копии меня.
Время идёт, а Мила так и не выходит из комнаты. Да что там опять приключилось-то? А может ей нехорошо?
Постучал в дверь. Вышла. Какая-то хмурая. В мою сторону вообще не смотрит. Наконец-то мы очутились на улице.
Идём. Молчим. И это напрягает. Ну ладно, я не знаю, как она отнеслась к новости о появлении Лены в моей жизни, вернее, о её возвращении, но не спрашивать же? А сама она ничего не говорит. Может хочет прекратить наше общение, но пока не набралась смелости, чтобы озвучить решение?
— Мама входила на Рестанг? — спрашиваю, чтобы хоть что-то сказать.
— У-у… — помотала головой она и на этом всё, дальше опять молчок, идёт, смотрит под ноги, пинает опавшую листву.
Так и гуляли молча. Все попытки её разговорить не привели к успеху. И в какой-то момент она наконец-то хоть что-то сказала — попросила зайти в магазин.
На подходе к лестнице, ведущей в торговый зал, она подотстала. И вдруг я заметил, как кинулся вперёд вышедший из магазина мужчина. В душе мелькнула смесь из ревности и страха за Милу. Вдруг он причинит ей вред? Все эти мысли проносятся в голове в доли мгновения, пока оборачиваюсь назад. Вот же, хорош! Даже не успел подхватить начавшую падать подругу, благо тот мужчина подхватил её под мышки и сейчас придерживал её тело по сути на весу.
— Осторожнее надо, в вашем положении, — произнёс он, обращаясь к Миле, но та никак не отреагировала, будто и не слышала его слов.
— Что с тобой? — спрашиваю, наблюдая как бессмысленно метается из стороны в сторону её взгляд, затем останавливается на лице подхватившего её мужчины.
— Какой срок у вашей жены? — спрашивает он, и до меня не сразу доходит весь смысл вопроса.
— Шесть месяцев, — мгновенно отвечаю, забыв поправить насчёт жены.
Слово за слово, и мы очутились у Милы дома. Мужчина оказался врачом, и не просто, а именно гинекологом. Он не так давно переехал в этот посёлок, и меня так и подмывало поинтересоваться, что он забыл в этой глуши? Очутившись в квартире, я помог уложить Милу на кровать, раздеть, и вышел из комнаты, не желая видеть, как другой мужчина будет прикасаться к любимой женщине. И пусть он врач, всё равно корёжит аж.
Через несколько минут он пулей выскочил из квартиры. Я заглянул в комнату. Мила лежала на кровати, рядом с ней сидела её мама и что-то нашёптывая гладила девушку по голове. Вскоре вернулся Андрей, в руках у него был саквояж, в котором, как оказалось были инструменты и медикаменты. И опять я отсиживался на кухне, пока меня не позвали в комнату.
— Ей нужен покой, — убирая в свой чемоданчик инструменты, произнёс мужчина. — Супругу лучше бы перебраться на раскладушку. Во время беременности женщине сложно найти удобное положение, а у вашей жены двойня… Этот диван слишком узок для двоих.
М-да уж, он явно так и пребывал в заблуждении относительно наших с Милой отношений. Прощаясь, он оставил Милиной маме свой номер телефона, чтобы та могла связаться с ним, если что-то не дай бог пойдёт не так. А я в ответ на эти слова разве что зубами не проскрежетал.
— Я, наверное, поеду, — произношу со слабой надеждой на то, что Мила попросит остаться. Не попросила.
Как добирался домой помню смутно. В голове царил полный сумбур. Я не понимал, что происходит с Милой, не в плане внезапного ухудшения самочувствия, а её отношения ко мне. За то время что мы провели сегодня вместе, она несколько фраз из себя выдавила, если конечно же не считать её первоначального щебета, когда я только пришёл. А потом девушку словно подменили, и она замкнулась в себе. Могло такое поведение быть предпосылкой к случившемуся позднее? Она ведь отговаривалась тем, что гормоны шалят.
Припарковав машину возле дома, тут же натолкнулся на Марью Васильевну:
— Павел, а вы так к нам и не наведались, — укоризненно поджав губки, покачала головой старушка.
— Извините, по делам вызывали, — отозвался я.
— Хм… И каким таким делам, коль ты в отпуске?
— А вам о том откуда ведомо? — поразился я бабкиной осведомлённости.
— Так одно из твоих дел недавно жаловалось, что у тебя даже в отпуске нет времени на выгул собственного пса… — хитро заулыбалась старушка.
— Что?! — воскликнул я и внутри всё аж похолодело.
— Куда она ушла? В какую сторону?
— Да на кой тебе сторона? Говорю же, пса выгуливать пошла, значит вернётся…
— Это она сказала, что выгуливать? — едва ли не за грудки хватая собеседницу, выпалил я.
— Н-нет… — опешила от такого напора бабка. — Но оно ж и так ясно. Не станет же она так нагло при свидетелях твоего пса воровать?
— Плохо вы её знаете, Марья Васильевна, так куда пошла-то?
— Так туда, — указала старушка направление, и я тут же метнулся на поиски Дружка.
— Ты к нам-то зайдёшь? — крикнула вслед бабка, но я уже скрылся за углом здания.
