В этот самый миг профессор Рэмси, миссис Лэнсбери и Исполнитель 2087V вышли на улицу, которая успела превратиться в бурлящий котел. Люди в панике метались туда-сюда. Хватило одного взгляда, чтобы понять, от чего они убегают. В конце улицы высился собор Святого Павла, но теперь его будто окутывало множество слоев тончайшей ткани. Рэмси сразу сообразил, что на него наложились другие соборы из других, параллельных, Лондонов. Все, что за века побывало на этом месте, снова явилось из небытия, и собор стал похож на куколку бабочки в светящемся коконе. Профессору даже почудилось, что под всеми слоями он различает старинный средневековый собор в неоклассическом стиле, погубленный огнем в 1666 году, а под ним еще и маленькую деревянную церковь, построенную в 604-м, а ведь именно она имела честь быть первой церковью в Англии. То же стало происходить и с соседними зданиями – они тоже постепенно исчезали под мглистым крепом. А еще Рэмси заметил несколько полупрозрачных людей и экипажей – выходцев из другой реальности. Профессор вздохнул. Нельзя было терять ни минуты.

– Мы должны поскорее попасть в Скотленд-Ярд, – сказал он, глядя на Исполнителя.

– Боюсь, нам придется сделать это традиционным способом, профессор. Если мы перенесемся в другой мир, моя трость вряд ли сумеет правильно определить координаты для возвращения обратно, ведь все миры сейчас соприкасаются.

– Понимаю, – отозвался Рэмси уныло. – Однако имей в виду, что еще труднее нам будет найти сейчас в Лондоне свободный кэб.

Они решили двинуться по улице в сторону Темзы – в надежде встретить экипаж, который избавит их от долгой пешей прогулки. Рэмси предложил руку миссис Лэнсбери, Исполнитель следовал за ними, похожий на высокий кипарис, выросший среди кряжистых утесов. Но в суматохе никто не обращал на него внимания. Вскоре, свернув на другую улицу, как ни странно пустынную, они увидели кэб – кучер с облучка как загипнотизированный пялился на ковылявшую к нему прозрачную фигуру.

– Эй, послушайте, нам нужен экипаж! – крикнул Рэмси.

Его голос заставил кучера оторвать взгляд от призрака.

– Вы могли бы отвезти нас на Грейт-Джордж-стрит?

Кучер, ни минуты не раздумывая, молча кивнул, словно до него дошло, что продолжать заниматься своим привычным делом – единственный способ спастись от безумия, охватившего город. Исполнитель, чтобы не пугать лошадей, поумерил свои показатели жизнедеятельности и сел рядом со старой леди. Рэмси отстал от них на несколько секунд, желая получше рассмотреть расплывчатую фигуру, которая как раз приближалась к ним. С первого взгляда можно было вообразить, что существо скроено из кусков человеческих трупов, кое-как прилаженных один к другому. Когда оно оказалось рядом, профессор заглянул в его глаза, затянутые жутким мраком, и вроде бы даже уловил вспыхнувшую там на миг искру. Потом Рэмси протянул руку к покрытому шрамами и рубцами лицу, и рука прошла сквозь голову существа и появилась из его затылка. Профессор отпрянул, прежде чем фигура просквозила через него самого, и какое-то время наблюдал, как она удалялась вихляющей походкой.

– Поразительно… – пробормотал он, разглядывая собственную руку.

Потом сел в кэб и велел кучеру трогать. Кнут свистнул в воздухе, и скоро экипаж уже ехал вдоль реки по набережной Виктории. Дорогой они видели ряды домов в таких же полупрозрачных коконах и толпы светящихся призраков, носившихся взад-вперед. Недалеко от Иглы Клеопатры на реке разворачивалось некое подобие битвы при Лепанто  – тот момент, когда турецкая галера атаковала фрегат Священной лиги. Кучка любопытных затаив дыхание следила за ходом боя, который во всех подробностях описан в Британской энциклопедии.

Когда кэб доставил их на место, стало очевидно, что в Скотленд-Ярде царит та же неразбериха. Агенты слонялись по коридорам, начальство раздавало противоречивые приказы – и все вместе это напоминало всполошенный муравейник. В таких обстоятельствах никто, разумеется, не обратил внимания на странную троицу – профессора Рэмси, миссис Лэнсбери и Исполнителя 2087V.

