Глава 22

К счастью, узнать, что было бы, если Селин-Ош не пришел бы назад, чемтэрцам не довелось.

Небо только-только стало светлеть, когда в лагерь вернулся рыжеволосый проводник.

– В поселке находятся полсотни легионеров, маг и трое его учеников, – сообщил он своим спутникам неприятную новость. – На всех, кто мог бы нам помочь в нападении на лагерь, где держат заложников, они надели рабские ошейники. И они еще убили одиннадцать человек. – Последние слова Селин-Ош произнес с зубовным скрежетом.

– Маг с учениками те же, что были до этого? – спросил Гербед, совсем не обратив внимания на эмоциональное состояние собеседника. – Когда убили старосту.

– Нет, – отрицательно мотнул тот головой, – это другие. В поселке женщина-маг, двое молодых юношей и одна девушка – ее ученики. А были мужчины, маг примерно твоего возраста, а ученики даже старше, чем лорд Чемтэр. И тот маг владел стихией огня, а женщина владеет холодом.

– Неприятная новость, – покачал головой Гербед. – Придется себя раскрыть раньше. А если кто-то уйдет…

– Не забывай про ошейники, – перебил его землянин. – Если на них наложена кара после смерти хозяина, то победа выйдет пир… мм, не будет сильно отличаться от поражения.

– Значит, захвачу магессу в плен.

– Сможешь?

Маг посмотрел на своего молодого коллегу и хмыкнул:

– Не думаю, чтобы в поселок – к дракону на рога – послали опытного и сильного одаренного. Поэтому – да, уверен.

– Тогда и учеников попробуй захватить, вдруг там есть кто-нибудь очень дорогой: к примеру, родственник кого-то важного из имперцев…

– Не лишено смысла, – согласился с молодым человеком Гербед. – Правда, это создает некоторые трудности, хотя… Селин-Ош, где они расположились и как живут, не узнал?

– Легионеры заняли несколько домов по окраине поселения, маги живут в бывшем доме старосты, он самый большой. Точно не могу сказать, кто в каких комнатах расположился, – быстро ответил снежный эльф.

– Если мы нападем днем, да еще при солнце, то какой смысл узнавать про комнаты? – удивился Костя. – Вряд ли они там сидят безвылазно.

– Нападем во время легкого обеда или плотного, который через два-три часа после легкого у имперцев принят, – ответил ему графский маг.

«Ланч или полдник», – тут же перевел для себя землянин определение легкого обеда.

– Возможно, получится захватить пленного, – на секунду задумавшись, добавил Гербед. – А сейчас – в путь.

Отряд выдвинулся уже через пять минут, так как буквально все «сидели на чемоданах». И уже через пять часов подошли к поселению снежных эльфов.

Поселок рыжеволосых ушастиков Косте очень напомнил виденную в одном фильме норвежскую деревню восемнадцатого-девятнадцатого века: такие же небольшие, сделанные из камня пополам с деревом, прямоугольные домики, с крутыми двухскатными крышами. Причем основание сложено из таких огромных камней, которые не зазорно и для замковой стены употребить. Рядом с каждым домом – по два-три здания менее основательных – мастерские, птичники, конюшни и прочие подсобные строения. Поселение большое, и, несмотря на обширную площадь, жители обнесли его каменой стеной четырех- или пятиметровой высоты. Имеются даже две башни, раза в два выше стен. Одна встроена в стену, обращенную в сторону гор, вторая прикрывает дорогу с равнины.

Живых на улицах за час наблюдения Костя увидел едва ли сотню, да и то большая часть носила форму вражеского государства.

– Вон тот дом в центре, в два этажа и с четырехскатной крышей, принадлежит старосте… принадлежал, – сказал эльф Косте, указывая на большое строение в центре поселка, перед которым с двух сторон имелось большое свободное пространство, видимо, местная площадь. И там торчала большая неприятность, которую Маркин меньше всего ожидал здесь встретить.

– «Центурион», – скрипнул он зубами от сильнейшей досады.

