Глава 15
Корабль заходил на посадку, и я прильнула к иллюминатору, рассматривая запорошенную взлетную полосу в проплешинах маслянистых пятен, похожих на огромные чернильные кляксы. Под серебристым крыло промелькнули поля, покрытые снежным покрывалом. Вдали порывистый ветер гнул к земле редкие деревья, над верхушками которых, утопая в свинцовых облаках, возвышался остов «Пилигрима».
Все было так же, как и в день, когда я улетала на Отбор. Разве что на Новую Землю пришла зима.
Корабль заложил вираж, и вновь показалась старая космическая станция. Высшие утверждали, что именно она хранила тайну моего рождения, но, сколько бы я не размышляла, ничего путного в голову не приходило. Мне не хватало информации. Иннгор, тоже летевший на Новую Землю, не меньше моего жаждал получить обещанные ответы. Правда, Советника куда более интересовал второй Носитель. Я же, всматриваясь в темные очертания «Пилигрима», в который раз пыталась понять, как такое вообще возможно.
Откуда во мне кровь Высших? Новая Земля — в сотне парсеков от Красной Планеты. Вряд ли они, живущие обособленно, посетили с такой важной миссией мою родину! Может, космическая станция пролетала через их Сектор? Но ведь путешествие «Пилигрима» завершилось более сотни лет назад, а мне-то… всего девятнадцать.
Если кто и знал ответы на вопросы, так это командор Харас.
Перевела взгляд на кривоватую черную колею — к единственному космодрому на Пторе вела единственная разбитая дорога — грязь и лужи по колено, через которые могли проехать разве что вездеходы, с добрый десяток которых стояло возле здания космопорта. Рядом с ними уже толпилась целая делегация. Нас встречали, подозреваю, все официальные лица Птора — не только проконсул, но и мэры Нового Рима, Новой Москвы и Йорка. Среди них я сразу заприметила командора — он возвышался над группой встречающих чуть ли не на голову. Рядом с ним нетерпеливо подпрыгивала маленькая фигурка в синем комбинезоне и вязаной голубой шапочке.
Дэнни, мой брат, по которому я так скучала!
Нежданные слезы счастья напали, атаковали, грозя наголову разбить мою защиту и выплеснуться наружу. Я прикусила губу, чтобы не дать им пролиться. Тут Рингар сжал мою руку.
— Волнуешься? — спросил, поднося ее к губам.
От нежного поцелуя — в ладонь и в запястье — по телу пробежала привычная горячая волна. Кровь прилила к щекам, и я в которой подумала, что до сих пор не верю собственным глазам. Рядом со мной был мужчина, на которого я могла смотреть вечно. Уверенный, собранный, красивый. Мой.
Неужели он — мой?!
— Немного, — наконец, призналась ему, подавив еще один счастливый, слезливый порыв. — Все это время жутко скучала по брату и по дому. Но больше всего я волнуюсь, что тебе здесь не понравится. Увидишь, как мы живем и сегодня же сбежишь к себе на Рагху!
— Эйви, не говори глупостей! — поморщился Рингар. — Мы с тобой это давно обсуждали.
Да, обсуждали, и ни раз, и ни два, но я все равно нервничала. Обвела взглядом роскошный пассажирский салон. Мягкие кресла, приглушенный свет, заботливые стюардессы… Корабль представительского класса, собственность Советника Иннгора, только что совершил короткое путешествие по маршруту Рагха — Птор-63, с планеты Первого Круга на планету Четвертого. Теперь готовился приземлиться на взлетной полосе неподалеку от Нового Рима, где пассажиров ждал холодный прием в исполнении капризной погоды Птора и горячий — в исполнении радушных обитателей Новой Земли.
Мне казалось, что тем, кто прилетел со мной, здесь не место. У нас слишком… просто, бедно и холодно. Пыталась объяснить им это еще на Рагхе, но мне ответили, что одну меня не отпустят. Не отпустят, и все! И зря я переживаю — зимой их не испугать, а что касается остального…
«Эйви, не говори глупостей!» — заявили они, словно сговорились с Ринграром.
В креслах напротив сидели мои подруги, успевшие накинуть теплые куртки с разноцветным мехом наружу. Марша и Зейна болтали без умолку. Все больше о пустяках, но, подозреваю, втихаря сплетничали и о нас с Рингаром. Рядом два бородатых оператора углубились в беседу о новых оптических разработках, сыпали незнакомыми терминами, с которыми я вряд ли хотела познакомиться. На другой стороне салона Советник, не спускавший с меня глаз, разговаривал с Тиром и Адели, обсуждая результаты вчерашнего Элитного Отбора. Потягивали коктейли и беззаботно смеялись, словно летели отдыхать.
