Глава 16
Сколько веревочке ни виться
Не знаю, сколько времени я провела без сознания, но, наверное, не очень долго, так как очнулась все на той же крыше. Оказалось, козырек не такой уж и узкий, как мне показалось, раз он сумел разместить нас вдвоем с Конфетиным – пошевелившись, я почувствовала рядом его могучее плечо. С трудом попыталась встать на четвереньки – замкнутые сзади наручники этому не способствовали.
Наверное, Гоше досталось больше, так как он все еще не пришел в себя. Повертев головой, Кирилла с Володькой я не обнаружила, что вселило надежду на их спасение.
Зато увидела наших преследователей – двоих мужчин в серых костюмах, растерянно топчущихся поодаль на самом краю крыши и вглядывающихся вниз.
Заметив, что я очнулась, один из них подошел и довольно грубо поднял меня на ноги. Вскрикнув от боли, я сильно закусила губу, из-за чего тут же почувствовала солоноватый вкус крови во рту.
– Полегче нельзя? – возмущенно поинтересовалась я по-русски без всякой, впрочем, надежды на понимание.
– Судя по всему, нет, – пробурчала я сама себе под нос, которым, повинуясь безмолвному приказу конвоира, уперлась в стену. А еще говорят, российские правоохранители плохо обращаются с преступниками. Да отечественные менты по сравнению с итальянскими – просто душки.
Конфетин не шевелился, из чего сотрудник правопорядка, не отличавшийся, видимо, большим профессионализмом, заключил, что мужчина без сознания. Но стоило полицейскому склониться над Гошей, как тот, резко повернувшись на спину, подскочил, подобно уличному танцору, и с силой ударил полицейского ногами в грудь. Тот, не ожидавший подобного коварства, полетел назад, где и встретил своего напарника, повалив того на пол. Каким чудом они оба не слетели с крыши – загадка, но, по крайней мере, повезло и им, и нам – в списке обвинений только убийства сотрудников итальянской полиции не хватало. Впрочем, оказание сопротивления при задержании, подозреваю, на суде тоже зачтется.
А что делать? Семь бед – один ответ. В тюрьму по-прежнему не хотелось, хотя и непонятно, на что рассчитывал Конфетин.
Ответ на этот вопрос мне, впрочем, стал известен довольно скоро.
– Бежим, – прокричал мой товарищ по несчастью и в два прыжка достиг дверного проема. Упрашивать меня не пришлось – уже через секунду я мчалась обратно в чердачный полумрак.
А еще через несколько секунд услышала тяжелый грохот ботинок наших преследователей – спортивная форма полицейских оставляла желать лучшего, но и наше положение не самое выигрышное – руки по-прежнему скованы за спиной, а в таком виде бегать, я вам скажу, не очень удобно. Особенно когда по тебе стреляют. Одна из пуль просвистела прямо возле моего уха, только чудом не попав в голову.
– Вот дебилы! – прокричала я, не рассчитывая, разумеется, на понимание со стороны противников. – Кто стреляет в замкнутом помещении? Снаряд отрикошетит и в вас же попадет! Вы что, прогуляли этот урок в полицейской академии?
Удивительно, но то ли мужчины меня поняли (что вряд ли), то ли сами осознали свой просчет, но больше оружие не использовали. Тем более и так было ясно – рано или поздно они все равно нас догонят, ведь с каждой минутой расстояние между нами сокращалось.
И если бы не вмешательство судьбы, кто знает, чем бы все кончилось. Нам повезло – раздавшийся за спиной грохот известил о падении одного из мужчин, а громкие недовольные возгласы второго поведали, что и он не может продолжить преследование.
Полученной форы оказалось достаточно, чтобы нырнуть в открытый люк, успеть захлопнуть его перед самым носом правоохранителей и кубарем скатиться по лестнице.
– И что теперь? – поинтересовалась я, тяжело дыша.
– Угадай с трех раз, – усмехнулся Конфетин, выглядевший так, будто только что покинул спа-салон: свежо и бодро.
– Может, хоть руки освободим для начала? – устремляясь вслед за ним, поинтересовалась я на ходу.
– Нет времени. Ты что думаешь, они, – он кивнул в сторону потолка, – станут время даром терять? Уже по пожарной лестнице во двор спускаются. И не удивлюсь, если будут нас там встречать.
– План есть? – перепрыгивая через две ступеньки, стремительной стрелой летела я вниз, не забывая задавать вопросы.
– Откуда? – Скачущий впереди Георгий пожал плечами.
– Вот черт! – выругалась я. – Значит, рассчитываем на удачу и молимся, чтобы она не подвела.
