Глава 16. Тюрьма

– А вот здесь вы можете увидеть самое последнее фото Банди и Клэр Кармайклов, – сказала экскурсовод. – Оно было снято в 1933-м году в тайном месте для газеты «Chicago Daily Tribune». За время, проведенное в бегах, Кармайклы успели стать настоящей сенсацией и согласились на интервью в обмен на весьма солидную для тех лет сумму в сто долларов. Позднее газета подверглась критике за спонсирование разыскиваемых преступников и до нападения на Перл-Харбор в 1941-м году пребывала в упадке.

Тюремный музей Банди и Клэр в Олд-Тауне, Амарилло, штат Техас был так мал, что Кэш и компания из Даунерс-Гроув едва там поместились. Но тем не менее в пять вечера среды маленькое кирпичное здание оказалось набито битком: помимо них, там находились еще три многочисленных семейства и экскурсовод.

– А здесь – плакат 1929 года о розыске, гласящий, что за поимку преступного дуэта положена награда в целых триста долларов, – продолжала экскурсовод. – Рядом – несколько иллюстраций того, как сильно Банди и Клэр повлияли на массовую культуру. Эта заколка-пряжка – один из аксессуаров, которые вдохновили Марка Джейкобса на летнюю коллекцию 2008 года под названием «Bad Marc». Рядом с ней – фото со съемок фильма 1965 года «Любовь вне закона», в котором роли Кармайклов исполнили Джек Николсон и Энн-Маргрет, и постер ремейка 2001 года с Фрэнки Мунизом и Хилари Дафф в главных ролях. Как вы могли заметить, в реальной жизни супруги были не так привлекательны, как их зачастую изображают.

– Это еще мягко говоря, – шепнул Джоуи Тоферу.

– А то, – ответил тот. – Мне вообще сначала показалось, что это какие-то бульдоги в человеческой одежде.

Экскурсовод протиснулась через толпу, чтобы показать предметы на другой стене.

– Продолжим, – сказала она. – На этой карте представлены места преступлений Банди и Клэр с конца 1920-х по начало 1930-х годов. Как видите, по ней можно проследить целую историю. Кармайклы были всего лишь влюбленными подростками из южного Иллинойса и сбежали вместе в 1926-м году, чтобы спастись от необходимости жениться по расчету, как того хотели их семьи. Затем в 1927 году они встретили известного гангстера Малыша Баки и вступили в его чикагскую банду. Он открыл для них криминальный мир, и так они стали теми печально известными преступниками, каких мы знаем сегодня.

– Знакомо звучит, – прошептала Мо и покосилась на Кэша.

– В конце концов у Кармайклов с Малышом Баки случилась размолвка – и под размолвкой я имею в виду, что они пустили ему пулю в лоб. В 1929 году они сбежали в Миссури и основали собственную банду. С 1929 по 1935 год супруги совершили двадцать семь ограблений и тридцать шесть убийств на юго-западе США. Служители порядка восьми разных штатов объединились, чтобы их выследить. После изнурительного преследования, которое продлилось полгода, Кармайклов поймали в пустыне всего в нескольких милях отсюда и доставили в эту самую тюрьму. Но их история на этом не заканчивается. Сюда, пожалуйста.

Экскурсовод шагнула в тюремную камеру размером с кладовку.

– Здесь Банди и Клэр Кармайклы ожидали суда целых два месяца. За это время они успели завести дружбу с тюремщиком, офицером Клэнси Джонсом. Офицер восхищался их криминальным прошлым, и хитрые преступники воспользовались этим. Они рассказывали ему захватывающие истории о своих деяниях и в конце концов сумели убедить Джонса помочь им сбежать и присоединиться к ним. 3 ноября 1935 года тюремщик принес им оружие, но едва открыл дверь, как Кармайклы застрелили бедолагу насмерть. Другие полицейские услышали выстрел и поспешили на место происшествия – так и началась самая печально известная перестрелка в истории Америки. Кармайклам не хватило ни сил, ни оружия, ни времени, чтобы одержать победу. Банди понял, что им обоим живыми не выбраться, и решился пожертвовать собой ради жены. Он прикрывал Клэр своим телом от выстрелов, и она успела сбежать в техасскую пустыню. Много недель полиция искала Клэр Кармайкл, но с тех пор никто больше не видел ее и ничего не слышал о ней.