Отдыхать?! На Новую Землю?! Да они сошли с ума!
До этого были нервные, тревожные дни на Рагхе.
Сразу же по возвращению из Закрытого Сектора в столицу Империи, состоялась поминальная церемония по погибшим в огне взрыва двадцати семи участницам Отбора и десяти членам экипажа «Рассвета Империи». Торжественное мероприятие прошло в Зале Славы Твердыни — огромном Императорском дворце в сердце столицы. Его мощь и великолепие — десятки остроконечных черных шпилей пронзали свинцовое небо столицы — произвели на меня неизгладимое впечатление. Такое, что я разинула рот и еще долго не могла его закрыть.
Помню, как стояла в толпе, в траурной одежде, и с затаенным дыханием разглядывала гигантский, гулкий Зал Славы, испещренный Имперской символикой. Огромное помещение наполняли религиозные гимны — на Рагхе культ Темных Богов, официальной религии Империи, был силен как нигде. Служители в черных одеяниях проводили обряд прощания, и мне казалось, что их молитвы улетал в самые уши Темных Богов, парящих под сводчатым потолком Зала Славы.
На поминальной службе присутствовал Император и Наследник Сатор Сол. Замерли на балконе, украшенном черно-красными флагами, далекие, словно небожителями.
Я же стояла в окружении подруг и моей команды. Рингара со мной не было — он до сих пор прибывал в немилости у Дангора Сола, и его не пустили даже на поминальную службу. Впрочем, напрасно он волновался — почему-то вбил себе в голову, что Сатор собирается использовать меня в своей жестокой игре против него — Наследник к девушкам не приближался. Какие бы мысли в отношении меня не посещали Сатора, ему пришлось повременить. В Империи объявили девятидневный траур, и все мероприятия Большого Отбора отложили до его окончания.
Участницам давали возможность прийти в себя.
В себя пришли далеко не все. Несколько девушек решили вернуться домой, отказавшись от дальнейшего участия. Попросили об этом Сатора, сославшись на сильнейший стресс после взрыва, и получили его согласие. Узнав об этом, я тоже записала слезное послание к Наследнику, заявив, что перепугалась до смерти и тоже жуть как хочу улететь на Новую Землю.
Вскоре пришел официальный ответ.
Отказано.
Сатор Сол желал видеть меня на Отборе. Но посетить родную планету и встретиться с семьей мне, как и многим участницам, все же разрешили. Пусть не сразу, но я получила паспорт с гражданством Элиты и разрешением на выезд с Элитных Кругов.
Так же, как и моя команда.
Впрочем, всем выжившим на «Рассвете» и продолжившим участие в Отборе — кроме паспортов Элиты и полной свободы передвижения — сделали еще один поистине императорский подарок. Горькую пилюлю утраты подсластили элитной недвижимостью в закрытом поселке неподалеку от столицы. Помню, как первый раз прошлась по большому — целых три этажа! — гулкому дому, пугавшему меня роскошью и стерильностью одинаково обставленных комнат. Насчитала восемь спален — зачем столько? — и такое же количество душевых, две больших гостиных — на первом и втором этажах, три кабинета и несколько подсобных помещений непонятного предназначения. Наконец, вышла в сад. Ступила на изумрудный газон, причесанный и подстриженный травинка к травинке. Уставилась на синеющий бассейн, затем перевела взгляд на холмы, утопающие в зелени, среди которых там и сям виднелись светлые, словно грибы после дождя, одинаковые дома.
Элитный поселок «Заря Рагхи»… Сто пятнадцать коттеджей, из них — шестьдесят семь отданы оставшимся участницам Отбора.
Впрочем, вскоре пустой, гулкий дом наполнился людскими голосами, шумом работающих визоров, музыкальными заставками и бормотанием дикторов новостных каналов, смехом и громкими спорами между Адели и Тиром. В моем шкафу вновь появился ворох непонятной одежды, а по дому снова разносились запахи еды и ароматны курительных палочек — в нем разместилась моя команда.
Я им все рассказала — и о Рингаре, и о разговоре с Высшими, и о взрыве, и о подозрениях Советника. Как и обещал, Иннгор лично контролировал расследование, которое вскоре привело его во дворец. А вот дальше… Дальше следствие уткнулось в глухую стену молчания. Советник мрачнел, злился, но заверял, что обязательно доберется до виновных, и они будут наказаны. Если только…
Если только преступление не совершил кто-то из династии Сол.