На площади перед домом старосты стоял огромный боевой голем «центурион», одна из лучших моделей гуманоидного облика. Почти три метра ростом, а весом – как семеро крепких воинов в доспехах и с оружием. Быстрый, обладающий магической защитой, мощными пластинами брони, закрывающими его тело, вооруженный большим прямоугольным щитом и мечом длиной больше двух метров с клинком шире мужской ладони.

И с этой металлической машиной для убийства придется разбираться Косте со своими големами и двумя десятками гвардейцев, вооруженными зачарованным оружием, если имперские маги в момент нападения будут находиться где-то в другом месте, а не в главном поселковом здании.

Чемтэрцы разделились на три отряда под командованием Маркина, Гербеда и гвардейского сотника. Большую часть големов взял себе землянин, впрочем, большая часть ему и принадлежала, остальные два отряда состояли почти полностью из людей, то есть на почти восемь десятков бойцов в каждом приходилось всего четыре голема. Атака должна была произойти с трех сторон одновременно, при этом первые удары будут нанесены под башнями и по участку северной стены.

К сожалению, захватить пленного не удалось, так как ни один имперец не покинул поселок за то время, что за ним наблюдали чемтэрцы.

Время первого обеда прошло в момент осмотра окрестностей, разведки и деления отряда, поэтому нападение Гербед решил приурочить к следующему приему пищи. В основном этим баловались маги и аристократы, так как простым воякам то и дело садиться за стол было не с чем. А простые люди, черная кость, и вовсе были рады, если им удавалось поесть два раза в день.

Сигналом для начала атаки стало огромное непроницаемое облако, резко возникшее в нескольких сотнях метров от стен поселка и медленно поползшее к нему. Почти сразу же легионерами в башнях была поднята тревога, несколько десятков вооруженных человек выскочили из домов и бегом направились к стене, откуда на них двигалось облако.

– Ну вот и наш черед настал, – негромко произнес Костя и махнул рукой, давая сигнал для своего отряда. Первыми к стенам, возвышающимся в полукилометре от спрятавшихся нападающих, рванули големы, за ними на хсурге помчался землянин, почти тут же его нагнали Ифена и Шелла, оказавшиеся слева и справа от Костиного скакуна. Гвардейцы бежали последними.

Когда до стен осталось метров полтораста, навстречу големам и Маркину ударил жидкий рой боевых заклинаний и стрел с рунами, судя по их свечению и ярким вспышкам при редком попадании в защитную пелену. Больше половины пролетели мимо, а те, что попали в цель, были благополучно отражены магическими щитами.

Второй удар имперцы нанесли с расстояния в полсотни метров и вновь лишь зря потратили ману и дорогостоящие боеприпасы.

– С мягким знаком, уроды! – заорал Костя, войдя в раж и чувствуя, как кровь буквально кипит от адреналина. – На-а!

До стены оставалось менее тридцати метров, когда он ударил в нее чарами из боевого амулета, которым размазал когда-то карету с вампирскими прихвостнями рядом со своим домом в Трагларе. Он вложил всю ману, добавив своей личной Силы в заклинание, устремившееся к каменной кладке, что преграждала путь ему и его воинам.

Сила чар была настолько велика, что часть стены взорвалась, как от попадания артиллерийского фугаса. Камни, щебень и нерастраченная энергия боевого заклинания влетели на ближайшую улочку, искалечив и убив несколько легионеров, оказавшихся на пути. А спустя полминуты в пролом проскочили два «шляпника», тут же открывших нечастую, но смертоубийственную стрельбу по врагам. Когда за стеной оказалось и пятеро големов, они бросились вперед по команде мага, ловя в прицел всех, кто нес на одежде цвета и эмблемы империи.

На месте прорыва виконта нашли свою гибель не меньше дюжины вражеских солдат. Тех, что спрятались за ближайшими постройками, Костя предоставил зачищать гвардейцам, а сам двинулся в сторону центра.

