Глава 20

Помолвка между двумя графскими семьями благополучно состоялась. Виконт Чемтэр и виконтесса Рьюина Ардатская официально, в присутствии десятков свидетелей и представителей жреческого сословия, стали женихом и невестой. Подписание документа с союзническими договоренностями прошло в более скромной обстановке и осталось практически неизвестным фактом для девяти из десяти человек, собравшихся в замке.

Из-за желания Тирома обрести тело, хоть какое, лишь бы свое, чемтэрцам пришлось задержаться на лишних пять дней. Все это время Кост Марг и переродившиеся Огоньки часто посещали покои больного для бесед.

Итогом этих бесед стало решение Тирома переселить свою душу из полуживого куска умирающей плоти в тело из стали и бронзы. Даже гипотетическая возможность попасть под контроль того, кто будет проводить ритуал, его не пугала. К слову, эту страшилку озвучил его старший сын и потом до самого отъезда чемтэрского посольства постоянно озвучивал везде и всюду. Как Костя подумал – это из-за ощущения, что власть, к которой он уже несколько месяцев основательно прикипел, вот-вот уплывет из его рук.

На подготовку к ритуалу Маркин потребовал месяц, а также несколько вещей, одну из которых получить оказалось проще всего – портрет графа в прежнем облике. Остальные уже куда существеннее били по карману ардатцев. Например, после ритуала големостроитель заберет те два ободка для головы, с помощью которых граф Ардатский мог худо-бедно общаться со своими родными и подчиненными.

Этот парный амулет очень заинтересовал молодого мага своими способностями. Со слов невесты он узнал, что с помощью ободков два человека могли не просто общаться без слов, но и передавать свои ощущения, чувства, создавать из них небольшие воображаемые мирки, способные на время заставить обоих забыть, что они попали в мир иллюзорный. Но нужно было знать меру, так как более сильный «абонент» такой связи мог свести с ума слабого и частично управлять его телом. Вот потому граф и использовал молодых рабов, чей мозг заметно уступает в развитии его собственному и быстро угасает, отдавая своего носителя во власть обладателя второго амулета-ободка. Жили рабы в таком качестве буквально месяц, потом превращались в «растение», их мозг отключался и переставал работать с амулетами. Состояние восстанавливалось, если до этого момента резко прекратить воздействие волшебной вещи на мозг донора.

Если молодому магу удастся расшифровать рунную цепочку и скопировать ее как можно ближе к оригиналу, то эти волшебные вещи значительно помогут как его личной казне, так и денежным сундукам в казначействе графства Чемтэр.

По сути, с их помощью многие разумные смогут вернуть себе радости жизни. Когда целители и лечебные амулеты уже не помогают, а взять от жизни хочется как можно больше, ободок справится с этой задачей на все сто. Когда в голове у землянина сложилась эта мысль, он сразу вспомнил старый фильм про пожилого богача и молодого безработного, который отдыхал вместо старика. Хотя в фильме такой отдых оказался сущей пыткой.

А еще этот амулет поможет Ифене и Шелле стать чуть более живыми. Не просто научиться испытывать эмоции, но и получать удовольствие от маленьких радостей жизни – горячей ванны, вкусной пищи, вина. Секса.

Константин Маркин чувствовал перед ними вину. Не настолько большую, чтобы рвать волосы в приступах совестливости, лить слезы раскаяния или вовсе отказаться от своего плана, но и отмахнуться от мысли-червоточины у него не получалось никак.

Когда он предложил наемницам свой план по переселению в металлические тела, то им двигало не только чувство вины и желание помочь девушкам. В тот момент в глубине сознания разгоралось стремление покончить с теми тварями, что искалечили лучниц и устроили охоту на землянина, словно на какое-то редкое животное с очень деликатесным мясом. И в этом ему нужны были помощники.

Когда в беседе с девушками, сидевшими за решеткой, он давил на чувство мести, это были не просто слова. Нет, он собирался навестить тот подземный поселок и поставить точку в излишне затянувшемся акте драматической пьесы, где ему отвели одну из главных ролей.

Когда придет время, он все расскажет Огонькам, но пока их требовалось держать при себе, а для этого нужно было следить за их настроением.