Но зачем?! Зачем Сатору убивать собственных невест? Неужели он нас так ненавидит? Или же Император… Иннгор говорил, что его нервная болезнь прогрессировала, и в этом цикле Дангору стало еще хуже. Ему везде чудились враги. Император все реже выходил из своих покоев, спал только в присутствии пяти камерахи, стоявших всю ночь на страже возле его кровати. Приказал казнил нескольких, обвиненных в измене, несмотря на то, что доказательств-то и не было.
Понемногу сходил с ума. Так же, как его отец, и как его дед.
Неужели именно Дангор решил избавиться от участниц, заподозрив, что кто-то желает ему смерти?! Но ведь пятнадцать циклов назад он лично приказал провести Большой Отбор, на котором, по заверению Высших, должна была выявиться Первая Кровь! Та самая, что принесет избавление от айсады, мир и процветание в Империи.
Это была не я. Но кровь все же сдала.
На третий день после прибытия на Рагху Рингар вместе с Советником отвезли меня в закрытую лабораторию в пригороде Сатури — небольшого населенного пункта в паре сотен километров от столицы. В клинике меня встретили радушно. Взяли анализы, угостили сладостями, словно маленькую девочку, затем долго рассказывали об ужасах эпидемии айсады. Наконец, отпустили домой. Через несколько дней стало известно, что Высшие свою часть сделки выполнили. Эпидемиологи Рагхи заявили о прорыве в создании универсальной вакцины.
— Я нисколько в этом не сомневался, Эйви! — заявил Советник, поднимая бокал за мое здоровье.
Ужинали мы в гостиной на первом этаже, и вечера проходили довольно оживленно.
Странным образом Иннгор стал частым гостем в моем доме. Вернее, он почти в него переселился. Приезжал каждый день ближе к ужину и оставался до поздней ночи. Охотно садился с нами за большой стол, оказавшись приятным собеседником. Скоро к нему все привыкли. Не только моя команда и мои подруги, проживавшие в похожих домах неподалеку, но… даже я. Сперва, конечно же, недоумевала. Неужели он настолько буквально принял указание Высших меня охранять?! Мне не нужна ни нянька, ни надсмотрщик! Впрочем, в мои дела советник не лез, наше общение с двоюродным братом Сатора поощрял, так что вскоре я смирилась с его присутствием.
Мне даже стало казаться, что в моем мире установилось равновесие. В нем появился Рингар — центр моей Вселенной, источник и сосредоточение любви. Советник Иннгор был словно заботливый, но строгий отец, которого у меня никогда не было. Адели ухаживала за мой с самоотверженностью матери. Тир, Марша и Зейна стали моими верными друзьями.
Все было настолько хорошо, что я понимала — долго это продолжаться не может.
И проблемы не заставили себя ждать. Правда, пришли они с неожиданной стороны.
Всеимперская Сеть — «Империка»… Триллионы пользователей на четырех Кругах Жизни. Именно по ней, словно лесной пожар или же подобно вирусу разбежалась информация, перекидываясь с планеты на планету, от сервера к серверу, с визора на визор. Кто-то узнал, что из моей крови получили вакцину от айсады и щедро этим поделился. На этом «благожелатель» не остановился, решив копнуть еще глубже. Взломал Имперский сервер, раздобыл точный текст предсказания, затем соединил Высших, Первую Кровь, вакцину и Эйвери Мэй, после чего сделал совершенно неверные выводы.
Но это не помешало моему рейтингу — и это перед Элитным Отбором, который я так надеялась провалить! — взлететь до небес. Мое имя замелькало на первых строках букмекерских списков и во всех новостных каналах. «Первая Кровь», «Обещанная с Планеты Четвертого Круга», «Девушка из Пророчества» — как только меня не называли, призывая голосовать за Эйвери Мэй и выбрать обещанное высшей цивилизацией процветание Империи.
— Бред! — заявила я Советнику. — Вы же знаете, что носителей Первой Крови двое! Может, вам стоит об этом заявить прессе? Сказать, что я свою задачу уже выполнила. Вакцина получена, и скоро айсаду будут вспоминать только в страшных сказках. За Сатора я не выйду и процветание Империи не принесу. Пятнадцать циклов назад эмпаты ошиблись — это задача Второго Носителя.
Советник на мои тирады отвечал уклончиво. Сказал, что общаться с прессой, пока не найден Второй Носитель, нецелесообразно. Так и заявил! Пока же помочь мне он не мог — выбыть с конкурса я могла только на Элитном Отборе или же по решению Сатора на «Последнем Выборе», где он назовет будущую Адору Империи. Я надеялась, что ею станет кто-нибудь из Элиты, но…
Все могло повернуться совсем не так, как я предполагала.