Он миновал несколько домов, когда полыхнула ярчайшая вспышка, скрывшая верх башни, контролирующей дорогу с равнины. Оттуда должен был наступать Гербед. И это его удар расплавил верхний боевой ярус каменного оборонительного сооружения. А потом, судя по грохоту в той стороне, по примеру своего молодого коллеги разрушил часть стены, открыв дорогу своему отряду.

Совсем рядом с площадью узкую улочку перегородила стена щитов – простых и волшебных, которые поставили на пути землянина больше двадцати вражеских солдат с двумя големами-«тиграми».

– Да меня совсем не уважают… – пробормотал парень, выставляя против врагов своих големов. Сам вскинул винтовку и за несколько секунд опустошил барабан. В каждой каморе находилась тяжелая пуля, зачарованная руной усиления. Почти одновременно с ним заскрипели тугие луки Огоньков, и спустя две секунды вслед за пулями в щиты ударили две стрелы, ярко полыхнувшие при контакте с чародейским прикрытием противников.

Пока Костя перезаряжал оружие, големы обрушили десятки снарядов на порядки имперцев, не давая тем возможности ответить.

– Кост, слева! – крикнула Ифена и тут же молниеносно повернулась в ту сторону, почти одновременно спуская тетиву.

Один из четырех легионеров, что выскочили из-за домов на боковую улочку, получив оперенный «гостинец» в шею, рухнул под ноги своим товарищам. Те яростно заорали и перешли на бег, стремясь поскорее добраться до ненавистных чемтэрцев, до которых было чуть больше десяти метров.

Второго из них опять свалила лучница, вогнав длинную толстую стрелу ему точно в грудь. Тот даже успел сделать еще два шага, прежде чем рухнул на землю лицом вперед. При падении древко стрелы не сломалось, а вошло еще глубже в тело, под весом убитого проткнуло его насквозь и горбом натянуло блестящую кольчугу на спине.

Оставшуюся парочку Костя свалил буквально в трех метрах от себя, расстреляв их из винтовки. Незастегнутый шлем самого прыткого имперца при падении свалился с головы владельца и подкатился к ногам Маркина.

Он отвлекся от основного отряда легионеров буквально на пятнадцать секунд, но этого времени хватило Шелле и големам, чтобы перестрелять больше половины их. Шесть или семь воинов, у которых амулеты оказались либо получше, чем у погибших, либо имели большую емкость и потому еще не разрядились под ударами, погибли после взрыва двух магических гранат, брошенных им под ноги молодым магом. Первая разрядила в ноль амулеты, а голубые протуберанцы второй убили их несчастливых владельцев.

– Дальше! Вперед! – во всю мощь легких рявкнул Марг. Впрочем, это было скорее нервное, от сильного возбуждения. Надрывал голосовые связки зазря, так как големам хватало четкой мысли, Огоньки прикрывали своего нанимателя и в атаку не лезли, гвардейцы же так и не догнали своего командира. Атака, начатая виконтом, развивалась настолько стремительно, что людям в тяжелой броне и с оружием было сложно угнаться на своих двоих за резвоногими големами.

Едва миновав груду мертвых тел, еще минуту назад дышавших и готовых забрать чужие жизни, Маркину опять пришлось остановиться и принять бой. На этот раз – с одиноким лучником, показавшимся на крыше за пять домов впереди. Его стрела ударила в магический щит землянина и бессильно упала на землю. Но вслед за ней тут же прилетела вторая, а третья смогла пробить защиту и ударила в шейную боковую пластину «железного костюма». И произошло это так быстро, словно неизвестный использовал стреломет или их там было двое-трое.

– Эльф! Это эльф! – крикнула Ифена и отправила стрелу в близкого противника. Несколько десятков метров для мощного лука – это ничто, практически дистанция прямого выстрела, без упреждений и поправок.

Остроухий исчез с крыши за миг до того, как туда прилетела стрела наемницы. А потом и крыша развалилась от удара заклинания, выпущенного Костей из своего амулета.