И она не подвела – внизу нас никто не встречал: компаньоны преследователей, оставленные сторожить вход, судя по всему, пытались догнать Володьку с Кириллом – кто ж знал, что нам удастся ускользнуть?
Выскочив во двор, мы увидели, что те двое халтурщиков, что умудрились нас упустить, действительно воспользовались пожарной лестницей и в данный момент находятся на уровне третьего этажа. Завопив нам что-то на своем наречии (наверняка требуя остановиться), они попытались ускориться, что едва не привело к трагедии. Мужчина, двигавшийся вторым, нечаянно наступил на руку первому, и тот, взвыв от боли, отпустил лестничную перекладину, поскользнулся и повис на одной руке.
В других обстоятельствах я, возможно, осталась бы поглазеть на происходящее и обязательно поучаствовала в спасательной операции, но сегодня у меня по понятным причинам настроения на это не нашлось.
Имелись у меня задачи поважнее – не особенно разбирая дороги, мчалась я следом за Георгием, лелея надежду на спасение.
И вот, когда оно в виде арочного проема уже замаячило впереди, все рухнуло. Вернее, не все, а мы с Георгием, налетев по очереди на въезжающий во двор автомобиль. Машина тюкнула носом Конфетина, отчего тот повалился на капот, ударился о лобовое стекло, а затем тяжелым кулем рухнул на асфальт. Мне досталось меньше, хотя тоже вполне достаточно, чтобы скрючиться и застонать от боли – удар пришелся на бедро.
Господи, чудны дела твои все-таки! Столько усилий, и все зря?
Водитель, а им оказалась пожилой итальянец, оказался напуган не меньше нашего. Мужчина выскочил из автомобиля, быстро-быстро что-то лопоча – видимо, выражая сожаление о случившемся.
– Да иди ты к черту! – в сердцах заорала я на насмерть перепуганного старика, кое-как поднимаясь на ноги. Повернув голову, я увидела спешащих к нам полицейских. Они вновь достали оружие, но применять его не решались – спасибо мечущемуся рядом с нами дедушке.
– Чего стоишь? – завопил Конфетин, прыжком поднимаясь на ноги. Терминатор по сравнению с этим субъектом просто младенец в песочнице – я бы после такого ДТП неделю в больнице восстанавливалась, а этот, ты посмотри – бодр и активен.
К сожалению, времени выразить свой восторг по этому поводу не было. Его едва-едва хватило, чтобы, сверкая заключенными в кеды пятками, убежать со двора, чудом протиснувшись между аркой и автомобилем. Эхом отдававшийся во дворе колодца топот ног наших преследователей действовал лучше, чем скипидар под хвостом у кота, придавая такое ускорение, что и олимпийские марафонцы позавидуют.
Выбежав на проспект, Конфетин, быстро оглянувшись по сторонам, устремил свои стопы прямо через проезжую часть, туда, где неоновой вывеской зазывал посетителей китайский ресторан. Как по мне, так вкушать подобную пищу в Италии – преступление, но сейчас нам было не до гастрономического снобизма. Тем более вряд ли Георгий отправился в кафе, чтобы перекусить.
Надеюсь, он понимает, что творит.
«Маленький Пекин» – так называлось заведение, в которое двое закованных в наручники людей ворвались в девять часов после полудня. Судя по всему, этот ресторанчик относился к харчевням средней степени популярности, поэтому и посетителей в это, безусловно, пиковое для любого общепита время оказалось немного. В основном ими были нелегальные или легальные (документы проверять оказалось недосуг) эмигранты, гастарбайтеры, выполняющие за европейцев их грязную работу. Как известно, уровень правосознания у подобных людей оставляет желать лучшего, и при прочих обстоятельствах я, возможно, даже погоревала бы о судьбе катящейся к закату Европы, но сейчас готова была поставить самую большую свечку своему ангелу-хранителю, что он привел нас именно к этим, а не каким-то другим людям. Как знать, возможно, находись в кафе законопослушные европейцы, наш «полет» вполне мог бы оказаться прерванным – с них станется оказать помощь полиции, задержав двух беглых преступников. Особенно когда те в наручниках и не могут достойно сопротивляться. Так приятно почувствовать себя героем, ничем к тому же не рискуя.
Но сидевшие в заведении люди, скорее всего, с полицией имели свои счеты. А возможно, просто грамотно рассудили, что не стоит вмешиваться не в свое дело. Поэтому никто из них не только не попытался нам помешать, но и вообще не обратил на нас никакого внимания. Подумаешь, бегут двое грязных, оборванных, со следами ранений людей, сверкая металлическими браслетами на запястье. Эка невидаль. Не проявили к нам интереса и служащие заведения – восточные люди вообще малоэмоциональны.