По Сети гуляли еще и съемки со спасательного челнока «Рассвета». На них было видно, как мы с Маршой и Лиззи занимались раненными, успокаивая рыдающих и паникующих. Рейтинг Марши тоже взлетел, и подруга прочно обосновалась в первой десятке по букмекерским прогнозам. Зейна не сильно от нее отставала. Девушка обладала художественным талантом, и ее картины — «Взрывающийся» и «Звездная Пыль», посвященные гибели лайнера — потрясли воображение жителей Высших Кругов.
— Твои подружки пройдут Элитный Отбор, — заявила мне Адели, встретив меня в большом холле, когда я вернулась с очередного свидания с Рингаром.
Он высадил меня у входа. Не сразу — мы долго прощались, хоть и расставались всего на несколько часов. Этим вечером у него нашлись важные дела, я же собиралась посмотреть Элитный Отбор вместе с командой. Из-за траура участницам разрешили не присутствовать на голосовании, где свой выбор делали жители Высших Кругов.
Затем, ранним утром, мы встречались в космопорту, чтобы улететь на Новую Землю.
— Ты победишь, Эйвери! — произнесла Адели загробным голосом. — Тебя любят на всех Кругах — и Низшие, и Высшие. Они выберут именно тебя. Подумай об этом хорошенько, девочка моя! Люди верят в Эйвери Мэй, а ты… Ты поддалась мимолётному чувству и собираешься испортить великолепный шанс стать Адорой. Заполучить не только Наследника, Эйви, но и всю Империю! А вместо этого…
Она недолюбливала двоюродного брата Сатора.
— Рингар попросил выйти за него замуж, — ответила ей.
Сбросила туфли на высоких платформах, встряхнула головой, и высокая прическа, которую поддерживали невидимые заколки, рассыпалась по плечам. Улыбнулась своему отражению, в который раз удивившись тому, что Тир сотворил из неуклюжей, нелюдимой девицы с Птора. На меня уверенно смотрела тонкая, словно тростинка, улыбающаяся девушка в длинном бежевом платье. У нее были умело подобранные украшения и самая малость косметики — только лишь для того, чтобы подчеркнуть глаза и губы. Я… Я себе нравилась именно такой, как сейчас.
Но это еще не все — последние дни я чувствовала себя красивой, свободной и счастливой, и это не была заслуга стилиста. Рядом с Рингаром я ощущала себя любимой.
— Пока еще ему не ответила, — сказала потрясенной Адели, — но обязательно соглашусь. Так что Адорой станет кто-то другой.
Мы встречались почти каждый день — выбирали укромные места подальше от вездесущих камер, гуляли там, где не могли попастьcя на глаза любопытным журналистам. Но этим вечером Рингар отвез меня к себе домой. Помню, припарковались возле двухэтажного темного строения на малолюдном берегу Тахири, вдали от больших городов и воздушных трасс. Дом был построен на вершине утеса, у ног которого плескалось бурное, теплое море. Рингар протянул руку, помогая мне выбраться из флайера, затем повел по выложенной мозаикой дорожке к своему жилищу. Вокруг цвели кусты с большими желтыми соцветиями, и от сладкого, приторного запаха закружилась голова.
Или же она кружилась от его близости?!
Наконец, очутились возле дома, который, казалось, во многом походил на своего хозяина. Прочный снаружи — серый камень, стекло, сталь — он словно готовился выдержать любые удары непогоды. Внутри же — мягкий свет, покой и уют. Мой мужчина был таким же — суровым и замкнутым на вид, но внутри у него билось любящее сердце, способное на нежность и заботу.
Внутри нас поприветствовал домашний компьютер — обычная вещь на Элите. Мужской приятный голос поинтересовался, как прошел наш день. Затем, дождавшись ответа хозяина и моего неуверенного мычания, заявил, что ужин накрыт на крыше. Но сперва Рингар повел показывать свой дом. Прошли в просторную гостиную, занимавшую чуть ли весь первый этаж. В углу приветливо полыхнул камин, и огонь принялся с треском вгрызаться в дерево. В большом зале оказалось минимум мебели — низкий столик, мягкие диваны. Под ногами — пушистый, теплый ковер. В воздухе над головами парили светильники, а на полках вдоль стен, заставленных фигурками божков — «привез из путешествий», — пояснил Рингар — горели свечи, распространяя легкий цветочный аромат.
Впрочем, хозяин уже вел меня дальше. Показал свой кабинет — большой стол и удобное кресло, полки, заставленные кристаллами памяти вперемешку с воинскими наградами, но… Рассказывать про них не стал. Поморщился, повел в гостевые комнаты. За ними оказались подсобные помещения, потом мы заглянули на кухню, заставленную множеством непонятных приспособлений. И я подумала… Кто же здесь готовит? Сам, или же слуги, или просто-напросто приказывает домашнему компьютеру?
