Глава 20. Павел. Промеж двух огней

— Извините, вы не видели здесь беременную девушку с крупным серо-палевым щенком? — кинулся к первому встречному мужику, но тот лишь отшатнулся, посмотрев как на сумасшедшего и головой покачал.

Метнулся дальше в указанном соседкой направлении. Как же я бежал! Вот только знать бы ещё, сколько времени прошло с той поры как Лена увела Дружка? Спрашивается, чем она думала? Неужели решила вот так избавиться от пса? Должна же понимать, что просто так ей это с рук не сойдёт? И как назло телефон в машине забыл, собственно всё там осталось и документы, и кошелёк, и ноут. Но сейчас всё это казалось совершенно не важным.

— А вы, случайно, не видели…

Так и домогался ко всем прохожим, увы, никто ничего сказать не мог.

— Дядя! — окликнула меня какая-то девчушка лет семи.

— Да? — нетерпелива едва ли не пританцовывая, повернулся к ней я.

— Я видела. Беременная тётя в машину садилась и с ней собачка хромая…

— Когда? Где? Какую машину? — вмиг очутившись на корточках возле девочки, затараторил я.

— Эй, мужик, отвали от ребёнка! — раздался хрипловатый мужской окрик, но я не обратил на него внимания.

— Недавно, — хлопая серыми глазищами, отозвалась девочка. — Машина такая старая-старая, голубая…

— Ты что не понял? — раздался вопль из-за спины, и кто-то с силой вздёрнул меня на ноги, а следом совершенно неожиданно прилетел мощный удар, отчего я позорно растянулся на дороге, ловя звёздочки в глазах и потирая ушибленную челюсть. — А ты, домой пошла! Быстро!

— Дядь Стёп, он тётю с собачкой ищет, я их видела! — заверещала девчонка.

Я тем временем кое-как принял сидячее положение и ждал пока окружающий мир прекратит кружиться.

— Г-хм… Ну извиняй, мужик. Думал, ты из тех, что к маленьким девочкам пристаёт, — произнёс дядя Стёпа и протянул мне руку, помогая подняться. — Чего ищешь-то?

Поводил челюстью вправо и влево, пока не раздался болезненный щелчок, и объяснил вкратце, кого именно ищу.

— А-а-а… Я тоже видел. Из окна правда номеров не приметил, да и не к чему оно мне было. Форд Эскорт голубой металлик. У псины ещё шина на задней лапе, да?

— Угу, — только и смог вздохнуть я.

— Так минут десять назад уехали. Девка тут тёрлась, будто ждала пока за ней приедут. А тебе они зачем? — с подозрением уставился на меня мужик.

— Да бывшая это моя, решила отомстить — пса выкрала… — озвучил я сокращённую версию.

— Вот стерва-то! И ведь беременная уже, а всё туда же! Или… Может от тебя? — прищурился собеседник.

— Кто б знал от кого, — скривился я, в очередной раз потирая продолжающую гореть огнём челюсть.

— Что, сильно я тебя приложил? — кивает.

— Есть такое дело…

— Это… Я ж когда-то в боксе был… Не мирового уровня, конечно, но… Ой, да что я? Пошли ледка приложим, может и ещё чего для согрева души сообразим?

— А… — я глянул назад, туда, куда в теории укатила Лена.

— Ну вот скажи, где ты её искать будешь? Их уже и след простыл. Ты лучше успокойся, подумай. Может позвонить ей? Но не просто так, надо придумать чем бы прижать…

— Легко сказать, — вздохнул я.

— Пойдём по разку хрямснем, того гляди и мысль дельная в голову придёт, — по-свойски прихватив меня под локоток поучал меня жизни мужичок. — Ты не подумай, я не запойный, просто гадко на душе в последнее время, хоть на луну волком вой. А ты стрекоза, чего уши развесила? Домой беги, скажи тётке что б лёд из морозилки наколупала. Скажи дядя ударился.

«Ударился», — мысленно усмехнулся я, но за мужиком всё же пошёл.

— Это ты его ударил! — вздёрнула подбородок малявка.

— Знаешь, что с правдолюбами бывает? — прищурился в её сторону мужичок, и девчушка, заливаясь задорным смехом, умчалась в сторону ближайшего дома, только русые тонкие косички взметнулись в воздухе.

Видимо у них в семье эта тема что-то типа семейной шутки.

— Вся в батьку с мамкой, а те правду уже долюбились, — горько вздохнув, произнёс мой собеседник.

