Глава 8
Отмщение
И снова конь летит по дороге, ветер бьёт в лицо, а сзади пыль столбом. В такие моменты вспоминались бои на Святой земле, когда вот так же конно летел на мамлюков. А уже и ордена нет, и Великий магистр мёртв, но дело тамплиеров живо.
И орден хотел быть отмщенным, ни одно злодейство не должно быть безнаказанным, все рыцари в этом желании были едины. Оставить короля прощёным, не отомстить, значит потерять лицо, никто рыцарей не будет воспринимать всерьёз. Если не смогли сами себя защитить, медный грош им цена в базарный день. Никто в расчёт брать не будет, что против ордена действовала вся государственная машина, а ещё и папа, учредивший орден, его духовный отец, ни слова в защиту не произнёс. Климент по весне умер, а нового папу ещё не избрали конклавом, и Курия не торопится, идут подковёрные игры, не до паствы и орденов сейчас.
В Париж въехал в сумерках, добрался до постоялого двора. Слуга принял лошадь. Помыться бы сейчас, да позднее время, слуги не успеют нагреть воду. Отряхнулся от пыли на одежде, как мог, вошёл. А в трапезной, за столиком в углу, оба рыцаря. Храмовники обрадовались, слишком долго не было Александра. За стол уселись, Саша еды заказал, проголодался сильно. Чувствовалось, что рыцари нарыли информацию, но в трапезной о таком не говорят. Саша ел не спеша, к чему торопиться, если весь вечер впереди? Поднялись в арендованные комнаты. Саша уселся на табурет, рыцари – на топчан.
– Итак, Люк, я весь внимание.
– Король не в Париже, неделю как уехал в своё родовое гнездо, в Фонтенбло, говорят – охотиться.
– Фонтенбло – это где?
Ответил Исидор:
– Десять-двенадцать лье от Парижа. Довольно большой замок, рядом маленький городишко. Надо же где-то прислуге жить? Вокруг леса, охота в которых дозволена только королю, полно дичи. Король предпочитает охотиться на оленей.
– Хм, исчерпывающе. А знакомых из прислуги там нет?
– Нет, – развёл руками Исидор.
– Что есть поблизости? Нет ли наших бывших братьев-госпитальеров?
– Неподалёку монастырь кармелитов.
Кармелиты, или францисканцы, вместе с доминиканцами при папах выполняли функции инквизиции. Позже были вытеснены иезуитами. Близость монастыря к королевскому дворцу в Фонтенбло сулила неприятности. Нужно было вести себя крайне осмотрительно и осторожно. Появление в маленьком городке троих молодых и крепких мужчин могло вызвать ненужный интерес.
– Даю день отдыха, послезавтра выезжаем. Братья, купите коней!
Отдых был необходим не рыцарям, а самому Александру и лошади. Саша день провёл с пользой. Вымылся, почистил лошадь, осмотрел сбрую. Если подпруга подведёт в нужный момент, то ценой недосмотра могут быть травмы, а то и жизнь. Подпругами, такими кожаными ремешками, через брюхо лошади крепится седло. Лопни она, седло съедет набок, неизбежно падение с лошади, а если это произойдёт на полном скаку?
Рыцари заявились с конями далеко за полдень. Кони с сёдлами, причём добротными. Объяснили – выбирать пришлось долго, выбор велик. После уничтожения ордена тамплиеров их лошадей продавали на рынках. Верховую лошадь в плуг не запряжёшь, а купить её могут позволить себе немногие, дорого. Но Саша денег не жалел. Не тратил налево и направо, всё на дело пускал. Ещё к королю не подобрался, а третьей части выданных ему денег уже нет. Но и без коней нельзя, они – средство передвижения.
Утром выехали из Парижа, дорогу знал Исидор. С остановками на отдых лошадям прибыли поздним вечером в Фонтенбло, определились на постой. Для начала Саша решил понаблюдать за дворцом. Выезжает ли король, и на чём? Верхом или в карете, какова охрана?
Следующим днём Исидор провёл к дворцу. За оградой огромное, с сотню метров, двухэтажное здание. За ним постройки для приближённых, для прислуги, хозяйственные – конюшня, каретный сарай, амбар, склады. Да чтобы организовать наблюдение, как минимум три десятка человек надо, а их трое! Пришлось умерить аппетиты. Саша распорядился всем троим укрыться в лесу и наблюдать за тыловой частью дворца, где шастает прислуга. Особое внимание к тем, кто из дворца выходит в город. Каждому Саша определил свой сектор. Исидору достался участок с конюшнями, Люку – кухня и склады, Саше – центр, где второй выезд. Парадный – спереди дворца, через него имеет право ехать король и высокопоставленные вельможи. Все остальные – просители, гонцы, завоз провизии – через вторые, тыловые ворота. Но охраняются они королевской стражей не менее строго, чем парадные. На воротах двое караульных, рядом небольшой домик охраны, где ещё человек десять. За день наблюдения на территорию дворца въехали десятка два подвод и зашли полсотни мужчин и женщин. Но прошли пост охраны не все, нескольких караул не пропустил. Вечером встретились на постоялом дворе, поужинали. В комнате Саша поинтересовался:
– Что видели?
И ничего, заслуживающего внимания, не услышал. Беготня слуг, разгрузка подвод с провизией, со склада почти весь день носили дрова во дворец. Немудрено, каминами натопить огромный дворец – это же сколько дров надо? А ещё кухня, тоже несколько печей для приготовления. Но всё не то, не за что уцепиться. С приходящей прислугой знакомиться с целью подкупа опасно, если донесут охране, рыцарей арестуют для дознания.
