Глава
16
– Стойте!
Аура спустилась во двор и, остановившись у бассейна, навела револьвер на незнакомца.
Тот замер. Темный силуэт на фоне рубиново-красного солнца в арке ворот. Как картина в раме.
– Не стреляйте, – сказал он по-немецки, сделал шаг вперед и вытянул руку, показывая, что безоружен. Другой рукой он держал лошадь под уздцы. – Давайте поговорим, как цивилизованные люди.
Аура пыталась разглядеть лицо незнакомца, но его скрывала темнота. Лишь на мгновение оно мелькнуло в лучах восходящего солнца, и Аура успела заметить, что он улыбается. Появление незваного гостя встревожило Ауру, но еще больше смутила его улыбка.
– Кто вы?
– Могу я подойти ближе?
– Ваше имя!
– Оно вам ничего не скажет, Аура.
– Откуда вы меня знаете?
Интересно, печать, собранная из кистей Гримо, еще при нем?
– Я знаю вас и знал вашего отца. Но вряд ли он упоминал обо мне. – В голосе незнакомца слышалась досада. – Позвольте представиться – Эдуардо Фуэнте. – Он умолк, ожидая, что скажет Аура, но та молчала. – Вот видите, я говорил, что вы обо мне не слышали.
– Отпустите лошадь. И медленно подойдите. Я хочу видеть ваше лицо.
– Вам не нужно меня бояться.
– У меня револьвер. С чего мне вас бояться?
– Вы же знаете: это я убил графомана Гримо. Неприятный тип. И любовника вашего друга Филиппа Монтелье. И его бедняжку жену. Для них так лучше, поверьте мне.
Голос незнакомца не звучал желчно или злобно. Скорее деловито.
Аура и ее лошадь стояли в круге света от фонаря, оставленного на бортике бассейна. Человек подходил ближе, и черты его лица постепенно проявлялись.
Торговец стеклянными розами. Тот, что дважды заговаривал с ней возле гостиницы.
Нос с крутой горбинкой. Тонкие бесцветные губы. Высокие скулы, впалые щеки. Огромные глаза янтарного цвета. На самом деле они были карие, но свет фонаря придавал им поразительный желтоватый оттенок. Человек оказался старше, чем ожидала Аура, – лет пятидесяти, может, даже больше. Длинные, совершенно седые волосы, похоже, собраны в хвост – Аура толком не разглядела. На нем был бежевый кожаный плащ в пол, с широкими рукавами.
Аура позволила ему приблизиться на несколько шагов.
– Стойте там.
Человек смотрел на нее мягко, даже немного с грустью.
– У вас отцовские глаза.
– Если это правда, то вы первый, кто это заметил.
Аура попыталась представить себе глаза Нестора, но не смогла. Лицо его постепенно стиралось из памяти. Теперь он только призрак из прошлого, дурное воспоминание, от которого она бы с радостью избавилась.
– Голубые, – продолжал незнакомец. – И брови у вас тоже отцовские.
– Зачем вы меня преследуете?
Усмехнувшись, он переступил с ноги на ногу.
– Разве я вас преследую? Вы сами пришли сюда по моему приглашению. Просто немного опередили меня.
Человек, стоявший перед Аурой, был в хорошей форме: крупный, широкоплечий. Вероятно, Рафаэль и Гримо его недооценили, потому и погибли. Удивительно, но Аура не ощущала признаков тошноты, несмотря на возраст незнакомца.
– Скажите, почему вы хотели, чтобы я приехала сюда?
– Эта крепость много значила для вашего отца.
Аура фыркнула:
– Мой отец жил шестьсот лет. И это место – лишь одна из многих остановок в его жизни. – Свободной рукой она обвела фасады зданий. – Он не особо всем этим дорожил. Это не единственный его дом.
Человек скорчил гримасу, как обиженный ребенок, но согласно кивнул:
– Да. Его дом – замок в Балтийском море.
– Вы так и не ответили, зачем я здесь.
– Вы сами сюда приехали. Я вас не заставлял. Поэтому вы мне скажите, Аура Инститорис, зачем вы здесь?
– Мне надоели ваши игры, сеньор Фуэнте.
– Эдуардо. Так звал меня ваш отец.
– Я не мой отец. – Вдруг Ауре пришла в голову мысль, напугавшая ее куда больше, чем все, что этот человек натворил в Париже. – И я не намерена продолжать здесь жуткие эксперименты Нестора, если вы на это надеетесь.
Эдуардо сделал шаг вперед.
– Стойте, где стоите!
Ухмылка на его лице казалась совершенно неуместной.
– Застрелите меня?
– Если вы не оставите мне выбора.
Он остановился.
– Я хотел вам кое-что показать. Думаю, вас это заинтересует. Но сначала должен кое о чем спросить.
Посмотрев на его руки, Аура вспомнила, что он сделал со своими жертвами.
– Спрашивайте.
– Когда вы нашли в библиотеке Гримо книгу с изображением этой крепости, о чем вы подумали?
Аура сжала револьвер. Рука ее вспотела.
– Ни о чем. Меня едва не стошнило от того, что лежало рядом с книгой.
Ухмылка исчезла с его лица.
– А вы думаете, мне это доставило удовольствие? Я лишь хотел достучаться до вас.
– Вовсе не обязательно было убивать всех этих людей!
– А вот ваш отец не тяготился вопросами морали.
Аура прищурилась:
– Так это вы помогали ему убивать девушек?
– Вы называете это убийством? – Эдуардо сверкнул глазами. – Нестор предпочитал другой термин: научный эксперимент. – Он слегка подался вперед, будто ему не терпелось подойти поближе. – И все же: о чем вы подумали, увидев изображение крепости?
– Наверное, я вспомнила отца.
– Само собой. Но было кое-что еще, не так ли? Вы же пустились в это путешествие не только потому, что вспомнили о Несторе?