Расспрашивать не стала, решила, что во всем разберусь. Со временем.
— Пойдем, — Рингар увлек меня по винтовой лестнице на второй этаж, где располагались спальни — хозяйская и гостевые.
Здесь мы тоже не задержались, поднялись на крышу.
— Проголодалась? Покормлю тебя, — повел меня к низким мягким диванчикам, рядом с которыми стоял накрытый стол.
На нем — квадратные тарелки с чем-то, издающим аппетитный запах, бокалы, прозрачные кувшины с напитками, парящие над ним светильники.
На секунду я уставилась в чистейшее летнее небо, на котором уже появились первые звезды. Где-то внизу темные волны накатывали на скалы, а вдалеке, над океаном, проносились пассажирские флайеры с включенными навигационными огнями.
— Невероятно красиво, — сказала Рингару. — Чудесное место, под стать… своему хозяину.
Он меня обнял и…
— Выйдешь за меня замуж? — спросил, протягивая бокал на длинной тонкой ножке.
— Но…
Растерялась. Смутившись, принялась крутить в руках бокал. Сделала глоток, но почему-то не почувствовала вкуса. Поставила бокал на стол, нервно вытерла вспотевшие ладони о светлое платье — очередное произведение искусства моего стилиста. Хотела ответить, но не смогла. Мысли вместе со словами испуганно разлетелись и не спешили возвращаться.
— Знаю, что сильно забегаю вперед, — произнес Рингар. — Поэтому спрашиваю на будущее. Хочу, чтобы ты знала — мои намерения крайне серьезные. Обдумай все. Дашь ответ, когда спрошу второй раз.
Я давно уже знала ответ, но отсрочку приняла с благодарностью.
— Мне нравится, как ты обо мне заботишься, — сказала ему, когда он протянул мне тарелку с чем-то, судя по запаху, безумно вкусным.
Сколько планет, столько деликатесов… Из-за скудности гастрономического опыта я так и не смогла разобраться, что именно мы едим. Наверное, мясо. Или же рыбу? Быть может, замысловатый овощ?! Оно таяло во рту, наполняя его нежнейшим, сочным вкусом.
Черт, я и понятия не имею, что это такое!
Рингар принялся рассказывать о каждом из блюд, но запутал меня еще больше. Я настороженно посмотрела на морских моллюсков, дожидающихся своей очереди. Пару часов назад их выловили из глубоководных пещер побережья Тахири и приготовили особым способом — на пару, вместе со специями, так же, как готовили тысячелетиями предки рагханов. Моллюсков полагалось есть маленькой квадратной ложечкой, а вовсе не разламывать раковины руками, чтобы добраться до их содержимого. Вздохнула украдкой, покрутила ложечку с острыми краями. Этому Адели меня не учила… Тут Рингар пришел на помощь — показал, как именно надо доставать обитателей раковин. Затем вовсе отобрал тарелку и принялся кормить меня сам.
— Тоже хочу о тебе заботится, — заявила ему, когда он протянул мне бокал. — Правда, все никак не получается. Но скоро все изменится, потому что… Завтра мы улетаем на Новую Землю! — пообещала ему зловещим шепотом. — Ты будешь жить в моем доме и вот тогда… Зря смеешься! От моего навязчивого гостеприимства еще никто не уходил!
Наконец, когда ночная прохлада взяла верх над прогревшимся за летний день воздухом, Рингар повел меня в дом. Возле спальни на втором этаже мы немного задержались. Вернее, намного задержались. Он целовал меня куда дольше, чем обычно. Да так, что остаться у него до утра стало казаться естественным и желанным продолжением чудесного вечера. К тому же… Если бы мы стали близки — не об этом ли я мечтала, возвращаясь со свиданий, когда сердце бухало в груди, и я ворочалась до утра в кровати, не в силах сомкнуть глаз, раздираемая доселе невиданными желаниями? — то этим я бы нарушила основное правило Отбора.
Потерявшая девственность не может быть невестой Наследника… И пусть меня выгонят с позором, зато на нашем горизонте больше не будет маячить Сатор Сол с непонятными брачными планами.
Рингар так не думал.
— Не сейчас, — сказал он, прижимая меня к груди, давая время успокоиться. И себе, и мне. — Я мечтаю об этом каждый день, но мы сделаем это не из-за Сатора, а ради нас самих…
— Конечно, — согласилась, кусая губы.