– Где он? – Парень закрутил головой, но увидел врага только после того, как тот нанес удар. На этот раз целью была выбрана Ифена. Три стрелы пробили магическую защиту, четвертая воткнулась ей чуть ниже ключицы, пятая пробила шлем и воткнулась в голову.

– Их двое!

В самом деле на крыше дома по соседству с тем, что потерял свою только что, на несколько секунд мелькнули фигуры двух высоких стройных лучников. Почти тут же кровля и деревянная половина дома будто взорвались, разбросав обломки на половину селения – это Маркин вновь опустошил заряд амулета одним ударом, присовокупив часть своей Силы.

«Если там были снежные эльфы, то простите меня за это. Но мои люди мне дороже, чем местные жители, за которых мы сейчас льем кровь. И свою и чужую», – мелькнула мысль у землянина.

Расчет, что врагов если не заденет магия, то приложит обломками, не оправдался – две фигуры с большими луками вновь появились на крыше одного из домов, успев выпустить несколько стрел по Косте и Огонькам. Но на этот раз ответ им пришел с другой стороны.

Маркин еще только поднимал винтовку, а Ифена и Шелла натягивали луки, когда одному из вражеских лучников слева чуть ниже уха вонзилась стрела, прилетевшая из пролома в стене. Эльф дернулся, уронил стрелу, уже наложенную на тетиву, и неуклюже упал на колени. Он бы после этого упал на землю, но был подхвачен своим товарищем, который отбросил лук в сторону и схватил за плечи раненого напарника. И зря. Такой промашкой противника не воспользоваться было нельзя, тем более что лучник уже был на прицеле, и не одном. Сразу три стрелы и несколько пуль вонзились в его тело.

Эльф еще успел опуститься на колени и обнять своего умирающего товарища, потом душа выпорхнула из него, и он некрасиво покатился по крыше, так и не выпустив из рук напарника.

«Душевно, блин, разыграл сцену, – чертыхнулся виконт про себя, – даже не по себе немного стало. Словно на охоте убил одного лебедя в паре, а второй закрыл собой от следующего выстрела уже мертвую тушку».

Еще трижды на големов налетали небольшие группки легионеров, но среди них не было ни одного достойного противника. Да что говорить, у погибших даже не имелось защитных амулетов! Не противники, а так, смазка для мечей «шляпников» и передвижные пулеуловители.

А вот судя по грохоту заклинаний и крикам, несшимся с той стороны, откуда наступал Гербед, там все обстоит очень серьезно.

Судя по всему, именно туда стеклись основные силы имперцев, так как на площади перед домом главы поселения не было не то что «центуриона», но даже часового перед входом в жилье, занимаемое магами. А ведь под такую шумиху мало ли кто решит наведаться туда и покопаться в чужих вещичках… Да и просто подложить свинью тут есть кому. Хотя бы вот эта пятерка – четверо мужчин и молодая женщина, вооруженные короткими копьями с широкими листовидными наконечниками и тоже короткими кривыми луками, которые выскочили из-за соседнего к двухэтажке дома.

Костя успел в последний момент остановить големов, которые мигом взяли на прицел незнакомцев. От немедленной гибели тех спасла простая одежда, без нашитых имперских гербов и цветов.

– Свои это! Ифена, Шелла, – произнес он для наемниц, направивших луки на незнакомцев. – Не зашибите случайно.

– Да уж видим, – отозвалась одна из них, не сводя взгляда с подходящих снежных эльфов.

– Что хотели? – крикнул Костя, обращаясь к незнакомцам.

– С вами пойти против имперских ублюдков и их лесных приспешников, – ответил самый старший из группы поселковых. – Мы не станем помехой; вот, – он качнул копьем, – здесь кровь двоих легионеров. И мои товарищи не намного отстали от меня.

Маркин раздумывал буквально пару секунд. Брать эту четверку ему хотелось меньше всего, но было видно по их лицам, что отговорить участвовать в сражении не выйдет, они все равно пойдут, только могут помешать в самый неподходящий момент.

«И с другой стороны, – подумал маг, – почему бы местным не поучаствовать в освобождении родного дома? Не все же нам за них кровь проливать».