Все женщины в комнате вздохнули и прижали руки к груди. Экскурсовод указала на одно из сотен пулевых отверстий в кирпичной стене.

– Вокруг вы до сих пор можете наблюдать последствия той перестрелки, – сказала она. – На этом наша экскурсия по музею Банди и Клэр заканчивается. У вас есть вопросы?

Сэм поднял руку.

– Да? – спросила экскурсовод.

– Во многих источниках написано, что на самом деле Банди и Клэр соблазнили офицера Клэнси Джонса, и перед началом перестрелки их обнаружили во время дьявольской оргии, – сказал Сэм. – Вы можете подтвердить или опровергнуть это?

Экскурсовод сглотнула и покосилась на семьи туристов.

– Боюсь, не могу, – сказала она. – Тюремный музей Банди и Клэр делится исключительной историей, подходящей для техасских семей. Другие вопросы есть?

Маленькая девочка подняла руку.

– У меня есть!

– Да, малышка?

Девочка посмотрела на Кэша.

– Ты тот парень из телевизора, про которого все говорят?

Все в музее разом повернулись к Кэшу, будто это был самый интересный экспонат. Тофер, Джоуи, Сэм и Мо поежились.

– Нет! – сказал Тофер. – Совсем не тот.

– Хотя его постоянно об этом спрашивают, – добавил Сэм.

– Тот парень куда симпатичнее, – заявила Мо.

– А у меня вопрос! – объявил Джоуи. – В камере фотографировать можно?

Диверсия удалась на славу – семьи мгновенно схватились за камеры. Пока остальные с нетерпением ждали ответа экскурсовода, Тофер, Джоуи, Сэм, Мо и Кэш последовали примеру Клэр Кармайкл и поскорее сбежали из тюрьмы в магазинчик сувениров по соседству.

Магазин был в пять раз больше самой тюрьмы. Друзья спрятали актера за высокой стойкой с низкосортными товарами, а прочие посетители немного пофотографировали и наконец ушли.

– Все, больше никого, – сказал Тофер. – Я уж думал, та семейка в одинаковых футболках никогда не уйдет.

– Помираю с голоду, давайте поедим где-нибудь? – предложил Джоуи.

– Техасско-мексиканская кухня! – оживился Сэм.

– Мы никуда не пойдем, пока я не куплю вот эту солонку и перечницу с Банди и Клэр! – заявила Мо и взяла набор с полки. – Такие просто нельзя упустить.

Остальные ждали ее у входа в магазин.

Тофер и Джоуи просмотрели журналы и приуныли, обнаружив на обложках всех таблоидов Кэша. Судя по всему, его падение в Сент-Луисе стало самой громкой историей недели. Ребята загородили стенд с журналами, чтобы Кэш ничего не увидел, но оградить его от всего в магазине они не могли.

По телевизору в углу магазина крутили серию «Панели» – ежедневного ток-шоу, которое вели четыре известные женщины: юмористка, жена богача, бизнес-леди и спортсменка в отставке. Никто не обращал на передачу внимания, пока речь не зашла о Кэше.

– Раз уж о нем говорит весь мир, может, и нам стоит, – сказала юмористка. – Теперь-то, уверена, абсолютно все наши зрители успели посмотреть видео, на котором Кэш Картер теряет сознание на концерте в Сент-Луисе, или хотя бы уморительный видеоремикс, который недавно разлетелся по сети. В понедельник агенты актера выпустили официальное заявление, согласно которому у него случилось обезвоживание и сейчас ему уже гораздо лучше – вот только поверили в это не все. Дамы, что скажете? Это скандал на одну ночь или прелюдия к чему-то похуже?