Аура не решалась произнести вслух то, что хотел услышать от нее этот человек. Даже если это правда. А может, именно поэтому… Ей больно было даже думать об этом.
Эдуардо выжидал.
– А не стало ли вам просто любопытно? Тайна – вот что вас так взбудоражило. Скажите правду. Я знаю вас, потому что знал вашего отца. И у вас не выйдет меня обмануть. Вы ждали вызова, и я вам его бросил. – Лукавая улыбка пробежала по его лицу. – Вы должны быть благодарны.
– Во всяком случае, в Париже я очутилась не из-за вас.
– Ах да, конечно. Ваши поиски Verbum Dimissum… А вы не догадываетесь, кто вас к этому подтолкнул?
– Ящик с книгами…
У Ауры подступил комок к горлу.
Фуэнте рассмеялся:
– Вы правда поверили, что он пришел с другого конца света? Потерявшиеся книги вашего отца! Я знал, что вы клюнете на эту удочку.
– Так это вы их отправили?!
– Признаюсь, было нелегко подделать документы на перевозку. Но я подозревал, что упоминание Verbum Dimissum вас заинтригует. Все следы, по которым вы шли, в том числе и поездка в Париж, – моих рук дело.
– Но… – Аура запнулась. – Ради чего все это?
– Чтобы мы с вами наконец встретились. Законные наследники Нестора. Вместе мы завершим его дело.
Шагнув назад, Аура села на край бассейна. Револьвер все еще был направлен в грудь Фуэнте. Аура едва смогла унять дрожь в руках.
– Вы всерьез полагаете, что я играю по вашим правилам?
– Ах, Аура. Именно это вы и делаете. С того самого утра, как нашли отпечаток на вашей постели. Строго говоря, даже раньше: с отъезда из замка. Я все это спланировал. Каждый ваш шаг.
Ее указательный палец все сильнее сдавливал курок. Так просто – взять и пристрелить его. Освободиться от всех забот.
– Я скажу вам кое-что еще, – продолжал Фуэнте, – раз уж сами вы не хотите этого признавать. Вы прибыли сюда не только из любопытства и не потому, что в Париже запахло жареным. Вы приехали в надежде разузнать, чем ваш отец здесь занимался.
– Убивал девушек. С вашей помощью.
Фуэнте пренебрежительно махнул рукой:
– Да бросьте вы! Как будто вам есть до них дело! Девушки эти мертвы уже не одну сотню лет. И не говорите, что вы скорбите из-за них. Лицемерие сейчас ни к чему.
«Что, если выстрелить ему в колено и бросить здесь?»
– Вы думаете, Нестор искал вечную жизнь, – твердо сказал Фуэнте. – Это так. Но он понимал, что значит жить веками. Нестор познал не только радость, но и горе вечной жизни. Да, он часто это говорил. Не смотрите так на меня! Он все мне рассказывал. И поверьте, его рассказы отбили у меня охоту жить вечно.
– К чему вы клоните?
Фуэнте покачал головой:
– Я знаю, вы открыли тайну цветка. Неужели вы думаете, что и я хочу того же? Нет, люди не годятся для бессмертия – Нестор это знал. Он не верил в Бога, но все же считал, что есть какие-то высшие силы, которые определяют бытие человека. Наша жизнь должна быть конечна. Кто бы ни назначил нам эту участь, он знал, что мы можем справиться с чем угодно, но только не с болью и горечью вечной жизни. Взгляните на себя, Аура. Ведь вы несчастны. А вам нет и тридцати пяти. Вы никогда не задумывались, что будете чувствовать, когда вам стукнет триста пятьдесят? Думаете, страхи и заботы отступят? – Фуэнте расхохотался. – Ваш отец все понимал. И шестьсот лет жил, снося страдания и утраты. Он знал вещи более достойные человеческого устремления, чем перспектива вечной жизни.
– Под конец жизни он переменился, – едва слышно проговорила Аура. – С возрастом он все больше боялся смерти. Нестор собирался зачать со мной дочь, как только мне исполнится двадцать один, чтобы сначала из моей, а потом из ее крови добыть эликсир бессмертия.
– Время – это обоюдоострый меч. Конечно, с каждым годом мы становимся чуточку мудрее. Но в то же время теряем разум.
– В старческий маразм мой отец не впал.
– Да. Но вел он себя непоследовательно.
– Я ответила на ваш вопрос, Фуэнте.
– Эдуардо. – Он улыбнулся, обнажив желтые, как песок, зубы.
– Вы хотели мне что-то показать.
Он сделал еще шаг вперед.
– Отойдите в сторону, пожалуйста.
Аура подняла револьвер повыше и направила ему в лицо.
– Зачем?
– Бассейн. То, что я хочу вам показать, под ним.
Аура, помедлив, отступила. Ей не хотелось, чтобы у Фуэнте сложилось впечатление, будто она перед ним спасовала.
– Вы позволите?
Фуэнте спустился в бассейн. Дно было выложено из каменных плит в форме латинской буквы V и напоминало разрезанный пирог. В центре – круглый камень размером с арбуз. На его поверхности виднелась прорезь. Только сейчас Аура разглядела, что это рукоятка. Фуэнте наклонился и просунул руку в отверстие. То, что Аура сперва приняла за простой камень, оказалось цилиндром, выступившим на полметра над дном. Цилиндр был обмотан тонкой цепью. Фуэнте, взявшись за один конец, выбрался из бассейна, подвел лошадь, прикрепил цепь к седлу и шлепком погнал ее по кругу. Цилиндр начал поворачиваться.
Из глубины донесся скрип, и V-образные камни по очереди опустились, сложившись в лестницу. Аура изумленно наблюдала за происходящим.
