Эпилог
С отрядом чемтэрцев, которых после боя в поселении снежных эльфов стало заметно меньше, вышли сто двадцать местных жителей. Рвались в бой куда больше, сотни три с лишним, но отобрали только самых крепких, владеющих и луком, и копьем или клинком. Луки они имели свои, а вот оружие ближнего боя пришлось выделять из трофеев. Так же как и защитные амулеты. Еще к лагерю пошли пленницы, которых в крайнем случае попробуют поменять на заложников.
Все остальные вещи, а также раненые и несколько здоровых гвардейцев для сопровождения вошли в состав уходящего в Арсур отряда снежных эльфов из несчастного горного поселка. Большинство там были обузой для основного ударного состава. После нападения на лагерь имперцев на равнине всем выжившим придется удирать так быстро, как только возможно. И потому любая лишняя вещь, раненый или старый человек станет гирей на ногах. При этом Костя старательно гнал мысль о том, что если после освобождения заложников в группе появятся тяжелораненые, как после недавнего боя среди эльфийских домов, то их придется оставить, чтобы спасти остальных.
По словам пленной магички, в лагере постоянно находится примерно сотня легионеров и два или три десятка егерей. Из големов – еще один «центурион», три «паука» и пять или шесть «волков». Из «тяжелой артиллерии» – сильный боевой маг с учениками, который лишь немногим уступает самой баронетессе. Также в лагере должны быть какие-то боевые машины, использующие зачарованные боеприпасы и сами усиленные магией, которые собирались использовать для захвата горного поселка, но решили не тащить в горы и оставили на равнине, обойдясь своими силами. Что за машины – женщина этого не знала.
Не могли ничего полезного сообщить и дети, которые побывали в лагере.
Потому чемтэрцам пришлось рассчитывать только на разведчиков, которые несколько часов лазали вокруг лагеря, вынюхивая и подслушивая разговоры часовых и пытаясь заглянуть в щелочку между частоколом.
Вражеский лагерь был совсем небольшим, намного меньше поселения эльфов. Но вот защищен куда лучше. Имперцы окружили его со всех сторон глубоким рвом, изъятый грунт использовали для насыпания вала, на котором установили частокол из заостренных бревен. Шесть деревянных вышек возвышались на десять метров на валу, и на каждой торчал легионер с тяжелым арбалетом и сигнальным рогом.
Местность вокруг лагеря на три сотни метров была очищена от деревьев и травы. Если первые срубили обычным топором, судя по пенькам, то от второй избавились кардинальным способом – пустили огонь. Разведчикам приходилось использовать маскировочные амулеты, которые потребляли ману с ужасающей скоростью.
Атаковать было решено на следующий день после разведки и в такой же момент, какой использовали в горах, то есть во время приема пищи. Мысль напасть ночью, как обычно поступают и в армии, и в разбойничьих шайках, Гербед отклонил. Ведь и имперцы знают о таком способе, и еще знают, что снежные эльфы могут рискнуть и напасть на их лагерь.
Оставалось только отыскать способ, как приблизиться к частоколу.
И нашли.
Костя предложил рискнуть и войти на вражескую территорию под видом легионеров из горного поселка, которым чудом повезло сбежать от взбунтовавшихся горцев. Были выбраны гвардейцы с бородами или густой щетиной, чтобы таким нехитрым способом потянуть время до момента, когда в них опознают чужаков.
Обладателей небольших аккуратных бородок среди убитых легионеров хватало, так что были шансы у чемтэрцев сойти за них, были. Доспехи же и оружие забрали у снежных эльфов, которые получили перед уходом из поселка трофейное снаряжение.
Их остановили в полусотне метров от закрытых ворот.
– Госпожа Дорбунская? – с недоумением произнес легионер, старший отряда из четырех человек, который обходил дозором местность вокруг лагеря. – Вы? А как же?..
– Десятник, ты забываешься! – зло бросила она солдату.
– Простите, достопочтенная, – наклонил он голову, – просто я был удивлен, увидев ваш отряд здесь.
Баронетесса со своей молодой любовницей, Костя, Рефд, двое эльфов, загримировавшихся под своих лесных родичей и надевших их приметную одежду, и еще три десятка гвардейцев, взявших трофейные доспехи легионеров, вышли из леса со стороны гор и неторопливо направились к лагерю. Половина их несли носилки, прикрытые плащами, под которыми прятались «шляпники».
Знакомые для глаз часовых в лагере лица и доспехи должны были дать шанс оказаться рядом с воротами и навязать ближний бой их охране, пока основные силы доберутся со всей возможной скоростью из леса.
– Мне нужно срочно в лагерь. Почти все солдаты ранены, мои ученики погибли, ученица страдает от сильного магического истощения! – продолжала давить на дозорного магесса.
– У меня приказ задерживать любого, пока не появится офицер, только ему решать, кто войдет. Простите, достопочтенная, – виновато произнес легионер.
– Долго?! – почти прорычала женщина.
– Уже должны были доложить командирам.