На следующий день Александр взобрался на ветку дерева, по принципу – высоко сижу, далеко гляжу. Кругозор расширился, а толку? Единственное, что привлекло внимание, так это одна подвода. Возница с неё выгрузил десятка полтора больших кувшинов, загрузил на их место пустые и уехал. Вино привёз или масло? Впрочем, это неинтересно.
На третий день наблюдений в поле зрения снова попал этот же возчик с подводой. Потреблять в таком количестве масло невозможно. Вино? Для молодого вина ещё не время, оно должно созреть, да и мало виноградников вокруг. Это в провинции Шампань или южнее, в местечке Коньяк, виноградников полно. Саше интересно стало. Слез с дерева, обежал ограду, подошёл к дороге за постом караульных. И когда знакомая повозка проехала, пошёл за ней.
Отъехав на подводе, возчик стал погонять лошадку, Саше сначала пришлось ускорить шаг, а потом перейти на бег. Бегать не приходилось давно, и через пару километров закололо в правом боку. Фу! Наконец подвода свернула к сельскому подворью. Саша залёг за кустами, местность почти ровная, за домом возничего луг, спрятаться негде. Благо, не подозревая о сопровождающем, возница не повернулся ни разу. Селянин выгрузил из подводы кувшины, отнёс в сарай. Потом распряг лошадь, завёл в конюшню. Обычная сельская работа. Саша наблюдал, но селянин зашёл в дом и долго не показывался. Сашу мучило любопытство. Что он возит в королевский дворец? Ближе к вечеру сначала раздался странный звук, как будто зазвенело в ушах. К дому, поднимаясь по лугу, по небольшому уклону, шло стадо коров, голов пятнадцать-двадцать. Коровы не спеша сами зашли в сарай. Не сарай это, а ферма. И, похоже, в кувшинах молоко. Насколько знал Саша, молоко не было излюбленным продуктом французов. Вот сыры – это другое дело, и сыры и вино потреблялись ежедневно.
Из дома вышли две женщины, похоже – мать и взрослая дочь, принялись доить коров. Саша отправился в город, на постоялый двор. Виноградников не было, стало быть, и вино селянин не делал. Уже поужинав и улегшись в постель, подумал – далось ему это молоко!? А гвоздём в мозгу сидело! Решил утром выяснить, встал рано и отправился пешком к дому молочника. Не прошёл и половины пути, уселся на опушке леса. Деревья здесь заканчивались, дальше луг, укрыться негде. Вскоре показалась знакомая подвода, возчик на облучке. Когда подвода проехала, Саша вышел на дорогу, догнал:
– Добрый день, мсье!
Возчик аж подскочил от неожиданности.
– Добрый!
– В Фонтенбло? На рынок?
Саша говорил как можно доброжелательней.
– У меня важнее дело! – возгордился возчик.
– Не смеши! Что у тебя в кувшинах? Вино? Или оливковое масло?
– Молоко.
– Всего лишь? Делаешь сыр? На сыроварню везёшь?
– Бери выше, в королевский дворец!
– Не слышал, чтобы король был любитель пить молоко. Да и много на одного.
– Э! Простофиля! Знаешь, почему Филиппа Красивым зовут?
– Потому что смазливый!
– Правильно. А всё оттого, что принимает ванны из молока.
– Не может быть! – делано удивился Саша.
– Не сомневайся. Молоко подогревают, и король принимает ванну. Сам я не видел, но говорят, что ванна из чистого золота.
– Не верь, врут.
– Он же король! Он лучше ремесленнику не заплатит, а себе ни в чём не отказывает.
– И давно ты возишь?
– Две недели. У меня самое лучшее молоко в округе. Сам мсье Паскаль сказал.
– Это кто?
– Королевский главный повар. А мне всё равно, сыр из него делать или во дворец привозить.
– Видно, хорошие у тебя коровы.
– Секрет в траве, которую коровы едят на лугу. Такой травы в округе больше нет. Потому молоко жирное и сладкое.
Видимо, похвастать селянину было не перед кем, разговорился. А у Саши ушки на макушке. Если молоко для ванны короля, так, может, попробовать подлить в горшки яд? Только как это сделать, чтобы селянин не заподозрил ничего? Но это уже второй вопрос, технический. Надо будет вечером с рыцарями обсудить. Важен факт, возможность воспользоваться ядом, не проникая во дворец.
Как только показались ворота дворца и охрана, Саша отбежал в лес. Возчик ещё что-то говорил, размахивая рукой. Повернулся, а Саши рядом нет. Селянин покрутил головой. Саша пробежал за подводой по лесу. Подводу остановил караул. Один из стражей поднял рогожу, которой были накрыты горшки, кивнул. О чём-то недолго поговорили, и селянин проехал дальше.
А Саша – на ветку дерева, наблюдать за жизнью дворца. Даже короля увидел, сразу узнал, ведь он присутствовал при казни де Моле. Король вышел на длинный балкон, осмотрелся. К нему тут же слуга подбежал. Саша прикинул расстояние. Далековато, метров сто пятьдесят, на пределе полёта арбалетного болта. И промах вполне возможен – боковой ли ветер или король движение сделает. Но в любом случае, даже при промахе, в лес сразу нагрянет королевская стража.