Кроме ментального амулета за предстоящую работу он потребовал три камня душ высшего качества. Один из них будет использован для заготовки будущего графского тела, а еще два должны были стать основной частью оплаты за тяжелый труд.

Уварн возвращался в родное графство с огромным зарядом положительного настроения. Еще бы, он выполнил и перевыполнил все задания графини, получил желаемое и даже сверх того. А вот Костя чувствовал раздражение, усталость и скуку. Невозможность заняться своими любимыми экспериментами, созданием новых образцов големов погружала его в меланхолию. Или стряхнуть пыль со снаряжения вентора и посетить руины на другом берегу Салпы, чтобы адреналин разогнал кровь по жилам?

«Заодно и согреюсь на реке, а то окружающая погодка меня уже достала», – подумал Маркин, глядя сквозь окошко своего фургона на низкое свинцовое небо и качающиеся макушки деревьев, терзаемые холодным ветром.

Но согреться ему пришлось намного раньше.

После того как значительно отъехали от Ридиша, отряд остановился заночевать и дать отдых лошадям, которые вымотались из-за плохой погоды, на постоялом дворе у тракта. Костя с Рефдом и Огоньками сидели за столом в общем зале, когда к ним подошел незнакомец.

Светло-серая длиннополая куртка с высоким воротником и капюшоном, просторные штаны из коричневой материи, сапоги до колена с задней шнуровкой в верхней части голенища, тонкие перчатки из кожи, на голове намотан светлый толстый платок, который закрывает и лицо – только блеск глаз виден в оставшейся щели.

Из оружия – длинный кинжал на ремне слева, из правого сапога торчит кончик костяной рукояти ножа. Справа на ремне висит небольшой топорик с крюком на обухе.

И еще он маг. Очень-очень слабый, едва ли способный зажечь свечу или заморозить пригоршню воды. И это точно не эффект от сокрытия ауры и Дара особым амулетом, действительно слабосилок, вся разница между которым и простым крестьянином лишь в более крепком организме.

Незнакомец довольно высок и строен, едва ли не по-женски, но когда он заговорил, стало ясно, что перед ними мужчина.

– Прошу простить за беспокойство, господа… – свистящим шепотом произнес он, подойдя к столу чемтэрцев. – Хочу узнать – вы не представители уважаемой графини Чемтэр будете?

– Тебе какое дело? – зло бросила Ифена, у которой в очередной раз резко испортилось настроение.

– Очень важное. Касаемое безопасности графства, леди, – все тем же странным шепотом ответил мужчина.

– Тебе наверх, – виконт мотнул головой в направлении лестницы на второй этаж, – там в одной из комнат находится некто Уварн, дворянин и помощник графини. Думаю, ему будет интересно с тобой поговорить.

– Благодарю, – склонил голову на секунду неизвестный и отошел от стола.

– Шелла, Кайлина, проводите его. – Молодой маг посмотрел на наемниц. – Сдайте на руки Уварну и возвращайтесь.

– Хорошо, Кост, – за себя и подругу ответила Кайлина и отправилась вслед за странным незнакомцем, мигом позже за ней зашагала Шелла, заставляя скрипеть половицы от веса своего тела и снаряжения.

Через пару минут они вернулись назад, сообщив, что благополучно выполнили указание. А еще через десять минут за Костей спустился сверху один из гвардейцев-телохранителей, которые находились при графском помощнике. Что-то гость сообщил Уварну такое, что ему потребовался сын своей госпожи.

Когда Маркин оказался в комнате, где его старший спутник и глава посольской миссии беседовал с неизвестным, увидел, что тот скинул платок с головы.

Если судить по облику, то позднему гостю было чуть больше двадцати лет, как бы даже не моложе самого землянина. Слегка вытянутое, в меру смазливое лицо, кожа очень светлая, но вот вокруг глаз будто кто-то коричневой краской мазнул. Волосы у гостя длинные, слегка вьющиеся и светло-рыжего цвета.

«Такая внешность подошла бы больше девке, чем мужику», – хмыкнул про себя виконт, потом вопросительно посмотрел на Уварна.

– Познакомься, Кост, это Селин-Ош, он из снежных эльфов, – произнес тот.