– А его магичеству Миту Длетону сообщили, что я стою перед воротами?
– Его нет в лагере, достопочтенная, – ответил солдат. – А как так случилось, что вам пришлось уйти из поселения эльфов?
– Снежные эльфы обезумели и напали на нас вчера. Мы убили, наверное, сотни три, сожгли все их дома, но вырваться удалось немногим. Из гор вернулись всего две группы егерей, которые искали тропы на ту сторону, остальные, скорее всего, погибли от коварства своих проводников, – ответила ему женщина. – А големы… смотри, ворота открываются. Наверное, этот ваш офицер соизволил присоединиться к допросу.
– Я даже не думал о таком, ваше магичество, – стушевался десятник и посмотрел назад, на лагерь, откуда навстречу замаскированным чемтэрцам вышел небольшой отряд. Всего шестнадцать человек: пятнадцать пехотинцев с копьями и круглыми щитами, кто в кольчугах, кто в кожаных доспехах, усиленных стальными пластинами, и всадник в богатом доспехе и с непокрытой головой. Шлем с белым плюмажем из крупных пышных перьев висел у него на ремне на передней луке седла.
– Барон Лоцер! – радостно крикнула пленница, узнав всадника, когда тот приблизился к отряду метров на двадцать. – Как я счастлива вас видеть!.. Представляете, ваши солдаты не пускают меня в лагерь, хотя со мной много раненых.
Женщина всеми правдами и неправдами привлекала к себе внимание, как ей было приказано. В качестве гарантии ее лояльности ей и ученице надели рабские ошейники. Простые, так как особых, изготавливаемых некромантами для магов-рабов, у имперцев не нашлось. Но это участь пленниц не облегчило, так как малейшая попытка применить ими магию будет тут же сурово пресечена. От чужих глаз «украшения» на шеях женщин были скрыты платками.
– Миледи, я… – начал он, и вдруг Костя увидел, как у него изменилось выражение лица. Взгляд офицера перебежал с лица баронетессы на ее ученицу, потом на соседнего с ней гвардейца и остановился на Маркине.
«Почувствовал что-то или… да к черту – пли!»
После мысленного посыла четыре «шляпника», даже не вставая с носилок, открыли бешеную стрельбу по врагам, собравшимся в компактную группу чуть более чем в двух десятках шагов впереди.
Костиным големам не пришлось делать лишних движений, как любым другим магическим «стрелкам». Даже «пауки» проигрывали в скорострельности им, ведь пока тот еще соберет заряд на своих электродах и наведется… А вот «шляпнику» достаточно только открыть клапан воздушного резервуара, а первая пуля у него уже находится в стволе.
С дозорными разобрались «ряженые».
Десятника за край кирасы ухватил левой рукой Рефд, а правой, в которой мгновенно появился узкий длинный кинжал, ударил в подбородок снизу вверх. После чего толкнул смертельно раненного легионера в сторону.
Второго дозорного прикончил кто-то из гвардейцев – перерезал тому горло, зайдя за спину. Еще двоих врагов прикончили из боевых амулетов электричеством.
Пока спутники Марга разбирались с патрульными и теми, кто вышел из лагеря, сам он со всех ног бросился к воротам. Из пятидесяти метров, отделяющих его от них, он пробежал около тридцати, после чего направил руку с боевым амулетом в створки, собранные из толстых полубревен, и активировал оружие.
«Что-то в последнее время бью от души – разок, но с гарантией», – хмыкнул он про себя, увидев, как чары разнесли преграду в щепки, открыв проход в лагерь.
На несколько секунд он отвлекся, рассматривая то, что натворил. И поплатился за такую беспечность.
Арбалетчик на ближайшей вышке воспользовался неподвижной мишенью, до которой было рукой подать, и разрядил в землянина свое оружие. Единственная на весь лагерь стрела, способная пробить почти любую защиту, оказалась в колчане у солдата на вышке у ворот. И легионер не пожадничал, не испугался кары за бесцельно потраченный боеприпас, если лагерь без того сможет отбить нападение, и не промахнулся.
Молодого мага подвели его привычка пренебрежительно относиться к врагам и излишняя вера в надежность собственного снаряжения.
Болт, выпущенный легионером, пробил магическое поле, растратив на это всю свою магию и почти всю убойную силу, и вошел между пластинами трофейной брони на пол-ладони ниже ключицы. Будь на виконте его «костюм Железного человека», и все бы обошлось очередной царапиной.
– А-а! – вскрикнул маг, ощутив острую боль под ключицей и в груди. – Что… млин…
У него перед глазами слева торчал толстый оперенный хвостовик вражеской стрелы, вошедший под острым углом в тело. В запале виконт схватился за древко пальцами и тут же с болезненным вскриком выпустил его, когда грудь пронзила острая боль.
– А в кино стрелу запросто выдергивают… – простонал он, быстро отступая назад и с трудом дыша, так как каждый вздох шевелил наконечник в ране.