Спустя минуту мы уже входили в подъезд старенького двухэтажного дома. Здесь было сыро и невыносимо воняло канализацией. Давненько меня не заносило в такие дома. Мужичок деловито направился к оббитой потрескавшимся кожзамом двери, и не доставая ключей открыл.

— А от кого тут запираться? — пожал плечами он, заметив удивление на моём лице.

Так и хотелось сказать: «И это говорит, тот кто в моём лице увидел злостного совратителя маленьких девочек?»

Квартирка была малометражной с низенькими потолками и допотопной мебелью, но зато чистенькой до такой степени, что страшно было чего-то коснуться, казалось обязательно следы останутся.

— Да ты входи, входи, боты вон там скидывай, — разуваясь бубнил мужик. — На кухню иди. Я сейчас, — говорит, скрываясь за дверью, ведущей в комнату.

Прошёл в крохотную кухоньку, присел на табурет. Сижу минуту, две, пять. Мысль уже закралась, что обо мне позабыли. И неудобно как-то, будто вторгся на чужую территорию. Уйти что ли? Тут же за спиной тихонько скрипнула дверь и послышались тихие шаги.

— Ругаются опять, — как-то совсем не по-детски вздохнула девочка.

— Часто ругаются? — спросил я.

— Пока папа с мамой живы были, они не ругались, — произносит грустно.

— Ты часто у них бывала?

— Так мы туточки всегда жили. Дядька Стёпа с тёткой Ниной в одной комнате, мы в другой. Не ругались они тогда… — и столько тоски в её словах прозвучало, что у меня сердце сжалось.

Ведь я взрослым был, когда родителей потерял и то, ой как, тяжело было, а она совсем малышка. Но судя по всему, с потерей родителей уже смирилась, а вот с тем что её родные ссорятся — нет. Это лишний раз утвердило меня в мысли, что не стоит связывать свою жизнь с взбалмошной Ленкой, с которой скандалы будут нормой общения. Даже если с Милой ничего не получится, один воспитаю малыша. Нянечку найму. Где б только приличную женщину на эту роль отыскать? Ну да время ещё есть…

— А тебя как зовут? — обратился я к застывшей возле окна девочке.

— Света, — улыбнулась та, и от этой улыбки, несмотря ни на что, аж светло как-то на душе стало.

— Тебе идёт это имя, — улыбнулся в ответ я.

— Не грусти дядя, найдётся твой песик, — уверено заявила девочка.

— Надеюсь…

В этот момент за спиной хлопнула дверь.

— Вот же несносная баба, — проворчал Степан, входя в показавшуюся совсем уж тесной с появлением ещё одного человека, кухоньку. — То ей не этак, это ей не так. Стрекозка, дай-ка ножик, я дяде льда наколупаю. И полотенчико маленькое принеси.

Пока Степан кряхтел возле морозилки, а малая бегала за полотенцем, я от нечего делать озирался по сторонам. Старенький холодильник ЗИЛ, с рукой как у триста десятого москвича, я уж думал таких и нет нигде больше. Раковина, старенькая плита, стена мелкой советской ещё плиткой выложена. Мебель явно самопальная, но не как попало сделана, а миллиметр к миллиметру подогнана, практичная, компактная. На чисто вымытом окошке, аккуратненькие занавески, под потолком люстра, и кажется тоже самодельная. Всё чистенькое, светлое. Нигде ни намёка на грязную посуду или пятнышко какое-нибудь. Сразу видно, что хозяйка в доме рукастая. Да и хозяин пусть и не богат, но тоже с руками из нужного места.

Вскоре мне выдали завёрнутое в полотенце ледяное крошево велев приложить к почти переставшей ныть челюсти.

— Ты Стрекозка, иди погуляй. Только не далеко, чтобы в окно видно было, — распорядился Степан и девочка не заставляя просить дважды умчалась прочь.

— Вот что скажу тебе… Кстати, как звать-то? — рыская вслепую в одной из самодельных антресолей, поинтересовался мужик.

— Павел… Можно просто Паша.

— Угу. Так вот Паш, что-то мне кажется узнал я ту девку, что ты ищешь. Не Еленой ли её случаем кличут?

— Да, — удивился я.

— Тогда радуйся, что тебе она бывшая, — невесело усмехнулся мужик, на что я удивлённо приподнял брови. — Стерва первостатейная. Беспринципная.

— Кратко, но чётко. Видать хорошо ты её знал, — хмыкнул я в ответ.