Цепь натянулась, и лошадь остановилась. Погладив ее по гриве, Фуэнте снял цепь и снова обратился к Ауре:
– Вы, конечно, скажете, чтобы я шел первым.
– Что там внизу?
– То, чего вы не нашли в крепости.
Аура молча указала на лестницу дулом револьвера.
– Спускайтесь.
– Как вам будет угодно.
На верхней ступени Фуэнте остановился и снял кожаную повязку, стягивавшую волосы на затылке. Распущенные волосы покрыли его спину до пояса.
– Ну вот. – Он облегченно вздохнул. – Теперь идемте.
Аура с опаской последовала за ним, держа револьвер перед собой, готовая в любой момент пустить своему проводнику пулю между лопаток. Фуэнте держал ее керосиновый фонарь. По грубо отесанным стенам блуждали призрачные блики.
Аура невольно восхищалась искусностью этого подземного хода. Ничего подобного она еще не видела. По сравнению с этим потайные двери в замке Инститорисов – просто детская забава.
– Имена Моргант и Лисандр вам о чем-нибудь говорят? – спросила она Фуэнте.
Тот на мгновение замер.
– Разумеется.
– А когда эти двое сюда нагрянули, вы были здесь?
Фуэнте кивнул, неподвижно глядя перед собой.
– Значит, это вы им рассказали, куда уехал мой отец? Строили из себя верного ученика, а на самом деле оказались предателем!
Фуэнте вдруг замер. Так он стоял довольно долго, не поворачиваясь к Ауре.
– Почему вы остановились?
Фуэнте обернулся. Увидев его лицо в обрамлении длинных распущенных волос, Аура поняла, что впервые задела его за живое.
– У меня не было выбора. Меня заставили, – отчеканил он.
– Убийцу, который обезглавил двух людей, а третьему отрезал руки, заставили?!
Насмешки – самое малое, чего заслуживал Фуэнте, но это маленькое сражение Аура выиграла.
– Если бы они пригрозили меня убить, я бы посмеялся им в лицо и унес эту тайну в могилу. Но все было иначе.
– Как же?
– Вы видите во мне лишь безумного убийцу, верно?
– А разве это не так?
– Вы обязаны мне жизнью.
– В самом деле?
Он снова пробудил в Ауре любопытство, и она готова была за это рвать на себе волосы.
– Я предложил Морганту и Лисандру сделку. Я выдам им, где Нестор, а они мне кое-что пообещают.
Аура пристально смотрела на него. Отблески пламени фонаря искажали черты его лица.
– Они мне пообещали, что не тронут семью Нестора. Хотя бы детей.
Аура рассмеялась:
– Что за ерунда!
– Клянусь, это правда.
– Вы не знали ни мою мать, ни меня. Я тогда была ребенком, лет пяти или шести. А моя сестра Сильветта еще даже не родилась. Какое вам дело было до наших жизней?
– Дело? – Усмешка пробежала по его лицу. – Надежда – вот более подходящее слово.
– Потрудитесь объяснить.
– Вы сами заметили, что с годами Нестор сильно изменился. Я знал это. Все эти убийства… – Фуэнте устало покачал головой. – Это лишь эксперимент. Нестор искал философский камень, мечтал об осуществлении Великого делания, но не о вечной жизни. Он думал не о себе. Нестора занимала сама тайна, а не собственная выгода. Но потом, за несколько месяцев до того, как покинуть Андорру, он вдруг заговорил о страхе смерти. О своей неспособности принять смерть. Тогда-то я понял, что Нестор однажды предаст свои принципы. Я увидел его в новом свете. С одной стороны, гениальный, а с другой – немощный. И я разочаровался. Когда сюда нагрянули Моргант и Лисандр – почти через десять лет после отъезда Нестора, – я уже знал, что ваш отец сильно изменился за это время. Иногда он писал мне письма – ничего особенного: просил прислать кое-какие вещи, которые он здесь оставил. А между строк читалось, что с ним происходит. Я догадывался, что он собирается с вами сделать. Ваша мать чудом избежала той же участи. Вы ведь знаете, что она тоже была его дочерью?
Аура кивнула.
– Я так и думал. Но когда родились вы, Нестор вспомнил о своих прежних деяниях. Он сохранил вашей матери жизнь и утешался тем, что у него остался еще один путь к отступлению: вы, Аура. Вы – что-то вроде запасного выхода, который Нестор держал открытым. Если бы его эксперименты не дали результата, не подсказали бы другой путь к бессмертию, он вернулся бы к проверенному методу. Зачал бы с вами ребенка и убил вас сразу после родов, чтобы добыть из вашей крови эликсир. Как делал на протяжении веков.
– Но этого не случилось.
– К счастью, да. Но я не об этом хотел рассказать. Итак, Моргант и Лисандр приняли мое условие: я выдал им, где найти Нестора, а они поклялись, что не тронут вас и вашу мать.
– Но зачем?
– Затем, чтобы вы смогли продолжить дело Нестора. Я надеялся, что вы сохраните его наследие, Аура. Как видите, так и вышло. И лишь поэтому вы здесь. Вы стали алхимиком, как ваш отец, и вы достаточно молоды, чтобы закончить его исследования. А я вам в этом помогу. И все опять вернется на круги своя, как сорок лет назад, когда отец ваш еще не уехал отсюда.
Аура покачала головой. На лице ее отобразилась неприязнь.
– Вы правда в это верите?
Глаза Фуэнте вспыхнули. Он заговорщически смотрел на Ауру. И та впервые испугалась по-настоящему. На что еще могло толкнуть этого человека его безумие?
– Не торопитесь, Аура Инститорис. Мы с вами законные наследники вашего отца. И я уверен, что вы со мной согласитесь, когда вам откроется вся правда.
Поманив ее за собой, Фуэнте продолжил спуск.
– Идемте, и вы все поймете.