– Хорошо, – произнес он, – идите с нами, но держитесь за големами, без приказа никуда не лезьте. А если кровь взыграет и рванете на имперцев, то не обессудьте – мои големы прекращать стрельбу не станут, вместе с врагами и вас нашинкуют. И еще: со мной пойдут трое, четвертый останется здесь дожидаться моих воинов, которые будут тут уже вот-вот, и передаст мое распоряжение, чтобы часть их осмотрели этот дом, – он кивнул на двухэтажное строение напротив, – а остальные догоняли меня. Все, время вышло; один здесь, трое со мной.

И не дожидаясь ответа, направил големов на звуки яростного боя неподалеку. Дожидаться своих воинов в самом деле не стал, они и так присоединятся, когда Костин головной отряд завязнет в стычке с имперцами.

Небольшой заслон из четырех легионеров и одного голема-«паука» Маркин со своими металлическими бойцами смял в пять секунд. Никто из них даже не успел выстрелить (солдаты из арбалетов, а голем – молнией, или что за боевые чары в нем заложены…). Неожиданность и скорость позволили чемтэрцам выйти в тыл небольшой группе имперцев и лесных эльфов, с успехом обороняющихся от наседающих воинов графства со своим магом.

Первый удар был нанесен в спину «центуриону», который сдерживал магические удары и выстрелы из арбалетов зачарованными стрелами со стороны графских гвардейцев. Сзади имперский голем был защищен лишь стальной броней – хорошей, но все равно недостаточно прочной, чтобы спасти от заклятия из боевого амулета, двух стрел с наконечниками, которые чуть ли не плавились от вкачанной в разрушительные руны на них энергии, и трех гарпунов с рунами усиления, выпущенных легкими големами-«стрелками».

Броню трехметрового магического воина разворотило, как консервную банку открывалкой в руках неумелого туриста.

Не дожидаясь, когда «центурион» рухнет, Костя кинул под ноги имперцам одну за другой три магические гранаты, зачарованные на огонь и электричество.

И на этом бой практически закончился. Тех, кто выжил от следующего удара магией со стороны Гербеда, гвардейцы взяли в плен в бессознательном состоянии.

Пленным, на которых были надеты ошейники, очень сильно повезло, что их хозяин угодил в руки чемтэрцев живым, иначе их удавило бы через несколько минут после его гибели. А вот хозяину контролирующего ошейники амулета – наоборот. Мало того что все, кто недолгое время носил на шее рабское «украшение», мечтали поквитаться за это, так еще и хозяином оказался лесной эльф. После того как ошейники со всех были сняты, остроухого рабовладельца пришлось отдать разъяренной толпе его дальних родичей. В поселке кроме имперцев находились четверо лесных эльфов. Один, самый невезучий, угодил в плен. Еще двое, мужчина и женщина, погибли в перестрелке с Костиным отрядом. К слову, это оказались супруги, та самая парочка любителей прыгать по крышам домов. Отсюда и то удивление, возникшее у парня при трогательной сцене прощального объятия врагов. И, наконец, последнего испепелил Гербед.

В плен попали также магесса и ее ученица. И тут повезло – именно эта девушка была очень дорога имперской чародейке. Впрочем, ученица и выжила только потому, что ее прикрывала… любовница. Костя слегка опешил, когда узнал о таких подробностях. Думал, что настолько свободные нравы остались лишь в его родном мире, да про гаремы ханов Ваструма еще рассказы слышал – об отношениях между ошалевшими без мужского внимания женщинами.

За обещание Гербеда сохранить жизнь обеим женщинам магесса, оказавшаяся баронетессой Мареной Дорбунской, пообещала полное содействие. От нее чемтэрские маги узнали полный расклад по поселку и лагерю имперцев на равнине, где содержались заложники.

Были и трофеи, в основном амулеты и манонакопители, но качеством ниже среднего. Единственное, что порадовало виконта, – это камень духа из «центуриона». Подобную вещь можно вставить в «шляпника» или использовать в заготовке для переселения души из искалеченного тела в искусственное.

