39
Эбен Мартин оставил Алиссу в отведенной ей комнате, и они с Крафтом заняли основной салон – эквивалент гостиной на борту этого лайнера. Мартин дал указания, чтобы их не беспокоили, а потом смешал себе в баре коктейль «Том Коллинз», при помощи золотых щипчиков выудил один ломтик лимона из нескольких, заранее нарезанных и разложенных на блюдце, и добавил его в стакан.
Крафт налил себе диетической кока-колы и уселся в широкое кожаное кресло – оно было таким мягким и удобным, что ему казалось, будто он плавает в нем.
Мартин был удивлен тем, что его друг так отлично выглядит после всего пережитого за последнее время, и гадал: быть может, способность превращать свой разум в квантовую линзу имеет побочный эффект – оставаться бодрым даже после тяжелых испытаний?
Миллиардер отпил глоток напитка из своего стакана и опустился на кожаный бежевый диван напротив Крафта.
– Итак, – небрежным тоном начал он, – я наконец-то вижу Бреннана Крафта во плоти. Похоже, ты был очень занят.
– Ну, ты тоже не в потолок плевал, – заметил Крафт.
– Просто вел свой бизнес, – пренебрежительно хмыкнул Мартин. – Ничего такого уж особенного. Но ты… – добавил он, изумленно покачивая головой. – Что я могу сказать? Поздравляю! Твое открытие просто невероятно. Мне не следовало сомневаться в правоте твоих инстинктивных прозрений.
– Ты шутишь? – добродушно усмехнулся Крафт. – Если бы ты не сомневался, я должен был бы отправить тебя провериться к психиатру.
Следующий час Крафт был занят тем, что посвящал Мартина во все подробности случившегося. За это время самолет успел подняться в воздух. Поскольку Мартин уже знал, чего собрался достигнуть Крафт, и был в курсе стоящей за этим теории, а также прочел его длинное электронное письмо, то Бреннану не было необходимости тратить время на изложение основ. Вместо этого он мог обсудить ситуацию более углубленно и точно, в мельчайших подробностях.
Когда самолет вышел в заданный эшелон, Крафт продемонстрировал действие своего личного щита. По его настоянию Мартин швырнул ему в голову тяжелую стеклянную кружку, вложив в бросок все силы – и увидел, как кружка исчезает в воздухе примерно в футе от цели; Крафт сообщил ему, что то же самое произошло бы, будь на месте кружки луч высокоэнергетического лазера или ядерная боеголовка.
Мартин решил, что это самая крутая вещь, какую он когда-либо видел, и отправил на верную гибель еще три кружки, смеясь от восторга, когда они исчезали. Только после этого друзья смогли продолжить разговор. Мартин, конечно, верил Крафту, когда тот описывал свои возможности, но верить разумом – это одно, а увидеть нечто столь потрясающее своими глазами – совсем другое.
Изрядное время Крафт потратил на то, чтобы описать работу Алиссы и то, как эта работа применима в его ситуации и каким образом бухгалтер по имени Омар Хаддад превратился в Длань Всевышнего. Мартину не понадобилось много времени на то, чтобы сформулировать очевидный вопрос: что сейчас может сдерживать такого безумного фанатика, как Аль-Йад?
Крафт в течение несколько минут медлил с ответом, сначала сходив в туалет, потом налив себе еще один стакан диетической колы. Наконец он вернулся в свое кресло и посмотрел на Мартина.
Мартин чувствовал, что его друг пытается принять какое-то решение, но понятия не имел, что это может быть за решение. Мартин знал Крафта достаточно хорошо, чтобы не нарушать молчание, пока могучий интеллект его друга обрабатывает эту тревожащую проблему. Хотя они с Крафтом не виделись много лет, эта встреча мгновенно заставила Мартина вспомнить все долгие годы их дружбы, и ему уже казалось, что Бреннан никогда не исчезал из его жизни.
Наконец Крафт испустил долгий вздох, свидетельствующий о том, что он принял решение и готов продолжать рассказ.
– Что сдерживает Аль-Йада? – переспросил он. – Позволь мне начать с ответа, который я дал Алиссе, когда она задала тот же самый вопрос.
«Что это значит?» – подумал Мартин, когда Крафт начал рассказывать историю, которую он поведал своей новой подруге.