— Лучше б не знал… У меня ж брат был. Ну да ты уже это и так понял. Вот только Стрекозка у меня от него и осталась. Правдолюб. Идеалист. И при этом бизнесмен. Был… Но весь его бизнес накрылся, Светке ещё и двух не было тогда. Так вот эта Елена у него секретарём была. Я в те времена частенько у него бывал в городе, уж не раз свидеться нам пришлось. Запомнилась. Как-то вышло так, что произошли какие-то денежные махинации, и… Ай, что вспоминать-то? Не стоит она того, только руки придушить чешутся, да нельзя, мне вон ещё Стрекозку на ноги подымать.

— Так за что придушить-то? — поинтересовался я.

— Петька мало на эту тему говорил, но обмолвился как-то, что это она его подставила, документы какие-то подложила.

— Постой, это лет-то сколько прошло?

Мужик задумался. Достал наконец то, что так долго искал — початую бутылку водки. Выставил на стол две стопки, набулькал понемножку.

— Да уже с пяток лет будет, — ответил. — Петька, брат мой, тогда всё продать вынужден был. И бизнес в городе, и домину загородную, и квартиру, и машину. К нам вот с семьёй перебрался. Устроился на деревоперерабатывающий, а жёнка егоная на очистных осела оператором — образование у неё хоть и высшее, да для наших мест никому не нужное. Почти три года жили спокойно, не барствовали, но и всего хватало. А потом как-то разом всё закрутилось. Сначала я травму получил. Говорил же в боксе был. Тренировал. А тут как-то шли после занятий и пьянь налетела. Не суть. В общем, в больничку загремел надолго, а потом не у дел остался. Нинка, жена моя вместе со Петькиной женой работала на очистных, а их взяли и закрыли. Да так, чтобы народ о том особо не пронюхал. Это ж не дело всё дерьмо напрямую в озёра сливать. А я всё в больнице отлёживаюсь. В общем, моя-то по-тихому пенсию досрочную по вредности выбила и помалкивала в тряпочку, а у той дурынды совесть взыграла, начала по инстанциям бегать, пороги оббивать. Чего добивалась? Кто б знал. Я в бабьи дела не лез, Нинка моя в больнице почти всё время торчала возле меня. Может Петя в курсе был, да спросить не успели. Петькину жену машина сбила. Случайно ли? Водителя так и не нашли.

Степан набулькал ещё разок, теперь уже почти до краёв, подвинул ко мне стопку, но сам пить пока не спешил, и я не стал.

— Может закусить чего достать?

— Да не надо, — отмахнулся я, как-то совестно объедать хозяина было.

— Ну так вот, — продолжил вспоминать он. — А тем временем Петька на работе в каких-то отчётах огромные отклонения обнаружил. Вернее, подтасовку документов каких-то. Вспомнил как его самого когда-то подставили и попёрся к директору. В общем, влез туда куда не надо. Сорока дней с похорон его жены не прошло, а мы уже его хоронили. Светку вот усыновили, нам-то бог деток не дал, так хоть она есть. Э-эх… Вздрогнем! — отсалютовал он стопкой и выпил залпом.

— М-да уж, невесело, — произнёс я, не зная, что тут ещё сказать?

— Вот я и говорю: жизнь она такая, правдолюбов не любит…

— Не всегда люди за правду страдают, — пробормотал я.

— У тебя тоже недавно кого-то не стало?

Призадумался я и как-то незаметно, слово за слово, поведал обо всём: о гибели родителей, о том, как с Ленкой познакомился. Как думал, что влюблён, хотел предложение сделать, узнал, что беременна и радовался, детскую обустраивал. Как она к другому смылась, как Милу повстречал. Вот только истории про Рестанг опустил. Ну и о том, что Мила беременна от другого честно признался, и о том, что я всего лишь друг для неё.

— Только хотел перейти к более активным действиям, а тут на мою голову Ленка свалилась. И заявила, что аборт не делала и ребёнок это мой, тот хахаль видите ли не способен на зачатие был.

— Говорю же стерва! — в очередной раз подливая, заявил он. — Но ты так легко не ведись. Жизнь испортить быстро можно, а исправить потом как? То-то и оно, что уже никак.

— Я выставил условие, родит сделает тест на отцовство, если мой заберу себе, няньку найму. А она мне не нужна.

— Вот и взбеленилась? Пса то зачем-то уволокла.

— Знать бы куда и зачем?

— Небось шантажировать тебя им будет, — глубокомысленно изрёк успевший захмелеть после нескольких стопок хозяин.