– Мне больно слышать об этом, потому что и я сама, и мои дети очень любим «Чудо-ребят», – сказала жена богача и приложила руку к золотому крестику на ожерелье. – Я знаю многих, кто склонен к поспешным выводам на этот счет, но, если честно, не вижу в произошедшем ничего страшного. От ошибок никто не застрахован. Наверняка Кэш просто перебрал с выпивкой и на горьком опыте усвоил урок.

– К сожалению, это уже не первый подобный случай сомнительного поведения, – возразила бизнес-леди. – С понедельника в сети всплыло немало сообщений о том, как Картер напивался в барах, веселился в клубах, незаконно проникал на чужую территорию, шумел по ночам и ездил по Голливуду со стриптизершами. И все это произошло за последние три месяца. Мне кажется, вполне очевидно, что Кэш Картер не просто совершает ошибки, скорее уж переживает своего рода нервный срыв.

– Согласна, – поддакнула спортсменка. – У меня лично за годы карьеры обезвоживание было не раз и не два. Человек с обезвоживанием просто не смог бы танцевать так, как танцевал мистер Картер, перед тем как потерял сознание. Глотнул не того коктейля, как мы любили говорить на поле. Любопытно, не повлияет ли это на рейтинги сериала осенью. Наверняка он разочаровал много фанатов.

– А я, знаете ли, со всеми вами не согласна, – заявила юмористка и помотала головой. – В свое время я с наркотиками дружила очень тесно и прекрасно знаю, какой от них бывает сушняк. Так что агентам Картера я верю – подозреваю только, что они не стали вдаваться в подробности.

Зрители в студии «Панели» дружно расхохотались. На сцену забежал ассистент, вручил юмористке карточку и поспешил удалиться.

– Что ж, похоже, дела у звезды «Чудо-ребят» по-прежнему не очень, – сказала она, прочитав карточку. – Во время нашей последней рекламы стало известно, что сегодня актер не вышел на работу. Утром состоялась тренировка по трюкам для десятого сезона «Чудо-ребят», но Кэш Картер на нее не явился.

Зрители дружно засвистели. Жена богача картинно утерла невидимые слезы.

– Я просто не понимаю, как же так, – сказала она. – Как мать скажу, что когда мои дети видят подобное поведение своих кумиров, объяснить им это очень сложно. Мир знает Кэша Картера с тех пор, как ему было двенадцать, и это уже не тот доктор Конфузер, которого мы все знаем и любим.

– А ведь в этом-то все и дело, правда? – продолжила бизнес-леди. – Я этот сериал вообще никогда не смотрела, но персонажа знаю даже я. И когда актер настолько известен по одной роли, это может не слишком благотворно повлиять на карьеру. Скажу прямо – вряд ли после «Чудо-ребят» Картер сможет найти себе работу. Уверена, он начинает это понимать, оттого и ведет себя таким образом. Нелегко сознавать, что тебе предстоит до самой пенсии ходить по конвенциям, особенно когда твои коллеги получают главные роли в таких проектах, как «Человек-мотылек».

Зал согласно зааплодировал.

– Что же думают наши зрители? – спросила спортсменка прямо в камеру. – Кто он, Кэш Картер? Новый Бибер, Бритни или Байнс? Что с ним происходит? Нервный срыв, личностный кризис или полный крах? Сколько еще ударов у Кэша в запасе, прежде чем он окончательно выйдет из игры? Заходите на сайт thepanel.com, высказывайте свои мысли и получите шанс выиграть поездку в Пуэрто-Рико от наших спонсоров – «Американских авиалиний». Вернемся через минуту.

Началась реклама, и Тофер, Джоуи, Сэм и Мо вышли из транса. Разговор ведущих разозлил их, но почему-то они ловили каждое слово. Друзья сочувственно повернулись к Кэшу, но вновь оказалось, что новости куда больше задели их, чем его.

Кэш только тяжело вздохнул и потер глаза, будто ему задали домашнюю работу, а не раскритиковали на центральном телевидении.