Пройдя под полукруглой аркой, они оказались в лаборатории, метрах в десяти под землей. Фуэнте зажег множество свечей и ламп, и все вокруг озарилось золотисто-желтым светом, торжественным, как в церкви в ночь перед Рождеством.
Из сводов высокого потолка выступали крючья с железными цепями – так много, что не сосчитать. Аура, вздрогнув от отвращения, перевела взгляд на столы и этажерки, расставленные по залу. Повсюду виднелись приспособления для опытов, стеклянные сосуды: круглые, прямоугольные, а некоторые – таких причудливых форм, словно их в приступе безумия изготовил сумасшедший стеклодув. Длинные отростки из стекла и металла, похожие на иглы морского ежа, запутанное переплетение трубок и шлангов. Все покрывал толстый слой пыли. Аура явно ошибалась, предположив, что Фуэнте продолжал здесь эксперименты ее отца.
Анатомические модели, банки с препарированными животными и органами, может быть, даже человеческими… Почерневший череп без зубов, чучело совы с пустыми глазницами, пожелтевшая, заросшая паутиной челюсть аллигатора, три человеческих эмбриона, гигантская саламандра с надрезанной шкуркой, недоделанная деревянная фигура пеликана, сотни склянок с настойками всех цветов радуги, горшки и кувшины, поросшие плесенью, похожей на вату, одноногое чучело ворона…
На стенах висели таблички с латинскими надписями: «Hic lapis est subtus te, supara te, erga te et circa te» («Камень под тобой, над тобой, в тебе и вокруг тебя»), «Omnia ab uno et in unum omnia» («Все из одного и в одном все»).
Мозаичное панно: коса, символ тринадцатого таинства и дома Сатурна. Знак рака, образ злого рока. Наброски, основанные на цитатах Заратустры, – память о давней традиции тайного знания. И конечно же, шестиконечная звезда Соломона.
И среди всего этого, на столах, в шкафах, на полу – книги. Повсюду книги. Некоторые размером с окно кареты, в переплетах из железа и бронзы. Другие поменьше, в кожаных обложках. Попадались даже в соломенных. А еще здесь были свитки, глиняные таблички и сверкающие золотые пластинки, испещренные надписями.
Века, тысячелетия алхимии были собраны здесь.
– Ваш отец немногое вывез отсюда, – сказал Фуэнте. – Все это принадлежит вам.
– Можете забрать себе. Мне это не нужно.
Аура солгала: она лишь хотела заставить Фуэнте отказаться от навязчивой идеи привлечь ее к разгадке Великого делания.
– Почему вы отрицаете свое предназначение?
– Предназначение? – Аура громко рассмеялась. – Да что вы знаете о предназначении, Фуэнте?
– Эдуардо, – прошептал он.
– Вы не знаете, каково это – расти в доме, где никто никого не любит. С отцом, который относится к тебе, как к подопытному кролику. С матерью, которая… – Аура запнулась. – Зачем вы привели меня сюда? Задумали провести очередной эксперимент?
– Эксперимент?! – Глаза Фуэнте округлились от удивления. – И в мыслях не было! Я лишь хотел, чтобы вы все это увидели, потому что имеете право. Все здесь ваше. Вещи, которые Нестор здесь бросил, – бесполезный балласт. Устройства для химических опытов, расчлененные трупы и все эти книги – мусор, который не нужен ни мне, ни вам. – Фуэнте воздел руки кверху. – Аура! Мы с вашим отцом давно ушли вперед! – Не обращая внимания на револьвер, который уперся ему в ребра, он подошел к ней так близко, что лица их почти соприкоснулись. – Мы не станем искать вечную жизнь. Нас интересует тайна ее происхождения. Тайна творения, Аура! Тайна бытия!
– Я и сама знаю, что алхимия – это не только поиск эликсира бессмертия. Этим вы меня не впечатлите.
– Конечно. Многие глупцы полагают, что суть алхимии лишь в вечной жизни да в превращении свинца в золото. Но это не так!
Аура попятилась и тут же наткнулась на край стола. Звякнуло стекло.
– Тогда скажите мне, Фуэнте, что алхимия значит для вас. И что значила для моего отца.
Аура убеждала себя, будто просто заговаривает Фуэнте зубы. На деле же с его помощью надеялась заглянуть в душу своего отца, в душу алхимика, а не безумного убийцы.
– Тайна алхимии, – начал Фуэнте, – это искусство преобразования. Но не свинца или ртути в золото. И не смертности в бессмертие. Великое делание – это достижение более высокой ступени существования человека. Алхимик достигает привилегированного положения не во Вселенной, а над Вселенной. Достигает точки, откуда видны все без исключения стороны действительности, откуда можно наблюдать за миром, словно из обсерватории, проникать в саму суть вещей. Больше никаких секретов, никаких тайн. Абсолютная прозрачность.
– Примерно то же я читала в заметках отца.
Фуэнте улыбнулся:
– Вы одержимы не меньше меня, Аура. Только пока не готовы в этом признаться. Я попал к Нестору еще ребенком. Детство провел здесь, среди гор. Нестор дал мне все. В этих краях для детей не так уж много возможностей. Одни идут в пастухи или крестьяне, другие – в контрабандисты. Но ваш отец, Аура… Я всем ему обязан. Он дал мне шанс чего-то достичь. И я расплатился с ним сполна, позаботившись о том, чтобы с вами ничего не случилось, когда сюда нагрянули Моргант и Лисандр. Я тоже дал вам шанс, Аура. Но не жду благодарности. Я хочу лишь, чтобы вы ухватились за эту возможность. Вы уже стали алхимиком и, если верить слухам, достигли бессмертия. Но вам откроется нечто гораздо большее!
«Слухам! Рафаэль постарался!»
– Что вы имеете в виду?
Фуэнте снова улыбнулся. Ауру неприятно поразила его самоуверенность.