Выход на балкон – вероятнее всего, из покоев короля, судя по тому, что Филипп в расшитом золотыми нитями халате, а не в камзоле. Впрочем, во дворце король волен ходить в чём угодно, хоть нагишом, он здесь хозяин и властелин. Собственно, в Европе сейчас два государя имеют силу – Филипп во Франции и германский император. Англия тоже сильна, но она за проливом и не сможет быстро перебросить армию, случись война.
Вечером, уже по традиции, после ужина собрались в комнате Александра. Он рассказал о повозке, о кувшинах молока, о молочных ваннах для Филиппа. Рыцари сразу поняли.
– Хочешь в молоко яд добавить?
– Именно. Только как это сделать?
– Чего проще! Дать по башке, налить яда в кувшины.
– А дальше? Ты вместо селянина не сядешь в повозку, охрана на воротах незнакомого не пропустит. Надо, чтобы тени подозрения не возникло.
– Тогда подкупить!
– Возможно, но неизвестен результат. Молочник может согласиться, но в равной степени и донести. Тогда во всём выгоду поимеет. От нас деньги возьмёт, управляющий дворцом наверняка отблагодарит хоть одной монетой, а ещё доверие к себе повысит.
– Да, выгоднее нас сдать.
– Пока молочник видел меня одного.
Стали размышлять. Сашу беспокоил ещё один момент. Молоко – универсальный антидот. Может связывать токсины. Не зря его дают на вредных производствах. Не получится ли так – с превеликим трудом яд в молоко добавят, а он не подействует, будет обезврежен молоком. И эксперимент не проведёшь. Саша предположил, что яд может не подействовать, а в склянке его мало. Конечно, можно ещё раз посетить колдуна в Нёвере, но далеко и очень дорого.
– А как вам, братья, такое? – сказал Исидор. – Вытащить чеку из тележной оси, у молочника на дороге колесо отвалится. А тут мы, вроде случайно. Пока один помогает, другой отвлекает, а Огюст яд подольёт.
– Молочник перед выездом наверняка подводу осмотрит, без чеки не поедет. А кроме того, у каждого нормального селянина под облучком запасная чека есть.
– Есть! Но один он её не поставит. Кто-то должен подводу приподнять, второй человек колесо на ось насадить, чеку вставить.
– Чеку можно подпилить, чтобы едва держалась. С виду – как обычно, а на дороге отвалится.
– Инструмент нужен, не забыл, что чека железная?
– Я на себя беру. Ты, Огюст, мне только дом этого молочника покажи.
Был ещё момент, который беспокоил. Кувшины с молоком имели повязанные чистыми тряпицами горловины, чтобы грязь и пыль не попали. Это Саша видел сам, когда с молочником на дороге встретился. Иметь бы шприц, иглой тряпицу проткнул и яд впрыснул. Да только нет его. Если тряпку сорвать, подозрения возникнут, на тряпку накапать – проникнет ли в молоко? Опыта отравлений, действия ядов у рыцарей не было. Мечом махать, ударить копьём – это привычно. А яды – удел придворных, властителей или отвергнутых любовниц.
Вокруг молочника начала разворачиваться возня. Когда следующим днём молочник уехал с молоком, Саша провёл Исидора к дому селянина, показал издали.
– В доме две женщины, видел сам, есть ли другие люди, кроме молочника, не знаю. Подводу хозяин оставляет во дворе. Собаки нет.
Собак считали животными нечистыми, не привечали. В церкви запрещалось входить лицедеям, бродячим менестрелям и людям с собаками.
– Вроде ты говорил, он возвращается после полудня?
– Приблизительно так.
– Так, теперь надо отыскать мастерскую.
– Город рядом, дерзай.
Исидор отправился в город искать мастерскую, Александр – ко дворцу, где снова взобрался на ветку дерева.
Из каретного сарая конюхи вывели открытый возок, запрягли лошадь. В возок уселся мужчина, выехал по дорожке к воротам. Встречная челядь почтительно с ним раскланивалась. Кто такой? Саша ловко спустился с ветки, обошёл изгородь. Возок уже метрах в двухстах и удаляется. Саша бросился бежать. Сначала по лесу, параллельно дороге, а за поворотом уже по дороге. Догнал возок, когда он уже в город въехал. Пробежка километров на пять, аж пот пробил. Возок проехал немного и остановился. Мужчина из возка привязал лошадь, зашёл в дом. Саша сразу спросил прохожего:
– Не подскажет ли мсье, чей это дом и чья повозка?
– Как?! Не знать возок и дом королевского лекаря?
Саша немного стушевался. Оказывается, здесь королевский лекарь живёт. И случись с королём неприятность, именно он будет оказывать помощь. Знания не лишние, в случае, если королю станет плохо, и лекаря вызовут, необходимо его задержать.
Вечером поужинал в обществе Люка, почему-то Исидор задерживался. Заявился он ближе к полуночи, Саша уже спать собрался. Постучав в дверь, вошёл вместе с Люком.
– Дело сделано, брат!
– Что ты имеешь в виду?
– Подпиленная чека уже на колесе подводы стоит. Завтра нужно с утра ждать на дороге.
То, что рыцарь успел чеку поставить, это хорошо. Но рано, придётся импровизировать.
– Завтра выходим к дороге, как колесо свалится, попробуйте помочь, но не торопитесь, лучше делать вид и мешать. Исидор, ты должен закрывать меня от молочника, хоть на короткое время. Никакого насилия, селянин не должен ничего заподозрить или насторожиться. Подошли, помогли и идём дальше. Встреча должна выглядеть случайной.