– Слишком долго я бегал от реальности, – сказал он. – Ребят, идите ужинать без меня. Мне нужно обратно в отель, позвонить кое-кому, пока дело не стало совсем плохо.

Кэш направился к выходу, но Тофер не смог удержаться от вопроса:

– Эй, Кэш! – позвал он. – Это ведь неправда? Неужели ты пропускаешь работу ради нашей поездки?

Актер ответил не сразу, что их нимало не успокоило.

– Нет, конечно, – сказал он. – Они это просто выдумывают, чтобы было что обсудить. До встречи завтра утром.

Кэш вышел из магазина и направился в сторону гостиницы «Вигвам» на другом конце улицы. Остальные поискали ресторан техасско-мексиканской кухни и нашли неподалеку один под названием «Кухня Армадильо». Они заказали целую тонну гуакамоле и закусок в сыре, но за едой почти не разговаривали. Все сидели, уткнувшись в телефоны и просматривая блоги и фанфорумы «Чудо-ребят». К несчастью, последняя сплетня о Кэше гуляла и по фандому сериала.

– Удивительно, что они до сих пор не угомонились, – сказал Сэм. – Ладно еще все чудики обсуждали бы Кэша, но теперь весь мир говорит о том, что он сегодня не вышел на работу! Неужели на планете вообще больше ничего интересного не происходит?

– И люди ведь в самом деле верят в эту хрень, – сказала Мо. – Таблоид «The Beast» из Великобритании написал, что Кэш пропускает работу, потому что скрывается от русского наркобарона, которому задолжал денег, – и один чудик из Флориды начал сбор средств, чтобы помочь ему выплатить долг!

Джоуи пожал плечами.

– Мы ведь и сами раньше верили во всякие глупости, которые писали про Кэша. Помните тот слух, что Кэш якобы уходит из «Чудо-ребят», чтобы лететь на Марс с НАСА? Мы тогда чуть с ума не сошли, а ведь новость была даже не из надежного источника. Кто знает, во что мы бы поверили сейчас, если бы не были рядом с Кэшем.

Тофер отложил телефон и сел на место. Уже давно его грызло одно подозрение, но прежде не было причин говорить о нем остальным.

– Как думаете, Кэш с нами честен? – спросил он.

– Даже слишком, – буркнула Мо.

Сэм и Джоуи покивали, но они не поняли Тофера.

– Я понимаю, нам всем хочется оправдать Кэша, потому что с ним очень весело, но как мы можем быть уверены, что СМИ насчет него не правы? – спросил он. – Вдруг Кэш и правда в ту ночь был под наркотой? Вдруг эти таблетки, что он все время принимает, – вовсе не от аллергии? Вдруг он только из-за этого своего нервного срыва и решил поехать с нами? Может, он все время приукрашивает правду, чтобы скрыть ее?

По озабоченным взглядам друзей Тофер понял, что это приходило в голову и им тоже, но и они не хотели пока что сомневаться в искренности Кэша.

– Тофер, ты слишком много книг Джона Гришема читаешь, – сказал Джоуи. – Мне кажется, Кэша в Голливуде просто достали журналисты, он решил проветриться немного и при первом же удобном случае оттуда сбежал. Просто так вышло, что ему это аукнулось. Да, он пьет как лошадь, наверняка дымит как паровоз и все это не слишком дальновидно мешает с лекарствами, но мы бы явно поняли, будь он неуравновешенным или каким-нибудь наркоманом.

– Точно, – согласилась Мо. – Он столько всякой гадости болтает, что вряд ли сумел бы утаить от нас какой-нибудь мрачный секрет. Наоборот, он даже рад был бы на нас такой секрет вывалить, просто чтобы увидеть ужас в наших глазах. По-моему, он именно с этого ловит кайф.

Они все посмеялись, но Тофер устыдился, что заговорил об этом, и примолк.

– Я понимаю, о чем ты, Тофер, – сказал Сэм. – Но помнишь, что ты говорил тогда в «Маккарти»? О том, что Кэшу редко удается побыть просто человеком? Так вот, ты был прав. Кэш слишком обнажил эту свою человеческую сторону, и теперь целый мир считает его мерзавцем. Поэтому меньшее, что мы можем – это поверить ему сейчас. Похоже, больше никто не верит.

