В детстве у меня был хомяк. Помню, как он смешно спал. Чтобы заснуть, хомяку требовалась куча мусора. Обрывки бумаги, вата, листья, поилка – все это маниакально собиралось в одном углу. Хомяк протискивался внутрь этой свалки и только там отходил ко сну.

Артем засыпает похоже. Малыш долго возюкается перед сном. Он не признает простых поз для засыпания. Однажды этот акробат уснул на моей голове. Буквально. Почти целиком туда забрался, только пятки свисали с моих ушей. Но чаще Артем ищет укрытие и ныкается в него, как робкий пи́нгвин.

Бывает, ты сам уже задремлешь и вдруг приходишь в себя от неестественной тишины вокруг. Оглядываешься – нет нигде сына. Тут, главное, без паники, нужно присмотреться. Присматриваешься – и обнаруживаешь в ногах бесформенную кучу из одеял, подушек, собственных носков, части шторы, плюшевых игрушек и пары журналов. И вся эта куча едва заметно поднимается и опускается – дышит. Значит, все в порядке: Артем внутри.

Как ученый в прошлом, из этого я делаю обоснованный вывод, что маленькие дети – это такой подвид хомяков.