Он молчал, пока Крафт не завершил повествование, потом произнес:
– Значит, так ты ответил Алиссе. Но, насколько я понимаю, это не совсем правда.
Его друг горько покачал головой:
– Нет. Это неправда. Будь это правдой, Аль-Йад лично пришел бы за мной на то кукурузное поле. Слышал старую шутку: «Я только что прилетел из Сирии. Боже, как устал махать руками»?
– В той версии, которую я слышал, была не Сирия, но шутку я знаю.
– Так вот, для Аль-Йада это вовсе не шутка. Вот только если бы он прилетел, руки у него не устали бы, потому что он может летать, не двигая ими. – Крафт допил колу и отставил стакан. – Как бы то ни было, смысл в том, что блеф, о котором я рассказал Алиссе, не смог бы его удержать от действий. Он ничего бы не потерял, если бы продолжил атаковать меня, чтобы посмотреть, не сможет ли он в конце концов меня добить. И страх того, что я могу – когда-нибудь в будущем – достигнуть его уровня силы, не остановил бы его на пути разрушения, которого он так жаждет. И даже если бы я действительно достиг его уровня силы, то вряд ли сумел бы его убить.
– Тогда в чем состоит правда?
– Я сказал Алиссе, что Омар Хаддад давно уже пугал меня. Хотя она предпочитает использовать имя Аль-Йад, – вскользь заметил Крафт. – Полагаю, это звучит более цветисто. Так вот, это абсолютная правда. Он действительно меня пугал. Я знал, что должен найти способ остановить его. Он становился все более безумным и все более могущественным день ото дня – то и другое шло в комплекте. Не надо было быть гением, чтобы понимать, к чему это все движется. Все равно, что слушать клятвы очистить мир от неверных из уст человека, держащего палец на «ядерной кнопке». Нельзя спокойно спать по ночам, зная о надвигающейся катастрофе такого масштаба.
Мартин угрюмо кивнул. В тридцати тысячах футов под их ногами стремительно вращался мир, обитатели которого пребывали в блаженном неведении относительно величайшей угрозы, которая когда-либо нависала над ними.
– Поэтому я и не спал, – продолжил Крафт. – Я работал едва ли не круглые сутки на протяжении всех тех месяцев, в течение которых Омар все больше и больше впадал в безумие. Неизбежность надвигающегося Армагеддона – за который я во многом нес ответственность, – оказалась очень… мотивирующей. Я изо всех сил ворочал мозгами. – Выражение его лица стало напряженным. – И наконец добился успеха. Я нашел оружие, которое может остановить его.
Мартин подался вперед:
– Тогда чего же ты ждешь? Используй его.
– Спасибо, Эбен, – хмыкнул Крафт, закатывая глаза. – Мне бы и в голову не пришло.
– Извини, – промолвил Мартин. – Так что же тебя сдерживает?
– Когда я его опишу, ты поймешь. Единственное, до чего мне удалось додуматься – это все та же система обратной связи. Не буду углубляться в математические и научные выкладки, потому что ты вряд ли поймешь. В квантовой физике я разбираюсь лучше тебя.
– Не сомневаюсь, – согласился Мартин. – В квантовой физике ты разбираешься лучше, чем кто бы то ни было.
Крафт кивнул, благодаря за комплимент, потом продолжил:
– Я назвал свое оружие – точнее, устройство – квантовым зеркалом. Не потому, что оно хоть чем-то напоминает обычное зеркало. Но потому, что если оно будет запущено, то энергия нулевого поля, которую использует чей-либо разум, окажется направлена на сам этот разум. Вместо того чтобы делать то, что приказывает ей мозг человека, она хлынет обратно, в мозг. Как огонь, бегущий по пороховой дорожке к своему источнику. Личный щит не остановит ее, потому что эта энергия потечет по прямой связи между мозгом и полем нулевой энергии.
– Хорошо, я понял этот принцип, – произнес Мартин.
– Как только устройство будет включено, оно запустит цепную реакцию во всем квантовом пространстве гравитационного колодца Земли. Я смог провести контрольную проверку с очень и очень слабой версией квантового зеркала. И эффект отдачи – отражения энергии – чрезвычайно мощен.