Арбалетчик решил было перезарядить оружие, чтобы добить раненого, но тут в вышку прилетел заряд магии, выпущенный одним из товарищей Маркина, и превратил ее в обломки, улетевшие внутрь лагеря.
Мимо Кости пробежали гвардейцы и «шляпники», которые должны были захватить проход и держаться, пока не подойдет подмога из леса. Ушли двадцать пять человек и три металлических бойца, а последний голем и несколько гвардейцев остались с виконтом. Его уложили на носилки, где до этого под раненых маскировались големы, и быстро понесли в лес, подальше от вражеского лагеря. Уничтожение имперского лагеря и освобождение заложников проводились без его участия. Целебные зелья и амулет уняли кровотечение и улучшили самочувствие. И пока молодой человек не шевелился, то даже забывал о ране.
Гербед появился возле него через полтора часа и сообщил хорошие новости:
– Всех эльфов освободили, и они уже ушли со своими старшими в горы. Имперцы мертвы. Нам повезло, что лагерь был полупустой, большая часть солдат и все маги отправились куда-то в рейд. Трофеев взяли гору, особенно порадовала войсковая казна, – мужчина довольно улыбнулся, – судя по сумме, там деньги целого легиона, а не двух жалких сотен. Артефакты, амулеты, неплохая библиотека с трактатами по магии, зачарованное оружие и снаряжение. Жаль, что большую часть его пришлось уничтожить, мы просто не утащим все это.
– А книги? – вскинулся Маркин.
– Книги в обоз передал. Кое-что можешь почитать, пока возвращаться домой будешь.
Оговорку собеседника землянин заметил.
– То есть ты не со мной пойдешь, Гербед? – поинтересовался он.
– Нет, – отрицательно мотнул тот головой, – не с тобой. Ты, половина отряда и все раненые с трофеями возвращаетесь тропами в графство. А меня с оставшимися воинами ждет главный перевал. Эльфы проведут к нему в обход всех постов и покажут, где лучше всего устроить завал. Да и потом, – тут мужчина злорадно осклабился, – имперцы сами нам дали в руки вещи, которые помогут перекрыть им дорогу в герцогство о-очень надолго. Ублюдки, наверное, даже не подозревают, какой их сюрприз ждет в скором времени.
– Ты хочешь активировать на перевале те два сундука с фиалами?
– Да, но не два, а один. Одного вполне хватит для такого дела. И потом… – Он замолчал, пожевал нижнюю губу и продолжил: – Может, у моего отряда ничего не выйдет: мало ли – хищники, обвалы, засада, моя ошибка… И тогда придется повторить попытку уже со стороны графства. Поэтому второй сундук поедет с тобой. Запомни, Кост, – маг пристально посмотрел ему в глаза, – ты отвечаешь за него. Эта вещь очень нужна нам: тебе, мне, Аглае, всем чемтэрцам. Ее нельзя потерять ни в коем случае.
– Я справлюсь, обещаю.
– Верю. – Маг поднялся с пенька, на котором сидел во время разговора с раненым. – Сейчас мой отряд уходит. Твой двинется немного позже. Трех твоих особых големов я заберу с собой, еще пятерых легких «стрелков» возьму, прочие останутся при тебе.
Раненых, кто не мог ходить, было трое. Один получил тяжелое ранение в живот, второму чуть не отрубили ногу выше колена, третий после удара по голове не приходил в сознание и выглядел почти покойником. Оставлять никого не стали, так как в отряде хватало ходячих раненых, передвигающихся не быстрее, чем носильщики. Да и вещей набрали столько, что быстрый темп поддерживать не мог никто.
Несколько гвардейцев с големами остались прикрывать отход. Они к остальным присоединятся позже, когда медлительный отряд поднимется в горы. Там, на тайных тропах, известных только проводникам из снежных эльфов, врагам догнать Костю с товарищами будет крайне непросто.
«Зря они пошли на поводу у лесных до перехода через горы, – подумал парень, плетясь в середине растянувшейся среди деревьев колонны. – Какое-то у них руководство недальновидное. Хотя войну начинают политики, им плевать на советы военных. Те бы геноцид устроили много позже, а не сейчас».
Несмотря на то, что домой возвращается чуть более половины вышедших из Траглара, выжившие не выглядели мрачными или подавленными. Нет, все было прямо наоборот. Они чувствовали себя победителями. Дважды разбили имперцев, нанесли им заметный урон, набрали ценных трофеев. И самое главное – вскоре прямой путь для вражеской армии в Чемтэр будет закрыт.
Костя подумал, что перекрытый перевал – это не только огромная неприятность для имперцев, но и удар под дых коалиции арсурских дворян, желающих неприятностей для его графства.
Закручивается новый виток интриг, будут распадаться старые и создаваться новые союзы в связи с открывшимися обстоятельствами.
И это новый виток в жизни землянина Константина Маркина, мага Коста Марга, виконта Чемтэрского. Кем он станет дальше? Сейчас это известно только богам и ее величеству Судьбе.
