Следующие несколько минут мы провели в абсолютной тишине. Памятуя о том, с какой легкостью Наталья Белова может превратить мою голову в перекрученный томат, я не рисковал заводить разговор.

Вертолет немного тряхнуло, гул лопастей начал утихать. Кто-то подошел ко мне и принялся шарудить в цепях, затем за кандалы дернули:

– Идем, – велел голос Чена. – И без фокусов! Стоит мне нажать на пульт, получишь электрический разряд. Ты ж не думал, что на тебе обычные наручники?

Насколько я мог судить, мы двинулись налево, в сторону той стены, что напоминала рольставни. Когда, по моим ощущениям, мы должны были уже дойти до нее, пол под ногами плавно пошел вниз. Наверное, спускались по какому-то подобию трапа.

– Майор, – заговорил незнакомый голос, – присаживайтесь!

– О! Спасибо! – тут же отозвался Гарольд. – Вези меня, извозчик, в мои покои! – хохотнул танк. – Мне полагается отдых и положительные эмоции.

– Есть!

Из-за невозможности использовать зрение мозг бросил все силы на анализ окружающих звуков: я смог разобрать человеческие голоса, монотонный гул работающего трактора, хруст снега под ногами, где-то вдали лай собак. Пытался из чужих разговоров получить как можно больше информации о месте, куда меня привезли. Безрезультатно. Вокруг звучали только приветствия да «с возвращением». Ничего полезного слепцу узнать не удалось. Человек, всю жизнь проживший зрячим, слишком сильно полагается на собственные глаза, совершенно неумело используя остальные рецепторы.

На этой мысли я запнулся о какой-то твердый выступ, чем изрядно повеселил Чена. Лишь просмеявшись, мерзкий конвоир запоздало предупредил:

– Осторожней, лестница.

Поднялись на четыре ступени. Когда мы прошли несколько метров, звуки улицы стихли, и стало гораздо теплее.

– Генерал у себя? – спросила Наталья.

– Да. Ждет вас, – ответили ей.

В полной тишине мы долго шли по прямой.

– Хорошая у вас звукоизоляция, – не выдержал я давящего безмолвия.

– Спасибо, – проговорила Белова.

Она ответила! Никто на меня не шикнул! Попробовать завязать разговор? А то, несмотря на то, что мы, очевидно, находимся в помещении, меня бьет дрожь, будто от мороза.

– Скажите, – вымолвил я, – у вас в пятерке были люди разной национальности. Но все, кроме одного, прекрасно говорят по-русски, – Чен фыркнул и дернул цепь. Я чудом устоял на ногах и продолжил: – И даже воинские звания у них, как в нашей армии, верно?

– Верно, – подтвердила полковник. – Наша организация международная. И чтобы сплотить ее членов, базы формируют из граждан разных стран. Главное требование – язык и система званий используется той страны, в которой расположена база.

– А вообще много баз существует? – я не желал вновь погружаться в тишину и слушать подобные набату звуки шагов.

Однако на этот раз ответили не сразу. Я даже заволновался, что рассердил своих пленителей.

– Оставим этот вопрос до будущих времен, – холодным тоном Белова подтвердила мою догадку.

Примерно с минуту мы шли молча, пока впереди не заговорил приятный мужской голос:

– Приветствую, Наташа, Чен. Уже заждались вас.

– Здравствуйте, Павел Сергеевич, – ответила за всех Белова.

Несколько секунд осточертевшего молчания. Затем мужчина (видимо, тот самый генерал), озадаченно хмыкнул:

– Вот ты какой, северный олень… Чен, своди гостя на проверку. А затем отведи его вниз. Как спустишься, сними повязку и «включи звук».

– Павел Сергеевич! – бьюсь об заклад, девушка потеряла привычное равнодушие. – Думаю, в этот раз можно и обойтись без…

– Наташенька, – ласковый голос генерала прервал ее. – Нельзя. Неужели ты забыла, что написано в заметках Блейза?

– Помню… – голосом обиженного ребенка выдавила девушка.

– А что там написано? – не выдержал я. Как же меня бесит их подход! Вербуют новичков, причем на благое дело, но относятся, как к скоту! Я что, нарушил какой-то закон? Чем я заслужил такое обращение? Чертово мировое правительство! Да чтоб вам…

– Какой невоспитанный молодой человек, – удивился генерал.