– Как я уже говорил, мы с Нестором приблизились к тайне творения. Verbum Dimissum… Мы обсуждали его здесь, в этой лаборатории, день и ночь. Львиная доля повседневной работы простаивала, пока мы углублялись в поиски происхождения жизни. – Он указал на остывшую алхимическую печь в углу. – Наверняка вы уже заметили, что даже пламя атанора погасло. С тех пор его не разжигали.
Фуэнте заходил среди столов, уставленных колбами.
– Ах, если бы только нам удалось разгадать первое Слово творения! Слово, с которого все началось!
Револьвер в руке Ауры становился все тяжелее, но она все еще следила за каждым движением Фуэнте, не опуская оружия.
– Вы больше не проводили экспериментов?
– Я читал книги. Тысячи книг. Большую их часть оставил Нестор, какие-то я раздобыл в Париже, в Барселоне, в Турине и Милане. Во многих я находил намеки на Verbum Dimissum, какие-то из них отправил вам. Но нигде не нашел конкретного указания или хотя бы намека, который помог бы сдвинуться с места. Я знал лишь то, чему научил меня Нестор.
Аура насторожилась.
– Мой отец в самом деле рассчитывал отыскать Verbum Dimissum?
Но ведь Аура и сама жила с такой надеждой. Лишь поэтому она приехала в Париж. Трудно признаться себе, но Фуэнте прав: она одержима, как и ее отец, и если он ради экспериментов лишал жизни других людей, то она чуть не разрушила собственную. Не уделяла внимание сыну, переложила все заботы о Шарлотте и замке на плечи Сильветты, а кроме того, почти потеряла веру в себя.
Фуэнте снова оказался перед ней.
– Нестор думал, что знает место, где спрятано Verbum Dimissum.
Аура открыла рот от удивления.
– Вы мне не верите? – спросил Фуэнте.
– Вы сказали… «место»?
– Знаю, о чем вы думаете. Как можно найти его в конкретном месте? В тексте – дело другое. Видите, Аура, я будто читаю ваши мысли.
– Вряд ли.
– Я вам расскажу, о чем думал Нестор. Вам, например, известно, почему ваш отец оказался здесь, в Пиренеях?
– Нет.
– Вы слышали когда-нибудь о Монсегюре?
– Это катарская крепость?
– Она находится во французской части Пиренеев. Сейчас туда толпами ходят паломники, начитавшиеся древних легенд.
Аура попыталась вспомнить, что знала:
– Катары – группа христиан, которые в Средние века восстали против официальной Церкви. Они отрицали таинства и существование ада, выступали против Крестовых походов. Папа объявил катаров еретиками и начал Крестовый поход против них. Последние катары укрылись в Монсегюре. Крепость долго осаждали, и дело кончилось резней.
– Это история. А я говорю о легенде. О мифе.
Аура усмехнулась:
– Вы имеете в виду легенду о том, что в Монсегюре хранится Святой Грааль? Это же сказки! Без Грааля не обходится ни один путеводитель, но реальным он от этого не становится.
– И все же ваш отец последовал за этой легендой. Если не ошибаюсь, в восемнадцатом веке. Он поехал в Монсегюр и, как и следовало ожидать, не нашел там ничего, кроме развалин. Еще какое-то время он продолжал поиски, но безуспешно. И тут Нестор вспомнил: несколько столетий назад он слышал, будто знаменитый Грааль после разгрома катаров увезли в Испанию.
Аура глубоко вздохнула:
– Припоминаю, что читала об этом в записях отца… Лет пять-шесть назад.
Фуэнте нахмурился:
– Скажите, в этих записях… Нестор упоминал обо мне?
Может, куда разумней было бы соврать, но Аура решила сказать правду:
– Ни слова.
Фуэнте гневно тряхнул головой, его длинные волосы разметались в стороны. Одним ударом он смел со стола какой-то алхимический прибор. Глиняный сосуд и стеклянные колбы с треском разлетелись об пол.
Тяжело дыша, он снова повернулся к Ауре и злобно уставился на нее.
– Прошу прощения, – произнес он, пытаясь держать себя в руках.
– Мой отец часто бывал несправедлив, – с опаской сказала Аура.
– Так и есть. Но он никогда и ничего не делал просто так.
– Я вообще мало что нашла об этой крепости, – добавила Аура. – Одно-единственное изображение, купчую и несколько заметок – вот и все.
– Видимо, Нестор не придавал значения таким вещам. Скорее всего, у него было много таких, как я. Но какая теперь разница. – Фуэнте постепенно успокаивался. – Так вот, ваш отец вспомнил, что в четырнадцатом веке в Испании наткнулся на общину уцелевших катаров. В своей церкви они хранили каменную чашу, утверждая, что это и есть Грааль. Ничего удивительного – в то время на каждом шагу встречались те, кто якобы видел Святой Грааль, гвоздь из креста, на котором распяли Иисуса, палец святого Петра или перо из крыла Святого Духа. Более того, подобные вещи открыто продавались на рынках. Поэтому Нестор тогда не воспринял всерьез рассказы катаров.
– Вероятно, не без оснований.
– Однако через несколько столетий он снова вспомнил эту историю. – Фуэнте едва заметно улыбнулся, наконец овладев собой после припадка бешенства. – «Грааль», что показали ему катары, был глиняной чашей на ножке, а не сосудом из чистого золота или хрусталя.
В этом есть логика. Ведь Грааль – это сосуд, из которого якобы пил Иисус на Тайной вечере. Если учесть, что ни он, ни его ученики не были богаты, вполне вероятно, что он пил из глиняной кружки или чаши, а не из золотого или хрустального кубка. Это, скорее, домыслы религиозных живописцев.
– Вот именно. Кроме того, катары говорили, что внутри этой чаши были нацарапаны какие-то знаки. Буквы. – Фуэнте на мгновение умолк, стряхнув прядь волос с лица. – Слово.