Тофер благодарно улыбнулся. Только ей, Сэм, удавалось объяснить Тоферу, что он ошибается, но не расстроить его этим, а даже наоборот. В общем-то, только одна Сэм во всем мире дарила Тоферу и другие необычные чувства, и чем дольше Тофер смотрел, как она улыбается, тем ярче эти чувства становились.

– Кайли Триг уже совсем того, – сказала Мо и картинно отложила телефон в сторону.

– Что опять? – спросил Джоуи.

– Судя по всему, она пытается устроить марш протеста чудиков у дома Кэша в Лос-Анджелесе, – сказала Мо. – Считает, что это убедит его выйти на работу. Даже смотреть ее последнее видео не хочу. Давайте сменим тему, пожалуйста? О чем угодно, только не об этом.

– Мне сегодня очень понравилось в музее, – сказал Сэм.

– Точно, было круто, – поддакнул Джоуи. – Удивительная история.

– И не говорите, – подхватила Мо. – Прямо как будто какой-нибудь мой фанфик пересказали. Можете себе представить, каково это – любить человека так сильно, что решиться умереть за него? Обрыдаться можно!

– Начинаю представлять, – сказал Тофер.

И хотя Сэм специально отвел глаза, он чувствовал, что Тофер красноречиво смотрит на него.

Этот взгляд стал последней каплей, и чувство вины захлестнуло сердце Сэма. Оно было так сильно, что он даже побоялся захлебнуться. Больше Сэм не мог скрывать от Тофера правду. Как только они останутся наедине, он должен все рассказать – и поскольку Сэм понятия не имел, как отреагирует Тофер, этого момента он боялся как чумы.

Позднее в отеле «Вигвам» Сэм не мог сомкнуть глаз в мыслях о грядущем признании. В полночь он решил пойти прогуляться, собрал вещи и тихо выскользнул из номера три, не разбудив друзей.

В Олд-Тауне было совершенно безлюдно. Сэм следил, не прячется ли кто-нибудь в тени, но вокруг не было совсем никого – только он наедине с мыслями. Пару часов Сэм блуждал по улице, но в старозападном районе города решения не нашел.

Сэм сел на скамейку у музея Банди и Клэр и понадеялся, что призрак Клэр Кармайкл явится к нему и посоветует, как сбежать от его собственной беды.

– Эй, капитан Джейнвэй!

Сэм подскочил, услышав внезапный окрик. Звук прокатился эхом по пустынной улице, но никого не было видно.

– Наверху!

Он поднял взгляд и увидел на крыше тюремного музея Кэша. В одной руке тот держал открытую бутылку «Джонни Уокер Блэка», а в другой – одноразовый стаканчик, из которого и прихлебывал. Глаза у него блестели, лицо искривилось в улыбке – Кэш явно уже был пьян. Сэм издалека чувствовал исходящий от него запах виски.

– Ты чего там делаешь? – позвал он.

– Отрываюсь, – расхохотался Кэш. – Тоже не спится?

– Про колледж размышляю, – солгал Сэм. – Хотя это мелочь, если сравнить с твоими проблемами. Неудивительно, что ты не спишь.

– Да, говнодень нынче выдался, – согласился Кэш. – Ну и еще в моем вигваме пахло кошачьей мочой и былыми ошибками. Залезай сюда, если хочешь, незачем нам блуждать в ночи одним.

Сэм пожал плечами – больше заняться было нечем.

– А как залезть-то?

– Тут с обратной стороны лестница рядом с мусорками, – объяснил Кэш.

Сэм нашел лестницу и забрался на крышу. Вид сверху был примерно тот же, что со скамейки, но зато вдали виднелись огни центра Амарилло и других районов.

– Выпить хочешь? – предложил Кэш.

Сначала Сэм думал отказаться, но решил, что в нынешнем настроении ему не помешает.