– Понятно.
Утром быстрый завтрак – и на дорогу. Укрылись на опушке, чтобы не мозолить глаза проезжающим. Наблюдателем Саша поставил Люка. Часа через полтора, когда в сон потянуло, прибежал Люк.
– Повозка едет, именно из нужного дома.
Вышли втроём на дорогу, неспешно направились навстречу подводе. До молочника две сотни метров, как колесо от подводы соскочило. Подвода слегка накренилась, молочник спрыгнул с облучка, сходил за колесом, соскочившим с оси и укатившимся на десяток шагов. Принести-то колесо принёс, а в одиночку его не поставить. Молочник увидел троих мужчин на дороге, стал поджидать. Получилось удачно, не они ему помощь предложили, а он сам попросил. Для молочника – случайная встреча, а для рыцарей – удачно сработавший план. Исидор и Люк начали возиться, кряхтеть, изображая работу. Колесо поставили, молочник стал искать на дороге выпавшую чеку. Пока он ходил, Саша успел рогожку откинуть и в четыре кувшина яду из склянки налить. В молоко не получилось, на тряпицу, прикрывавшую горловину. С тряпки яд должен стечь в молоко. Колдун сказал – две капли убьют, а Саша всю склянку опустошил. Молочник за помощь поблагодарил, поехал к дворцу. Рыцари дружно зашагали в противоположную сторону. Отойдя подальше, Саша выбросил склянку в овраг, избавившись от опасной улики. Теперь надо набраться терпения. Если Кривой Нос не соврал, завтра надо ждать событий. Когда телега молочника скрылась за поворотом, рыцари развернулись и отправились в город.
– Сегодня никуда не идём, отдыхаем, кушаем. Мы должны быть на виду. Не возбраняется выпить, поскандалить.
Расположились за столом в углу, заказали кушанья по вкусу, вина. Сначала слуга принёс вино в кувшине. Люк опробовал, налив в кружку, скривился:
– Эй, да вино кислое, как уксус! Замени!
Слуга вино понюхал, пахнет приятно, не кислым. Но заменил, с гостями спорить – себе дороже. Или гости побьют, или хозяин.
Ели не спеша, а ещё слушали, о чём говорят за соседними столами. Все новости передавались обычно от человека к человеку в людных местах. Ни газет, ни других источников информации не было. Королевские указы оглашали глашатаи, но было это не часто. Да и не любили Филиппа в народе за его «игрища» с золотом, за натянутые отношения с соседскими странами, грозящими войной. Люк и Исидор о чём-то повздорили, за грудки друг друга хватать начали. Пришлось Александру разнимать, да всё с шумом, чтобы гости и прислуга запомнили. Может, и перестраховывался Александр, как такового следственного аппарата ещё не было, но в случае смерти короля, если заподозрят злой умысел, чиновники будут землю рыть, и надо было отвести от себя возможные подозрения.
В общем, вечер удался на славу – выпили, побили двух местных, спать легли поздно. Утром Александр предупредил – из постоялого двора не выходить. Снова уселись за стол. У Саши кусок в горло не лезет, нервное напряжение велико. Вдруг яд обезвредился молоком? Или король вчера решил не принимать ванну? Да мало ли этих «если» может случиться? Около полудня не выдержал.
– Будьте здесь.
А сам через лес к королевскому дворцу, взобрался на дерево. О! Что-то произошло! Во дворе суета, прислуга бегает. Кто это там? Королевский лекарь! Час прошёл, другой. С крыльца сбежали двое вельмож, вскочили на коней, и с места в галоп. И после ворот повернули не к городу, а в сторону Парижа. Похоже – гонцы. Всё же что-то случилось, никогда такой суматохи во дворце не было. Вечером по городу поползли слухи, которые принесли слуги, работавшие во дворце. Вроде с королём стало плохо, у него отнялась рука и плохо говорит. Срочно послали за лекарем в Париж, придворный врач отворил кровь, но Филиппу легче не стало. Потому ещё два гонца поскакали за взрослыми сыновьями короля.
Александр, как услышал разговоры, приободрился. Неужели подействовал яд? Молоко могло ослабить силу или вовсе деактивировать. Надо ещё выждать до окончательного исхода. Долго ждать не пришлось. Утром придворный лекарь объявил вельможам, что король Филипп скончался от апоплексического удара в возрасте сорока шести лет. Причина смерти понятна. Однако смерть папы Климента, а затем и короля Филиппа заставили знать и народ усомниться в виновности тамплиеров, в справедливости обвинений. Правда, инквизиторы утверждали, что орден замешан в ереси и Великий магистр, как и другие рыцари, казнь заслужили. Но проклятие де Моле роковым образом сбылось.
Сразу после смерти короля в Португалии, в городе Сантарена, состоялся суд над храмовниками, содержавшимися в крепости Морим. Все они были признаны невиновными и освобождены. Вообще-то Александр в вердикте суда не сомневался, кто осмелится противиться воле короля? А Динишу орден был нужен, как бы он ни именовался.
После короля Филиппа правили его сыновья. Правление их было недолгим, а браки бесплодными. После смерти последнего из сыновей Филиппа род Капетингов, правивший во Франции более трёх веков, перестал существовать, к власти пришла династия Валуа.
Александр с рыцарями узнал о смерти короля вечером. Кто-то из горожан искренне горевал, другие радовались, их было большинство. Тамплиеры отметили смерть короля обильным возлиянием. Месть тамплиеров свершилась, а что там придворные лекари будут говорить о причинах смерти, рыцарей волновало меньше всего.