Рэмси попытался оценить ситуацию и хотел уже приказать Исполнителю остановить кого-то из пробегавших мимо полицейских. Но тут совершенно очумевший агент с бледным как полотно лицом двинулся прямиком на Исполнителя, так что его подбородок уткнулся в грудь гиганта, который вроде бы и не заметил столкновения. Молодой человек растерянно посмотрел на него, потирая ушибленное место.

– Эй… Боюсь, наш друг – вовсе не призрак, – сказал ему Рэмси.

Агент с любопытством оглядел профессора, потом старушку и только после этого поднял глаза на Исполнителя, стараясь различить скрытое полями шляпы лицо.

– А кто же он тогда? – спросил полицейский с подозрением.

– Ино… иностранец, – ответил Рэмси.

– А! – Полицейский не скрывал своего недоверия и обратился опять к Рэмси, чей облик вызывал у него гораздо меньше сомнений: – А с какой целью вы пришли сюда? И какие чудеса уже видели? Поверьте, мы получили кучу самых немыслимых сообщений. – В доказательство он помахал зажатыми в руке бумагами. – Сейчас абсолютно все сталкиваются с героями романов, мифов или детских сказок. – Он быстро заглянул в бумаги. – Кто-то видел “Наутилус” капитана Немо, когда он всплыл из Темзы, а одна дама заявила, будто во дворе ее дома сидит лев с человечьим лицом и хвостом скорпиона. Насколько я знаю, это самая настоящая мантикора ! Но появилось сколько угодно существ, которых мы не можем идентифицировать. Вам, например, известна хоть какая-нибудь история про гигантскую гориллу? Поступил сигнал, что одна такая взобралась на Биг-Бен.

Тут мимо них пронеслась точная копия агента, но только полупрозрачная, двойник тоже размахивал бумагами и невозмутимо прошел сквозь первого. Агент в отчаянии возвел глаза к небу:

– Опять… Скажите, ну разве можно работать в таких условиях!

– Молодой человек, будьте добры, – перебил его тоненький старческий голос, – нам нужен агент Корнелиус Клейтон. Подскажите, где его можно найти.

– Я и сам хотел бы это знать! – вскипел полицейский. – Агент Клейтон половину жизни посвятил погоне за всякими волшебными существами, и как раз в тот день, когда они буквально поперли из всех щелей, он словно сквозь землю провалился!

– Агент Гарретт! – позвал кто-то с другого конца большого зала.

– Бегу! – откликнулся молодой человек. Потом, повернувшись к старой леди, добавил: – Простите, но я не знаю, где можно найти Клейтона или хотя бы капитана Синклера. На самом деле здесь сейчас нет вообще никого из их спецподразделения, будь оно неладно. Все до одного исчезли! А сейчас прошу прощения, но… – Он поспешил к позвавшему его полицейскому.

– Боюсь, Клейтона будет трудно отыскать, – разочарованно сказала миссис Лэнсбери.

– М-м-м… Пожалуй, можно все-таки попробовать, – возразил Рэмси. – Но прежде нам надо найти спокойное место.

Он открыл ближайшую дверь, заглянул внутрь и убедился, что кабинет пуст. Они вошли, заблокировали дверную ручку стулом, чтобы им никто не мешал – во всяком случае, никто из этого мира, – потом Рэмси обратился к Исполнителю:

– Агент Корнелиус Клейтон из числа тех, кто совершает прыжки исключительно мысленно.

Была эта информация новой для Исполнителя или только подтверждала известный ему факт, понять никто бы не смог.

– А что значит “совершает прыжки мысленно”? – спросила старая леди.

– Это когда человек инфицирован вирусом, но по каким-то неведомым нам причинам не способен переноситься из мира в мир физически, а делает это только в своем воображении, – объяснил Рэмси. – До сегодняшнего дня в здешнем мире таким был лишь Клейтон, по крайней мере других мы не установили. Но то же относится и к его двойникам – большинство Клейтонов, включая и тех, кого укусило существо, в которое они имели несчастье влюбиться, страдают болезнью под названием нарколепсия , но руку они потеряли, кстати сказать, не по причине этого недуга. У одних болезнь проявляется раньше, у других позже, а кто-то и до самой смерти ничего о ней не знает… Однако Клейтона из нашего мира заразила женщина, от рождения способная к прыжкам. И по причинам, в которых мы пока не разобрались – возможно, тут играет роль сила его чувств или какие-то иные особенности личности, – мозг Клейтона использует болезнь для полетов к возлюбленной. При этом тело его остается лежать на месте, как пустая скорлупка. Но след агента – из самых заметных, вот что странно. Он похож на светящуюся золотистую молнию… – Взгляд у Рэмси стал мечтательным. – Все дело в молекулах воображения, в молекулах, которые обеспечивают способность мечтать… Именно эти качества делают неповторимой вашу мультивселенную, и, не исключено, только они помогут ей спастись. В конце концов, благодаря крови Клейтона нам удалось создать нужную вакцину! И теперь надо определить его местонахождение и отыскать “Карту хаоса”. Как ты думаешь, 2087V, возможно такое?