Оживились они лишь тогда, когда мы, перемахнув через низенькую калитку, ломанулись за барную стойку – туда, где виднелась украшенная изображением красного дракона дверь, очевидно, ведущая на кухню.
Залопотав что-то на ломаном итальянском, щуплый официант преградил дорогу Конфетину, но тому хватило одного взгляда, чтобы парнишка тут же отошел в сторону. Остальные служащие и вовсе не стали ничего предпринимать, только проводили нас любопытными взглядами.
На кухне китайского ресторана было жарко как в прямом, так и переносном смысле. Несмотря на небольшое количество гостей, повара трудились в поте лица, резво снуя туда-сюда возле огромной плиты, над которой тяжелыми гроздьями свисала до блеска начищенная медная утварь.
Судя по количеству заказов, написанных витиеватыми иероглифами на небольших клочках бумаги, приклеенных к огромному стенду, данное заведение занималось еще и доставкой еды, чем и объяснялась царящая здесь суета.
Но эти размышления лишь краем коснулись моего сознания, не оставив там следа. Даже в слова толком не облачились – так и остались образами.
А ноги уже влекли меня дальше вслед за маячащим впереди Конфетиным. Огромным тараном расчищал он мне дорогу, где-то лавируя между щуплыми китайцами, а где-то и отбрасывая их в сторону могучим плечом. Мне оставалось только следовать по прорубленному коридору.
Гоша вел себя так, будто знал, что делает, поэтому я оказалась немало удивлена, когда миновав легкую дверь с круглым стеклянным окошком, мы оказались не на свободе, а в тупике – со всех сторон маленький дворик окружал сетчатый забор. Взглянув на большие ворота, через которые, я так понимаю, ресторан снабжался провиантом, мы увидели, что они украшены таким увесистым навесным замком, что и Халк с ним бы не справился.
Будь у нас свободны руки, мы могли бы попытаться перелезть через ограду, но в теперешнем нашем положении об этом не стоило и думать.
– Черт! Черт! Черт! – выругался Конфетин, подлетая к воротам и со всей злости пиная их ногой.
А вот теперь действительно все! – промелькнула в голове мысль-насмешка и тут же, скукожившись от стыда, бесследно растаяла. Зря я так про наших ангелов-хранителей. Похоже, они просто решили немного развлечься, устроив подобие крысиных бегов, но и об обязанностях своих не забывают. Вот и в этот раз, когда казалось, что мы наконец-то сможем отдохнуть в тесной итальянской тюремной камере, они приоткрыли нам путь к спасению. Легкие ворота, изготовленные из заключенной в металлическую раму сетки-рабицы, под действием удара Гошиной ноги подались вперед, образовав небольшой просвет – сковывающая их цепь натянулась, но дальше не пошла.
Конечно, мы рисковали застрять, ведь проем оказался довольно узким, но другого выхода у нас все равно не было.
– Давай сначала ты! – Галантный Конфетин пропустил даму вперед, что вполне логично – если уж я не сумею протиснуться, ему и думать об этом нечего.
Но я прошла. Не без труда, но сумела. А вот Георгий чуть было не застрял. Однако просвистевшая рядом пуля, выпущенная из пистолета одним из наших преследователей, вдохновила его утроить усилия.
Кряхтя и стеная, Конфетин пролез через узкую щель и заковылял за мной, припадая на левую ногу.
– Ты чего? – В моем голосе читалась тревога.
– Ничего, – буркнул мужчина. – Двигай, давай!
Оглянувшись, я успела заметить, как один из догонявших нас мужчин (тот, что постройнее) изображает из себя начинку для сэндвича, застряв между створками ворот. Кушать меньше нужно, – я мысленно показала ему язык.
Конечно, все могло быстро измениться – второй толстяк уже наверняка помчался за хозяином заведения, имеющим ключ от ворот, но, по крайней мере, на ближайшие несколько минут мы точно избавились от погони.
– Что теперь? – тяжело дыша, поинтересовалась я. В боку кололо все сильнее – сказывалось, отсутствие тренировок в последнюю неделю.
– Сюда! – быстро оглянувшись по сторонам, призвал Георгий, увлекая меня в узкий проход, который вполне опять мог закончиться тупиком. Но, решив довериться судьбе, возражать Конфетину я не стала.
Раструб каменного колодца, в который мы вылетели с Георгием, со всех сторон был окружен высокими стенами домов и заканчивался небольшим небесным лоскутом, мерцающим многочисленными звездами, так много повидавшими за свою жизнь. Перед их взорами разыгрывались куда более трагичные истории, чем эта.