Мысль, такая замечательная минуту назад, больше не казалась удачной. Кажется, мне попался мужчина, считающий, что невесте на близость до свадьбы нечего и рассчитывать. А я… А что я?! Нравы на Новой Земле были куда более простыми — влюбленные вполне могли жить вместе, даже не регистрируя свой союз.
Рингар уже вел меня дальше, в гостиную. Пока давал задание домашнему компьютеру — приглушить свет, вновь растопить камин, включить легкую музыку — я рассматривала голографическое изображение светловолосой девушки в рамке на одной из полок.
— Твоя жена? — Знала, он был счастлив в браке, но Байорика умерла от айсады. — Мне так жаль! Она была очень красивой… — не договорила, уставившись на худенькую, сероглазую рагханку с приятной улыбкой.
На первый взгляд мы были даже чем-то похожи.
— Ее не стало несколько циклов назад, — Рингар обнял меня за плечи, увлекая на мягкий диван.
— Ты ее любил? — спросила у него, осторожно погладив его по щеке.
Мне нравилось к нему прикасаться. Все никак не могла поверить, что он со мной, и что у нас вот так вот совпало, и что я могу сидеть у него на коленях, запускать руки в его волосы и отвечать поцелуем на поцелуй.
— Да. Но теперь я люблю тебя, и в моей жизни будешь только ты.
Смутилась от его признания. Засопела, уткнувшись в воротник его темной майки.
— Мне немного страшно, — все же решила признаться в терзающих меня мыслях. — Не знаю, получится ли у нас… Нет, не так! Я очень хочу, чтобы у нас все получилось, но мы с тобой такие разные. С разных планет в буквальном смысле этого слова! И не надо так ухмыляться, Рингар Сол! Может, для тебя это в порядке вещей, что мы родились в триллионе станиций друг от друга, но я… Я выросла на Пторе, а это такие задворки Империи… Ты не представляешь, как мы живем! Погоди…
Приятный перерыв на поцелуй, после чего он заявил, что ему все равно, как именно мы живем на Пторе. Нет, не так… Конечно же, ему не все равно, но он меня любит такой, какая есть.
— И даже если я не умею есть ваших моллюсков?
— К демонам моллюсков! — с готовностью отозвался он, собираясь вновь меня поцеловать.
— Нет же, постой! Дело не только в моллюсках… В твоем мире слишком красиво. Мне страшно, что не смогу найти здесь себе места. — Я так долго собиралась вернуться домой, и до сих пор не могла поверить, что останусь на Элите, если выйду за него замуж. — Вряд ли я стану такой, как твоя жена, даже если очень сильно постараюсь. Она выросла на Высших Кругах и с рождения знала, как себя вести, и в чем ее предназначение. А я…
Девчонка с Четвертого Круга, привыкшая с оружием в руках отстаивать свой дом и свою жизнь. Не знающая, как водить флайер, как правильно есть квадратной ложкой и для чего нужны эти странные приспособления на кухне. Все, что я могла ему дать — свою любовь. И он сумел убедить меня, что этого вполне достаточно. Все остальное не имело ни малейшего значения.
— Ты будешь здесь счастлива, — пообещал Рингар. — На Элите можно заниматься всем, чем захочешь. Я даже не буду протестовать, даже если решишь охранять чужую жизнь с оружием в руках.
Наверное, это была шутка.
— Хорошая перспектива, — отозвалась я серьезным тоном. — Думаю, мне вполне подойдет. Уверен, что не будешь против, если я устроюсь телохранителем?
Заерзал, забеспокоился. Добавил, что ему было бы куда спокойнее, если бы подыскала себе более приятное занятие. Например — быть женой и матерью его детей.
— Если, конечно, мы останемся на Элите, — неожиданно произнес Рингар.
Настала и его очередь поделиться сомнениями.
— Я не позволю Сатору причинить тебе вред. Если он все же тебя не отпустит, нам придется оставить Высшие Круги. В Империи много мест, где мы сможем затеряться от гнева Императора. Новые личности, новые документы. Мы можем жить даже на твоем Пторе…
— Ты бросишь ради меня все? Свой дом, свою карьеру?
— Карьеру? — переспросил он. — Эйви, ради тебя я оставлю все без раздумий! Но сперва я постараюсь сделать так, чтобы Сатор отпустил тебя добровольно, и мы смогли остаться на Рагхе. Империи грозит самая кровопролитная война в ее истории, и мое место…
— Знаю, — просто ответила ему. — Ты должен быть здесь, а не прятаться неведомо где и прозябать на краю обжитых территорий.
Рингар прикрыл глаза, словно готовясь к еще одному признанию.
— Многие в Совете готовы признать Императора недееспособным. К этому давно уже идет. Дангор Сол еще держится, но его болезнь прогрессирует с каждым месяцем. Он все меньше отдает себе отчет в происходящем.