Уже следующим днём решили выехать из Фонтенбло. А поскольку город и дворец лежали к юго-востоку от Парижа, поскакали на юг, к Марселю. Расстояние до Нанта и Марселя одинаковое, а из Марселя в Лиссабон добраться кораблём быстрее и проще. Две недели скачки – и они в портовом городе. Переправляться в Лиссабон решили с лошадьми. Во-первых, за них деньги плачены, во-вторых, с лошадьми для рыцарей в Португалии было неважно. А учитывая, что рыцарей после суда отпустили из крепости Морим, лошади будут востребованы. Правда, перевозка с лошадьми вышла дороже.
Как ни торопились, а известие о смерти короля Франции пришло в замок Томар на сутки раньше прибытия группы Александра. Радости было много: умер главный враг тамплиеров. Правда, никто не знал пока подробностей. Пьянка выдалась грандиозной. Зато, когда Александр, Люк и Исидор подъехали к рыцарскому замку, их встретили как героев. Выла труба, рыцари в полном боевом облачении, с накидками тамплиеров, выстроились в две шеренги, образовав коридор. При виде въезжающих в ворота рыцарей тамплиеры стали бить мечами по щитам и кричать «Храм и Христос», подняв оглушительный шум.
Александру и лестно, и неудобно, а Люк и Исидор признание уважения приняли как должное, подбоченились, наслаждаясь триумфом. У места, где стоял Рене, рыцари спрыгнули с коней. Были они пропылены, без шлемов, мечей и кольчуг и выглядели на фоне рыцарей в полном облачении более чем скромно.
Рене обнял каждого и первым Александра.
– Свершилось, братья! – закричал он. – Орден и его руководство невиновны, и проклятие Великого магистра сбылось!
Дело было даже не в сбывшемся проклятии, а в том, что свершилось отмщение. Король обидел орден, руками инквизиторов пытал и убил многих рыцарей и ныне помер. А уж отравлен был или сам, от болезни, это уже неважно! Справедливость восторжествовала! Рыцари подхватили на руки Александра, Люка и Исидора, пронесли вокруг храма, крича «Боссеан!». Клич тамплиеров, боевой. Но не сговариваясь кричали его. Потом Александра поставили на камень, как на постамент, попросили рассказать. Саша в детали вдаваться не стал, сказал коротко:
– Король погиб в результате несчастного случая на охоте в своих лесных угодьях близ родового дворца Фонтенбло.
И подмигнул. В его версию никто не поверил, решили – не время говорить правду. Снова подхватили, потащили в трапезную. Один из рыцарей снял с себя шлем, в него налили вина, протянули Саше.
– Пускай по кругу!
Александр сделал пару глотков, передал шлем следующему. Один шлем с вином на всех, как братание. Хватило всем. Потом уселись за стол, приступили к трапезе. Торжественный обед перетёк в ужин.
Единственно, что успел сделать Александр до того, как отрубился, отдать мешочек с оставшимися деньгами Рене.
– Все вопросы завтра!
И уснул за столом. Вино, накопившаяся усталость, нервное напряжение сделали своё дело. Проснулся утром, когда в трапезной началось движение. От неудобной позы затекли шея и рука. Привёл себя в порядок, умылся, сделал лёгкую разминку. По ощущениям – лицо отекло.
Пошёл к Рене.
– Садись, брат! Расскажи, как на самом деле было.
Александр поведал всё без утайки, а ещё стоимость называл – яда, лошадей. Рене периодически вопросы задавал, ответами удовлетворился.
– Великого магистра нет, комтура тоже. Надо выбирать.
– Орден распущен папой, и Великого магистра мы не имеем права выбирать.
– Верно. Но это пока. Зато комтура можем, и я предложу рыцарям тебя. А уже решать – их дело. Думаю – достоин, доказал делом преданность ордену – казну вывез, помог королю умереть.
Рыцарское собрание во дворе замка вечером этого же дня происходило. Без руководства нельзя, иначе орден неуправляемым будет. Рыцари выкрикнули несколько кандидатов, в их числе Александра. Он собрал больше всех голосов и был избран комтуром. Согласно традициям, вновь избранный комтур должен быть утверждён Великим магистром. Решили – пусть исполняет временно. А когда определится статус ордена, тогда и видно будет. Рыцари полагали, что король Португалии восстановит орден. Однако посольство, направленное в Авиньон к папе, успехов не достигло, папа отказался благословить орден тамплиеров. Дескать, храмовники запятнали себя, и имя их надлежит забыть.
Папа Римский Иоанн XXII, в миру Жак д’Юэз, француз из Кагора, был избран на католический престол седьмого августа 1316 года. Поскольку сын Филиппа Красивого Людовик X Сварливый как правитель был слаб и не давил на папу Иоанна, как на Климента Филипп, новый папа склонялся к мысли согласиться на создание рыцарского ордена в Португалии, но назвать его по-другому. Посольства от Диниша посещали Авиньон регулярно. В итоге Диниш основал орден Христа 14 августа 1318 года, а в 1319 году папа издал буллу и утвердил орден, при этом выторговал себе право участвовать в управлении. Орден полностью перенял от тамплиеров устав, атрибутику и традиции храмовников. Красный крест на белом фоне, целибат и нестяжательство, преданность вере и подчинение старшим.