– Эльф? – сорвался с губ молодого мага непроизвольный возглас, и тут же он машинально попытался рассмотреть ухо незнакомца. С Ли-То у гостя общих черт, кроме утонченности, практически не было. Да и рыжие кудри землянин менее всего ожидал увидеть на голове исконно лесного жителя.

– Да, милорд, я имею честь принадлежать к роду снежных эльфов, – сказал тот. На этот раз не пытался скрыть свой голос, который оказался звонким и певучим. Такой в тишине обеденного зала, где кроме Кости с его свитой сидели всего несколько человек, обязательно привлек бы внимание… теперь понятно, почему он шептал.

– Селин-Ош был разведчиком у имперских егерей, которые сейчас разведывают тропы к нам через горный хребет, – сообщил Уварн. – И он принес новости не самые приятные для нас, хм, для всех арсурцев.

Эльф сидел на постоялом дворе уже четвертый день, дожидаясь отряд чемтэрцев. До этого две недели водил по горам солдат из элитного имперского полка, которые разведывали проходы в Арсур для своей армии, что уже стоит с той стороны хребта. Улучив момент, он подвел десяток своих спутников под снежный обвал, а потом, когда тех засыпало плотным слоем снега, одного за другим находил и легко убивал, пользуясь их беспомощностью. В живых оставил только десятника имперского отряда егерей, которого притащил в герцогство, а точнее – на территорию графства Ардат.

Он собирался сдать пленника первому местному владетелю феода, но по счастливой случайности прослышал о чемтэрцах-послах, гостивших в главном городском замке. Про графиню Чемтэр эльф кое-что слышал, и эти слухи его вполне устраивали – в том смысле, чтобы передать ее верным людям вражеского десятника и сообщить о скором вторжении.

На такой поступок эльфа толкнули действия самих же имперцев, чьи военные заявились в его поселок, ютящийся высоко в горах, с требованием, чтобы те предоставили им проводников и разведчиков. Получив отказ, они вернулись через неделю с двумя сотнями легионеров и сотней егерей, магом с подмастерьем и дюжиной лесных эльфов.

Заблокировав поселение, что было совсем просто из-за рельефа, в него вошли две сотни солдат вместе с обладателями Дара и эльфами. Первым делом был казнен староста со всей своей семьей за то, что посмел отказать имперцам во время предыдущего рейда. Потом убили еще двадцать юношей и девушек, которые не потерпели такой жестокости от чужаков и попытались дать отпор. Часть из них умерли в мучениях, и за это стоит «благодарить» лесных ушастиков, их давних врагов.

Вдоволь наглумившись над жителями гор, которые не смогли ничего противопоставить опытным солдатам, поддерживаемым боевой магией, имперцы ушли. Но не одни – забрали пятьдесят детей в качестве заложников, чтобы заставить их соплеменников пойти на службу к людям.

Селин-Ош был дальним родичем убитого старосты и приходился женихом одной из убитых, точнее – казненных лесными ренегатами эльфиек. И потому он не собирался прощать их смерть врагам. Потому и обвалил на егерей снежный козырек во время перехода по горам, воспользовавшись своими невеликими способностями в магии холода и родовым стареньким амулетом.

– Я прошу вас помочь освободить моих родичей и принять жителей поселка к себе, – закончил он свой рассказ. – Нас шестьсот… уже меньше, – поправился он с зубовным скрежетом. – Сорок мужчин и женщин станут вашими солдатами. А всего в строй с оружием могут встать больше ста воинов. Магов у нас нет… сильных магов. Иначе имперские каратели и их приспешники, лесные мрази, умылись бы кровью.

– Мы не можем вот так просто принять решение, уважаемый Селин-Ош, – произнес Уварн. – Но предложение крайне интересное. Думаю, миледи примет его и приложит все силы, чтобы спасти заложников.

– Сколько потребуется времени для принятия решения? – хмуро поинтересовался эльф.

– Мм… – Уварн задумался на несколько мгновений, потом дал уверенный ответ: – Не больше пяти дней, это я гарантирую. Только хорошо бы и вам, уважаемый Селин-Ош, навестить наше графство и лично переговорить с миледи. Мне кажется, у нее будет больше вопросов, чем я вам задал.