– Кажется, ты сказал, что твое устройство запускает цепную реакцию. Как же ты провел такую проверку?
– Для достижения цепной реакции требуется критическое поступление энергии – наподобие критической массы при ядерной реакции. При проведении проверки я старался держаться как можно дальше от этой черты. Как бы то ни было, если экстраполировать результаты этих маломасштабных опытов, получится, что при включенном рабочем излучателе квантового зеркала любое использование нулевой энергии приведет к мгновенной смерти.
– Звучит прекрасно. И все же Аль-Йад до сих пор жив. Так что я по-прежнему что-то упускаю.
– Ты упускаешь то, что при использовании приемов биоотклика для повышения своих навыков ты в какой-то момент достигаешь точки, когда подключение к нулевой энергии становится автоматическим. Рефлекторным. Я показал тебе свой щит и рассказал тебе о первом слое защиты, который всегда активен.
Мартин кивнул.
– Так вот, его нельзя выключить, – нахмурившись, пояснил Крафт. – А отражательная матрица, порожденная квантовым зеркалом, не станет различать, каким образом используется нулевая энергия. Неважно, применяешь ты ее для нападения или для защиты. Целенаправленно или невольно. Для добра или для зла. Как только твой разум берет соломинку и начинает тянуть этот напиток, игра окончена. – Крафт отвернулся и печально покачал головой.
Мартин кивнул. Его друг рассказал ему о проведенных экспериментах, которые доказывали, что подсознание Крафта стало более развитым, чем было прежде, и куда более бдительным.
– Теперь понимаю, – сказал миллиардер. – Как только ты запустишь это оружие… – Он свел кончики пальцев перед грудью и резко раскинул руки в стороны, изображая взрыв. – И Бреннану Крафту кранты.
– Спасибо за такое прекрасное описание, Эбен, – отозвался Крафт, возводя глаза к потолку. – Мне это очень помогло. – Он вздохнул. – Но так и есть: оно убьет и меня тоже. А если бы я включил его, когда оно только-только было готово, я убил бы еще восемнадцать человек в моем лагере.
– Все равно в конечном итоге Аль-Йад это сделал.
– В итоге – да, – угрюмо подтвердил Крафт. – Но до этого я спешно искал способ заставить квантовое зеркало отражать энергию только тогда, когда разум активно направляет ее – активно, а не невольно. И я продолжал работать над этой проблемой некоторое время после того, как Омар стал Аль-Йадом. Но такого способа не существует. Любое подключение к нулевой энергии происходит подсознательно. Даже когда я сознательно, по своей воле, направляю ее, приказ все равно передает мое подсознание. И я по-прежнему не имею понятия, как оно это делает. – Крафт невесело улыбнулся. – Единственная хорошая новость: пока я работал над этой проблемой, еще до того, как Омар уничтожил мою группу, я установил предохранитель.
– То есть?
– Я создал излучатель квантового зеркала, достаточно большой, чтобы запустить реакцию по всей планете. Кстати, это происходит со скоростью света.
Мартин сам изучал физику и знал, что свет способен за одну секунду семь раз обогнуть земной шар.
– Значит, по сути, эффект будет мгновенным.
– Более или менее, – ответил Крафт. – Я собрал это устройство, а затем спрятал его. Если бы я активировал это устройство, любое использование нулевой энергии на Земле стало бы смертельным. Примерно на шесть часов. Потом этот эффект быстро рассеялся бы, и подключение к нулевой энергии вновь стало бы безопасным.
– Где ты его спрятал?
– Извини, но это я не могу сказать никому, – покачал головой Крафт. – Я не думаю, что ты когда-нибудь угодишь в руки Аль-Йаду, но ставки слишком высоки, чтобы рисковать. Если он найдет этот излучатель, то мгновенно уничтожит его.
Мартин кивнул. Его друг был совершенно прав – ему не следовало знать.
– Я настроил прибор так, что его можно включить мгновенно. С любого сотового телефона. Набери нужный номер, и свяжешься с компьютером, встроенным в излучатель. Если после этого ввести определенный код, компьютер активирует устройство.
Мартин в изумлении покачал головой. Он никогда не уставал дивиться гениальности и прозорливости своего друга.
