Глава 11
Я впервые ночевала под открытым небом.
Мы ехали в Лохленн.
Уже скоро Эрнан немого разобрался с делами и решил съездить домой. Посмотреть, как идут дела, проверить. Без двора и обозов, не тратя время. Верхом, лишь он и пятеро доверенных гвардейцев в сопровождение. И я. Он предложил мне, сразу сказал, что поедут быстро, целый день в седле. Если я готова – он с радостью возьмет меня, если нет – задерживаться не хочет и не хочет надолго оставлять Таррен.
Я согласилась.
Мне было страшновато немного, я никогда не ездила так далеко. Я вообще никуда не ездила. Я хоть и хорошо сидела в седле, но почти неделя в дороге меня пугала.
Минимум вещей с собой, только самое необходимое.
Поначалу это казалось легко.
Дороги от города были хорошие, мы ехали быстро, усталости еще не чувствовалось.
Мы с Эрнаном ехали рядом, двое гвардейцев впереди и трое позади. Мне было немного непривычно в такой компании, неловко. Без слуг, без женщин… Но Эрнан был рядом, и с ним было спокойно.
Я понимала, что эти пятеро не просто эскорт.
Эрнан рассказывал, что с Ареком они когда-то вместе таскали мешки в порту, разгружали торговые корабли, потом вместе ходили в Тир гребцами на галерах. Тогда, конечно, Эрнан еще не был королем и даже речи об этом не шло, никому не известный парень без гроша в кармане. Арек сын бедного крестьянина, сбежавший в город в поисках лучшей доли, а теперь он лорд Медового Камня.
Армия не берется из ниоткуда. Они вместе прошли весь путь, от самого начала.
Лохан – тот самый рыцарь, который отбил меня у таараканцев и на плече притащил в замок, огромный и косматый, но неожиданно веселый и болтливый. Бывший наемник, с которым Эрнан ходил вместе под Бьяром. И Рух из Сатора – тоже бывший наемник, высокий длинноволосый красавец, по которому сходят с ума все девушки при дворе. Он выглядел едва ли не принцем, такой строгий и утонченный, но происхождение его было отнюдь не благородным.
Благородным был Киар – сын лорда Йоса, его отец один из первых Лохленнских лордов, поддержавших Эрнана. А Брихан – младший сын лорда Дамера, только-только посвященный в рыцари, рыжий кудрявый мальчишка, не старше меня. Он, наверно, единственный, кто смотрел на Эрнана, как на короля, остальные – как на равного, по старой привычке. С уважением, конечно, но как на равного.
Первую ночь мы ночевали в трактире, у меня была отдельная комната и теплая вода, помыться с дороги. И вкусный сытный ужин. Я даже подумала, что все не так уж плохо.
Но проснувшись на следующее утро, поняла, как сильно болят ноги и спина.
Эрнан разбудил меня.
– Как ты? – спросил он, глядя, как я, охая, вылезаю из постели.
Он выглядел веселым и бодрым, хорошо отдохнувшим, несмотря на то, что со своими гвардейцами еще полночи сидел внизу, пил и веселился, и кто-то даже пел – я слышала сквозь сон. Я же сама пошла спать сразу после ужина, думала, долго не усну на непривычном месте, но уснула сразу.
И все же встать было тяжело, ноги не гнулись. Я никогда так долго не ездила верхом.
– Нормально, – сказала я. – Просто не привыкла.
Раз уж согласилась сама, не стоит жаловаться. Тем более что поздно, не поеду же я обратно одна.
Он принес мне воды умыться, полил на руку. Я плеснула в лицо, поежилась – такая холодная! Поняла, что стою перед ним в одной тонкой сорочке, спохватилась. Но он только засмеялся. Осторожно, по-братски, поцеловал меня в лоб.
Мы устраивали небольшой привал в середине дня, обедали и просто отдыхали. Я видела, что Эрнану этот отдых не нужен, скорее из-за меня.
– Не волнуйся, – говорил он. – Мы никуда не опаздываем.
Где-то по дороге Рух подстрелил двух уток.
Вторую ночь мы ночевали под открытым небом.
Развели костер, расположились вокруг. Арек ощипал уток, насадил на вертел и жарил на огне. Рух достал лютню и, прислонившись к высокой сосне спиной, перебирал струны, наигрывая тихую мелодию. Брихан серьезно полировал и без того блестящий клинок.
Словно другая жизнь в другом мире. Так легко. Здесь можно ни о чем не думать, ни о прошлом, ни о будущем, только о том, что происходит сейчас.
Солнце клонилось к закату.
Здесь речка неподалеку, Ивинка, если я хоть немного понимаю, куда мы едем.
– Я схожу, искупаюсь, – сказала Эрнану.
– Осторожней там. Может, сходить с тобой?
Я покачала головой.