– Никогда раньше не пила, – сказал Сэм. – А заснуть поможет?

– Как молоко матери, – заверил его Кэш.

Актер налил виски еще в один стаканчик для Сэма и наполнил до краев свой собственный. Затем, закинув голову, осушил его до дна, и Сэм последовал его примеру. И тут же принялся кашлять и давиться, будто от яда.

– На вкус как серная кислота! – выдохнул он. – Как ты это пьешь вообще?

– Сначала жжется, зато потом совсем ничего не чувствуешь, – сказал Сэм. – А мне сегодня это очень кстати.

Актер снова наполнил стаканы, и вместе с Сэмом они выпили еще. Вторая порция пошла лучше, но все равно было не слишком приятно. Сэм ощутил, как розовеют щеки, а разум замедляется, будто он принял слишком много лекарства от кашля – это было неплохо. И еще слова посыпались из него быстрее, чем он успевал думать, что несет.

– Жаль, что весь мир от тебя никак не отвяжется, – сказал Сэм. – Это просто жестоко, что люди так тебя оценивают. Будто все забывают, что ты обычный человек, просто потому, что ты снимаешься в сериале.

– Да я уже привык, – отмахнулся Кэш. – Когда становишься знаменитым, теряешь право на человечность. Так уж заведено, и нет смысла об этом ныть. Примерно так же люди когда-то относились к королям: всё весело и классно до новой революции, и вот тогда не сносить тебе головы. На этой неделе моя очередь быть Марией-Антуанеттой, на следующей будет чья-нибудь еще.

– Но это ведь все равно несправедливо, – настаивал Сэм. – И мне, кстати, наплевать, что там говорят эти тетки из «Панели». Ты обязательно еще найдешь себе работу. Любой студии и режиссеру очень повезет заполучить к себе в проект такого популярного и талантливого актера. Глупо считать иначе.

– О нет, здесь они как раз правы. – Кэш рассмеялся. – Но это давно не новость – я об этом знал еще со второго сезона. Никогда не забуду, как режиссер не позволил мне пойти на кастинг его ребута «Крошки из Беверли-Хиллз». Хуже унижения не придумаешь. Но меня это, в общем-то, не особо волнует. Се ля ви и все такое.

Актер глотнул прямо из бутылки и уставился на огни города. Сэм не понимал, как он может так равнодушно говорить об этом.

– А что тогда тебя волнует? – спросил он. – Извини, если лезу не в свое дело, просто если бы целый мир такое говорил или думал обо мне, мне бы жить расхотелось.

Кэш поразмыслил немного и кивнул.

– Наверное, мне больше обидно не сравнение с кем-то другим, – сказал он. – По-настоящему бесит, что меня пытаются подогнать под вымышленные мерки. Люди с двенадцати лет считают меня экспертом по квантовой физике, и каждый раз, когда я доказываю обратное, они ведут себя так, будто я кругом не прав. Будто я их лично оскорбил тем, что я – не персонаж, которого играю в сериале. Понимаешь?

Сэм тоже кивнул. Сам того не ожидая, он понял Кэша слишком хорошо.

– Думаю, да, – ответил он. – Они слишком долго видели тебя в этой роли и перестали понимать, что это всего лишь игра, притворство. Поэтому каждый раз, когда им напоминаешь об этом, они считают, что ты предаешь их, лишаешь чего-то важного и любимого.

– Да, – согласился Кэш. – Люди привыкают к фантазии, которую ты им даришь, подсаживаются на нее и отворачиваются, стоит только перекрыть к ней доступ. Знаешь, если бы я был рок-звездой, никто бы сейчас меня не осуждал. Все только потому, что я веду себя совсем не как доктор Конфузер. Понимаешь, да?

– Прекрасно понимаю, – мягко сказал Сэм. – Люди сами выдумывают, чего от тебя ждать, а потом тебя же и винят за то, что ты этих ожиданий не оправдываешь. Ты виноват, что не такой, каким они хотят тебя видеть. Ты – урод. Ты – чудовище. А на самом деле ты просто пытаешься быть… собой.