Хлопнула входная дверь. Вернулась с улицы Света. Глянул я в окно. Темнеет.

— Ладно, Степан, спасибо за компанию, за поддержку, — говорю. — Да только идти мне надо. Вдруг вернулась?

Вышли в коридор. Пока я обувался, смотрю Степан тоже ботинки натянул, и куртку напяливает.

— А ты куда на ночь глядя? — поинтересовалась вышедшая из комнаты невысокая худенькая женщина лет пятидесяти.

— Провожу пойду, — буркнул Степан, подталкивая меня к выходу.

Так и получилось, что мы в итоге очутились у меня дома. Ленки не было, как и Дружка. Вот вроде бы сутки всего как он у меня, а сердце от тоски сжимается. Прав был тот кто сказал: «мы в ответе за тех, кого приручили».

— Хорошая у тебя квартира. Просторная, — оценил новый знакомец. — Ты если что, заходи. Хорошим людям мы завсегда рады. А если пса твоего увижу обязательно дам знать.

— Спасибо, — отозвался я.

— Ну я пойду? — говорит, а сам мнётся в прихожей, да и мне как-то тоскливо от мысли что один тут останусь.

— У меня там коньяк вроде оставался, может по стопочке на ход ноги? — предлагаю.

Степан, не стал юлить — кивнул. Входим на кухню и в глаза бросается странная пустота. Исчезли все баночки, тюбики, флакончики, чемоданов Ленкиных тоже нет.

— Чего стоим, кого ждём? — поинтересовался гость.

— Да вот… — ну и поделился я своими наблюдениями.

— Значит совсем ушла, — констатировал он. — Радоваться бы, вот только пёс ей накой?

— Я о том же думаю… И идти ей некуда было…

Посидели, выпили, поломали голову над странным поступком моей бывшей. Детскую ему показал, хотя с той поры как узнал об аборте ни разу в эту комнату не заходил. Расстались мы едва ли не лучшими друзьями, всё же схожие беды и горячащие напитки очень сближают людей.

Степан-то ушёл, а я всё не мог найти себе места от одиночества. Привык, что Мила всегда почти рядом, ночью на Рестанге, днём на Земле. А теперь… Дружка и то нет. Где-то он?

— Вот я лопух! — хлопнув себя по лбу воскликнул я, и бросился к выходу из квартиры.

Благо в оставшуюся незакрытой машину никто не залез и все вещи были на месте. Первым делом набрал Ленкин номер.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — отозвался бездушный голос автоответчика.

Так и метался по квартире, пытаясь дозвониться бывшей, и с тоской поглядывая на Милин номер, вот только нажать на вызов решимости так и не хватило. В итоге, решил разнообразить свой «досуг» и всё же попытаться посетить Рестанг.

Ну что тут сказать? Погружение удалось, вот только никаких положительных эмоций не добавило. Занесло меня в тот момент, когда Поль присутствовал при кормлении малышей. Та, Рестангская Мила даже не обратила внимание на то, что её муженёк изменился, вернее, что рядом уже не он.

Я смотрел на такую похожую и одновременно совсем другую девушку, с умилением возящуюся с малышами, и… Ничего не испытывал. Ну вот совсем! А вдруг я так же буду относиться и к Милиным детям на Земле? Не-е-ет… Быть такого не может! Просто это — не она. С такими мыслями я и вернулся обратно в свою квартиру. Побродил ещё немного, попытался дозвониться до Ленки, оставил ей сообщение и… Завалился спать.

Утро настало до неприличия рано, и началось ни то чтобы с похмелья, но с головной боли и трели, разбудившего меня, телефонного звонка. Я подсочил словно ужаленный, надеясь, что это либо Ленка, либо Мила, но, увы, звонили с работы. В консультации появился новый сотрудник, надо было настроить почту, ввести учётные данные во все информационные системы и прочее, прочее, прочее…

— Паша, ты уж прости, что выдёргиваю тебя во время отпуска, но он уже и так давно ждёт… — извинялась заведующая, встретившая меня у входа в женскую консультацию.

— Да ничего страшного, — попытался я успокоить женщину.

— Вид у тебя помятый, — несколько смущённо признала она.

— Всё норма… — я оборвался на полуслове во все глаза смотря на сидящего за столом мужчину.

Вот и как я не обратил внимание на то, что она сказала «он»?

— Павел? Что-то случилось? Я вечером был у вас… — вставая со своего места, взволнованно произнёс… Андрей.

— Работа случилась, — буркнул в ответ я, сам не понимая, почему меня так взбесила эта встреча.