– И мой отец решил, что это и есть Verbum Dimissum?
– Он был в этом уверен.
У Ауры болели голова и спина, рука будто свинцом налилась из-за револьвера.
– Так почему же, черт побери, Нестор не сел на лошадь и не поехал в Испанию проверить, правда это или нет?!
– После встречи с катарами прошло четыреста лет, не забывайте об этом. Нестор был уверен, что этих еретиков давно и след простыл. К тому же он просто потерял интерес к такого рода приключениям. Конечно, Нестор по-прежнему жаждал найти Verbum Dimissum, но пускаться ради этого в странствие, руководствуясь лишь смутными воспоминаниями, которым уже почти полтысячи лет… Нет, на это он не решился.
– Отец рассказал вам, где именно встретил катаров?
Глаза Фуэнте засияли.
– О да!
– Почему же вы сами не отправились туда?
– Потому что это не мое дело.
Аура обвела рукой горы книг в лаборатории.
– Вы сорок лет проводили исследования, а сейчас говорите, что не сделали последний шаг, потому что это не ваше дело? Чего вы испугались?
– Я не испугался, – ответил Фуэнте почти шепотом. – Но я всего лишь ученик. Помощник Нестора, если хотите. А сейчас – ваш. Я смешиваю ингредиенты и поддерживаю огонь. Разумеется, я прочел много книг, и все же я не такой, как ваш отец. И не такой, как вы.
Аура внимательно посмотрела на него. Казалось, он нес полную чепуху, но вид у него был вполне серьезный.
– Вы хотите, чтобы я поехала с вами в Испанию?
– Да.
– И почему я должна согласиться?
– Потому что вы, как и я, жаждете узнать правду. Verbum Dimissum, Аура! Только подумайте: мы с вами разгадаем тайну Творения.
– Но мы едва ли найдем Verbum Dimissum. Да и стоит ли вообще его искать?
– Ваш отец был не дурак.
– Поэтому и не поехал в Испанию! Боже, Фуэнте, не будьте так наивны!
Фуэнте шагнул к Ауре.
– Стоять! – Она не хотела, чтобы Фуэнте подошел вплотную, как в прошлый раз.
– Да не боюсь я вашего игрушечного револьвера, – отмахнулся он. – Вы меня не застрелите.
– В самом деле? – Аура взвела курок.
Фуэнте подошел ближе.
– Не сомневаюсь. У меня есть еще кое-что интересное для вас.
– Очередная небылица?
Фуэнте запустил руку в карман плаща.
– Берегитесь! – предупредила Аура.
– Не волнуйтесь. Оружия у меня нет. Во всяком случае, огнестрельного.
Он вытащил руку. В ней оказался скомканный бумажный конверт. Улыбнувшись, он повернул его так, чтобы Аура смогла прочитать надпись: «Три грации».
– Вы так поспешно покинули гостиницу в Париже, что даже забыли проверить почту.
– Поверить не могу, что вы… – Аура осеклась на полуслове, когда Фуэнте достал из большого конверта два поменьше. – Дайте сюда!
Его зубы опять обнажились в улыбке – такие же желтые, как стены крепости, будто за эти годы он стал ее частью.
– Сперва один, потом второй.
Аура нажала на курок. Револьвер выстрелил в пол – всего в нескольких сантиметрах от сапога Фуэнте откололся кусочек камня. Звук выстрела эхом отразился от стен подземелья. Отрикошетив, пуля разбила стеклянную колбу.
Фуэнте вздрогнул, но тут же взял себя в руки.
– Так мы не поладим.
– Отдайте письма.
– А зачем, по-вашему, я их показал? Разумеется, чтобы отдать!
Он протянул Ауре первый конверт – шершавый прямоугольник с множеством марок и штампов.
Аура сразу поняла, от кого он. На тыльной стороне выбито слово «Инститорис». Подпись отца.
Нестор заказал несколько тысяч таких конвертов с тиснением, и их до сих пор использовали, хотя после его смерти прошло уже семнадцать лет. Аура никогда об этом не задумывалась, но сейчас ей стало не по себе.
Аура уже хотела вскрыть конверт, как вдруг обнаружила, что он надорван. Она холодно взглянула на Фуэнте.
– Полагаю, это ваших рук дело.
– Ваш отец всегда позволял мне чувствовать себя частью семьи Инститорис.
При других обстоятельствах Аура бы разозлилась. Но не теперь.
– Как насчет второго конверта? – Она решительно протянула руку.
– Всему свое время.
«Все-таки я его пристрелю…» Но Аура взяла себя в руки. К тому же вынуть письмо из конверта с оружием в руках оказалось не так-то просто. Бумагу пришлось разворачивать, направив револьвер на Фуэнте.
«Дорогая Аура, – было написано черными чернилами. Мелкий наклонный почерк Сильветты. Она всегда писала аккуратнее Ауры. – Мы с мамой покинули замок. Слуг распустили по домам, осталось всего несколько человек – присматривать за замком. Я освободила их от обязанностей, но они отказались уезжать. Линия фронта вот-вот приблизится вплотную к замку. Здесь идет война, Аура, почти у самых ворот. Ты правильно сделала, отправив детей с Гольдштейном в Персию, теперь я это понимаю. Там они, по крайней мере, в безопасности. Я очень надеюсь, что в Париже с тобой все в порядке. Пообещай мне, что будешь осторожна. Что же до нас с мамой – нам удалось раздобыть места на одном из последних кораблей, отплывающих в Америку. Знаю, это довольно неожиданный выбор, ведь я отнюдь не принадлежу к тем, кто жаждет хоть раз в жизни увидеть своими глазами статую Свободы. Но нашей семье, как ты знаешь, принадлежит несколько домов в Нью-Йорке, я отыскала необходимые документы. Думаю, мы с мамой останемся там, пока все не уляжется. Я боюсь за нас и за тебя тоже, но должна была принять решение. Так что – в Нью-Йорк. Пожелай нам удачи. Ты можешь писать нам на адрес банкирской конторы «Смит и Добсон», которая управляет нашими делами в Америке. Недели через две мы окажемся там, и тогда я справлюсь, есть ли от тебя новости. Целую тебя, сестра! Всего наилучшего, особенно детям.