Сэм не знал, от виски ли это или от разговора, но он ощутил, как к глазам подступают слезы. Сэм посмотрел на огни города, чтобы Кэш ничего не заметил.

Актер изумился тому, как хорошо Сэм его понял.

– Точно, – сказал он. – Если честно, это самое сложное в «Чудо-ребятах». Хуже нет, когда весь мир считает тебя не тем, кто ты есть. Это одиноко, грустно и так больно, что вряд ли кто-то сможет…

Сэм вдруг разрыдался, как сломанная противопожарная система. Слезы покатились по его щекам так быстро, что он даже не успевал их утирать. Он плакал так горько, что еле переводил дух и издавал тихие всхлипы, как маленькая собачка. Кэша такой срыв застал врасплох, и он уставился на Сэма как на вазу, которую спьяну разбил.

– Э… Сэм, ты чего? – спросил он.

– Ничего! – прохныкал Сэм. – Все х-х-хорошо!

– Я тебя чем-то обидел?

– Н-н-нет! – прохлюпал Сэм. – Я просто понимаю тебя л-л-лучше, чем ты думаешь.

Он утирал слезы уже всей рубашкой, но они текли и текли.

– Хочешь поговорить об этом? – спросил Кэш.

– Не могу! – сказал Сэм. – Я пока не могу ни с кем про это разговаривать.

– Тогда тебе повезло, я ведь не человек, а знаменитость – помнишь? – пошутил Кэш, но это не помогло. – Без обид, но тебе стоит сказать все как есть, пока ты целый город не затопила. Поверь, станет лучше, как только ты выговоришься.

И, как будто бы от эмоционального пищевого отравления, Сэм уже не мог больше сдерживать внутри эту тайну.

– Я трансгендер! – выпалил он. – Я знаю, каково это, когда люди относятся к тебе, как к совершенно другому человеку, потому что у меня всю жизнь так! Я еще не встречал тех, кто понял бы, но все точно как ты сказал! Мы оба в ловушке ложных ожиданий!

Это признание Кэш смог переварить не сразу. Он думал, что речь будет о колледже, о проблемах с друзьями, с матерью – но не предполагал, что беда Сэма окажется такой личной. Актер огляделся, будто надеялся найти на крыше человека, способного помочь Сэму как следует, но вокруг больше никого не было.

– Ого, – пробормотал Кэш. – А я-то думал, ты просто косишь под Энн Хэтэуэй. И ты точно уверена… уверен?.. что ты трансгендер?

– Конечно, уверен, – сказал Сэм. – Такое просто так не говорят. Я себя девушкой никогда не считал. Каждый раз, когда я смотрю в зеркало или на фото, я как будто вижу другого человека. Я знаю, что я транс, так же точно, как то, что мы нарушаем несколько законов, сидя здесь на крыше с алкоголем.

– Ты об этом говорил с кем-нибудь? – спросил Кэш.

– Ходил к психологу в Даунерс-Гроув, – сказал Сэм. – Он, по сути, мне заявил, что я псих. А кроме него – только с тобой.

– Ну, некоторым трудновато понять…

– А не должно быть! – перебил Сэм. – У меня душа и разум мужчины, и я хочу, чтобы и остальное тоже было как у мужчины – вот так все просто.

– Значит, семье и друзьям ты тоже не говорил? – спросил Кэш.

– Моя мама, скорее всего, думает, что трансгендер – это вымирающий вид тигров, – сказал Сэм. – Раньше я не хотел рассказывать друзьям, потому что боялся их реакции. Теперь я знаю, что они меня примут, но боюсь этим причинить кому-нибудь боль.

– Оно и понятно, – хмыкнул Кэш. – Полагаю, ты имеешь в виду Тофера?

Сэм уставился на Кэша так, будто тот прочел его мысли.

– Откуда ты знаешь?!

– Я тебя умоляю, этого парня насквозь видно, – ответил Кэш. – Я видел, как он на тебя поглядывает в машине и за обедом. Это мило и одновременно как-то немного печально.