– Это я-то не воспитанный!.. – окончательно взорвался я.

Но электрический разряд, пролетевший с правого запястья по всему телу, мгновенно остудил мой пыл. Колени подкосились, я упал. Хорошо хоть вовремя успел подставить ладони и не удариться головой.

– Чен! – повысила голос Белова, но больше ничего не сказала.

– Не нужно было, – вздохнул Павел Сергеевич. В следующий миг в плечо вцепились крепкие сухие пальцы. – Поднимайтесь, Сашенька, и впредь держите себя в руках. Ваш конвоир с крутым нравом.

– Уже понял… – тихо процедил я.

– Вот и славно, – продолжал генерал. – Что же до вашего вопроса, то Блейз говорил о том, что до установки чипа потенциального носителя нужно погрузить в состояние стресса. В вашем случае, как вижу, полдела сделано. Но все же небольшой сюрприз ждет вас по пути в ваши покои. Все, Чен, хватит кота тянуть за причинные места.

– Есть! – рявкнул китаец и дернул цепь.

Беседовать с этим господином у меня не было никакого желания, поэтому дальше мы шли молча. Поднялись по лестнице, несколько раз повернули, затем в уши внезапно полилась целая какофония звуков: голоса людей, удары по клавишам, звук работы новеньких механизмов. От неожиданности я вздрогнул.

– Ха! Испугался открывшейся двери! – усмехнулся Чен. – Тоже мне герой! Идем!

Он дернул цепью, и мы продолжили путь.

– Приветствую, капитан! – проговорил женский голос. – На обследование?

– А куда ж еще?..

– Кладите.

Мы сделали еще шагов семь, пока я не стукнулся коленкой о что-то твердое.

– Ложись! – скомандовал азиат.

Я нащупал рукой ровную прохладную поверхность и лег на спину.

– Не шевелитесь, – велела дама.

Однажды мне доводилось делать МРТ – вроде один из крутейших аппаратов для выявления всевозможных заболеваний, а скрипит, будто старую телегу на ходу разбивают отбойным молотком. Сейчас же, когда я вытянулся на каком-то холодном столе, слышал тихое гудение, чуть громче, чем от работающего ноутбука. Но шум «передвигался» – сначала над головой, потом над грудью, затем и вовсе уехал к ногам. И так несколько раз.

Прошло от силы минуты две, и антидвергусовский сканер стих.

– Все чисто! – констатировала женщина. – Можете снимать с него повязку.

– Рано, – усмехнулся Чен и снова дернул «поводьями». – Слазь! Пошли.

Похоже, мы двигались в обратном направлении и вскоре оказались на лестнице. Вместо двух пролетов спустились аж на четыре, прошли еще шагов двадцать, прежде чем китаец остановился.

– Ну что, мы почти на месте. Сейчас включу свет, уберу с этажа шумоизоляцию и снимем твою повязку.

Раздался грохот упавших цепей. От резкого звука сердце ушло в пятки, а затем…

– УА-А-А… – эхом отразилось от стен.

Я в ужасе попятился – протяжный стон десятка глоток отражался от стен. Где они? Кто они? Что это такое?! Черт! Чен, ты где?!

Запутался в кандалах и упал, больно приземлившись на задницу. Руками попытался сдернуть с глаз треклятую повязку! Черт! Не очень-то удобно это делать в цепях!

Фух! Получилось!

В глаза ударил яркий свет. Я увидел длинный, обшитый белым и синим пластиком коридор. Надо мной, улыбаясь до ушей, склонился Чен.

– Идем, чего расселся! – усмехнулся он.

Я поднялся на ноги, опасливо вертя головой. Никого, кроме нас двоих, не видно. Коридор чист. Кто же так стонет?

– Сейчас увидишь, – будто прочитав мои мысли, вредный азиат, поднял «поводья».

И я увидел. Буквально через несколько шагов. И первым моим желанием было материться долго и без остановки, а затем убежать далеко, забиться в угол в компании с бутылкой виски и пачкой сигарет. А может, и чего покрепче.