Нашла хороший спуск к воде неподалеку и даже песочек у берега. Река была широкой, мне, пожалуй, и не переплыть, но такой спокойной на вид. Вода – словно зеркало, даже ветра нет. Вокруг никого. Еще чуть дальше, я знаю, Ивинка впадает в море, там Лоуа, крупный портовый город, а выше – Ивинские Холмы.
Тихо. Только лягушки на разные голоса поют в зарослях.
Раздеться?
Я засомневалась было, думала, может быть, стоит купаться в сорочке. Но идти потом в мокром… нет, я так и не взяла ничего переодеться.
Никто не увидит. Эрнан не пустит сюда никого постороннего.
И все же раздеться и стоять совсем голой было неловко.
Быстро нырнуть?
Я попробовала ногой воду. Холодная! Ох, даже не подумала, что будет так. В море вода теплее, и солнце уже давно скрылось.
Закусила губу, зажмурилась, осторожно зашла по щиколотку, потом по колено. Брр. Ну, хоть разок окунуться, раз уж пришла, и на берег. Постояла. Ноги немного привыкли к воде. Сделала еще шаг.
Над рекой, с того берега, поднимался туман.
Надо решиться!
Я зашла почти по пояс, замерла ненадолго, собираясь с силами. Набрала воздуха в грудь. И резко окунулась, почти с головой, оттолкнулась, чуть проплыла вперед.
Холодно! Я даже завизжала, кажется. Попыталась встать, нащупать ногой дно. Тут оказалось неожиданно глубоко, почти по шею, и течение сильное, меня слегка сносило. Еще немного, и утащит на глубину.
– Тиль! – услышала я с берега. – Все нормально?
– Да, – я махнула ему рукой.
– Ты крикнула. Я подумал, вдруг что случилось.
– Вода холодная!
Он засмеялся.
Услышал, значит, и прибежал. А может быть, сидел где-то здесь, неподалеку. Видел меня? Внезапно поняла, что уши начинают гореть.
– Тиль, ты не против, если я тоже искупаюсь?
Вряд ли ему нужно мое согласие, он уже здесь. И все же я видела, что Эрнан стоит, ждет. Он не полезет в воду, если я скажу «нет».
– Хорошо! – крикнула ему я.
Ну и пусть!
Он скинул сапоги, быстро разделся.
Я запоздало было подумала, что стоило отвернуться, но вряд ли его как-то смущал мой взгляд.
И так же быстро он влетел в воду, с разбега, поднимая фонтаны брызг. Нырнул и поплыл под водой. И вынырнул намного дальше меня, уже на глубине, поплыл дальше широкими сильными взмахами… почти до того берега.
Я поймала себя на том, что мне нравится смотреть на него, и я уже жду, когда он вернется…
Может быть, вылезти пока на берег? Одеться?
Я едва доставала ногами до дна, цеплялась кончиками пальцев. Пыталась отгрести немного в сторону и встать поуверенней, но течение не давало. Знаю, стоило только постараться, я неплохо плаваю, но…
Эрнан доплыл до той стороны, встал на ноги и помахал мне рукой. Я махнула в ответ.
А потом он повернул назад.
Я поняла, что почти не дышу, и сердце останавливается… я…
Он ближе…
И поравнялся со мной.
– Не замерзла?
– Немного, – сказала я. – Течение сильное.
– Давай руку.
Эрнан стоял рядом очень уверенно, но он выше меня, вода доставала ему лишь до подмышек, а мне приходилось почти задирать голову…
У него широкие сильные плечи и старый рваный шрам у правой ключицы.
Я подалась вперед, взяла его за руку, он притянул меня к себе.
Его серые глаза казались совсем черными в полутьме.
Он шагнул к берегу, увлекая меня за собой, шаг, еще. Остановился. Теперь я тоже могла стоять.
Он молчал. Он смотрел на меня… он так смотрел… и молчал.
Все еще держал мою руку.
Совсем рядом.
Сейчас…
У меня замирало сердце.
Потом, другой рукой, он коснулся моего плеча кончиками пальцев. Я вздрогнула, дрожь пробежала по всему телу.
– Ты хорошо плаваешь, – сказала я, голос сбивался от волнения.
Его пальцы скользнули по моему плечу, на спину. От этих легких прикосновений кружилась голова.
– Я думал, ты такая неженка, а ты купаешься в холодной воде, – сказал он. – Да и выдержать целый дневной переход верхом не каждый сможет. Ты молодец.
– У меня все болит от этих дневных переходов…
Его ладонь на моей спине, потом и вторая. Он обнимал меня, мягко прижимая к себе.
Я чуть подалась ему навстречу.
Я почти не слушала, не понимала, что он говорит… это не важно.
Коснулась.
– Ты просто удивительная, Тиль, такая красивая, словно речная нимфа.
Теперь я чувствовала его всем телом, всей кожей… мы стояли в воде… Я чувствовала его дыхание. Его сердце бешено колотилось. И мое тоже.
Мне было немного страшно и волнительно в то же время.
Он убрал мокрую прядь волос с моего лба, чуть наклонился, коснулся губами.