– Что ж, этот маятник качается и туда, и сюда, – вздохнул Сэм.

– Что? – изумился Кэш. – В смысле Тофер тебе тоже нравится? Ну, скрывать это тебе явно удается лучше, чем ему.

Сэм кивнул.

– Я только недавно понял, – объяснил он. – Раньше я думал, что скрываю правду от Тофера, чтобы не задеть его чувства, – ему было бы больно осознать, что девушка его мечты на самом деле парень. А теперь до меня дошло, что я больше пекусь о своих чувствах – это мне страшно, что настоящий я буду ему не нужен или что он расстроится, когда поймет, что я его обманывал. Я пойму, если наша дружба только дружбой и останется, но мне представить страшно, что я потеряю его совсем.

– Боже, – сказал Кэш. – Ни одна песня Тейлор Свифт тебе тут не поможет.

– Ага, – печально согласился Сэм.

Кэш налил еще по стакану виски, и на этот раз никто из них не обжег себе горло.

– Прости мое невежество, но это все потом изменится? – спросил актер. – После перехода тебе начнут нравиться девушки?

– Нет, гендерная идентичность и сексуальная ориентация – совсем разные вещи, – объяснил Сэм. – Большинство людей не понимают, что все это отдельно и для каждого человека индивидуально. Можно пройти переход разными способами, но сексуальная ориентация от этого меняется редко.

– Правда? – удивился Кэш. – Не знал, что есть варианты.

– Конечно, – продолжал Сэм. – Некоторые трансы гендерфлюидны – они временами считают себя то мужчинами, то женщинами. Некоторые – гендерквиры, они могут считать себя либо и тем, и тем, либо ни тем, ни другим. Есть еще транссексуалы – эмоционально и психологически они относят себя к противоположному полу. Как я. Можно изменить тело, но душу – нет. Сердцу не прикажешь.

– Ух ты, – сказал Кэш. – Невероятно.

– Ой да брось, мы не сказочные чудища какие-нибудь, – фыркнул Сэм.

– Нет, я имел в виду, что невероятен ты, – поправился Кэш. – Люди лет с двадцати до сорока пытаются найти себя, а ты еще до колледжа сумел в точности понять, кто ты есть. Это очень вдохновляет.

Сэм слишком долго думал только о своих недостатках и даже не предполагал, что и достоинства у него тоже есть.

– Спасибо… наверное, – пробормотал он. – Я с такой стороны об этом не думал. В нашем мире сложно жить, но быть собой в нем еще сложнее.

– Мир вообще так себе местечко, но это не значит, что ты не можешь быть самим собой. Самым лучшим собой, – сказал Кэш. – Будет нелегко, но что вообще может быть хуже, чем жить чужой жизнью? Вот посмотри на меня, например. Я ухитрился выбесить всех научно-фантастических задротов подросткового возраста только лишь тем, что пытался просто быть собой, но не жалею об этом. Может быть, тебе сейчас страшно, но ты не представляешь, как тебе будет здорово, когда ты перешагнешь финишную линию. Думай лучше об этом, а не о своих страхах.

Сэм согласился, пытаясь держать лицо, но он впервые в жизни почувствовал, что кто-то на самом деле его слушает, а не ставит диагноз. Еще пара слезинок скатились у него по щекам, и Кэш утер их рукавом. Сэм не мог поверить, что разговаривает с тем же человеком, которого они встретили в воскресенье.

– Откуда вся эта житейская мудрость? – спросил он. – Где был этот парень, пока другой Кэш нас накуривал и давал фальшивые права?

Кэш рассмеялся.

– Мудрость возникает во время перехода, и не ты один сейчас переживаешь нечто подобное, – сказал он. – Я ведь как раз выхожу в тираж и превращаюсь в старого неудачника, помнишь?

Сэм улыбнулся впервые за эту ночь. Актер налил еще виски, и вместе они направились обратно в отель. Кэш поднял стакан, чтобы произнести тост.

– За переход, – сказал он.

– За переход, – повторил Сэм.