Твоя Сильветта.
Порт Гамбурга. Август 1914 г.
P. S. Мама ничего не сказала, но я уверена, она тоже передает тебе привет».
Аура опустила руку с письмом, потом прочла его снова. Фуэнте внимательно наблюдал за ней, подмечая каждое ее движение, каждую перемену в лице.
Ауре бы радоваться, что сестра с матерью в безопасности и что не нужно беспокоиться о замке, где на могиле отца до сих пор рос цветок Гильгамеша. Но у нее закружилась голова: еще один мост позади обрушился – на сей раз без ее участия. Аура потеряла родной дом.
Вкладывая письмо обратно в конверт, Аура знала, что еще не раз перечитает его в ближайшие дни. В такие моменты она понимала, как сильно любит младшую сестру и как благодарна ей. С тех пор как ушел Джиллиан, Сильветта была единственной, кто поддерживал ее. А в этом Аура нуждалась больше всего.
– Дайте сюда второй конверт.
Фуэнте взвесил его в руках, будто драгоценность.
– По правде говоря, я не сразу решился показать вам это письмо.
– Я сыта по горло вашими глупыми играми!
Потеряв терпение, Аура отвесила ему пощечину. Фуэнте пошатнулся, не выпуская конверта из рук. Глаза его сверкнули, но он удержался от ответной грубости. Аура же ударила его коленом между ног, и Фуэнте повалился на пол. Она приставила дуло револьвера ему ко лбу.
– С этой минуты, – процедила она, – мы играем по моим правилам. Хватит пустой болтовни! Будете делать то, что я скажу, иначе пущу вам пулю в лоб. Вы давно ее заслужили. Понятно?
Лицо Фуэнте исказилось болью, но взгляд оставался твердым. Он кивнул. Злость его тут же прошла, и Аура догадалась, что ее отец обращался со своим учеником так же бесцеремонно. Фуэнте не привыкать к чужой грубости и крикам. А его собственная вспышка ярости оказалась лишь подражанием Нестору. Дешевый фарс. От этого Ауре стало не по себе. Вдвоем они будто воскресили Нестора.
– Письмо! – с трудом выговорил Фуэнте, протянув ей плотный конверт из темной бумаги.
Печать сломана.
Аура никогда не видела этой печати: бочка, а над ней летящий орел.
Отойдя на несколько шагов, она наблюдала, как Фуэнте с трудом поднялся, держась обеими руками за стол. Он снова стоял перед ней. Взгляд его потемнел.
– Взгляните же, – сказал он.
В конверте Аура нащупала картон. Это оказалась фотография.
На фотографии – Джиан. Снят по пояс, на фоне какого-то здания: похоже, средневекового замка.
К его горлу приставлен изогнутый клинок. Рука в черной перчатке, державшая оружие, занимала всю левую часть фотографии.
Джиан пристально смотрел в объектив. Прямо Ауре в глаза.
Аура отвела взгляд от фотографии. Руки ее дрожали.
Она перевела взгляд на Фуэнте.
Видела, как он подходит к ней, видела платок у него в кулаке. В нос ударил резкий химический запах.
Фуэнте подошел еще ближе, запахло чем-то едким и сладковатым. Больше Аура ничего не видела.
Лишь глаза Джиана.
Стук сердца.
Шум крови в ушах.
При вдохе – жжение в носу. В висках – пульсирующая боль, будто по голове бьют кувалдой.
Аура осторожно открыла глаза и тут же зажмурилась, ослепленная ярким светом. В глазах заплясали искры. Собравшись с духом, Аура снова попыталась открыть глаза. На этот раз еще осторожнее. Она уже догадывалась, что за картина предстанет перед ней. Давно чувствовала, что происходит.
Аура, согнувшись, сидела на лошади. Она была связана. Правая щека прижималась к гриве. Пряный запах лошади едва ощущался: нос все еще щипало от едкого вещества, которым Фуэнте ее одурманил. Нужно было немедля пристрелить его, как только стало ясно, кто он и чего хочет.
Несколько веревок крепко держали Ауру, но одна мешала особенно сильно, прижимая к седлу и не позволяя выпрямиться. С каждым шагом лошади веревка больно врезалась в тело – это чувствовалось даже через одежду. Спину ломило, но Аура понимала: стоит ей попытаться привстать, будет еще хуже.
Лошадь шла по узкой тропе вдоль утеса. Слева открывался величественный вид.
Каждый вдох причинял Ауре такую боль, будто она вдыхала острые лезвия. Оставалось лишь надеяться, что все заживет без последствий. Еще один повод его убить.
– О, вы проснулись, – послышался голос позади Ауры.
– Идите к черту! – простонала Аура.
Фуэнте подъехал ближе. В солнечном свете он выглядел уже не так угрожающе. Длинные волосы он снова собрал в хвост и спрятал под плащ.
– Что вы сделаете, если я вас освобожу? – спросил он.
– Убью вас.
Он снова рассмеялся:
– Перед тем, как вы это сделаете, вам хорошо бы принять к сведению, что только я знаю, где держат вашего сына.
– Куда вы его отвезли?
Фуэнте округлил глаза.
– Я?
– Да перестаньте же! Я прекрасно знаю…
– Нет, – перебил он Ауру. – Вы ошибаетесь. Я не причастен к похищению.
Аура не верила ни единому слову. Но какой смысл спорить?..