– Значит, после того как Аль-Йад убил твоих коллег и готов был убить тебя, ты разыграл этот козырь – квантовое зеркало?
– Вот именно. Мой сотовый телефон всегда со мной. А поскольку я могу сам снабжать его энергией, – дополнил Крафт, многозначительно приподняв брови, – он всегда заряжен и наготове. Так что, прежде чем Омар сумел пробить мой щит, я рассказал ему о квантовом зеркале и пригрозил включить устройство. Я сказал ему, что он волен создавать свою религию, делать все, что он хочет, но если он когда-либо совершит террористический акт, убьет кого-либо из мировых лидеров или выкинет еще что-нибудь в этом роде, я включу «зеркало». Да, это убьет нас обоих, но я готов пожертвовать собой, чтобы остановить его. – Крафт оскалил зубы. – И он это знал.
Мартин уважительно кивнул:
– Идеальный пат.
– Вот это и сдерживает его на самом деле. Поэтому он и не явился за мной лично. Потому что если он выиграет, он проиграет. Я не сомневаюсь, что он может убить меня. Он просто не может сделать это достаточно быстро, чтобы помешать мне включить мое устройство. И я модифицировал свой сотовый телефон. Я могу использовать нулевую энергию, чтобы усилить сигнал своего мобильника настолько, что его не заглушит никакой подавитель, и он добьет до цели откуда угодно.
– Значит, прежде чем уничтожить тебя, Аль-Йаду нужно уничтожить твое устройство?
– Верно. И это объясняет, почему он самолично не явился за мной на то поле.
– Вокруг тебя вечно сплошное поле, – сухо хмыкнул Мартин. – То нулевой энергии, то кукурузы, постоянно что-нибудь да есть.
Крафт рассмеялся:
– В одном початке кукурузы содержится достаточно нулевой энергии, чтобы испарить все земные океаны. Поле внутри поля, друг мой. Поля внутри полей.
– Что ж, теперь это обрело смысл, – произнес Мартин. – Ты проделал искусную работу, чтобы связать руки нашему сумасшедшему другу. – Он встряхнул головой. – Но почему не сказать Алиссе?
Крафт опустил взгляд:
– Я не хочу, чтобы она думала обо мне хуже.
Мартин подумал, что понимает, в чем дело, однако ему было интересно, готов ли его друг открыто признать сложность ситуации.
– Думать о тебе хуже? – переспросил он. – Ты изобрел великолепное сдерживающее устройство. И ты единственный из живущих, кто может управлять им, мы оба это знаем.
– Мы оба также знаем, что мне следовало включить его немедленно, разве не так?
Мартин получил ответ, которого ждал. Крафт не прятался от суровой реальности, он все сознавал. Миллиардер вздохнул.
– Я люблю тебя как брата, Брен, и ты это знаешь. Но я понимаю, когда может быть пущен в ход этот козырь. Аль-Йад пока не устроил апокалипсис. Но судя по тому, что ты мне рассказал, он убивает десятки собственных последователей только ради того, чтобы продемонстрировать свою «божественность». Или просто из прихоти. И его душевное здравие отнюдь не улучшается. Даже если он никогда не найдет твое устройство, в какой-то момент у него может закончиться терпение – или остатки здравого смысла. И тогда он уничтожит какой-нибудь крупный город. Или двадцать городов.
– Да, мои расчеты тоже говорят об этом. И я могу убить его прямо сейчас. Но если я это сделаю, меня тоже не станет.
Крафт помолчал, глядя в иллюминатор самолета, в непроглядную темноту снаружи. После продолжительного безмолвия он снова повернулся к другу и промолвил:
– Я знаю, что должен совершить этот героический поступок. Но я не могу. Помнишь, как вы все увлеклись прыжками на «тарзанке»? Я не смог и этого тоже.
– Не сравнивай, – возразил Мартин. – Кто может винить тебя за то, что ты не спешишь совершить самоубийство? Здесь нечего стыдиться.
– Не считая того, что я сохраняю свою жизнь почти наверняка за счет миллионов жизней других людей. С моральной точки зрения правильнее всего было бы включить это устройство прямо сейчас, избавив мир от угрозы.
– Но ты пока что сдерживаешь Аль-Йада. Если бы до верной гибели миллионов оставалось пять минут, я не сомневаюсь, что ты…
– Поступил бы правильно?