Среди вещей магов и эльфов Гербед отыскал и кое-что заставившее чемтэрцев и снежных эльфов от души проклясть тех.

В двух сундуках размером с земной туристический чемодан на колесиках, покрытых сотнями рун в десятках рунных цепочек, лежали тридцать стеклянных фиалов с густой жидкостью и крупным песком или солью грубого помола. Жидкость имела черно-фиолетовый цвет, песок – красно-кирпичный и бурый с белесыми вкраплениями. Среди фиалов расположился крупный манонакопитель, величиной с гусиное яйцо. От него тянулись тончайшие, как паутинки, проволочные спирали, входящие в каждый фиал через горлышко и оплетающие стеклянные сосуды.

В рунных цепочках, которые питались большим кристаллом, Маркин увидел нечто знакомое, практически такую же комбинацию он использовал в своих самых первых осколочных гранатах, где металлический центральный стержень в жестяном корпусе разрывало разницей магических потенциалов при активации всего двух рун, полностью несовместимых друг с другом. А здесь они были собраны в цепочки, что увеличивало мощь взрыва на пару порядков.

– Гадость, – скривился Гербед, ознакомившись с содержимым сундуков. – Не ожидал, что имперцы на такое пойдут.

– Тебе знакомы эти вещи? – Марг вопросительно посмотрел на коллегу.

– Да, – кивнул тот. – Этот артефакт способен уничтожить весь поселок и на долгие годы отравить окружающую местность. Такую же вещь имперцы использовали чуть больше десяти лет назад в Арсуре, в Куприрском баронстве…

Куприрское баронство на протяжении века в Арсурском герцогстве стояло на пути армии империи, которая пыталась его присоединить к своим владениям. Баронство было небольшое, но богатое, так как располагалось в предгорье и имело очень удобный перевал, через который купцы с другой стороны горного хребта торговали с арсурскими венторами и такими же купцами, с кланами измененных, которые могли предоставить уникальные ресурсы и вещи из Саалигира. А еще через баронство протекала широкая полноводная река, впадающая в Салпу, и далее по ней торгаши попадали в Ваструмское ханство. Дорога через перевал и речным путем существенно сокращала время и экономила средства торговцам.

И по этой же дороге имперцы вели свои войска в Арсур.

На пути у них стояла крепость, небольшая, но занимающая такое стратегически выгодное место, что ни обойти ее, ни нормально обеспечивать войска припасами с той стороны перевала имперцы не могли, если ее не блокировать. Несколько раз крепость была захвачена и разрушена, но едва имперцы уходили назад, получив по зубам, как буквально за пару лет на старом месте вновь поднимались неприступные стены, донжон, башни. И вновь с них летели стрелы с боевыми чарами, лилась смола с кипятком и алхимическими смесями. И опять легионеры теряли солдат, магов и големов, чтобы захватить этот крепкий орешек, или выделяли существенные силы для блокирования крепости.

Десять с небольшим лет назад имперским военачальникам это так надоело, что они решили не просто разрушить крепость, но и навсегда воспрепятствовать ее постройке на старом месте. В любом же другом защитный объект подобного уровня был менее опасен для армии захватчиков.

И тогда артефакторы и алхимики создали, как понял Маркин, магический ядерный фугас, точнее его аналог, судя по мощности и последствиям применения. По словам Гербеда, которому удалось позже получить описание смертоносного артефакта, тот был раз в десять больше каждого из тех двух сундуков, что сейчас стояли перед его глазами.

Активация артефакта не только уничтожила крепость, но и превратила окружающую местность в отравленную пустошь. Мало того, мощь созданной имперскими магами волшебной «бомбы» была настолько велика, что под заражение попала и дорога с перевала.