Рыцари в Португалии воспряли, слухи сразу дошли до испанских королевств, до Франции. Рыцари начали обсуждать, кого избрать Великим магистром нового ордена, ведь папа позволил новому военно-христианскому ордену забрать все владения тамплиеров в Португалии. Поскольку в Томаре был замок и здесь возрождался орден, рыцарей ордена Христа стали называть рыцарями Томара, тем более три десятилетия спустя в этом замке впредь будет располагаться резиденция Великого магистра. Но и Диниш вёл свою игру. Поскольку рыцари располагались на португальской земле, король хотел контролировать орден и управлять. А потому назначил Великим магистром португальца. Им стал дон Жил Мартинш, бывший Великий магистр ордена святого Бенедикта Ависского.
Для рыцарей – шок. Это нарушение традиций, Великий магистр избирался рыцарями, а не назначался. Повозмущались между собой, обсудили, решили – принять волю короля Диниша, ибо рыцари нашли в Португалии приют. Правил Великий магистр чисто номинально, недолго, и умер в 1321 году, после его смерти король назначал Великих магистров, но уже из числа рыцарей Томарского ордена.
Король занял у тамплиеров большую сумму. На деньги ордена финансировались все великие открытия португальцев. На кораблях Васко да Гаммы, Кристобаля Колона (известного миру как Христофор Колумб), Фернана Магальянша (Магеллан) стояли белые паруса с красным крестом. Вначале в несколько видоизменённом виде – в центре красного креста был ещё небольшой белый или серебристый крест, но он быстро исчез. Флот португальский на деньги ордена развивался мощно, и флаг Томарского ордена был при открытии Америки и других великих географических открытиях.
Когда тамплиеры, а ныне рыцари Томарского ордена, обрели официальный статус, стали прирастать новобранцами. До десятка германцев, бывших в тамплиерах и с началом гонений перешедших в тевтонский орден, приехали в Португалию. А ещё были новички. Александр, как комтур, которого всё же утвердил Мартинш, переманил из испанских Севильи и Толедо кузнецов – оружейников с подмастерьями. Да и ещё бы взял, ордену нужны и щитники, и бронники, всё же орден воинский. Начали проводить тренировки. Опытные рыцари учили новобранцев мечному бою не на деревянных мечах, а конно-копейным ударам. К ордену прибились и лекари. Где воины, там обязательно раны или переломы, их помощь востребована. И крыша над головой найдётся, и похлёбка, да ещё и деньги перепадут, а на пиршествах и вино. Что занятно, Александр впервые увидел, как среди приготовленных повязок хранится плесневелый хлеб.
– Это зачем? Выбрось!
– Э, нет! От плесневелого хлеба раны не гноятся.
Саша удивился, а потом дошло – на заплесневелом хлебе грибок пенициллиум, который в двадцатом веке выделил Ян Флеминг, создавший первый антибиотик. А прообраз-то его уже был у рыцарей. Причём принесли его лекари из германских земель.
Вокруг замка рыцарей стали строиться дома, появились лавки торговцев – вина, тканей, обуви, мастерские ремесленников. За пять лет, что провёл в Томаре Александр, вокруг замка город вырос, а вначале стояли несколько домов. Ну и харчевни, куда без злачных мест, поскольку кроме еды и вина были женщины для утех. Для полного комплекта не хватало скупщика трофеев, и он не замедлил вскорости появиться. Эта публика слеталась к местам вероятных боевых действий, как стервятники на поле боя, – пожирать павших. Ещё ничего не предвещает боёв, а скупщики уже здесь, как будто предчувствуют.
Рыцари ордена Христа так же, как и тамплиеры, должны были являться на мессу три раза в неделю, трижды в год исповедоваться, бороться с неверными, никогда не уклоняться от боя, каким бы ни было число противников, а также не требовать постоя. Прежним остался и боевой клич – Боссеан! В переводе с греческого он означал – убей быка!
Португалия – страна молодая, состояла из двух частей. Старой – Порту, населённой галисийцами, и новой – Луизитании, прежде населённой маврами, выходцами из Марокко, исповедующими ислам. Тамплиеры португальского приоратства ордена Храма приняли на себя всю тяжесть борьбы с маврами. В награду за борьбу с мусульманами король Альфонсо Экрим в 1159 году подарил тамплиерам замок Сера и земли около города Олива. На землях этих была построена церковь Святой Марии, ставшая главной для тамплиеров. Позже недалеко от неё вырос замок Томар. Кроме того, на южном побережье Португалии была освобождена от мавров крепость Кастро-Марин, тоже дарованная тамплиерам. С появлением ордена Христа в стране появилось два своеобразных центра. Великий магистр Жил Мартинш сначала резиденцией избрал именно Кастро-Марин, там же обосновались португальские тамплиеры. Другая часть рыцарства расположилась в замке Томар, наиболее боеспособная и большей частью французская, хотя были и немцы.
Любая армия в бездействии теряет навык, разлагается. Это хорошо понимал Диниш. Поскольку в Португалии с маврами было покончено, а в испанских королевствах реконкиста ещё продолжалась, король двинул рыцарей к испанским границам. Там реконкиста, борьба с берберами, шла с попеременным успехом аж до 1492 года, когда ранее независимые графства – Наварра, Арагон, Кастилия, Каталония и Андалусия – объединились. Берберы, выходцы из Африки, давно осели в испанских графствах, построили дома и целые города, во многом переняли от испанцев традиции и еду, но веры оставались своей. Бороться с берберами было трудно, потому как из североафриканских стран постоянно поступали подкрепления. В своё время, ещё в VIII веке, берберы сами были завоёваны арабами, приняли чужое господство и стали ударной силой в Европе в борьбе с вестготами.