– Совершил бы этот невероятно трудный поступок. Но ты все еще жив, и он не перешел ту черту, которую ты, метафорически говоря, провел на песке. И я знаю, что пока это так обстоит, ты ищешь другие способы убить его. Способы, которые потребуют с твоей стороны меньшей жертвы.
– И именно поэтому мне нужна Алисса. Если я смогу подняться до его уровня, может быть, я сумею победить его.
– Разумом ты определенно его превосходишь, – заметил Мартин.
– Алисса боится, что любой, наделенный подобной силой, опасен. Включая меня. Так что, если она узнает о квантовом зеркале, она может отказаться помочь мне подняться до следующего уровня.
– Понимание того, что ты в любой момент можешь стереть Аль-Йада с лица земли, несомненно, сделает этот вопрос куда менее срочным.
– Пожалуйста, не говори ей об этом излучателе, – попросил Крафт. – Я все еще перебираю возможности и не знаю, к чему могу прийти. Но пока я не разрешу, пожалуйста, держи это при себе.
Мартин угрюмо кивнул и допил свой «Том Коллинз».
– Обещаю. Значит, ты думаешь, что если Алисса поможет тебе в этом деле, ты сможешь одолеть его?
– Сомнительно.
– У него должны быть какие-то слабости, – сказал Мартин и задумчиво потер подбородок. – Быть может, яд?
– Ты как всегда сообразителен, Эбен. Отличная мысль. Но не сработает. Жидкий яд не пройдет сквозь его внутренний щит. Трюк с «ви-эксом», которым устранили телохранителей Алиссы, на нем не сработал бы. Но можно попробовать газ – единственное, что может подействовать. Ему по-прежнему нужно дышать. Перекрой ему воздух, и он вырвется из любых оков, пройдет через любые мыслимые преграды, лишь бы получить свежую порцию кислорода. Только газ без цвета и запаха, о наличии которого вокруг Аль-Йад не будет знать, пока тот не проникнет в его тело, может подействовать.
– Ну вот тебе и ответ.
– Нет. Аль-Йад знает об этом не хуже нас. В его крепости в Сирии установлена высокочувствительная сигнализация, реагирующая на газы и яды – более надежная, чем где-либо еще на земле. А на тот случай, если сигнализация подведет, он окружает себя канарейками – в клетках, в которые вмонтированы хитрые датчики химического состава воздуха и сигнальные устройства. Если же и эта система откажет, он всегда носит при себе датчики дальнего радиуса действия.
– Ты меня разыгрываешь? – изумился Мартин. – Канарейки?
– Я не стал бы разыгрывать тебя в таком вопросе, – с кривой улыбкой ответил Крафт. Они у него повсюду. Судя по тем данным, которые я собрал, он говорит своим последователям, будто эти птички имеют символическое значение. Или декоративное. Естественно, о подлинном их предназначении он никому не рассказывает.
– А если отравить его еду?
– Он абсолютный параноик и просто ничего не ест. Никогда. Ему это не нужно, кроме как для удовольствия или в качестве ритуала общения. Отсутствие потребности в пище подтверждает его божественность – не то чтобы его последователей требовалось убеждать в этом еще сильнее.
Эта проблема была куда более сложной, чем думал Мартин. Аль-Йад был хитер. Если единственным твоим уязвимым местом является пятка, ты не станешь разгуливать в сандалиях, как это делал Ахиллес. Ты приобретешь самую лучшую защиту для пяток, какую только можно найти.
Мартин поерзал на своем диване. Полет проходил столь гладко, что трудно было поверить, что они мчатся в небесах со скоростью более пятисот миль в час.
– Брен, я знаю, что ты размышлял об этом куда дольше, чем я, – произнес он. – Но ты не думаешь, что миру может понадобиться еще один предохранитель?
– Что ты имеешь в виду?
– Я не хочу показаться пессимистом или нытиком, но что, если Аль-Йад найдет способ убить тебя, о котором ты не подумал? Или если ты умрешь от сердечного приступа? Ты говорил мне, что считаешь, будто подключение к нулевой энергии укрепляет здоровье. Но ты уверен, что это может предотвратить инфаркт или инсульт?