– Хорошо, я поеду с вами.

Отряд поднялся задолго до рассвета, быстро собрался и выступил в дорогу. Лошадей не жалели, гнали их так, что на перекладном дворе они чуть не свалились, и владельцы из-за этого заметно подняли цену на свежих, осознав риск получить животных обратно загнанными.

Если бы не отряд големов, которые были в основной массе тихоходными, землянин оставил бы всю свиту, взял в свой фургон эльфа с Уварном, пленника – и погнал без остановок в Траглар. Хсурги в упряжке легко с такой нагрузкой справились бы. Но оставаться одному на дороге было опасно, учитывая, что под видом разбойничьих шаек могли творить бесчинства солдаты соседней империи. От такого опрометчивого шага его отговорил Уварн.

За то время, пока возвращались домой, он просветил молодого человека в истории снежных эльфов, а их представитель рассказал, какая теперь жизнь у этой расы.

Несколько эльфийских родов еще задолго до великой войны, как бы не больше тысячи лет назад, оказались на грани уничтожения. Чтобы выжить и отомстить врагам, им пришлось породниться с небольшим, но сильным королевством людей. Через несколько поколений у эльфов создался определенный генофонд: высокие, стройные, тонкокостные, с менее выраженной «остроухостью», а платиновые и серебряные оттенки волос сменились рыжиной всех оттенков. Кроме того, особый пигмент в коже, который помогал бороться с загаром, почти полностью ушел из организмов новых эльфов. Теперь они загорали почти с такой же скоростью, как люди.

Прочие эльфы отчего-то сильно невзлюбили новый родственный им вид. Возможно, не назови тех люди снежными эльфами за то, что из лесов они переселились высоко в горы, то рыжеволосым не была бы объявлена война на истребление за «порченую кровь». Но вышло то, что вышло. К тому же, по слухам, эльфийские роды, которые ради мести пошли на смешение крови с людьми, враждовали как раз с теми родственными кланами, которые в данный момент живут на той стороне гор, имеют общие границы с империей и ее мелкими государствами-сателлитами.

Во время великой войны эти два родственных народа пускали друг другу кровь реками. Но рыжеволосым не повезло – они встали на сторону того анклава людей, который не то чтобы потерпел поражение (победителей тогда практически не было, настолько тяжелые последствия наступили для каждого государства – участника войны), а просто перестал существовать из-за понесенных потерь. Соответственно и снежным эльфам досталось.

Несколько столетий они зализывали раны в горах, как и их родичи-враги – в лесах. А потом вновь схлестнулись. И на этот раз лесные сумели обратить ситуацию так, что ни одно государство людей не пришло на помощь горцам.

Последние десять лет шло гонение на рыжеволосых эльфов, торговцы поднимали для них цены на свои товары и снижали покупную стоимость их собственных. Рыжеволосых юношей и девушек похищали, продавали в бордели, в гаремы, гладиаторами, рабами в горные рудники, где привыкшие к холоду эльфы превосходили рабов-людей или орков. Особенно ценились горцы у некромантов, которые использовали их в своих ритуалах. По слухам, которые дошли до Селин-Оша, имперцы и лесные эльфы сами же и продавали тем его родичей. Его поселок, наверное, один из немногих, что расположился на границе с людскими землями и был доступен всем и каждому. Прочие уже давно забрались в такую высь, где без магии человек, лесной эльф, гном или орк умерли бы через несколько дней от удушья или болезни крови.

У людей, живущих у подножия горы, и снежных эльфов, расположившихся на вершине, сложились неплохие отношения и отлично шла торговля. Местные, даже солдаты, которые несли службу на границе, не подняли бы руку на рыжеволосых горцев, поэтому имперцы задействовали легионы из глубины своих земель.

– Нужно было давно уйти к самым вершинам, как это сделали другие роды, и торговать на форпостах у границы вечных снегов, – сказал с тоской Селин-Ош. – Тогда с нами такого не произошло бы никогда.

«Знал бы, где упасть – соломки бы подстелил… – подумал землянин. – Жадность сгубила: не захотел староста терять налаженную торговлю, а в итоге потерял голову».