– Чувствую надежду, – проговорил Исполнитель, не шевеля губами. – У него очень отчетливый след, очень мощный. Думаю, я смог бы последовать за ним туда, куда агент обычно улетает, а потом, прежде чем след исчезнет, вернуться по нему в то место, где осталось лежать тело.

– Что ж, тогда нам нужно ждать, пока у Клейтона случится очередной обморок, хотя нет никакой гарантии, что это произойдет, прежде чем вселенная…

– Прошу прощения, профессор Рэмси, – перебила его старая леди, чье лицо вспыхнуло энтузиазмом. – Я правильно вас поняла? Вы сказали, что нашли эффективную вакцину?

– Да, именно. Хотя теперь она нам не понадобится: благодаря карте вашего мужа мы сможем явиться в нужное место за минуту до того, как произойдет первое заражение, и просто помешаем ему произойти…

– И сделаете прививку Ньютону! – опять перебила его миссис Лэнсбери умоляющим тоном. – Тогда не надо будет убивать его, правда ведь?

Рэмси снисходительно улыбнулся:

– Можно попробовать… Вакцина и на самом деле очень эффективна, но вы, миссис Лэнсбери, должны понимать: при малейшем признаке того, что вирус присутствует в организме животного… Короче, мы не можем допустить, чтобы все началось сначала.

– О, разумеется, я все понимаю… Но это дало бы моей книге такой прекрасный финал, – добавила старушка, а потом повернулась к Исполнителю: – А вы могли бы оставить меня потом рядом с дорогим Ньютоном в каком-нибудь тихом мире, где я спокойно ее допишу? – Исполнитель едва заметно кивнул. – Ну и чего мы тогда ждем? Надо поскорее отыскать этого агента с разбитым сердцем.

Рэмси велел Исполнителю приступить к поискам. Тот встал посреди маленького кабинета, подождал, пока профессор опустит шторы на окне, и поднял трость над головой – торжественно, как король, который демонстрирует свой скипетр подданным. И тотчас трость слегка заискрилась, голубоватое свечение пробежало по ней из конца в конец, становясь все ярче, и темно-синий свет стал теснить царившую в комнате темноту. Затем воздух прочертили, повторив географию мультивселенной, красные линии, похожие на сеть кровеносных сосудов. С приближением Дня хаоса красные линии, обозначавшие каждый из миров, начали располагаться параллельно подобно струнам арфы. Но теперь каждая, прогибаясь, тянулась к соседней, соприкасаясь с ней – или даже переплетаясь – в отдельных точках, а порой линии сливались, вызывая серии вспышек и фиолетовых разрывов на гладкой голубой поверхности – ткани вселенной. Эта беспорядочная путаница верно передавала то, что сейчас происходило, и служила схемой опустошения, напоминая дивно расцвеченную раковую опухоль. А еще там можно было различить дюжины зеленоватых следов, перепрыгивающих с одной линии на другую, потом на третью, – они соединяли линии подобно корсетной шнуровке. Это были следы хронотемиков, бесстрашно скачущих по мирам в поисках спасения от наступающего хаоса. Но хаос неодолим. От него нельзя спастись. И своими безумными прыжками они добивались лишь одного – истрепанный коврик бытия покрывался все новыми и новыми прорехами.

– Вот она, настоящая карта хаоса, – прошептала старая леди.

Рэмси почтительно кивнул.

– И ежели агент Клейтон упадет в обморок прямо сейчас, в какой-то части карты появится золотой след, – пояснил он и указал на прекрасный разноцветный туман – свидетельство величайшей из катастроф, когда-либо пережитых вселенной.

– Тогда нам остается только ждать, – сказала миссис Лэнсбери. – Поскорее бы он заснул…