— А нельзя?..
— Нет. К сожалению, наша медицина в этом случае бессильна. Если Совет решит отстранить Императора, а у них на то есть веские причины… Им придется назвать нового Наследника, и они собираются объявить им не Сатора, а меня. Если, конечно, я соглашусь.
Сказал и замолчал. Уставился на меня, словно ища поддержку. Я не нашла, что ему ответить. Сердце забилось так, словно искало выход наружу.
— Но почему?! — наконец, выдавила из себя. — Почему не Сатора?
— Тот самый ген, что в нашей семье передается от отца старшему сыну и который рано или поздно приводит к безумию… У моего отца его не было, нет и у меня. Зато есть у Сатора. Иннгор склоняет Советников к тому, что пора прервать череду сумасшествий, и что перед лицом скорой войны Империей должен править представитель династии Сол без каких-либо генетических отклонений.
— И ты…
— Нет, — произнес он с досадой. — Я отказался. Сатор — в здравом уме и вполне себя контролирует. Все остальное… Все, что касается его странных склонностей или же некоторых особенностей его темперамента — если он примет корону династии Сол, то Темные Боги ему в судьи!
— Не понимаю… О чем ты говоришь?!
— В детстве Сатор был неуравновешенным ребенком, склонным к жестокости. Он вырос, и ничего не изменилось. И не изменится, потому что существует такое понятие, как императорская неприкосновенность… — пробормотал Рингар. — Советник считает, что именно Сатор организовал взрыв на «Рассвете», но прямых доказательств у него нет.
Я уже знала — Рингар тоже должен был быть на корабле, но задержался в системе Рагхи из-за бюрократической волокиты — ему пришлось подтверждать Высший Доступ. Правда, подоспел вовремя — корабли зачистки как раз напали на наше сопровождение. Если бы не он… Рингару удалось подбить один, остальные сбежали, но след их, как оказалось, вел во дворец.
— Еще и это пророчество! — тем временем продолжал Ринграр. — Иннгор давит на то, что наш брак предсказан эмпатами пятнадцать циклов назад. Он утверждает, что именно наш союз укрепит Империю. Ты крайне популярна у граждан всех Кругов, тогда как за мой стоит армия…
— Рингар, но ведь это не так!
— Первая Кровь, Эйви! Не отрицай — твоя кровь несказанно важна для Империи. И если не я, то Сатору придется жениться…
— Пусть только попробует! Он серьезно об этом пожалеет…
Я собиралась было подскочить с софы, но Рингар поймал меня за руку.
— Эйви, погоди же! Я этого не допущу, клянусь! Такого не будет, но я не собираюсь предавать брата из-за какого-то пророчества, в которое, к тому же, не верю!
— И не верь, — поспешно согласилась с ним, вновь опустившись на софу. — Пророчество — это бредни! Они… Я ведь уже рассказывала про контакт. Эмпаты неправильно все поняли.
Ведь было так сложно! Обрывки образов и мыслеформ в голове, из которых тогда, на «Рассвете», я пыталась вычленить важное, понять, что именно хотят сказать представители высшей цивилизации, которые давно уже не пользуются речью в нашем ее понимании…
— Я отказался, Эйви! — еще раз повторил Рингар. — Сатор будет править Империей по праву рождения, и Советнику придется забыть о своих планах. Мое место — в космофлоте, и я сделаю все, чтобы остановить варгов. — Повисло тяжелое молчание. — Защитить тебя и остальных. Надеюсь, ты меня понимаешь и одобряешь мой выбор.
— Конечно, я тебя одобряю!
— Что касается пророчества, то я поверю в него только в том случае, если Второй Носитель развернет варгов, — произнес Рингар. — Заставит их уйти.
— Это невозможно, — пробормотала я. — Как можно повернуть вспять огромную космическую флотилию? Тянет на бред сумасшедшего.
— Завтра, после Элитного Отбора, мы полетим с тобой на Птор и попробуем разобраться во всей этой истории, — пообещал мне Рингар.
Кивнула.
— На Отборе ты победишь. Конечно, было бы намного проще, если бы проиграла, но… Я сдержу слово, данное Сатору. Посмотрим, насколько он готов сдержать свое! Кузен обещал тебя отпустить, если ты его об этом попросишь.
— Я уже попросила, — напомнила ему. — Мне оказали в довольно резкой форме.
— На этот раз ему придется согласиться.
— С чего бы это?
— Скоро все узнаешь! — к моему удивлению, Рингар хитро улыбнулся, и лицо стало совсем-совсем мальчишеским.