К началу XIV века на севере Испании уже сформировались графства, но юг страны, Гранада, был ещё под Альмохадами. Территория большая, почти треть Испании. В Испании пришельцев из северных африканских земель называли берберами, в Португалии – маврами, но это были одни и те же племена.
Однако века владычества арабов и берберов в Европе катились к закату. Молодые государства вроде Португалии набирали силу. Вскоре вложения в торговлю и постройку флота дадут свои плоды. Португалия, а за ней и Испания будут захватывать земли сначала в Африке, а потом откроют Америку, и над их колониями никогда не будет заходить солнце. Но пока Динишу приходилось защищать свои границы.
И главной опорой были рыцари – опытные, хорошо вооружённые и обученные, конные, а стало быть, мобильные, поскольку армия короля была малочисленной и пешей.
Первым заданием короля было обосноваться в Серпе, недалеко от испанской границы, собственно, даже не испанской, а берберской, поскольку на той стороне городок Кортегана, принадлежащий Гранаде.
Исполнять приказ короля, полученный через Великого магистра, отправился отряд в десять рыцарей под руководством комтура Огюста де Бриана. С рыцарями – капеллан, оруженосцы, несколько подвод с провизией. Получалось в общей сложности полсотни человек.
Серпа – в гористой местности, на запад – река Гвардиана, за ней уже поля и оливковые рощи. На восток сначала холмы, а потом горы. От берберской Кортеганы через Серпу к Лиссабону дорога идёт. Хоть периодически стычки были, а торговые караваны ходили, отдельные купцы на подводах.
Маленький отряд прибыл в Серпу через две недели. Разбили временный лагерь, установив несколько шатров, как защиту от ветра и солнца. Александр с несколькими рыцарями местность объехал. Нашли наиболее подходящее место для строительства небольшой каменной крепости. Отправили Великому магистру письмо с просьбой обратиться к королю, выделить землю и работников из местных. А пока ответ не получен, стали объезжать местность, изучать. Что плохо, не было естественных преград на границе двух стран в виде рек или горной гряды. И берберы могли перейти в любом месте. Получалось – для охраны и отражения десяти рыцарей ничтожно мало. Рыцари для боя потребны, где они себя проявить могут. А патрулировать должна пограничная стража, только у Португалии не было её, создана будет позже значительно. Не дело Александра советы королю давать, приходилось самому налаживать.
Для начала сложили на берегу реки из камней очаг. Приготовление пищи – это первостепенно. Свободные от службы оруженосцы собирали по окрестностям камни, свозили на подводах, обкладывали шатры. Берберы периодически появлялись вдали. Небольшие отряды в белых бурнусах, легковооружённые, подъезжали поближе к шатрам рыцарей, разглядывали. Но стоило рыцарям сесть в седло и выехать навстречу, уносились в свою сторону, боя не принимали. Видимо, обеспокоены были появлением рыцарей европейского вида. Эпоха Крестовых походов ещё не закончилась, и противостояние христианства и мусульманства шло в нескольких точках – Испании, Византии, которую теснили османы. На востоке набирала силу Золотая Орда во главе с ханом Узбеком. И почти все страны и правители враждовали друг с другом, стремились отнять кусок земли от соседа. Образовывались и распадались военные союзы. Войны тянулись долго, веками, менялось не одно поколение, как и границы государств.
В один из дней берберы решили напасть, явить рыцарям силу, показать, кто в этих местах хозяин. Ещё поутру Александр увидел быстро приближающееся облачко пыли. Обоз торговцев так быстро перемещаться не мог, стало быть – верховые. Отдал приказ трубачу играть тревогу. Рыцари с помощью оруженосцев стали броню одевать. Самому рыцарю ни одеть, ни снять броню невозможно, если только шлем, да ещё щит взять. И на лошадь садились с небольшой лестницы или груды камней, поскольку подняться в седло затруднительно из-за большого веса боевого железа. До подхода отряда берберов выстроились шеренгой, копья приготовили. За рыцарями оруженосцы, у каждого арбалет. Когда берберы отчётливо видны стали, сабли в руках посверкивали, Александр привстал на стременах.
– Христос и Храм! Вперёд!
Крестоносцы стали разгоняться. Кони крупные, не в пример лёгким и быстроходным арабским скакунам. Берберов около полусотни, вооружение лёгкое – сабли, из защиты шлем и щит. Но Александр, памятуя о боях крестоносцев с мамлюками на Святой земле, придумал трюк, причём не раз отработанный на поле у замка Томар. По сигналу Александра шеренга рыцарей расходится в стороны, туда устремляются оруженосцы, стреляют из арбалетов во врага. Из-за небольшой дистанции почти каждый болт находит свою жертву. И рыцари нападают двумя группами. Так и получилось. Саша вскинул вверх своё копьё, шеренга раздалась в стороны. Вперёд рванулись оруженосцы, залп! Пока оруженосцы перезаряжали арбалеты, в берберов врезались рыцари. Берберы и так понесли потери ещё до столкновения от арбалетных болтов, а сейчас – от копий. Начало схватки, а у берберов третья часть воинов уже убита. А дальше на мечах и саблях сеча пошла. Видимо, опыта боёв с рыцарями берберы не имели, осыпали градом сабельных ударов, а всё впустую, рыцари в железо закованы. Несколько берберов к оруженосцам прорвались, там крики, звон железа.