Отчаяние мое оказалось столь велико, что я не сумела удержаться и призвала их на помощь. Словно в ответ на мою немую мольбу, одна из них сорвалась с небосвода, чтобы предоставить мне возможность попытать счастье.
Но зачем так-то? Без предупреждения?! – мысленно возмутилась я. Желание ведь нужно успеть сформулировать, понять, что по-настоящему хочется.
– Ты чего? – Георгий, все это время метавшийся по каменному мешку в поисках спасения, подошел ко мне вплотную и вгляделся в мои глаза. Проследив своим взглядом мой, истолковал его по-своему.
– А ведь ты права! – вскричал он, устремляясь к фасаду одного из зданий.
– Что у тебя с ногой? – семеня следом, поинтересовалась я, хотя ответ уже знала – даже в тусклом свете фонаря было заметно темное пятно, расплывающееся на брюках.
– Так, ерунда, царапина! – Мужчина сопроводил свои слова беспечным взмахом руки. У меня на этот счет, правда, имелось свое мнение, но сейчас было совсем не время его высказывать.
– Сейчас ты аккуратно достанешь у меня из кармана скрепку, – проговорил мой компаньон, – и передашь ее мне.
– Думаешь, у нас есть на это время?
– Думаю, у нас нет иного выхода, а будешь рассуждать, еще и шансов на спасение не останется.
Я кивнула и, повернувшись к Георгию спиной, прижалась своим телом к его – только так, максимально приблизившись, можно было выполнить его поручение. С огромным трудом удалось мне залезть скованными в наручники руками в узкие карманы облегающих джинсов.
– О, да у тебя тут целый склад, – весело присвистнула я.
– Нужно быть ко всему готовым, – усмехнулся Конфетин. – Нашла?
– Ищу, погоди. О, вот оно! Так, теперь нужно очень аккуратно действовать, неровен час уроню. – Мне стоило немало труда исполнить означенный Георгием трюк, но то ли звезды помогли, то ли я не такой уж и никудышный телохранитель, но в итоге канцелярская принадлежность оказалась у меня в руках.
– И что теперь? – поинтересовалась я, просто чтобы скрыть неожиданно охватившее меня волнение – бурлящий в крови адреналин разбудил во мне животные инстинкты – близость мускулистого мужского тела, притягательный его аромат и ощущение острой опасности, нависшей над нами, гремучая смесь. Мысли, роившиеся в данный момент в моей голове, были отнюдь не целомудренными.
Уж не знаю, испытывал ли что-то подобное Георгий, но судя по тому, как быстро, ловко и решительно он действовал, его мозг оказался занят исключительно планом нашего спасения.
Я потерла наконец-то освобожденные запястья и перехватила у Конфетина проволоку, не забыв кивнуть ему в знак благодарности.
Справиться с замком наручников мне труда не составило, поэтому вскоре мой компаньон также оказался на свободе.
– Лезь первая, – приказал Конфетин, указывая на возвышающуюся над землей пожарную лестницу.
– А ты?
– Я следом. Не хочу тебя тормозить. Если что, за меня не волнуйся! Спасайся сама!
– Очень благородно. – Мои губы тронула кривая улыбка.
Георгий ничего не ответил – подозреваю, берег силы. А может, мудро решил не продолжать бессмысленный разговор.
Подпрыгнув, я ухватилась за металлическую перекладину, больно царапнувшую кожу металлическими заусенцами. Судя по всему, пользовались лестницей не часто, красили и того реже. Со временем старое покрытие стало шелушиться и теперь довольно ощутимо кололо мои ладони.
– Черт! – выругалась я, подтягиваясь. Маневр удался, и уже в следующую секунду я без труда закинула на лестницу ногу. Потом вторую, перехватывая руки выше. Дальше дело пошло легче – словно обезьянка, карабкалась я по лестнице, остановившись только один раз, чтобы удостовериться, что напарник не отстает. Но Конфетин оказался «крепким орешком» – кряхтя и постанывая, явно превозмогая боль, полз он вслед за мной, что называется, по пятам.
– Ты как? – посчитала своим долгом поинтересоваться я.
– Давай быстрее. – Брошенная сквозь зубы фраза отскочила от бетонной стены и покатилась вниз. Странно, но, несмотря на производимый нами шум, в домах не открылось ни одно окно. Равнодушно взирали они плотно зашторенными окнами на двор, едва-едва освещая его пробивающимся сквозь ткань светом.
На крыше мы оказались как раз вовремя – в тот момент, когда ночную тишину огласили гулкие шаги гонящихся за нами полицейских. Как только догадались, что мы выбрали именно этот двор? Нужно будет как-нибудь на досуге предаться размышлениям на этот счет.