– Там до сих пор караваны не ходят, лишь небольшие группы и только с лечебными эликсирами и защитными амулетами. Венторы, авантюристы, наемники да контрабандисты, у которых есть редкие и дорогие товары для торгашей с той стороны гор или острая необходимость в чем-то, что можно найти только там. Но вот для десятков животных и людей обычного торгового каравана ни один купец не станет покупать столько зелий и амулетов, иначе у него прибыли от сокращения пути не будет, – закончил свой рассказ Гербед.

– И зачем им здесь такая вещь? – задумчиво произнес Костя, потом посмотрел на Шаар-Лота, выбранного старостой поселения снежных эльфов вместо убитого имперцами предыдущего главы. – Уничтожить поселок раз и навсегда… геноцидом попахивает. Лесные на такое способны? Чем вы им так насолили?

– Два года назад к власти в союзе кланов лесных эльфов, который с имперцами граничит и торгует, пришел эльф, проповедующий чистоту крови. Мало того, этот клан – один из немногих или даже последний, с которым враждовали наши предки еще до того, как породнились с людьми, – ответил ему тот. – Мы живем очень долго. А лесные эльфы по долгожительству на голову выше нас. Не удивлюсь, если глава союза кланов застал еще начало кровной вражды.

– Хм, тогда вам сильно не повезло, – вздохнул маг и следом добавил: – Всем снежным эльфам не повезло. Я бы на твоем месте отправил гонцов в другие поселения с сообщением о том, что у вас произошло. О казнях, заложниках, рабских ошейниках, ядовитом артефакте и прочем.

– К слову, почему вы покорно дали превратить себя в рабов? – внезапно спросил эльфийского старосту Гербед. – Я не знал, что у снежных эльфов вытравилась гордость и любовь к свободе. Почему вы не напали и не перебили этот отряд, вас же пятеро на одного имперца было? Даже без сильных магов, заплатив за одного имперца двумя или пусть тремя жизнями, вы бы взяли победу. Ладно в первый раз вы не ожидали такого предательства от людей, ждали жесткости, но не жестокости, но во второй-то раз почему пошли, как коровы на бойню?

Эльф низко опустил голову, чтобы не встречаться взглядом с графским магом, на его скулах вздулись желваки; молчал несколько секунд и вдруг резко вскинулся и, посмотрев на Гербеда едва ли не безумными глазами, прохрипел:

– Они с собой привели семь детей из тех, которых забрали на равнину. Семь девочек и мальчиков, старшему из которых было всего шесть лет. И троих они убили, перерезали им горло прямо на наших глазах. И пообещали, что убьют других четверых куда мучительнее, растягивая смерть на долгие часы, а потом приведут снизу еще десять наших детей и поступят с ними точно так же! И что нам после этого оставалось делать, человек?! В каждой семье за всю жизнь рождается не больше пяти-шести детей! За почти три века – всего шесть детишек! Для нас каждый из них ценен, потому мы не захотели превращать наш поселок в поле битвы в первый раз, а потом стало поздно. А во второе нашествие имперцев никто из нас не смог взять на себя детскую кровь!

– Я не хотел тебя оскорбить, – смутился Гербед. – И прошу меня извинить за то, что разбередил рану. Иногда я забываю о горе вашего народа.

– Это боги нас наказывают, – уже тихо, истратив все силы и запал, проговорил эльф. – За долгие годы жизни мы платим своим потомством. Наш народ не живет так долго, как лесные ублюдки, но мы намного счастливее их, потому что можем насладиться семейным счастьем. Каждый из нас втайне завидует вам, людям, за то, что вы можете родить столько детей, сколько сможете прокормить. Я бы отдал за каждого своего будущего сына или дочь полвека жизни. Вы этого совсем не цените.

– А вы не цените тот срок, что вам отведен богами. Когда у человека умирают внуки, вы все еще можете нянчить малышей, – ответил ему в том же тоне боевой маг.

«Возможно, за это вас и не любят другие ушастые, – подумал Костя. – У тех больше троих детей не рождалось никогда. А тут практически та же кровь, но куда плодовитее».

– Боги знают, кому что давать, – негромко произнес Гербед. – Лучше не обсуждать их поступки. Сейчас давайте поговорим о наших дальнейших действиях.