— Признавайся, что ты задумал?! Ты говоришь загадками!
— Думаю, эта тебе понравится.
Я попыталась было протестовать, но связно думать, когда тебя целуют — вот так! — не получалось.
Рингар оказался прав — из Элитного Отбора я вышла победительницей. Смотрела шоу вместе со своей командой, с мрачным видом поглощавшей соленые хрустящие палочки. На огромном экране — улыбающиеся проекции шестидесяти семи участниц, сменявшиеся короткими презентационными роликами. Адели и операторы снова постаралась на славу, показав мои «подвиги» — и кадры с Пустынных Земль на Сайрусе, где на нас напали религиозные фанатики, и хищников Бадейры, против которых глупая я вышла с обломанным крылом дрона, и… счастливые лица выздоровевших от айсады, благодаривших создателей вакцины и особенно Эйвери Мэй, чья кровь оказалась той самой…
— Зачем вы так? — расстроенно спросила у Адели. — Вы все знаете про нас с Рингаром! Я собиралась проиграть.
Они же сделали все, чтобы я победила.
Вскоре представители Элитных планет озвучили результаты голосования своих граждан, выбиравших двадцать пять кандидаток на роль будущей Адоры. На экране вновь замелькали, меняясь местами, изображения участниц. Мое же, словно приклеенное, застыло на первом месте. Этим все и закончилось. Эйвери Мэй с огромным отрывом победила в Элитном Отборе — за меня проголосовало девяносто три процента жителей Элиты. В первую десятку вошла и Марша. Зейна оказалась на двенадцатом месте. Даже Мия — выступившая, кажется, на всех каналах Элиты со слезливым рассказом об ужасах эвакуации с «Рассвета» — все еще была в Большом Отборе.
— Именно та Адора, которую и заслуживает прогнившая насквозь Империя! — фыркнул Тир, когда на экране появилось фальшиво-счастливое лицо Мии.
— Эйвери больше всех подходит корона династии Сол, — подала голос Адели. — Она могла бы стать превосходной Адорой. А что ей даст этот… герой Империи?!
— Рингар меня любит, — мрачно заявила ей. — А Сатор… Сатор ему и в подметки не годится! И не надо меня уговаривать или убеждать! Мне все равно, кто и что думает по этому поводу. Мы будем счастливы вместе.
Потому что я тоже любила его.
Думала об этом всю дорогу до Птора — несколько часов по звездной системе Рагхи до ближайшего надпространственного передатчика, затем еще три до Новой Земли. Наконец, кутаясь в теплые одежды, вышли из корабля навстречу спешащим по взлетному полю официальным и не очень лицам Новой Земли.
Первым нас встретил холодный ветер. Он пришел один — принес с собой колючие снежинки, так и норовившие забраться под ворот теплой куртки. Его сотоварищ-мороз остервенело кусал за щеки и отвыкшие от зимних холодов руки. Я поежилась, натягивая на уши шапку, пожалев, что не взяла рукавицы.
Впрочем, вскоре позабыла и о ветре, и о снеге. По взлетному полю уже спешила целая делегация, возглавляемая командором Харасом. Рядом с ним подпрыгивал от нетерпения Дэнни. Тут брат вырвался из хватки проконсула и побежал ко мне. Я увидела, как всплеснула руками мама, крикнула, приказывая ему остановиться, но ее тут же принялся успокаивать полноватый весельчак Вито Митч, мэр Нового Рима. Рядом с ними я заметила атора Барра и… Мой взгляд наткнулся на улыбающегося, загорелого Тимироса Ругейрра, Наследника правящего дома Свободных Территорий. Тим помахал мне рукой, а я…
Я застыла, замерла. Горло сжалось от нехороших предчувствий. Как же не вовремя он здесь очутился!
— Тимир, сын проконсула Хараса, — представился он после того, как командор и Советник Иннгор раскланялись друг перед другом.
Брат давным-давно уже запрыгнул ко мне на руки, повис у меня на шее. Я же, прижимая к себе Дэнни, чувствуя даже через зимний комбинезон как колотится детское сердечко, смотрела, с каким выражением уставился Тимир на Рингара, обнимавшего меня за плечи. Взгляд принца Свободных Территорий не предвещал ничего хорошего.
— Мы тут очень по тебе скучали, Эйвери Мэй! — сообщил мне Тимир. — Скажу даже больше, некоторые тебя так и вовсе заждались!
Тут Марша с трудом, но все же отбившись от объятий слишком уж активного мэра, подошла ко мне. Толкнула в бок, привлекая внимание. Шепнула на ухо:
— Познакомишь!
В ее голосе прозвучали приказные нотки.