Против Александра седобородый бербер биться начал, военачальник, судя по богатым одеждам. Да и у Саши на шлеме отличие – маленький флажок чёрно-белый. Бербер опытный, нанесёт удар саблей и выжидает. Сабля легче, рука не так устаёт, а клинок меча длиннее, это небольшое преимущество даёт. Саша начал действовать методично. У бербера лёгкий деревянный щит. Саша сверху по нему удары мечом наносить стал. Один удар, другой, на пятом щит треснул, полетели щепки. Бербер понял, чего добивается противник, стал сам атаковать. Саша своим щитом прикрывался, потом привстал на стременах, мощным ударом буквально развалил щит бербера. Конец бы сейчас седобородому пришёл, но на помощь ему молодой кинулся, стал справа атаковать. Седобородый коня боком-боком и в сторону, закричал что-то, перекрикивая шум боя. Тут же стали разворачиваться задние ряды – и вскачь, за ними другие. Полминуты, и берберы уносятся вскачь. На каменистой земле только трупы убитых. Из полусотни нападавших половина осталась в живых. В погоню Александр приказа не давал, легконогие арабские скакуны всё равно вперёд уйдут, тут у берберов фора. Оруженосцы с коней спрыгнули, собрали с убитых оружие. Первые трофеи, взятые на меч. Потом их купят перекупщики и с выгодой продадут в армию короля. Сабли у берберов неплохого качества, но рыцари саблями не пользуются.
Рыцари стали возвращаться к своим шатрам. Ни одного рыцаря в схватке не потеряли, один оруженосец убит и двое ранены. По жаре хоронить надо сразу. Оруженосцы с трудом вырыли могилу в каменистой земле. А рано утром на дороге показался конный бербер, в руке держал белый флаг и размахивал им. Александр выехал навстречу, ясно же – переговорщик. Съехались. Ба! Да это же тот седобородый, с которым Саша вчера сражался. Причём бербер начал изъяснения на французском, почти без акцента:
– Приветствую тебя, рыцарь!
– И тебе удачи!
– Ты вчера хорошо бился.
– Жалею, что не убил.
– Мы погорячились. Ты отдашь нам тела павших земляков? Жарко, по обычаям их надо было схоронить вчера. Мы даже готовы выкупить.
– Да? И сколько за каждого?
– Два эскудо серебром.
Много это или мало – непонятно. Никогда раньше торговаться за тела не приходилось.
– Согласен.
Оба переговорщика без оружия, как положено по неписаным законам. Седобородый отсчитал деньги, протянул. Такие монеты Александр видел впервые. Испанской чеканки? Да всё равно, серебро в цене везде.
– Когда мы можем забрать?
– Хоть сейчас. Даю слово, что никого не тронем, если вы первые не нападёте.
– И я, шейх Абу Муслим, даю слово, что до конца дня ни один мой воин не обнажит оружие. Клянусь Аллахом!
Развернули лошадей, разъехались. Уже через час с испанской стороны показались всадники, сопровождавшие двуколки. При их появлении Александр приказал рыцарям облачиться в броню, приготовить коней, но в сёдла не садиться. Берберы действовали шустро. Погрузили на подводы тела убитых и повезли на испанскую сторону. Оглядывались часто. То ли опасались нападения, то ли старались рассмотреть – что там, за шатрами и каменной кладкой?
Берберы ушли. Оруженосцы помогли рыцарям снять броню. Наверное, берберы занимались похоронами. Утром снова показался одинокий всадник с белым флагом. Он остановился на том же месте, что и вчера. Пришлось Александру выезжать навстречу.
– Приветствую тебя, рыцарь!
– И тебе долгих лет, шейх. С чем пожаловал?
– Оружие бы нам вернуть.
– Хм, это трофей, взяли в бою. Сам знаешь, кто трофей взял, вправе распоряжаться им по своему усмотрению.
– Знаю. А ещё правда, что рыцари саблями не воюют. Всё равно продадите кузнецам или перекупщикам.
– Конечно.
– Там, в трофеях, есть сабли, которые передавались от отца к сыну и даже от деда к сыну и внуку, им по сто лет. Они дороги как память. Продай!
Сабли ещё были здесь, во временном лагере, перекупщики сюда не добрались.
– Сколько даёшь за саблю? У нас их двадцать две.
– Два эскудо за клинок.
– Это очень мало! Пять, и ударим по рукам.
– Пять – это грабёж!
Торговались долго, сошлись на трёх. Истинной цены берберских клинков Саша не знал, но проще везти деньги, чем охапку боевого железа. А вырученные деньги пустить на арбалеты для оруженосцев или продукты. Деньги по праву принадлежали всем крестоносцам в лагере, и Саша утаивать, крысятничать не собирался.
Ударили по рукам, но Саша взял с шейха слово, что клинки не будут обращены против рыцарей.
– Отныне рыцарский дозор по приказу короля Диниша тут будет надолго, шейх. Хочешь жить мирно, не води сюда людей, рыцари отступать не будут, только своих воинов погубишь.
– Договорились.
Ударили по рукам. Шейх передал деньги в мешочке, Саша сказал: пусть приедет подвода. Оружие отдали в полдень. Саша, уже имевший дело с мамлюками, мусульманам не верил. Вот если поклянутся на Коране в присутствии муллы, другое дело.