Крафт нахмурился:
– Нет. Я думаю, что это так. Но ты прав, я не могу быть уверенным в этом.
– Давай будем откровенны, Брен. Если ты неожиданно умрешь, весь мир останется во власти Аль-Йада.
– Значит, ты хочешь, чтобы я передал тебе телефонный номер и шифр для активации квантового зеркала? Ты это хочешь сказать?
– Да. В качестве запасного варианта. Просто на всякий случай. Ставки слишком высоки. Я знаю, что прошу тебя отдать в мои руки свою жизнь и смерть. Но я думаю, что тебе следует над этим поразмыслить.
Некоторое время Крафт молчал, раздумывая, потом наконец сказал:
– Ты прав. Но я хотел бы думать, что отдаю в твои руки не свою жизнь и смерть, а жизнь и смерть Аль-Йада.
Крафт записал на желтом листке для заметок номер телефона и шифр и протянул его другу.
– Выучи это наизусть, а потом уничтожь сам листок.
Мартин посмотрел на цифры, кивнул и сунул желтую бумажку в карман.
– Но давай вернемся к поискам такого способа убить Аль-Йада, который не будет означать мою гарантированную смерть, – продолжал Крафт. – Я говорил тебе, что даже если гипноз Алиссы – или усиление эффекта плацебо, называй это как хочешь – сработает, то вряд ли я смогу одолеть Аль-Йада. Но что, если нас, владеющих нулевой энергией на таком уровне, будет двое? Или пятьдесят? Я верю, что в какой-то момент мы сможем сфокусировать достаточно энергии, чтобы победить его, как бы силен он ни был.
– Не знаю, Брен. Этим ты просто умножишь количество людей, которых ничто не сможет остановить. И если абсолютная власть действительно развращает, в итоге ты можешь только усугубить ситуацию.
– Именно это и сказала Алисса, – признал Крафт.
Мартин улыбнулся:
– Она уже невероятно нравится мне.
– Просто чтобы ты знал – я согласен с вами обоими. И я ищу решение. Я уверен, что ты представляешь себе, какой рай мы сможем построить, если все подключатся к этому полю.
– Да, но даже если мы все станем неуязвимы, хватит и одного Аль-Йада, чтобы уничтожить землю у нас под ногами. Нейтронная бомба убивает людей, но оставляет целыми здания. Тут ситуация будет обратная. Если у всех нас будут такие же щиты, как у тебя, мы сможем пережить Армагеддон, однако останемся плавать в океане магмы и серы, потому что один-единственный урод решил поиграть в Великого Разрушителя.
– Знаю, – отозвался Крафт, болезненно морщась. – Но должен же быть какой-то ответ! Я не верю, что такое многообещающее будущее навсегда останется лишь мечтой из-за демонов, живущих в наших душах. Из-за нашего душевного нездоровья. Нам нужно научиться лучше понимать человеческую природу, человеческую психику. Или найти какой-нибудь регулятор, который позволит лишь мирное, созидательное использование нулевой энергии.
– Это невозможно сделать, – непреклонным тоном возразил Мартин. – Среди нас всегда будут те, кто захочет превратить созидание в разрушение, даже если потенциал для уничтожения не будет очевидным. Скрипка выглядит абсолютно невинной вещью, но ею все равно можно забить кого-нибудь до смерти. – Он покачал головой. – Но в случае нулевой энергии возможности для разрушительного применения куда более очевидны. В мире ежедневно совершаются тысячи убийств. Кто-то, сойдя с ума, может застрелить два десятка учеников средней школы. Это уже достаточно крупная трагедия. Но что, если каждый будет в состоянии уничтожить весь мир? Представь себе миллиарды людей, каждый из которых владеет собственным оружием массового уничтожения. Мы и пятнадцати секунд не просуществуем.
– Должен быть способ, – упрямо заявил Крафт. – Я согласен с тем, что ты сказал. Но я отказываюсь верить в то, что нам хватает гения и изобретательности, чтобы превратить каждого из нас в настоящего полубога, но не хватает ума, чтобы решить самую сложную проблему, с которой когда-либо сталкивалось человечество.
– Проблему нас самих? – догадался Мартин.
– Верно, – подтвердил Крафт. – И я намерен найти ответ, даже если для этого мне понадобится тысяча лет.