Потом поцеловал меня. У него были горячие, чуть влажные от речной воды губы. Сначала осторожно, едва касаясь, словно проверяя – не против ли я. Потом по-настоящему, так горячо и отчаянно, словно и не надеясь. Я ответила. Я больше не могла думать, что это не правильно и я что-то делаю не так. Ни о чем не могла думать. Это сильнее меня, и не было ничего важнее в жизни.
Я обняла его за шею, запустила пальцы в волосы на затылке.
Кружилась голова, все плыло… Словно все это не со мной.
На мгновение показалось, я сейчас упаду, подгибались ноги.
Только мы вдвоем, эта река, и больше ничего во всем мире. Только вдвоем.
Он легко поднял меня, и я ухватилась, повиснув на нем, обхватила его ногами. Мне хотелось прижаться к нему еще больше, всем телом, и никогда не отпускать. Я…
Я ждала его всю свою жизнь. Только его.
Его руки ласкали мою спину, гладили бока, так, словно пытаясь на ощупь изучить все мое тело, невероятно нежно и в то же время уверенно. От поцелуев сбивалось дыхание.
Словно все это происходит не со мной. Невероятно… почти до слез.
Мне было жарко в холодной воде.
Он оторвался на мгновение, заглядывая мне в глаза, потом прижался щекой к моей щеке… такой немного колючий… он целовал мою шею, потом плечи.
Я обнимала его и чувствовала под пальцами полосы шрамов на его спине, чувствовала, как движутся его мышцы под кожей. Мне хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось, и если сейчас…
– Ты не боишься? – шепотом спросил он.
– Нет.
У меня чуть дрожали колени.
Одной рукой он держал меня, другой нежно гладил по внутренней стороне бедра, и потом выше… это было немного щекотно и в то же время приятно, и мне вдруг показалось, что сводит мышцы, я выгнулась в его руках.
Он снова поцеловал меня, я чувствовала, как напряглись его плечи и спина, и еще…
Это было немного больно, но в то же время… я сама не понимала, что я чувствую, такого еще никогда не было со мной. Не в силах сдержаться, я застонала. И тут же, испугавшись, что сейчас он меня отпустит, схватилась за него еще крепче, обхватывая руками и ногами, прижимаясь к нему и… Я чувствовала его внутри себя, все больше… Я чувствовала его всем телом. Весь мир исчез, были только мы вдвоем. Вместе. Словно одно целое.
Он был так осторожен со мной, так бережен… мне казалось, он прислушивался к каждому моему движению, к каждому вздоху, чтобы не испугать, не сделать что-то не так. И в то же время я чувствовала едва сдерживаемый огонь. Его хриплое дыхание… его руки чуть дрожали… его поцелуи…
Реальность словно ускользала от меня, таяла…
Как долго – я не могла сказать.
Когда очнулась – над головой сияли звезды.
И слабость во всем теле, что даже звенело в ушах.
Он вынес меня на берег, вытер своей рубашкой, помог одеться.
Мне было слегка страшновато возвращаться к костру. Мне казалось, гвардейцы все знают, они смотрят на нас и даже ухмыляются. И Арек спросил, как там водичка, мы наверно до моря уже успели доплыть? Эрнан шикнул на него, без злобы и угрозы, просто давая понять, что сейчас лучше не лезть.
Я смущалась и краснела, но в то же время неожиданно понимала, что чувствую себя уверенней. Я имею на это право. Он мой.
Меня накормили жареной уткой и солеными оливками, напоили вином.
Я сидела рядом с Эрнаном, он обнимал меня. И ветер шумел в верхушках деревьев, и где-то ухала сова. Трещали ветки в костре, маленькие искорки всполохами подскакивали и уносились ввысь, теряясь в безоблачном небе среди звезд. И Лохан рассказывал что-то о далеких странах и своих победах, и Рух играл на лютне и пел баллады о любви, его голос – высокий и чистый, лился словно река. А Брихан сидел улыбаясь, словно ребенок, подперев кулаком подбородок, и мечтал, наверно, что когда-нибудь такие песни сложат о нем.
Весь мир вдруг показался близким и родным.
А потом мы с Эрнаном спали обнявшись, завернувшись в один дорожный теплый плащ. Тепло и уютно, и удивительно спокойно, как не было уже давно, разве что в детстве.
И даже утренняя дорога почти не пугала меня.
У нас впереди было еще три ночи и четыре дня.
И дважды мы ночевали под открытым небом, и один раз в трактире, на мягкой кровати и чистых простынях. Вместе.
И все было совсем иначе, не так, как в реке. Но так же волнующе и хорошо.
Тепло и уютно, и можно было долго валяться обнявшись, болтать о пустяках и целоваться, он ласкал мою грудь, щекотал живот, и я смеялась, совсем не стесняясь и не боясь, что кто-то услышит.
А потом весь огонь хлынул наружу. Эрнан больше не боялся меня напугать, и я больше не боялась. Мы почти не спали в ту ночь.