– Что с Тесс? Они были вместе.
– Возможно, она по-прежнему с ним.
Фуэнте посмотрел на Ауру, откинул назад плащ и показал кинжал в ножнах, висевший у бедра. Размером в половину руки. Когда Фуэнте извлек кинжал из ножен – он блеснул синевой, словно кусочек неба. А может, ей только померещилось…
Фуэнте взмахнул кинжалом, но Аура не зажмурилась. Она твердо смотрела на него. Однако Фуэнте лишь полоснул кинжалом по веревке, и та соскользнула на землю. Наконец-то Аура смогла выпрямиться в седле. Мышцы свела судорога. Ауре стоило немалых усилий скрыть, как ей больно.
– Не благодарите.
Фуэнте с улыбкой убрал кинжал обратно в ножны.
Аура проследила за его взглядом. Ее ноги у щиколоток скованы браслетами, соединенными под животом лошади тонкой цепью.
– Это для безопасности – пока вы не придете в себя. – Фуэнте улыбнулся.
В свете дня он казался моложе. Интересно, он так же улыбался, когда убивал Милен?
– И что теперь?
– Я отведу вас к сыну.
– Вы серьезно?
– И к Verbum Dimissum. Повторяю, Аура: я не имею никакого отношения к этой фотографии. Она ждала вас в гостинице, я лишь доставил ее вам. И честно говоря, я обрадовался, когда понял, что вы ее еще не видели. Потрясение могло бы разрушить все мои планы.
Аура взглянула на простиравшуюся внизу долину. Склоны гор поросли густым лесом, но с высоты деревья походили на темный ковер из мха. Выше раскинулись зеленые луга, среди которых то и дело мелькали светлые утесы и ущелья. На фоне неба цвета океанских глубин резко выделялись угловатые серебристые вершины.
– Фотографию и письмо сестры я положил в вашу сумку на седле. Сегодня утром, прежде чем вынести вас из лаборатории. И нашел там еще два револьвера и нож. Их я оставил в крепости. Так что не ищите их, застрелить меня у вас не получится.
– Очень жаль.
В конверте с фотографией лежало еще кое-что. Записка, где похитители Джиана приглашали вас навестить одно известное место. Там, кстати, и Тесс упоминалась.
– Какое место?
– В Испании. Точнее, в Кастилии. – Фуэнте снова внимательно наблюдал за Аурой. – Вам это о чем-то говорит?
– Нет. Почему письма не было в конверте, когда вы мне его отдали?
– Я его сжег.
Ауру охватила паника.
– Почему?!
– Вы не поверите, но место, куда заманивают вас похитители, – то самое, о котором говорил мне Нестор.
– Вы хотите внушить мне, что Джиана держат там, где пятьсот лет назад якобы хранили Грааль?
– Именно.
Поразмыслив, Аура покачала головой:
– Вы просто хотите, чтобы я добровольно следовала за вами. На моего сына вам плевать.
– Если мы найдем Verbum Dimissum, тогда найдем и возможность освободить Джиана.
– Вы предлагаете мне сделку?
Фуэнте просиял.
– Я убью вас, Фуэнте. Однажды я убью вас.
Похлопав свою лошадь, Фуэнте запрыгнул в седло.
– Надеюсь, я доживу до того момента, когда вы хоть раз назовете меня по имени! – крикнул он через плечо.
Аура смотрела ему вслед так, будто хотела испепелить взглядом. Она широко расставила ноги, цепочка натянулась, и лошадь пронзительно заржала. Аура тут же опустила ноги и погладила животное по гриве.
За спиной послышался хруст гравия, но, оглянувшись, Аура никого не увидела на дороге. Фуэнте тоже услышал звук. Он лишь вздрогнул, продолжая глядеть прямо перед собой. Здесь была его земля, его горы. Он знал всех здешних духов.
Аура прикусила губу. Фуэнте нагрузил ее лошадь двумя мешками с продовольствием, так что, если придется бежать, ее лошадь окажется медленнее, чем его. Но даже если его сметет с горы лавина, Аура ничего не выиграет: он один знает дорогу к Джиану.
Она запустила руку в сумку на седле и нащупала фотографию. Фуэнте не следил за ней, он был занят тем, что искал для лошадей наиболее безопасный путь по узкому серпантину среди валунов и кустов можжевельника.
Аура нашла плотный конверт, хотела достать его, как вдруг наткнулась на что-то твердое, металлическое. С ребристой рельефной поверхностью.
Не может быть. Фуэнте сказал, что обыскал сумку.
Стараясь не выпускать его из виду, Аура осторожно открыла сумку. Украдкой заглянула внутрь.
Пистолет. Намного больше револьвера, что отнял у нее Фуэнте. Такая модель в ходу у военных.
Едва не вскрикнув от удивления, она поспешно закрыла сумку. Этого не может быть. Магазин наверняка пуст. Фуэнте просто смеется над ней!
Ауре снова послышался какой-то звук. Фуэнте не обернулся.
Она еще раз опустила руку в сумку. Пальцы нащупали рукоятку пистолета, дотронулись до курка.
А что, если они здесь не одни? Кто-то следил за ними, видел, как Фуэнте обыскивает сумки, и подложил туда оружие, едва тот вернулся в лабораторию забрать Ауру?
Аура зажмурилась. Снова открыла глаза. Фуэнте беспечно ехал впереди, напевая вполголоса.
Аура спрятала пистолет поглубже, между одеждой и конвертом. Фотография Джиана… Нет, сейчас не время об этом думать.
Как можно осторожнее Аура проверила и вторую сумку.
Нащупала что-то и там. Что-то гладкое.
Заглянула внутрь.
Два пустых черных глаза уставились на нее. Глянцевая бумага. Кроваво-красная маска без черт лица.
И на ней – чернильный отпечаток кошачьей лапы.
